Девушка, покорившая время

Кимберли от неожиданности дернулась и выронила кисть, но тут же подняла ее.

Слова незнакомца были произнесены с некоторой поучительностью, словно он сказал, что девушка как-то неправильно держала инструмент, потому Ким не боялась, что сейчас у нее будут большие проблемы. Он стоял, скрестив руки на груди и наблюдая за девушкой.

Она окинула его любопытным взглядом.

Мужчине было на вид лет около тридцати. Среднего роста, не внушающего страха телосложения. Вокруг покрасневших от утомления глаз уже проступила легкая паутинка морщин, подбородок украшала щетина, а щеку – чернила, что свидетельствовали о том, что мужчина уснул за своим рабочим столом. Он спал и дальше, если бы Кимберли не вжилась в роль и не перешла с шепота в полный голос.

— Извините, но я не знаю испанский. А вы не говорите по-французски? – говорила девушка, переключаясь с родного языка на тот, что она учила в школе; знания у нее были не идеальные, но чтобы построить простой диалог вполне сошли бы, потому она решила попытать свое счастье.

— Это был итальянский язык, а не испанский, – заметил мужчина на французском, понявший произнесенное на испанский манер слово «испаньол». – Я сказал, что эта кисть не подходит. Для рисования фона нужна куда шире. Иначе вы потратите много времени лишь на него.

— Ну конечно! Вы – художник. Я догадалась, – проговорила Кимберли, обведя комнату рукой. – А я, к счастью или к сожалению, нет. Просто... решила... развеселить себя. Извините, что взяла вашу кисть без разрешения, кажется... художники весьма... как же это по-французски?.. в общем, не любят, когда трогают их вещи, – сказала девушка, коснувшись кончиком пальца щетины предмета разговора, после обняла себя за предплечья.

— Я прощу вам эту маленькую шалость. Все же она не так страшна, как тот факт, что вы... вломились в мой дом, мадемуазель. Что вас привело сюда и кто вы? – с усмешкой спросил уставший мужчина.

— Меня зовут Ки... Маринетт, и я пришла вон из той кладовой, – сказала девушка, слегка нервно махнув рукой в указанную ею сторону, но своим последующий смехом все обратила в шутку. – Прошу прощения за свое поведение, как видите, я лишь крайне смешлива – это мой единственный порок. Вламываться в чужие дома к ним не относится. Просто... совершая вечерний... променад, знакомясь с этим неведомым мне городом, я наткнулась на открытую дверь. Это показалось странным, потому решила проверить, все ли тут в порядке.

— О нет! Я снова забыл закрыть дверь, вот ведь дырявая голова! Простите, мадемуазель, мои манеры! Знаете... со мной такое на самом деле случается так часто! В порыве новых идей забегаю внутрь и сразу за чертежи. И совершено забываю, что незапертая дверь отличная приманка для воров. Вы весьма храбры, раз решились зайти в чужой дом. Здесь ведь могли твориться страшные вещи!

— Я положилась на свое везение, – с широкой улыбкой проговорила Кимберли. – И, кажется, оно меня не подвело. Раз уж все в порядке, вы целы и здоровы, воры тут не орудуют, вероятно, мне стоит удалиться.

— Постойте, мадемуазель! – воскликнул мужчина, сделав широкий шаг к девушке, отчего та слегка дернулась, но постаралась сделать все, чтобы не показать этого собеседнику. – Я многое повидал за свои годы, но... ваша одежда! Если вы выйдете, скорее всего вас сразу схватит стража. Удивительно, что путь сюда оказался для вас спокойным.

— Стража... верно, – задумчиво протянула Ким, пройдясь немного по комнате. – Ну уж нет! Переодеваться я не стану, это мои любимые джинсы, хватило с меня сожженной в прошлом пижамы! – возмутилась девушка на своем родном языке, надеясь, что ее не понимают, однако незнакомец рассмеялся, чем разрушил надежды Кимберли. – То есть я... ломаю голову, вспоминая свой базовый уровень французского... а вы понимаете по-английски? – недовольно скрестив руки на груди, спросила девушка.

— Я много путешествую. И давно не практиковал французский – интересно было вспомнить. Вы ведь гость из будущего, мисс...

