Нептономикрон

Огни в зрительном зале постепенно гасли, погружая в волнующую темноту. Внезапно все пространство вокруг прихотливо устроенного сферического театра раскрасилось буйством красок: искусственные звезды начинали мерцать ярче и сильнее, создавая иллюзию движения сквозь далекую галактику. Затаив дыхание, я задрала вверх голову, наблюдая за тем, как прозрачный купол театра постепенно превращается в огромный проекционный экран. Собравшиеся вокруг придирчивые обитатели галерки нетерпеливо ожидали припозднившегося начала спектакля, уткнувшись в мерцавшие в темноте экраны своих миниатюрных гаджетов.

Откуда-то из-под сидений легкими вибрациями начинала звучать тихая, почти неуловимая музыка, сливаясь с шепотом собравшихся в партере зрителей. Наконец-то занавес медленно начал подниматься, и яркая вспышка света озарила сцену. Как будто ниоткуда на сцене вдруг возникла трехмерная голограмма мрачного, техногенного города с неоновыми вывесками, пробивающимися сквозь густой туман искусственного дыма. Небоскребы, словно гигантские грибы, буквально за считанные секунды, мгновенно выросли из пола, быстро достигнув высоты потолка. Между ними начали проноситься летающие автомобили, оставляя за собой шлейф неоново-розовых огней.

В зале раздались сдержанные аплодисменты, и, будто материализуясь из воздуха, на сцене появились актеры постановки, облаченные в костюмы, одновременно сочетавшие в себе элементы ретро и высоких технологий: черные кожаные пальто из металлизированной ткани и встроенные в одежду светодиоды. Откуда-то сверху раздался невидимый голос рассказчика, который, кажется, исходил отовсюду одновременно, обозначив собой начало представления. Пол сцены стремительно трансформировался, создавая иллюзию смены локаций, и вместо оживленных улиц перед уже заметно заскучавшими зрителями возник древний амфитеатр. Как гласила электронная программка с дополнительными материалами о спектакле, выданная нам на входе, представленная публике постановка — это новая интерпретация классической авангардной пьесы «Зрителей просили не беспокоиться» Гренвилла Барнса, выполненная в стиле ретро-киберпанк.

По мере развития сюжета первого акта атмосфера в зале начала становиться все более тяжелой и отчужденной. Зрители, зевая, наблюдали за сценой чудовищной погони, где главный герой, однорукий киборг-детектив со своей сексуальной напарницей, преследует антагониста по мрачным декорациям с узкими улочками и крышами мегаполиса, динамично меняющимся благодаря технологиям дополненной реальности.

К концу первого акта у всех присутствующих уже сформировалось мнение, что они зря потратили своим непосильным трудом нажитые деньги на входные билеты. Хотели посмотреть спектакль, а оказались на рок-концерте, да и то, весьма сомнительного качества, когда сильно переборщили с киношными спецэффектами. Заскучавшие в партере зеваки начали передавать друг другу гнилые яблоки и помидоры, подтягивая свои силы поближе к сцене, чтобы было легче попасть точно в цель. С бельэтажа уже начали расходиться первые зрители.

— Боже, прости... Я даже представить не мог, что будет такая нудятина... – склонившись к моему уху, прервал затянувшуюся неловкую тишину Крейг. – Мне всучили эти жутко дорогие билеты, уверяя, что это одна из лучших постановок этого года...

— Да что ты! Мне очень интересно! – возразила я, наблюдая за новой сменой декораций, изображавших теперь заброшенную космическую станцию. – И потом, как будущему редактору культурной колонки мне очень полезно познакомиться с моей предстоящей работой.

— Но все равно неприятно тратить свое свободное время на подобную муру... – с легким зевком ответил он, бросив взгляд на мерцавшие на его руке часы. — И какой только идиот написал эту пьесу? Хотя даже название «Зрителей просили не беспокоиться» уже само по себе говорит о многом!

— Скажу даже больше! Это идиот в квадрате! - Раздался откуда-то чей-то нервный смешок загадочного незнакомца, который до этого момента сидел в глубине ложи, как и все остальные, молча страдая. - Поскольку к тому же вложил все свои последние деньги в эту бездарную постановку!

— Кто это говорит? - спросил Крейг, оглянувшись.

Но голос ничего так и не ответил. На какое-то время ложа снова погрузилась в гнетущую тишину. На сцене снова произошла смена декораций, сменив знакомый городской пейзаж на морское побережье.

— Нет, это просто невыносимо... - начал ерзать на своем кресле заскучавший Крейг. - Хотел бы я сказать несколько теплых слов автору всей этой белиберды.

— Говорите, говорите, юноша! Злобу в себе хранить очень вредно! - снова хохотнул незнакомец.

Повернув голову влево, я только сейчас обратила внимание на сидевшего неподалеку от меня импозантного вида мужчину в годах с вихрем седых волос и ухоженной экстравагантной бородой. Одет он был элегантно и, пожалуй, слишком торжественно для такой авангардной постановки: в черный шелковый фрак и накрахмаленную белоснежную манишку. Завершал образ черный с золотом галстук-бабочка. На загорелом, покрытом густой сеточкой морщин лице, особенно выделялись очень живые, насмешливые глаза.

