ТРИ ЗЕРКАЛА

14:17

Элизабэт вернулась с митинга. Зашла домой. Дом был абсолютно пуст — никого не было, если не считать Бэйли, которая не могла нарадоваться приходу младшей Шварц. Из гостиной доносился звонок домашнего телефона.

— Шварц. Я вас слушаю.

— Мюриэль Граймс. Рада слышать сестру Шарлотты. Элизабэт же?

— Да.

— Сегодня я провожу мероприятие, связанное с моей новой наградой в кино. Шарлотта, увы, не смогла там присутствовать.

— Ну да. Она в Германии.

— А не хотела бы ты явиться на эту вечеринку?

— Я? — Глаза её широко распахнулись от удивления.

— А почему бы нет? — Хихикнула в трубку Граймс. — Я была бы рада видеть кого-то из семьи Шварцев.

— Раз так, то я обязательно приду.

— Супер. В 19:00 подъедет лимузин. И захвати компанию, подругу может быть, кавалера или просто друга.

— Ок, — Элизабэт поставила телефон на место (она понятия не имела, кто такая Мюриэль Граймс, но ей было как-то без разницы).

Младшая Шварц немного задумалась, нахмурилась, взяла Бэйли на руки и достала из заднего кармана мобильник. На маленьком экранчике с большими пикселями высветилось «Stefan». Элизабэт сначала даже помедлила, но потом таки нажала на кнопку вызова. Гудки. Один. Два. Три. На седьмом ответ:

— Элизабэт, привет.

— Привет Стив. Не хочешь составить мне компанию на вечеринке одной знакомой?

— Не знаю. А что хоть за знакомая?

— Приятельница Шарлотты. Она пригласила меня, ну а одной идти... — Элизабет прикусила губу, — не очень хочется.

— Во сколько?

— В 19 приедет машина.

— Хм, — Стивен задумался. Послышался какой-то шум. Стив был в лаборатории с Жаклин и Мартином. — Извини, Мартин там что-то уронил, — засмеялся он и продолжил. — Давай я домой заеду, возьму костюм. Наверное ж костюм нужен. Вооот... А потом вместе поедем к этой вашей знакомой.

— Хорошо.

— Пить то там хоть можно? — Голос Стива был серьёзен.

— Наверное... — Замешкалась младшая Шварц.

— Вообще отлично, — засмеялся он. — Давай. До вечера.

18:50

Стук в дверь. Она отворилась скрипом. На пороге стоял Стивен, совершенно не похожий на себя: чёрные брюки, белая выглаженная рубашка, пиджак, блестящие ботинки, а вечно растрёпанные светлые волосы были зачёсаны назад.

— Ого. А где же майка, залитая кофе? — Удивилась Элизабэт и сделала шаг назад, впустив Джэймса в дом.

— Хм, а где голубые джинсы и кеды?

— Платье для тебя непривычно? Оно голубое, как джинсы.

— Прям совсем, — хмыкнул Стив, обведя взглядом сестру Шарлотты, и отвёл его на собаку, которая тоже явно куда-то собралась.

Звонок.

— Автомобиль подан.

Элизабэт и Стив вышли из дома и увидели чёрный лимузин. Под луной и светом фонарей он блестел сильнее ботинок Джэймса.

19:23

Лимузин свернул на просёлочную дорогу. Издалека доносилась музыка, горели фонари. Машина проехалась по каменной дороге и въехала в ворота золотого цвета, на которых были изображены причудливые животные и завитки. Музыка стала ещё громче. Всеми возможными цветами светился огромный белый особняк с гигантскими золочёными колоннами и балконами на втором и третьем этажах. Лимузин остановился у главного входа, где была проложена красная ковровая дорожка для гостей. Дворецкий открыл дверцу лимузина и протянул Элизабэт руку. Стивен вышел с другой стороны и с недоверием посмотрел на особняк. Он подошёл к Элизабэт и они вместе ступили на красную дорожку.

