И в твоей жизне появятся краски

Логово Акацуки было окутано тишиной, нарушаемой лишь каплями воды, падающими с потолка подземной пещеры. Аки спокойно шла по коридору, в её глазах отражалась внутренняя буря, бушующая после последнего разговора с Тоби. Она сжимала кулак, скрывая дрожь. "Обито… это действительно ты?"

Вскоре она услышала доносящийся смех.

— Хехе, Дейдара-семпай! Смотри, я сделал жука из глины, но он вместо взрыва… крутится! — прозвучал дурашливый голос Тоби.

— Идиот! — рявкнул Дейдара, отшвыривая маленькую фигурку. — Хватит заниматься ерундой! Мы готовимся к миссии, понял, болван?!

Аки вышла из тени, приподняв капюшон. Дейдара бросил на неё взгляд.

— О, Аки. Отлично, что ты пришла, — хмыкнул он. — Нас троих отправляют на задание. И ты будешь в группе с этим клоуном.

— Уууу, Аки-чааан! — захлопал Тоби в ладоши, — Ты опять с нами? Ура! Это будет весело! Я возьму жука! Или два!

Аки молча смотрела на него, сверля взглядом сквозь его маску. Он всё ещё притворяется. Всё ещё прячется за этим глупым образом. Но она теперь знала.

Дейдара продолжил:

— Цель миссии — перехватить передвижение команды из Конохи. Ведёт её сам Какаши. С ними, скорее всего, Наруто Узумаки.

Глаза Аки слегка расширились. Она перевела взгляд на Тоби — тот продолжал притворяться идиотом, крутясь на месте.

"Если ты и правда Обито… и ты знал… знал, что там будет Какаши…"

— Мы выдвигаемся на рассвете, — добавил Дейдара, — Не опаздывайте. Особенно ты, Тоби.

— Я? Ниииикогда, семпаааай! — протянул Тоби, подпрыгивая.

Аки сжала зубы, сдерживая эмоции.
"Если эта миссия приведёт нас к Наруто и Какаши... то, может быть, у меня будет шанс раскрыть правду."

— Я не подведу, — тихо ответила она и развернулась, направляясь к себе.

Позади послышался хохот Тоби и раздражённое бурчание Дейдары. Но Аки уже мысленно готовилась — и к миссии, и к новой встрече с теми, кто значил для неё всё.

Светлое утро ещё не успело пробиться сквозь туман леса. Листва слегка дрожала от лёгкого ветерка. Тишина была предвестником чего-то большого — того, что изменит всё.

Среди деревьев двигалась команда из Конохи:
Какаши, в своей привычной манере серьёзен, но внимателен.
Наруто, уже повзрослевший, с решимостью в глазах.
Сакура, сосредоточенная и готовая к бою.
Сай, молчаливый, но чуткий к деталям.
И новый член — Ямада-сенсей, бывший Анбу, с резким взглядом.

— Осталось немного, — произнёс Какаши, изучая карту. — По разведданным, укрытие Акацуки где-то в этом секторе. Всем быть наготове.

Наруто шёл чуть впереди, сжимая кулаки.
"Если там будет Аки… если она всё ещё с ними…"

В этот момент раздался глухой грохот. Земля слегка задрожала. Из леса показалась тёмная тень — Дейдара на своей глиняной птице, летящей низко над землёй. Позади — Тоби, скачущий за ним, размахивая руками.

— Ооооой, СЕЕМПАААЙ, я чуть не упал! — вопил Тоби.
— Закрой рот, идиот! — огрызнулся Дейдара.

Какаши тут же отдал команду:

— Рассредоточиться! Это они!

Наруто поднял голову и сжал зубы, когда увидел её.
Аки, в мантии Акацуки, двигалась по земле, спокойно и уверенно. Но когда их взгляды встретились — на мгновение — её шаг стал чуть менее решительным.

— Аки! — закричал он. — Почему ты всё ещё с ними!?

Аки остановилась. Позади неё — Тоби, который уже не скакал, а медленно приближался. Глубокий, затаённый голос раздался в её голове:

> "Если ты дрогнешь — они догадаются."

Она сжала кулаки, пряча чувства под маской равнодушия.

