Ты Играешь Грязно

На первом этаже пахло хвойным, и в воздухе висел слабый аромат глинтвейна, хотя никто в этом доме его не пил. Клара стояла на стремянке, вешая золотые шары на высокую ель, которую с утра привезли сотрудники охраны. Елка почти доставала до потолка, мерцала тусклым белым светом, и в её ветвях отражался роскошный интерьер гостиной, всё это выглядело как с обложки каталога, без души.

Лео спустился босиком, натянув на себя чёрный худи. Он остановился в дверях, не входя. Клара обернулась с лёгкой улыбкой:

— Счастливого Рождества, Лео! — весело сказала она, как будто между ними всегда была теплая, семейная связь.
Он кивнул.
— Угу. — и пошёл обратно наверх, не дождавшись, пока она слезет со стремянки.

Он закрыл за собой дверь, сел на кровать и уставился в стену. Думать о Рождестве не хотелось. Хотелось, чтобы всё просто… исчезло. Или, хотя бы, замерло. Но вместо тишины всплыла старая мысль.

Телефон.
Тот, который Клод забрал в клубе, в ту ночь, когда всё началось. Сколько уже прошло? Месяц с лишним?

Лео взял в руки другой, новый аппарат, тот, что ему дал Нико. Открыл переписку с Клодом.

Пальцы замерли над клавиатурой. Писать или нет?

Наконец он ввёл:

Ты всё ещё не отдал мой телефон.

Без точек. Холодно. Ровно.

Ответ пришёл почти сразу, будто тот сидел на чеке:

Чтож, завтра в 12. Место скажу утром, придёшь — получишь.

Лео раздражённо сжал челюсть. Что за бред? Почему не просто передать? Или курьером, или через кого-то из охраны — они наверняка пересекались. Почему он должен куда-то идти:

Почему нельзя просто отдать его через кого-то? Или по доставке?

Ответ был коротким, как будто заранее подготовленным:

Или ты приходишь. Или остаёшься без телефона.

У Лео внутри всё сжалось, но он не дал себе впасть в панику.
Он ненавидел, когда кто-то диктовал ему условия.

Спустя несколько минут он всё же написал:

Хорошо.

Он больше не смотрел в телефон. Положил его экраном вниз.

Дождь за окном перестал идти, и дом погрузился в вечернюю тишину, нарушаемую лишь слабыми звуками музыки с первого этажа. Клара, вероятно, включила рождественский плейлист. Но Лео не чувствовал ничего, кроме усталости. Он лёг, не раздеваясь, закрыл глаза и позволил темноте затянуть его, как спасение.

Следующее утро было хмурым, едва пробивающийся через плотные занавески свет едва освещал комнату. Лео медленно открыл глаза, ощущая тяжесть сна и муторное состояние внутри. Он лежал, глядя в потолок, стараясь собрать мысли. Но тишина в доме была нарушена приглушённым голосом, доносящимся из прихожей.

— Лео, — раздался голос отца, ровный, но настойчивый. — Вставай. Мы с Кларой собираемся в церковь. Не опаздывай.

Лео повернулся на бок, не спеша отвечать.

— Хорошо, — прошептал он спустя несколько секунд.

Отец быстро ушёл, и в комнате снова воцарилась тишина. Лео сел на край кровати, пальцы автоматически нащупали телефон на тумбочке. С каждым движением мысли всё больше возвращались к Клоду.

Он открыл чат, пальцы нервно стучали по экрану:

Слушай, может, можно отложить нашу встречу? Не уверен, что смогу.

Ответ не заставил себя долго ждать:

Приходи сегодня в 12, или не увидишь свой телефон.

Лео нахмурился, пальцы сжались в кулак. Он не собирался сдаваться, быстро набрал новое сообщение:

Это не совсем удобно, сказал же. Может, хотя бы завтра?

Ответ был коротким:

Конечно ты решаешь. Но я жду сегодня.

