Глава 19.
Подростки спокойно сидели за столом, погруженные в свои книги, и молчали. Народу в библиотеке изначально было немного: тройка студентов, усердно трудящихся над домашним заданием; женщина бальзаковского возраста, явно домохозяйка, раз в будний день смогла выбраться в библиотеку на несколько часов; и два мальчика, что с безудержной радостью читали комиксы, чем постоянно мешали всем вокруг.
Постепенно, ближе к вечеру, их уже сменили совсем другие люди, которые также занялись изучением того, что интересовало их. Однако и они задерживались недолго. Под конец в здании осталось лишь трое: Кимберли, Райан и библиотекарь, что находилась за стойкой у входа, уткнувшись в книжку Брэма Стокера*, что позабавило Ким, знавшую одного вполне реального вампира.
От нее подростков отгораживало несколько стеллажей, потому им даже казалось, что они были вовсе одни. Женщина и не думала трогать их, пока до закрытия оставалось время. А они совсем не обращали внимания на нее.
Кимберли не думала, что в книгах про всевозможных мифических монстров будет так сложно отыскать хоть что-то подобное тому, что интересовало их. В одной многостраничном издании они нашли то, что напомнило им о нападавшем о Райане. Описание было настолько прострационным, что воспринимать его всерьез подростки отказались. Да и кроме описания, непонятного, невнятного и поверхностного, не было ничего.
Время поджимало. Библиотекарь предупредила ребят, что осталось полчаса до закрытия, после чего ушла в другую часть, убирать книги за другими посетителями.
— Бесполезно... – простонала Кимберли, захлопнув очередной фолиант. – На что я время трачу?
— На поиск ответов на свои вопросы? – предположил Райан, сделав тоже самое. – Отсутствие результата – тоже результат, Ким. Лучше сделать все и проиграть, чем...
— Да-да, я поняла тебя. Хватит твоих оптимистических речей. И так голова ватная.
Парень усмехнулся. Он встал со своего места, взял в руки несколько книг из тех, что они пролистали с Кимберли за время своего нахождения в библиотеке и направился к стеллажу. Райан помнил примерно откуда они их взяли, потому хотел вернуть на место. Закончив, он развернулся и хотел направиться снова к столу за очередной партией, но замер.
Его остановил какой-то шорох, постепенно сменившийся поскрипыванием старого дерева, которым был выложен пол. Но никого не было видно. А если бы пришел кто-то новый, то подростки бы точно услышали голоса. Ким была более погружена в изучение книг, ее затянула одна легенда, которая вообще не относилась к тому, что искала девушка, но была очень интересно описана, потому даже не обратила внимания на странные звуки. Однако Райан, который постоянно переживал за свою жизнь, почти сразу же напрягся. Мурашки пробежали по его спине, а волосы встали дыбом при мысли, что это может быть тот самый монстр.
— Ты слышишь? – спросил парень, судорожно оглядываясь по сторонам после очередного скрипа и схватив Кимберли за запястье, чтобы привлечь ее внимание.
— Нет, а что ты слышишь? – девушка тоже напряглась в тот момент, но все же больше не от слов Райана, а от того, как сильно он стиснул ее руку, это было терпимо, но все же неожиданно и неприятно. – Если голоса, то я тебе тут же не помощник.
— Какой-то... скрип? – неуверенно ответил парень.
— Я тебя умоляю, здание настолько старое, что оно должно не просто скрипеть, а выть от любого дуновения ветра! – с усмешкой ответила Ким, но после услышала какой-то рев, что был точно не признаком старости здания, потому сразу же переменилось в лице и тон ее стал очень серьезным. – Ладно, а вот это уже достаточно странно. Не думаю, что мадам библиотекарь проголодалась на столько, что в ней проснулся зверь. Ты думаешь, это... оно?
— Не знаю. Когда я был в больнице, что-то стучало в окно и жалюзи все ходуном ходили. Никаких истошных рыков. Но вообще... я не знаю, что может быть признаком активности этого создания!
— А как тебе этот признак?! – воскликнула девушка, показав пальцев в другой конец читального зала, откуда на них уже летело огромное черное существо с яркими, светящимися глазами, потому она сразу же полезла под стол и потащила за собой парня.
Тот самый стол, за которым они до этого сидели, был длинной прямоугольной формы, а затем соединялся с ему подобными, потому подростки поползли вперед. Только вот когда выбрались наружу оба побежали в разные стороны, виляя за стеллажами книг.
Решив, что создание помчится за ним, Райан направился к библиотекарю, ведь по прошлому опыту он прекрасно знал, что это существо пугают обычные люди. Так в первый раз его спугнула мать парня, во второй медсестра в больнице. Он считал, что и в этот раз присутствие рядом с жертвой человека заставит существо пересмотреть свои планы на вечер.
Однако он не учел, что черный сгусток дыма в этот раз предпочтет в виде своей цели не его, а Кимберли.