— Я выполняю свою миссию, — сказала она тихо, но твёрдо. — Не вмешивайся, Наруто.

— Ты не одна из них! — ответил он. — Я верю тебе!

Тишину пронзил свист — Дейдара метнул глиняных птиц. Началась схватка.

Какаши среагировал мгновенно, прикрывая команду. Сакура крикнула:

— Аки! Ты же знаешь, что мы — твоя семья!

Глаза Аки дрогнули… но она не ответила.

Началась битва, в которой прошлое и настоящее столкнулись на грани истины и лжи.

Отлично! Тогда вот продолжение сцены битвы между командой №7 и Аки с Акацуки:

Взрывы глиняных птиц Дейдары разлетались вокруг, рассекая лес. Наруто и Саё уверенно отражали атаки, быстро перемещаясь, а Сакура помогала лечить раны товарищей.

Аки стояла чуть в стороне, концентрируясь, её глаза холодны и сосредоточены. Тоби, всё ещё играя роль беззаботного дурачка, стоял рядом, наблюдая с улыбкой.

— Ну что, Аки-чан, — тихо сказал Тоби, — ты готова показать, что значит быть Акацуки?

Она стиснула зубы и кивнула. Внезапно её руки засияли красной чакрой — знак её силы, которая когда-то была надеждой.

— Наруто, — сказала она тихо, — я не враг тебе... но эта миссия не оставляет выбора.

Наруто шагнул вперёд, сжимая кулаки:

— Я не сдам тебя! Мы вместе выберемся из этого!

В это время Какаши и Сай пытались окружить противников, но Дейдара приготовил новую атаку — глиняный дракон взмыл в небо и начал спускаться на них.

Сакура выкрикнула:

— Всем к укрытию!

Наруто собрал чакру в кулаках, вспоминая уроки Джирайи, и с криком вызвал огромного Гамакичи, который рванул вперёд, разрывая глиняное чудовище.

Аки же тем временем начала создавать собственную технику, нечто между силой Акацуки и своими личными навыками. Её чакра пульсировала ярко-красным светом, напоминающим о прошлом.

Битва была в самом разгаре — и все понимали, что это только начало великой битвы, где решится судьба их всех.

Лес вокруг них наполнился звуками столкновения чакры и криками сражающихся. Дейдара с лукавой усмешкой создал из глины массивного дракона, чьи крылья взмахнули, закрывая небо.

— Готовьтесь! — крикнул Какаши, мгновенно активируя Шаринган.

Сай с Ямадой-сенсеем заняли позиции для поддержки. Сакура сосредоточилась на защите Наруто.

Наруто, чувствуя давление, глубоко вдохнул, собрав чакру в животе, вспоминая уроки Джирайи. Его глаза вспыхнули ярко-оранжевым светом, как когда его чакра Курамы поднималась на поверхность.

— Гамакичи! — скомандовал он, призывая огромную жабу.

Гамакичи выскочил из-под земли и с ревом бросился на дракона Дейдары, пытаясь разорвать его глиняные челюсти.

В это время Аки шагнула вперед, её чакра вспыхнула алым огнём. Она быстро создала несколько клинков из чакры, которые летели к противникам с убийственной точностью.

— Хватит играть! — крикнула она, направляя один клинок в сторону Сая, но он успел уклониться, и клинок вонзился в дерево.

Какаши с напряжением следил за движениями Аки и противников.

Тоби, стоявший в тени, наблюдал за боем с привычным насмешливым выражением лица.

— Эй, Аки-чан, — позвал он, — не забывай про меня!

Он резко выскочил вперед, создавая серию иллюзий, которые сбивали с толку команду №7.

Какаши скомандовал:

— Сакура, помоги Наруто с иллюзиями! Я займусь Тоби.

Сакура сосредоточила чакру в руках и начала вызывать световые шары, разрушая иллюзии один за другим.

Наруто, тем временем, сжал кулак и сделал прыжок в сторону Аки.

— Я не дам тебе навредить моим друзьям! — крикнул он и выпустил серию ударов с усилением чакры.

Аки увернулась, но один удар всё же задел её плечо, вызвав легкую боль.

Она улыбнулась сквозь зубы.

— Хорошо, Наруто. Покажи мне, на что ты способен.

