часть 14: Спасение или погибель
Сумрак окутывал новое логово Акацуки. В просторном зале, стены которого были исписаны знаками запретных техник и печатей, собрались почти все участники организации: Дейдара, Сасори, Хидан, Какузу, Итачи, Кисаме и Зетсу. Не было лишь Пейна, Конан и Нагато.
Впереди всех, у старого каменного алтаря, стояла Аки. В её взгляде — решимость. Она медленно провела глазами по каждому из присутствующих, ощущая на себе смесь недоверия, интереса и напряжения.
— Мы теряем суть… — начала Аки. — Мы стали лишь оружием мести и разрушения. Но ведь никто из нас не рождён для этого… Я предлагаю — начать новую жизнь. Мы больше не рабы чужой воли. Мы можем выбрать сами, кем быть.
В зале на мгновение воцарилась гробовая тишина.
— Ты шутишь? — хмыкнул Хидан, размахивая своей косой. — Новая жизнь? Сектанты не выходят на пенсию, детка.
— Дейдара-семпай, ты ведь мечтал, чтобы твои творения запомнили как искусство, а не как разрушение? — спокойно заметила Аки, повернувшись к нему.
Дейдара хмуро отводит взгляд, но не отвечает.
— Мы можем направить наши силы… иначе. Не ради убийства. А ради защиты.
Шепот, напряжение. Кто-то отвернулся, кто-то задумался. Итачи молча наблюдал. Кисаме с недоумением посмотрел на Аки, но не заговорил.
В этот момент к ней сзади подошёл Тоби.
Но он уже не был тем наивным и глупым Тоби, что путался в своих же ногах.
Медленно он положил ладонь на её плечо. Его голос стал низким, угрожающим — наполненным мраком и яростью:
— Не смей рушить то, чего я добивался столько лет… — прошептал он, впиваясь взглядом в её спину. — Все они… должны заплатить. Каждый из них.
Аки не двинулась, но её плечи слегка дрогнули.
— Это не месть… — прошептала она. — Это твоя боль.
Тоби сжал её сильнее.
— Боль, которая изменила всё. И если ты встанешь на пути… я уничтожу и тебя.
Все в зале почувствовали перемену. Между ними, прямо сейчас, начинался раскол.
Зал затаил дыхание, когда Тоби сжал плечо Аки, его голос прозвучал, как холодный приговор. Тени пульсировали в его глазах, и казалось, что даже воздух вокруг них замер.
Аки резко вывернулась из захвата и, сделав шаг вперёд, подняла голос:
— Ты не прав, Тоби! — крикнула она, стараясь заглушить шёпот сомнений в зале. — Ты забыл, зачем мы здесь! Рин… Рин бы никогда не захотела, чтобы ты стал таким! Она верила в свет, а не в разрушение! Остановись, не позволяй своей боли поглотить всё!
Слова Аки ударили по Тоби, но вместо того чтобы смягчиться, его глаза налились яростью.
— Рин была слабой! — выдохнул он с болью и злостью. — Она ушла, потому что не выдержала этого мира! Я сделаю так, чтобы никто больше не страдал, даже если придётся пройти через огонь и кровь!
В этот момент из тени вышел Сосори. Его холодный взгляд встретился с глазами Тоби.
— Ты забыл, кто ты есть, Тоби, — тихо сказал он. — Мы все носим свои раны, но не каждый выбирает стать чудовищем. Твоя ярость — это не спасение, а тьма, что уничтожит нас всех.
Тоби сжал кулаки, но не ответил. Сосори, бросив ещё один взгляд на Аки, отвернулся.
Аки тяжело вздохнула, осознав, что этот разговор больше не имеет смысла здесь.
— Итачи, пойдём, — сказала она, поворачиваясь.
Итачи шагнул к ней, и они вместе покинули зал, оставляя напряжённость и холодные взгляды позади.
---
Диалог Аки и Итачи после ухода
— Всё меняется, — тихо начал Итачи, когда они оказались в тени леса. — Тоби всё глубже погружается в свою боль и мрак.
— Я пыталась достучаться до него, — вздохнула Аки. — Но, похоже, он выбрал свой путь. И он ведёт его к пропасти.
— Иногда самые тёмные души нуждаются в свете больше всего, — сказал Итачи. — Но свет не придёт, если он не захочет его принять.
