Глава 1
Глава 1
Ольхолап взглянул на стелющиеся у входа в палатку целителей ежевичные стебли. Снаружи в воздухе кружили листья, занесенные в ущелье ветром. Как же быстро наступил Листопад! Меньше луны тому назад он бродил по дальним землям, выполняя своё нелегкое испытание, и тогда над его головой сияли голубые и безоблачные небеса.
— Ольхолап! — Резкий мяв Воробья оторвал кота от привычных размышлений, и ему пришлось обратить своё внимание на кучку листьев, лежавшей перед ним.
— Я поручил тебе рассортировать тысячелистник и мать-и-мачеху! — Воробей сурово зыркнул на ученика своими незрячими глазами.
— Прошу прощения, — буркнул Ольхолап. Воробью ничем не угодить! Ученик начал поспешно отделять пожухлый тысячелистник от высушенной мать-и-мачехи.
Рядом с ним Листвичка сунулась поглубже в разлом, находившийся на стене пещеры. Оттуда она вытащила ещё одну охапку листьев.
— По моему, это — последняя партия. Рассортировав её, нам надо будет решить, что осталось собрать до наступления Голых Деревьев.
— Кошачья мята понадобится, — мяукнул Воробей. — Пусть Долголап будет последним котом Грозового племени, погибшим от Зелёного Кашля.
Иглогривка, лежавшая в гнезде у дальнего края пещеры, приподнялась на лапах.
— Я могу помочь вам с сортировкой.
— Благодарю, — ответил ей Воробей, не оборачиваясь. — Но нас тут и так достаточно. — Недовольно поведя ухом, он добавил: — Не говоря уже о котятах.
Ольхолап виновато покосился на Веточку: кошечка гоняла листик у входа в палатку. Она встала на задние лапки и подбросила его высоко-высоко, а затем прижалась к земле и притихла в ожидании. Лист, описав дугу в воздухе, приземлился кошке на спину, прямо между лопаток, отчего та заурчала, вне себя от восторга.
— Разве я не могу приводить её? — оправдывался Ольхолап. — Ей же совсем не с кем играть.
— А как же котята Лилии? — рявкнул Воробей. — Она же с ними делит гнездо, не так ли?
— Котятам Лилии уже почти пять лун от роду, — мягко напомнила Листвичка Воробью, отодвинув кучку тимьяна в сторону. — Они для Веточки слишком буйные.
«И таскаться с малышнёй им не интересно». Ольхолап был благодарен Лилии, согласившейся вырастить Веточку вместе со своими котятами, Жавороночком, Медовичкой и Листочком, но ему бы очень хотелось, чтобы котята постарше проявили побольше терпения по отношению к своей приёмной сестре. Но им скоро предстояло стать учениками: им было интереснее представлять себя на охоте или в бою, нежели играть в детские игры с Веточкой.
Жаль, что её сестре, Фиалочке, не удалось остаться в Грозовом племени. Ольхолап невольно почувствовал вспышку гнева, вспомнив, с какой невозмутимостью племя Теней увело сестру Веточки с Совета, разлучив котят и ни на миг не задумавшись об их чувствах: им было плевать, что они разлучают осиротевших детей. Всё, что их волновало — это то, что котята были найдены при участии одной из их учениц, Иглолапки. А раз котята могли быть частью пророчества, посланного самим Звёздным племенем, Рябинозвёзд был полон решимости заполучить одного котёнка в своё племя.
Гнев новой волной накатил на Ольхолапа. «Пророчество было моим! Это мне дали задание разыскать котят!» Но не поэтому он так печалился о потере Фиалочки: ему было жаль Веточку. Да и Фиалочку. Хорошо ли о ней заботится племя Теней? Нашли ли ей приёмную мать, не уступавшую Лилии в доброте? Воспоминания о собственном детстве, прошедшем подле сестры, Огнелапки, и матери, Белки, согрели коту сердце. «Каково было бы мне, если бы кто-то разлучил нас?»
Веточка снова запустила листик в воздух, а затем подпрыгнула, балансируя в воздухе коротким пушистым хвостиком. Кошечка перекувыркнулась и проворно ухватила листик передними лапками.
— А она ловкая, — похвалила её Листвичка.
— Пусть она играет снаружи, — раздражённо фыркнул Воробей. — В палатке целителей котятам не место!
— Она могла бы поиграть с Иглогривкой, — предложил Ольхолап.
У Иглогривки были покалечены задние лапы, из-за чего ей было жизненно необходимо поддерживать силу в передних и часто двигаться, чтобы прочищать лёгкие. Погоняться за листиком с Веточкой для неё было бы хорошим упражнением.
Воробей нахмурился, но Листвичка заговорила прежде, чем тот успел возразить.
— Отличная идея, Ольхолап. — Она поманила Веточку. — Не хочешь поиграть в догонялки с Иглогривкой?
— А можно? — Веточка подняла свои искрящиеся от радости глаза на Листвичку.
— Конечно! — промурчала Иглогривка. — Со мной ты можешь играть, когда захочешь!
Воробей снова фыркнул и принялся разбирать кучку тимьяна.
— Она теперь что, ещё чаще станет тут появляться?
— Не будь такой брюзгой, — упрекнула целителя Листвичка. — Она никому не мешает.
— Действительно, я за день всего три-четыре раза о неё споткнулся, — буркнул Воробей.
Ольхолап распушился от раздражения. Воробью словно удовольствие доставляло быть самым вредным котом в племени!
— Работай давай! — Воробей недовольно повёл ушами. Уже не в первый раз Ольхолапу почудилось, что слепой целитель прочёл его мысли. Ученик виновато вернулся к тысячелистнику и мать-и-мачехе.
В тот момент, когда Веточка несла свой листик к Иглогривке, заросли у входа зашуршали, и внутри показалась голова Крутобока, тут же повернувшаяся в сторону Воробья.
— Ежевичная Звезда хочет видеть тебя, Листвичку и Ольхолапа.
«Зачем?» У Ольхолапа заколотилось сердце.
Он стал ждать реакции Воробья, но Крутобок продолжил, не дав тому ответить:
— И можно взять немножко окопника в палатку старейшин? — Серый старик с надеждой покосился в сторону травяных кучек.
— Снова суставы ноют? — Листвичка склонила голову набок.