Схватившись обеими руками, Аки направила мощный поток чакры прямо в землю, вызывая мощный взрыв, который заставил всех отступить.

Гамакичи, почувствовав опасность, издал громкий рык и прыгнул на Аки, разрывая пространство между ними.

— Не сдадимся! — выкрикнул Наруто, подпитывая свою чакру энергией Курамы.

Какаши объединил силы с Сакурой, чтобы атаковать Дейдару и Тоби.

Битва разгоралась всё сильнее, и каждый из них понимал — сегодня решится многое.

Сражение с командой Наруто разгоралось всё сильнее. Взрывы глиняных птиц Дейдары сотрясали воздух, а Тоби, скачущий между деревьями, как всегда, изображал из себя дурачка, отпуская странные реплики.

— Хе-хе, Аки-чан, я придумал новую технику — называется «бег по кругу и крик!» — весело завопил он, вращаясь на месте.

Аки устало вздохнула, уклоняясь от очередной атаки, когда вдруг из-за деревьев выскочил Сай. В его руках блеснул кунай. Одно точное движение — и оружие вонзилось в плечо Аки, пробив ткань и плоть.

— А-аах! — вырвался сдавленный крик у Аки, и она пошатнулась назад, схватившись за рану.

Тишина повисла на одно мгновение.

— Аки-чааан! — громко и неожиданно завопил Тоби, резко меняя траекторию и рванув к ней. Его голос, хоть и был глуповатым, дрожал.

— Что за чёрт?! — Дейдара резко развернулся, заметив, как кровь струится из плеча напарницы. — Ты серьёзно?! Кто позволил этим псам её тронуть?!

Тоби подбежал первым, подхватывая Аки под плечи, даже перестав кривляться.

— Аки-чан, не умирай! Ты же обещала научить меня делать серьёзное лицо! — заговорил он, всё ещё нарочито по-детски, но в глазах мелькнула искренняя тревога.

Дейдара остановился рядом, бросив яростный взгляд в сторону команды Конохи.

— Вот теперь вы перешли черту… — процедил он, доставая очередную порцию взрывающейся глины. — Я сейчас вам такое устрою, ага…

Аки, задыхаясь от боли, подняла глаза на Тоби и Дейдару. Она была удивлена: Тоби продолжал притворяться дурачком, но впервые она заметила в нём… заботу. А Дейдара, вечный артист с манией взрывов, вдруг проявил искреннюю ярость не к врагу, а за неё.

— Вы… идиоты, — прошептала она сквозь боль и слабо улыбнулась.

Тоби осторожно помог ей опереться на дерево, продолжая тараторить что-то о "лечебной глине" и "волшебных бинтах", а Дейдара встал перед ней, как щит.

Битва была далеко не окончена, но этот момент стал чем-то большим, чем просто схватка — это была вспышка истины сквозь маски.

Команда из Конохи замерла на несколько мгновений, когда увидела, как кунай Сая вонзился в плечо Аки. Наруто сжал кулаки так, что костяшки побелели.

— Сай, ты зачем это сделал?! — взорвался он, резко обернувшись к новому напарнику.

— Она член Акацуки. Я должен был действовать, — ответил Сай спокойно, не отводя взгляда от происходящего.

— Но… — Наруто чуть не рванул к Аки, но Какаши положил руку ему на плечо.

— Не суетись. Смотри внимательнее, — сказал он, сжав пальцами плечо Наруто крепче.

Все увидели, как Тоби, обычно ведущий себя как идиот, вдруг побежал к Аки с искренней тревогой. А Дейдара… Дейдара был зол. Но не как обычно, нет — он был зол из-за того, что кто-то причинил боль Аки.

— Странно, — пробормотала Сакура. — Они… будто действительно о ней заботятся.

— Возможно, не всё так однозначно, — добавил Ямато, наблюдая за выражениями их лиц. — Мы многое не знаем об Аки. И, возможно, мы вообще ничего не знаем о ней по-настоящему.

Наруто смотрел на неё, сидящую у дерева, с бинтом, наскоро намотанным Тоби на плечо. Он слышал её сдавленное дыхание, видел, как она сдерживала боль и всё равно держала голову гордо.

— Она… моя сестра, — тихо прошептал он.