Лео вздохнул и отложил телефон, ощущая нарастающее напряжение. Ему предстояло собрать силы, справиться с целым днём, и с Клодом, который явно не собирался идти на компромиссы.

Через несколько минут он медленно спустился вниз по широкой лестнице, чувствуя, как в груди копится напряжение. Его отец уже сидел за рулём чёрного джипа — солидный и строгий. Клара аккуратно поправляла пальто и молча садилась рядом.

На улице было холодно, воздух резкий и свежий, а Лео, обхватив себя руками, чувствовал, как внутреннее беспокойство переполняет его. Он не хотел идти, не понимал, зачем им это нужно, но не мог отказаться, отец редко спрашивал, а если и спрашивал, то ожидал послушания.

Дорога до церкви заняла около двадцати минут. Они проезжали через деловые кварталы и жилые районы — дома не были настолько роскошные, какие он видел у Нико, но внушали уважение и говорили о стабильности и власти. Отец Лео кивал знакомым за рулём встречным машинам, разговаривал по телефону, а Лео просто смотрел в окно, пытаясь отвлечься от своих мыслей.

Когда они подъехали к церкви, Лео заметил, что здесь собрались те, кто стоял ниже в социальной иерархии. Бизнесмены, чиновники среднего звена, представители местной знати — их было много, но каждый старался не выделяться слишком ярко.

Церковь была строгой, с высокими каменными сводами и длинными деревянными скамьями. Зал наполнял приглушённый свет от витражей, а запах ладана и пламени свечей висел в воздухе. Лео шёл за родителями, ощущая холод от каменного пола и тихие шорохи одежды.

Месса началась с чтения из Ветхого Завета, священные тексты звучали ровным, спокойным голосом священника. Он рассказывал историю рождения младенца Иисуса, напоминал о надежде и спасении, о том, как свет появляется даже в самые тёмные времена.

Лео слушал, но его мысли метались. Он чувствовал себя чужим в этой атмосфере, будто был между двумя мирами, миром роскоши и власти отца и собственным внутренним беспокойством. Иногда взгляд Лео останавливался на лицах других прихожан: кто-то молился с искренностью, кто-то казался отстранённым.

Особое впечатление на Лео произвёл отрывок из книги пророка Исаии (40:29-31), когда священник читал:

"Он даёт усталому силу и умножает бодрость бессильному.
Юноша устаёт и изнемогает, и молодые падают, но надеющиеся на Господа обновляют силы, поднимаются крыльями, как орлы; бегут и не устают, идут и не утомляются."

Эти слова словно отзывались внутри Лео, говорили о том, что несмотря на усталость и страхи, есть надежда на силу и обновление. Он задумался о том, как устал от постоянной борьбы, от преследований, от напряжения с Нико и Клодом. Ему хотелось найти хоть немного покоя.

После чтения наступило время покаяния, минуты тишины и молитв, когда каждый мог погрузиться в свои мысли и чувства. Лео скрестил руки на коленях и закрыл глаза, стараясь поймать хоть каплю умиротворения.

Когда служба закончилась, Лео медленно встал, чувствуя тяжесть в теле, словно он прожил несколько часов в другом мире. Его отец молча кивнул в знак того, что пора возвращаться. Лео ответил тем же и вышел из церкви, ощущая холод и лёгкую дрожь от пережитого.

Машина медленно катится по тихим улицам в сторону дома. Лео сидит на заднем сиденье, руки лежат на коленях, а взгляд устремлён в окно. Прохладный вечерний воздух за стеклом кажется далёким и чужим, словно отделённым от его внутреннего мира.

Внезапно телефон вибрирует в кармане, звонок от Нико. Лео с неохотой достаёт телефон, смотрит на экран и сразу нажимает "отклонить". Затем быстро пишет короткое сообщение:

Занят.

Телефон снова зазвонил, Нико не привык ждать. Лео сжал зубы, не желая сейчас отвечать, но звонок повторился.

