Арагог
Следующую главу доверили читать Рону. Правда, перед этим золотой луч, который периодически скользил по Залу в поисках очередной жертвы, остановился было на Хагриде, но потом перешёл к рыжику. Некоторые участники настоящего Судебного процесса переглянулись, догадываясь, что неспроста Магия хотела сначала выбрать гиганта... Но он был слишком косноязычен для чтения, поэтому его избавили от этой участи. Но Рон тоже не спешил начинать, с каким-то отчаянием в глазах глядя на Хагрида и приступил к чтению только после того, как ему пригрозили снятием дополнительных баллов на уроках.
Глава 15
Арагог
— Это, случайно, не тот милейший паучок, который должен находиться в такой глухой чащобе, что школьники даже случайно его найти не могут? — ехидно поинтересовался Снейп у потолка. Но тот, хотя и был зачарован, дара речи был лишён и поэтому предпочёл отмолчаться. Хагрид буркнул что-то себе в бороду, ссутулившись в своём кресле, явно не понимая, почему на него так косо смотрят многие взрослые.
На луга вокруг замка незаметно подкралось лето. Небо и озеро поголубели, споря яркостью красок с барвинками, а в оранжереях всё буйно и пышно зацвело. Но для Гарри пейзаж утратил одну живую подробность — окрестные луга не мерил больше огромными шагами лесничий Хагрид, не было и его всегдашнего спутника волкодава Клыка. Да и в замке дела шли хуже некуда.
Рон и Гарри пытались навестить Гермиону, но больничное крыло было закрыто для посещений.
— Простите, но мы полностью отгородились от внешнего мира. — Мадам Помфри разговаривала с ними через узкую щёлку, чуть-чуть приоткрыв дверь. — Чтобы исключить повторное нападение на своих пациентов. Преступник может появиться в любую минуту...
— Всё равно спасибо, что не оставляли меня одну, — Гермиона, сидевшая рядом с Поттерами, улыбнулась друзьям. — Мне потом сказали... — девочка не закончила, явно предавшись далеко не самым приятным воспоминаниям. Гарри тоже вздохнул и сглотнул появившийся в горле ком.
С уходом Дамблдора страх поселился почти во всех сердцах; казалось, солнце, греющее стены замка снаружи, не проникает внутрь сквозь частые оконные переплёты. Во всей школе вряд ли встретишь хоть одно безмятежное лицо, а громкий смех, звучащий порой в коридорах, казался неуместным, искусственным и скоро смолкал.
Гарри часто повторял про себя последние слова Дамблдора, что он не покинет школу, пока останется хоть один человек, который будет ему доверять, и что в Хогвартсе «кто просил помощи, всегда её получал». Но что значат эти слова? У кого теперь просить помощи? Ведь все вокруг растеряны и испуганы так же, как он сам.
Совет Хагрида насчёт пауков был прост и ясен, но беда в том, что в замке, похоже, не осталось ни одного паука и следовать было не за кем. Гарри их прилежно искал, в отличие от Рона, который, как известно, пауков до смерти боялся. Конечно, поиски затруднял запрет ходить по замку в одиночку, без сопровождения учителей. Одноклассники Гарри не возражали против охраны, но Гарри это очень мешало.
— Гарри, Гарри... Не надо искать приключений... сам знаешь, на что! — Джеймс потрепал сына по вихрам.
— А сам...
— Я сам! Я хотя бы не занимался детективной деятельностью, которая могла повлечь за собой мою гибель и расстроить этим моих близких!
— Можно подумать, что они не были бы расстроены в случае твоего отчисления за серьёзные правонарушения, — покачала головой Лили. — И вы не раз подвергали опасности и свои жизни, и чужие...
Лишь один ученик был вполне доволен воцарившейся в школе атмосферой страха и подозрительности. Драко Малфой расхаживал по школе с таким заносчивым видом, словно его только что сделали старостой школы. Гарри долго не понимал, чему это Малфой так радуется. Но спустя две недели после ухода Дамблдора и ареста Хагрида ему довелось сидеть на уроке зельеварения позади Малфоя, и он невольно подслушал его разговор с Крэббом и Гойлом.
* * *
— Я всегда знал, отец — единственный, кому под силу вытурить Дамблдора, — злопыхал Драко, даже не понижая голоса. — Я уже говорил вам, он считает его никуда не годным директором. Может, теперь у нас будет настоящий директор. Не испугается Тайной комнаты и не станет её закрывать. МакГонагалл долго не просидит, она просто так, замещает...
— Ужасно... Столько снобизма...
— Никакого уважения к старшим...
— Даже к преподавателям...
— Стыд и позор...
— Ладно, я думаю, Драко уже всё осознал, — Гарри решил для разнообразия вступиться за своего школьного оппонента, чем вызвал негодующий взгляд со стороны чтеца. — Он уже неоднократно извинялся, полагаю, в паузах вы ему уже многое высказали, но это не может никак исправить то, что было сделано в прошлом. И лично я склонен считать, что Драко уже сполна за всё наказан.
— Да, лорд Малфой, успокойтесь. Полагаю, многие из нас получили возможность посмотреть на себя со стороны и сделать определённые выводы, — умиротворяюще добавила Амелия. Люциус вздохнул и сосредоточился на разглядывании набалдашника своей трости. — В своё время вы также несколько...
— Согласен, несколько погорячился... Обидно, что наши дети берут далеко не самый лучший пример со своих родителей, — глава блондинистого семейства с шумом выдохнул воздух и обнял сына, показывая, что расправа в ближайшее время не последует и нет необходимости срочно просить у Поттеров политического убежища.