Какаши едва заметно повернул голову к нему, но ничего не сказал.

Тоби тем временем, удерживая прежний "весёлый" тон, неожиданно обернулся в сторону команды Конохи:

— Ну всё! Сейчас вы увидите мою супер-мега-грозную технику! Я назову её… “Слёзы разрушения! Ахаха!”

— Господи… — фыркнул Дейдара. — Ты как всегда, идиот. Но в этот раз — прячь Аки. Я разнесу этих "героев".

Аки подняла взгляд на Наруто. Их глаза встретились на мгновение — не как враги, но как что-то… большее. Она слегка покачала головой, будто говоря ему: Не вмешивайся. Пока нет.

— Мы забираем её, — сказал Дейдара и, подхватив Аки на руки, отступил назад вместе с Тоби, оставив позади лишь клубы пыли и тревожные мысли.

Команда Конохи так и осталась стоять, ощущая, как линии между добром и злом, светом и тенью, становятся всё тоньше.

В небе, над густыми облаками, неспешно парила глиняная птица, творение мастера взрывного искусства — Дейдары. Он сидел спереди, лениво управляя направлением, с привычной ухмылкой и фразой на языке:
— Искусство — это взрыв… но только не сейчас. Сейчас, чёрт побери, скучно.

Позади, ближе к крыльям, сидела Аки. Её длинные волосы развевались от ветра, а рядом — неожиданно тихий Тоби. Он сидел, немного сгорбившись, словно забыв на время свою комичную манеру поведения. Его ладонь медленно и мягко скользила по волосам Аки, как бы невзначай, но уверенно.

Аки, почувствовав это, молча посмотрела в его сторону.

Маска. Как всегда, оранжевая, с завитком. Одна прорезь для глаза, из которой сейчас даже не было видно эмоций. Только ветреная тишина и ощущение чего-то невысказанного.

— Тоби… — вдруг сказала она, не отводя взгляда от маски. — Иногда ты странно заботлив.

— Ахаха, я всегда добрый, Аки-чааан! — пропел он глупым голосом, всё ещё гладя её волосы.

Но она не рассмеялась. Она продолжала смотреть, глубже, словно пытаясь увидеть сквозь маску.

— Какое у тебя сейчас выражение лица?

Он не ответил.

Птица скользила в небе, облака проходили мимо, как молчаливые свидетели.

— Ты улыбаешься? Или злишься? Или... тебе больно?

Тоби на мгновение замер. Его рука остановилась на её плечах.

— Иногда лучше не знать, Аки-чан, — сказал он уже серьёзно. Голос был низкий, сдержанный, чужой. — Потому что если увидишь — пожалеешь.

Аки не отвела взгляда.

— Тогда... я буду жалеть, но знать. Я хочу понять, кто ты на самом деле.

Секунду он молчал. Потом вдруг резко подался назад, снова став “весёлым”:

— Хахаха! Аки-чан такая любопытная! А вдруг я — Великий Сырный Лорд!?

— Дурак… — тихо прошептала Аки, но в её голосе не было злости. Только тревога.

Ветер подхватил её слова и унёс куда-то далеко. А глиняная птица продолжала свой полёт над миром, в котором всё чаще добро и зло сливались в один цвет — серый.

Глиняная птица снизилась к утёсу, скрытому густым туманом и крутыми склонами. Среди скал, будто выросших из самой земли, прятался вход в новое укрытие Акацуки — массивная пещера, завуалированная иллюзиями и защитными печатями.
Как только лапы птицы коснулись камня, она рассыпалась в пыль, оставив троицу — Дейдару, Тоби и Аки — стоящими у входа.

— Добро пожаловать в новый тёмный уголочек ада, — буркнул Дейдара, щёлкнув пальцами, чтобы печать на скале распознала их чакру.

Пещера медленно открылась. Внутри было прохладно, стены были исписаны символами — защитными и подавляющими. По бокам — проходы к личным покоям членов организации. Спереди — зал собраний, в центре которого стоял каменный круг с девятью постами.

Тоби подпрыгивал, весело болтая ногами, но всё равно время от времени бросал взгляд на Аки — особенно на повязку, замотанную вокруг её плеча, где был недавний след от куная Сая.

