Глава 7
Глава 7
Радостные крики воителей сотрясали каменные стены оврага:
— Огнесветик! Огнесветик!
Рыжая шерсть новоиспеченной воительницы и вправду светилась огнем в ласковом свете луны. Ольхолапа охватила гордость за сестру, когда он вместе с соплеменниками выкрикивал её новое имя.
Но не все, похоже, были довольны. Серый Крутобок, конечно, присоединился к общему ликованию, но позже пробасил, склоняя лобастую голову к Милли: «Я все же надеялся, что ей дадут имя Огнегривка. Она же просто копия Огнезвёзда. Ты ведь знаешь, что его звали Огнегривом, когда он был обычным воителем? Так бы мы могли почтить его память, — вздохнул старейшина. — Но я полагаю, Ежевичная Звезда — мудрый предводитель и понимает, что делает».
Огнесветик стояла в центре поляны, высоко вскинув голову и гордо подняв хвост. Взоры всех соплеменников были обращены на неё, и зеленые глаза молодой кошки лучились счастьем. Яркий коготь луны сиял в черном небе, освещая поляну, в то время как палатки воителей тонули в тени.
Ежевичная Звезда возложил подбородок на макушку дочери, а она, согласно обычаю, лизнула предводителя в плечо. Белка поспешила вперед, чтобы потереться с дочерью носами, а вот Ольхолап заёрзал на месте. Нелегко было подавить в себе зависть, что как терновый шип впилась глубоко в сердце. «Огнесветик давно заслужила свое воинское имя! Она была самой лучшей ученицей в племени с первого дня тренировок!» — говорил себе молодой кот. Бурый и Вишнегривка, проводившие испытание, были поражены охотничьими навыками кошки. «Голубь и две мышки, это вам не шутки! А как Огнесветик одурачила Вишнегривку в боевом поединке, обратив самый лучший прием наставницы против неё самой, умудрившись придумать при этом и новый боевой приём!» И всё же Ольхолапу безумно хотелось встать в центре поляны рядом с сестрой, а не только наблюдать церемонию.
Он взглянул на половину луны, качающуюся в ночном небе. Может, звездные предки спустятся к нему сегодня у Лунного озера и скажут, что он тоже успешно завершил обучение? Стоило Ольхолапу представить, как Воробей дает ему новое имя на глазах товарищей, сердце ученика забилось в груди пойманной птицей, пытающейся вырваться на волю. Быть может, хоть тогда слепой целитель перестанет вечно указывать ему, что делать?
— Ольхолап! — радостный мяв сестры прервал его размышления. Их соплеменники потихоньку расходились, устраиваясь в палатках, или возвращаясь к недоеденному ужину. Ольхолап поспешил навстречу сестре и выкрикнул на ходу: «Поздравляю!»
— Спасибо! — проурчала Огнесветик. Глаза её сияли от счастья, как у котенка, впервые вышедшего из детской. Она ласково потерлась щекой о его бок: — Ты не думай, что про тебя забудут! — шепотом пообещала она.
— Надеюсь, — вздохнул Ольхолап.
— А я надеюсь, что мы прибудем к Лунному озеру вовремя, — прошипел Воробей, демонстративно протопав мимо них, дёргая хвостом. — Пошевеливайся, Ольхолап! Не хочу, чтобы мы пришли последними!
Огнесветик проводила взглядом ворчливого целителя до самого входа в лагерь и лишь потом прошептала брату:
— Терпения у тебя, как у Звездного племени! Удивляюсь, как ты с ним миришься! Я бы давно уже все его травы в озере утопила!
— Валяй, я хочу на это посмотреть! — усмехнулся в усы Ольхолап. — А если честно, я пару раз пытался!
Огнесветик подтолкнула его носом к выходу:
— Тебе и вправду пора!
Воробей уже скрылся в туннеле.
