Глава 23.
Подростки упали на землю около небольшого, одноэтажного домика. Он был светло-голубого цвета, с черной крышей, белыми рамами на окнах и такого же цвета крыльцом. Он был очень светлым даже тогда, в темную, безлунную ночь. Но в момент, когда Кимберли и Райана болезненно выбросило на тротуар, им было не до разглядывания дома, перед которым они очутились.
У обоих кружились головы, ведь для Кимберли было сложно переместить не только себя, но и парня, который был простым человеком, совершенно не привыкшим к такому. Однако он пришел в себя все же быстрее, потому поспешил на помощь Ким. Он протянул ей руку, чтобы помочь подняться, чем девушка без раздумий воспользовалась.
— Да-а-ам, ты не говорила, насколько это неприятно, – протянул немного недовольно Райан, пока помогал подняться своей спутнице. – Ой, Ким, у тебя кровь...
Девушка тыльной стороной ладони провела под носом, после чего там остался красный след. Увидев это, Кимберли, которая не переносила вид крови, сразу же потеряла сознание, однако, стоявший рядом Райан успел ее подхватить. Парень осторожно положил девушку обратно на тротуар, после чего оторвал небольшой лоскут от футболки Ким, чтобы вытереть ее кровь.
В сравнении с прошлым разом, Кимберли пришла в сознание гораздо быстрее. Она немного печально посмотрела на свою пострадавшую футболку, а после на Райана, но даже не подумала, сказать ему что-то в упрек по этому поводу.
— У меня гемофобия, – виновато произнесла девушка, опустив свой взгляд вниз. – Сразу падаю без сознания, стоит только увидеть.
— Помню, – с усмешкой ответил Райан, после чего снова помог девушке подняться. – Да и догадаться не сложно, если сделать вывод из того факта, что ты снова потеряла сознание, когда увидела кровь. Носи при себе носовой платок или что-то типа того, чтобы мне не пришлось рвать твою футболку в следующий раз.
— Давай будем надеяться, что следующего раза не будет, – немного грубо ответила Кимберли, что сама прекрасно понимала, потому, сделав глубокий вдох, продолжила. – Но я все же приму это к сведению. И, как минимум, если решу отправиться в какое-либо путешествие, точно не стану надевать свои любимые вещи. Пошли, – сказала девушка и направилась к крыльцу.
Свет в окнах не горел. Она специально постаралась выбрать ночное время, чтобы все уже спали, так можно было переместиться прямо на улицу, а не в какое-либо укромное место, типа кладовой или кабинки туалета, как то с ней уже случалось ранее.
Ким не решалась постучать в дверь. Больше всего девушка боялась, что открывать пойдет ее мать, тогда это может сказаться на ее будущем не самым лучшим образом. Потому ей было сложно решиться. Но никакой трудности данное действие не представляло для нетерпеливого Райана, который, видя нерешительность своей спутницы, собрался уже было постучать за нее.
— Зачем? – возмутилась шепотом Ким, в последний момент остановив руку своего спутника.
— А ты что планируешь тут до утра стоять? Я, конечно, понимаю, что ты повелительница времени и вернуться в нужный день и час для тебя не такая уж и проблема, но я бы все же хотел покончить со всем этим как можно быстрее, – ответил Райан, скрестив руки на груди и недовольно нахмурив свои темные брови.
— А если откроет моя мама? Ты об этом не подумал?
— Солнце, да что ты знаешь о взрослых и нетоксичных отношениях? – с усмешкой парировал Райан. – Думаешь, любящий мужчина отправит в столь поздний час свою беременную женщину открывать дверь? А твой отец явно ее любил, раз решил связать свою жизнь с обычной смертной, – парень снова попытался постучать в дверь, но Ким и во второй раз этому помешала. – Если тебе так страшно, то прыгай за крыльцо, меня в будущем она уж точно не будет видеть каждый день.
— Спасибо за прекрасную теорию, любовный профессор Уэйд, но у меня есть предложение получше, – протянула девушка, осматривая крыльцо на котором стояло три горшка с цветами. – Я знаю свою мать. Она в молодости постоянно умудрялась где-то терять ключи, потому всегда хранила один дубликат под цветочным горшком. Помоги, – сказала Ким, приблизившись к самому крупному, стоявшему на крыльце, после того как во время своих слов самостоятельно проверила те, что были меньше и легче.
