ТРИ ЗЕРКАЛА

Час. Два. Три. Все они пролетели незаметно. Элизабэт и Стивен продолжали сидеть в «Pink sky». Они выпили по бокалу белого вина, совершенно не интересуясь страной его происхождения и тем, подходит ли оно вообще к рыбе. Друзья съели по кусочку пирога. Он был необычайно вкусный, похож на пирог Марты (возможно в Англии англичане совсем иначе готовят пироги нежели, чем в других странах или же эти двое просто слишком поддались ностальгии — я не знаю; стоит и мне как-нибудь зайти в это кафе и попробовать; пусть всё тут и чёрно-белое, но вкус, думаю, не изменится от яркости красок). Джэймс и Шварц вспомнили доброй памятью родителей Элизабэт и отца Штэфана, моменты из детства. На душе как-то стало легче.

— Пойдём может? — Вновь взглянув в огромное окно, затем на старые пошарпанные часы, отцовские часы (Omega, кажется) сказал Стивен.

— Пожалуй, — кивнула Элизабэт, тоже глянув опять на улицу через стекло.

Молодой человек попросил счёт, оплатил парой смятых цветных купюр из кошелька, не оставив чаевых и пригласил Шварц к выходу, приоткрыв ей дверь, над которой мурлыкал маленький колокольчик при открывании и закрывании. Джэймс достал было ключи от машины и, скорее всего, задумывал уже сесть за руль, как его остановила Элизабэт:

— Ну уж нет. Оставь машину здесь, заберёшь завтра. Закрой крышу только, — заботливый тон Элизабэт на секунду взбесил Стивена, но, помедлив ещё секунду, он безропотно согласился, посмотрев на её светлое веснушчатое лицо.

— Я вообще-то хотел довезти тебя до дома...

— Ну уж нет, ты пьян.

— Я же...

— Нет! И не думай даже сделать иначе.

— Ладно... Такси?

— Не поймаем. Проще дойти.

— А ты знаешь куда идти то? — Усмехнулся Джэймс.

— Нет, — хихикнула Элизабэт и пошла по тротуару в непонятном направлении.

Стивен нехотя последовал за ней.

— Сэр! Сэр! — Выкрикнула девушка и подбежала к пожилому мужчине. Тот был слегка испуган от неожиданности. — Не подскажете, Сэр, как нам с моим другом дойти до улицы Белых клёнов, Хемпстеда?

Стивен остановился напротив в недоумении. Видимо он никогда раньше не спрашивал дорогу у незнакомцев. Странно.

— Добрейший вечерок, — старик сощурился, изобразив гримасу задумчивости. Крупные и чуть помельче морщинки побежали по старческому лицу. — Ну я так полагаю, юная леди, что вам нужно сейчас развернуться и последовать по улице Базальта. Мили через полторы вы увидите справа огромную вывеску «Магазин всяких безделушек». Проходите её и на перекрёстке идите налево. Там есть светофор, не беспокойтесь...

Мужчина в нелепой шляпе и огромных круглых очках ещё долго рассказывал Элизабэт путь, а та старательно вслушивалась в каждое слово. Когда старик закончил с объяснениями, Шварц одарила его белоснежной улыбкой и поблагодарила, потащив Стивена в нужном направлении. Джэймс тогда даже и не знал, что в голове у Элизабэт всё перемешалось, и она ведёт его в непонятном направлении.

В итоге, что и ожидалось, они заблудились в городе. Удивительно, Элизабэт живёт тут уже пять лет, а никогда не интересовалась городом и не гуляла по нему, только ездила на сиденье в машине, за рулём которой всегда сидел и сидит по сей день Зэен. Сколько же красивых мест она не видела, сколько всего упустила. Осознание этого пришло к ней лишь сейчас, и то — неполное, когда она впервые заплутала, заблудилась в одном из прекраснейших городов мира, имеющим такую же прекрасную и длинную историю. Здесь когда-то жили её предки, мать, бабушка и дедушка. И все они искренне любили город красных автобусов и телефонных будок, частых дождей и чаепитий, волшебную смесь ароматов рома и нарциссов, дыма и влажного асфальта. И всё это — Лондон, место, где она жила пять лет, столица Англии, в честь королевы которой её, собственно, и назвали Марта и Михаэль, приехав сюда в последний раз, когда Марта была на четвёртом месяце беременности. В этом городе сплеталась её судьба, но осознала ли она всё это, всё, что здесь так красиво мною расписано сейчас: остаётся лишь гадать.