— Что ж, увидимся, когда вернусь! — кивнул Ольхолап и уже повернулся, чтобы уйти. Этой ночью Огнесветик не будет спать, охраняя сон соплеменников и размышляя о новом имени и обязанностях. В этом, по крайней мере, Ольхолап не завидовал сестре. Ясное небо означало холодную ночь. «Но и пустоши тоже мне не моховым гнездышком покажутся!» — содрогнулся Ольхолап.
— Не замерзни! — бросил он Огнесветик через плечо и поспешил вслед за наставником.
— Моё новое имя будет согревать меня! — отозвалась кошка.
С довольным урчанием Ольхолап нырнул в колючий туннель.
Воробей уже был на полпути вверх по склону. Ольхолапу пришлось ускориться, чтобы нагнать его.
Они встретили Мотылинку и Ивушку у ручья, который отмечал границу племен. Разделяя леса и пустошь, тот змеился вперед, к холмам, куда и держали путь целители.
Ольхолап вскарабкался на камень следом за Воробьем. Наблюдая, как вода в ручье огибает выступающие камни, ученик спросил:
— Разве мы не должны подождать Листвичку и Лужелапа?
— Они уже там, — прохрипел Воробей. — Ты что, запах не чувствуешь?
Ольхолап открыл пасть и поглубже втянул в себя воздух: вода, камень, вереск и знакомый, но слабый запах Грозовой целительницы.
— Интересно, как успехи у Лужелапа? — подала голос Мотылинка за спиной Ольхолапа.
— Интересно, ты не можешь спросить об этом у Листвички, когда мы придем, вместо того, чтобы интересоваться? — съязвил Воробей.
— Мы бы шли куда быстрее, если бы нас не вел слепой кот, — парировала Мотылинка, но в голосе её не было ни тени злости или насмешки, наоборот, он был полон уважения к серому целителю. — Она поспешила нагнать Воробья. — Честное слово, иногда он ведет себя, как ворчливый старик, — закатив глаза, прошептала она Ольхолапу, когда пробегала мимо него.
— Я всё слышу! — разбушевался Воробей. — И знаю эту тропинку не хуже вашего!
— Прости, Воробей, — проурчала Мотылинка. — Я и забыла, что у тебя слух, как у летучей мыши!
Ивушка шла лапа в лапу с Ольхолапом:
— Как продвигается твоё обучение? — спросила она у него, совершенно не обращая внимания на спор старших котов.
— Думаю, неплохо, — прошептал Ольхолап. — Только вот, Воробей с этим не согласен.
— Ох, не думаю, что этот ворчун за всю свою жизнь хоть с чем-то был согласен, — засмеялась Ивушка. — Но ты станешь великим целителем, ведь тебя обучал один из лучших.
Ольхолап подавил вздох. «Воробей, может быть, и один из лучших, но, когда он не в духе, обучаться у барсука и то было бы проще!»
Когда путники взобрались на скалистый хребет, Ольхолап едва дышал. Пыхтя от усталости, он вскарабкался через камни, и сердце его подскочило, когда кот увидел расстилающуюся гладь Лунного озера. Круглое, словно луна, оно безмятежно сияло в колыбели скал, отражая серебряный диск в своих водах.
Ольхолап позволил Ивушке повести его вниз по склону по тропе, утоптанной бесчисленным количеством лап. На берегу озера уже сидела Листвичка, она вскочила с места, едва завидела Воробья и поспешила ему навстречу:
— Как дела в племени? Все хорошо? — глаза Листвички жадно блестели в ожидании новостей.
— Боли в животе да пара колючек, — проскрипел Воробей. — Не о чем волноваться.
Счастливый Ольхолап подбежал к ней, вдыхая знакомый запах целительницы:
— Все по тебе скучают! — проурчал он.
Янтарные глаза Листвички заволокла тоска:
— А я-то как скучаю!
Она покосилась в сторону Лужелапа. Котик сидел на берегу и безучастно смотрел на зеркальную гладь воды.
— Ну, как он? — спросил Воробей, зыркнув в сторону котенка.
— Он делает успехи, — ответила целительница, но Ольхолап почувствовал неуверенность в её голосе.
