По следам.

Всё было на удивление хорошо. Это удивило мастера больше, чем он хотел, спокойствие и умиротворенность невольно вызвали у него подозрения. Джорис только что вернулся с проверки задержанных, которая, как он ожидал, будет хлопотной и отнимет много времени, но ничего подобного не произошло. Охранники Садиды содержали камеры, в которых содержались Разбойники и Ронал, в хорошем состоянии и были закрыты, а камеры хранились в тюремном отделении дворца для сохранности. Всё было готово к отправке в цитадель Правосудия, но Джорис и не думал покидать Садиду, по крайней мере, пока.

Были и другие приоритеты, которые он ставил на первое место. Посол Элиатропов всё ещё приходила в себя после случившегося, её дела в Садиде всё ещё не были завершены. Он присмотрел за ней, когда она задремала после их разговора, её травмирующие усилия, бессонница и интенсивный сеанс исцеления истощили её. Он не беспокоил её во время того отдыха, который ей удавалось получить, замечая её гримасы, подергивания или стоны, когда она спала. В течение нескольких часов она часто просыпалась, иногда со слабым стоном или хватаясь за простыни, хотя после каждого пробуждения засыпала слишком быстро, чтобы объяснить, что напугало ее во сне. Скорее всего, ей снились кошмары...

После того, как она проснулась и подала признаки того, что хочет покинуть палату исцеления и приступить к любым приготовлениям, которые, по её мнению, необходимы, Джорис извинился и предоставил ей любое желаемое уединение и пространство, взяв на себя обязанность проверить, как там заключённые. Он поспешил вернуться к ней, когда его помощь не потребовалась внизу, воспользовавшись каждой минутой простоя, чтобы обдумать произошедшее и то, что рассказала ему Элис.

Он дал ей несколько обещаний, но не продумал их до конца. Он должен был всё спланировать должным образом, потому что взять Элис с собой в крепость Правосудия и Бонту было не так просто, как путешествовать одному. Хуже того, он временно взвалил на Садиду заботу о новых заключённых. Он хотел, чтобы Садида как можно меньше участвовала в этом, но это было довольно сложно, поскольку ему приходилось полагаться на охрану Садиды, которая контролировала заключённых, а также их транспортировку. Ещё больше долгов, которые Бонтарианский совет наверняка не оценил бы по достоинству...

У него вырвался тихий стон, когда он ущипнул себя за переносицу и зажмурил глаза, чувствуя, как его охватывает раздражение. Желание инопланетянина поговорить с ним привело к множеству осложнений... и большому беспорядку, который нужно было разгребать. Во что он вляпался? Он криво усмехнулся при этой мысли и слегка опустил руку, чувствуя себя немного смущённым тем фактом, что у него уже был ответ на этот вопрос, и он ни о чём не жалел. Мог ли он сказать ей "нет" или разозлиться на неё? Он пытался и потерпел неудачу, зная, что не сможет. Хорошо, что никто не знал об этой слабости, иначе у него были бы настоящие неприятности.

Звуки приближающихся шагов заставили его выпрямиться, прежде чем он натянул меховую накидку и перчатки, чтобы привести себя в порядок, его глаза искали знакомый оттенок голубого, который, как он ожидал, должен был сопровождать тихие звуки. Это привлекло его внимание вместе с развевающимися одеждами, когда Элиатропка вышла в коридор, теребя булавку, чтобы застегнуть отороченный мехом вырез своего одеяния. Она всё ещё выглядела усталой и бледной, была видна повязка, обмотанная вокруг её левой руки, но по сравнению с сегодняшним утром это было уже лучше. Трудно было поверить, что совсем недавно она прошла через ад, особенно учитывая то, как она держалась, переступая порог. Элегантная и грациозная, с нежностью и царственностью, которые были присущи ей от природы. Казалось, никакая боль не могла отнять этого у неё.

Она была глубоко погружена в свои мысли, пока прикалывала украшение и гладила густой коричневый мех, чтобы причесать его, прежде чем, осознав, что происходит вокруг, поняла, что она не одна. Её взгляд медленно переместился на Джориса, мгновение она просто смотрела на него, прежде чем лёгкая улыбка с оттенком удивления появилась на её губах, а в глазах промелькнуло узнавание.

- Ты здесь...

Он лишь слегка наклонил голову, чтобы кивнуть в ответ, прежде чем позволил себе рассмотреть её, бросив быстрый взгляд, чтобы не быть навязчивым и не поставить её в неловкое положение, прежде чем сказать ей:

- Кажется, прошло много времени с тех пор, как я в последний раз видел тебя в этой одежде. - сколько времени прошло с момента поражения Килби? Несколько месяцев? Казалось, что прошло гораздо больше времени...

Элис приподняла бровь, затем посмотрела на себя и прикрыла бинты другой рукой, не уверенная, что он имел в виду: комплимент это или предупреждение. И то, и другое сработало, и её бледные щёки слегка потеплели после того, как до неё дошли его слова.

- Да. - наконец тихо ответила она, соглашаясь с ним после того, как на поверхность всплыли несколько воспоминаний, смешанных с благодарностью за то, что он вернулся и подождал, пока она оденется.

Она всё ещё была несколько подавлена, но этого следовало ожидать. Джорис повернулся к Элис, прежде чем протянуть ей руку, и спросил, ожидая, пока она примет его жест:

- Есть ли что-нибудь, чем ты хотела бы заняться в первую очередь? - он не стал бы обсуждать с ней заключённых, не найдя ничего достойного упоминания, если бы в тюремной палате всё было в порядке.