Отец Лео бросил на него косой взгляд через зеркало заднего вида, словно читающий мысли сына. Лео чуть поджал губы, отложил телефон и снова сбросил вызов.

На экране появилось новое сообщение от Лео:

Я в машине с родителями.

На этот раз Нико не звонил снова, но написал:

Куда едете?

Лео на мгновение замер, палец завис над клавиатурой, а затем ответил:

Были в церкви.

После этого наступила тишина. Нико не спешил отвечать. Лео с облегчением убрал телефон в карман, снова уставился в окно.

Внутри машины царила приглушённая тишина, лишь тихий шум мотора и шелест шин по асфальту. В мыслях Лео мелькали слова из церкви, слова о надежде и силе, которые казались теперь очень далекими от его собственной жизни.

Он хотел написать что-то ещё, но слова застряли в горле. Вместо этого он позволил взгляду блуждать по темнеющему городу, по тусклым огням домов, по мягким теням на улицах.

— Лео? — тихо спросил отец, прервав молчание.

Он чуть повернул голову к сыну, в его глазах не было упрёка, скорее ожидание и, возможно, желание понять. Лео едва кивнул, не отрывая взгляда от окна.

Нико в телефоне так и не ответил, а Лео уже не хотел начинать разговор.

Машина плавно въехала во двор их дома. Лео вдохнул глубоко, словно пытаясь наполниться силой, которую ещё недавно слышал в церкви.

Лео поднялся в комнату, тихо прикрыв за собой дверь. Скинул пальто на стул, кроссовки оставил у входа. В комнате было прохладно, он машинально потянулся включить обогреватель, но телефон в кармане снова завибрировал.

Он достал его и увидел сообщение от Клода:

Место встречи: спортшкола. Про какую сам знаешь.

Лео на секунду замер, машинально вспомнив запах старого зала, блеск деревянного пола и то, как они в шестом-седьмом классе дрались в шутку. Воспоминания были странными и далеко не теплыми.

Он провёл пальцем по экрану, собираясь уже набрать: Отложим, но остановился. Клод, как он знал, редко менял планы ради кого-то, и если уж назначил встречу лучше пойти:

Хорошо.

Сообщение ушло, и он невольно посмотрел на часы — 11:20. Успею, — мелькнула мысль. До спортшколы было недалеко, минут пятнадцать пешком.

Он накинул тёмную куртку, сунул руки в карманы, проверил, на месте ли кошелёк и наушники. На мгновение задержался у двери, думая, не сказать ли кому-то, что уходит, но потом пожал плечами: Зачем?

Вышел во двор, воздух был холодным, чистым, а над крышами домов висело бледное зимнее солнце. Лео шёл быстрым шагом, ловя в лицо прохладный ветер.

Чем ближе он подходил к знакомым кварталам, тем сильнее сердце билось от напряжённого ожидания. Проходя мимо небольшого парка, он вспомнил, как когда-то с одноклассниками зимой гонял тут в снежки, а теперь просто ускорил шаг, желая быстрее дойти и закончить разговор с Клодом.

Свернув на улицу со спортшколой, он увидел вдалеке серое здание с выцветшей вывеской и засыпанными снегом ступеньками.

Лео стоял у входа в спортшколу, взглядывая на закрытые ворота и здание с мраморным фасадом, которое было пустым и заброшенным, несмотря на своё бывшее величие. Всё это здание, которое когда-то было наполнено шумом, смехом и шумными разговорами, теперь тихо стояло, как памятник их тёмному прошлому. Однажды здесь они с Клодом, ещё детьми, как настоящие короли, держали в страхе почти всех.

Часы на телефоне показывали 11:45. Лео стоял, нетерпеливо переводя взгляд с одного уличного фонаря на другой, и, видя, как минутные стрелки стремительно приближаются к двенадцати, ощущал, как его нервы натягиваются, как струна. Что-то в воздухе висело, это не было просто ожиданием. Он чувствовал напряжение.