«Что Листвичка имеет в виду? Улучшил ли свои знания Лужелап с тех пор, как Ольхолап навещал Листвичку в племени Теней?» Но прежде чем он успел спросить, на поляну легли тени ещё трех подошедших котов.
В лунном свете едва угадывался знакомый силуэт Пустельги. Его почему-то сопровождали два воина — Утёсник и Осока.
Воробей и Листвичка обменялись недоуменными взглядами.
— Зачем он их привел? — прошипела Листвичка.
— Эта встреча только для целителей! — крикнула воинам Мотылинка вместо приветствия.
— Мы не останемся! — грубо процедил Утёсник.
Когда Пустельга спустился к кромке воды, Листвичка подскочила к нему:
— Что случилось? — она кивнула в сторону воителей Ветра. — Обычно ты не приводишь с собой соплеменников.
— Приказ Однозвёзда, — в голосе целителя племени Ветра звучали виноватые нотки. — Со мной всё будет хорошо, вы можете уйти! — крикнул Пустельга Утёснику и Осоке.
— Мы подождем недалеко отсюда, пока вы не закончите! — рыкнула Осока и, резко обернувшись, принялась карабкаться вверх по склону, не дожидаясь своего товарища. Утёсник последовал за ней, сердито махая хвостом.
Шерсть Ольхолапа закололо от тревоги. Воители, казалось, были чем-то обеспокоены, но не решались смотреть друг другу в глаза, а шерсть Пустельги так и стояла дыбом.
— Так что случилось-то? — Мотылинка подбежала ближе, глаза Речной кошки светились любопытством.
— Однозвёзд места себе не находит из-за бродяг, — объяснил Пустельга. — Он приказал, чтобы ни один кот не выходил из лагеря без сопровождения.
Воробей дернул ушами:
— Он не верит, что Звездное племя не позволит ничему случиться с целителем по пути?
— После битвы с бродягами, он кажется, мало чему теперь верит! — Пустельга беспокойно переминался с лапы на лапу. — Если бы я только был там, когда его ранили. — Нахмурился целитель. — Я бы смог помочь!
— Ты ничего не смог бы сделать! — хрипло выдохнул Воробей.
Ольхолап сочувственно посмотрел на целителя племени Ветра. Когти вины терзали ученика каждый раз, когда он вспоминал последние мгновения жизни Песчаной Бури.
«Неужели, это и значит быть целителем? Вспоминать каждого, кого не смог спасти и молча винить себя?»
— Бедный Однозвёзд, — пробормотала Мотылинка. — Должно быть, это страшно — потерять жизнь!
Ольхолап прищурился. Откуда Речная кошка знает о потерянной жизни Однозвёзда? Ежевичная Звезда едва намекнул об этом в разговоре с Рябинозвёздом. Неужели, кто-то из патруля Львиносвета проболтался?
— У него, во всяком случае, жизни были в запасе. Это Дроковницу жалеть надо! — рыкнул Воробей.
Листвичка склонилась к Пустельге:
— Почему Осока и Утёсник так грубо себя повели?
Пустельга понизил голос:
— Однозвёзд странно себя ведет: назначил постоянных охранников в лагере, все время посылает вперед воинов на разведку, прежде чем самому выйти из лагеря. Требует жесточайшего соблюдения всех правил. Наказал уже половину племени за малейшие нарушения. — Целитель оглянулся через плечо. — Воины боятся, что товарищи донесут на них предводителю. Оруженосцы запуганы, боятся пикнуть лишний раз. Мои соплеменники почти не разговаривают друг с другом! Отношения между всеми хрупки, как скорлупка яйца!
— Чем раньше Однозвёзд перестанет дурака валять, тем лучше! — нетерпеливо дернул хвостом Воробей. — Ты не пробовал подсунуть ему в добычу пару маковых семян, чтоб в голове малёк прояснилось? А пока он спит, соплеменники отдохнут от него!
Пустельга усмехнулся в усы:
— Попытка — не пытка!