Джэймс и Шварц бродили по Лондону до десяти часов вечера, смеялись, разговаривали, выслушивали проблемы друг друга. Сейчас они казались вновь беззаботными детьми, качающимися на качелях в саду Шварцев. Мамы вновь разворачивают огромное покрыло на траве, отцы жарят говядину и курицу на углях. Шарлотта снова стала невинным весёлым ребёнком, любящим всех окружающих. Бэтти вновь собирает букетик ландышей, довольная несёт маме, а мама ахает и улыбается, целует дочку в лоб и крепко обнимает, дарит тепло и заботу одним лишь распахнутым взглядом синих-синих глаз, как и у самой Элизабэт. Она унаследовала от мамы этот взгляд и глаза. Шарлотта часто находила в младшей сестре черты потерянной матери, но никогда вслух не произносила ни слова, не смела сказать и хоть на секунду оголить свои слабости.

И вот в начале двенадцатого они всё-таки дошли до дома Уильямс на улице Белых клёнов. Дома горел свет, значит Шарлотта, а с ней и Жаклин, ещё не спала, а продолжала сидеть в гараже и копаться в схемах и заметках Марты. Стивен собирался уже попрощаться, но Элизабэт посмотрела на луну, затем на Джэймса:

— А не хочешь у нас переночевать? Кровати свободные есть... Даже две! Одна в гостевой на втором этаже, диван ещё громадный в гостиной.

— Не думаю, что твоя сестра обрадуется моему внезапному появлению.

— Ну ты же не мой парень, она только моих бывших отваживала, — просияла младшая Шварц.

— Нууу...

— Пошли, — Элизабэт схватила Стивена за куртку и потащила к воротам, открыв их своим ключом.

На пороге дома стояла Шарлотта. Она видимо услышала голос сестры через одну из приоткрытых форточек.

— И где ты была? — Строгим взглядом обвела Шарлотта этих двоих.

— Нууу... Мы гуляли. Мы со Стивеном немного выпили, поэтому пришлось идти пешком, а потом... мы заблудились.

— Даже знать не хочу подробностей. Ты ведь могла мне и позвонить.

— Телефон отключила.

— Шикарно... Ладно, заходи, — Шарлотта немного помедлила. — Так. Стоп. Какой ещё Стивен?

— Я тебя тоже рад видеть, Шарлотта Шварц, миллионер и владелец международной компании, — съязвил шутливо молодой человек.

— Это сын...

— Я не хочу знать, чей это сын, — отчеканила Шарлотта. — По одному лишь его взгляду и лексикону видно, что это избалованный и наглый выскочка. Нам пора. До свидания, Стивен! — Шарлотта положила свою руку на плечо Элизабэт и показала Штэфану всем видом, чтобы он немедленно убирался. — Нам нужно с элизусами ещё разобраться. Я нашла в маминых заметках кое-что.

— Так я могу помочь, — вызвался он.

— Ты? — Шарлотта обвела парня оценивающим взглядом.

— Если ты конечно о тех элизусах, что я думаю.

— Элизабэт Мария Шварц, что ты ему сказала?

— Она мне ничего не говорила.

— Откуда тогда ты можешь знать об этом?

— Я пыталась тебе объяснить, но ты меня просто напросто заткнула.

— Я Штэфан Джэймс.

Шарлотта понизила тон:

— Тебе отец о них рассказывал?

— Да, но он...

— Я слышала, соболезную...

— Слышала, а мне не сказала? Ну спасибо, — Элизабэт пропихнулась в дом через стоящую в дверях Шарлотту и проследовала в гараж.

Стивен и Шарлотта переглянулись.

— Заходи. Что встал то? — Девушка закатила глаза и закрыла за ним дверь.

Стивен разулся в прихожей и неловко посмотрел на старшую Шварц. Та провела его в гараж.

— Ну что ж, гений интеллекта, давай, выкладывай, что знаешь.

— Кто это? — Приподняла голову Жаклин, оторвавшись от линейки и карандаша.

— Штэфан Джэймс, — пробурчала Шарлотта.

— Стивен, — поправил её молодой человек. — Я не люблю, когда кто-то зовёт меня Штэфаном.

— Стивен Джэймс, — продублировала Шарлотта.

— Сын Генри Джэймса?

— Ага.

— Ну я никогда не видел их вживую, но у меня в квартире есть несколько журналов отца, где тот их подробно описывал. Он дублировал все работы Марты и записывал к себе. Я многое изучал.

— Так.

— Есть микроскоп и образец?

Жаклин приоткрыла шкафчик и достала устройство, поставив его недоуменно на стол перед Стивеном.

— А элизусы у нас... — Она полезла рукой в ящик стола и вытащила оттуда коробочку. В ней лежал кусок стекла, подобный осколку зеркала.

— Вааау, — удивился Стивен и выхватил из рук Жаклин стекляшку.

— Поаккуратнее, — проворчала Камбэлбоу.

— Да, да, конечно, — не обращая на неё внимание Стивен поднёс ЭТО к микроскопу.