Заметив, как минутные стрелки сдвинулись ещё немного, Лео уже был готов развернуться и уйти. Сколько можно? Где он там, чёртов Клод? Но как только он сделал шаг назад, вдруг заметил силуэт, который стал чётче на фоне двери. Это был Клод, заходящий через старую калитку. Лео почувствовал, как у него внутри что-то ёкнуло, смешанное чувство облегчения и нарастающего напряжения. Клод был тут.

Клод стоял в паре шагов от него, внимательно изучая его взглядом, который был одновременно знакомым и чужим.

— Ты опоздал, — коротко сказал Лео, глядя на него с насмешкой, но с нервной дрожью в голосе.

Клод не торопился отвечать. Он вытянул шею, оглядывая спортшколу, словно пытаясь понять, чего он тут вообще ждёт. Внутри не было ничего, кроме их воспоминаний. Он замолчал, и Лео почувствовал, как его нервы начинают снова напрягаться.

— Здесь было шумно... когда-то... — начал Клод, прищурив глаза и показывая на дверь, через которую когда-то они входили, смеясь и с толпой друзей за спинами. — Раньше здесь было всё по-другому, помнишь?

Лео молча отвёл взгляд, потому что не был так уверен, что хочет это вспоминать. В их детстве было много моментов, о которых было лучше бы забыть. Особенно последние.

— Ты помнишь тот день, когда мы устроили драку с теми старшеклассниками? — продолжал Клод, его тон становился более задумчивым. — Это была... одна из лучших наших затей. Тогда я думал, что так будет всегда.

— Было и прошло.

Лео вздохнул, это было слишком знакомо. Он помнил, как в их возрасте они с Клодом могли делать что угодно и никто не осмеливался им противостоять. Это был пик их детства, когда ещё не было ни забот, ни страха. Всё было намного проще, даже если и жестоко.

— Да, помню, — Лео пытался отвлечься от воспоминаний, но невозможно было не думать о том времени, когда они по-настоящему верили в свою силу и беспечность.

Но Клод снова не собирался отпускать разговор. Он сделал паузу, словно в ожидании, и посмотрел прямо в глаза Лео.

— Знаешь, раньше было намного легче, — сказал он с каким-то странным оттенком в голосе. — Что изменилось с тех пор? Мне правда интересно.

Лео почувствовал, как его грудь сжалась. Эти слова касались его глубже, чем он ожидал. И хотя он пытался сопротивляться эмоциям, что-то внутри него дрогнуло. Он посмотрел на Клода, пытаясь удержать спокойствие.

— Ты сам виноват.

Клод слегка усмехнулся, а затем его лицо снова стало серьезным.

— В чем я виновен? — Он сделал паузу и добавил: — Тогда, я был на твоей стороне, Лео. Мы были не просто друзьями, мы были партнёрами, не так ли?

Лео не ответил сразу. Он почувствовал, как воспоминания вновь нахлынули на него.

— Отдай мне мой телефон, Клод, — сказал он, прерывая неловкую тишину. — Ты забрал его в тот вечер, а я просто хочу его назад.

Клод на мгновение замолчал, его взгляд стал напряжённым.

— Ты всё равно ничего не изменишь, — сказал он, немного развеселившись. — Всё не так, как было раньше, и ты это прекрасно знаешь. Ты ведь не думал, что я просто так сюда пришёл?

Лео вздохнул, он не знал, что ещё сказать.

— Мы не такие, как были раньше, Клод. Я — точно нет.

Клод на секунду молчал, затем сказал:

— И ты уверен, что готов двигаться дальше?

Лео не ответил, и Клод, почувствовав, что достиг своего, всё-таки протянул ему телефон.

— Всё, что ты хочешь, я тебе отдам. Но ты не меняешься. Мы оба не меняемся, понимаешь?

Лео молча взял телефон, но не ответил. Просто развернулся и пошёл прочь, чувствуя на себе взгляд, в котором смешались и прошлое, и то, чего уже не вернуть.