Снейп скользнул взглядом мимо Гарри, мимо опустевшего места Гермионы, её котла и ни слова не сказал о её отсутствии.
— Сэр, — громко обратился к нему Драко, — почему бы вам не предложить свою кандидатуру на пост директора?
— Не вашего это ума дело, Малфой, — урезонил его Снейп, хотя по его тонким губам и пробежала едва заметная улыбка. — Профессор Дамблдор лишь временно отстранён попечителями. Возьму на себя смелость утверждать, что он скоро опять будет с нами.
— Как бы не так! Я думаю, сэр, мой отец поддержит вашу кандидатуру. Я ему скажу, что вы самый лучший профессор в школе.
Снейп усмехнулся, окинув взглядом класс, но не заметил, к счастью, как выразительно Шеймус Финниган изобразил, будто его стошнило в котёл.
— Меня что удивляет, — продолжал вещать Драко, — почему грязнокровки не пакуют чемоданы? Ставлю пять галлеонов, скоро ещё один умрёт. Жаль, не Грэйнджер...
— И кто получил эти самые галеоны? — спросил Снейп всё у того же самого собеседника. — Ещё один любитель заключать глупые пари, не разобравшись во всех аспектах спора. И — «ещё один умрёт»? Вроде, все были живы, только четверо учеников, кошка и привидение окаменели, но были живы... Что вы имели ввиду, мастер Малфой?
Драко понимал, что в данной ситуации самым разумным будет отмолчаться и потому данный вопрос остался риторическим. Впрочем, ответа никто особенно и не ждал.
От расправы его спас прозвеневший звонок. Рон ринулся к нему, но в суматохе сборов его попытку напасть на Малфоя никто, кроме друзей, не заметил. Гарри с Дином повисли на нём с обеих сторон.
— Пустите меня! Наплевать на палочку, я убью его голыми руками! — кричал Рон, вырываясь.
— Поторопитесь! Я отведу вас на травологию, — прокаркал Снейп.
— Прокаркал?! Я вам что, ворона?!
— Простите, Северус, но периодически вас можно принять за крупного ворона... — ответила Минерва. — И...
— И?
— Вы знаете, я периодически высчитываю возможные анимагические формы магов... Просто ради интереса... И у вас — именно данная птица.
— И, Северус, не придирайтесь к мистеру Уизли, книгу писал не он и он только читает то, что было написано миссис Роулинг или как там зовут автора...
— Ворон... Впрочем, эту птицу некоторые называют символом мудрости... — Северус подумал и решил, что обижаться и в самом деле было бы глупо.
Ученики построились колонной, замыкали её Гарри с Дином и Рон, который всё ещё рвался из рук друзей. Снейп вывел учеников из замка, повёл через сады к теплицам. И только тогда Рон получил свободу.
Учеников на травологии поубавилось, не было двоих — Джастина и Гермионы.
Профессор Стебль дала задание обрезать быстро вянущие абиссинские смоковницы. Гарри понёс охапку сухих побегов в компостную кучу, и тут нос к носу столкнулся с Эрни МакМилланом — они вместе с Ханной тоже занимались обрезкой. Эрни сделал глубокий вдох и официально, торжественным тоном произнёс:
— Хочу извиниться, Гарри, за то, что подозревал тебя. На Гермиону Грэйнджер ты бы никогда не напал. Так что прошу прощения за всё, что я говорил о тебе раньше. Теперь мы все в одной лодке, ну и...
— Очень любезно было с вашей стороны, мистер МакМиллан, хорошо, что вы смогли осознать свою ошибку, — кивнула Августа.
Он протянул пухлую руку, и Гарри от всей души её пожал.
— Этот тип, Драко Малфой, — продолжал Эрни, сгребая высохшие ветви, — обратите внимание, какой он ходит довольный! Я даже думаю, может, он и есть наследник Слизерина?
— Поздравляю, додумался, — буркнул Рон, который явно не был готов простить Эрни так быстро, как Гарри.
— Как, по-твоему, Гарри, это Малфой?
— Нет! — неожиданно жёстко отрезал Гарри. И Эрни с Ханной взглянули на него с недоумением.
— Ух ты! Смотри-ка! — Гарри хлопнул Рона по руке садовыми ножницами: в метре от них перебегали грядку в сторону леса три здоровенных паука.
— Ой...
— Лучше бы они бежали в другом месте...
— Лучше всего их бы там не было вовсе...
— Забудь об этих пауках...
— Молли, дорогая, это осталось в прошлом. Даже если Гарри забудет о них сейчас, то это никак не отразится на уже прошедших событиях.
— И — насколько они были велики? Гарри?
— Ну... Наверное, с мою голову, не меньше.
— Это в Хогвартсе такие пауки живут?!
— На нашем первом курсе их было... не то, чтобы много... — вспомнил Нотт. — Мы несколько раз снимали паутину с потолка...
— И в башнях достаточно паутины, — каркнул из своего угла Филч. — Но в тот и следующий год пауков было меньше, значительно меньше...
— Надо будет проверить замок на санитарию, — Амелия и Августа в очередной раз схватились за свои пергаменты, которые были уже изрядной длины. Дамблдор явно хотел что-то сказать, но у обеих женщин были столь решительные выражения лиц, что у директора хватило ума сообразить, что возражениями он только ещё более усугубит ситуацию.
— Н-да, — промямлил Рон, тщетно пытаясь изобразить радость. — Но мы не можем прямо сейчас пойти за ними...
Эрни и Ханна с любопытством их слушали. A Гарри смотрел на убегающих пауков.