— Не у меня, — насупился Крутобок. — У Милли.
— Может, мне сходить осмотреть её? — Листвичка уже принялась сворачивать травы в свёртки.
— Не стоит, разве что если у тебя не завалялось лекарства от старости. — Крутобок целиком пролез в палатку. — Кроме того, думаю, вам стоит поторопиться к Ежевичной Звезде. С ним Рябинозвёзд.
Воробей навострил уши.
— Почему ты нам этого не сказал?
— Как же? Вот, сказал. Только что.
Как только Крутобок набил себе окопника меж челюстей, Воробей проследовал мимо него и устремился к выходу. Ольхолап глянул на Веточку. Неужели что-то стряслось с Фиалочкой? Не поэтому ли явился предводитель племени Теней?
— Оставайся с Иглогривкой, хорошо?
Кошечка кивнула.
Сердце Ольхолапа неслось бешеным галопом по лесу. Он проследил, как Воробей пробирается сквозь ежевику.
Листвичка вышла из палатки следом за Крутобоком. Ольхолап поспешил за ней и зажмурился от яркого солнечного света, ослепившего его после полумрака целительской палатки.
Снаружи детской Лилия растянулась рядом с Ромашкой, впитывая скудное тепло Листопада. Хоть воздух и был уже довольно прохладным, высокая скала защищала лагерь от пронизывающих ветров, раскачивающих ветки деревьев в верховьях ущелья. Жавороночек, Медовичка и Листочек возились вокруг павшего бука, тыкаясь любопытными носиками в щели меж переплетённых веток ученической палатки.
— Там внутри так много места! — ахала Листочек.
— Я хочу себе гнёздышко поближе к середине, — мяукнул Жавороночек.
— Там уже гнёзда Огнелапки и Ольхолапа, — вздохнула Медовичка. — Вон, я их вижу.
Голос Листвички отвлёк Ольхолапа от болтовни котят.
— Надеюсь, патрульные вернутся поскорее, — мяукнула она. — А то наша куча с дичью совсем опустела.
Ольхолап посмотрел на пустой клочок земли. Яролика, Белолапа и Белохвост слонялись вокруг него. Они что, ничего сегодня не поймали? Скорее всего, они встретили Рябинозвёзда прежде, чем успели поохотиться. Прищурившись, они смотрели на мускулистого рыжего кота, стоявшего рядом с Ежевичной Звездой на Каменном Карнизе.
Воробей уже стоял рядом с ними, шерсть на его спине стояла дыбом. Ольхолап проследовал за Листвичкой вверх по каменистой дорожке и остановился неподалёку. Ежевичная Звезда оглядел их понурым взглядом.
— Пёрышко умирает. — Он скорбно склонил голову перед Листвичкой: два целителя были старыми приятелями.
— Он страдает? — Взгляд кошки помрачнел.
— Светлоспинка присматривает за ним, — ответил ей Рябинозвёзд. — Она даёт ему маковых зёрен, чтобы облегчить боль, но, кроме этого, она ничего не умеет.
— Потому что вам следовало выбрать ученика целителя много лун тому назад! — проговорила Листвичка, взмахнув хвостом. — Тогда бы о Пёрышке мог кто-то позаботиться, как следует.
— И племя Теней тогда бы не осталось без целителя! — прорычал Воробей.
— Я пришёл сюда не лекции выслушивать! — ощетинился Рябинозвёзд.
— Он пришёл за нашей помощью. — Ежевичная Звезда шагнул вперёд и предупреждающе покосился на Воробья.
Ольхолап во все глаза смотрел на отца, котик явно был под впечатлением от его властности. Ежевичная Звезда отчётливо понимал, что втирать мышиную желчь в раны племени Теней было неприемлемо: необходим был более чуткий подход. Ученик неуверенно подался вперёд.
— Вы позволите мне помочь? — тихо спросил он.
Воробей поспешно махнул на него хвостом, отгоняя прочь.
— Своего ученика я вам не отдам, — раздраженно бросил он в сторону Рябинозвёзда.
«С чего вдруг такая забота? — насупился Ольхолап. — Обычно ты всегда недоволен, что я путаюсь у тебя под лапами!»
— А мне и не нужен ваш ученик! — огрызнулся Рябинозвёзд. — Пёрышку нужен достойный уход.
Ольхолап распушил грудку от возмущения.
— Я пойду, — вызвалась Листвичка.
— Благодарю! — Рябинозвёзд поклонился. — Травогривка со дня на день ждёт котят. Рыжинка, Снежинка и Светлоспинка смогут помочь с родами, но у Травогривки эти котята будут первыми, и мне бы хотелось, чтобы рядом был целитель, на случай непредвиденных осложнений.
Ольхолап переминался с лапы на лапу. Было непривычно слышать такую заботу в голосе, с которой предводитель племени Теней говорил о своих котах. Рябинозвёзд столь бесцеремонно увёл Фиалочку с Совета, что Ольхолап было решил, у рыжего кота совсем нет сердца. Надежда зародилась в его сердце. Неужели он был неправ? Быть может, Фиалочка была окружена любовью и заботой в племени Теней не меньше, чем Веточка — в Грозовом.
— Я приготовлю травы и выступлю как можно скорее. — Листвичка развернулась и пошла к каменистой тропе. У самого выступа она остановилась и через плечо окликнула ученика. — Ольхолап, пойдём со мной. Мне понадобится помощь, чтобы донести все травы.
— До лагеря племени Теней? — Ольхолап моргнул от удивления.
— Именно! — ответила Листвичка, взмахнув хвостом.
— И вы собираетесь оставить всё племя на меня одного? — недовольно спросил Воробей, ощетинившись.
— Я уверена, что ты справишься, — Листвичка бросила в его сторону лукавый взгляд. — Но не переживай. Я отправлю Ольхолапа домой при первой возможности.
Воробей проследовал мимо Ольхопала и засеменил вниз по склону, за Листвичкой.
— Тогда лучше помогу тебе выбрать травы. Не хочу отпускать тебя с одной лишь пижмой.
Ольхолап побрёл было за ними, но тут Ежевичная Звезда остановил его, коснувшись хвостом спины кота.
— Погоди.
Ольхолап удивлённо оглянулся. В то же мгновение Ежевичная Звезда поклонился Рябинозвёзду.