— Просто Ким, – отмахнулась девушка, обойдя большой стол вокруг, чтобы он был между ней и хозяином дома, потому что немного его опасалась. – Как вы... догадались? По одежде?

— Не ты первая, мисс Ким. А по поводу разоблачения... и по ней в том числе. У ваших всегда такие смешные наряды! Пару лет назад была милая пара! Удивительные ребята! Столько интересного рассказывали. Они были... из тысяча девятьсот девяносто восьмого года. Я бы никогда не поверил в это, если бы не их странная коробочка с кнопками, благодаря которой можно общаться, и не знание почти всей моей жизни!

— Они не представились, случайно? – с усмешкой спросила Ким.

— Ну...

— Я пошутила, – перебила девушка, подняв руки вверх тыльной стороной к себе. – Мне не стоит знать. Время-шремя... такие тонкости. Я далеко не все его правила усвоила. Что ж... а вы? Художник или инженер?

— Кто?

— Ну, такой человек... изобретатель, как бы.

— Зависит от настроения, – с лукавой улыбкой проговорил мужчина, пройдясь по комнате. – Когда... идеи... роятся в голове, главное – поймать нужную. А она уже управляет тобой. И делает тем, кто нужен ей. Но больше... пожалуй... художник. Это все-таки меня кормит.

— Интересно. Вы сказали, что по улицам бродит стража. Жандармов весьма давно не называют так. Какой... какой сейчас год?

— Вы отправились в мое время, но не знаете год? – удивился мужчина, выпучив глаза на Кимберли. – Как же вы путешествуете?

— Волей Божьей. Слушайте, я... не такая опытная, как ваши прошлые гости. Путешествия даются мне еще с большим трудом. И иногда, находясь в стрессовых ситуациях... случаются... путешествия. Они не осознанные, не желанные, не правильные, но реальные. И каждый раз они забрасывают меня в разные точки, которые... ничем не связаны! Потому да, я не знаю, какой сейчас год, как и не знаю, как мне вернуться в точку своего отбытия, чтобы спасти знакомого от чудовища, что охотится на нас!

Закончив говорить, Кимберли постаралась восстановить сбившееся дыхание. Ее слова были криком души, который не давал ей покоя все ее нахождение в странном доме загадочного художника из прошлого. Она только и могла, что думать о Райане, жизнь которого зависела от того, как точно она совершит путешествие обратно.

— Мне... надо возвращаться.

— Не смею задерживать, Кимберли, если, конечно, не желаешь узнать, как именно тебе вернуться так, чтобы попасть в нужную точку времени, – загадочно проговорил незнакомец, скрестив руки на груди и ухмыльнувшись.

— Что?.. – не уверенно протянула девушка, размышляя над услышанным. – Да что вы знаете об этом? Кто вы такой?

— Неправильный вопрос.

— Я – повелительница времени. Так что осталось всего два. Где мы и когда? Один из них подойдет.

— Да. Так уж вышло, что ты сама стала заложницей случившейся ситуации. Из-за тебя, Кимберли, мы во временном парадоксе. В причинно-следственной петле.

— Странно слышать это от человека из... века шестнадцатого? – усмехнулась девушка, закатив глаза.

— Конца пятнадцатого. Почти угадала. Но... я же сказал, что ты не первая моя гостья из будущего. И не первый раз появляешься в моей жизни.

— Но я... мы не встречались раньше, я бы знала.

— Для тебя нет, для меня да. Наши встречи идут в хаотичном порядке, как ты рассказывала мне. Понимаю, что для тебя это странно, но... я уже привык. Значит, и ты привыкнешь.

— Зачем вы тогда делали вид, что не знаете, кто я?

— Потому что не был уверен, из какого потока времени ты, – пожав плечами, ответил мужчина и, повернувшись, пошел по комнате. – Это не самый лучший день в наших отношениях, Кимберли. Я знал, что рано или поздно это случится, ты появишься и посмотришь на меня... так. На чужого. На незнакомца. И мне тяжело говорить с тобой так, словно мы знакомы, когда для тебя это не так. К тому же... ты просила об этом.

Он развернулся и суетно помчался в комнату, из которой изначально вышел. Кимберли нерешительно заглянула в дверной проем, но пойти следом не решилась. Незнакомец что-то искал, будто запамятовал, куда положил. Вскоре он вышел и протянул Ким пожелтевшее письмо. Девушка с недоверием посмотрела на конверт, не внушавший ей доверия.