Впервые с тех пор, как целитель племени Ветра прибыл к озеру, плечи его расслабились, а шерстка пригладилась.
Но Листвичка всё ещё выглядела обеспокоенной:
— На пустошах никаких следов бродяг?
— Нет, больше мы о них не слышали, — ответил Пустельга.
— Может, убрались они, наконец! — повела носом Мотылинка. — Какой смысл им оставаться на земле, которую уже заняли?
— Зачем им драться с нами за каждый кусок добычи? — кивнула Ивушка. — Они, должно быть, поняли, что им невыгодно здесь оставаться.
— Будем на это надеяться! — согласилась Листвичка. — В конце концов, бродяги не бродяги, если они не путешествуют с места на место!
У Ольхолапа скрутило живот. Она не знает этих бродяг! А он прекрасно понимает, что для котов, изгнавших Небесное племя и занявших их территории, границы и патрули ничего не значат! Здесь они не просто потому, что путешествуют! Темнохвост обещал, что ещё вернется! Должен ли Ольхолап рассказать обо всем товарищам?
Он посмотрел на Воробья. Слепой целитель тоже слышал угрозу главаря бродяг, но наставника Ольхолапа сейчас, похоже, заботило нечто другое: серый целитель с интересом обнюхивал шерсть Лужелапа.
— Пахнешь травами, — удовлетворенно крякнул Воробей. — Должно быть, хоть чему-то ты у Листвички научился.
Листвичка вышла вперед:
— Лужелап быстро учится!
— Вот и хорошо! — сказал Воробей. — Ибо ты нужна нам в Грозовом племени. Он уже готов стать целителем?
«Уже? — шкура Ольхолапа, казалось, запылала от возмущения. — А меня, ты значит, до старости учить собираешься?»
— Полноправным целителем? — глаза Листвички испуганно расширились. — После двух лун обучения?
Мотылинка махнула хвостом по камню, словно стряхивая невидимый песок.
— Я уверена, вы с Ольхолапом прекрасно можете справиться без Листвички ещё некоторое время. Если понадобится помощь, вы всегда можете послать за мной или Ивушкой.
— Нам не нужна помощь! — пренебрежительно скривил губы Воробей, его слепой взор был устремлен на Лужелапа. — Я хочу знать, как долго целительница Грозового племени собирается растрачивать свои способности в племени Теней!
Листвичка сердито дернула ушами:
— Передача знания — не растрачивание способностей!
Лужелап, который до этого молчал, обвел испуганным взглядом старших целителей:
— Я ценю все уроки Листвички… — запинаясь, пробормотал котик. — Я постараюсь учиться быстрее!
В который раз Ольхолап почувствовал прилив жалости к младшему ученику. Может быть, учиться слишком быстро куда хуже, чем слушать монотонные лекции Воробья и страдать от внезапных перепадов настроения слепого целителя! Следующей луной на плечи Лужелапа может лечь ответственность за жизнь каждого соплеменника!
— Я уверен, ты станешь отличным целителем, — Ольхолап ободряюще кивнул Лужелапу. — Просто нужно запастись терпением!
Воробей мотнул головой: — И научиться отличать листья кервеля от корня!
Шкура Ольхолапа едва не задымилась от несправедливости:
— Да ты просто…
— По крайней мере, мы знаем, что наш ученик очень терпелив! — перебила Ольхолапа Листвичка и многозначительно уставилась на Воробья. Будто увидев сердитый блеск в её глазах, Воробей отвернулся и засеменил к кромке воды, на ходу бросив:
— Если нам больше не о чем говорить, значит, пора толковать со Звёздным племенем!
И удобно устроившись на берегу, серый целитель коснулся носом жидкого лунного мерцания.
***
Ольхолап разочарованно открыл глаза. Едва он коснулся носом зеркальной глади озера, его пробрал до костей внезапный холод. Но звёздные предки не спустились к нему…
— Ты говорил со Звёздным племенем? — услышал он обеспокоенный голос Листвички. Он поднял голову и увидел надежду, сияющую в глубине теплых золотистых глаз.
