Когда зародилась любовь

Всю поездку я не сводила глаз с Асмодея, который был просто не в себе. Он только спустя время, когда мы практически подъехали к тому месту, рассказал мне всё, что произошло. И я не могла поверить в эту жестокость: они целенаправленно подожгли склад, в котором были люди, и они заперли их, толкнули в объятия к смерти! Я не должна была так остро удивляться и реагировать, ведь… это мир мафии — и здесь такое в порядке вещей. Но, несмотря на это, моё сердце разрывалось, ведь когда я жила с отцом, он почти не рассказывал мне ни о чём из этого мира — лишь какие-то детали, мелкие факты, и я слепо жила в том созданном папой мире. И сейчас, начав поглощать настоящую реальность мира мафиози, меня накрывало жуткой паникой, страхом и болью за всех людей, кто погиб по несправедливости и жестокости других, больных на голову людей.

Асмодей не прекращал сжимать руки в кулаки, не переставал нервозно дёргать ногами и шеей. Мне хотелось что-то сделать для него, как-то поддержать и хотя бы попытаться успокоить, но я понимала, что в таком состоянии мужчину лучше всего не трогать — иначе сама могу отхватить по полной, просто попав под горячую руку.

Когда мы подъехали прямо к всё ещё горящему зданию, я вжалась в сиденье, не в силах пошевелиться, а выйти — тем более. Асмодей с Каином вырвались наружу и сразу побежали к складу. Его уже тушили, но часть по-прежнему была охвачена огнём.  

Даже издалека я видела, как буквально трясло моего мужа, как напряжённо вздымались плечи и как рвано он пытался сделать вдох. На ступеньках, возле потушенной части склада, сидел уже знакомый мне мужчина — Тристан. Заметив своего консильери живого, Асмодей обнял его и прижал к своему плечу.

Через несколько минут я всё же подумала и решила, что должна выйти и предложить свою помощь. Я ведь... его жена. Я не могу просто сидеть в машине, сложа руки, и бояться чего-либо.

— Асм? — я подошла к нему со спины, коснувшись его предплечья ладонью. Асмодей быстро повернулся. — Тебе нужна моя помощь?..

Мужчина осмотрел меня с ног до головы, бегло пробежался взглядом со стороны в сторону, потом снова на меня, и сказал:

— Если тебе страшно, ты можешь сесть в машину, — будто старался предупредить.

— Нет. Если моя помощь нужна — я не сяду.

— Нужна помощь, Киара, — вздохнул он так, словно не хотел прибегать к этому. — Тристану и ещё парочке моих людей, которые получили ожоги. Наша скорая уже вызвана, но им нужна помощь до приезда медиков.

— Что я должна сделать? — уверено спросила я, настраивая в себе тот самый боевой настрой, отгоняя страх.

Асмодей показал на мужчин, сидящих около склада, и попросил им обработать ожог до приезда скорой, в которой уже им окажут полную помощь. Я мало что знала об этой теме и мало что понимала в том, что мне нужно сделать. Остаётся полагаться на логику и на нулевые знания в этой области.

Тристан, когда я подошла к нему, сказал, что в помощи не нуждается — справился сам — и попросил помочь другим.

Заметив, как один из пострадавших мужчин собрался наносить на ожог спирт, дабы продезинфицировать, я резко, срывая голос на крик, закричала:

— Стойте!

Незнакомец повернул голову в мою сторону и от моего крика едва не выронил склянку спирта из рук.

— Зачем же так кричать, принцесса? У меня ведь инфаркт случится!

Прежде, чем сесть рядом, я мимолётно осмотрела его: красивые длинные волосы были собраны в пучок и почти блестели под пекущим солнцем; зелёные красивые глаза рассматривали меня с таким же интересом.

— Киара, да? Жена Асмодея?

Я быстро кивнула.

— Я Логан. Капо Семьи. Слышал о тебе и знаю о вашем браке, но рад, что встретился с тобой лично, принцесса.