— А диалоги! – с кислой улыбкой заметил Крэйг. – Такое ощущение, что все деньги потратили на компьютерную графику, а на редакторе уже сэкономили! Кто вообще внушил этому идиоту, что он умеет писать?

— Услуги редактора сейчас так дорого стоят... – вздохнув, пожал плечами незнакомец.

— Ага, правильно сечешь! Какой-то жуткий бред, приятель! – хохотнул сидевший за нами верзила в малиновом кожаном пальто, обвешанный золотыми цепями, словно новогодняя елка. – Вообще ни бум-бум непонятно!

— Интересно, а можно как-то будет возместить потраченные на билеты деньги? – спросила сидевшая рядом с верзилой белокурая спутница, с головы до ног окутанная в меха.

— А игра актеров! – не унимался иронично издеваться Крейг. – Она могла бы хоть как-то скрасить всю эту псевдоинтеллектуальную авангардную нудятину, но, такое ощущение, что на их месте тоже была голограмма...

— Хотя бы актеров не трогайте! – резко вступился незнакомец. – Они добросовестно отрабатывают то техническое задание, которое им дал кретин режиссер... – усмехнулся он. – Вот публика, да, забыла принести сегодня с собой чувство юмора...

— А вы, простите, кто? – резко повернув голову, спросил Крейг.

— Ох, молодой человек! Мое имя вам ничего не скажет... – печально вздохнул незнакомец.

— Кто же такой, что даже имя свое боитесь назвать?

– Я не боюсь, юноша. Мое имя Гренвилл Барнс.

— Как?! – воскликнула я, еще раз бросив взгляд на программку. – Вы тот самый Гренвилл Барнс? Автор этой пьесы?

— Увы, милая барышня, это я! – с тяжелым вздохом ответил он. – Видимо, самое малое, что я могу сделать, это принести всем вам мои самые искренние извинения и совершить харакири...

— Лично мне кажется, что у вас очень хорошая пьеса... – робко возразила я. – Такие остроумные реплики! Столько скрытой иронии! Только слегка переборщили со спецэффектами...

— Вы очень добры, милая барышня, но не надо утешать меня... – угрюмо ответил импозантный старик. – Зрители у сцены уже начали забрасывать несчастных актеров тухлыми помидорами и бананами. Как они только их притащили сюда? При нынешней-то дороговизне на импорт!

Я смутилась, не в силах подобрать нужные слова, чтобы хоть как-то подбодрить старика, но в этот момент действие пьесы подошло к своей кульминации — огромному пожару, на фоне которого герой произносил свой драматический монолог, и в ход пошли новые спецэффекты. Миниатюрные устройства начали распылять особый аромат, имитирующий запах дыма, температура в зале поползла резко вверх, создавая 5D эффект реального пожара. Посреди партера уже нависло легкое облачко дыма, медленно расплывающееся по всему залу. Бледно-голубое пламя эффектно заскользило по темно-алому занавесу.

— Ух ты! Как реалистично выглядит! – хлопнув в ладоши, удивилась я.

— Пахнет жареным... – сказал Крейг, подозрительно втягивая ноздрями воздух. — Пойдем! – добавил он, резко схватив меня за руку.

— Как? Куда? Спектакль же еще не закончился... – попробовала возразить я, оглянувшись на оставшегося неподвижно сидеть на своем месте несчастного старика, который как будто заснул.

По залу начали медленно расползаться клубы едкого дыма. Часть зрителей стойко продолжала бомбардировать немногочисленных оставшихся на сцене актеров тухлыми овощами и фруктами, остальная часть озиралась вокруг в поисках безопасного пути отступления.

— Я не думаю, что концовка тебе все равно понравится... – ответил он, продолжая тащить меня к выходу. — Это не спецэффекты. В театре настоящий пожар... Надо как можно быстрее покинуть здание, пока нас в панике не затоптала обезумевшая толпа.

— Пожар? – удивленно воскликнула девица в мехах. – Фрэнк, ты слышал? – добавила она, обращаясь к своему спутнику, который весь спектакль сидел уткнувшись в экран его гаджета.

— Да ладно! Так, пара искрочек... – машинально ответил он, не отрываясь от экрана.

— Тебе же человеческим языком говорят, что в театре ПОЖАР! – начала орать она, что есть сил толкая верзилу за плечо.

— Да, шухер! Пора делать ноги... В смысле уходить... – резко вскочив, будто очнулся он. – Поспешим, дорогая! Крыша в этих мышеловках схлопывается в мгновение ока!

Я дернулась было разбудить загадочного незнакомца, но, как оказалось, он уже бесследно исчез из ложи, словно один из спецэффектов этой странной постановки.

***

Небо на горизонте пылало всеми оттенками алого. Клубы дыма, поднимавшиеся от горящего театра, были видны даже в нескольких кварталах. Оглянувшись, я увидела, что к месту пожара уже прилетели пожарные дроны, поливавшие полыхавшую куполообразную крышу каким-то странным составом, напоминавшим огромные мыльные пузыри.