— Тебе пора возвращаться. Ты нужен своему племени. Листвичка отправится в ваш лагерь, как только сможет.
— Благодарю вас за помощь, — сухо ответил Рябинозвёзд, поклонившись в ответ. Ольхолап задумался, насколько тяжело ему далось прийти в Грозовое племя за подмогой: племя Теней не отличалось умением приглушать собственную гордость. С высоко поднятой головой Рябинозвёзд проследовал мимо Ольхолапа и спрыгнул с каменистой тропы. Он пересёк поляну, держась поодаль от любопытных глаз Белолапы, Яролики и Белохвоста, и скрылся в папоротниковом туннеле.
Ольхолап с нетерпением повернулся к Ежевичной Звезде. Зачем тот попросил его задержаться? Неужто у него были вести о Фиалочке?
— Я вышлю патруль. — Голос Ежевичной Звезды был тих, а глаза скользили мимо Ольхолапа, словно выискивая, не повёл ли кто-либо с поляны, распростёршейся внизу, ухом в их сторону. Но Белолапа с Яроликой всё так же переговаривались меж собой, соприкоснувшись головами, Белохвост провожал Рябинозвёзда из лагеря, а Лилия с Ромашкой дремали неподалёку от котят, скакавшим по упавшему буку. Ежевичная Звезда продолжил: — Патруль на поиски Небесного племени.
Сердце Ольхолапа пустилось в пляс. «Хвала Звёздному племени!» Его поиски Небесного племени не увенчались успехом. Зловредные бродяги выгнали давно потерянное племя из своего дома в ущелье. Он отыскал лишь одного выжившего Небесного кота, но и его убил Темнохвост, вожак бандитов, а соплеменников того кота и след простыл.
Пророчество Звёздного племени было непросто понять: «Прими то, что обретёшь в тенях: очистить небеса способны лишь они». Именно оно положило начало его путешествию, позволив убедить Ежевичную Звезду и Песчаную Бурю в том, что нужно организовать поиски Небесного племени. Но вместо племени Ольхолап и Иглолапка отыскали лишь двух котят, Веточку и Фиалочку, брошенных в тёмном туннеле. Тогда все решили, что именно эти два осиротевших котёнка и «очистят небеса», но Ольхолап считал, что отыскать само Небесное племя всё-таки было необходимо. Ему хотелось завершить начатое испытание.
— Мне можно пойти?
— Я отправлю Белку, Львиносвета и Пеплогривку, — ответил ему Ежевичная Звезда. — Ты нам нужен здесь.
— Но они даже не знают, что Небесное племя существует! — Заметил Ольхолап.
Правда была известна лишь Огнезвёзду и Песчаной Буре. Огнезвёзду было стыдно за то, как лесные коты обошлись с Небесным Племенем давным-давно, поэтому он поведал эту тайну только кошке, которой доверял больше всего. Однако, та раскрыла тайну Ежевичной Звезде, а теперь об этом знали также Ольхолап, Огнелапка, Черешня и Мышеус. Разве Огнезвёзд одобрил бы дальнейшее распространение этого секрета?
— Я им рассказал, — признался Ежевичная Звезда. — Не мог же я отправить их искать племя, о котором они никогда не слышали. Тем не менее, я приказал держать это в строжайшей тайне. Остальному племени мы скажем, что они отправляются разыскивать мать Веточки.
Ольхолап напрягся.
— Тогда Веточке лучше этого не знать. Не хочу обнадёживать её почём зря. — Когда он нашёл Веточку и Фиалочку, им обоим было несколько дней от роду. Никакая королева не бросит таких маленьких и беззащитных котят на произвол судьбы, если только её не заставить или не убить.
— Уверен, племя разделит твоё опасение по этому поводу. Поэтому никто ей ничего не скажет. Всё, о чём будет знать Веточка, так это то, что патруль ушёл… в патруль.
Ольхолап окинул взглядом хребет оврага, вспомнив о своём путешествии в ущелье.
— Как думаешь, они найдут Небесное племя?
— Одному лишь Звёздному племени это известно, — задумчиво ответил Ежевичная Звезда. — Тебе пора возвращаться к работе. Судя по всему, тебя уже ждут.
Ольхолап обернулся через плечо, проследив за взглядом Ежевичной Звезды. Он ожидал увидеть Воробья, зовущего его в нетерпении, но вместо него на краю поляны стояла Веточка, взволнованно перебирая лапками по земле и не сводя с Ольхолапа глаз. Сколько она там уже стояла? Уж не подслушала она их разговор?
Ежевичная Звезда развернулся и устремился к себе в пещеру, а Ольхолап поспешил вниз по каменистой тропе.
Веточка поскакала через поляну ему навстречу.
— Листвичка говорит, ты идёшь в племя Теней. — Её глаза блестели от волнения. — Можно пойти с тобой?
Ольхолап посмотрел на неё. Как ему хотелось взять её собой! Она не видела сестру с тех пор, как их разлучили половину луны тому назад. Кот задумался, стоит ли спросить разрешения у Листвички или Ежевичной Звезды. Тут он представил реакцию Воробья: «Отводить котёнка к умирающему коту? Что за глупости!» Он ни за что не разрешит такого.
— Так можно? — переспросила Веточка, в надежде подняв передние лапки.
— Нет, — с сожалением ответил ей Ольхолап. — Ты слишком юна, чтобы покидать лагерь.
Зелёные глаза Веточки заволокла тоска.
— Прости меня… — начал было Ольхолап, но прежде, чем он успел договорить, Веточка помчалась в сторону детской.
— Подожди здесь! — крикнула она ему. — Я ненадолго!
Кот смотрел ей вслед, гадая, что она затеяла.
У куста жимолости, служившем стеной палатке старейшин, на подогретом утренним солнцем местечке Крутобок втирал куски окопника в шкуру Милли. Глаза кошки были едва приоткрыты, и из щёлочек сочилось удовольствие, пока кот неспешно обрабатывал травами её спину. Когда Крутобок поймал взгляд ученика, тот поклонился. Крутобок поднял голову, испачканную в зелёной кашице.
— Дай знать, если тебе понадобится помощь собрать побольше окопника до наступления морозов, — мяукнул он. — Быть может, за мышами я нынче уже не поспеваю, но охотиться на травы я всё ещё способен!