— И что нам делать? — спросила Аки, глядя в звёздное небо.
— Быть теми, кто не отступит. Твоё предложение мира — это надежда, за которую стоит бороться. Даже если на пути много боли.
Аки кивнула, чувствуя внутри себя новую решимость.
— Тогда я буду бороться. За тех, кто верит. И за тех, кто ещё может вернуться.
Пепельное небо нависало над миром, когда остатки союзных шиноби собрались перед новой угрозой. На выступе, возвышаясь над всеми, стояли Тоби и Аки. Суровая, невозмутимая, Аки стояла рядом с ним, будто полностью на его стороне.
— Слушайте внимательно, шиноби мира, — произнёс Тоби. — Я, Тоби, объявляю начало Четвёртой Мировой Войны Шиноби. Все вы — лишние на этом свете. Покой придёт только после полного исчезновения иллюзии, что вы называете “миром”.
Толпа ахнула, повсюду раздались гневные выкрики.
Наруто шагнул вперёд, сжимая кулаки.
— Аки! Что ты там делаешь?! Почему ты рядом с ним?!
Аки медленно повернула голову. Её глаза были холодны, взгляд — отчуждён. Ни тени прежней теплоты.
— Не лезь куда не надо... — ответила она без эмоций. — Ты лишь глупый мальчишка, ничего не понимающий в этом мире.
Эти слова ударили Наруто сильнее любого дзюцу. Он окаменел, не веря в то, что услышал.
На стене резиденции Хокагэ стояли Какаши и Тсунаде, наблюдая за происходящим с тревогой.
— Она держится… — прошептал Какаши, сжав кулак.
— Да… но надолго ли? — прошептала Тсунаде. — Даже у неё может дрогнуть сердце, когда её будут ненавидеть все, кого она любит.
Они знали: никто, кроме них двоих, не был посвящён в то, что на самом деле делает Аки. Остальные считали её предательницей, ушедшей в тень вместе с Тоби.
На поле битвы союзные шиноби переглядывались, не понимая, как отреагировать на эту «измену».
А Тоби повернулся к Аки и тихо, почти незаметно прошептал:
— Хорошая игра, Аки-чан. Ты действительно убедительна.
Аки не ответила. Лишь продолжала смотреть вперёд, скрывая боль за маской равнодушия.
Она знала — с этого момента она окончательно одна. И чтобы остановить Тоби, ей придётся пройти через ад.
Ночь опустилась на лагерь Акацуки. Тишина окутывала всё вокруг, нарушаемая лишь шорохом ночного ветра. В одной из пещер, служивших временным убежищем, Аки сидела у костра, задумчиво глядя на пляшущие языки пламени.
Сзади послышались лёгкие шаги. Без оборачивания она узнала их.
— Ты сегодня была убедительна, — Тоби всё ещё говорил весёлым, игривым голосом. — Прямо как настоящая злодейка. Даже Наруто поверил.
Аки молчала, сжав кулаки.
— Знаешь, — продолжал он, обходя костёр и садясь рядом, — мне иногда кажется, что ты действительно хочешь быть на моей стороне. Смотрится красиво: Тоби и Аки, два монстра с прошлым. Как тебе такое, Аки-чан?
Она медленно повернула голову и взглянула прямо на него.
— Ты не смешной. И ты никогда не был.
Внезапно его голос стал ниже, глуже. Маска чуть наклонилась.
— Тогда почему ты до сих пор со мной?
Аки встала, отступив на шаг.
— Потому что я верю, что тебя ещё можно остановить. Что даже если ты утонул в этой тьме… я смогу вытащить тебя. Хотя бы ради того, кем ты был когда-то.
Тоби замолчал. Затем встал. Подошёл вплотную, вперив в неё взгляд сквозь отверстие маски.
— Кем был когда-то? — его голос дрогнул. — Обито, да? Этого мальчишку больше нет, Аки. Он погиб в том же аду, где ты потеряла доверие к миру.
Она уже знала правду, но всё равно сжимала зубы, чтобы не дрогнуть.
— Тогда зачем ты продолжаешь звать меня помидоркой? — спросила она с болью в голосе.