— Элизабэт Шварц! Рада видеть хоть кого-то из Шварцев, — высокая девушка с пышными формами, но осиной талией, в кроваво-красном платье до пола, на громадных шпильках и короной на голове приобняла Элизабэт, затем посмотрела на Стива, который рассматривал огромный шоколадный фонтан позади девушки. — А Вы, молодой человек, стало быть, бойфренд?

— Я? — Стивен даже закашлял от подобной фразы. — Я — друг. Штэфан Джэймс.

— Ну ладно. Друг, так друг, — Чёрные глаза особы впились в Стивена. — Я Мюриэль Граймс. А это мой особняк! — Она тут же расплылась в улыбке, резко развернулась к гостям и выкрикнула. — Сестра Шарлотты Шварц, Элизабэт, и какой-то Стивен!

Все уставились на Шварц и Джэймса. Видимо имя Шарлотты было известно многим не только потому, что она — владелица «Lobung» и дочь Михаэля Шварца, одного из самых успешных в прошлом людей Европейского союза.

— Бэт, не нравится она мне, — шепнул Стив на ухо Элизабэт, — странная. Да и предчувствие не очень какое-то хорошее.

— Расслабься.

— Камер много. Настораживает.

— Расслабься, — повторила Шварц. — Неужели такой взрослый мальчик боится камер?

— Ничего я не боюсь, — насупился Стивен и в сотый раз посмотрел на огромный холл, где стояла толпа народу.

— Чего вы встали? Пойдёмте знакомиться с моими друзьями и парнем, — Мюриэль настойчиво схватила Элизабэт за руку и потащила за собой. Стивен шёл следом, захватив налету у паренька в костюме официанта два фужера с вином.

Посреди холла, целиком залитого светом огромной золотой люстры, стояла группа людей. Некоторые громко смеялись и обсуждали кого-то, но сразу же замолчали при виде хозяйки торжества и расступились, пропустив её в центр толпы. Стивен протянул Элизабэт бокал с напитком.

— Элизабэт, знакомься, это мой Чарльз, — она указала на мускулистого и высокого мужчину с серьёзным выражением лица. — Это Амелия Макдугалл, дочь нефтяного магната, Рональд и Зиа Спарроу, — парочка в черных одеждах с высокомерным взглядом. — У них сеть салонов красоты по всему миру. Один из самых больших и лучших в Париже. В остальных я не была, — засмеялась писклявым голосом Граймс. — Ганцер Фрэмптон, — темноволосый мужчина в смокинге чуть кивнул. — У него свой бизнес в сфере технологий. Клара Контуэлл, Адам Брюстер, Уильям и Изабелла Тэллон и Эбигейл Флетчер. Все эти люди тут, потому что они многого добились. Я верю, что ты тоже не из глины, а фарфора, — в очередной раз засмеялась Мюриэль. — А кто Стивен? Его же так зовут, верно?

— Я, — он переглянулся с Элизабэт, — владелец яхт-клуба «James and Braun».

— Я слышал про него, — сказал мужской голос из толпы. — Элитное местечко.

— Интересненько, — прощебетала Граймс и вновь потянула Шварц за руку, на этот раз во двор, откуда как раз и доносилась громкая музыка.

Вечеринка шла полным ходом. Мюриэль уже успела выйти на сцену и похвастаться наградой «Актриса первого плана». Стивен выпил пять фужеров вина и его больше совершенно не волновали камеры. Находясь далеко от Элизабэт, он засматривался на молоденьких девочек, которые купались в бассейне в нижнем белье. Элизабэт разговорилась с Мюриэль. Они весьма мило беседовали. Граймс то и дело предлагала младшей Шварц что-то покрепче обычного игристого вина, на третий раз уговоров, та согласилась.

— Стивен, видишь, всё не так плохо! Пошли танцевать! Это моя любимая песня! — Выкрикнула Элизабэт Стивену, который стоял у бассейна.

— Я не танцую, — Джэймс убрал руки в карманы и нахмурился. — Не умею.

— Ну же! Пойдём! Я ведь не отстану, ты это знаешь!

— Знаю, Бэт. Ты мёртвого из-под земли достанешь.

— Это ж хорошо, — улыбнулась Элизабэт, — разве нет?

— Кому как.

