ТРИ ЗЕРКАЛА

Пока Шарлотта погрузилась в очередные дела компании, Элизабэт, Стивен и Жаклин времени зря не теряли. Молодые учёные собирались дома у Шварцев каждый день после учёбы и что-то эдакое делали.

Сегодняшний день не был исключением.

2 октября 1998.

Из угла, где вечно что-то взрывалось, как раз там, где сейчас сидел Стивен и копался с чем-то уже несколько дней, рассматривая это что-то под микроскопом и делая непонятные заметки на листах бумаги, рисуя какие-то схемы, выходя из-за стола только под вечер, послышался хлопок.

— Друзья, готовьтесь меня поздравить! — Стивен вскочил со стула, размахивая бумажкой, исписанной формулами, на обратной стороне которой красовалась причудливая схема, кажущаяся лишь ему одному понятной.

— Стив, я тут одна. Элизабэт в кухне.

— Не суть! — Стивен вновь потряс рукой; он был в предвкушении и ждал вопросов.

— Это что? — Жаклин покосилась на Джэймса и сощурила глаза, недоверчиво и вопросительно поглядывая на молодого человека. — И с чем нам тебя поздравлять? — Добавила она и отодвинула от себя блокнот с формулами, затем привстала с кресла, дабы понять что такого сотворил Стив.

— Нам нужно собрать это! — Ещё больше заголосил Стив, он явно собой очень гордился, но на лице Жаклин можно было видеть только негодование.

— Ещё раз повторю: ЭТО ЧТО? — Уже возмутилась Жаклин (девушка редко проявляла злость и агрессию, но Стивен её явно выбесил своими ярыми попытками привлечь к себе внимание).

— В общем — я гений. Я взял бесценный экземпляр из зеркала.

— Тот осколок?

— Ага. И обнаружил то, о чём Марта скорее всего даже никогда и не думала, да и мой отец видимо тоже, — Стив подозвал Камбэлбоу к микроскопу.

— Видишь? — Молодой человек натянул улыбку ещё сильнее, показывая пальцем на кусочек стекла под увеличителем и разноцветные провода, прикреплённые к этому стеклу.

— Не может... бы-ы-ыть, — прошептала Жаклин, и в её глазах появился блеск, подобный блеску Стивена; она всё поняла и от переполнявших её эмоций выбежала из гаража и со всех ног понеслась в дом за Элизабэт.

— Сердце чуть в пятки не ушло! — Испугалась от неожиданного появления Жаклин младшая Шварц. — Не пугай так. Что произошло?

— Тебе нужно это видеть, — Жаклин потащила девушку обратно в гараж.

Элизабэт приблизилась к микроскопу и её осенило:

— Реакция происходит под током, именно с таким напряжением, но не больше! Как мы раньше не догадались проверить все варианты?

— Это всё я, — загордился Стивен и выпятил грудь вперёд.

— Ты просто молодец! — Забылась Элизабэт и кинулась обнимать Стива, их взгляды встретились, задержались друг на друге на доли секунды, затем же младшая Шварц отпрянула от «коллеги» и уставилась взглядом в пол.

— Я... — Помедлил Стив. Он явно негодовал и был слегка взволнован. В этот момент у него внутри всё сжалось: он не хотел обидеть подругу детства и как-то резко оттолкнуть, но и не сделать это он тоже не мог. Молодой человек на секунду задумался и кинулся вновь к микроскопу, произнеся слегка откашлявшись, — Нужно. Понять... Какой именно заряд тока нужен для максимального действия.

— А ещё нужна стекляшка побольше, — задумалась Элизабэт, — намного больше.

— А что если соединить осколки, которые у нас есть? — Высказалась камбэлбоу.

— Сомневаюсь, что хоть что-то тогда получится.

— Не будь так уверен!

— Ну давай попробуем разломить наш экземпляр пополам, — предложил Стивен, взял кусочек стекла, замотал его, валяющейся на полу тряпкой и расколол. Стекло из зеркала издало типичный для любого стекла хруст. — А теперь... — Он вновь уложил осколки на место и положил максимально близко друг другу, если бы они не были разломаны, можно было бы подумать, что это единый кусок. — Подключим белый и красный.

Жаклин вновь подошла к микроскопу и прислонила глаз к окуляру:

— Не понимаю...

— Что там?

— Реакция ниже. Частицы почти не двигаются.