Тоби на секунду замолчал. Потом тихо, почти нежно произнёс:
— Привычка…
И исчез, оставив после себя лишь завывание ветра и пепел угасающего костра.
Аки осталась одна. С отчаянием, с болью. И с последним крохотным огоньком надежды, что в сердце Тоби ещё осталось что-то… человеческое.
Темнота сгустилась вокруг. Аки чувствовала, как теряет связь с реальностью, будто проваливаясь в глубокий сон. Внутри не было страха — лишь ожидание. И вот, среди чёрной бездны появилось пламя... и фигура.
Огромный силуэт возник перед ней — чёрный волк с горящими красными глазами. Его шерсть колыхалась, словно дым, а голос, когда он заговорил, отозвался эхом в самых глубинах её души:
— Ты пришла... наконец.
Аки стояла, затаив дыхание. Существо было одновременно устрашающим и... родным.
— Кто ты?
— Ооками. Я — тот, кто был с тобой с самого начала. Я — часть тебя. Я — голос в твоей крови, в твоей решимости, в твоём сердце.
— Почему я здесь?
— Мир трещит по швам. Обито, ведомый болью, идёт по пути разрушения. Но он — не демон. Он — человек. И только ты, Аки, способна показать ему это. Только ты можешь разорвать цепь, ведущую к гибели всего.
— Но как?.. Он не слушает никого...
— Потому что никто не видит его так, как ты. В тебе есть свет, который он помнит... и боится. Направь его. Не убивай. Спаси.
Волк наклонился ближе, и его взгляд пронзил Аки:
— Если ты не справишься... этот мир исчезнет.
Глаза Аки распахнулись.
---
Она очнулась в пещере. Горел тусклый огонь, и рядом кто-то сидел. Обито. Он слегка приподнял маску — видно было только его губы. В руке он держал данго.
— Ты бормотала во сне, — сказал он спокойно, почти мягко. — О волке. Интересно… ты ведь всегда была странной, Аки-чан.
Он протянул ей палочку с данго. Улыбка была холодной, но в ней была тень чего-то тёплого… почти забытого.
Аки взяла сладость, глядя на него внимательно.
— Обито… остановись. Пока не поздно. Ты ещё можешь… всё изменить.
Он отвернулся, подбросил в костёр ветку. Языки пламени взметнулись выше.
— Поздно, Аки-чан. Мир выбрал свой путь… и я — его конец.
— Нет. Это не ты выбрал. Это боль выбрала за тебя. Но ты всё ещё человек.
Он замолчал. Его кулак медленно сжал палочку от данго до хруста.
— Не искушай мою слабость, Аки. Не забывай, что я тот, кто разрушит этот мир.
Аки встала, подошла ближе.
— А я — та, кто напомнит тебе, что ты когда-то мечтал его спасти.
Битва за судьбу мира приближалась. Небо было затянуто густыми облаками, будто сама природа знала, что надвигается катастрофа. В пустынной долине, где должны были сойтись армии, воздух был напряжён до предела.
На переднем крае стояли шиноби всех пяти великих деревень. В их сердцах — страх, гнев, решимость. В небе над ними внезапно вспыхнули зловещие чакры. Появились они — воскрешённые Хокагэ.
Хаширама стоял спокойно, вглядываясь вдаль.
Тобирама сдержанно сканировал поле боя.
Хирузен тяжело вздыхал, уже понимая, насколько всё серьёзно.
Минато смотрел на всех с легкой улыбкой, словно надеясь, что всё ещё можно изменить.
И напротив…
Вместе с Тоби появился он — Мадара Учиха, воплощённая сила прошлого, легенда, ставшая кошмаром. Его взгляд был спокоен, но в нём читалась смерть. Он стоял рядом с Тоби, будто два аспекта одного зла.
Все замерли. Но неожиданно в центр поля вышли двое — те, кого уже никто не ждал.
— Саске…?! — удивлённо прошептал Наруто.
— И… Аки…?! — добавила Тсунаде, не веря своим глазам.
Саске шёл, не отводя взгляда от Мадары. Его шаринган пылал решимостью. А рядом с ним шла Аки — её лицо было спокойным, взгляд твёрдым.
— Мы здесь не ради прощения, — сказал Саске, подойдя к объединённым войскам. — Мы здесь, чтобы завершить это.
