Пробуждение крови

Мой второй сон оставил в груди лишь ноющую пустоту. Смерть Хельге что-то надломила внутри меня. С той ночи у меня было достаточно времени, чтобы поразмыслить. Снова и снова я возвращался к мысли, что всё произошедшее было показано мне не случайно. Но смысл послания предков до сих пор ускользал от моего понимания.

«Что я должен понять или сделать?»

Моё подавленное состояние не давало мне ни читать, ни смотреть что-либо. Закрывая глаза, я видел истекающих кровью, убитых мной людей. Отгородившись от мира, я заперся в своей комнате и днями напролёт одиноко размышлял о смерти. Но вскоре, после рождественских праздников, я увидел очередной сон. Хоть он породил ещё больше вопросов, чем ответов, в моей душе засиял проблеск надежды.

Праздник осени

— Девочки, смотрите, я так и знала, что мы опоздаем! Эти старые клячи плетутся словно улитки. Там уже столько народу собралось, мы пропустим всё самое интересное, — с возмущением в голосе причитала огненно-рыжая девушка, похожая на лисичку, указывая на далёкие ярмарочные шатры.

— Папенька, а можно нам с сёстрами сбегать через поле? Пока вы доедете, мы уже и место займём и пробежимся по торгу, узнаем, какие цены на товар в этом году, — привела свои доводы старшая Злата, обращаясь к немолодому, но крепко сбитому мужчине, сидящему спиной ко мене в головной телеге.

— И мы возьмём с собой Сбыню. Кто, глядя на него, посмеет нас обидеть? — подключилась средняя Любава, подкрепляя аргументы.

Я сидела на тюках в соседней повозке и непроизвольно улыбалась, наблюдая за хорошо поставленным спектаклем своих кузин. Не зря они прихорашивались, почитай с самого утра готовились. Даже как-то извернулись переодеться из дорожной одежды в опрятные сарафаны. Нянька Дара, сидящая рядом со мной на козлах, молча хмурилась. Она тоже уже догадалась, что именно затеяли сёстры.

— Папенька, там уже идут представления скоморохов и акробатов! Они впервые к нам приехали, я всегда так мечтала их посмотреть! — с надеждой в голосе сказала Ясна, младшая из сестёр.

Все знали, что отец не может отказать младшей дочке из-за ее больших зелёных глаз, как у покойной матушки. И сёстры часто этим пользовались, особенно в ситуациях, когда другие уговоры уже не помогали. Но дядя пока держался, отмалчивался, хмурился, о чем-то напряжённо размышляя.

Наш небольшой караван состоял из пяти телег, запряжённых смирными кобылами - три наши и две с соседнего хутора. Четверо конных ехали впереди и сзади колонны, неся поочередные дозоры. В последнее время на дорогах стало неспокойно. Всё чаще на трактах бесследно пропадали люди, а иногда и целые караваны, но ни тел, ни следов боя так и не находили, что вызывало ещё больше вопросов.

Люди были напуганы и крайне осторожны. Встречные караваны расходились, ощетинившись оружием. Мелкие группы и вовсе предпочитали сходить с тракта, заранее прячась в кустах и пропуская большую группу незнакомцев. Люди шептались, что за всеми этими исчезновениями стоит тёмная магия. Если так пойдет, редкий торговец захочет посетить нашу станицу, по тракту уж точно.

Телеги, скрепя колёсами, медленно объезжали большое ржаное поле. Урожай был собран в высокие скирды и сушился на солнце. Высушенное сено вскоре вывезут для хозяйственных нужд княжества. Мы в окружную подъезжали к большому городу. Солнце поднималось к полудню, а чистое небо обещало хорошую погоду.

Празднование Осеннин* всегда сопровождалось большой ярмаркой и народными гуляниями. Люди со всех окрестных земель съезжались в стольный град на большой торг. Иноземные купцы, сплавляясь по реке, прибывали в княжество для последнего закупа. Они старались закончить свои дела пораньше, чтобы успеть уйти на большую воду, пока на реке не встал первый лёд. В наши края холода приходили рано. Ночью уже подмораживало, а лужи покрывались корочкой тонкого льда, извещая о скором приходе зимы.