— Похоже, они держат путь в Запретный лес...
Рон приуныл ещё больше.
После урока травологии профессор Спраут проводила учеников на урок защиты от тёмных искусств. Рон и Гарри отстали от класса обсудить план действий, не предназначавшийся для посторонних ушей.
— Нам снова придётся прибегнуть к мантии-невидимке, — сказал Гарри. — И ещё возьмём с собой Клыка, брал же его в лес Хагрид. Всё-таки ещё одно живое существо рядом.
— Ладно, — согласился Рон, нервно теребя волшебную палочку. — Вот только... Нет ли там... Вдруг в этом лесу водятся вурдалаки?
Гарри на это ничего не ответил. Друзья заняли свои обычные места в дальнем конце класса.
— Там есть и добрые существа. — Гарри хотел ободрить упавшего духом приятеля. — Кентавры, единороги...
— Ну, кентавров лично я не стал бы приписывать к добрым существам, — покачал головой Кингсли, большинство взрослых были с ним согласны. — То, что ты познакомился с Флоренцем, ещё не значит, что остальные...
— Я хотел приободрить друга.
— Лучшим приободрением был бы отказ от этого форменного безумия!
— Посмотрел бы я на вас, если бы вашим друзьям грозила опасность не пойми откуда!
— Своей гибелью вы бы им не помогли!
Рон никогда раньше не бывал в Запретном лесу. Гарри однажды был и в тайне надеялся, что подобное испытание больше не повторится.
...Гилдерой Локхарт буквально впорхнул в аудиторию, его жизнерадостное появление приковало к нему взоры всего класса. Другие преподаватели стали суровее, молчаливее, но Локхарт не утратил ни говорливости, ни лучезарной улыбки.
— А вот и я! — воскликнул он. — По какому случаю постные лица?
Ученики мрачно переглянулись, но промолчали.
— Я вижу, до вас не доходит вся важность произошедшего. — Локхарт выговаривал слова слишком тщательно, как обращался бы к умственно отсталым. — Опасность миновала! Преступник найден!
— Кто это вам сказал? — повысив голос, спросил Дин Томас.
— Милый юноша, министр магии никогда не арестовал бы Хагрида, не будь он уверен в его виновности на все сто процентов, — ответил Локхарт тоном, каким объясняют, что один плюс один равняется двум.
— Был уверен, держи карман шире! — крикнул Рон погромче Дина.
— Льщу себя надеждой, что знаю об аресте Хагрида чуть больше, чем вы, мистер Уизли. — Самовлюблённость Локхарта была безгранична.
— Хмм, и почему нам никак не удаётся выяснить судьбу этого индюка? — спросил у потолка Джеймс. Они с Лили и в самом деле пытались наводить справки... Но, судя по всему, сама Магия решила, что будет лучше, если все всё узнают из книг, поэтому стало известно лишь то, что Локхарт попал в Мунго в отделение безнадёжных больных.
Рон стал было спорить, но оборвал себя на полуслове, получив от Гарри чувствительный пинок под партой.
— Нас там не было, не забывай, — прошипел Гарри.
Но пустоголовая весёлость Локхарта, намёки на то, что он никогда не сомневался в дурных наклонностях Хагрида, его уверенность, что всё худшее позади, так разозлили Гарри, что у него возникло желание взять увесистое «Увеселение с упырями» и запустить им в сияющую физиономию профессора защиты от тёмных искусств. Вместо этого он нацарапал Рону записку: «В лес идём этой ночью».
Прочитав послание, Рон с трудом сглотнул и, повернув голову, посмотрел на то место, где ещё совсем недавно сидела Гермиона. Это укрепило его дух, и он согласно кивнул. Поскольку хождение по замку и прогулки после шести были запрещены, Общая гостиная была постоянно полна народу. Говорить было о чём, и гриффиндорцы не расходились по спальням до полуночи.
Гарри сразу после ужина достал из чемодана мантию-невидимку и весь вечер просидел на ней, ожидая, пока все разойдутся. Долго играли с Джорджем и Фредом в исчезающие карты, зрителем была Джинни. Она сидела в любимом кресле Гермионы и наблюдала за игрой с самым несчастным видом. Рон и Гарри нарочно проигрывали, чтобы скорее закончить игру, тем не менее было уже за полночь, когда Фред, Джордж и Джинни наконец отправились спать.
Гарри с Роном подождали, пока наверху захлопнутся двери спален, накинули на себя мантию-невидимку и выскользнули из гостиной сквозь проём с полной дамой.
Начался ещё один нелёгкий поход через замок, полный дежуривших преподавателей. В конце концов они благополучно добрались до холла, неслышно отодвинули засов на дубовых дверях и, стараясь ничем не скрипнуть, вышли на воздух. Окрестности были залиты лунным светом. Друзья облегчённо вздохнули и зашагали через луг в сторону Запретного леса.
Чем ближе к лесу, тем сильнее Рону становилось не по себе.
— Знаешь, — сказал он, — ну, войдём мы в лес, и вдруг окажется, что идти-то не за кем. Откуда мы знаем, что пауки спешили именно в лес. Конечно, они явно уходили подальше от замка, но...
— Только бы они и в самом деле никого не нашли! — дуэтом простонали матери, отлично понимая, что роковая встреча таки произошла и даже то, что оба мальчика сидят здесь же, а один и зачитывает главу о событиях тех ужасных дней, мало их успокаивало.
И они последовали за мечущимися тенями пауков, которые шли теперь, петляя между деревьями. Идти было трудно — под ноги попадались пни и корни, почти не видные в темноте. Но рука Гарри чувствовала ободряющее горячее дыхание пса. Приходилось не раз останавливаться, чтобы с помощью волшебного огонька отыскать в густой траве спешащих куда-то пауков.