Ольхолап удрученно покачал головой. Никаких видений, только собственные мысли, не дающие покоя!
Воробей, Пустельга и Ивушка недоуменно переглядывались. Лужелап сгорбился, уставившись на лапы.
— Кто-нибудь говорил с ними? — переспросила Листвичка.
— Нечего им, стало быть, нам сказать! — Воробей угрюмо отряхнул шкуру.
— А как же бродяги?
— Может, они больше не опасны? — с сомнение молвила Ивушка.
— Я же вам говорила! — вскинула голову Мотылинка. Она дремала у воды, но никогда не опускала нос в воды Лунного озера, как делали другие целители. Как она могла беседовать с котами, в которых даже не верила? Даже после страшной битвы с Сумрачным Лесом, свидетельницей которой она была, Мотылинка отказывалась верить, что с небес спустились мертвые предки лесных котов, которые сражались с живыми. Для неё они были просто бродягами. — Бродяги уже покинули эти места!
Ольхолапу хотелось бы поверить ей, но червячок беспокойства зашевелился в его животе. Он надеялся, что звёздные предки могут рассказать ему что-нибудь о судьбе нового Небесного племени. Чем больше он об этом размышлял, тем сильнее убеждался, что пророчество о небесах напрямую связано с исчезнувшим племенем. Ведь звёздные предки наверняка знают, что небесные коты были изгнаны из родного дома и во второй раз? Почему же Звёздное племя не пожелало с ним говорить? Или хотя бы намекнуть, являются ли Веточка с Фиалочкой частью пророчества? Он вспомнил промокшую, дрожащую Веточку, прижимающуюся к нему после падения в озеро; её тоненький, полный боли голосок: «И раз я простушка, племени я не нужна!» Ольхолап мотнул головой, словно пытаясь выбросить оттуда такие мысли. «Племени нужна Веточка, особенная она или нет!»
— Уже закончили? — раздался над озером призывной мяв Осоки. Кошка стояла на возвышении, почти невидимая при свете луны.
— Я иду! — Пустельга повернулся и, бросив товарищам: «Да поможет вам Звёздное племя!», потрусил к соплеменнице.
— Увидимся на Совете! — крикнула Мотылинка, а Ивушка склонила голову и пробормотала: «Берегите себя!» Затем обе Речные целительницы последовали за Пустельгой вверх по склону.
Воробей сидел на берегу и экзаменовал Лужелапа:
— Скажи мне, какие травы ты уже знаешь?
— Водная мята, хвощ, ноготки…
Пока молодой котик перечислял травы, Листвичка отсутствующе смотрела на отражение луны в недвижной воде.
— Ты надеялась, что предки скажут тебе, правильного ли кота выбрал Рябинозвёзд? — спросил Ольхолап, бесшумно приблизившись.
— Об этом не нужно спрашивать, — спокойно ответила Листвичка. — Лужелап быстро учится, полон заботы к соплеменникам и не лишен сострадания. Из него получится прекрасный целитель!
— Тогда о чем ты беспокоишься? — спросил Ольхолап, он уже давно заметил странные отблески тревоги в глазах старшей целительницы.
— Я думаю о племени Теней, — пробормотала она.
— Там что-то не так? — Ольхолап наклонился ближе.
— Да не то что бы… — неуверенно начала Листвичка. — Во всяком случае, пока. Просто там такой кавардак!
— Может, Сумрачные коты так и живут. Не все же племена одинаковые.
— Конечно, племя Теней всегда по-своему понимало Воинский закон, но они его уважали, в этом не было сомнений! А сейчас… — Листвичка подняла обеспокоенный взгляд на Ольхолапа. — Молодые коты не уважают старших. Совершенно игнорируют некоторые правила. Вчера мне пришлось охотиться для Травогривки. Оруженосцы совсем перестали приносить какую-либо еду для королев и старейшин. А королеве нужно вдоволь еды, чтобы у неё хватало молока для Змейки, Ландыш и Виточка.