Но не это было самым волнующим событием для всех молодых дев и юношей. В этот день проходили негласные смотрины. Молодые присматривались друг к другу, чтобы впоследствии знать, на чей двор засылать сватов. Родители, в свою очередь, тоже приценивались к потенциальной родне, выгадывая лучшую и подходящую пару для своих чад.

Злата и Искра уже вошли в возраст и частенько шептались между собой, обсуждая достоинства и недостатки знакомых парней. Поэтому предстоящая ярмарка могла стать отправной точкой в их взрослую жизнь. Дядя это прекрасно понимал и ничего с этим поделать не мог. Время шло, дочери выросли и скоро упорхнут из родного гнезда в чужие семьи.

— Ну, папенька... — девицы продолжали наседать на отца.

Дядя, всё также хмурясь, повернулся в мою сторону и задумчиво посмотрел на меня. Увидев мой встречный взгляд, резко отвернулся обратно, словно чувствуя за что-то вину.

— Сбыня, поезжай сюда, бездельник! — крикнул дядя, подзывая одного из конных.

Сбыня был здоровым парнем, но глупым и чересчур доверчивым. В любой непонятной ситуации, он предпочитал начать добрую драку, чем думать головой. Благодаря своим пудовым кулакам, он не имел равных среди других холопов дяди. В кулачном бою уж точно. Мне нравился он своей простотой и честностью.

— Смотри у меня, охламон. Учую запах спиртного — шкуру сниму, живьём, понял меня? — сказал дядя Рознег, показывая Сбыне сжатую в руке кожаную плеть.

— Понял, хозяин, как не понять, — пробасил расстроенный Сбыня.

— Можете идти, но только вместе с нянькой. Негоже вам одним, без сопровождения, по ярмарке шастать. Игнат, загодя, занял нам место. Не зря же мы при городе имеем свой дом и содержим в нем управляющего. Через три часа чтобы были дома. Мы поставим товар на разгрузку и как раз банька подойдёт, — закончил дядя, улыбнувшись в бороду, когда увидел расстроенные лица дочерей.

Но уже через минуту звонкий девичий смех громко разносился по всей поляне. Группа рыжеволосых девушек, соскочив с возков и держа руками подолы своих длинных сарафанов, весело шагала в сторону ярмарки. Мы же ехали дальше по объездной дороге к городским воротам. Всем прибывающим караванам необходимо было отметиться у городского писаря. А после уплаты пошлины получить грамоту, разрешающую торговлю.

Я чувствовала, что должна остаться. Дядя не просто так отослал подальше чрезмерно любознательные уши. Да и без этого, за годы, проведённые в имении, у меня, к сожалению, так и не сложилось здоровых взаимоотношений с кузинами. Я всегда чувствовала, что они меня недолюбливают, косвенно считая виновной во всех тех бедах, которые обрушились на их семью. Что ж, это было их право. И, скорее всего, так оно и есть.

Когда сёстры ушли на приличное расстояние, дядя, ведя под узды лошадь Сбыни, поравнялся с моей повозкой.

— Ефанда, я бы хотел с тобой поговорить, — произнёс дядя, встретившись со мной взглядом.

Давно ожидая чего-то подобного, я ловко спрыгнула с возка и подошла к нему. Мы дождались момента, когда последняя телега проехала вперёд и молча пошли за ней следом. Я наблюдала, как дядя, хмурясь, обдумывает предстоящий разговор и тоже молчала в ответ.

— Мы никогда не разговаривали с тобой о том, что произошло три года назад. Но кое-что изменилось. Ты должна услышать одну историю, которая произошла ещё до твоего рождения. Это знание может спасти твою жизнь, — тихо сказал дядя, воровато озираясь по сторонам.

Убедившись, что нас никто не сможет подслушать, он продолжил:

— Как ты знаешь, твоя покойная мать и моя жена были сёстрами. Но в их венах, как и в моих, текла обычная кровь, — продолжал дядя, осторожно подбирая слова. — Но ты — другая. Скорее всего, ты последняя из рода. А родословная твоего отца не чета моей и ведётся от Первых людей. В тебе течёт кровь Альвов.

— Дядя Рознег... — начала было я, но он не дал мне закончить.