Ещё один удивлённый взгляд, но на этот раз она не улыбнулась. Ей не хотелось никуда идти, не хотелось ничего делать, но не поэтому она встала с постели и оделась... Ей нужно было вернуться к обычной жизни, а не поддаваться страху, она слишком хорошо это понимала. Сначала она согнула один палец, затем другой, прежде чем осторожно потянулась к протянутой руке Джориса и взяла её, намеренно не разжимая.

- Где Фернан и Ману? - неуверенно спросила она в качестве косвенного ответа на его вопрос.

Её нежелание заставило его немного усомниться в том, готова ли она двигаться дальше, но он отбросил эту мысль, чтобы не потерять нить разговора.

- Предположительно, в гостевых покоях. - сказал он, делая шаг вперёд, чтобы начать идти, ведя её за собой, не дёргая, чтобы сохранить хорошие манеры, но и поддерживая.

Она охотно последовала за ним после того, как он взял на себя смелость отвести её к её спутникам, хотя и чувствовал, что её рука дрожит; она всё ещё чувствовала усталость. Она соблюдала приличия? Он взглянул на неё, когда она шла рядом с ним, и заметил, что она намеренно не смотрит на него, но она выглядела сильной, если не обращать внимания на бинты, синяки, бледность и тёмные круги под глазами.

<< Будь королевой, которой, по твоим словам, ты не была. >>

Он слегка улыбнулся сам себе, когда эта мысль пришла ему в голову, мысль, которую он уже дважды высказывал вслух, чтобы подбодрить её в трудные времена. Он отвернулся от неё, вспомнив ту ночь в Бонте и свою комнату, и тихо сказал, когда его маленькие пальцы сжали её тонкую руку:

- Ты слишком стараешься, Элис. Не нужно заставлять себя, только не здесь.

Только не с ним.

Наконец-то она посмотрела на мастера, а не вдаль, видневшуюся сквозь открытые арки и окна, мимо которых они медленно проходили, её взгляд задержался на их руках, прежде чем она сосредоточилась на его закрытом тенью лице.

- Я должна, - последовал её честный ответ после минутного молчания - Я не могу позволить себе потерять ещё больше, Джорис. Мои люди зависят от меня в том, что я буду продолжать идти вперёд и не дрогну, не говоря уже о том, что я слишком многим обязана другим, чтобы колебаться. И мой брат... - она не закончила фразу, её приоткрытые губы слегка задрожали во время паузы, прежде чем она сжала их вместе и скорчила гримасу.

- Воистину благородно с твоей стороны... У тебя есть самоотверженная способность жертвовать своими собственными потребностями, чтобы ублажить других, даже тех, кто этого не заслуживает, - сказал Джорис с довольно серьёзным выражением лица и в голосе - Но от тебя не будет большой пользы ни для твоего народа, ни для твоего брата, если ты едва можешь стоять на ногах, не говоря уже о том, что те, кто против тебя, будут злоупотреблять твоим ослабленным состоянием ради собственной выгоды.

Она почувствовала укол страха, от которого её дыхание и сердцебиение немного участились после того, как Джорис высказал ей своё мнение. Она сглотнула, сложив крылья под капюшоном, чтобы показать, насколько мала была её уверенность за маской, которую она пыталась носить, и прошептала себе под нос:

- Иногда ты бываешь слишком резок...

- Иногда приходится быть таким.

Они остановились, и она не осознавала этого до конца, пока не повернулась к нему. Он сделал то же самое и встал напротив неё, всё ещё держа её за руку и пристально глядя на неё снизу вверх. Казалось, её терзали самые разные мысли, но, как бы она ни старалась, она была для него открытой книгой. Её глаза выдавали слишком многое.

Суровое выражение его лица немного смягчилось, когда её обнажённые плечи чуть-чуть опустились, и у неё вырвался глубокий вздох, притворство, которое она пыталась сохранить, сломалось под лёгким давлением и её собственной усталостью.

- Прошло всего несколько часов с тех пор, как ты столкнулась с некоторыми ужасами, Элис. Никто не ожидает, что ты встанешь на ноги в полную силу, по крайней мере, не так скоро. - он потянулся к её забинтованной руке и слегка сжал её пальцы, его взгляд остановился на чистых бинтах - Ты сильная женщина, но ты должна позволить себе небольшую передышку. Воспользуйся возможностью, пока ты среди союзников, прежде чем мы уйдём и тебе нужно будет сосредоточиться на важных вещах.

Лёгкая улыбка, промелькнувшая сквозь её смущённое выражение лица, застала его врасплох, хотя последовавший за этим слабый смешок заставил его нахмуриться.

- Именно это мне в тебе и нравится... Ты всегда знаешь, что сказать, - сказала она, прежде чем склонить голову набок так, что её щека почти коснулась плеча - Даже прямо. Неудивительно, что ты доверенный советник своего короля и посол Бонты.

Её улыбка стала немного застенчивой, когда она заметила, как слегка расширились его глаза, прежде чем она отвернулась и продолжила идти, оставив его на короткое время позади, чтобы он справился с лёгким оцепенением, в которое ей удалось его ввести.

Неужели он недооценил её? Джорис посмотрел ей вслед, медленно моргая, а затем покачал головой и побежал трусцой, чтобы догнать её, приятно удивлённый её комплиментами. Было приятно снова оказаться в её компании в Садиде, воспоминания о прошлом, проведённом здесь, сопровождали их на каждом шагу. Он предположил бы, что она думает так же, даже если её разум полон забот, потому что некоторые вещи не меняются. На самом деле это не так.