— От кого?

— От тебя, Кимберли. Будущей тебя. Которая знала, что ты попадешь сюда сегодня и будешь думать, как правильно вернуться.

— Причинно-следственная петля! – воскликнула девушка и выхватила конверт. – Умопомрачительно! Да я... умница просто.

Мужчина по-доброму посмеялся и отошел немного в сторону, он дал Кимберли пространство и время, чтобы ознакомиться с содержимым письма.

Дочитав, девушка слегка истерично усмехнулась и недовольно поморщила нос. Она явно была не в восторге от содержимого, принялась перечитывать его снова, чтобы убедиться в том, что поняла все верно. Ким обернулась к незнакомцу.

— Леонардо, значит... – проговорила девушка.

— Во плоти.

— Тогда понятно, почему я бывала здесь так часто.

— Ты говорила, что весьма... восхищаешься мной. Как и многие люди в будущем, – скромно проговорил Леонардо, щеки его покрыл легкий румянец, а глаза опустились вниз.

— И не отказываюсь от своих слов, – поспешила успокоить мужчину Кимберли. – Странно, что я сама не догадалась, с моим фанатизмом к истории и ассассинам*. Не важно.

— Могу я поинтересоваться, что тебя так разозлило в письме? – осторожно спросил художник.

— Ее правота. Я знаю, что она пишет верно, аргументы ее разумы. Даже не смотря на то, что начинаются со слов: «Я за время между нами многое узнала и усвоила, что тебе только предстоит понять, потому ты должна просто довериться», – проговорила Ким, посмотрев в листок, чтобы достоверно процитировать. – Только я могу так писать. Просто... надо сделать то, что я не хочу. Втягивать мою маму во все это.

— Но только два человека могут помочь тебе так, чтобы не навредить времени. И Маргарет одна из них.

— Откуда... я рассказывала, да, понятно. А кто второй? Ах, ну да, я сама, – сказала девушка, подняв в руке письмо и еще раз взглянув на него, словно испепеляя взглядом.

— Если тебе станет легче... ничего плохого с ней не случится. Будущая ты не говорила... ничего, что могло бы заставить тебя пожалеть о своем решении в твоем настоящем.

Кимберли посмотрела на Леонардо, словно желая разгадать его, понять, он говорит просто слова, чтобы утешить ее, или действительно верит в них. Мужчина выглядел вполне спокойным и сочувствующим, что убедило Ким в его искренности.

— Я не... – начала неуверенным голосом девушка, – не... люблю тактильность. Но вас обнять бы хотела. Мне кажется... в будущем мы будем близки, верно?

— Верно, Кимми. Нас ждет много славных путешествий. Тебе понравится, – ответил Леонардо, прижав девушку к себе. – Спасибо.

— Это мне в пору благодарить вас, великий Леонардо да Винчи. Мне пора.

Мужчина улыбнулся и отошел в сторону. Он прекрасно знал, что будет дальше, Кимберли понимала это, потому была готова использовать силы при нем.

В своем письме более взрослая Ким написала, что ее проблема с возвращениями заключается в двух моментах. Первым является неопытность девушки, которая исправиться только со временем. Вторым же выступает ее защитный амулет, который частично блокирует силы, отчего те часто выступают против девушки. Старшая Кимберли знала, почему младшей нельзя снимать его, однако предложила план действий для того, чтобы обезопасить себя.

Девушка доверяла себе, хоть вся ситуация и казалась ей странной. Однако другого выхода она не видела. Ким аккуратно сняла с шеи защитный амулет. Она точно знала, что глаза ее стали золотистого цвета, но большим удивлением стало столпотворение ярко-желтых искр вокруг нее, исчезающих и появляющихся просто так. Что уже говорить о мире в целом, который был пронизан золотистыми линии, медленно текущими рядом с Ким.

Она положила завернула амулет в тряпицу, протянутую Леонардо, после чего убрала в карман куртки. Сосредоточившись, Кимберли поглотила сгустки энергии вокруг себя, представленные теми желтыми искрами. А после... выпустила их, чтобы провалиться во временную червоточину и отправиться домой.

___

*Речь о компьютерных играх «Assassin's Creed II» и «Assassin's Creed: Brotherhood» от компании Ubisoft.