— Электронный, — пояснила Шарлотта. — И очень сильный.

— Это и правда уникальная вещь. Обычное стекло на вид, обычный осколок, — продолжил восхищаться Джэймс. — Но не всё так просто. Я читал, что происходит реакция, если под этим стеклом провести ток, а точнее, прямо в него, только я не знаю, как именно. Нужно будет рыться в записях. — Довольный Стивен посмотрел иронично на старшую Шварц. — Вот видишь, Шарлотта, в чём-то я да разбираюсь.

— Вижу... — Ответила та.

— Отлично. Стивен, а ты сможешь тогда с нами работать? — С энтузиазмом спросила Элизабэт, обиженно посмотрев в сторону старшей сестры.

— Пожалуй. Но я не волшебник, Бэт. И не гарантирую, что всё получится, но... можно попытаться, — глаза его, устремлённые на старшую Шварц, блеснули, прямо-таки запылали, ярко-зелёным, а светлые брови приподнялись наверх.

— Посмотрим, — оценивающе произнесла Шарлотта с усмешкой, затем, скрестив руки у груди, вновь повторила. — Посмотрим, Джэймс.

— Тогда я завтра же начну. Возьму тетрадки отца. Я докажу, что не хуже его, что я достоен.

— Никто и не говорил, что ты хуже, — хмыкнула старшая Шварц, слегка приподняв подбородок.

— Ты об этом подумала.

— Так ты ещё экстрасенс, — съязвила Шарлотта. — Похвально. Предскажешь будущее? Мне очень интересно посмотреть на...

— Прекрати, Шарлотта! Ты опять пытаешься доказать всем своё превосходство, споря и выводя человека? — Разозлилась Элизабэт и влезла в столь увлекательный и информативный диалог.

— Я пожалуй пойду.

— Куда это?

— Домой. Мне тут не рады, я же вижу, — сказал Стивен с грустинкой в голосе, но при этом он вновь смотрел на Шарлотту. Девушка фыркнула и одарила молодого человека типичным для её манеры поведения ледяным взглядом, который с годами никуда не пропал, а лишь усилил свой эффект.

Шарлотта вышла из гаража, прокричав из коридора:

— Гостиная свободна, Джэймс!

— Я кстати Жаклин, но для друзей Джэльда, — подала голос Камбэлбоу и пожала руку Стивену. — Привыкай, — добавила она бодро.

24 сентября 1998.

— Я прочёл о весьма интересной особенности, — Стивен сидел в гараже на диване, изучая стопку отцовский заметок.

— Что именно? — Элизабэт подсела к нему, держа в руках Бэйли, и начала вглядываться в слегка корявые чёрные буквы на белых листах.

— Видишь, тут, — ткнул пальцем Стивен на закорючку. — Это значит, что нужно не просто пропустить этот элемент под постоянным током, сила которого кстати не указана. А жаль. Было бы проще в разы. По его версии нужно было сделать из этого что-то вроде зеркала определённого размера, вставив в керамическую рамку и пустить ток. Но внизу... Тут вот, — Стивен пролистал тетрадь в поисках нужного слова на нужной странице. — Вот. Нашёл. Постоянное три. Уравнения Марты тоже изменены, за постоянное тоже взято это число. Но почему, почему именно такой алгоритм и постоянное?

— Ну... если порассуждать — Марта Шварц оставила для нас, если громко можно так выразиться, именно три зеркала, — Жаклин бросила свой взгляд на керамические рамки, внутри которых стояло обычное стекло, ведь Элизабэт, взорвав случайно несколько раз зеркала, не оставила и шанса на существование ни одному из пластов, где стояли настоящие элизусы.

— Мне кажется, что стоило бы... было бы весьма разумным... сделать настоящие элизусы основой зеркал, — предложила младшая Шварц.

— Так безусловно будет лучше, дорогая, если ты опять что-нибудь не спалишь. Не удивлюсь, если в этот раз на воздух взлетит весь гараж со всеми нами, — типичным для себя тоном произнесла Шарлотта, громко бросив папку с проектом, которую она старательно изучала из раза в раз, затем, немного помедлив, вздохнула. — Кто-нибудь хочет пить? Лимонад? Вода? Холодный чай?

— Лимонад.

— Чай.

— Чай. Я помогу тебе, — отозвался неожиданно Стивен Джэймс.

Шарлотта зашла на кухню и полезла в холодильник за чаем и лимонадом. Когда она закрыла дверцу шкафа, перед лицом её встал Штэфан.

— Лотта, зачем ты так с Бэтти? Она ж старается помочь.

— Спалив при этом всё? — Иронично заметила старшая Шварц; она взяла из ящика стаканы и трубочки.

