По следам.

         Элис проснулась, судорожно вздохнув, её руки тянулись к чему-то, чего там не было. Она смотрела на свои сжатые пальцы, напряженная от отчаяния, в то время как ужасные звуки её ночного кошмара отошли на задний план, уступив место стуку её быстро бьющегося сердца. Сокрушительный удар не был частью реальности, но казался слишком реальным... После того, как она осмелилась сделать глубокий вдох, её руки опустились, приземлившись с мягким стуком рядом с головой, в то время как ее взгляд оставался устремленным в потолок. Её чувства постепенно начали осознавать окружающую обстановку и то, что мучительный ночной кошмар был причиной её внезапного и испуганного пробуждения.

        Лёжа там, она начала узнавать окружающее и попыталась отогнать пугающие видения: задернутую занавеску, стропила, окно рядом с ней и вид за стеклом. Испуг, с которым она проснулась, сменился отдалённым, но всё ещё сохраняющимся чувством неловкости от осознания того, что она дома, а поля, далёкие горы и леса, которые она видела, убеждают её в том, что её возвращение в Емельку действительно состоялось.

       Ворочаясь под тонким одеялом, Элис почувствовала боль. Облегчение от того, что она оказалась в безопасности и в знакомом месте, не могло залечить её раны, но это было напоминанием о том, что с ней всё в порядке. Всё будет хорошо... 

       Когда она встала, её мысли обратились к людям внизу, вместо того чтобы утонуть в комфорте и спрятаться под одеялом. Кошмар это или нет, дома или нет, но многое требовало её внимания. Фернан и Кайли нуждались в уходе, особенно Фернан после травм, которые он получил в Бракмаре. Она беспокоилась, но потом почувствовала, что в значительной степени виновата в том, что он пострадал.

        У неё вырвался вздох, когда она взяла со стола свою сложенную мантию и провела рукой по испачканной ткани. Синюю мантию и перчатки в тон ей нужно было заштопать после драки в Бракмаре, но она займется этим позже, когда всё уляжется. В этот день ей нужно было надеть что-нибудь другое, хотя она не возражала; смена наряда могла бы пойти ей на пользу после трудностей путешествия. 

        Она надела синее платье с капюшоном, которое у неё было, умылась и расчесала волосы, прежде чем накинуть капюшон на голову, чтобы скрыть свои крылья и локоны пшеничного цвета. Секреты нужно хранить, независимо от того, хотела ли она видеть в людях, собравшихся в гостинице, друзей. Только семья... и Джорис. Она поморщилась от необходимости хранить секреты, прежде чем спуститься вниз, чтобы проведать выздоравливающих Кра и Кселора, которых она притащила к Емельке накануне.

         Элис была удивлена, обнаружив, что дверь в комнату, где спали Фернан, Кайли и Ману, была распахнута настежь, но удивление только усилилось, когда она обнаружила, что кровать Кайли пуста и аккуратно застелена. Она заморгала от странного зрелища, прежде чем её взгляд переместился на мужчину, который сидел к ней спиной и смотрел в окно. Его торс был туго обмотан бинтами, скрывавшими свежие следы от заживших ран и издававшими сильный колющий запах антисептиков. Она наблюдала за ним из дверного проёма, прежде чем поискать взглядом маленькую девочку-озамодианку. Ману нигде не было видно, как и Кайли.

— Она уже час стоит у забора и смотрит в сторону кузницы.

        Элис выпрямилась, когда Фернан заговорил. Он слышал, как она подошла?

— Кто? — спросила она, подходя к нему и выглядывая из окна, чтобы посмотреть, о ком именно он говорит. Она ожидала, что это будет Ману, поскольку Фернан проявлял к ней большую заботу, но её догадка оказалась неверной, когда она увидела, что это была женщина-Кселор. Уже встала и начала действовать? Это было действительно удивительно. — Кайли?..

        Фернан кивнул:

— Ага.....Она исчезла, как только раздался стук молотка. Встала и вышла из этой комнаты, как вурдалак, чтобы постоять снаружи и ничего не делать. Я не уверен, что она задумала.

— Я бы предположила, что она наслаждается своей свободой, получив немного необходимой заботы и доверия. — честно призналась Элис, прежде чем посмотреть на Кра, его хмурый взгляд и насмешка были ожидаемой реакцией. Она воспользовалась моментом, когда он проворчал что-то, чтобы осмотреть его, отметив, каким усталым он выглядел, когда он слегка провёл рукой по бинтам, покрывавшим его обнажённую грудь. Мужчина был подавлен всем, что произошло, так же, как и она... только с более серьёзными травмами.

— Доверие? У неё нет ничего из того, что принадлежит мне. — с некоторой горечью произнёс Фернан, глядя в окно, но, казалось, не обращая внимания на Кайли. Он не только выглядел уставшим, но и звучал так.

         Однако Элис поморщилась от его слов и реакции, несмотря на сочувствие и понимание, которые она испытывала к нему.