— Ты и мышей наловишь не хуже любого воителя, — заурчала Милли.
— Зачем напрягаться, — спросил Крутобок. — Если молодёжь может наловить их за меня?
Веточка выбралась из узкого лаза в ежевичных зарослях, среди которых располагалась детская. Ольхолап заметил, что она несла в зубах красное перо.
— Ты передашь его Фиалочке? — спросила кошечка, приблизившись к Ольхолапу и аккуратно уложив ношу у его лап.
— Перо? — При одном лишь взгляде на перо у Ольхолапа защемило на сердце. Оно могло показаться весьма скромным подарком, но, судя по горящим глазам Веточки, перо значило гораздо больше.
— Фиалочка нашла его перед тем, как её увели, — сказала она Ольхолапу. — Она держала его в нашем гнезде, потому что находила перо очень красивым. Это не то же самое: то выбросила Лилия несколько дней назад, когда меняла старые подстилки. Но потом я нашла вот это пёрышко у границы лагеря, и сразу поняла, что оно понравится Фиалочке. — Она умоляюще посмотрела на Ольхолапа. — Ты же отнесёшь его ей, правда? И скажешь, что я его передала?
Чувство вины накрыло Ольхолапа с головой. Если бы не пророчество, которое открыли ему Звёздные предки, племена не стали бы ссориться из-за пары котят. И жили бы они вместе, а не в разных племенах. Сёстры смогли бы играть друг с другом вместо того, чтобы посылать друг другу перья. «По крайней мере, они живы». Ольхолап отмахнулся от этих мыслей. Если бы не пророчество, они с Иглолапкой могли бы никогда их не найти, и, брошенные на произвол судьбы, котята бы погибли.
Он ласково лизнул Веточку по голове.
— Конечно же я передам ей перо. И расскажу ей, что ты по ней скучаешь.
Веточка, урча, ткнулась ему в щёку. Кот подобрал перо и устремился в сторону палатки целителей.
Ноздри Ольхолапа заполонил запах племени Теней, отдающий ядрёным ароматом сосновой смолы, а от охапки трав меж его челюстей чесался язык.
Когда они с Листвичкой пересекли границу, их встретил патруль племени Теней во главе с Рыжинкой. Ольхолап узнал характерные для своего отца цвета среди пятен на пёстрой шубке черепаховой кошки. Она приходилась сестрой Ежевичной Звезде, и впервые Ольхолап задумался: каково это — иметь родню в соседнем племени? Что и говорить о Веточке: ситуация становилась вдвойне необычнее, если эта родня была братом или сестрой.
— Спасибо, что пришли! — мяукнула Рыжинка, тепло приветствуя Грозовых котов, попутно дав отмашку белому коту сбоку от неё. — Помоги им с травами, Камнекрыл.
Листвичка опустила наземь свёртки трав, которые несла с собой, и позволила патрульным взять их.
— Спасибо.
В стоявшей рядом кошке Ольхолап опознал Гладколапку. Напористая ученица запомнилась ему с первого Совета. Перо Веточки высовывалось из пачки свёрнутых листов, которую он нёс во рту, щекоча коту нос, и целитель в надежде посмотрел на желтую кошку, полагая, что та может помочь ему с ношей.
Гладколапка лишь поглазела на него свысока и поспешила скрыться меж сосен.
Ольхолап чихнул.
— Позволь помочь. — Рыжинка аккуратно приняла у него листья и бережно стиснула их меж зубов. Перо запорхало к земле, но Ольхолап вовремя его подхватил.
Рыжинка и Камнекрыл последовали за Гладколапкой вглубь леса. Ольхолап замешкался, окинув взглядом плоские, равномерно растущие сосны. На землях племени Теней он был впервые, и его удивило, насколько они отличались от леса Грозового племени, в котором из каждой ямки и кочки торчали деревья, переплетаясь друг с дружкой и занимая всё доступное пространство сверху донизу своими ветвями, а листья уже бурели и опадали. В племени Теней же земляное покрытие было гладко, за исключением изредка встречающихся ежевичных кустиков и небольших канавок, а листопад и не думал начинаться. Сосны тянулись до самого горизонта, закрывая небо своей густою хвоей. От многолетнего слоя сосновых игл, устилавших поверхность, земля под лапами казалась мягкой и упругой.
— Кончай глазеть, а то отстанешь, — шепнула Листвичка, подтолкнув ученика. — Я не хочу, чтобы ты заблудился.
Ольхолап поспешил вперёд, за Камнекрылом, перебиравшимся через поваленное дерево. Вскарабкавшись по шероховатой коре, Ольхолап неуклюже плюхнулся с противоположной стороны. Листвичка, в свою очередь, ловко приземлилась рядом.
— Не понимаю, зачем мы попросили помощи у Грозового племени, — бесцеремонно мяукнула Гладколапка.
Рыжинка недовольно дёрнула хвостом, но промолчала. Камнекрыл продолжал шагать вперёд. Ольхолап рассудил, что ответить им мешали свёртки, которые те несли во рту. Но он задумался, не разделяли ли они эмоций кошки по поводу приглашения Грозовых котов к себе в лагерь.
— Хоть кто-то должен позаботиться о Пёрышке, — фыркнула Листвичка.
— Не вижу смысла, — возразила Гладколапка. — Вылечить его вы всё равно не сможете. Он настолько стар, что ему следовало отправиться в Звёздное Племя ещё много лун тому назад.
Рыжинка зарычала, остановилась и сбросила свой свёрток лекарств.
— Понеси-ка ты это, Гладколапка, — рявкнула она. — Поможет тебе держать свой рот на замке!
Гладколапка недобро зыркнула на старшую кошку, но подняла охапку и, задрав хвост, зашагала дальше по лесу.
— Молодёжь нынче потеряла всякое уважение, — сказала Рыжинка, виновато посмотрев на Листвичку.