Их энтузиазм и забота остались такими же, как и раньше, как и их объятия и преувеличенная реакция, прекрасное завершение прогулки послов и недолгое время, проведенное вместе. Рената и Канар встретили Элис со своим обычным радушием после того, как Джорис привёл её в гостевые покои, где двое слуг присматривали за юной Озсамодас, в то время как, по словам Канар, Фернан всё ещё крепко спал в отведённой ему комнате... с нажимом на "здраво". Чтобы дать Кра возможность спокойно отдохнуть, Садиды отвели Ману в небольшой закрытый садик, где продолжали баловать её, к величайшему разочарованию девочки...

- Богиня, что они с тобой сделали? - Элис тихо рассмеялась, пытаясь стереть с лица Ману несколько ярких пятен после того, как приветствия стихли, а макияж густо растёкся. Почему он был таким липким?

Канар наклонилась ближе после того, как Элис опустилась на колени, чтобы позаботиться о девочке и позволить ей выразить свою радость от того, что Элис в добром здравии, несмотря на то, что сильно волновалась.

- Если бы она сидела спокойно, это было бы намного красивее. - сказал он, широко улыбаясь Бебе, но в ответ получил лишь недовольную гримасу, прежде чем лицо Бебе исказилось от того, что она надула щеки, сморщила нос и крепко зажмурила глаза, когда Элис продолжила попытки смыть макияж.

- Ману и так хорошенькая, не так ли? - Элис скривилась с лёгким отвращением, когда погладила девочку по волосам и почувствовала, что они жирные и скользкие, обратив внимание на неестественный блеск. Что они сделали с её волосами?.. Она быстро изобразила улыбку, чтобы не слишком расстраивать девочку, и, наконец, поняла, почему Ману так обижалась на двух Садид. Это, должно быть, кошмар для такого сорванца, как она...

- Так и есть! И такая очаровательная, - добавил Ренат, быстро кивнув головой, прежде чем внезапно обхватил лицо Элис своими толстыми ладонями и чуть не свернул ей шею в синяках, притянув к себе, чтобы получше рассмотреть, внимательно изучая её, прежде чем покачать головой - Посмотри на себя... - с беспокойством заметил он - Ты выглядишь совершенно измученной. Она вся поникла.

Последнее было адресовано Канару после того, как круглолицый Садида повернул к нему лицо Элис, чтобы он тоже мог посмотреть, а более высокий Садида задумчиво постучал себя по подбородку, рассматривая лицо Элис, как будто это была картина в галерее. Она попыталась ободряюще улыбнуться, но с треском провалилась, так как Рената надула щёки, отчего та выглядела взволнованной.

- Я согласна. Ты выглядишь ужасно, цветочек. Что случилось? Мы слышали только отрывки из разных источников.

Джорис благоразумно держался в тени, чтобы не быть вовлечённым в шумные и материнские хлопоты слуг, наблюдая за ними с безопасного расстояния, но готовый вмешаться в случае необходимости. От него не ускользнуло, что Элис искренне беспокоилась о маленькой Озамодас. Если бы он не знал её лучше, то предположил бы, что они действительно были каким-то образом связаны, но он знал, что это не так; она просто слишком заботилась о благополучии детей. Тем не менее, это вызывало беспокойство... Он предложил Элис поехать с ним в крепость Правосудия и в Бонту, но не рассматривал её в качестве попутчицы в этом плане. Насколько она была близка с Кра и его дочерью, какие у неё были с ними отношения?

- Мастер Джорис!

Он выпрямился, когда внезапное резкое произнесение его имени вывело его из задумчивости, разочарование и обида, прозвучавшие в голосе, заставили все его волосы встать дыбом от внезапного напряжения. Он посмотрел на небольшую группу, умудряясь оставаться внешне собранным и спокойным, обнаружив, что все взгляды устремлены на него. Одна пара, в частности, казалась очень расстроенной из-за него по причинам, о которых он мог только догадываться. Что он пропустил?

- Почему вас с ней не было?!

Всё, что он мог сделать, это моргнуть в ответ, недоумение, которое он чувствовал, было хорошо скрыто, но оно сильно горело внутри.

- Пожалуйста, не надо... - взмолилась Элис, потянувшись к Садида, чтобы коснуться его руки, в то время как он стоял рядом с ней, кипя от злости. Её краткое объяснение того, что произошло в Юрбуте, вызвало неоднозначную реакцию у двух Садида. - Это не его вина, у нас обоих были разные обязанности. Кроме того, - она немного опустила взгляд, прежде чем посмотреть на маленького мастера, который стоял на краю внутреннего сада, и, казалось, сначала немного неохотно, прежде чем она сказала - Он спас меня... это все, что имеет значение.

За её словами последовала тишина, напряжение, повисшее в саду, медленно спадало по мере того, как Садида погружались во всё происходящее.

- Что ж, - сказал Канар, поджав свои толстые губы, обдумывая, что сказать в ответ, прежде чем сказать, поскольку не смог сдержаться - Приятно слышать, что на этот раз ему действительно удалось всё сделать правильно. В отличие от прошлого раза.

- Канар, не будь таким занудой! - Ренат потрясённо выдохнул, хлопнув Канара по плечу, и надулся, слегка похлопывая его быстрыми движениями - Прояви хоть каплю благодарности к Мастеру! Он этого заслуживает!

Элис улыбнулась Джорису, когда две Садиды начали препираться друг с другом, и поднялась на ноги, прежде чем сделать глубокий вдох, чтобы удержаться на ногах. Всё ещё немного устала, но её бы здесь не было, если бы не Джорис и Фернан; она многим им обязана. Она осторожно отвернулась, чтобы не встречаться взглядом с Джорисом, её благодарность к нему заставила её смутиться, прежде чем она наклонилась вперёд и уперлась руками в колени, не сводя глаз с молодой Озамодас.

- Как насчёт того, чтобы пойти с Ренатой и Канаром на озеро и, может быть, искупаться?