— Ты был тем, кто отдал жизнь Ману в её руки, Фернан, и она сделала всё, что могла, чтобы Ману была в безопасности. Ты в долгу перед ней...

        Его губы приоткрылись, словно он хотел возразить или высказать Элис своё мнение, но всё, что у него вырвалось - это долгий вздох. Он отвёл взгляд медовых глаз от окна, тяжело вздохнул и медленно опустил плечи, а его длинные уши слегка поникли. На мгновение воцарилась тишина, пока вскоре взгляд Фернана не скользнул от половиц вверх по тёмно-синей юбке платья Элис, пока его взгляд не остановился на её животе, чтобы не блуждать дальше.

— Теперь ты больше похожа на посла... — тихо сказал он, и смена темы разговора легко одержала верх благодаря странному комплименту, который Фернан сделал Элис.

         Элис бросила последний взгляд на Кайли, и её мысли разлетелись в разные стороны от вновь обретённого волнения, прежде чем она едва заметно улыбнулась Фернану:

— Спасибо... — из всех людей, от кого можно получить комплимент.... это было странно, но она не собиралась спрашивать, почему он сменил тему. Она предположила бы, что он не совсем искренне говорил о Кайли и что он знал, что в долгу перед ней за помощь Ману. Ему просто нужно было кого-то обвинить в случившемся. — Как ты себя чувствуешь? — спросила она, присаживаясь рядом с Кра и еще раз оглядывая его. Коричневые пятна на бинтах были скорее антисептиками, чем засохшей кровью, и это утешило Элиатропа.

— Битый. — короткий ответ. Фернан слегка приподнял голову, прежде чем снова погладить себя по груди, с задумчивым видом, несмотря на усталость и изнеможение.

— Я сожалею о случившемся, Фернан, правда сожалею.

       Её извинения заставили его посмотреть на неё, их взгляды встретились, и они пристально смотрели друг на друга, пока она не отвела взгляд от стыда и вины, которые она испытывала. Кра поморщился, когда она отвела взгляд, прежде чем сказать:

— Это была не твоя вина... Я возлагаю всю вину на Бракмар. Этот город может утонуть или сгореть в вулкане, мне все равно.

— Но ты пострадал, потому что эта Хуппермаг напала на меня. Она была...

— Нет, — перебил Фернан — Я пострадал, потому что бессердечная Пандава потребовала платы в виде человеческой жизни. Мы были по колено в дерьме, как только переступили порог этого места, Элис; это не твоя вина. Ни в малейшей степени... У нас были бы неприятности, даже если бы там не было этой сумасшедшей. — он действительно хотел обвинить в этом Ронал или Кайли, но женщину, сидевшую рядом с ним? Нет, у него не хватило духу. — Кроме того... ты привела нас сюда, в свой дом, без малейших сомнений или колебаний. Это лучшее, что случилось с нами за последние дни, так что вместо этого, — он помолчал, подбирая нужные слова, прежде чем продолжить — Я благодарен тебе. Кто знает, где бы мы ещё оказались, сбежав из Бракмара... Возможно, в каком-нибудь убогом приюте, где никому нет дела до незнакомцев.

        Улыбка Элис стала шире от честности и добрых слов Фернана. И тут она подумала, что он сердится на неё... Какое облегчение.

— Это было самое малое, что я могла сделать для вас с Ману; вы были со мной всё это время. Кстати, о Ману... где она? — она ещё раз оглядела комнату, но не увидела ни следа молодой Озамодас или её котёнка.

— Она где-то внизу. Она держалась поближе ко мне, как будто боялась выпустить меня из виду, поэтому я уговорил её выйти на улицу и поиграть. Сначала она отказывалась, пока твой... э-э-э... отец не убедил её пойти на кухню и позавтракать. Она много плакала ночью и была довольно тихой с тех пор, как мы проснулись.

         Почему её не удивило, что Альберту удалось заинтересовать молодую девочку и отвлечь её от забот едой? Этот мужчина действительно умел обращаться с детьми, что было доказано заботой о его необычной семье. Хотя Ману плакала... это по-прежнему вызывало беспокойство, хотя и понятное.

— Она узнала, что у неё там не осталось семьи. Без тебя она совсем одна.

— Можешь считать меня трусом, Элис, но я не уверен, что я тот человек, на которого ей следует положиться. Я бы хотел, но жизнь, которой я живу... жизнь, которой живём мы... это всё слишком усложняет, — сказал Фернан, покачав головой — Что нужно Ману, так это дом, место, где она могла бы чувствовать себя спокойно и расти без забот. Не таскаться повсюду и не сталкиваться лицом к лицу с опасностью.

— Мы уже пытались найти её семью... Предложить ей постоянный дом и прекратить скитания означает, что ты должны предоставить ей это. Но ты... — она коснулась его руки и наклонилась немного ближе к Кра, чтобы посмотреть на него, и заговорила тише, чтобы дать ему возможность довериться ей — Ты, кажется, не готов дать Ману то, в чём она действительно нуждается.