— Стив, попробуй разломить на максимальное количество.

— Секунду, — он вновь обмотал тканью куски стекла и попробовал сломать ещё раз; на этот раз два осколка превратились в семь.

— Ну-ка...

— Они перестают двигаться... — Элизабэт бросилась к чистой бумаге и стала лихорадочно искать ручку. — Записать! Я должна это записать!

— Исследование показало, что собрать из осколков зеркала заново не получится, сила будет слаба.

— Смотрите, — Стивен положил кусочки равноудалённо друг от друга. — А сейчас происходит совсем другая реакция. Они как будто вибрируют.

— А оставь-ка теперь три, а другие четыре убери.

— Так?

— Да.

— Теперь...

— Эврика!

— Что?

— Три кусочка становятся сильнее вместе, чем семь!

— Вау, это странно, но интересно.

— Хм, как это? Почему только три? Не два, не пять, а три? — Проговорила Жаклин, вновь разглядывая элементы под микроскопом. — Ничего не понимаю, — медленно добавила она.

— Мы пробовали одно, да и в дневниках мамы говорилось первоначально об одном, но при таком раскладе ничего не работало. А вот три... Три осколка осталось сейчас, и что-то, да говорит о том, что их должно быть именно такое число.

— Поэтому не стоит работать с одним, двумя, а именно с тремя, как и было.

— Интересно, кому же всё же пришло в голову именно это число?

— Мистеру Р. , — проговорила Элизабэт и, задумавшись, замолчала; она взяла двумя пальцами один из осколков и стала с любопытством рассматривать в нём маленькую часть собственного отражения.

— Стоп, так это его идея?

— Вроде того.

— Но как он...

— Он мне сказал когда-то, что «три» — его любимое число.

— Хм, странный подход, но... на удивление действенный.

— Знаете, вот мы тут обсуждаем количество зеркал... Но никто из вас не задумывался, где нам взять ещё «элизусы»? И как вообще собрать «Три зеркала»... — Произнесла Жаклин, и дискуссия сразу же прекратилась — повисла безмолвная тишина.

— Знаете, а ведь, кажется, я знаю человека, способного нам помочь! — Стивена внезапно осенило. — Конечно! Это же Мартин!

— Мартин?

— Мартин! Мой старинный друг. Он жил в Корее последние пять лет. Он на половину кореец (по отцу), а на другую половину — британец (по матери). Насколько я помню, он увлекался молекулярным строением атомов, созданием решёток и прочего. Можно попробовать обратиться к нему.

— Не знаю... Шарлотте это может не понравиться, — замялась Жаклин, потирая ключицу.

— Да она даже не интересуется нашей работой! — Нахмурилась Элизабэт. — Я знаю, что у неё сейчас проблемы и слишком много дел, но ждать её разрешения или указивки я не собираюсь, я и так слишком долго это делала. Так что... Стив, можешь сейчас позвонить этому своему другу?

— Ну да, попробовать можно...

— Ла-а-а-адно, — протянула Камбэлбоу, уселась в кресло и стала внимательно смотреть за тем, как Стивен достаёт из кармана джинс мобильник, что-то тыкает и прижимает телефон к уху.

Пошли гудки. И тут:

— Стив? Приятель, это ты? — Голос в трубку был высоким и с небольшим акцентом, который был почти не заметен.

— Да. Привет, Мартин.

— Рад слышать.

— Я тоже. Где ты сейчас?

— Я? — Голос в трубку хихикнул. — Я в Англии. Устроился тут в одну фирму.

— Это круто, чувак. Мне нужна как раз твоя помощь.

— Что угодно, Стив, что угодно. Я сейчас в Лондоне, можешь приехать ко мне, где бы ты ни был, и рассказать мне обо всём подробно.

— Я как раз в Лондоне. И тебе лучше это собственными глазами видеть.

— Да без проблем. Диктуй адрес.

Через минут сорок послышался звонок в домофон. Перед учёными предстал невысокий худощавый мужчина с чёрными короткими волосами, в закруглённых прямоугольных синих очках и в медицинском халате. В руках он держал кожаный дипломат.

Стивен пожал другу руку и познакомил с командой. Мартин улыбнулся и помахал рукой. Было видно, что он, несмотря на свой возраст, немного зажат и видимо не часто знакомится с новыми людьми.