Девушка тоже была уверена, что оно помчится за Райаном, потому, свернув через пару стеллажей, просто остановилась, восстанавливая свое дыхание. Она опустила голову вниз и увидела, что ее метка светится. Легкое жжение охватило все запястье. Раньше такого не было. А, подняв голову обратно вверх и посмотрев вперед, Ким поняла, почему именно это происходило с черным кружком. Плавно и размеренно, словно понимая, что девушке бежать некуда, что она в тупике, существо приближалось к ней, летя по воздуху. У него не было лица, но оно умудрялось ехидно и самодовольно улыбаться одними лишь глазами.
Казалось, что внутри создание ликовало своей победе. И от этого самодовольства, Кимберли поддалась страху.
Она и представить себе не могла, что на самом деле чувствовал в такие моменты Райан. Потому и относилась ко всей этой ситуации с толикой беззаботности, свойственной ей. Но теперь, оказавшись на его месте, ощутив это безысходность, всепоглощающий ужас и страх перед существом, без плоти и крови, Кимберли поняла, как сильно ошибалась.
Казалось, что все тело девушки сопротивлялось инстинкту самосохранения, который кричал, чтобы она бежала, спасалась. Существо протянуло свои мерзкие и костлявые руки к Кимберли, которая ощутила себя маленькой девочкой, которую вот-вот должны были за что-то крайне серьезно наказать. Она была готова, смирилась со своей участью, закрыла глаза, чтобы не видеть тот ужас, что будет происходить с ней.
Но внезапно Кимберли ощутила знакомое жжение на ладонях, которое в единый миг вернуло ей рассудок и надежду. Она уставилась злобно на существо перед ней, которое, казалось, растерялось, ощущая наглость своей жертвы. И Ким решила воспользоваться этим замешательством.
— Хорошая попытка, монстр, но я тебе уж точно не по зубам! – самодовольно улыбаясь, произнесла Кимберли, после чего слепо доверилась своим силам и позволила сделать то, что больше всего ненавидела, – выбросить себя из времени и пространства в неизвестность.
***
От твердой поверхности уже начала ныть спина. Ким приземлилась в неудобной позе, а сколько она так пролежала оставалось лишь догадываться. Девушка перевернулась на спину и попыталась открыть глаза.
Никогда раньше ей не было так плохо после путешествия. Голова гудела, все тело ломило от боли как при сильном жаре, живот сводило. Ким была уверена, что еще немного и ее попросту вырвет, но она смогла сдержаться. Зрение было замылено, девушка еще несколько минут не могла разглядеть ничего вокруг себя.
Пролежав так некоторое время, Кимберли все же смогла подняться на ноги. Глаза снова стали верны ей, и даже успели немного привыкнуть к темноте, потому девушка смогла наконец-то осмотреть помещение, в которое проникал достаточно яркий желтый свет сквозь непривычно широкие щели двери. Она снова оказалась в какой-то кладовой или подсобке.
В этот раз рядом не было множества папок с бумагами и коробок, как то было в шестьдесят третьем году. Однако было много разных рулонов, красок, кистей, каких-то чертежей, механизмов, гаек, болтов, деталей, инструментов. В общем, чего там только не было. И оно явно лежало там не так давно, ведь не успело обрести слоя пыли на своих поверхностях.
Кимберли считала, что стоит вернуться как можно скорее в настоящее. Лишившись одной жертвы, монстр вполне мог снова выбрать Райана и напасать на него. Он был совсем один, брошенный ею, обещавшей во чтобы то ни стало защитить его.
Собравшись с мыслями и отдышавшись, Ким сосредоточилась на своем времени. Однако чем сильнее она концентрировалась на этом, тем сильнее голова начинала болеть. Девушка поняла, что бесполезно себя насиловать – у нее нет сил, чтобы вернуться обратно. Оставалось только ждать подходящего для этого времени.
Поразмыслив, Ким успокоилась. Ее основной задачей было вернуться в то же время. Только для этого предстояло разобраться, как сделать свое возвращение максимально точным. Собравшись с духом, Кимберли покинула свое убежище.
Каждый выброс был по-своему уникален. Ким уже не пыталась найти закономерность по выбору места и времени, куда она попадала, потому что была уверена, что ей это не удастся сделать. Но каждый раз ей было безумно интересно, что теперь для нее приготовили удивительные силы. Потому девушка осторожно приоткрыла скрипучую дверь и вышла из кладовой.
Кимберли очутилась в большой, но захламленной комнате. Освещение было крайне скудным – горело лишь пару свечей, от которых остался к тому времени небольшой огрызок. Помещение было тесно заставлено мебелью, но больше всего внимание девушки привлек огромный деревянный стол посередине. Он был широким и массивным, а поверхность была завалена различными свертками из бумаги и льна. Часть из них скатилась на пол и валялась у ножек, явно не волнуя хозяина дома. У одной стены стояли полотна в рамах, повернутые обратной стороной, различного размера и формы. В воздухе витал жуткий химический запах и нотки мускатного ореха.