Шли уже не менее полутора часов, мантии то и дело цеплялись за нижние ветви деревьев и кусты ежевики. Спустя какое-то время стало заметно, что они идут по пологому склону, хотя заросли вокруг были всё так же густы.
Клык внезапно залаял, разбудив громкое эхо. Рон и Гарри от неожиданности подскочили.
— Что там такое? — Рон вглядывался в кромешную тьму, крепко сжимая локоть Гарри.
— Там что-то движется, — почти беззвучно ответил тот. — Судя по звуку, большое...
Оба прислушались. Где-то справа от них что-то огромное ломало ветки, словно прокладывало себе тропу в нехоженом месте.
— Кто это? — воскликнул дрожащим голосом Рон. — Эй, кто там?
— Тихо! — шикнул на него Гарри. — Оно услышит...
— Услышит? — Голос Рона сорвался. — Уже услышало — лай Клыка!
Темнота давила им на глаза; мальчики стояли и в ужасе ждали. Что-то прогремело уже совсем близко, затем наступила мёртвая тишина.
— Как ты думаешь, что оно делает? — спросил Гарри.
— Наверное, готовится к нападению.
— А может, оно ушло?
— Н-не знаю...
И в этот миг совсем рядом вспыхнул яркий свет. Оба зажали глаза ладонями. Клык взвыл и хотел удрать, но угодил в заросли колючек и заскулил ещё громче.
— Гарри! — вдруг крикнул Рон срывающимся от радости голосом. — Гарри, это же наш фордик!
— Фордик?
— Какой ещё фордик?
— Как это какой? Кажется, у Уизли была всего одна-единственная машина, на которой эти два оболтуса тогда прибыли в школу.
— Но-но, Северус!
— Извините, я не знал, что у вас предусмотрен целый автопарк! Но всё равно...
— Северус, с первого дня учебного года и приезда мальчиков в школу на нетрадиционном транспорте прошло уже много времени и столько событий, что большинство уже успело забыть об этом...
— Но, в любом случае, что он там делал?
— Что?!
— Идём скорее!
Гарри неуверенно двинулся вслед за Роном. Поскальзываясь, спотыкаясь, друзья через мгновение вышли на небольшую поляну.
Автомобиль мистера Уизли стоял в самом центре поляны под кровлей густо переплетённых ветвей, фары его ослепительно горели. Изумлённый Рон поспешил к нему, и бирюзовый фордик медленно двинулся навстречу, словно огромный пёс, приветствующий своего хозяина.
— Он всё время был здесь! — ликовал Рон, обходя автомобиль кругом. — Посмотри на него... Совсем в лесу одичал.
Крылья были поцарапаны, заляпаны грязью — да, он испытал на себе все превратности путешествия по непроходимому лесу! Что касается Клыка, то пёс не испытывал никакого желания поближе познакомиться с фордиком — он жался к Гарри, и тот чувствовал живое тепло его дрожащего тела. Переведя дух, Гарри спрятал волшебную палочку.
— А мы-то думали, ты хочешь на нас напасть! — Рон склонился над машиной и любовно её похлопал. — Надо же, куда тебя занесло!
Гарри, щурясь, оглядывал освещённую землю, надеясь увидеть пауков, но все они разбежались, спасаясь от слепящего света фар.
— Мы потеряли их след. — Гарри покачал головой. — Надо немедленно отыскать его!
Но Рон не отвечал. Он стоял как вкопанный, взгляд прикован к чему-то, возвышавшемуся метра на три выше лесной подстилки, прямо за спиной Гарри. Лицо его помертвело от ужаса.
— Что... там... было? — от ужаса помертвели лица многих слушателей, и не только женщин.
Гарри даже не успел обернуться. Раздалось звучное щёлканье, и он вдруг почувствовал, как что-то длинное и мохнатое обхватило его, оторвало от земли, и он повис в воздухе вверх ногами. Барахтаясь и вырываясь, насмерть перепуганный, он услышал ещё один щелчок и увидел, как ноги Рона тоже взлетели вверх, потом отчаянно заскулил Клык, ещё миг, и Гарри понял — их несут куда-то в чащобу.
Болтаясь вниз головой, он смог разглядеть, что похитившее его существо вышагивает на шести огромных мохнатых ногах, ещё две передние крепко держат его, а выше поблёскивает пара чёрных челюстей-жвал. Сзади двигалось такое же чудище, тащившее Рона.
— АКРОМАНТУЛЫ!
— Только они достигают такой высоты и способны поднять в воздух человека!
— Но, вроде, в лесу должен быть только ОДИН акромантул?! Откуда взялся ещё один?!
— Двое, Августа.
— Что?!
— Там были, как минимум, три паука — два несли мальчиков, третий — собаку.
— ХАГРИД! СКОЛЬКО В ЭТОМ ТРЕКЛЯТОМ ЛЕСУ ЭТИХ ВОСЬМИНОГИХ ТВАРЕЙ?!
— Милейшие создания... Они в жизни никого не тронут... Хотели только узнать... Кроме меня они же ни одного человека не видели... Но — совершенно безобидные и милые создания...
— ХАГРИД! — было видно, что даже у самого влиятельного покровителя великана кончается терпение и он готов сам наложить на Хагрида определённые санкции, а тот продолжал выражать самое искреннее недоумение по поводу того, что все так ополчились против «милейших» паучков.