Её вопрос прервал упорный спор между слугами и заставил их удивлённо приподнять брови, её предложение прозвучало как гром среди ясного неба для всех.

- Могу ли я? - последовала немедленная реакция Ману, прежде чем маленькая девочка повернулась к Ренате и Канару с большими глазами и завитым хвостиком, привстав на носочки, чтобы сдержать волнение. Она схватилась за юбку с листьями, которая была на Ренате, после того как он бросил неуверенный взгляд в сторону Канара, и её глаза стали ещё больше, когда она умоляла. - Можно мне, пожалуйста? Я бы с удовольствием поплавала! Пожалуйста? Очень вас прошу?

- Такая прелесть, - проворковал Ренат с подкашивающимися коленками и широкой улыбкой, довольно быстро поддаваясь очарованию ребёнка - Не понимаю, почему бы и нет! Сегодня довольно хороший день, и, поскольку твой отец всё ещё спит, у нас есть время насладиться им.

Элис встала рядом с Канар, в то время как Садида выглядел очень задумчивым по сравнению со своей круглолицей спутницей, его неуверенность в том, что он внезапно окажется с семьей Озамода, была больше похожа на одолжение Элис, чем на её желание, чтобы девочка провела с ними немного времени. Когда он взглянул в её сторону, приподняв бровь и поджав губы, она смущённо усмехнулась, прежде чем слегка коснуться его плеча и заговорила более тихим голосом, понимая, о чём он думает:

- Прости, что обрушила это на тебя, Канар... Сейчас столько всего происходит, и мне нужно уладить важные дела за то короткое время, что у меня есть. Меня уже бесконечно радует, что Ману и Фернан в хороших руках, правда, но... Я не могу позаботиться о них в данный момент.

Канар слегка наклонился в сторону, чтобы искоса взглянуть на Джориса, после того как Элис упомянула, что ей нужно заняться важными делами, и во взгляде, который он бросил на мастера, прежде чем снова переключить внимание на Элис, был скрытый смысл. Он немного выпрямился, прежде чем вслепую потянулся к Ману, чтобы несколько раз нежно погладить её по голове, и сказал, пренебрежительно махнув другой рукой в сторону Элис, и, наконец, улыбнулся:

- Но, конечно, цветочек, мы всё понимаем. Ты иди и делай свои дела с мастером Джорисом, но обязательно найди нас, когда закончишь. Нам нужно кое-что наверстать, не так ли?

- Мы так и сделаем... Большое вам спасибо, - улыбнулась Элис, обрадованная тем, что со стороны приближенных принцессы не последовало возражений. Она не очень гордилась тем, что навязала им Ману, но она не могла взять девочку с собой, поскольку ей нужно было обсудить более сложные темы. Пусть она играет и не знает о страшных взрослых вещах. - Я всё исправлю ради вас с Ренатой, обещаю. А пока... - она глубоко вздохнула, прежде чем выдохнуть, и сказала Ману, нежно проведя пальцем по щеке девочки - Веселись, милая. Увидимся позже, хорошо?

Ману кивнула, её радость немного поутихла от осознания того, что Элис не собиралась оставаться с ними, особенно после того, что произошло. Всё это было очень страшно... Она всё ещё не до конца понимала, что произошло. Девочка посмотрела на повязку на руке Элис, когда подумала об этом, её заострённые уши слегка опустились, прежде чем она кивнула ещё раз, на этот раз более уверенно.

- Это обещание! - улыбнулась она, прежде чем прыгнуть вперёд и крепко обнять Элис, зная, что та должна ещё немного побыть сильной девочкой.

Элис улыбнулась Ману и погладила девочку по макушке, её волосы всё ещё были очень жирными на ощупь. Хотелось бы надеяться, что, окунувшись в воду, Ману смоет все косметические средства Садида, которыми Рената и Канар пользовались во время ухода за ней, не говоря уже о том, что это доставит ей немного удовольствия. Ей это было необходимо...

После того, как Ману отпустила её, она повернулась и, казалось, пришла в лучшее расположение духа, оставив её на попечение двух слуг, прежде чем подойти к Джорису и задержаться рядом с ним. Она на мгновение замолчала, чтобы собраться с мыслями, и на её лице появился намёк на улыбку, прежде чем она заговорила:

- Я отправлюсь в тронный зал и договорюсь об аудиенции с его Величеством Шераном Шармом, если он захочет и сможет принять меня сегодня. Я хочу принести ему официальные извинения за причинённые неудобства, а также выразить свою благодарность за заботу, которую я получала в его доме.

- Он ждал, когда вы с ним встретитесь. Мы держали его в курсе развития ситуации, но он ещё не знает, что ты снова на ногах.

Джорис направился к Элис, чтобы присоединиться к ней на встрече с королём, и они шли тихо, направляясь к большому залу внутри дерева. Вскоре они оказались перед высоким дверным проёмом, распахнутым настежь, откуда открывался прекрасный вид на возвышающийся трон в центре круглого зала и небольшую группу людей, стоящих перед ним. Оба эмиссара не хотели переступать порог без предварительного разрешения, но присутствующие стражники не остановили их и позволили войти, не обменявшись ни единым словом; похоже, король был готов принять гостей.

Большой Садида сидел на своём троне, не сводя глаз с двух посетителей, в то время как его сын, камергер и неизвестный Кра обернулись, чтобы посмотреть, кто подошёл, после того как заметили, что внимание Окхарта изменилось. Атмосфера в тронном зале была довольно непринужденной, особенно если учесть, что произошло ночью и что содержалось в тюремной камере. От внимания послов не ускользнуло, как сузились глаза Арманда, когда он узнал вошедшего, но он не нахмурился... по крайней мере, пока.