— Даже если это будет стоить нам всего, — добавила Аки, глядя на Тоби. — Мы не позволим тебе разрушить этот мир.
Шиноби переглянулись между собой. Никто не знал, можно ли им доверять… но силы, вставшие на их стороне, были нужны как никогда.
Тоби рассмеялся своим искажённым голосом:
— И ты всё ещё надеешься на свет, Аки-чан?.. Наивная. Этот мир давно обречён.
Аки подняла голову:
— Тогда мы покажем тебе, что даже в самом тёмном аду можно зажечь искру.
Мадара лишь усмехнулся и сделал шаг вперёд:
Мадара, пристально всматриваясь в строй перед собой, вдруг остановился. Его взгляд упал на фигуру девушки с холодным выражением лица.
— …Что за… — прошептал он.
Аки стояла рядом с Саске, её взгляд был направлен прямо на него. Впервые с начала боя, лицо Мадары изменилось. В его глазах промелькнуло удивление, потом сомнение, а затем… воспоминание.
— Эта чакра… — Мадара сделал шаг вперёд. — Эта… сущность…
Он сузил глаза, вглядываясь в лицо Аки.
— Не может быть… — медленно проговорил он. — Она… похожа на меня.
Тоби бросил на него взгляд, но промолчал. Даже для него реакция Мадары была неожиданной.
Аки не отвела взгляда. И вдруг… в её глазах вспыхнул Мангекё Шаринган.
— Что?! — воскликнул Минато, едва не потеряв равновесие от шока. — У неё… Шаринган? Она — Учиха?
Все замерли. Даже Саске, знавший силу этого додзюцу, был потрясён.
— Ты скрывала это всё это время… — выдохнула Тсунаде.
Мадара молчал. Его глаза горели.
— Девочка… Кто ты на самом деле?
Аки сделала шаг вперёд.
— Та, кто положит конец бесконечному циклу ненависти, который ты начал.
Тишина пронеслась по полю. Все чувствовали — это не просто война. Это — начало конца старой эпохи.
Тоби отступил на шаг, его выражение стало холодным.
— Аки… — прошептал он сквозь маску.
Мадара сдержанно улыбнулся:
— Посмотрим, чего ты стоишь… наследница пепла Учиха.
Поле боя. Грохот атак, рев чакры, земля содрогается под ногами. Аки стоит рядом с Саске, её глаза пылают Мангекё Шаринганом, но в этот момент она вдруг замирает.
Мир вокруг исчезает. Перед её глазами всплывает картина из глубин подсознания, как будто чей-то голос пробудил давно утерянную часть её души.
/Воспоминание./
Солнечный свет заливает долину. Высокий мужчина с длинными чёрными волосами, в доспехах Учиха, держит на руках младенца и с нежной улыбкой смотрит в её глаза.
— Аки… — тихо произносит он. — Моё солнце… ты станешь светом в этом мире.
Рядом стоит молодая женщина — красивая, с алыми волосами и зелёными глазами. Её лицо наполнено теплом и беспокойством.
— Мадара… война приближается, ты не должен брать её с собой.
— Я знаю… — он опускает глаза. — Спрячь её. Сохрани. Если мы проиграем… она будет единственным, что останется от меня.
В её глазах слёзы. Она обнимает младенца и произносит слова древнего дзюцу, которое останавливает ход времени в теле ребёнка.
/Настоящее./
Аки резко открывает глаза. Всё тело дрожит. Перед ней — Мадара, воскрешённый и грозный. Но в его взгляде… на мгновение появляется замешательство. Он словно узнал её.
— Эти глаза… — произносит он. — Это не может быть…
Аки делает шаг вперёд.
— Ты знал мою мать… и дал мне имя, Мадара.
Все на поле боя замирают. Даже Минато и Хаширама с изумлением смотрят на Аки.
Минато еле слышно говорит:
— Это невозможно… Кушина нашла тебя в госпитале, младенцем… мы… мы думали, что ты просто осиротевшая…
Аки смотрит на него, с болью, но спокойно.
— Я дочь Мадары Учихи. Скрытая от мира, спрятанная, пока шли поколения. Меня нашли, но никто не знал моей истории… даже я.