— Всё! Тащу силком! — Элизабэт заволокла Стива на танцевальную площадку и закружилась в танце, Стивен пытался изобразить хотя бы подобие того, что делала Элизабэт.

Песня сменилась на медленный танец. Сотни маленьких разноцветных огоньков, которые с бешеной скоростью кружились и обволакивали своим светом всю танцевальную площадку, вдруг остановились и совсем погасли. Они уступили место голубых огням, медленно витающим по залу. Свет, который отражала луна в эту ночь, придал площадке, залитой голубым, магическую бледность, заставляющую сердце биться чаще.

Элизабэт встала как вкопанная. Стивен сделал шаг назад и тоже остановился. Вдруг взгляды их пересеклись. Стив вновь сделал шаг, но на этот раз вперёд, взяв Элизабэт за руку. Девушка вздрогнула от его прикосновения. Он повёл. Движения его были крайне плавными и красивыми, Элизабэт открыла рот от удивления.

— А ты говорил, что танцевать не умеешь, — произнесла Шварц, протянув к Джэймсу шею.

— Не умею, — хмыкнул Стивен и улыбнулся; глаза его опустились на ноги, которые двигались в такт песне.

— Врёшь, — сказала в ответ с улыбкой Элизабэт.

— Лиз.

— Да?

— Ты же понимаешь, что это ничего не значит?

— В смысле? — Большие голубые глаза Шварц были направлены прямо на лицо Джэймса.

— Это танец, — его немного покосило и плавность движений прервалась.

— Я вижу, — усмехнулась Элизабэт.

— Возможно это алкоголь мне вдарил в голову, — Стивен был совершенно серьёзен, — но я хочу сказать, что воспринимаю тебя, как младшую сестру, — он не знал, какое слово лучше даже подобрать, ведь понимал, что происходящее сейчас не совсем естественно и нормально, он даже не хотел этого, — поэтому ты не подумай ничего такого. У меня нет и не было ничего к тебе. А этот танец... не знаю... просто танец.

— Я так и поняла, — на этот раз голос Элизабэт звучал иначе. — У меня к тебе тоже нет ничего.

— Это хорошо.

— Да, согласна.

Песня закончилась, а эти двое разошлись по разным сторонам, больше не взглянув друг на друга, даже не обернувшись. К Элизабэт подбежала Мюриэль, которая утащила её прочь с улицы.

— Ой, а ты говорила, что вы просто друзья, — хихикнула Граймс.

— Именно, — Элизабэт напряжённо осмотрела помещение. Стивена в нём не было. Кажется, её это только и волновало.

— А это правда, что родители лишили тебя наследства и ты живёшь на обеспечении у Шарлотты? — шелковистый и ласковый тон Мюриэль стал более глубоким, а левая тонкая бровь еле видно изогнулась.

— Так и есть. А какая разница? Я не жалуюсь.

— А стоило бы. Ты не думаешь, что в один прекрасный момент она поставит у порога чемодан и выставит тебя за дверь?

— Она этого не сделает.

— Ты уверена? — Голос Граймс из некой глубины перешёл в неприятную высоту.

— Слушай, к чему этот разговор?

Возле Шварц и Граймс образовалась толпа, но девушки этого не замечали... или Элизабэт не замечала.

— Да так. Мне интересно, что ты тогда делать будешь...

— Послушай, это не лучшая тема для разговора.

— А мне кажется, отличная. Ну посмотри сама, — Мюриэль нарочно не переводила тему, а продолжила эту, — посуди, Шарлотте это скоро надоест. Она весьма непредсказуемый человек, как многие говорят. Знаешь, сколько слухов ходит. Куча! Ну это, конечно, мнение каждого, судить Шарлотту Шварц или нет. Но посчитайся с моим мнением, будь так любезна, ты в гостях! — В порыве смеха она оскалила белоснежные зубы и приблизилась к Элизабэт. — А как поживает тот глупый проект, который делала твоя мать, а потом и Шарлотта?

— Что? — Элизабэт сначала была в полном смятении, но, чуть погодя, осмелела и не стала молчать. — Знаешь что? Меня так удивляет, когда кто-то говорит: «Это же моё мнение! Ты должен с ним считаться!»