Элис и Джорис опустились на колени на мягкую траву перед неглубоким рвом, окружающим трон, и почтительно склонили головы, прежде чем Элис произнесла:

- Достопочтенный Шеран Шарм, пожалуйста, простите за вторжение. Надеюсь, мы не помешали.

- Леди Элис, мастер Джорис, - поприветствовал их Окхарт, прежде чем жестом велел им встать и подойти ближе - Мне приятно видеть, что вы снова на ногах, и у вас всё хорошо. Вы доставили нам немало хлопот.

- Простите меня, - сказала Элис, сглотнув и стараясь не поддаваться тревоге, которая терзала её, слова короля заставили её задрожать. Она колебалась, прежде чем встать и подойти ближе к трону, не зная, стоит ли ей оставаться на коленях, чтобы продолжить свои извинения. - Это сложный вопрос, но я не хотела вовлекать в него Садиду. Я искренне приношу извинения за причинённые неприятности...

Когда она не встала, Окхарт наклонился к Элиатропу и вместо этого извинился за случившееся, наблюдая за ней в течение минуты молчания, прежде чем покачал головой:

- Я получил отчёты о том, что произошло в Юрбуте, и о пленниках, которых мы в настоящее время удерживаем. Даже если бы ваш напарник по Кра не отправился сюда на поиски мастера Джориса, присутствие наших временных заключённых в Юрбуте в конечном итоге повлияло бы на Садиду. Хорошо, что их угроза и местонахождение были обнаружены и устранены, по крайней мере, на данный момент. Чтобы облегчить ваше беспокойство, леди Элис, сообщаю, что именно Бонта вовлекла Садиду в это дело, и мы уже пришли к определённым договоренностям в рамках текущего плана действий.

Король посмотрел на Джориса после того, как тот упомянул о причастности Бонты, о его просьбе взять с собой нескольких людей короля и последующем одобрении Окхарта, скрепившем сотрудничество двух королевств в этом деле. Хотя теперь этот вопрос был в основном в руках хозяина, и он очень надеялся, что ему не придётся долго содержать пленников.

- Чтобы предложить нашу дальнейшую помощь, капитан Ноктис из тридцать второго дивизиона будет отвечать за сопровождение заключённых в цитадель правосудия, - сказал Окхарт, указывая открытой ладонью на присутствующего Кра, чтобы представить его - Любые дальнейшие обсуждения деталей путешествия следует проводить с ним.

Элис посмотрела в сторону Кра, после того как подняла взгляд, позволив себе окинуть взглядом внешность мужчины, прежде чем склонить голову в вежливом, но спокойном приветствии, получив в ответ жёсткий, но искренний поклон. Тридцать второй дивизион. Должно быть, это один из многих боевиков Кра, которые состояли на службе у Садиды. Он показался ей знакомым... Она заставила себя подняться на ноги после того, как отбросила блуждающие мысли о фамильярности Кра и сосредоточилась на короле, её разум немного заторможенно переваривал то, чем с ней поделился Окхарт. Она поняла, что он принял её извинения, и это принесло ей облегчение.

- Спасибо за вашу доброту, Ваше Величество. - сказала она после того, как сделала глубокий вдох, чтобы успокоить нервы, не подозревая, что подсознательно прячет свою забинтованную руку от присутствующих.

Всё, что она получила в ответ - это кивок, но выражение лица короля немного смягчилось, и на нём появилась улыбка.

- Если больше ничего не нужно обсуждать, давайте перейдём к другим темам, - предложил он, прежде чем снова обратить своё внимание на Бонтарианского мастера- Теперь, когда мы все собрались, я хотел бы, чтобы Бонта был нашим свидетелем на переговорах о возможной верности между королевством Садида и Элиатропами. Есть возражения, мастер Джорис?

- Никаких, сир. - голос его звучал как обычно, но затем ему удалось довольно хорошо скрыть своё удивление.

Он не ожидал, что эта тема всплывёт, по крайней мере, так скоро, потому что знал, что это неизбежно произойдёт. Но было ли сейчас подходящее время? Он взглянул на Элиатропку, стоявшую рядом с ним, и по размеру её глаз и по тому, как она сжала губы, понял, что она была озадачена и лишена дара речи при виде короля-гиганта. Она тоже не ожидала этого, и он не был уверен, что об этом думать. С одной стороны, он был доволен, но с другой - встревожен... И, похоже, он был не единственным, кто придерживался последнего мнения.

Арман, наконец, начал проявлять раздражение, то, как он стоял, выпрямившись и сжав кулаки, ясно указывало на то, что он готов наброситься и выразить своё несогласие со всем, что скажет его отец. Однако он молчал, не сводя горящих глаз с Окхарта, и нетерпеливо ждал, как будет развиваться разговор.

- А вы, леди Элис?

- О-конечно, - пробормотала Элис, быстро встряхнув головой и моргнув, чтобы прийти в себя. Верность Садиде? Это было похоже на сон... Она проснулась? Слабый укол боли, который пронзил её руку после того, как она неосмотрительно сжала свою перевязанную руку, был прискорбным, но явным признаком того, что она не спала, и осознание этого придало ей уверенности. Она знала, что сказать, но могла только надеяться, что сможет правильно сформулировать свои мысли и что это будет воспринято хорошо. - От имени моего короля и его народа я смиренно принимаю и не возражаю против возможной верности между народом Элиатропов и королевством Садида. С вашего одобрения, я сделаю всё, что в моих силах, чтобы стать ценным приобретением для всей Садиды и доказать, что мой народ - надёжный союзник в ближайшем будущем, учитывая его нынешнее отсутствие.

- Какой король? - Арман немного помолчал, скрестив руки на груди, и в его голосе отчетливо слышался скептицизм, когда он сообщил о согласии Элис на переговоры.