— Приятно познакомиться. Но давайте оставим болтовню на потом, ладно? Я пришла помочь вам, — одёргиваю я мужчину.

— А ты парамедик, что ли?

Ага… квалифицированный…

— Знаю толк, — парировала я, мысленно крутя у виска пальцем. — Спиртом нельзя дезинфицировать рану. Вы только хуже сделаете.

— Правда? Какая ты умная, принцесса.

Мне хотелось рассмеяться, по правде говоря.

— Где я могу взять тряпку и прохладную воду?

— За складом, там есть какие-то тряпочки в коробке и краник с водой.

Намочив старую тряпку прохладной проточной водой, я вернулась и сразу приложила её к покрасневшему участку кожи.

— Зачем же с вами так поступили? — прошептала я вслух, хотя думала, что это лишь в моих мыслях.

— Через нас таким образом добираются до Асмодея и причиняют ему вред. Может быть, даже хотят выйти на тебя, — как-то спокойно и с безразличием отвечает Логан, пожимая при этом плечами.

— Мило…

Логан шипит, когда я сильнее прижимаю тряпку к его ожогу, но я строго говорю, что так нужно.

Время от времени ищу взглядом Асмодея, но его нигде нет. Он ушёл с Тристаном внутрь, когда пожар полностью был ликвидирован. И их, кажется, не смущала вонь гари. Я помогла всем, кому нужно было за это время, и решила зайти к ним.

Шагаю тихо, чтобы меня не услышали.

— Ты просил узнать, кто вернулся на Сицилию, — услышала я голос Тристана.

Асмодей прокашлялся, и мне казалось, что он был напряжён. Сильное напряжён.

— Узнал?

— Тебе не понравится то, что ты услышишь, — тихо предупредил Тристан.

Даже я, не зная, что ожидать, напряглась, почувствовав что-то очень неладное.

— Блядь, говори, — прорычал Асм.

— Ксавьер вернулся.

И повисла гробовая тишина. Тягостная, неприятная. Я не знала, кто это, но, судя по реакции Асмодея, Ксавьер был очень плохим человеком.

— Сука…

— Я уже начал выяснять места, где он бывает чаще всего. Ждём.

— Это точно он.

— Асмодей, я знаю, что ты его ненавидишь, и у вас это, в целом, взаимно, но у тебя нет доказательств. Это просто твоё предположение, и мы…

— Это не грёбаное предположение! — гаркнул он. — Я знаю, что это был он! Я уверен в том, что возле моего дома околачивался именно он, что за моей женой следил тоже он! Как только этот уёбок вернулся — всё начало происходить, разве это не веская причина, скажи мне?!

— Не ори, я вообще-то чуть не сдох, — пошутил Тристан, а я стояла в шоке.

— Извини. Я просто, блядь, кажется, начинаю терять контроль ситуации… Какой будет его следующий шаг? А если его цель не я, не мои люди, не моя территория, не мои дела.

— А что?

— А моя женщина, Тристан, — вздохнул Асмодей. — Если он что-то сделает ей?

— Не паникуй наперёд. Ты Босс, — Тристан в подбадривающем жесте похлопал Асмодея по плечу.

— Я сверну себе шею, если не смогу уследить за Киарой. Я, блядь…

— Перестань, Асмодей. Возьми себя в руки.

Асмодей кивнул и выровнялся, сделав глубокий вдох и выдох.

— Твоя новость просто вывела меня из колеи. Теперь мне нужно многое продумать. Кстати, где моя жена?

— Полагаю, всё ещё на улице, помогает нашим.

Когда я услышала шаги Асмодея, то со всех ног побежала на выход. И у меня получилось выскользнуть незамеченной. Присев к Логану, я проверила свою работу ещё раз. И только когда мужчина подошёл ко мне, я подняла на него голову, сделав вид, что рада его возвращению.

— А ты не так плоха, да? — улыбнувшись, спросил он.