— Может быть, нам все-таки надо было задержаться, чтобы ты могла полюбоваться на то, как красиво заполыхал театр? – спросил Крейг.

— Нет-нет, – смущенно улыбнулась я. — Спасибо... Ты второй раз за этот день меня спас...

— Начнем с того, что именно я затащил тебя на эту ужасную премьеру... – вздохнул он, пнув носком своего идеального начищенного ботинка попавшийся на дороге камешек. – Так что это я должен просить у тебя прощения...

В воздухе разносились легкие ароматы специй, доносящиеся от находящихся рядом торговых лавок. Свернув в один из переулков, мы вышли на набережную. Слева от нас возвышался огромный мост, сверкающий в темноте тысячами неоновых огней и парящий над водой без каких-либо видимых опор. Его плавные, изогнутые линии напоминали застывшую в воздухе волну света. Вдоль берега тянулась пешеходная дорожка, под которой мерцали голографические проекции с рекламой новых умных часов. Небоскребы вокруг казались живыми существами, их фасады переливались мягкими оттенками лилового и бирюзового, отражая сменявшиеся друг за другом рекламные баннеры.

Между зданиями туда-сюда сновали мерцавшие в темноте красными огоньками дроны, оставляя за собой едва заметные следы пульсирующего света. Где-то вдалеке раздались звуки сирены, напоминавшие звуки наших привычных пожарных машин. Мы зашли на пешеходный мост. Чуть наклонившись, я заметила, что раскинувшаяся под нами река была усеяна крошечными роботами-очистителями, похожими на «тарелки» наших моющих роботов-пылесосов.

— А для вечера достаточно тепло, – с удивлением заметила я, оторвав взгляд от темной толщи воды, рассыпавшейся под ногами яркими мерцающими искрами.

— Времена года здесь меняются медленно, – дернув плечом, ответил Крейг. – Сейчас у нас идет шестой год лета. Осталось еще 24 года до того, как наступит осень.

— Удобно, – усмехнулась я. – Можно не переживать из-за частой смены гардероба, потому что предыдущие купленные шмотки еще с прошлого сезона...

— Никогда не смотрел на это с такой точки зрения, – пожав плечами, ответил он.

— Я еще раз хотела тебя поблагодарить, что ты спас меня от рабства у этой мегеры... – смущенно произнесла я.

— Ну, Перпетуа пугает большинство сотрудников нашей редакции, – снова улыбнулся он. – Ты не заслужила к себе такого отношения.

— Кстати, я заметила, что на меня здесь многие неодобрительно оборачиваются...

— Не принимай это лично на свой счет. Здесь ко всем синглам такое отношение.

— К синглам? – удивленно переспросила я.

— Ну, одиночкам. Молодым незамужним девушкам, которые не носят кринжаб. Ты, наверное, замечала уже его на некоторых женщинах.

— Да, я видела... Надеюсь, меня никто не заставит носить такое?

— Ну, пока не выйдешь замуж за представителя альквазирцев, нет, – улыбнулся он.

— И еще, Крейг, я все хотела спросить... – вдруг вспоминала я. – Я со своего компьютера на днях заходила в сеть, чтобы почитать новости и скачать почитать пару книг, но не смогла этого сделать. Практически все нужные мне сайты почему-то заблокированы...

— Да, есть такое дело... – устало вздохнул он. – Из-за того непростого положения, в котором сейчас находится Алгоритмия, приходится идти на крайние меры, чтобы обеспечить свою информационную безопасность.

— Это понятное дело, – улыбнулась я. – Но, как я не искала, так и не смогла найти ни одной ВЧС...

— ВЧС? – вопросительно поднял мягко очерченную бровь Крейг.

— Ну, виртуальную частную сеть...

Крейг поднял на меня удивленный взгляд.

— Все это у нас в Алгоритмии уже давно вне закона. Слава богу, нам удалось избавиться от всех этих рассадников инакомыслия и бесконечных кибератак.

— Почему обычная ВЧС так опасна?

Крейг закатил глаза, как будтов сотый раз должен объяснять несмышленому ребенку элементарные вещи.

— А зачем тебе заходить на сайты, на которые заходить НЕЛЬЗЯ?

— Может быть, я сама решу, куда мне можно заходить, а куда нет? – с ноткой нескрываемого раздражения в голосе ответила я.

— Нет, моя дорогая, – по-дружески заметил он. – У нас здесь иметь свое мнение не принято. А с теми, кто думает иначе, у нас уже давно разобрались. Осталась только одна небольшая кучка кибербандитов, которым до недавнего времени еще удавалось уходить от ответственности. Они создали что-то вроде своего тайного общества, пытаясь свергнуть нынешний правящий альквазирский режим Алгоритмии.

— Тайное общество?

— Они называют себя «Последняя миля»... – посмотрев на часы, нехотя произнес Крейг. – Мало нам внешних врагов из этой чертовой Металандии, так у нас еще изнутри раскачивает лодку какая-то кучка обнаглевших отщепенцев, которые мнят себя борцами за независимость... Ладно, время позднее... Давай прибавим шаг, а то как-то не очень хочется угодить в лапы СТРАЖи...