«Молодёжь племени Теней», — мысленно поправил её Ольхолап, насупившись. Его тошнило от сравнений с несносными комками шерсти вроде Гладколапки. Он вспомнил, с каким ужасом наблюдал за тем, как они с Иглолапкой издевались над старейшинами на Совете. Быть может, такова природа котов племени Теней? Иглолапке всегда нравилось нарушать правила. Именно поэтому она сбежала из племени и присоединилась к его испытанию. «Иглолапка». Кот напрягся от мыслей о молодой кошке. Что ни говори, а её беззаботная самоуверенность не могла не восхищать его. Увидит ли он её в лагере? У кота скрутило живот. Он считал, что за время, проведённое в походе, они успели подружиться, но во время Совета кошка вела себя достаточно враждебно. Что, если она поведёт себя так же недружелюбно, как и Гладколапка?
Он заметил, что все остальные ушли достаточно далеко вперёд, и перешёл на бег, нагнав всех у высоченной стены из ежевики. Рыжинка уже скрылась в туннеле, а Камнекрыл отправился внутрь сразу за ней. Гладколапка оттолкнула Листвичку и нырнула следом. Ольхолап вошёл сразу за Листвичкой, задыхаясь от встретившего его тяжёлого запаха племени Теней.
Туннель вышел на поляну, окружённую плотными зарослями. Над лагерем простирались низкорастущие ветви, а противоположный конец знаменовался большой скалой. Кот окинул взглядом лагерь, высматривая расположение палатки целителя, а также надеясь заметить Иглолапку или Фиалочку. Он не обнаружил ни ту, ни другую, воители перемещались вдоль ограды по невысокой траве под ползучей ежевикой. Они ни на миг не сводили с чужаков своих недоверчивых зрачков. Лишь одна кошка поспешила им навстречу. Кремовая воительница приветствовала их с нескрываемой радостью.
— Хвала Звёздному Племени, вы пришли! — облегчённо промяукала она.
— Светлоспинка, — обернулась к ней Листвичка. — Как Пёрышко?
— Он изнемогает от боли, а у меня закончились маковые семена, — ответила кошка.
— Не переживай, — заверила её Листвичка. — Мы принесли много трав. Я облегчу его страдания, насколько это возможно.
— Вам сюда. — Светлоспинка устремилась к лазу в ежевике. Камнекрыл достиг его первым и сбросил свою ношу у входа.
Гладколапка поспешила сплюнуть свои травы рядом.
— Какой у них противный вкус, — буркнула она.
Листвичка отодвинула кошку в сторону и принюхалась к травам, проверяя, не повредились ли они по дороге.
— Не важно, каковы они на вкус: имеет значение лишь их свойства.
— Листвичка! — Гулкий мяв прокатился через всю поляну.
Ольхолап обернулся и увидел Враноклюва, поспешавшего в их сторону; его чёрно-белая шубка колыхалась на ветру. По пятам за ним неспешно следовал Рябинозвёзд, его темные глаза выражали беспокойство.
— Нам нужно с тобой поговорить.
Листвичка уважительно поклонилась предводителю племени Теней и его глашатаю.
— Сперва я должна проверить Пёрышко.
— Разумеется. — Рябинозвёзд остановился, сел и обвил лапы хвостом. — Мы подождём, когда ты закончишь.
Листвичка кивнула Ольхолапу.
— Иди за мной. — Она подобрала свою охапку трав и скрылась внутри.
Обрадовавшись возможности скрыться от взоров воинов племени Теней, Ольхолап последовал за ней в палатку, сморщив нос от запаха болезни, накрывшего его.
Листвичка склонилась над Пёрышком. Ольхолап уставился на больного целителя, и лапы его оцепенели. Шерсть Пёрышка свалялась клочьями, а сам он был похож на крошечный комок среди гнезда, которое, судя по его состоянию, не меняли целую луну. Нос кота был сух и бледен, а глаза мутны и полузакрыты. Каждый вздох старика сопровождался хрипом.
Ольхолап осторожно положил перо, которое принёс с собой, на усеянный иглами пол палатки. В тот же миг внутрь просунулась Светлоспинка; её глаза мерцали с беспокойством.
— Кто ухаживал за ним? — обратилась к ней Листвичка. — Его гнездо грязнее некуда, и ему нужна вода!
— Я старалась, как могла, — растерялась Светлоспинка.
— Неужели нельзя было отправить ученика за чистой подстилкой или влажным мхом? — спросила Листвичка.
— Извини. — Светлоспинка потупила глаза.
Ольхолапу стало жаль кошку. Она выглядела усталой и потерянной. Ему, наверняка, тоже не просто было бы отправить учеников вроде Гладколапки с обыденным поручением вроде сборки мха.
— Я уверена, что ты старалась изо всех сил, — взгляд Листвички подобрел. — Но нам необходимо обеспечить ему лучшие условия.
— Мне сходить за мхом сейчас же? — вызвалась Светлоспинка.
— Пока нет, — остановила её Листвичка. — Мне нужно поговорить с Рябинозвёздом и Враноклювом, а затем проверить Травогривку. — Кошка забеспокоилась: наверное, испугалась, что за королевой могли ухаживать так же плохо, как за Пёрышком. — Оставайся здесь до моего возвращения. — Ловким движением лапы она распаковала набор трав и вынула пару стеблей пижмы. — Разжуй это в кашицу и попробуй заставить Пёрышко проглотить её. Это облегчит ему дыхание. — Она пододвинула пижму к Светлоспинке и поторопилась покинуть палатку.
Ольхолап стоял на месте, не зная, куда ему деваться.
— Ольхолап! — От крика Листвички кот аж подпрыгнул. Он поспешил за ней, нагнав её возле Рябинозвёзда и Враноклюва. Ученик старался не обращать внимания на взгляды котов племени Теней, которые по-прежнему глазели на него с окраины поляны. Рыжинка стояла рядом с Камнекрылом, переминаясь с лапы на лапу. Тёмно-серый воитель с разорванным ухом шептал что-то гибкой белой кошке. Два молодых кота присели у кучи с дичью, а между ними лежал полусъеденный дрозд.
— Давайте по-быстрому, — процедила Листвичка, обратившись к предводителю племени Теней. Ольхолап смущённо повёл ухом. Разве целителям можно было так обращаться к предводителям?
Но Рябинозвёзд казался невозмутимым. Он не сводил с Листвички своего мрачного взгляда.
— Я хочу попросить тебя о чём-то очень важном.
— Так проси, — поторопила его Листвичка. — Мне ещё Травогривку проверять.