— Эй, Аки-чан, не больно? — протянул он с игривой ноткой, хотя в его голосе проскользнула настоящая тревога.

— Заживёт, — холодно бросила она, проходя мимо.

Дейдара молча посмотрел ей вслед, затем тихо фыркнул:

— Эта рана её волнует меньше, чем ты, Тоби.

Тот замер на мгновение, затем весело рассмеялся, как будто не понял смысла.

Когда Аки добралась до своего отведённого помещения, она аккуратно прикрыла за собой каменную дверь и прислонилась к ней спиной. Молчание пещеры давило больше, чем шум боя. Она смотрела в темноту, но перед её глазами всплывало выражение лица Тоби — или точнее, его отсутствие. Маска. Один глаз.

“Почему именно это слово… помидорка...” — прошептала она сама себе.

За дверью, в коридоре, Тоби на миг остановился перед её покоями. Его весёлое лицо исчезло, и в маске — за единственным глазом — мелькнула тень воспоминания.

— Аки-чан… — тихо, почти не слышно выдохнул он.

Узкий коридор нового укрытия Акацуки был погружён в тишину. Только ровное дыхание и негромкие шаги Тоби нарушали это молчание. Он остановился у комнаты Аки. Его взгляд сквозь отверстие маски был направлен на каменную дверь — тяжёлую, глухую, словно отсекающую прошлое от настоящего.

Он поднял руку, словно хотел коснуться стены… но замер. Его плечи немного опустились, и воспоминания нахлынули, словно волна.

---

Прошлое.

Солнечный день. Лес рядом с Конохой.
Юная Аки — с ярко-красными щеками, злится, топая ножкой.
— ОБИТО! Верни мой свиток! — кричала она.

— Хаха! Поймай, если сможешь, помидорка! — дразнил её мальчишка с торчащими волосами, радостно бегая по поляне, держа свиток над головой.
Он не делал этого со зла — он просто хотел рассмешить её, как всегда.

Аки догнала его, толкнула, и оба упали в траву, смеясь. Обито посмотрел на неё, лёжа рядом:
— Когда ты злишься, у тебя щёки краснеют, как у настоящей помидорки… хи-хи…

Она закатила глаза, но не смогла скрыть улыбку.

— Бaka, — прошептала она.

Он тогда поклялся, что всегда будет её защищать. Что бы ни случилось.

---

Настоящее.

— …помидорка… — глухо прошептал Тоби, всё ещё глядя на дверь.

Он медленно опустил руку, сжав кулак.
"Ты не должна была остаться. Ты не должна была помнить…" — пронеслось в его голове.

— Ты стоишь здесь уже десять минут, — раздался спокойный голос Итачи.

Тоби не обернулся сразу. Лишь спустя пару секунд, уже вернув на лицо свою беззаботную маску, повернулся через плечо:

— О, Итачи-семпай! Просто… эээ… репетировал, как извиниться, что уронил её чашку сегодня утром! Да-да!

— Не трать время на лишние слова. У нас новое задание, — ответил Итачи, пристально глядя на него, будто что-то понял.

Тоби кивнул и, отводя взгляд, прошептал почти неслышно, когда уже шёл вслед за ним:

— Прости, Аки-чан… если бы я мог быть тем Обито снова…

Небо затянуто тучами, ветер завывает в скалах. Аки и Тоби стоят на выступе утёса, глядя вниз — в сторону небольшой деревни, укрытой в долине. Их цель — человек, обладающий ценными сведениями о древней технике запечатывания, которую Акацуки намерены использовать.

— Итак, Аки-чан! Мы вдвоём на задании, как в старые-добрые… то есть, впервые! — весело проговорил Тоби, подпрыгивая на месте.

Аки стояла молча, её взгляд был сосредоточен, сосредоточен настолько, что она даже не закатила глаза на его глупости — как обычно.

— Не мешай мне сосредоточиться, — бросила она, доставая карту и изучая путь к цели.
— Мы должны найти Джинзюцу-мастера по имени Сеиро. Он живёт у подножия деревни в храме.

— Джинзюцу, говоришь… о-о-о, Аки-чан, вдруг он нас загипнотизирует, и я стану влюблён в дерево!