Райан подошел к горшку и отклонил его в сторону, после чего Ким быстро достала из-под него заветный ключ и демонстративно подняла кверху. Девушка радостно улыбалась от того, что считала свой план гениальным. Однако ее спутник все еще не понимал, в чем именно он заключался.
— Мы проникнем в дом и немного пошумим, – сказала девушка, осторожно открывая дверь. – На стук может и отпустит «любящий мужчина свою женщину», а вот если будет думать, что там грабители... то точно пойдет самостоятельно.
Райан недовольно закатил глаза, однако не решился возразить.
Кимберли первая вошла в дом. Она жила там примерно до четырех лет, после чего они перебрались ближе к центру города. Девушка смутно, что помнила из того времени, но двигалась по дому, словно часто там бывала и в настоящем времени. Ким не помнила куда идти, но ноги вполне, потому она сразу же вывела их обоих на кухню.
Достав из кухонного шкафчика небольшую кастрюлю с крышкой, девушка, самодовольно улыбаясь, уронила ее на деревянный пол. Но реакция не последовала, потому Кимберли повторила свои действия. Только после этого послышались шаги на лестнице, которые спешили вниз, хоть и мужчина старался быть тихим, что ему не удалось. Кимберли присела на тумбу, скрестив руки на груди и повернувшись в сторону двери, которая вот-вот должна была открыться. Райан же предпочел присесть на табурет, но так же повернулся в сторону двери.
В кухню вошел достаточно симпатичный молодой человек, которому на вид было всего около двадцати пяти лет. Вокруг зеленых радужек глаза на белке проступили сосуды из-за внезапного пробуждения; не слишком короткие, темные волосы растрепались. Он был вооружен битой, но, увидев на кухне двух подростков, которые совершенно не проявляли никакой агрессии, парень опустил свое оружие.
Отец Кимберли вопросительно смотрел то на девушку, то на парня, ожидая того, что хоть кто-то из них начнет говорить, но оба молчали. Райан потому, что понимал, что нет ему причин влезать в этот диалог, а Ким потому, что просто долго искала подходящие слова.
— Льюис Кларк? Или мне лучше звать тебя... Леоновэ́ль? – спросила Кимберли дрожащим, неуверенным голосом; ее переполняло волнение, которое стало только сильнее, когда она увидела, что парень от ее слов напрягся и посильнее стиснул в руках биту. – Не переживай, мы пришли с миром. У нас к тебе пару вопросов, – договорила Ким, после чего закатала рукава куртки и толстовки, чтобы продемонстрировать метку; все это время просто наблюдавший за реакцией хозяина дома Райан повторил действия своей спутницы. – Пришлось проявить находчивость, чтобы ма... кхм... Маргарет не встретилась со мной.
— Дорогая, это просто енот снова залез, завтра все же заколочу этот проход для животных, – достаточно громко произнес мужчина, чтобы Маргарет его смогла без проблем услышать. – Не стоит ей знать, что в наш дом вломилось два подростка, один из которых немного поломал время. Пойдемте на улицу, там поговорим, – шепотом договорил Льюис и показал рукой на дверь, которая с кухни вела на задний двор.
Все трое вышли на задний двор и направились к беседке. Повелитель времени любил завтракать там по утрам со своей возлюбленной, которой изначально и принадлежала идея ее постройки. Льюис пододвинул к себе пепельницу и пачку сигарет, что всегда там лежали для его удобства и закурил.
— Итак, где же я так успел накосячить, чтобы два подростка при появлении метки чистильщика решили сразу бежать ко мне? – спросил недовольно мужчина, развалившись на скамейке.
— Первое не столь важно, главное, что мы не представляем никакой угрозы для вас и вашей беременной девушки. А вот на счет второго... мы бы хотели знать, как от нее избавиться, – сказал Райан, показывая на метку.
Льюис улыбнулся, выпустил пар в крышу беседки, после чего наклонился вперед к Райану и хриплым, пугающим и тихим голосом произнес:
— Просто вернись в прошлое и пройди мимо, вместо того, чтобы спасать ее, – после своих слов мужчина снова отклонился назад, повисла небольшая пауза.
— Вообще-то, это... я его спасла, – немного обиженно проговорила девушка. – Это я – повелительница времени. И мы пришли к тебе лишь потому, что ты единственный, кого я знаю с такими силами. И если мои силы сработали именно в тот момент, когда он должен был умереть, значит, так и должно было быть. Я должна была его спасти. Какой тогда смысл им работать, если это не так?