Они, без сомнения, двигались в самое сердце лесной глуши. Гарри слышал, как Клык, истошно воя, пытается освободиться от хватки третьего монстра, но сам он не смог бы кричать, если б и захотел — его голос остался на поляне вместе с автомобилем.
Гарри не представлял себе, сколько времени он находится в лапах чудовища. Тьма наконец рассеялась и стало видно: листья на земле шевелятся от пауков как живые. Крутя головой, он разглядел обширную лощину, деревьев не было и ничто не мешало луне ярко освещать сцену, которая не могла присниться и в самом кошмарном сне.
— Мамочки... — мамочки были в полуобморочном состоянии, впрочем, папочки недалеко от них ушли. Артур, забыв обо всех своих горестях, раскачивался из стороны в сторону, взирая на младшего из своих сыновей совершенно безумным взглядом — а у Рональда самого при этом чтении волосы стали дыбом и в конечном итоге могли бы составить конкуренцию даже поттеровской лохматости. Джеймс же притянул сына к себе и его било в ознобе, губы побелели... и это при том, что сцена ещё не была описана.
Пауки! Но не те малютки, что непрерывным потоком сбегались к лощине. Пауки — размером с лошадь, восьмиглазые, восьминогие, чёрные, мохнатые, гигантские! Громила, что нёс Гарри, спустился вниз по влажному от росы склону и зашагал к призрачно-серебристому куполу, сплетённому из паутины в самом центре. Его сопровождали мохноногие сородичи, возбуждённо щёлкая жвалами при виде добычи.
— Какой там добычи? Вы что...
— Размером с лошадь... Значит, Арагога там не было, — прикинул Ремус. Все воззрились на него. — За пятьдесят лет акромантул вырос бы побольше.
— Куда ещё больше...
— Вы явно не видели никогда взрослых акромантулов...
— Мерлин сохрани от таких зрелищ!
— Согласен.
Паук выпустил Гарри, и тот плюхнулся на землю на четвереньки. Рон вместе с Клыком упали рядом. Клык больше уже не выл, а только молча ёжился, не двигаясь с места. Рон выглядел точно так же, как Гарри — рот разинут в немом крике, глаза вылезли из орбит.
До Гарри внезапно дошло: бросивший его паук что-то говорит. Но что — разобрать трудно: слишком громко лязгают челюсти. Гарри всё-таки различил непонятное слово.
— Арагог! — звал паук. — Арагог!
Откуда-то из глубины паутинного купола очень медленно появился паук размером с небольшого слона. Черноту его тела и ног пробивала седина, и все глаза уродливой, украшенной жвалами головы молочно белели. Он был слеп.
— А что, пауки тоже могут слепнуть?
— Могут. С акромантулами это происходит примерно за пять-десять лет до смерти, — сказал Шеклболт, отпаивая успокоительным целительницу, чтобы та могла также приступить к выполнению своих профессиональных обязанностей. — Но это отнюдь не делает их милыми и безобидными тварюшками.
— Что там ещё? — проскрипело новое чудище, щёлкнув челюстями.
— Люди, — клацнул в ответ паук, что принёс Гарри.
— Это Хагрид? — спросил Арагог, подходя ближе, его плёнчатые бельма неуловимо задвигались.
— Незнакомцы, — пролязгал паук, притащивший Рона.
— Убейте их, — раздражённо щёлкнул Арагог. — Я так сладко спал...
— ЧТООООО??!!??!!??!!
— УБЕЙТЕ ИХ?!
— Дык...
— ЭТО ОНИ ТАК ПОЗАБАВИТЬСЯ ХОТЕЛИ?!
В Зале запахло назревающей грозой. Джеймс выпустил из объятий сына и вскочил на ноги, на ходу выхватывая палочку. Бок о бок с ним стали Сириус и Ремус, также вооружённые, плечом к плечу стоял весь клан Уизли — проняло даже Перси! Даже самые преданные друзья великана поняли, что своим вмешательством они ничего не изменят и только поспешили вслед за остальными спрятаться... кто где.
— Они... эта...
— Эта... Эта...
— Идите за пауками!
— Милейшие создания!!!
— Только узнать!!!
— Познакомиться, значит!!!!!!
— И со сколькими они так уже познакомились?!
— Сколько их там было?!
— Как только будет возможность, мы прочешем этот лес мелким гребнем и, можете быть покойны, ни одна тварь от нас не уйдёт!
— Да вы что! Они же совсем...
— Тортугос!
Казалось, это заклинание, брошенное Джеймсом, было сигналом к действию. Впоследствии никто не мог сказать, какие ещё чары и кто конкретно пытался приложить к лесничему, забыв, что магия в этом Зале заблокирована самой Магией... Впрочем, последняя блокировала только действие заклинаний, но магической энергии было столько, что Хагрид уже через минуту с грохотом рухнул на пол. Несколько раз он пытался подняться, но тщетно, он не мог удержаться на ногах и нескольких секунд... Осознав, что магия не поможет, взрослые принялись избивать его чем попало и по чему попало, и даже доблестные служители порядка не пытались остановить этот ад и восстановить этот самый порядок. Он восстановился только после того, как участники избиения остановились сами — кто-то выдохся, а кто-то потерял сознание. И, хотя мадам Помфри тут же бросилась приводить его хотя бы в относительный порядок, было видно, что она только выполняет свои служебные обязанности.
— Ничего, — прошипел Джеймс. — Мы не вечно будем в этом Зале... Ты у меня дождёшься... И чтобы не смели мне за этого урода заступаться!
— Но...
— МОЛЧАТЬ!!!