— Ну у каждого промахи. У меня с девушками, например, — засмеялся Стивен. — У тебя, как я знаю, нет спутника жизни.

— Ве-ерно, — протянула Шварц.

— Я без понятия, конечно, как ты жила раньше, но Элизабэт говорила, что все те пять лет ни намёка на интрижку с кем-то... постоянная серьёзность...

— Это правда.

— Я порой удивляюсь подобным девушкам. Деньги есть, возраст позволяет, а внешность... — Он обвёл тело Шарлотты глазами. — Тоже, даже больше, чем позволяет...

— Люблю одиночество, — соскалилась Шарлотта.

— Знаешь, а за мной обычно девушки бегают. Отбоя нет.

— Поздравляю тебя, — ехидно улыбнулась Шарлотта. — А сейчас, — в заднем кармане джинс вдруг зазвонил мобильник; она пихнула Джэймсу поднос с напитками, — отнеси это в лабораторию.

— Но я хотел ж пообщаться...

— Джэймс, — глаза её блеснули, — я вижу тебя насквозь. Займись проектом, докажи, что не хуже отца. Это ведь твоя цель, — шепнула Шварц ему на ухо.

Она скрылась в темноте лестницы на второй этаж, сняв трубку.

Стивен вернулся ко всем с водой, поставил перед каждым на стол и задумался о чём-то. О его мыслях можно было лишь гадать. Может он думал о проекте, а может быть о столь противоречивой личности — Шарлотте, которая не поддалась его глупому обаянию и возможно оскорбила его достоинство, добавив ко всему прочему ехидство по поводу отца, а может он просто сидел и ни о чём таком не думал: думал, как он позвонит другу, сходит в душ, покрасит волосы в розовый (может и такое быть, кто ж знает этого Джэймса) или что-то в этом роде.

— Элизабэт, — Шарлотта зашла в гараж спустя полчаса после того, как явился Штэфан. — Ты не слишком занята для разговора со мной?

— А что такое? — Младшая Шварц тут же вскочила с кресла и озадаченно взглянула на сестру.

Элизабэт пошла за старшей Шварц. Шарлотта поднялась на второй этаж, мотнув головой, показала на свою комнату, открыла её ключом, взяла из тумбочки коробочку сигарет, спрятав от сестры. Шарлотта открыла дверь на балкон, вышла на него с Элизабэт и захлопнула за ними белую деревянную со стеклянным оконцем дверь.

— Что мы здесь делаем? — Элизабэт была явно взволнована.

Шарлотта помолчала, лишь достала из кармана сигареты. Она чиркнула спичкой и сигарета в руках старшей Шварц задымилась. Шарлотта сделала долгую затяжку, затем выдохнула, отвернувшись от Элизабэт.

— Давно куришь?

— Пять лет. С того дня, как всё случилось...

Глаза Элизабэт заметались по лицу Шарлотты, дрожь беспощадно пробежала по всему телу младшей Шварц.

— Тебе было больно? — Вырвалось у неё.

— До сих пор... Я не монстр, Элизабэт, поверь. Я все эти годы только и думала: правильно ли я живу, правда ли всё это или какая-то чужая глупая шутка...

— Ты же молчишь, только одариваешь всех своим холодом и пытаешься задеть чувства других.

— Я не могу иначе... — Шарлотта сделала ещё одну затяжку и ещё одну.

— Ты же позвала меня не потому, что хотела этим поделиться, верно?

— От части... Мне нужно завтра лететь в Берлин на сделку с одной крупной компанией, затем в Штутгарт. Я хочу взглянуть в глаза тому человеку.

— Мюллеру...

Шарлотта с явной горечью в глазах кивнула.

— А в особняк... точнее, что от него осталось...

— Я не поеду. Я морально к этому не готова. Дом остаётся полностью в вашем распоряжении. Вернусь я через три, может быть четыре дня. Зэен решил не ехать со мной, прямо с самолёта меня встретит машина. Хоть кто-то проследит за тем, чтобы ты не спалила тут ничего, — старшая Шварц натянуто улыбнулась, потушила сигарету, кинув в хрустальную пепельницу, и зашла обратно в дом.

Элизабэт проследила за Шарлоттой. Она вспомнила, как также наблюдала за ней, как она идёт. Это было в день отлёта в Лондон, тогда Шарлотта казалась Элизабэт совершенно незнакомым ей человеком. Она была чужой, холодной, пока... пока не наступило сегодня. Была ли Шарлотта честной с ней, Элизабэт не могла понять, но понимала одно, это казалось совершенно космическим, если сравнить с правдивостью слов старшей Шварц, это искренность, с которой слова выходили изо рта Шарлотты, теплота и беспокойство в голосе, столь знакомом, но одновременно чужом, другом.