Элис не смотрела в сторону Арманда, по крайней мере, поначалу, так как всё её внимание было сосредоточено на том, кто был достаточно великодушен, чтобы подумать о заключении договора между своим королевством и неуловимым народом, которым были Элиатропы, хотя она и ответила ему, закрыв глаза:

- Несмотря на юный возраст, Юго является законным наследником короны и получил благословение от наших выживших людей. Из-за его возраста и необходимости подготовиться к своей роли и титулу, я говорю от имени Юго и выступаю в качестве его представителя. Однако я буду добиваться его одобрения, если потребуется или пожелаю этого.

Окхарт погладил свою травянистую бороду, когда прозвучало имя истинного короля Элиатропов, не удивившись этому открытию, хотя ему всё ещё требовалось время, чтобы осознать его. Мальчик подавал большие надежды во время предыдущих событий, а его друзья, Братство Тофу, действительно были надёжными. Он не сомневался в том, чего Юго сможет достичь как король, хотя должен был признать, что он также был немного предвзят в этом вопросе, поскольку его дочь была частью Братства и они с Юго были хорошими друзьями; это были важные связи, которые он не мог игнорировать. Они помогли Амалии, будущей королеве этих земель, вырасти.

Принц был менее заинтригован и проявил меньше понимания, чем его отец, когда Элис опровергла его подозрения о том, что Килби по-прежнему считается королём, вместо этого назвав имя мальчика, с которым было непросто справиться. Когда он заметил, что Окхарт обдумывает то, чем поделилась с ними женщина-Элиатроп, и выглядит так, будто он был достаточно доволен этой информацией, он сделал шаг вперёд и встал частично перед Элис.

- Отец, я прошу тебя передумать, - грубо взмолился он со своим знакомым неодобрительным выражением лица - Элиатропы принесли нашему народу одни неприятности. Мы приняли их, и посмотри, как они отплатили нам. - он повернулся и махнул рукой в сторону Элис, не сводя глаз со своего отца - Из-за них мы потеряли жизни. Во всяком случае, мы должны требовать их так называемых услуг, чтобы они могли возместить причинённый ими ущерб, а не пытаться компенсировать то, что может оказаться всего лишь пустыми словами.

Тяжёлая тишина воцарилась в тронном зале после того, как Арманд грубо пресёк попытки Окхарта вступить в переговоры, вызвав некоторый дискомфорт у всех присутствующих. Капитан Кра прикусил нижнюю губу, стоя по стойке "смирно", казалось, чувствуя себя немного не в своей тарелке в этом споре, в то время как Джорис оставался молчаливым наблюдателем, не вмешивающимся в то, что теперь стало политикой между двумя разными нациями. Окхарт последовал примеру Джориса и понаблюдал за своим сыном и эмиссаром Элиатропов, понимая, что он рискует, обсуждая свою преданность с большой группой людей, которые не присутствовали полностью или не были активны. Но у Арманда были обоснованные и искренние опасения, независимо от его характера, и именно поэтому Окхарт позволил ему высказать свои мысли.

Элис, однако... Обиду и недоверие, которые она испытывала в связи с обвинениями принца, было трудно скрыть, пока она смотрела на руку, которую он протягивал в её сторону. Она знала, что Арманд не слишком уважал Элиатропов, но, похоже, это было гораздо глубже, чем казалось на первый взгляд. Действительно ли он так относился к её народу, даже после того, как Юго изо всех сил старался исправить допущенные ошибки?

- Вы будете обвинять весь мой народ в действиях двух человек?..

- Я буду, - кивнул Арманд, прежде чем взглянуть на неё - Всё началось с Элиакуба, и, если я правильно помню, он был создан вашими людьми. Ваши люди были причиной всего, и где они сейчас? Они прячутся, как трусы.

Её озадаченное выражение стало ещё более суровым, когда она услышала резкие слова Арманда, прежде чем она сделала шаг вперёд, и внезапная перемена в её поведении заставила Джориса вскинуть подбородок в лёгком удивлении, в то время как король продолжал наблюдать за спором со своего трона. Она медленно оттолкнула руку Арманда от себя, сдерживая недовольство, и встала рядом с ним, прежде чем сказать ему сквозь стиснутые зубы и выпрямилась, чтобы посмотреть ему прямо в глаза:

- Они всего лишь дети. - она свирепо посмотрела на него, провоцируя на ещё одно оскорбление в адрес многих молодых Элиатропов, которых она поклялась защищать и о которых заботилась, которым обещала будущее. Она не позволит ему переступить через неё или её убеждения, не после того, что произошло прошлой ночью. Она была слишком уставшей и беззащитной перед его капризами.

У Арманда было такое же выражение лица, когда он стоял над Элис, глядя на неё сверху вниз. Ему не понравился тон её голоса, хотя он прекрасно понимал, что затрагивает щекотливые темы. Она могла претендовать на всё, что ей заблагорассудится, но кто знал, что именно скрывалось в этом другом измерении, где скрывались Элиатропы, что стало с Элиакубом или что на самом деле планировали Элиатропы. Если бы он был королём Садиды, он бы не допустил, чтобы эта чепуха зашла так далеко. Он взглянул на своего отца, размышляя о разнице между их представлениями о правлении, прежде чем снова сосредоточился на Элис, которая переминалась с ноги на ногу с оттенком усталости.

- Я не обязана выслушивать это от вас, принц Арманд... Особенно от вас, - услышал он её слова, встретившись с её неуверенным взглядом - Я только и делала, что пыталась всё исправить с тех пор, как Килби предал доверие Садиды.

- Пытаться - это не то же самое, что делать.