— Твоя жена не промах, — восхищается Логан. 

Асмодей кинул недовольный ревностный взгляд на парня.

— Поехали, — мужчина берёт меня под руку и уводит к машине.

Я машу на прощание Логану и не перестаю думать о том, что услышала на складе. Интересно больше то, когда Асм соизволит мне сказать об этом, признаться и рассказать правду?

Любопытство скребётся изнутри, просится наружу, чтобы узнать всё у Асмодея. Хоть я всё и услышала, но мало что поняла. Уверена, что он смог бы объяснить мне гораздо лучше, однако для этого мне придётся сознаться в том, что я подслушивала его с Тристаном разговор, а делать мне этого не хотелось.

— Всё в порядке? — я пытаюсь завести тему, наивно полагаясь на то, что Асм захочет рассказать мне правду.

— Ну, если поджог моего склада не считать, то да.

— А что вы делали с Тристаном на складе? — снова невзначай интересуюсь. И, когда мужчина косится на меня недобрым взглядом, начиная что-то подозревать, добавляю: — Когда Логану помогала, просто увидела, что вы ушли внутрь. Если не хочешь, можешь не говорить, конечно…

— Тристан, он… — начал Асмодей, и я буквально была готова захлопать в ладоши, предполагая, что мне удалось разговорить его, но не тут-то было: — Неважно. Это мои дела, они тебя не касаются, не забивай ненужным голову.

«Неважно. Это мои дела, они тебя не касаются», — было ударом под дых.

— Поняла. Точно, извини, что полезла в твои дела. Я забыла про этот пункт в договоре.

Сложа руки на груди, я отвернулась к окну и больше не посмотрела на него за всё время поездки. Асмодей выбрал такой путь: решил, что будет всё утаивать от меня. А я только-только позволила себе поверить в то, что он другой. Ни черта не другой. Обычный. Скрытный. Замкнутый. Немногословный.

И с чего я взяла, что он захочет поделиться со мной?

Даже папа не всё рассказывает маме — я слышала его телефонные разговоры, в которых он говорил, что не будет погружать в свои проблемы семью. Уверена, он многое утаил от нас. Отец же, конечно, считает, что делает это во благо, мол, не впутывает нас в опасность.

Но почему многие мужчины не понимают, что утаивать что-то от своей семьи — равно предательству и измене. По крайней мере для меня это именно так. Без доверия никогда не получится построить крепкую семью. Даже ложь во благо подрывает доверие.

Асмодей вышел из машины первым и сразу направился домой, не подождав меня. Значит, мы поссорились? Ладно, пусть будет так.

Каин подошёл к моей стороне и открыл дверь, даже подал руку, но я проигнорировала её и поднялась сама, давая понять, что в помощи не нуждаюсь. Внутри меня происходила какая-то непонятная мне реакция: я, кажется, обиделась на Асмодея за его грубость, хотя прекрасно знала, что такой пункт действительно есть в договоре — более того, я перечитывала тот проклятый договор восемь раз!

Да и чего я ожидала от него доверия? Кто я ему? Просто фиктивная жена, не настоящая. У нас нет чувств, лишь пункты в договоре. Но почему меня всё равно задевает тот факт, что он утаил от меня настолько важное?

Когда я направилась к дому, Каин внезапно остановил меня, не грубо схватив за локоть:

— Киара, подожди, пожалуйста.

— Что? — покачала головой, разводя руками в стороны.

— Не злись на Босса.

Я фыркнула и дёрнула рукой.

— Нет, я серьёзно. Если он что-то не договаривает, значит, он уверен, что так будет лучше для тебя. Он делает это не из злости или дурного характера, а действительно, чтобы защитить тебя.

Я смотрела в одну точку, не зная, что на это ответить. А Каин не останавливается и добивает по полной:

— Ты для него не просто девочка.

— Что? — снова спросила я, почувствовав резкий удар сердца о ребро. Даже в горле запершило.