      Фернан посмотрел на руку Элис, лежащую на его плече. Она была теплой и мягкой.

— Я всё ещё думаю, взвешиваю свои возможности, — признался он, сдерживая желание накрыть её руку своей. Вместо этого он сжал ладонь в кулак и поморщился, подавляя потребность в комфорте, чтобы ребёнок Озамодас был в приоритете. — Я не могу поверить, что я вообще об этом думаю, — продолжил он, терзаемый своими мыслями — Но у меня есть семья в Садиде. Возможно, Садида не так уж плоха для такой энергичной девочки, как Ману; ей там будет чем заняться.

— А ты?..

      Его взгляд остановился на её лице после того, как Элис задала вопрос, который задел его больше, чем предполагалось. Он выглядел немного растерянным, когда смотрел на неё, не зная, что ответить. А он?.. Это был правильный вопрос, о котором он боялся думать. Что бы он сделал, если бы решил отвезти Ману к своим родителям в Садиду, с которыми он не разговаривал несколько месяцев?

— Я не уверен... Я ещё не принял решения, потому что... вещи, — он заколебался, останавливая себя от того, чтобы вдаваться в подробности и делиться своими мыслями с Элиатропкой. Вместо этого он намеренно сменил тему, чтобы разговор больше не касался его. — А как насчет тебя? Ты собираешься остаться здесь, в деревне? Твоя история закончена?

— Это далеко не так, — вздохнула она — Моё путешествие продолжается, но какое направление оно примет, зависит от исхода разговора по душам, который мне нужно провести со своими братьями, чего я не жду с нетерпением. — у неё были только плохие новости, которые она могла сообщить им, но это было важно для будущего своего народа.

— Есть какие-нибудь предположения, куда ты могла бы пойти, когда снова начнешь двигаться?

        Элис на мгновение задумалась, так как было трудно угадать, куда приведёт её дальнейшее путешествие, но было одно место, которое не выходило у неё из головы, и которое она больше не могла отрицать.

— Я... Я хотела вернуться в Бонту. 

       "Тоска" - более подходящее слово, но она предпочла бы оставить это при себе; ей было неловко признаваться, как сильно она хотела снова услышать заверения и советы Джориса после всего, что произошло. Но она была честна: она действительно чувствовала желание вернуться в город по разным причинам.

— Там есть кто-то, кого ты хотела бы видеть?

        Она кивнула в ответ на вопрос Фернана, не придавая этому особого значения, пока гладила себя по волосам и смотрела в окно. Ему она показалась задумчивой, почти робкой, и это подтолкнуло Фернана к вопросу, который сорвался с языка прежде, чем он успел обдумать его и передумать:

— Кто-то особенный?

         Её глаза расширились от неожиданного вопроса, прежде чем она быстро ответила, глядя на Кра с удивлением, скрытым в её широко раскрытых глазах:

— Дорогой друг. — быстрый ответ вызвал в комнате неловкость, которой раньше не было, и обоим не хотелось говорить больше.

— Э-э... — его внутренний крик испугал его, но он попытался сохранить невозмутимое выражение лица, чтобы скрыть это, сожаление, которое он испытывал, заставило его вспотеть и усилить боль от заживших ран. Почему он спросил это? Глупый. Так глупо. Спросить, собирается ли она встретиться с кем-то особенным... Кем он был, каким-то ревнивым восьмилетним ребёнком? Какое это имело значение? Он был выше этого. — Мне нужно будет решить, что делать, прежде чем ты уйдешь, — сказал он, медленно придумывая, что бы сказать, и пытаясь исправить ошибку, заключающуюся в том, что он сначала говорит, а потом думает — Я уверен, Ману понравится, если мы отправимся в Бонту вместе.

         Неловкая атмосфера сохранялась, хотя оба изо всех сил старались бороться с ней и отодвинуть её в сторону. Элис не смогла сдержать улыбки, услышав размышления Фернана, и спросила с дразнящим недоверием в голосе:

— Я думала, тебе не нравится Бонта.

— Я могу сделать исключение, — он прочистил горло и немного выпрямился, стараясь не слишком напрягаться — Кроме того, мы всё равно будем двигаться в одном направлении, если я решу привезти Ману в Садиду. Было бы глупо не поехать вместе.

— Совсем как тогда.

        Фернан моргнул, услышав это замечание и напоминание об их встрече под дождём. Их совместное путешествие началось с того, что они двигались в одном направлении. Подумать только, с тех пор прошло всего несколько недель... Время пролетело незаметно.

— Да, — он слегка ухмыльнулся, удивленный сходством, в то время как воспоминания начали всплывать на поверхность — Как тогда.

        На этот раз он действительно доверял ей. Он больше не подозревал, кто она такая и каковы её намерения. Между ними всё изменилось, и это вызывало у него беспокойство, потому что он не был уверен, что делать с изменившимися мыслями и чувствами, которые он испытывал.