Гарри сжался в своём кресле, понимая, что своим заступничеством он и в самом деле всех ещё больше разъярит, хотя ему самому было очень жалко гиганта, который и в самом деле не понимал, что далеко не все даже из присутствующих являются непробиваемыми полувеликанами, для которых, возможно, акромантулы и в самом деле безобидны...
— Мы друзья Хагрида, — закричал Гарри. Его сердце, кажется, выпрыгнуло из груди и билось где-то в горле.
Цок, цок, цок — клацали жвалы по всей лощине.
Арагог помолчал.
— Хагрид никогда раньше не присылал в лощину людей, — неторопливо, с сомнением проговорил он.
— Хагрид в беде, — сказал Гарри, тяжело дыша. — Из-за этого мы и пришли.
— В беде? — переспросил древний паук, и Гарри показалось, что он уловил тревогу в лязганье его челюстей. — Но зачем он прислал вас?
Гарри хотел было подняться на ноги, но раздумал — вряд ли ноги будут его держать. И он заговорил прямо с земли, изо всех сил стараясь выдержать спокойный тон.
— Они в Министерстве думают, что Хагрид напустил... э-э-э... кого-то на учеников. Они забрали его в Азкабан.
Арагог яростно щёлкнул жвалами, и по всей округе этот звук эхом повторило множество пауков. Было похоже на аплодисменты, вот только аплодисменты никогда не повергали Гарри в такой ужас.
— Но это было много лет назад, — с досадой произнёс Арагог. — С тех пор прошли годы и годы... Да, я всё хорошо помню. Хагриду пришлось тогда расстаться со школой. Они решили, что я — то чудовище, которое заперто в Тайной комнате. Они думали, что Хагрид открыл её, чтобы выпустить меня на свободу.
— А вы... вы разве не жили в той Комнате? — По лицу Гарри лился ручьями холодный пот.
— Я? — Арагог вновь гневно лязгнул челюстями. — Я родился не в замке. Я из очень далёкой страны. Один путешественник подарил меня Хагриду, когда я ещё сидел в яйце. Хагрид был совсем мальчишка, но он заботился обо мне, прятал в чулане, кормил остатками еды со своего стола. Хагрид мой добрый друг и хороший человек. Потом меня нашли и обвинили в смерти совсем молодой девушки... Хагрид тогда меня спас. С тех пор я живу здесь, в лесу, мой друг навещает меня. Он даже нашёл мне жену, Мосаг. Видите, как разрослась наша семья? И всё благодаря заботам Хагрида.
— Я вот тут пытаюсь разобраться, — сказал Люциус Малфой, разглядывая свою трость, треснувшую во время воспитательной беседы с неким гигантом, — у нас здесь что, школьный лес или ферма по выращиванию всевозможных монстров? То у вас здесь драконы... Теперь целая колония акромантулов... Кто ещё? — было видно, что лорд Малфой хотел назвать кого-то ещё, но не смог.
— Но, вроде бы, существуют фермы по выращиванию...
— В Азии и Африке, действительно, выращивают акромантулов, — сказал Чарли. — Но — карликовых акромантулов, они и в самом деле не превышают своими размерами крупную лошадь и не столь агрессивны, как чёрные гигантские акромантулы, с которыми встретились Гарри с Рональдом. Кроме того, все, кто работает на данных фермах, так же, как и мы, драконологи, обязаны иметь специальную лицензию.
— Эти фермы, — решил присоединиться к разъяснениям министр, — также не должны находиться в пределах человеческого жилья — минимум пятьдесят километров до ближайшего населённого пункта! И наказание за малейшее отступление...
— На каждой ферме допустимо содержание лишь строго определённого количества особей... Одна самка и пять взрослых самцов... Карликовые акромантулы — единственные, кого хотя бы теоретически в принципе можно содержать в неволе...
— Это Азкабан. Пятьдесят лет, даже если не будет доказано, что от этих тварей кто-то пострадал.
— А вот это мы сейчас послушаем...
Гарри собрал остатки мужества:
— Так вы никогда... никогда ни на кого не нападали?
— Никогда, — прохрипел старик. — Я мог бы дать волю инстинктам, но из уважения к Хагриду никогда не причинял вреда людям. Тело убитой девушки нашли в туалете, а я во всём замке никогда нигде не был, кроме каморки, в которой жил. Мой род предпочитает темень и тишину.
— В самом деле?
— Ну, последнее утверждение соответствует действительности, а относительно той каморки... И — где она была, эта самая каморка?
— Но, может, вы знаете, кто убил ту девушку? Кто бы он ни был, он опять вернулся и опять нападает на людей.
Речь Гарри утонула во взрыве свирепого щёлканья, клацанья, в шорохе множества ног, огромные чёрные фигуры кругом зашевелились.
— Её убило чудовище, которое живёт в замке, — ответил Арагог. — Это древнее дьявольское порождение, которого мы, пауки, смертельно боимся. Хорошо помню, как я молил Хагрида отпустить меня, учуяв, что оно бродит по замку.
— Что оно собой представляет? — настойчиво расспрашивал Гарри.
Страшнее защёлкали жвалы, громче послышался угрожающий топот — пауки-великаны подступали всё ближе.
— Мы никогда не говорим об этом! — с жаром заклокотал Арагог. — Мы не произносим его имени! Я даже Хагриду никогда не называл этого ужасного зверя, хотя он просил меня, и много раз.
— И кого же могут так сильно бояться АКРОМАНТУЛЫ?!
— ОЙ!!!