Девушка осторожно прошла к столу по скрипучему полу. Но никто так и не вышел на ее шаги, отчего она стала чувствовать себя куда увереннее и спокойнее. Осмотрев с верху рулоны, Ким так и не смогла понять их содержимое. Ей завладело сомнение. С одной стороны, было интересно узнать, что хранили в себе свитки древности, с другой – крайне невоспитанно со стороны девушки заглядывать в них, ведь там могло быть что-то личное.
Поразмыслив, Кимберли резко схватила один из свертков. На ощупь он слабо напоминал бумагу, так как был желто-серым, в каких-то крапинках, очень плотным и шершавым. Хмыкнув, Ким медленно и с аккуратностью развернула его.
Внутри было все разрисовано и списано весьма красивым подчерком, но слегка грубым и резким. Глаза Кимберли резко расширились от удивления, когда оно осознала, что именно за чертеж был на листке бумаги. Он не сильно отличался от современного аналога.
— Обалдеть! Парашют! – прошептала девушка, положив лист на стол и начал его пристально изучать. – Выглядит свежо. И... недоделано. Вероятно, это первый эскиз, потому... кажется... ты в двадцатом веке, Кимберли.
Девушка усмехнулась простоте своего умозаключения, но радость была недолгой. Ким вспомнила, что во время создания парашютов уже было электричество, потому в доме светили бы лампочки, а уж точно не такой пережиток старины, как свечи. Она нахмурилась и дала бумаге свернуться обратно в рулон, после чего направилась дальше осматривать комнату.
Ее внимание привлекли картины.
Кимберли осторожно подошла к ним и стала одну за другой осматривать, отклоняя от стены. Однако света в комнате было настолько мало, что девушка едва-едва могла разглядеть светлые пятна на полотнах. Темные же все сливались в один черный цвет.
Чертыхнувшись, Кимберли оставила мысль найти разгадку в полотнах. Все-таки она интересовалась историей, а не историей искусств. Ее потолком было отличить полотна Пита Мордриана от работ Рафаэля Санти. Но поставь перед ней картины Рафаэля и Микеланджело или Иеронима Босха и Альбрехта Дюрера... она бы решила, что автор один и тот же человек.
Кимберли привлекла работа, находившаяся в процессе. У другой стены, где была дверь, из которой девушка вышла, находилось другое полотно. Из-за того, что Ким вышла с той стороны, она не сразу его заметила, но теперь, пройдя почти всю комнату кругом, не могла проигнорировать.
Девушка подошла к работе и стала пристально рассматривать непонятный для нее эскиз. Все казалось таким страшным, размытым, непонятным. Не верилось, что это могло быть чье-то искусство. Ким даже представить не могла, какую работу еще предстоит проделать, чтобы эта картина стала известным творением.
Рядом на высоком табурете стояла банка с кистями, палитра, краски, а также вокруг него валялось очень много различных кусков тряпок, часть из которых была измазана различными цветами.
Когда-то в далеком детстве девушка пыталась рисовать, но матери слишком не понравился ее портрет, нарисованный ручкой на старых обоях, которые были переклеены не так давно на новые во время ремонта. Кимберли всегда восхищалась художниками, потому что они видели мир как-то по своему, они видели его в картинах, которые могли бы изобразить. По ее мнению, они обладали неимоверным талантом либо запечатлеть красоту мира в скупом количестве оттенков, либо при тех же условиях придумать что-то свое, уникальное.
Но сколько девушка не старалась касаться творчества, будь то художество, музыка или писательство, у нее ничего не получалось. К одиннадцати годам Кимберли осознала, что ей это просто не дано, потому решила прекратить все попытки найти себе творческое хобби.
Просто ради забавы девушка взяла одну из кистей и просто так, без краски, стала наносить мазки на поверхность хоста, вздернув голову вверх, делая вид, что она рисует нечто великое. С чопорным английским акцентом, выказывая высокомерность, она произнесла:
— Одним лишь взмахом своей прекрасной, не наманикюренной правой руки сейчас я сотворю шедевр! Да, сэр, это моя работа! Сколько вы готовы дать за мой абстракционизм? Сорок тысяч фунтов стерлингов? Вы что, сэр! Это оскорбительно! Такое творение достойно всех пятидесяти тысяч! – наиграно посмеиваясь и скидывая свои белокурые локоны назад, говорила Кимберли.
Девушка увлеклась своей импровизацией, что даже не заметила мужчину, вышедшего из соседней комнаты. Он оперся на дверной косяк и произнес, без страха, злости, скорее с любопытством в голосе и поучением, что-то по-французски.
______
* Речь о книге «Дракула» (1897 г.).