       Элис улыбнулась ему в ответ, не подозревая, о чём он думает или с чем борется, прежде чем выпрямилась и повернулась к нему.

— Мне нужно многое уладить здесь, прежде чем я смогу принять решение, куда идти дальше, но я бы хотела, чтобы вы с Ману присоединились ко мне. Несмотря на все неприятности, мне понравилось путешествовать с тобой. — она продолжала улыбаться, когда начала уходить, демонстрируя признаки того, что собирается покинуть комнату, а не задерживаться, чтобы составить компанию Фернану — Я пойду проведаю Ману и Кайли, посмотрю, могу ли я что-нибудь для них сделать. Тебе нужно ещё немного отдохнуть и насладиться тишиной и спокойствием Емельки, пока есть возможность. Я уверена, что, когда мои братья вернутся домой, всё станет немного беспокойнее.

— Звучит как план, — согласился Кра, подвинувшись на кровати, чтобы видеть Элиатропку у двери — Если найдёшь Ману, скажи ей, чтобы она не отходила слишком далеко от гостиницы. Я бы не хотел, чтобы она заблудилась и стала ещё более несчастной...

       Она кивнула, прежде чем выскользнуть из комнаты и оставить накаляющуюся неловкую атмосферу позади. Она не знала, навестил ли уже доктор Фернана, но после вчерашнего лечения и некоторого отдыха с Кра всё было в порядке. Хотелось бы надеяться, что состояние будет улучшаться и дальше.

        В общественной зоне гостиницы внизу уже находилось несколько посетителей, наслаждавшихся свежим завтраком, некоторые лица были знакомыми, в то время как другие, скорее всего, были путешественниками или торговцами, проходившими мимо и нуждавшимися в том, чтобы немного набить желудок. Альберт был на ногах, ухаживал за гостями, как настоящий хозяин, хотя у него было достаточно свободного времени, чтобы поприветствовать Элис, когда она подошла к нему. Он наклонился ближе, чтобы она чмокнула его в щёку, что было обычным утренним занятием с тех пор, как она переехала, и сказал с широкой улыбкой, держа в руках поднос с несколькими кружками:

— Доброе утро, пиви. Ты хорошо спала?

— Это был лучший сон за последние дни, — улыбнулась она, не желая снова упоминать о кошмаре, мучившем её. Она была слишком рада вернуться домой, чтобы позволить этому испортить ей день. — Какие-нибудь неприятности были, пока мы спали?

— Вообще ничего, если не считать очень голодного рта, — засмеялся Альберт, направляясь в дальний конец зала, и жестом подозвал Ману, которая ела свой завтрак, девочка сидела одна, и у неё было много еды, чтобы составить ей компанию — Она ест, как голодный буй-волк. Она мало разговаривает... Довольно тихая для того, как она выглядит.

— Ману на самом деле очень активная и разговорчивая, но после того, как она узнала, что у неё не осталось семьи...Что ж. — Элис не нужно было заканчивать фразу или объяснять дальше; было очевидно, почему Бебе вела себя не так, как обычно, и легкая гримаса Альберта выдала, что он прекрасно это понимал, поскольку в одиночку вырастил нескольких сирот.

— Скоро ей станет лучше. На самом деле, она уже обследовала кухню сверху донизу после того, как я предложил приготовить ей завтрак. Она даже заглянула в шкафы, чтобы посмотреть, и показала мне разные предметы, чтобы спросить, для чего они, —  усмехнулся он — Милая девочка... У неё неплохой аппетит, как и у мальчиков. Кстати, о них, они скоро должны вернуться домой. Тебе не терпится увидеть их снова?

        Элис расправила плечи и немного посмеялась, наблюдая, как Ману откусывает ещё один большой кусок от сладкого на вид печенья, чтобы набить полные щёки:

— Я не думаю, что "взволнована" - достаточно сильное слово для описания того, что я чувствую. Я волнуюсь, мне так много нужно им рассказать, и я действительно скучала по ним. — она помахала девочке, когда её большие зелёные глаза остановились на Элис, а округлые надутые щеки помешали Малышке улыбнуться по-настоящему — Не забывай жевать, Ману, — крикнула она, и девочка быстро кивнула, прежде чем попыталась прожевать и проглотить огромный кусок. Это действительно было удивительно, как много могла съесть Ману, несмотря на свой маленький рост... — Мне нужно найти Кайли, хотя у меня есть подозрение, что она всё ещё на заднем дворе.

— Верно. Я не знаю, что с ней, но каждый раз, когда захожу на кухню, вижу, как она стоит у забора. Меня это немного пугает. — признался Альберт, понизив голос, чтобы его не услышали другие, и выглядя немного пристыженным из-за того, что сплетничал так, как он это делал.