Все посмотрели на Люпина. Тот явно сообразил, кого, и теперь у большинства присутствующих появились определённые сомнения в том, что оборотень находится в здравом рассудке... Глаза у него были какой-то совершенно безумной формы, он в кровь закусил не только губы, но и ладони, которыми зажимал себе рот, а под конец он и вовсе потерял сознание.
— Откуда... — начал говорить Сириус, он выглядел лишь немногим лучше друга, — он... там... взялся... Кто... его... выпустил... Как... удалось... избежать... гибели... Куда... он... потом... делся?..
— Кто — он?!
— В мире, — Сириус посмотрел в глаза недоумевающей Августы, — существует только одна тварь, которая может вызвать панический ужас у акромантула...
Кольцо пауков сжималось, и у Гарри пропала охота продолжать разговор. Арагог, казалось, устал от столь долгой беседы. И начал понемногу отступать в свой паутинный шатёр.
— Мы, пожалуй, пойдём? — спросил Арагога Гарри без особой надежды.
— Пойдёте? — прокряхтел Арагог. — Не думаю...
— Но... но...
— Мои сыновья и дочери не трогают Хагрида по моему повелению. Но я не могу отказать им в свежатине, если уж она сама так любезно пожаловала к столу. Прощай, друг Хагрида.
— СВЕЖАТИНА?!
— СЕЙЧАС ТЫ САМ СТАНЕШЬ СВЕЖАТИНОЙ!
Большинство слушателей опять сдуло со своих мест, Хагрид предпринял попытку спастись бегством, но двери не было, да и ноги после первой битвы его не держали... Он даже не пытался ничего говорить, оправдываться, понимая, что это будет бесполезно, на его глазах появились слёзы...
ФФФ!
Гигант скрылся в магическом зареве и вдруг... стал уменьшаться в размерах! Через минуту на его месте оказался перепуганный мышонок, который пытался ускользнуть одновременно от:
— одного ОГРОМНОГО чёрного пса со светящимися голубыми глазами и кровавой слюной, свисающей с неимоверно длинных и явно чрезвычайно острых клыков и чуть только не шипящей, падая на пол;
— одного рыжего кота с плоской мордой и кривыми лапами, который не пойми как оказался в помещении, хотя хозяйка оставляла его в своей спальне;
— двух серых кошек с горящими адским пламенем глазами и явно чрезвычайно голодных;
— и, наконец, одного оленя, который не пойми как поместился в зале, не роняя кресел, и не атаковал только потому, что не знал, подцепить ли ему грызуна на рога или растоптать копытом.
— Мисс Грейнджер, Аргус, отзовите своих кошек! Минерва, Джеймс, Сириус... Мальчики пребывают в добром здравии... — бросился на защиту Хагриду директор. Те вняли его убеждениям и вернулись на свои места, а великан вернулся в свой изначальный вид. — Рубеус, полагаю, теперь ты понимаешь, что взгляды полувеликана и обычных детей на одних и тех же тварей могут несколько различаться? Мы ведь все отлично знаем, что и Живоглот, и Миссис Норрис в действительности — милейшие создания, — большинство учеников позволили себе хмыкнуть при этом замечании Дамблдора, — не говоря уже о Минерве, Джеймсе и Сириусе... Но для мыши это ведь не так?.. Откройте окна, дышать абсолютно нечем!
Пришлось открыть настежь все окна и дополнительно наложить несколько дополнительных заклинаний для освежения воздуха — Магия это позволила, а Хагрида отпустили — переодеться и прийти хотя бы в относительный порядок.
Только через полчаса после этого чтение можно было возобновить. Гарри и Рон судорожно вспоминали, содеял ли Хагрид ещё нечто... из той же области, и потом решили, что — нет. К счастью, потому как иначе длительное пребывание в Азкабане могло светить не только Хагриду, но и ещё нескольким людям...
Гарри оглянулся вокруг. В нескольких метрах, возвышаясь над ними, стояла целая армия пауков — они щёлкали челюстями, глаза рядами светились на чёрных безобразных головах...
Если он и успеет пустить в ход волшебную палочку, это мало что даст — враг слишком силён. Гарри попытался встать, чтобы погибнуть с оружием в руках, как вдруг в лесу раздался протяжный автомобильный сигнал и лощину залил ослепительно яркий свет.
Вниз по склону громыхал автомобиль мистера Уизли. Фары пылали, клаксон оглушительно гудел, пауки испуганно шарахались в стороны; несколько, отлетев, упали на спину и били по воздуху непомерно длинными ногами. Форд со скрежетом затормозил перед Роном и Гарри и лихо распахнул дверцы.
— Возьми Клыка, — заорал Гарри, прыгая на переднее сиденье.
Рон обхватил волкодава поперёк живота и бросил назад. Пёс исступлённо завизжал, дверцы с грохотом захлопнулись. Рон не успел нажать на газ, мотор сам собой взревел, и они понеслись прочь, сшибая по пути не успевших расступиться монстров. Въехав вверх по откосу, выскочили из лощины и с треском вломились в лес. Ветки неистово хлестали по окнам, автомобиль мчался через поляны и лесные урочища, следуя одному ему известным путём.
— Какое счастье, что там был этот автомобиль!
— А если бы его там не было?!
— Если бы они прибыли на поезде?!
Многие смотрели на Гарри и Рона как на призраков. Лили, получив дозу успокоительного, граничащую со смертельной, была готова то ли задушить сына в объятиях, то ли утопить его в слезах... Рон порывался успокаивать Молли, но Магия не пускала его — глава не была ещё дочитана.
Гарри посмотрел на Рона. Рот у друга был всё ещё открыт, но глаза уже в орбиты вернулись.
— Ты как, в порядке?