Рябинозвёзд покосился на Враноклюва, а затем заговорил.
— Мы были бы признательны, если бы ты согласилась задержаться у нас на какое-то время.
— Я буду оставаться ровно столько, сколько Пёрышко и Травоспинка будут нуждаться во мне.
— Мы надеялись. — Рябинозвёзд приблизился к целительнице. — Что ты будешь оставаться столько, сколько потребуется для того, чтобы обучить нашего ученика ремеслу целителя.
— Так у вас есть ученик? — Листвичка удивлённо навострила уши. — Ну наконец-то! Где он? Или у вас в этот раз кошка? — Она бегло оглядела лагерь.
— Котик, Прудик, и он ещё не был посвящён в ученики, — уточнил Враноклюв.
— Прудик! — Кошка едва поверила словам глашатая. — Вы хотите поручить котёнку лечить всё племя?!
— Прудику уже шесть лун, и его произведут в ученики со дня на день, так же, как и его родных, — сухо проговорил Рябинозвёзд.
— Его Пёрышко выбрал? — спросила Листвичка.
— Нет, — Рябинозвёзд переступил с лапы на лапу.
— Стало быть, вам был послан знак от Звёздного племени? — не унималась Листвичка. — Или у самого Прудика было видение?
— Мы не знаем, — пробасил Враноклюв.
— Не знаете? — У Листвички глаза на лоб полезли. — У этого котёнка вообще есть связь со Звёздным племенем?
— Племени Теней нужен целитель. — Рябинозвёзд поднял голову и сурово посмотрел на кошку. — И мы приняли решение — им станет Прудик. Я спрашиваю: готова ли ты обучить его?
Ольхолап не сводил глаз с Листвички. Он понимал, в какой шок повергла её такая просьба. Ставить случайного котёнка заботиться обо всём племени казалось безумием. Согласится ли она на такое?
Листвичка закрыла глаза и постояла неподвижно несколько мгновений, собираясь с мыслями.
— Полагаю, изголодавшему коту выбирать дичь не приходится, — проворчала она. — Надолго мне придётся с вами оставаться?
— Мы считаем, что пары лун должно хватить, — ответил Враноклюв.
— Вы думаете, всё так просто? — Уставилась на него Листвичка. В Грозовом племени целителей обучали на несколько лун дольше воителей. — Я его не птичек выслеживать учить буду. Ему придётся многое усвоить. И даже целителю необходимо набираться опыта — и этого опыта за пару лун не приобрести.
— Ты сама сказала, — невозмутимо оборвал её Рябинозвёзд. — Изголодавшему коту выбирать дичь не приходится.
Листвичка подняла глаза к сосновым кронам, словно пытаясь разглядеть Серебряный Пояс за ними.
— Спаси и сохрани вас Звёздное племя. — Вздохнув, она обернулась к Рябинозвёзду. — Так и быть. Я останусь на пару лун. Но не ручаюсь, что этого хватит.
— Этого хватит с головой, — тихо прорычал Рябинозвёзд. — Прудик — кот племени Теней. Он быстро выучится и будет добросовестно исполнять свои обязанности.
Листвичка ответила предводителю скептическим взглядом. Ольхолап чувствовал, какое напряжение образовалось между котами. Он ждал ответа наставницы.
— Ольхолап, — обратилась к нему Листвичка. — Пока я проверяю Травогривку, найди немного мха и вымочи его в воде. Пёрышко хочет пить. — Она посмотрела на Рябинозвёзда. — У вас есть ученик, который может помочь?
Рябинозвёзд повернул голову, всматриваясь в тени под ежевичной стеной.
— Иглолапка!
Сердце Ольхолапа забилось быстрее. Два ярких зелёных глаза вспыхнули из-под ползучей ежевики. Гладкая серебристая кошка с белой грудкой неторопливо выбралась наружу. Ольхолап напрягся, силой воли заставив вздыбившийся мех прильнуть к спине.
Иглолапка поймала его взгляд и поприветствовала его коротким кивком прежде, чем приблизится к своему предводителю.
— Что тебе нужно?
— Ступай с этим котом Грозового племени и набери влажного мха, чтобы Пёрышко попил, — распорядился Рябинозвёзд.
Иглолапка покосилась на палатку целителя.
— Не проще ли отнести Пёрышко в канаву и дать ему попить оттуда? Он едва ли тяжелее мыши.
— Делай, что велено! — Рябинозвёзд обнажил зубы, а глаза его сверкнули гневом.
К ним подбежала Рыжинка.
— Иглолапка, ты снова дерзишь? — Она сердито зыркнула на ученицу. Та состроила невинные глазки.
— Я лишь подала идею.
Листвичка отряхнулась и направилась через поляну.
— Полагаю, детская осталась там, где была раньше?
— Да. — Рыжинка последовала за ней. — Травогривка отдыхает, но кушала она хорошо, на боль не жаловалась.
— Славно.
Когда две кошки удалились, Ольхолап перевёл взгляд на Иглолапку.
— Где лучше всего набрать мха?
— Да весь лес, по сути — одна большая моховая плантация. — Иглолапка вздохнула и зашагала к выходу из лагеря. — И, кстати, привет.
— П-привет. — Ольхопал пошёл следом, его шкура, казалось, раскалилась докрасна. «Она рада меня видеть?» Кошка всегда вела себя так непринуждённо, что трудно было понять. Он начал было перебирать в голове интересные темы для разговора, но Иглолапка его опередила.
— Я произвела сильное впечатление на всё племя, — сказала она ему. Её голос эхом отражался от деревьев, как только они вышли за пределами ежевичной ограды. — Я привела в племя особенного котёнка. Теперь мы тоже — часть пророчества.
— Как у Фиалочки дела? — спросил Ольхолап, проигнорировав её хвастовство. — Она в порядке? Хорошо ли она прижилась в племени?
— Я почём знаю? — мяукнула Иглолапка. — Большую часть времени она проводит в детской, с Сосногривкой и её котятами.
— Но она же выходит наружу? — От волнения у Ольхолапа свело живот. — Играется?
— Конечно же, выходит и играется. — Иглолапка остановилась у большой сосны и принялась сдирать мох с её корней. — Она же котёнок, чем ещё им заниматься?