— Фернан сказал мне, что звуки, доносившиеся из кузницы Дарвелла, привлекли её внимание. Интересно... — её голос прервался, когда ей в голову пришла одна мысль. Вивьен была вынуждена делать игрушки, потому что обладала определенными навыками в рукоделии. Было ли это ее страстью, или звуки, доносившиеся из кузницы, напоминали ей о разных временах, хороших или плохих? — Я пойду присмотрю за ней... — сказала Элис, приняв решение, и нежно похлопала Альберта по широкому плечу, прежде чем, не колеблясь, направиться на задний двор.

        Кайли стояла там, где и было сказано - у забора и смотрела в сторону кузницы. Она была неподвижна, хотя лёгкий ветерок выдавал, что она не статуя, играя с её неровно подстриженными волосами и просторной одеждой, которую она носила. Её руки и ноги всё ещё были забинтованы, хотя в этом не было необходимости, так как раны уже затянулись. Однако они хорошо скрыли шрамы, и Элис предположила, что благодаря бинтам Кайли чувствовала себя немного комфортнее. Кселор никак не отреагировала на приближение Элис, её лавандовые глаза были прикованы к зданию, которое было домом Прейселев и их сына-кузнеца.

— Тебе нравятся эти звуки? — спросила Элис, после того как встала рядом с Кайли и не заметила ни намека на страх или агонию на её бледном лице. Вместо этого Кселор выглядела ошеломлённой и заинтригованной, хотя почему она осталась у забора, а не подошла поближе, было загадкой для Элиатропа. Кивок Кайли в ответ заставил Элис отказаться от попыток завязать разговор. — Это местный кузнец, Дарвелл Прейсель. В основном он изготавливает и чинит сельскохозяйственные инструменты, а не доспехи или оружие, хотя я слышала, что он делает это время от времени, чтобы скоротать время. Это как хобби.

        Ещё один кивок. Хотя Кайли не отрывала взгляда от кузницы, она прислушивалась к тому, что говорила Элис.

— Ты интересуешься металлообработкой или чем-то подобным?

— Родители Кай были кузнецами. Кузнецы, — сказала Кайли, прежде чем её сосредоточенный взгляд немного потускнел и стал задумчивым. Последовало молчание, пока Кселор пыталась найти что-то, что казалось ей очень далёким, прежде чем она покачала головой. — Нет. Мать Кай - ювелир. Изготавливала украшения. Кай тоже занималась этим. Не так уж много, но она делала. — она на мгновение задумалась, прежде чем продолжить, в то время как Элис с интересом слушала то, чем она охотно делилась — Отец Кай - кузнец. Владел кузницей. Проводила каждый день в папиной кузнице... Кай мастерила. Мастерила разные вещи. Чинила тоже. Ей... это нравилось.

        Нетрудно было догадаться, что бизнес ее семьи способствовал развитию у Вивьен навыков, которые приковали ее к верстаку на неизвестно сколько времени, чтобы она могла изготавливать дешевые игрушки... Как печально, что чьим-то увлечением так злоупотребляют, и все это ради получения прибыли.

— Ты хотела бы встретиться с Дарвеллом и посмотреть на кузницу вблизи? — спросила Элис, почувствовав жалость к усталой женщине, сидевшей рядом с ней, и надеясь, что она сможет привнести что-то позитивное в недавние воспоминания Кайли. Она достаточно хорошо знала Дарвелла, чтобы понимать, что он не будет возражать против визита, но согласится ли Кайли на это, или пребывание в Калхасе было для неё слишком болезненным и свежим?

— Может ли она это сделать? — голос Кайли звучал осторожно, но с надеждой, её обведённые тёмными кругами глаза стали чуть больше, прежде чем она, наконец, оторвала взгляд от кузницы и посмотрела на Элис. Её медленные кивки стали немного быстрее, когда она заметила тёплую улыбку Элис, прежде чем она сказала. — Она хочет. Если да, то она хочет. Пожалуйста.

         Искра жизни. У Элис защемило сердце, когда она увидела, как Кайли старается не слишком волноваться из-за чего-то, что казалось таким маленьким и простым. Кселор, возможно, и пережила годы жестокого обращения и мучений, но она не была полностью сломлена; какая-то часть её всё ещё оставалась, желая выжить.

— Я с радостью познакомлю тебя с ним, — сказала Элис с растущим нетерпением, прежде чем ей в голову пришла идея — Просто дайте мне минутку, я вернусь через секунду.

        Элиатропка поспешила обратно в гостиницу, на кухню, её глаза искали что-то, прежде чем она нашла это на столе. Именно там, где они с Альбертом оставили это прошлой ночью; разбитая маска Кайли. Элис надеялась, что Дарвелл сможет это исправить. Маска была важна для Кселора, Элис знала об этом, но её нельзя было носить из-за повреждений, которые она получила во время пленения Кайли. Починить его было бы приятным подарком, который стал бы для Кайли началом новой жизни. Старые путешествия должны были закончиться, чтобы уступить место новым начинаниям, и для девушки-Кселор это было то же самое; она заслужила это, и Емелька - лучшее место для этого.