Мадара медленно опускает меч. Его голос стал тише, глуше:
— Значит, ты… выжила. Даже она…
Аки — сдержанно, но твёрдо:
— Я — не твоя наследница, Мадара. Я здесь не ради мести. Я здесь, чтобы остановить тебя.
Мадара прищурился. Его чёрные, будто бездушные глаза впились в Аки. На его лице — не злость, а тень былой скорби.
— Ты говоришь, что пришла остановить меня… — медленно произнёс он. — Но твоя чакра, твоя решимость… в тебе течёт кровь Учиха. И ты — моя дочь. Ты не можешь отрицать это.
Аки сделала шаг вперёд, её мангекё Шаринган вспыхнул ещё ярче. Голос прозвучал резко, но не без боли:
— Я не отрицаю, кто я. Но я выбираю, кем быть. Ты сам когда-то говорил, что сила — это выбор. И я выбрала не разрушение. Я выбрала защиту.
Минато и Хаширама наблюдали со стороны. Хаширама тихо сказал, едва слышно:
— Он не остановится. Но впервые… он поколебался.
Мадара на мгновение опустил взгляд. Казалось, будто в его душе что-то дрогнуло. Но затем — снова холод.
— Слишком поздно, Аки. Мир уже катится в бездну. И я не позволю ему страдать. Только через Цукимиёми можно дать людям мир.
Аки напряглась.
— Это не мир. Это — иллюзия. Ты хочешь навязать всем свою волю, потому что боишься боли. Но ты не бог, отец. Просто человек, потерявший себя.
Мадара отступил на шаг. Его чакра начала подниматься. Он снова стал прежним — безжалостным, как сама война.
— Если ты встанешь на их сторону… значит, ты — моя врагиня.
Аки стиснула кулаки.
— Тогда я буду той, кто положит конец тьме, что ты породил.
Небо разорвалось вспышками. Звуки сражений начали затихать. Все — шиноби Альянса, Хокагэ, Наруто, Саске, даже Аки — ощутили дрожь в чакре. Что-то пошло не так. Очень не так.
На обломках разрушенной скалы стоял Мадара Учиха. Его силуэт подсвечивала призрачная луна. Венок белой чакры, словно из мёртвого света, начал клубиться у него за спиной. Цветок Божественного Дерева раскрылся полностью, и его ствол тянулся к небесам.
— "Настал момент..." — произнёс Мадара, и его голос эхом отозвался в сознании всех.
Он посмотрел на луну. Его третий глаз — Риннеган с зрачком Шарингана — открылся посреди лба.
— "Бесконечное... ЦУКУЁМИ!"
Свет луны стал нестерпим. Из глаза Мадары вырвался луч, и вся планета погрузилась в серое сияние. Шиноби начали падать один за другим, их глаза наполнялись отражением риннегана. Все погрузились в иллюзию — свой идеальный мир.
Наруто и Саске, защищённые силой Рикудо, смотрели вверх, в ужасе.
— НЕТ! — закричал Наруто. — Мы не успели?!
Рядом с ними стояла Аки, её тело дрожало. Она почувствовала, как чакра Мадары врывается в умы людей. Её глаза, Мангекё Шаринган, вспыхнули — но она не поддалась. Барьер, созданный чакрой мудреца, защищал её, как и других избранных.
— Он действительно сделал это... — прошептала Аки.
В этот момент в её голове — голос Ооками, её внутреннего зверя:
> "Ты должна быть связью. Только ты можешь пробудить тех, кто заблудился. Даже Мадара не всё потерял. Не сейчас."
Аки подняла голову. Её взгляд встретился с Мадарой — тот парил у цветка, словно бог.
— МАДАРА! — закричала она. — Это не мир, который мы хотим! Ты снова отнял у всех волю! Ты — один, окружённый тенями!
Мадара посмотрел на неё. И впервые — в его взгляде появилась тень сомнения.
— Ты всё ещё стоишь... — произнёс он медленно. — Моя дочь... Неужели ты до сих пор цепляешься за мечту, которую давно растоптали?
Аки сделала шаг вперёд. В её глазах светилась решимость.
— Мечты не умирают, если есть кому за них бороться.
Луна, окутанная чакрой Бесконечного Цукуёми, продолжала изливать на мир обманчивый свет. Всё вокруг замерло — леса, деревни, люди. Все, кто не были под защитой мудрецов или особой силы, погрузились в глубокий сон, живя в своих иллюзиях.