— Подожди, просто послушай, ты всё поймёшь. Мой дед получил боярский титул благодаря своей отваге и воинскому умению, а вместе с титулом и небольшой земельный надел. И у меня есть обязанности, к нему прилагающиеся. Но это так, к слову. Моя будущая жена была сосватана мне ещё ребёнком. Таково было решение моего и её отца, чтобы породнить наши семьи. Я всегда это знал и когда пришёл срок, без колебаний, исполнил его волю. Впрочем, в этом и не было никакой сложности — с первой встречи мы полюбили друг друга. Но твоя мать, войдя в возраст, расцвела такой необыкновенной красотой, что на одной из таких ярмарок, в канун Осенин, — он кивнул в сторону ярких шатров за полем, — на зависть другим девушкам, она приковала к себе одной всё мужское внимание. И один из княжеских отпрысков, племянник Великого князя, придя в дом главы рода, поставил перед твоим дедом целый сундук серебра как выкуп за невесту. Казалось бы, что может быть лучше, чем породниться с княжеским родом. Но твоя мать ответила резким отказом, пригрозив отцу самоубийством. И после того, как сундук с серебром был отправлен обратно, молодой княжич, приняв это как личное оскорбление, бросил вызов главе семьи. Но по иронии судьбы твоя будущая мать покорила ещё одно сердце. И в назначенный срок на арену правосудия за твоего деда вышел молодой поединщик с серебристыми волосами пробуждённого. Как ты, наверное, уже догадалась, это был твой отец. Наследник древнего рода. Исход поединка был предрешён заранее. Таких, как он, с юных лет обучают убивать, а кровь Первых людей в его жилах наделяла мистической силой и скоростью, неподвластной простым людям. И если бы разум взял верх, молодой княжич ещё смог бы избежать поединка, отказавшись от своих претензий. Но ярость, словно яркое солнце, ослепила его глаза и он кинулся в битву, словно берсерк впавший в безумие.

— Отец его убил? — спросила я у вдруг замолчавшего Розенга.

— Нет, в этом то и дело. Наигравшись с ним вдоволь и искалечив, он оставил его истекающее кровью тело лежать на песке арены, так и не завершив начатое. Княжич выжил и после поединка о нём никто ничего не слышал. Ходили слухи, что он поселился где-то в глуши, отгородившись от мира. Но три года назад, сразу после известных тебе событий, все наследники Великого князя начали умирать один за одним, пока Казимир не остался единственным наследником. А после того, как он перебрался в столицу, наш старый князь сломал себе шею, упав с обезумевшего под ним коня. Всё это выглядело очень подозрительно, но никаких улик, указывающих на Казимира, обнаружить не удалось. Мои подозрения только крепли, но, как всем остальным, мне пришлось дать присягу. Ты, конечно же, обратила внимание на то, что за три года я ни разу не разрешил тебе покинуть территорию имения, всегда находя отговорки. Всё это время я боялся, что тебя попытаются убить или похитить. И, как ты теперь понимаешь, все эти опасения были не безосновательны. Я надеюсь, что твой брат всё-таки сумел уничтожить мерзких тварей в их логове. Но сам он, скорее всего, погиб. Осторожно собирая информацию, я пришёл к выводам, что в нападении на ваши земли участвовали не только тёмные перевёртыши, но и хорошо вооружённые, организованные воины. Это были обычные люди, понимаешь? Кто-то из наделённых силой и властью, был заодно с тёмными. Всё это время он оставался в тени. И этот кто-то, как только узнаёт, что ваш род не прервался, непременно захочет закончить начатое. Я поклялся твоему брату, что сделаю всё возможное, чтобы защитить тебя. Поэтому я, как мог, долго ограждал тебя от внешнего мира. Прислушиваясь и наблюдая, я выжидал, пока не разберусь в своих подозрениях. И если я прав, то у нас очень мало времени. Ты вошла в возраст и теперь, собрав круг древних родов, ты должна заявить о себе. Иначе, боюсь, будет поздно. Ваши земли прибрал к рукам ещё старый Князь. Конечно, он был в своём праве, так как наследников не объявилось, а земля ничейной быть не может. Не скрою, с самого начала я грешил именно на него. Но теперь всё встало на свои места. И если мои догадки верны, то ты в большой опасности.