— Ты с ней играешь? — Ольхолап вспомнил все игры, в которые он играл с Веточкой: моховой шарик, кошки-мышки, поймай жёлудь…
— Она — котёнок. — Иглолапка отодрала длинную полоску мха и швырнула ею в Ольхолапа. — Я не играю с котятами.
— Но ты же помогла найти её, — напомнил Ольхолап. — Разве тебе она не дорога?
— А ты играешь с Веточкой? — Иглолапка подняла на него глаза.
— Когда не занят своими обязанностями, — ответил Ольхолап.
— Я готовлюсь стать воителем, а не целителем. — Иглолапка села и, откинувшись, осмотрела собранную кучу мха. — Мне некогда. Ты собираешься помочь мне со мхом, или как?
— Мне кажется, ты набрала достаточно, — сказал ей Ольхолап. — Теперь нам нужно вымочить его в воде.
— Вон там лужица. — Иглолапка кивнула в сторону стены лагеря. — Следуй за мной. — Она пошагала вперёд, а Ольхолап взял мох в охапку меж зубов и побрёл следом.
Когда они достигли небольшого углубления, заполненного дождевой водой, он обмакнул мох. От ледяной воды нос кота заныл. Когда он поднял голову, вода со мха пролилась ему на грудку.
Иглолапка еле сдерживала смех, смотря на него своими смелыми зелёными глазами.
— Ты похож на выдру.
Ольхолап почувствовал, как у него на спине задрался мех. Смутившись, он развернулся и направился ко входу в лагерь.
Когда он занёс промокший мох в палатку целителя, его поприветствовала Светлоспинка. Рот кошки позеленел от сока пижмы. Резкий запах травы чувствовался даже сквозь аромат влажного мха. Иглолапка приблизилась и встала у входа в палатку, с интересом посмотрев на больного целителя.
— Он кажется таким маленьким, — заметила она.
— Ему нужно помыть шкуру. — Ольхолап сложил мох рядом с гнездом Пёрышка и поднёс кусочек ко рту больного кота.
Тот повёл носом, но глаз не открыл. Повернув голову, он стал беспомощно лакать мох. Ольхолап прижал растение поплотнее, чтобы влага стекала в рот целителя.
Пёрышко болезненно сглотнул, с трудом переводя дыхание.
— Тебе необходимо следить, чтобы у него всегда была вода, — обратился Ольхолап к Светлоспинке.
— Поняла, — кивнула Светлоспика, чувствуя себя виноватой.
Когда она договорила, в палатку вошла Листвичка.
— Судя по всему, Травогривка в порядке. Она скоро окотится. — Целительница остановилась рядом с Ольхолапом и прижала ухо к груди Пёрышка. — Пижма облегчила его дыхание, — отметила она. — Я намешаю ему трав, снимающих лихорадку.
— Я могу чем-то помочь? — Ольхолап подался было к куче лекарств.
— Ты можешь сходить с Иглолапкой за чистой подстилкой, — сказала ему Листвичка.
Ольхолап почувствовал укол разочарования. Он так хотел показать Иглолапке, сколько всего успел разузнать о ремесле целителя. Но возражать кот не стал: его задачей было помочь Пёрышку, а не впечатлить Иглолапку. Кивнув, он устремился к выходу.
— Не знаешь, где тут можно раздобыть сухих папоротников? — спросил он ученицу, проследовав мимо неё.
Та побрела следом за ним из палатки, пропустив вопрос мимо ушей.
— Тебе не надоедает носиться у всех на побегушках?
— Я хочу помочь своим соплеменникам.
— Пёрышко не твой соплеменник, а мой.
Ольхолап остановился и посмотрел на неё.
— А ты ему помочь разве не хочешь?
— Хочу, наверное. — Иглолапка пожала плечами. — Но я думала, за этим сюда пришла Листвичка.
— Она не может всё делать в одиночку, — мяукнул Ольхолап, почувствовав приступ раздражения.
Иглолапка смотрела на него несколько мгновений, а затем, взмахнув хвостом, спросила:
— Не хочешь увидеться с Фиалочкой?
Ольхолап мгновенно воспрял духом.
— Ещё как!
— Она в детской, — непривычно озорным голосом промяукала Иглолапка. — Давай я тебя туда отведу!
— Погоди-ка! — Ольхолап, неожиданно, вспомнил о пере Веточки. Он развернулся к палатке целителей, нырнул внутрь, схватил перо с земли и умчался прежде, чем Листвичка успела что-либо сказать.
Кот побежал обратно к Иглолапке; перо раскачивалось у него перед носом.
Иглолапка заурчала и побежала по поляне.
— Сюда. — Достигнув углубления в ежевичной стене, кошка прильнула к земле. Ольхолапа смотрел, как она протискивается через узкий лаз меж колючих веток. Ученик полез следом за ней, не обращая внимания на шипы, обдиравшие его шкуру.
Он очень удивился тёплу и простору, ожидавшему его внутри. В одном из гнёздышек лежала чёрная кошка, в соседнем — бледно-бурая, в полосочку. Живот второй кошки был большим и круглым, тая в себе неродившихся котят. Ольхолап выронил перо и уставился на неё.
— Травогривка? — Он прежде никогда не видел беременных кошек. Кот был поражён её размерами: он мог только догадываться, насколько большой помёт её ждал.
Травогривка устало подняла голову.
— Ты кто такой?
— Да! — зашипела чёрная кошка. — Ты кто такой?
— Всё в порядке, — успокоила их Иглолапка. — Он — целитель. Пришёл с Листвичкой.
— Я лишь ученик, — поправил её Ольхолап, смутившись. — Я хотел проведать Фиалочку. — Кот с надежной посмотрел на чёрную королеву, рассудив, что это она должна была ухаживать за Фиалочкой.
— Ах, её. — Сосногривка вздохнула и развалилась в гнезде. — Она такая забавная. Всё пытаюсь убедить её выбраться наружу и поиграть с моими котятами, но она предпочитает оставаться внутри и развлекать себя самостоятельно.
Ольхолап проследил за недовольным взглядом Сосногривки и увидел крохотную чёрно-белую кошечку, сидевшую на корточках у стены палатки и тыкавшую лапой в стебель, торчавший из ограды.
— Фиалочка? — тихо позвал он. Вспомнит ли она его? Она была такой маленькой, когда Рябинозвёзд забрал её.