На поле боя остались единицы — Наруто, Саске, Какаши, Сакура, Аки и обездвиженное тело Мадары, в которое теперь постепенно проникает воля Кагуи. Но пока это не случилось — у них был шанс.
Наруто тяжело дышал, прижимая руку к груди. Саске стиснул зубы, активировав Риннегана. Но рядом стояла Аки, её Мангекё Шаринган мерцал тревожно, сердце колотилось быстро.
— Мы должны что-то сделать, — прошептала она. — Этот мир… Он тонет во лжи. Люди живут в мечтах, пока реальность исчезает.
Наруто посмотрел на неё с решимостью:
— Я уже потерял слишком много… Джирайю, Нэджи, даже Итачи... — он сжал кулаки. — Я не позволю, чтобы кто-то ещё пострадал из-за чужих ошибок. Мы вместе вытащим всех оттуда!
Аки кивнула. В её сознании вновь раздался голос Ооками:
> "Ты и Наруто — два пламени. Он — наследие Ашуры. Ты — часть того, что когда-то сдерживало Мадару. Объедините свои силы."
Аки шагнула вперёд и протянула Наруто руку.
— Объединим чакру. Мой Шаринган и твоя сила Рикудо могут разорвать иллюзию. Мы можем добраться до каждого…
Наруто усмехнулся:
— Как в команде. Ладно, партнёр!
Они соприкоснулись ладонями. От их тел вспыхнула золотая чакра, смешанная с алым светом Шарингана. Волна света разошлась по полю битвы, охватывая тела, застрявшие в иллюзии.
---
Внутри снов...
Шиноби один за другим начали вздрагивать. Кто-то видел ушедших близких. Кто-то — мир без боли. Но в голосе Аки и Наруто, доносящемся сквозь иллюзию, звучала правда:
> — "Это не жизнь. Это сон, лишённый выбора. Проснитесь. Мир нуждается в вас."
Глаза шиноби начали распахиваться. Один за другим — Какаши, Гай, Хината, Шикамару, Темари, Ли... Люди начали пробуждаться.
---
На вершине обломков стоял Тоби — уже не скрываясь, его маска наполовину разбита. Он смотрел на свет и шептал:
— Аки… Ты снова идёшь против меня. Но почему… моё сердце дрожит?..
Мир медленно начинал возвращаться в прежнее русло.
Кагуя была повержена.
Наруто и Саске, измотанные, стояли плечом к плечу, глядя, как её тело исчезает в пространстве, запечатанное усилиями всей команды. Победа была близка.
Но тишина нарушилась, когда Обито резко осел на землю, его тело начало мерцать, как рассыпающаяся зола. Он только что помог Саске вернуться в их измерение, отдав последние крохи силы.
— Обито! — вскрикнула Аки, бросаясь к нему.
Она упала перед ним на колени. Её глаза дрожали. Первый раз за всё это время — она плакала.
— Обито! Ты дурак! — закричала она, слёзы текли по грязному лицу.
— Ты обещал… ты должен был быть на нашей свадьбе! Как ты смеешь вот так просто уйти?! Ты идиот! Я ненавижу тебя!.. Обито… Пожалуйста… не оставляй меня…
Обито слабо улыбнулся. Его губы шевельнулись:
— Аки… я рад, что ты стала… такой сильной…
Он протянул дрожащую руку к её щеке — и в этот момент в её голове раздался голос:
> — Аки… ты можешь его спасти. Твоя печать, помни… она для этого. Коснись его. Верни его назад…
Глаза Аки расширились. Она посмотрела на печать на своей ладони — она пульсировала алым светом, обжигая её кожу, но Аки не дрогнула.
Она коснулась Обито. В этот момент — свет вспыхнул ярко, как солнце.
Тело Обито начало меняться — исчезла пыль, затянулись раны, кожа перестала трескаться. Его лицо стало спокойным. Он дышал.
Он жил.
Аки всхлипнула и обняла его, прижимая к себе.
— Больше… никогда… не исчезай… — прошептала она, всё ещё дрожа.
Обито, открыв глаза, прошептал:
— Я всегда знал, что ты не дашь мне уйти… Помидорка…