Но Рон лишь оцепенело глядел перед собой, не в силах сказать слова.
Они пробивали дорогу через подлесок, Клык по-прежнему тоскливо скулил на заднем сиденье. Промчались впритирку к огромному дубу, и боковое зеркало срезало как ножом. Ещё десять минут шума и тряски, и деревья начали расступаться: в просветах крон опять появилось небо.
Автомобиль остановился так резко, что друзья едва не вылетели сквозь лобовое стекло. Они были на опушке Запретного леса. Клык бил лапами по стеклу, охваченный жгучим стремлением вырваться на свободу. Едва Гарри отворил дверцу, он пулей вылетел наружу и припустил, поджав хвост, к домику Хагрида. Гарри тоже выбрался из машины, а минуту спустя вылез и Рон, всё ещё с одеревенелой шеей, и принялся разминать конечности. Гарри признательно похлопал фордик по капоту, и тот тронулся обратно в лес, где вскоре исчез в темноте.
Гарри вошёл в хижину за мантией-невидимкой, Клык уже дрожал под одеялом в своём углу. Выйдя из дома, Гарри обнаружил Рона на грядке с тыквами в самом плачевном состоянии.
— Следуйте за пауками! — прохрипел он, вытирая рот рукавом. — Никогда не прощу это Хагриду! Как мы вообще остались живы!
— Он был уверен, что Арагог не причинит вреда его друзьям, — возразил Гарри. — Я в этом не сомневаюсь.
— Иначе он бы нас туда не отправил, — сказал Гарри. — Я продолжаю утверждать, что СОЗНАТЕЛЬНО он никому не причинит вреда. Просто... действительно не может соразмерить степень опасности, которая может угрожать ему самому и другим людям.
— У нашего Хагрида точно заскок! — Рон со злости ударил кулаком по стене хижины. — Он считает, что чудища не так страшны, как кажутся с виду! И вот куда это его завело! В камеру Азкабана! — Рона колотила неудержимая дрожь. — Какой был смысл посылать нас туда? Что такое мы там узнали?
— Очень многое! Хотя бы то, что Хагрид никогда не открывал Тайной комнаты. — Гарри набросил на Рона мантию-невидимку и легонько подтолкнул. — Хагрид не виноват, вот что он хотел нам сказать.
— А иначе вы не могли в это поверить? Обязательно надо было подвергать свои жизни такому риску?
Ладно, идём, скоро будет светать.
Рон только громко фыркнул в ответ. Вырастить Арагога в чулане замка вовсе не представлялось ему невинной затеей.
— Это точно...
— Надо будет потом всё проверить-перепроверить...
— Все загоны...
— Все чуланы, каморки, закоулки...
— Это ужасно...
— И, Альбус, если даже Хагриду и удастся избежать Азкабана, в школе ему не место!
— А вы ещё допустили его к преподаванию!
— Этот...
— Долорес, не начинайте.
Подойдя к замку, Гарри опустил мантию ниже, чтобы и ног не было видно, затем осторожно открыл скрипучие двери. Снова тихонько пересекли холл, поднялись по мраморной лестнице и устремились по длинным переходам к гриффиндорской башне, всякий раз придерживая дыхание, когда мимо проходила бдительная охрана.
Вот наконец и гостиная, в камине горит сам собой огонь посреди горячего пепла. Сняв мантию-невидимку, друзья по винтовой лестнице поднялись к себе в спальню.
Рон, не раздеваясь, свалился на кровать.
Но Гарри, как ни странно, в сон не клонило. Он сел на постель, размышляя над тем, что им рассказал Арагог.
Значит, в замке всё-таки прячется чудовище. Оно среди монстров что-то вроде Волан-де-Морта среди волшебников. Пауки даже боятся произносить его имя. Увы, им с Роном не удалось узнать, что оно представляет собой и как превращает людей в каменные изваяния. Хагриду тоже ничего о нём не известно.
Гарри подтянул ноги на кровать и откинулся на подушку, глядя на луну, которая светила в лицо сквозь узкое окно башни.
Что же делать дальше? Пока они всюду зашли в тупик. Реддл поймал не того. Наследник Слизерина — по-прежнему загадка. Неизвестно, кто открыл Тайную комнату: тот же человек, что в тот раз, или совсем другой. И спросить-то не у кого. Гарри улёгся, всё ещё обдумывая слова Арагога.
Он уже стал засыпать, как вдруг его осенила мысль, от которой сон как рукой сняло. А что, если это и есть ключ к разгадке! Гарри сел на постели.
— ЧТО?!
— ОПЯТЬ?!
— ДВА ОСЕНЕНИЯ ЗА ОДНУ НОЧЬ?!
— НЕ МОГ ХОТЯ БЫ ДОЖДАТЬСЯ УТРА?!
— ЧТО ТЫ ТАМ ТАКОГО ПРИДУМАЛ?!
Поттеры смотрели на своего сына с каким-то неизбывным отчаянием в глазах, понимая, что ничем хорошим это не закончится.
— Рон! — зашептал он в темноте. — Рон!
Проснувшись, Рон заскулил не хуже Клыка, ошалело огляделся и уставился на Гарри.
— Рон, та девушка, что умерла... Арагог сказал, что её нашли в туалете, — зашептал Гарри, стараясь перекрыть громкий храп Невилла. — Вдруг она с тех пор так и живёт в туалете?
— В туалете?
— Кто может жить в туа... ЧТО?!
Вдруг она всё ещё там?
Рон протёр глаза, хмуро косясь на луну. И тут до него дошло!
— Гарри, ты что, думаешь, это Плакса Миртл?