— Он чаще общается с пробирками и всякими приборами! — Подколол Мартина Джеймс и проводил его в гараж; Мартин лишь ещё раз неловко улыбнулся и последовал за всеми.

Мартин вошёл в лабораторию и у него прямо-таки глаза разбежались: микроскопы, колбы, склянки, дневники, книги, огромная доска с различными чертежами и планами.

— Над чем работаете? — Поинтересовался он и замер перед всем этим великолепием, задержав дыхание.

— «Три зеркала», — Стив протянул другу один из блокнотов, затем показал глазами на три металлические рамы.

— А ему верить можно? — Нервно спросила шёпотом Жаклин у Стивена.

— Конечно же. О чём речь? — Отозвался Джэймс.

— Вы пытаетесь доказать Теорию параллельности измерений Марты Шварц?

— Именно, — кивнула Элизабэт.

— Интересно, очень интересно. Я с удовольствием приму участие, — неловко улыбнулся Мартин, усадил очки повыше и посмотрел на Жаклин.

— Это хорошо, — сказала она и добавила. — Может налить чего? Чай, кофе, лимонад?

— Не стоит. Благодарю, Жаклин.

— Джэльда, можно просто Джэльда.

— Джэльда, — повторил Мартин, исправив себя сразу же.

— Элизусы нужны, а из них нужно сделать зеркальную поверхность. Ну или что-то в этом духе.

— Секунду, — увлёкся чтением первого попавшегося дневника Стивенсон.

Все замолчали и ждали, пока Мартин изучит всё, что только можно.

Уже настал поздний вечер. Серебряная луна потихоньку поднималась выше в небо. Первые звёздочки еле проглядывали через частично покрытую сероватыми пятнами — облаками сине-чёрную вуаль — небосвод.

Шарлотта до сих пор не приехала, а молодые учёные вели увлекательную для каждого беседу с Мартином, который с горящими глазами говорил:

— Могу сказать сразу лишь одно, Марта Шварц — гений, ушедший слишком рано.

— А наши труды? Ты про них ничего не скажешь? — Стивен вопросительно посмотрел на приятеля и слегка возмутился.

— Конечно, конечно, я и не говорю ничего, что они бесполезны. Они несомненно интересны, вы внесли определённую лепту, — хихикнул уже в который раз Мартин, будто сделав труды команды ничтожными по сравнению с создателями зеркал, в особенности с работами супруги Михаэля. — Но Марта была прекрасным физиком. Я, кстати говоря, изучал её биографию, многие современники её недооценивают. Я знаю почти всё о ней, её личной жизни.

— Сколько у неё было детей? — Спросила Шварц.

— Трое?

— Хахахах! — Не сдерживая смех, произнёс Стивен.

— Что смешного?

— Двое. Две дочери.

— Я так и сказал.

— Конечно, — усмехнулась Жаклин; кончики её губ слегка загнулись в скромной улыбке.

— Интересно, где они сейчас...

— Младшая стоит прямо перед тобой, — вновь со смехом сказал Джэймс.

— Где? Кто? — Растерялся Мартин.

— Я, — приподняла бровь Элизабэт и усмехнулась.

— Что ты? Я спросил, где она, а не ты.

— Элизабэт перед тобой стоит, — улыбнулась опять Жаклин, прикрыв рот рукой.

— Да я вижу, что передо мной, — настойчиво ответил тот, явно не понимая ничего.

— Так... она младшая дочь Марты.

— Правда чтоль? — Мартин встрепенулся и вытаращился на Элизабэт.

— Бэтти, она же Элизабэт Мария Шварц, дочь покойных Михаэля Шварца, потомственного владельца компании «Lobung», и Марты Шварц... Ну её биографию ты «знаешь», — будто монотонно читая книгу, хмыкнул Стив, показав пальцами кавычки.

— Ой, — виновато произнёс Стивенсон. — Так ты Шварц?!

— Как ты догадался? — Съязвила Элизабэт, изобразив Шарлотту, затем схватилась за живот и засмеялась при виде выражения лица Мартина ещё сильнее.

— Если ты младшая Шварц, то...

— Кто старшая и где она? — Прочитал по глазам несказанное Стивен.

— Угу.

— Сейчас в компании, а часа через полтора-два...