Аки обернулась, вяло посмотрев на него: — Думаю, ты уже.

Тоби фальшиво прижал руки к груди: — Аки-чааан, ты разбиваешь моё сердце! — и тут же, резко изменившись, холодно добавил:
— Но ты права. Этот человек опасен. Мы должны быть точны и не подставиться. Без крови — если возможно.

Слова резанули Аки. Контраст между его дурашливостью и этим ледяным тоном всегда оставлял послевкусие тревоги.

/Позднее. Храм у подножия деревни./

Аки скрытно вошла внутрь, скользя между тенями колонн. Сеиро был там — седой, но с проницательными глазами. Он почувствовал её присутствие ещё до того, как она вышла на свет.

— Ты из Акацуки… и ты не одна, — тихо произнёс он, поворачиваясь.
В тот же миг рядом из тени материализовался Тоби. Уже без глупых прыжков. Лицо его всё ещё скрывала маска, но весь его облик дышал угрозой.

— Ты знаешь, что нам нужно, — проговорила Аки.

— Я не передам свои знания вам… вы принесёте миру лишь боль, — ответил Сеиро, активируя иллюзию.

Мир вокруг искажается, колонны превращаются в руки, земля становится вязкой. Но Аки резко складывает печати и прокалывает себя кунаем, выводя себя из гендзюцу. Рядом Тоби спокойно стоит — на него иллюзия даже не подействовала.

— Красивый трюк… — холодно произнёс он и щёлкнул пальцами.

Сеиро вздрогнул. Вся сила была бесполезна.
Аки вышла вперёд.
— Ты говорил, что мы принесём боль. Но, может быть… мы её просто унаследовали.

После недолгой схватки, они унесли нужный свиток, не убивая мастера. На выходе из храма Тоби заметил:

— Ты сегодня… пощадила. Это не в стиле Акацуки.

— Я не убиваю, если не вижу в этом смысла, — ответила Аки, не поворачиваясь.

Он шёл за ней, и, хоть она не видела, в его глазах промелькнула тень уважения… и печали.

Тишина повисла над залом проекций. Свет давно угас, все члены Акацуки покинули собрание. Лишь двое остались — Пейн и Конан.

Пейн стоял, как статуя, глядя в сторону, где исчезла голограмма Аки.

— Ты часто наблюдаешь за ней, — мягко сказала Конан, подходя ближе. — Ты стал внимательнее. Это ведь не страх, Нагато?

Пейн слегка повернул голову, не глядя на неё.

— Я не боюсь, Конан. Я наблюдаю. В её действиях нет логики Акацуки. Но она действует… иначе. Слишком… человечно.

Конан задержала дыхание, вспоминая.

— Это ведь она, да? Та девочка… с которой мы тогда пересеклись. Она была с Джирайей-сенсеем. Маленькая, упрямая. Но не боялась нас. Помнишь, как она смотрела на нас, как на друзей?

Пейн молчал. Его глаза — бездонные риннеганы — будто вспыхнули на миг слабым свечением. Но в его голосе не было колебания:

— Конан, ты знаешь, почему мы пошли по этому пути. Ты знаешь, почему мы больше не можем позволить себе наивность. Смерть Яхико стала нашей точкой невозврата. Мы выбрали путь боли, чтобы создать мир.

Конан отвела взгляд, её лицо омрачилось горечью.

— Я помню, Нагато… — прошептала она. — Помню, как он верил в мир. Как мы все верили. Но я также помню и ту девочку, которая тогда сказала: “Если ты веришь, значит уже есть надежда.” Аки не изменилась. И, может быть… именно это пугает тебя.

Пейн замолчал. Но в его сжатых кулаках и застывшем лице чувствовалось напряжение. Он обернулся к Конан и произнёс глухо:

— Если она пойдёт против нашей цели — я не пожалею. Ни её, ни тебя.

Конан тихо вздохнула, глядя в ту сторону, куда исчезла проекция Аки:

— Ты можешь это говорить, Нагато… но в её глазах ты всё ещё видишь Яхико. И в этом — твоя боль.

Тишина вновь опустилась на логово. Далеко за его стенами — мир всё ещё жил в неведении, что на его краю стоят люди, утратившие надежду… и одна, которая всё ещё её несёт.