— Что удивительного?

— А думала ли ты, что мнения подразделяются на правильные и неправильные?

Люди, окружившие Мюриэль и Элизабэт, стали переглядываться, обмениваться косыми взглядами, переговариваться.

— Правильное — то, — продолжила Элизабэт, — которое ты объяснила, доказала. А неправильным является всё остальное, всё то, что ты назвала своим мнением, но не обосновала, не назвала причину, почему что-то настолько плохо, что ты не хочешь с этим даже связываться, человек настолько ужасен, что он тебе не интересен и противен. Обоснуй же, почему! Почему ты привязываешь ярлыки к чему-то, чего даже не знаешь, о чём не хочешь знать?

— Это какое-то убожество, какая глупая попытка доказать, что ты права, — Мюриэль уже звучала на повышенных тонах. Она оглянулась на тех, кто стоял сзади, показав всем видом, что она возмущена их разговорами. Ничего удивительного, ведь кто-то из толпы выкрикивал, что Мюриэль стоило бы не лезть в чужую жизнь или что-то вроде этого.

— Почему вокруг все замолчали? — Элизабэт обратилась ко всем присутствующим, продолжив бегать глазами по залу. Она до сих пор пыталась разглядеть Стивена Джэймса. — Вы разве не обсуждали сейчас наш с Мюриэль разговор? Неужели после того, как она на всех с укором посмотрела, ваша точка зрения исчезла? — Элизабэт подошла в официанту, взяла с серебристого подноса бокал с вином и продолжила, параллельно попивая горьковатый желтоватый напиток. — Забавно, каждый имеет свою точку зрения, но не каждый готов представить её, сказав всему миру, нам проще поддакнуть кому-то, — голова Стивена показалась из-за залакированных голов богатых и успешных гостей; Шварц направила взор в точку, где стоял Джэймс. — Мы врём, прикидываясь, что у нас такое же мнение, как и у остальных. Кто-то не хочет идти против друга, встав не на его сторону. Кто-то боится пойти против толпы. А кто-то просто считает, что своё мнение нужно держать при себе, пусть оно и правильное, ведь оно, якобы, ничего изменить совершенно не способно. Тогда вопрос... — Элизабэт набрала воздуха в грудь и улыбнулась. — А как великие люди стали великими?

Стивен смотрел прямо на Элизабэт. В его глазах отражалась гордость за высказывания подруги.

— Пойдём Стивен. Нам здесь нечего делать, мне уж точно, — сказала Элизабэт и направилась к выходу, Стивен кивнул ей и пошёл следом.

Мюриэль была вне себя от бешенства. Она топнула каблуком и скрылась в толпе, которая вновь ярость загоготала.

7 октября 1998.

На столе валялась кипа бумаг. Все эти бумаги были изрисованы разноцветными чертежами. Лампа, стоящая на углу стола, ярко освещала все схемы и рисунки. Стивен расхаживал по полу взад и вперёд. Лицо его изображало крайнее напряжение. На ухе сидел карандаш, выглядывающий из светлых волос. Жаклин сидела на холодном полу, где стояли рамы от зеркал и что-то строчила чёрной ручкой в клетчатом блокноте. Мартин не спеша протирал очки салфеткой и щурился в направлении Камбэлбоу.

— Куда пропала Элизабэт? Она же просто за продуктами пошла, — вздохнул Стив и завалился на диван.

— Сходил бы сам... Любишь ты возмущаться, — Джэльда фыркнула.

— А ты язвить.

— Да хватит вам, ребята, — Стивенсон вскочил с кресла и посмотрел на Стива и Жаклин.

Входная дверь дома открылась и послышался голос Элизабэт:

— Нужна ваша помощь!

Камбэлбоу, Стивенсон и Джэймс вышли из гаража, зашли в гостиную и увидели Элизабэт с немного ошарашенным лицом. Возле девушки стоял парень её возраста в красной футболке, чёрной куртке и джинсах. В руках она держала изрядно помятый конверт.

— Что случилось?

— Тут письмо от Мистера Р., а во дворе...