— Пойдём. — Элис была нежна с Кайли, когда вернулась к ней и, взяв её за руку, повела в кузницу, где звуки кузнечных мехов и молота манили обеих девушек. Запястье Кайли было очень тонким из-за того, что Элиатропка не удерживал её; пройдёт немало времени, прежде чем она снова наберётся сил и здоровья, но это было частью нового начала, которое Элис пыталась начать с чистого листа. —Дарвелл? — позвала она, заглядывая в кузницу, тепло которой приветствовало её.

        Громкие удары молота по раскалённому куску металла, который держали на наковальне тяжелыми на вид щипцами, прекратились, как только прозвучало его имя, кузнец удивлённо нахмурился и с явным интересом посмотрел в сторону входа.

— Эй, ты вернулась! — он выглядел чрезвычайно счастливым, увидев девушку-Элиатропа, и оглядел её со своего места у наковальни, прежде чем опустить горячий деформированный металл и ремешки в ведро с водой, чтобы остудить, и отложить в сторону — Рад тебя видеть, Элис. Как дела? — спросил он, проводя тыльной стороной руки в перчатке по лбу, чтобы вытереть пот, пока шёл к большому открытому входу в свою кузницу — Похоже, у тебя всё хорошо после того, как ты вышла в большой мир.

— Приятно это слышать, — усмехнулась Элис — Но внешность обманчива. Это было непростое путешествие...

— Ну, ты вернулась целой и невредимой, не так ли? Я бы сказал, что для тебя все прошло достаточно хорошо, хотя, пожалуйста, докажи мне обратное, если я ошибаюсь. Ты знаешь это лучше, чем я. — он продолжал улыбаться, поправляя пояс с инструментами и фартук, которые были на нём, и с таким выражением лица его чаще всего видели. Знакомая улыбка почти не дрогнула, когда Кайли появилась в поле его зрения, хотя лёгкий наклон головы и изгиб бровей выдавали, что он был удивлён и, возможно, озадачен тем, как измождённо выглядела забинтованная девушка.

         Элис краем глаза посмотрела на Кайли, заметив реакцию Дарвелла, и её довольная улыбка стала мягче и нежнее:

— Дарвелл, я бы хотела, чтобы ты познакомился с Кайли. Я познакомилась с ней в Калхасе.

         Дарвелл заморгал от неожиданного представления, прежде чем неохотно протянул Кайли руку в знак приветствия, большая кожаная перчатка, которую он носил, была покрыта сажей от углей, на которых он разжигал кузницу. Осознав это, он посмотрел на грязную толстую кожу и уже собирался отступить, чтобы, как подобает, снять перчатки, когда Кайли взяла его за руку, чтобы принять приветствие. Он был несколько озадачен тем, что её это не беспокоило, ведь она выглядела довольно хрупкой, в то время как он был мускулистым и крепким, но он не собирался подвергать это сомнению.

— Приятно пахнет.

— За что тебя благодарить? — Дарвелл немного неуверенно рассмеялся, когда Кайли небрежно высказала своё мнение и похвалила запахи расплавленного металла, сажи и пота, которые от него исходили, хотя и воспринял её искренность как знак того, что её не пугают побочные эффекты его профессии — Приятно познакомиться с вами, мисс.

       Элис молча наблюдала за встречей, чтобы не мешать, держа в руках маску, которую она подобрала. Кайли не подавала виду, но в присутствии кузнеца она немного робела, её взгляд был прикован к его руке в перчатке, которую она продолжала сжимать, вместо того чтобы встретиться с его добрым взглядом.

— Отец Кайли был кузнецом, и у неё тоже есть страсть к этому делу. Она хотела поближе познакомиться с вашим рабочим местом, если вы не возражаете?

— Если вас не беспокоит жара, — сказал Дарвелл, обращаясь непосредственно к Кайли, а не к Элис, которая была её посыльным, в то время как Кселор стояла прямо перед ним — Просто полюбуйтесь на досуге. Сейчас я забиваю гвозди, чтобы можно было отремонтировать крышу здесь, в Емельке. — он отступил в сторону, пропуская Кайли, если она пожелает, и внимательно наблюдая за женщиной, выглядевшей больной, когда она осторожно вошла внутрь и огляделась.

— Кстати, о ремонте, Дарвелл. Надеюсь, это тебя не побеспокоит, — сказала Элис, протягивая маску Энутрофу — Она принадлежит Кайли, но, как ты можешь видеть...

         Дарвелл присвистнул, увидев поврежденную часть маски, прежде чем в его глазах появился заинтересованный блеск. 