- Это больше, чем то, что делали многие. - ответила Элис с горечью в голосе, её невредимая рука сжалась в кулак, когда в ней закипело разочарование. Ей не нужно было упрямство и осуждающее поведение Арманда после того, что она пережила в Юрбуте, Бракмаре и Калхасе, после того, как он спел мелодию, которую она слишком часто слышала за последние несколько недель. Она предпринимала действия, чтобы что-то изменить, так почему они не могли сделать то же самое или дать ей шанс доказать, что она - нечто большее, чем просто красивые слова?

Когда Арманд оскалил зубы и наклонился ближе к Элис, чтобы ответить на её сопротивление, Окхарт быстро заговорил:

- Хватит. - его громкий голос эхом разнёсся по тронному залу, и строгость его требования заставила замолчать двоих, стоявших перед ним. Он вздохнул, опустив плечи, когда накал страстей между Элис и Армандом заметно поутих, не вполне довольный тем, что произошло, но уважающий право на выражение мнений. Даже негатив был ценным и его стоило принимать во внимание, но их перепалка ни к чему не привела. - Достаточно... - сказал он более сдержанно, прежде чем выпрямился на своём троне и посмотрел на остальных присутствующих - Капитан Ноктис, мастер Джорис, пожалуйста, оставьте нас на минутку.

Джорис почтительно поклонился, когда Окхарт попросил его и капитана Кра временно удалиться, и немедленно выполнил просьбу, но не раньше, чем взглянул на Элис, когда проходил мимо неё. Он понимал её разочарование, но надеялся, что она сможет сохранять спокойствие во время того, что должно было произойти. Если переговоры о верности между Элиатропами и Садидой провалятся, королевский совет Бонты обратит на это внимание... И это не внушало оптимизма.

- Ты тоже, Арманд. - добавил король после того, как Джорис и Ноктис покинули тронный зал, и взгляд, которым он наградил своего сына, был не самым обаятельным, но он не стал читать ему нотаций по этому поводу. По крайней мере, не сейчас.

Арманд не так быстро, как Джорис, выполнил просьбу отца, его мышцы напряглись, когда ему пришлось сдерживать гнев, который нахлынул на него после того, как его в очередной раз отвергли. Когда его мнение станет здесь иметь значение? Бросив на Окхарта неодобрительный взгляд, он направился к открытым дверям, наконец-то дав Элис передышку.

Элис заметно ослабела после того, как Арманд отошёл от неё, и тихий выдох воздуха, который она выпустила, заставил её слегка осесть. Её глубокое дыхание выдавало, что она переживает бурю эмоций и мыслей, её бирюзовые глаза блуждали по траве и воде между ней и троном, когда она пыталась найти хоть какое-то успокоение в этом беспорядке.

- Элис.

Она сглотнула, когда король произнёс её имя, прежде чем поднять голову и посмотреть на него, внезапно почувствовав себя очень маленькой. Она произвела не самое лучшее впечатление, препираясь с его сыном, но чувствовала сильное желание защитить невинных и себя от его обвинений. И всё же она немного сожалела о том, что не соблюдала при этом приличий.

Окхарт одарил её лёгкой сочувственной улыбкой, встретившись с её усталым взглядом, прежде чем повернулся к всё ещё присутствующему камергеру и сказал.

- Не могли бы вы, пожалуйста, взять свиток у Тофдру. - он терпеливо ждал, пока Элис подчинится, и упоминание его имени заставило камергера наконец сдвинуться с места, на котором он, казалось, застыл как вкопанный. Он немного сбился с курса, ковыляя вперёд, несмотря на свою близорукость, но сумел передать свёрнутый пергамент Элис, когда она потянулась к нему. - Я прошу прощения за своего сына, - продолжил Окхарт после того, как Элис вернулась на своё место перед троном, прижимая свиток к груди и наблюдая за королём большими ожидающими глазами - Я надеялся, что наши переговоры начнутся более мирно.

- Он не ошибается, ваше величество... и не одинок в своих взглядах. Элиакуб стал катализатором нескольких трагических событий, и ничто из того, что я скажу или сделаю, не сможет этого изменить; эта история высечена в камне. Но... - она замолчала, когда глубокий вздох оборвал её фразу, и слова вырвались у неё сами собой. Когда она вспомнила, что сказал Арманд, ей пришло в голову, что прямота Энутрофа открыла ей глаза тогда. Несмотря на резкость, он говорил правду, и Арманд был не так уж далёк от истины. - Мне ещё многое предстоит доказать как представителю моего народа, и пока дети Элиатропов не будут готовы покинуть Эмруб, мне, к сожалению, нечего предложить на наших переговорах, кроме слов и обещания верности. Поэтому у меня нет возражений, если вы пожелаете отложить обсуждение вопроса о верности на более позднее и более подходящее время.

- Только дурак будет ожидать прямых результатов от союза с Элиатропами, особенно в их нынешнем состоянии. Но, как король, я не могу игнорировать тот факт, что некоторые союзники Садиды проявляют желание и заинтересованность в более тесном сотрудничестве с вашим народом... Ни то, что кто-то из моих собственных детей твёрдо верит в вашего короля, будь то друг или союзник, - пояснил свои доводы Окхарт - Юго, может быть, и молод, но он доказал, что достоин доверия, которое ему до сих пор оказывали, и последние два события здесь, в Садиде, подтверждают это без особых сомнений. Пока моя дочь поддерживает его, я склонен поступать так же.