Мужчина усмехнулся и втянул едкий дым в себя.
— Если бы все было так, вы бы не пришли ко мне с метками, детка. Куда катится образование? Чему тебя учили? – задумчиво уточнил мужчина.
— Ничему. По ряду обстоятельств предоставлена сама себе.
— Тогда понятно. Слушай, ты... либо впервые смерть увидела, либо твой парнишка тебе действительно дорог, потому ты и смогла среагировать. Изменила ход времени. Браво, конечно, это... требует не мало сил. Не у каждого хватит дара, или смелости, чтобы порвать фиксированную точку в тайм-лайне. В общем... ты нарушала ход времени. И за это надо платить. Хочется сохранить жизнь ему? У тебя есть два варианта – принести жертву чистильщику. Либо себя, либо другое волшебное создание. Именно одного из принадлежащих Канта́нте, а не Нове. Людей... ему мало. Если хотите прожить чуточку больше, постарайтесь находиться в людных местах, потому что они очень бояться местных жителей. Это все, чем я могу помочь.
— Зачем у меня вообще появились эти чертовы силы, если я спасти человека могу при условии, что умрет кто-то другой? – возмутилась Кимберли, упав головой на стол.
— Потому что надо думать, а потом делать. Делаю поблажку, что ты сама по себе, что немного... странно. Наш народ... весьма консервативен, чтобы дети обитали без присмотра. Даже экзамен предусмотрен, без которого не выпускают из нашего мира. Как так вышло? – протянул недоверчиво Леоновэ́ль.
— Я не... обычный экземпляр, – протянула немного смущенно Кимберли, начав заламывать пальцы на руках, глядя на них. – Обойти экзамен ваш вполне возможно, если ты... родишься не в вашей этой... как ее там?
— Канта́нте? – помог Райан. – Пожалуй, я пойду, пройдусь, хорошо? А то мои человеческие уши уже отказывают от вашей терминологии.
— Далеко не уходи только, скоро нам возвращаться, – сказала Ким, после чего снова повернулась к Леоновэ́лю, который вопросительно смотрел на нее, ожидая продолжения. – Не знаю, могу ли рассказать об этом, но факт есть – у меня не было долгое время сил. Когда исполнилось восемнадцать лет, амулет уже был не в состоянии их сдерживать, и я впервые остановила время. Как раз тогда, когда должен был умереть Райан. Понятия не имела, что обладаю своими силами. Мама мне никогда ничего не рассказывала. Других повелителей времени в моей жизни не было, и нет. Потому я ничего не знаю ни о силах, ни об их использовании, ни, тем более, о вашей этой... Канта́нте.
— Ну, это же не возможно! Даже если ты повелитель времени, допустим, что твои настоящие родители отказались от тебя и отдали на удочерение какой-то женщине, которая совершенно ничего не знала. Допустим, ей еще не стерли память, хотя должны, потому что «люди не должны знать о Волшебном мире». Но силы... наши силы настолько мощные, что даже под воздействием амулета, они должны были проявиться куда раньше.
— Не докапывайся.
— Не могу. Я не верю тебе, детка, – с сомнением ответил мужчина и затушил сигарету, которая уже давно просто лежала на краю пепельницы. – И потому без зазрений совести сдам тебя с потрохами. Я отказался от Канта́нты, проблемы мне не нужны. А из-за тебя они могут появиться.
— Не сдашь.
— Откуда такая уверенность?
— Моя история тебе весьма знакома, – с ноткой самодовольства начала девушка. – Знаешь, как возможно, что я обошла вашу Канта́нту стороной? Так уж вышло, что один повелитель времени встретил смертную, полюбил и решил остаться с ней. Память ее в порядке, потому что он выпросил разрешение рассказать о Волшебном мире. Только их пути разошлись по неведомой причине. Он отправился в Канта́нту... и не вернулся домой, где его ждала верная возлюбленная с животом, в котором была я.
— Ты моя дочь? – спокойно, как данность, как давно принятый факт спросил Леоновэ́ль.
— Немного. Примерно наполовину. Но может и чуть больше. Генетика вообще странная штука. Потому я не хотела, чтобы вышла Маргарет, ну, мама. Боялась, что она в будущем будет вести себя... странно.