— А, так она Кселор? Не каждый день мне удаётся увидеть маску Кселора вблизи. Хотя я понимаю, что ты имеешь в виду; это было настоящее побоище. Как и она, — добавил он тихо, чтобы никого не обидеть, особенно Кайли. Он был слишком честным человеком, чтобы держать свои наблюдения при себе, и догадка о том, что брюнетка, которая с некоторой меланхолией осматривала его инструменты и кузницу, пережила тяжёлые времена, сделала её немного грубоватой. — Хотя нет ничего, что я не мог бы исправить. Я прослежу, чтобы эта маска была в идеальном состоянии. Ты можешь наблюдать за мной, если хочешь, — сказал он, поворачиваясь к Кайли — Или помогать, я не возражаю. Нечасто в моём скромном жилище появляется кто-то с такой же страстью, и, в конце концов, это твоя маска. Мы можем сделать это вместе, если ты не против.

      Кайли оторвала взгляд от наковальни, возле которой она задержалась, и, наконец, позволила себе взглянуть Дарвеллу в лицо, а не избегать его взгляда. Задумчивое выражение на её лице немного спало после того, как до неё дошёл смысл его слов. На её лице промелькнуло недоверие, прежде чем оно уступило место тому же сдерживаемому волнению, которое она испытывала ранее:

— Кай сначала посмотрит... Может быть, поможет потом? Может быть?

       Прерывистая речь застала Дарвелла врасплох, но он довольно быстро справился с собой и кивнул:

— Я согласен. Как долго вы пробудете в Емельке?

       Неуверенного взгляда, который Кайли бросила в сторону Элис, было достаточно, чтобы Элиатропка поняла, что ей нужна помощь, чтобы ответить Дарвеллу:

— На то время, пока ей нужно восстанавливаться и она хочет остаться. Она через многое прошла... на очень долгое время. Возможно, она устаёт быстрее, чем кому-либо хотелось бы, но я уверена, что после отдыха и в хорошей компании она снова станет самой собой. Ей просто... нужно ободряющее и поддерживающее окружение.

— Я могу сказать... Что ж, здесь она может чувствовать себя спокойно; я не буду её ни к чему принуждать, и я уверен, что моя мать набросится на неё, как только узнает о присутствии мисс Кайли. Ты же знаешь, какая она. — ухмыльнулся Дарвелл.

        Миссис Прюсель, добрая пожилая женщина, которая любила баловать детей и животных лакомствами и маленькими подарками. Для неё не стало бы сюрпризом, если бы миссис Прюсель почувствовала необходимость заботиться о Кселоре всеми возможными способами; она была такой милой. Очень не по-женски, но её муж компенсировал это.

— Если ты действительно не возражаешь, я оставлю её с тобой на некоторое время, хотя, если она устанет и ей понадобится отдых, у неё есть комната в гостинице, — сообщила Элис кузнецу, который внимательно слушал, но не смотрел, наблюдая, как девушка-Кселор продолжает свою личную экскурсию по мастерской — Я действительно ценю, что ты готов сделать это для неё. Боги знают, что ей это нужно...

— И я буду благодарен за её компанию. Не волнуйся, я присмотрю за ней.

       Игриво подмигнув Элиатропу, чтобы подбодрить её, Элис мысленно усмехнулась:

— Спасибо, Дарвелл. Я зайду позже, чтобы узнать, как обстоят дела; у меня есть ещё несколько дел, требующих моего внимания. Пожалуйста, позови мня, если что-нибудь прояснится. Что угодно.

         Могла ли она действительно оставить Кайли с кузнецом? Она доверяла Дарвеллу; у него было большое сердце, и он всегда был готов протянуть руку помощи, но она надеялась, что не требует от него слишком многого, сваливая на него Кайли ни с того ни с сего. Тем не менее, он казался достаточно заинтересованным, чтобы поближе познакомиться с Кселором, и Кайли выглядела такой же заинтересованной. На самом деле, она, казалось, была в своей стихии, разглядывая инструменты, свисающие со стропил и стен. С ней всё будет в порядке...

         Элис тихо ушла после того, как Дарвелл повернулся к Кайли, чтобы завязать разговор и приступить к работе, и Элиатропка почувствовала облегчение, когда продолжила свой путь. Пока всё шло хорошо... Было действительно приятно снова оказаться дома. Она медленно остановилась, чтобы полюбоваться видом и осмотреть деревню, впитывая в себя реальность того, что она в безопасности после нескольких недель суматохи. Жаль, что она не смогла остаться, по крайней мере, ненадолго, но она постарается максимально использовать то время, которое проведёт здесь, прежде чем снова отправиться в путь, чтобы продолжить свой путь в качестве посла своего народа.

        Она вдохнула полной грудью свежий утренний воздух, глядя на зерновые поля вдали, прежде чем закрыть глаза и насладиться атмосферой, звуками и запахами деревни. Она открыла себя, чтобы впустить всё это, как успокаивающий бальзам от своих бед и тревог. Мгновение покоя... Она так в нём нуждалась. 