Из коридора послышался женский кашель. Это была старшая Шварц. Неизвестно, как долго она стояла у двери, но слышала она многое; это было заметно по её выражению лица, которое изображало некую смесь негодования, злости и строгости.

— Я приехала намного раньше, — произнесла Шарлотта, ступив на пол гаража туфлёй на тонком, словно заострённом, каблуке.

Она выглядела как всегда ухоженно, опрятно и элегантно.

— Кто это? — Слегка приподняв подбородок, Шарлотта изучила незваного гостя.

— Я... Я Мартин, — улыбнулся молодой человек и подошёл чуть ближе.

— Шарлотта Нарцисса Шварц, — представилась она, и резкие, острые черты лица слегка округлилось, став мягче.

— Рад знакомству, — Мартин ещё больше улыбнулся, на секунду остановившись, затем добавил, призадумавшись, — очень.

— И что Мартин тут делает? — Уже обратилась ко всем Шарлотта.

— Он нам помогает, — решительно отозвалась младшая Шварц. — Неужели ты хочешь отчитать нас за это?

— Конечно же нет.

— Мартин может помочь создать новые элизусы и сделать новые зеркала.

— Это очень хорошо. Только вот... проблема, — старшая Шварц посмотрела на Стивенсона испепеляющим взглядом, дав понять, чтобы он вышел из лаборатории и закрыл за собой дверь. — Вы же понимаете, что подобное изобретение может быть опасным и способно возможно изменить всё?

— Конечно.

— К чему ты клонишь?

— Надо быть аккуратнее, выбирая людей для этого проекта. Я предлагаю ему заплатить, он подпишет составленный мной договор и исчезнет навсегда.

— Не всё решают деньги. Почему ты ему не доверяешь?

— А почему я должна доверять? — Холодно с таким же холодным отблеском в глазах сказала Шарлотта.

— Мы рискуем... И это ясно, — протянул Стивен, оглядев помещение и коллег.

— Да, — протянула Жаклин и кивнула, выражая полное согласие.

— Я Мартина знаю давно, ему можно верить.

— А ты уверен? Я не хочу увидеть потом в газетах или по телевизору, что какой-то малоучка создал по нашим чертежам какое-то злобное изобретение, по чертежам...

Лишь одна Элизабэт поняла, что хотела сказать Шарлотта. Она хотела произнести слово «мама», но тут же резко осеклась и подошла к доске, где красным, чёрным и синим маркером были написаны формулы и изображены причудливые знаки в виде открытых Мартой, её компанией и нынешними учёными, определённых элементов. Шарлотта многое скрывала от сестры, многое недоговаривала, но проект Марты объединил их после стольких лет скандалов и споров, безмолвного молчания и нежелания найти общий язык; он стал чем-то священным, нерушимым.

— Я тебя услышала. Тогда... — Продолжила Шарлотта, набрав воздуха в грудь.

— Тогда что?

— Предлагаю создать договор о неразглашении.

— А это мысль.

Вечером следующего же дня старшая Шварц приготовила пакет документов и пустила его по кругу: Шарлотта поставила подпись самая первая, обозвав себя руководителем, затем, переглянувшись со всеми, подписалась Жаклин, после неё Стивен, глаза его блестели, а вид внушал максимальную решительность, Мартин остановился на секунду, уткнувшись в листы, затем быстро повторил за остальными, замыкающей стала Элизабэт — девушка посмотрела лишь на одного человека прежде, чем поставить свою закорючку, она посмотрела на сестру. Каждый из участников подписался на неразглашение схем, чертежей и прочих материалов, связанных с «Тремя зеркалами». Этих людей теперь связывало не только общее дело, но и что-то большее, что-то такое, чего все до конца не понимали, но им это было и не нужно.

Шарлотта поднялась наверх, убрала папку с документами в сейф и замерла. Она оглядела железный ящик. В правом углу под лёгкой струёй света в огромной стопке лежала немаленькая сумма денег, где-то посередине какие-то другие папки, на самом верху которых теперь лежал договор о неразглашении, левее были украшения, весьма старые и уже запылённые, пара монеток, какие-то фотографии в прозрачном файле, пистолет с патронами. Шварц обвела всё содержимое сейфа взглядом, как вдруг... звонок:

— Слушаю.

— Видимо... — Голос на другом конце провода звучал тревожно. — Видимо я узнал о том, о чём не следовало... совсем не следовало... По крайней мере... нам с тобой...