Меня взволновали слова дяди, заставив вновь вспомнить ужасы и горе тех дней. В свете открывшихся подробностей всё действительно выглядело безрадостно. Он, конечно, не сказал прямо, что опасность нависла и над его дочерьми, но я уже не была той маленькой девочкой и всё хорошо понимала. Оставшись одна, я быстро повзрослела.

«Никогда не забывай кто мы», — вдруг вспомнились последние слова брата.

— Что я должна сделать? — спросила я, полная решимости.

Дядя, посмотрев на меня одобрительно, продолжил уже живее:

— Я загодя отправил верного человека к верховному волхву и договорился о личной встрече. Но чтобы убедить его в срочности созыва круга, необходимо твоё личное участие. Ты должна рассказать им всё, что знаешь. И ещё... — замялся было дядя Рознег.

— Мне придётся пойти замуж за кого-то, кто сможет обеспечить мне безопасность, — ответила я за дядю, уже понимая, к чему он клонит.

— Да, — ответил он, виновато понурив голову.

— Тогда делай то, что должно. Мой отец всегда доверял тебе и Хельге тоже. У меня нет причин сомневаться в твоей искренности, — сказала я, положив ладонь ему на плечо.

Он промолчал, но будто вспомнив что-то очень важное, вновь нахмурился. Какое-то воспоминание вдруг не на шутку озадачило дядю и он размышлял, стоит ли ему говорить об этом.

— Говори, что ещё?

— После всего случившегося, три года назад... Хельге выбрал другого покровителя для вашего рода и...

Он резко смолк и остановился. В недоумении, посмотрев на Рознега, я увидела испуг на его лице. Проследив направление его взгляда, увидела причину. На городских воротах сидел большой чёрный ворон. Он смотрел на меня — именно на меня — своим кровавым взглядом, будто чего-то ожидая. Он был другим, не чета тем, которые, как я заметила, всюду следовали за мной последние годы.

Я низко поклонилась, прошептав приветствие. Нужные слова будто сами всплыли в моём сознании:

— Кровь моя, душа и тело. Предков договор блюдя, я приветствую тебя!

До этого момента я и не подозревала, что подобные знания прочно вбиты у меня в подсознании.

— Каррр, — услышала я одобрительно в ответ и поняла, что всё сделала правильно.

Спрыгнув с высоты своего насеста, он резко раскрыл громадные крылья и медленно полетел в сторону города, а мы остались у ворот в резко сгустившейся тишине. Посмотрев по сторонам, я увидела десятки направленных на нас взглядов невольных свидетелей, как и мы, ожидающих своей очереди. Большинство, включая стражников у ворот, молча поклонились. Остальные просто молчали, быстро отводя взгляд в сторону. Небольшая группа чернявых мужчин яростно крестилась, тараторя свои защитные от зла молитвы. Новое, заморское божество с каждым годом находило всё больше последователей на наших землях.

— Что же, весть о твоём прибытии теперь быстро облетит город, обрастая новыми небылицами. С другой стороны, может, так оно и лучше, — сказал Рознег, пришедший в себя от секундного замешательства.

Он положил руку мне на плечо и начал тихонько трясти.

———

Проснувшись, я вдруг понял, что кто-то тормошит меня за плечо.

— Сынок, — сказала мама, стоя в полумраке раннего утра.

Я, моргая, пытался прийти в себя, полностью дезориентированный.

— Мам?

— Я надеюсь, ты не забыл, что каникулы закончились? — спросила мама, улыбнувшись. — Ты не завёл будильник, — сказала она, погладив меня по голове. Она как-то по-своему расценила мой потерянный взгляд.

— Вставай, а то проспишь. Я побежала на работу, — наклонившись, она поцеловала меня в лоб. Затем, стерев пальцем след от своей же помады, вышла из комнаты в прихожую. Одеваясь, она мурлыкала какую-то знакомую мелодию.

Весь этот день мои мысли были заняты Ефандой и её недосказанной историей.

Осенины* — это традиционный древнерусский праздник, посвящённый началу осени и завершению сельскохозяйственных работ. Он был связан с циклом земледельческих обрядов и выражал благодарность природе, богам и духам за урожай.

Волхв* — это древнеславянский жрец, прорицатель и колдун, исполнявший роль духовного наставника и посредника между миром людей и богов.