         Ощущение спокойствия не покидало её, когда ткань её платья касалась её ноги, когда что-то лёгкое цеплялось за тёмно-синюю юбку и натягивало её. Это не испугало Элис, хотя недоумение по поводу того, кто или что это было, заставило её посмотреть вниз и увидеть синекожую девочку, которая неохотно держалась за длинную юбку, опустив голову и уши.

— Эй... — Элис согнула колени, чтобы заставить себя опуститься и посмотреть Ману в лицо, девочка отпустила её и сделала маленький шаг назад, прежде чем тёплые ладони обхватили её синие щеки и откинули в сторону прядь белоснежных волос — Что случилось, милая? — спросила Элис, продолжая сидеть на траве и пытаясь прочесть мысли девочки.

— Я не могу найти Листика... — расстроенная гримаса, которую Ману пыталась скрыть, была отчётливо видна, а её попытка вытереть её сшитой грелкой для рук, как будто это была грязь на лице, не увенчалась успехом — Я не видела его всё утро. Мужчина с пышными усами сказал мне, что он покормил его молоком, но это был последний раз, когда он его видел... Как ты думаешь, — её надутые губы стали немного пугающими, прежде чем её большие глаза обратились к Элис и наполнились слезами — Ты думаешь, он бросил меня? Нравится... как мама с папой? Мне нравится Ферн?

         От неожиданности Элис застыла в недоумении. Элис ошеломлённо уставилась на девочку, прежде чем её охватило беспокойство, и она крепче обняла её.

— Богиня, нет... — прошептала она, когда Ману прижалась к её груди, и её маленькие пальчики обхватили её в поисках утешения — Листик, наверное, гоняется за мышкой или пиви; это то, что делают кошки, и ты знаешь, что он делал это раньше... Он всегда возвращался. И Ферн...... Милая, Фернан никуда без тебя не пойдёт.

— Он велел мне уйти... Он так и сделал.

       Элис крепче обняла её, когда слова Ману потонули в её всхлипываниях. Конечно, девочка была расстроена и сбита с толку; у неё не было ни минуты, чтобы с кем-нибудь поговорить о том, что произошло. Все взрослые были слишком заняты поисками убежища и восстановлением сил, в то время как Ману была предоставлена самой себе и вынуждена была наблюдать и ждать. Но она думала, что Фернан прогнал её, в то время как это было простым недоразумением... бедная девочка.

— Фернан хотел, чтобы ты вышла на улицу и немного поиграла, а не сидела рядом с ним, ничего не делая и беспокоясь. Он не хотел, чтобы ты уходила навсегда. Ты ему слишком дорога, — попыталась она успокоить Ману, нежно поглаживая её по волосам и утыкаясь носом в её макушку — Прости, Ману.... мы все были так заняты, но я обещаю, что ты не одинока. Ты никогда не будешь одинока. Мы все здесь ради тебя...

         Девочка закрыла глаза, чтобы Элис могла вытереть слёзы, после того как Элиатропка откинулся назад и улыбнулся ей. Все были заняты, это было правдой. Вся эта беготня и испуг закончились тем, что все пострадали и оказались в этом странном, но милом месте. В глубине души она знала, что Ферн не бросит её, не так, как сейчас, но ей нужно было услышать это, а не гадать и надеяться. Слишком многое происходило, чтобы быть в чём-то уверенным без подтверждения...

— Почему бы нам, — начала Элис, подхватывая Ману на руки и поднимаясь на ноги — Не прогуляться и не посмотреть, не удастся ли нам увидеть Листок мельком? Мой младший брат Гругалорагран время от времени пытается поохотиться, любит гоняться за птицами по полям. Мы могли бы начать с этого, если хочешь.

        Она взяла Ману на руки, и её сросшееся бедро почти не болело, хотя ощущалась небольшая скованность, которая заставила Элис подавить стон от протестующих мышц, когда она пыталась удержать равновесие. К счастью, девочка была не слишком тяжёлой. Элис продолжала улыбаться, глядя на Ману и ожидая её ответа, но ответа не последовало. Она нахмурилась из-за молчания, догадываясь, что Ману всё ещё слишком расстроена, но то, что она увидела, было далеко не похоже на расстроенную Озамодас.

        Ману медленно отняла свои маленькие кулачки от лица, после того как вытерла глаза, и провела руками по носу, сосредоточенно глядя на что-то вдалеке и смаргивая оставшиеся слёзы. Было очень короткое мгновение сосредоточенности, прежде чем девочка быстро, но глубоко втянула воздух и приподнялась на руках, которые поддерживали её.

— Д-д-д... — пробормотала она, её раздвоенный хвост напрягся, прежде чем дико завилять и замолотить, а глаза, казалось, вот-вот выскочат из орбит.

— Что? Что такое?..

        Ману продолжала заикаться, её пальцы до боли впиваются Элис в плечи.

— Д-д-д-др-др-др.... — она не могла говорить, пока громко не выплюнула и не подпрыгнула на руке Элиатропки, чтобы лучше видеть и указать на то, что было позади Элис — Драконы!