В Амегакуре царила тишина, нарушаемая лишь каплями дождя, непрерывно стучащими по стеклу. Нагато, управляя одним из тел Пейна, сидел в тени, погружённый в мысли. Перед его глазами стояли не боевые миссии, не планы… а прошлое. Он закрыл глаза, позволяя воспоминаниям унести себя туда, где всё началось.

---

/Много лет назад. Руины деревни среди дождя./

Джирайя, Тсунаде и Орочимару стояли посреди разрушенного поселения. С ними была ещё одна — Аки. Юная, с чётким взглядом и суровым выражением лица, она не боялась ни обстановки, ни людей. Её лицо было испачкано землёй и пылью — не от страха, а от недавней интенсивной тренировки.

Перед ними стояли трое: Яхико, Конан и Нагато. Грязные, худые, но с осанкой тех, кто не сдавался.

— Эти дети… — произнёс Джирайя, прищурившись. — Сироты войны.

— У них есть воля, — холодно отозвалась Тсунаде.

Аки вышла чуть вперёд и внимательно посмотрела на них. Её глаза задержались на Конан, затем на Яхико, стоявшего впереди.

— Ты, — сказала она, указывая на Яхико. — Ты ведёшь их?

— Да, — ответил Яхико уверенно. — Меня зовут Яхико. Это Конан и Нагато. Мы хотим стать сильными. Чтобы больше никто не умирал.

Аки кивнула.

— Это правильная цель.

— А ты кто? — спросил Нагато, внимательно на неё глядя.

— Аки, — коротко ответила она. — Я тоже не верю в случайности. Раз вы здесь — значит, на то есть причина.

— Слишком серьёзна для своего возраста, — хмыкнул Орочимару, отходя в сторону.

— Именно поэтому она и с нами, — сказал Джирайя, бросив на Аки короткий взгляд.

---

/Настоящее./

Нагато открыл глаза. Его голос был спокоен, но в нём чувствовалась тяжесть:

— Даже тогда… ты была другой, Аки. Не жалела, не плакала. Смотрела на мир как взрослый, хотя была ещё ребёнком. Яхико тогда поверил тебе. Я… тоже.

Он сжал кулак.

— Но ты ушла. Ты выбрала Коноху. А мы остались. И осталась только боль.

Он повернулся в сторону выхода, где дождь всё ещё бил по камню, как и тогда.

— Ты хочешь изменить нас, Аки… Но что, если мы уже не поддаёмся изменению?

Дождь над Аме прекратился. Нагато, истощённый, но непреклонный, смотрел на карту мира. Его пальцы дрожали от гнева, но голос оставался спокойным.

— Пришло время. Коноха познает боль.

Шесть тел Пейна встали вокруг. Конан стояла позади, опустив глаза. Где-то на краю укрытия, молча, стояла Аки, наблюдая. Она понимала, что приближается момент, когда всё может разрушиться.

---

/Коноха. Утро/

Обычный день. Торговцы открывают лавки, дети бегают по улицам, ниндзя патрулируют кварталы. Вдруг — резкий всплеск чакры.

БУМ!

Взрыв сотрясает окраину. Один за другим Пейны проникают в деревню, и начинается разрушение. Один из них врывается в резиденцию Хокагэ, другой уничтожает здание за зданием техникой притяжения и отталкивания.

Жители в панике. Анбу и шиноби сражаются, но падают один за другим. Пейн использует «Шинра Тенсей» и огромная волна силы сметает целый квартал.

---

На высоте, наблюдая.

Аки стояла на скале, сжав кулаки. Она видела, как умирают невинные. Как страх охватывает деревню, где она когда-то жила. Но она не могла раскрыться. Не сейчас.

Рядом появился Тоби в своей маске. Он всё ещё делал вид, что небрежен, но голос был твёрд:

— Вот он, твой мир, Аки-чан. Вот результат идеалов Пейна.

Аки не ответила. Внутри неё бушевала буря.

---

/Резиденция Тсунаде./

Тсунаде стояла перед телом Пейна, зубы сжаты. Пытаясь защитить жителей, она вызывала Катсую и распределяла чакру. Сражение шло на износ.

---

Аки, шепча самой себе:

— Нагато... ты был не таким. Это не мир, это уничтожение.