Она крепче сжала свиток, прижав костяшки пальцев к тонированному стеклу булавки, и попыталась сохранить спокойствие. Слова Окхарта были многообещающими и вселяли много разных надежд, но в них присутствовал страх разочарования. Озамодазия и Пандала были первыми, кто шагнул навстречу Элиатропам, а Бонта и теперь Садида подумывают о том, чтобы сделать то же самое. Однако ни в чём нельзя было быть уверенным... Ей всё ещё предстояло встретиться с королём Бонты и его советом для любых обсуждений или соглашений, и, хотя на Садиду можно было положиться, тот факт, что её по-прежнему не все принимали радушно, оставался для неё занозой в заднице. Этот разговор мог пойти в любом направлении, хорошем или плохом, и именно поэтому она молчала и старалась быть терпеливой.

- Я полностью осознаю, что в настоящее время ничего нельзя добиться, но я смотрю в будущее. Во время отсутствия вашего народа в этом мире мы с вами можем проложить путь к крепкой преданности, которая может оказаться ценной для всех участников. И когда это время придёт, Садида будет готова выполнить свою часть сделки. - Окхарт посмотрел на свернутый лист, который держала Элис, прежде чем кивнуть на него - Взгляни.

Она колебалась с явным сомнением, но не стала задерживаться надолго, любопытство взяло верх. Она развернула пергамент, чтобы ознакомиться с его содержимым, и медленно открыла довольно точную карту королевства Садида, вид которой сбил её с толку, пока её взгляд не остановился на очерченной части леса вдоль восточного побережья.

Окхарт тихо прочистил горло, чтобы привлечь внимание своего камергера, а затем указал на закрытые двери тронного зала, тихо указывая на что-то. Тафдру, казалось, был немного озадачен тем, чего от него хотел Окхарт, прежде чем он понимающе поднял костлявый палец и зашаркал прочь, оставляя короля и эмиссара Элиатропов наедине. Окхарт смотрел ему вслед, пока Элис внимательно изучала карту, прежде чем он сказал ей более официальным тоном:

- После обсуждения с моими советниками и доверенными лицами, я, Окхарт Шеран Шарм, правитель Садиды и защитник моего народа, настоящим предлагаю часть нашего леса Элиатропам когда они будут готовы вернуться в этот мир. Этот участок земли плодороден и необитаем, что делает его идеальным местом для того, чтобы поселиться и начать всё заново. В свою очередь, Садида просит Элиатропов уважать традиции и верования Садиды и прийти к нам на помощь любыми необходимыми средствами, а также предоставить нам привилегию учиться на основе ваших имеющихся знаний и сильных сторон. Принимаете ли вы эти условия, чтобы объединить наш народ в будущем, леди Элис из рода Элиатропов?

Её глаза стали ещё больше. Казалось, что в груди не осталось места от того, как сильно билось её сердце, а желудок не мог успокоиться. Всё скрутилось в узел. Она почувствовала тошноту и головокружение, но улыбнулась. Место, которое дети могли бы назвать своим домом... Богиня, это было то, в чём они так сильно нуждались, то, о чём она мечтала. Неужели это оно? Это было серьёзное предложение с доказательствами, к которым она могла прикоснуться. Она посмотрела на карту, чтобы убедиться, что глаза её не подвели, прежде чем снова поднять взгляд на огромного Садиду, восседающего на троне, чувствуя, что у неё отняли голос. Её захлестывали благодарность и возбуждение, но она должна была что-то сказать, что угодно, прежде чем возникнут сомнения и всё испортят.

Одобрил бы это Юго? Одобрили бы Адамай, Бальтазар, Фаэрис и дети? Кто-нибудь из них был бы против этих условий? Она не сомневалась, что большинство из них согласятся с щедрым предложением Садиды и сопутствующими условиями, поскольку они уже считались союзниками во всём, что произошло. Доверие, которое Садида оказал им после предательства Килби, было достаточным доказательством того, что это не было обманом; Окхарт верил в будущее своего народа. Ответ был очевиден.

- От имени моего короля и народа, - сказала Элис, выпрямившись и грациозно поклонившись королю Садиды - Я принимаю условия Садиды о будущей верности и посвящу себя их выполнению. Пусть дети процветают с вашего щедрого благословения.

- С Бонтой в качестве свидетеля, пусть все мы процветаем. - сказал Окхарт, почтительно склонив голову в сторону склонившейся в поклоне Элиатропской посланницы и стоящего за ней Бонтарианского посла, маленький господин тихо вернулся после того, как Тофдру пришёл за ним по просьбе Окхарта.

Может пройти много времени, прежде чем плоды этих переговоров будут готовы к сбору, даже годы, но Окхарт был терпеливым человеком и высоко ценил то, что было наилучшим для его народа. Элиатропы были могущественны, даже когда были молоды, и могли многое предложить... Не объединиться с ними было бы глупо, и он бы об этом пожалел. На данный момент у него было Братство Тофу и начинающий посол Элиатропов, на которого он мог положиться, и это было достаточно обнадёживающе.

Элис улыбнулась Джорису, когда он подошёл к ней и поздравил её и Окхарта, хотя им ещё многое нужно было обсудить. К счастью, ни Юго, ни дети Элиатропов, ни этот мир не были готовы к возвращению Элиатропов; это дало всем достаточно времени, чтобы подумать и обсудить любые детали, когда бы это ни потребовалось. На данный момент внимание Элис было сосредоточено на других вопросах. Её Дофус находился в сомнительных руках, заключённых нужно было перевезти в их новый дом, Бонта пыталась договориться о верности, а угроза по имени Малафар оставалась на заднем плане. Нечестивцам не было покоя, несмотря на хорошие новости и более позитивный взгляд на будущее детей Элиатропов.

По крайней мере, у неё были союзники, которым она могла доверять, и друзья, на которых она могла положиться. В этот день она позволит себе посчитать свои счастливые звезды и отпраздновать это событие, прежде чем снова погрузиться во тьму, которая ждала её, тьму, которая стремилась поглотить её целиком.