Кошка повернула голову и посмотрела на него безучастными глазами. У Ольхолапа сжалось сердце. Она выглядела ещё более одинокой, чем Веточка! Сидит, несчастная, и играет со стебельком одна…
— Это я, Ольхолап. Я принёс тебе подарок от сестры.
— Сестры? — непонимающе переспросила Фиалочка. — Ты о Лёвочке?
— Лёвочка тебе не сестра, — одёрнула её Сосногривка.
— От Веточки. — Ольхолап осторожно придвинул к ней перо.
Фиалочка уставилась на подарок и напряглась всем телом.
— Это перо… — медленно проговорила она.
— Да. — Ольхолап придвинул его ещё ближе. — Красное, такое же, с каким ты играла, когда спала с сестрой в одном гнёздышке.
И тут глаза Фиалочки просияли.
— Я вспомнила! — Она оттопырила ушки и побежала вперёд. — Это то же самое?
Ольхолап покачал головой и быстро придумал, как бы помягче рассказать ей о пере.
— Старое запачкалось, поэтому Веточка нашла тебе новое.
— Специально для меня? — радостно взвизгнула кошечка и громко замурлыкала. Она накинулась на перо, сжала его в лапах и принялась вылизывать птичий пушок, пока тот не промок насквозь. — Оно такое красивое! — Фиалочка подняла голову и посмотрела на Ольхолапа. — Передай Веточке, что оно мне очень понравилось! — Неожиданно, она вскочила на лапы. — Как дела у Веточки? Она изменилась? А у неё есть перо? У неё хвостик опушился? Она всегда хотела иметь самый пушистый хвост. Она уже пробовала полёвок? Я хотела попробовать, но Сосногривка сказала, что я не готова.
От её бурного потока вопросов у Ольхолапа закружилась голова. С которого ему начать?
Тут он подумал об Огнелапке. Та тоже была заводной, хоть куда! Его сердце заныло при мысли о том, как тяжело было бы взрослеть без её несметных вопросов и идей для новых игр.
— Хвост Веточки становится пушистей с каждым днём, а первую полёвку она попробовала два рассвета тому назад. Она очень много помогает мне в палатке целителей, а…
— Она станет целителем? — взволнованно спросила Фиалочка.
— Не знаю, — проурчал кот.
— Фиалочка, — окликнула её Сосноноска. — Тебе пора спать.
— Но я не устала. — Фиалочка угрюмо посмотрела на чёрную кошку.
— Не сомневаюсь, но Травогривка устала, — ответила ей королева. — И ей не хочется слушать вашу болтовню.
Ольхолап едва подавил раздражение. Фиалочка ещё такая маленькая! Разве нельзя быть к ней хоть немного добрее?
— Быть может, она может тихо поиграть со своим пером?
— Ей. Пора. Спать, — настаивала Сосногривка, недовольно скрестив лапы на груди.
Ольхолап быстро осознал всю тщетность спора с королевой. Он с грустью покосился на Фиалочку.
— Тебе стоит отдохнуть, — прошептал он. Ольхолап поднял глаза на Сосногривку: королева племени Теней угрожающе оскалилась на него. — Тем более мне пора домой.
— Уже? — Янтарные глазки Фиалочки наполнились тоской.
— Меня ждут соплеменники.
— А ты скоро снова нас навестишь?
От жалости к котёнку у Ольхолапа встал ком в горле. Она должна была расти в Грозовом племени и играть с сестрой, а не чахнуть в этой мрачной берлоге. Ему так хотелось ей помочь!
— Я попытаюсь.
Фиалочка рассеянно посмотрела на кота: вряд ли она поверила ему.
— Мне пора в гнездышко.
Она развернулась и с поникшим хвостом забралась в свою подстилку рядом с Сосногривкой.
Ольхолап подобрал перо зубами и положил его рядом с кошечкой.
— Приятных тебе снов, Фиалочка. Я передам Веточке о тебе всё-всё!
— Передай ей, что я стану самой великой воительницей!
— Всенепременно. — Всё нутро кота сжалось от жалости, но виду он не показывал. — Нам стоит пойти поискать Пёрышку материал на подстилку, — напомнил он Иглолапке, устремившись к выходу.
— Как скажешь. — Иглолапка выбралась наружу вслед за ним. — Никогда не замечала, что Фиалочка такая болтушка.
— Быть может, тебе стоит проводить с ней больше времени. — «В конце концов, это ты нашла её и дала ей имя». Ольхолап засеменил по поляне.
— Быть может… — задумчиво вторила Иглолапка. — Было бы круто иметь котёнка, который всюду следовал бы за мной!
Ольхолап едва расслышал её: он полностью погрузился в собственные раздумья. Фиалочка казалось такой одинокой! Ах, если бы он мог хоть как-то ей помочь… Тут его озарило, и кот невольно задрал уши. Он замер у самого входа в лагерь и повернулся к Иглолапке.
— У меня идея.
— Какая? — Иглолапка тут же обрадовалась и выжидающе посмотрела на кота.
— Почему бы нам не организовать кошечкам встречу? — заговорщицки прошептал он.
— Фиалочке и Веточке? — Иглолапка растерялась. — Каким образом?
— Мы выберем место, а затем выведем их под покровом ночи и доставим туда.
— То есть тайком? — В глазах Иглолапка заиграл коварный огонёк. — Пока все спят?
Ольхолап кивнул, не обращая внимания на нехорошее предчувствие, которое поселилось у него внутри. Разве счастье Фиалочки не было выше любых правил племён? Кроме того, Ольхолапа не покидало чувство, что племена ошиблись, разлучив котят: этого не следовало делать. Также приятным моментом в этом плане была возможность снова повидаться с Иглолапкой… Но эту мысль Ольхолап поспешно отбросил: он старался не ради себя, а ради котят.
Иглолапка сорвалась на бег.
— У границы есть отличное местечко! Покажу тебе его, пока мы будем собирать папоротник. Оно идеально подойдёт! О нём не будет знать никто, кроме нас!
Она повела ухом в сторону скрывшихся из виду соплеменников. Радость переполняла её с головы до пят, а глаза сияли. Она повернулась к Ольхолапу.
— Разве секреты — это не прекрасно?