Разрушенная Коноха. Пыль, дым и обломки. Люди ищут выживших, многие ранены. На фоне разрушенного горизонта появляется фигура — Наруто в плаще саннина, на спине огромная жаба.

Катсую, раскиданная по городу, передаёт:
— Хокагэ-сама… он вернулся… Наруто!

Все взгляды обращаются к нему. Он стоит на голове Гамабунты, рядом Фукасаку и Сима. В его глазах — решимость.

— Пейн! — голос Наруто звенит над разрушенным селением. — Я пришёл за тобой!

Шестеро Пейнов поворачиваются к нему. Тело Бога — Дэва Пейн — медленно выходит вперёд.

— Ты наконец пришёл, Наруто Узумаки. Ты познаешь боль.

---

Сражение начинается.

Наруто мгновенно входит в режим отшельника. Земля дрожит от ударов. Он молниеносно уничтожает несколько тел Пейна один за другим, применяя «Разенган», «Разенгурикэн», тактику с теневыми клонами и точное чтение чакры с помощью сенсорного восприятия.

Аки наблюдает за боем с разрушенной башни. Она никогда не видела Наруто таким — зрелым, сосредоточенным, сильным.

— Он вырос… — тихо произнесла она. — Ты стал настоящим ниндзя.

---

На склоне, под деревом.

Конан наблюдает, сжимая кулаки.

— Это не тот ребёнок, что раньше сражался с Забузой. Он… свет.

Пейн активирует «Шинра Тенсей» снова, но Наруто сдерживает удар, спасая Катсую и жителей. Бой продолжается, но тела Пейна падают одно за другим.

---

Вскоре — только Пейн-Дэва.

Они сталкиваются лицом к лицу. Воздух насыщен чакрой. Наруто сдержан. Он не хочет убивать — он хочет понять.

— Почему ты всё это делаешь?! — кричит Наруто.

— Чтобы остановить цепь ненависти, — отвечает Пейн. — Мир через боль.

После долгой и изнуряющей битвы, тела Пейна повержены. Наруто, раненный, но непоколебимый, чувствует чакру настоящего врага. Он направляется в лес, в укрытие, спрятанное между корней древнего дерева. Вместе с ним идёт Конан, храня молчание.

Внутри, в глубине убежища, он впервые видит настоящего Пейна — Нагато. Его тело измождено, кожа бледна, ноги истощены. Из его спины тянутся металлические штыри, соединённые с устройством управления телами.

Наруто в шоке.

— Это… ты? Ты управлял ими… — произносит он, глядя вглубь глаз Риннегана.

— Да. Я — Нагато… — отвечает он хрипло. — И ты стоишь перед тем, кто уничтожил Коноху.

Конан стоит в стороне, внимательно наблюдая за обоими. Атмосфера напряжённая, но в воздухе чувствуется возможность перемен.

— Я ненавижу тебя за то, что ты сделал, — твёрдо говорит Наруто. — Но я… Я не убью тебя. Я хочу узнать, почему.

Нагато медленно закрывает глаза, вспоминая:

— Война. Смерть. Потеря Яхико. Мои родители были убиты шиноби. Мы всё потеряли. Мой мир рухнул… А потом я нашёл смысл — положить конец боли через ещё большую боль…

— Это не путь к миру! — перебивает Наруто. — Джирайя-сенсей верил в тебя! Он верил в меня! Он хотел, чтобы мы создали мир без крови!

— Джирайя-сенсей… — голос Нагато дрожит. — Он… он всегда верил в невозможное.

Наступает долгая тишина.

А затем — изменение.

Наруто поднимает голову:

— Я найду способ. Я создам этот мир. С помощью боли… которую ты мне дал.

Глаза Нагато замирают. Он смотрит на Наруто, словно видит в нём отражение Яхико. Или, может быть, — себя, каким он был когда-то.

— Тогда… — хрипит Нагато, вытягивая руки к печати, — я верну им всё… Я верну Коноху то, что отнял.

Конан в шоке:

— Нагато… ты…

Нагато произносит Технику воскрешения, жертвуя собственной жизнью.

В ярком свете души погибших начинают возвращаться. Коноха вновь оживает.