— Нет, вмешательство во времени... сложная штука. Уже утром она бы даже не помнила твоего лица. Но... подожди, ты... ты сказала, что меня не будет в твоей жизни. Так вот почему ты отправилась сюда, в... прошлое для тебя, верно? – печально уточнил мужчина, держась за голову и все еще грустно улыбаясь.
— Да-а-а, – протянула Кимберли, почесав затылок. – Не знаю, что с тобой произошло, но... за свои восемнадцать лет вижу тебя впервые. Если не считать фотографию, что мама мне показала совсем недавно.
Ким молча всматривалась в лицо отца, пытаясь понять, верит тот ей или нет. Однако сомнение не читалось в его взгляде, только радость и сочувствие. Выдохнув, девушка снова начала:
— Леоновэ́ль, я... услышала тебя, твои варианты. Но ты должен понимать, что это... очень фиговые варианты! Я не хочу убивать себя, или кого-либо другого.
— Выбора нет. Мне жаль, правда. Но... законы волшебного мира... нельзя играть со смертью – это силы жнецов. Ты нарушила это. За тобой направили чистильщика. Желтые глаза, дым без плоти, встречались уже? – девушка лишь кивнула в ответ, Леоновэ́ль усмехнулся и достал еще одну сигарету.
— Черт! Я не могу допустить, чтобы его спасение было напрасным, – Кимберли с тоской посмотрела на Райана, ходившего чуть в стороне вдоль забора. – Слушай, раз уж... мы встретились... расскажи, что будет, если я буду ходить без амулета. Мама запрещает, говорит, что... кто-то в Канта́нте будет пытаться меня найти и, быть может, убить...
— Какая драматизация! – усмехнулся Леоновэ́ль. – Убивать не станут, но мои явно будут не рады, что в их истории появилась нечистокровная повелительница времени. Мэгги я сказал, что сам отрекся от сил, однако... они изгнали меня, когда узнали о моих отношениях со смертной. И без амулета... точно найдут. Как и если ты будешь оставлять много магических следов, что ты, скорее всего, делала, поскольку я не научил тебя правильно использовать силы, – мужчина отложил сигарету, приготовившись с видом профессора начать свою лекцию. – Когда ты открываешь портал для путешествия, то словно разрезаешь временную и пространственную материю, чтобы проскачить из точки А в точку Б. И их стоит зашивать. Если на кофте будет много дыр, ты станешь ее носить? Вот и Вселенная отказывается. Если ты закроешь все дыры, то и чистильщику будет сложнее вас найти. Я оставлю записи о том, как это сделать и уговорю Маргарет их сохранить. Так что просто, вернувшись домой, попроси ее отдать их тебе. С твоим... другом немного сложнее. Но я постараюсь добыть амулет для него, пусть также носит, не снимая, тогда это затруднит поиск по метке. На некоторое время это вас спасет, но результат... сама понимаешь, не стопроцентный. Чистильщик будет приходить снова и снова, потому что это рану на теле Вселенной никак не залатать, кроме как компенсировать другой смертью. Прости, что не могу научить тебя всему этому в будущем, потому что я либо трус, либо труп.
— Прости, но... думаю второе. Не похоже, что ты испугался ответственности.
— А кто сказал, что я мог испугаться только ее? – усмехнулся мужчина.
— Логично. Но... пока мне достаточно. Я... быть может... если ты не против, могла бы... позднее... ну, заглядывать...
— Это не позволит тебе заменить мое отсутствие. Но... я не буду против, только... не злоупотребляй. Времени не много, а быть тебя две в одной точки не должно. И вам пора бы уже возвращаться. Тебе не страшно быть продолжительное время в прошлом, а вот ему... – Леоновэ́ль обернулся в сторону Райана, – весьма опасно. Время адаптирует вас к себе, что затрудняет возвращение.
— Спасибо большое, – сказала Ким, после чего протянула руку временщику, но то лишь с грустью посмотрел на нее.
— Не могу, прости. Ты все же часть меня. Хоть и всего лишь наполовину. Никогда такого не происходило, потому не могу утверждать, что это не взорвет вселенную.
Кимберли усмехнулась, после чего подошла к Райану и взяла его за руку. Она сосредоточилась на возвращении домой, но в последний раз посмотрела на отца своей золотистой радужкой глаз, чтобы запомнить его, ведь она не думала, что когда-нибудь сможет его увидеть. Ни в будущем, ни в прошлом.