— Почему воители тогда не посылают своих учеников на охоту? — удивился Ольхолап.
— Наставники, кажется, не в состоянии справиться с собственными учениками. Гладколапка вечно спорит со всеми, даже с Рябинозвёздом. Иглолапка не лучше.
Ольхолап аж весь напружинился, когда услышал неодобрительные слова Листвички в сторону серебристой кошки:
— Но она ведь присматривает за Фиалочкой, так?
— Если ты имеешь в виду, что она всюду таскает Фиалочку с собой, то да, она за ней присматривает. И уводит её из лагеря, куда — лишь Звёздное племя знает!
— Уводит из лагеря? — Ольхолап почувствовал себя виноватым. «Ведь это я первым предложил устроить встречу сестер? Но куда Иглолапка водит Фиалочку?!»
— Рябинозвёзд наказал их?
— Не думаю, что он даже об этом догадывается! — вздохнула Листвичка. — В племени Теней пара-тройка наглых оруженосцев на одного воина! Пчелолапка и Астролапка вчера судачили о том, что не стоит принимать всерьез знаки от Звёздного племени. Мол, какой смысл верить в кучу мертвых котов, которых они ни разу не видели?
— Как они могут отрицать существование Звёздного племени?! — перебил Листвичку Ольхолап, не в силах справиться с собой.
— Они не отрицают. Лишь считают, что мертвые коты слишком глупы, чтобы понимать, что творится в лесу. Гладколапка заявила, что раз у звездных котов свои охотничьи угодья, то до нас им и дела нет!
Ольхолап подался вперед.
— Неужели ты не можешь заверить их в обратном? Ты же видела всё своими глазами!
— Я из Грозового племени, — Листвичка беспомощно взглянула на него. — Мое вмешательство только всё усугубит. Воины перестали спорить с оруженосцами и переубеждать их. Больше не видят смысла.
Сердце Ольхолапа учащенно забилось.
— Может поэтому Звёздное племя не захотело с нами говорить сегодня? Они сердиты на племя Теней!
— Или просто не знают, что делать! — Листвичка устало закрыла глаза. — Может, это всё пройдет. — Она поморгала, чтобы справиться с тревогой. — Они ещё молоды. Вырастут, и перестанут молоть всякую чепуху. — Она подставила свою шкурку холодному ночному воздуху. — Может, зря я волнуюсь. Пустяки всё это, ты сам сказал, что все племена разные. Молодые коты часто во многом сомневаются. Возможно, наставники в племени Теней правильно делают, что не обращают внимания и пытаются переждать.
Прежде чем Ольхолап успел ответить, она встала и направилась к Лужелапу, который с некоторой неуверенностью рассказывал Воробью, как лечить вырванный коготь.
— Идем! — прошептала Листвичка. — Нам пора!
Лужелап вскочил, вздохнул от облегчения, пригладил шерсть и поплелся вверх по склону.
— Через луну или две я буду дома! — сказала Листвичка Воробью и последовала за Лужелапом.
— А раньше никак? — разбушевался Воробей.
Листвичка покачала головой.
— Я тоже хочу вернуться быстрее! Будь терпеливее с Ольхолапом. Он научится большему от доброты, нежели от сердитого ворчания.
Ольхолап нервно зыркнул на наставника, жалея, что Листвичка заговорила с ним о нём. «Вот ведь, не боится сунуть лапу в пчелиный улей!»
Воробей усмехнулся в усы:
— Нет уж, не хочу, чтобы он подумал, что я размяк на старости лет! А ты смотрю, неплохо поработала с Лужелапом. Этот хотя бы знает, для чего применяют кервель!
Ольхолап не обратил внимания на колкость наставника. Все его мысли занимал рассказ Листвички о племени Теней. Что, если она ошибается? И ужасное поведение оруженосцев не пройдет само собой?
Сердце его ёкнуло. «Что будет с Иглолапкой? И как Фиалочка научится быть настоящей воительницей в подобном месте?!»