— Я имею в виду… ты не просто девочка, а он считает тебя женой.

— Ну да, у нас ведь договор… — Каин смеялся с меня, а я ни черта не понимала и пыталась свести два конца верёвки.

— Нет. Он смотрит на тебя по-другому. Не просто, а как-то… особенно. Я впервые вижу такой взгляд у него, неподдельный интерес и заботу.

— Заботу? — хмыкнула я.

— Не говори, что ты не замечала её.

Я качаю головой. Всё, что Асмодей делал, даже не казалось мне чем-то паранормальным. И только сейчас, после слов Каина, я действительно прокрутила всё в своей голове и запуталась ещё больше.

— Дай ему время. И себе тоже.

— Ладно. Спасибо, Каин.

— Не за что, — мужчина подмигнул мне и вернулся к машине, а я, наконец, направилась в дом.  

♆♆♆

Не знаю, как мне удавалось сохранять эту маску безразличия на лице на протяжении всего дня. Сегодня, как назло, я видела Асмодея настолько часто, что уже начинала сходить с ума. А сходила с ума оттого, что он проходил мимо, даже не взглянув на меня, — проходил так, будто я была привидением.

С одной стороны, хотелось внушить себе, что мне всё равно. А вот с другой… чувствовала что-то неприятное в районе грудной клетки.

Мы молча поужинали за одним столом — этому удивилась даже Ана. Я видела, как ей хотелось спросить, что случилось, но она знала своё место. Асмодей чётко внушил ей правило: не вмешиваться в личную жизнь.

Я встретилась с ним возле ванной комнаты, куда, по всей видимости, он тоже собрался. А увидев меня — просто развернулся обратно в свой кабинет. Я чувствовала себя куском грязи, чёрт возьми! И это всё из-за чего? Из-за чего он на меня надулся, если это моя прерогатива в сложившейся ситуации, в которой он решил обо всё умолчать?!

Но мы оба понимали, что разговор неизбежен — он рано или поздно состоится. В спальне мы пересеклись. Асмодей лежал на своей половине кровати, держа в руках какую-то книгу. Очки на его лице придавали ему ещё более строгий и сосредоточенный вид. Сексуальный вид.

Я легла рядом на спину, чувствуя под одеялом соприкосновение наших ног.

Мужчина оставался непоколебимым, будто меня рядом вовсе не было. Но одну страницу он читал уже больше пяти минут, так и не переворачивая её. Это явно означало, что сосредоточиться он не мог, а значит, скорее всего, думал обо мне. Я его точно отвлекала.

— Так и будешь меня игнорировать? — не сдержалась я, автоматически проиграв в нашей маленькой войне.  

— То есть, делаешь виноватым меня?

И тут я начинаю закипать.

— А кто виноват?! Я, что ли, по-твоему?

Асмодей снял очки одной рукой, положив их на тумбочку рядом, а следом и книгу. И снова его лицо приняло строгую гримасу. Как же это уже надоело!

— У вас, у женщин, это встроенная программа — вечно во всём обвинять мужчин, а себя сбрасывать со счетов? — возмутился он.

— А у вас, у мужчин, это встроенная программа — врать и всё скрывать, подрывая к себе доверие?

— О чём ты говоришь? — нахмурился Асм.

— Ты прекрасно знаешь.

— Возможно, я и знаю, но в данную минуту не понимаю тебя, Киара. Хватит ходить во круг да около. Прямо скажи мне, — требует.

— Ты сказал, что то, о чём вы разговаривали на складе — меня не касается, и это вообще неважно, и это твои дела.

— И что тебя задело в моём ответе?

Я фыркнула.

— Что меня задело?! Хорошо, я тебе объясню, если мозгов не хватает! — я приподнялась.

— А ну-ка, давай, объясни, — также нахмурился мужчина, поднимаясь.

Теперь мы оба сидели на кровати и испепеляли друг друга взглядом.

— Во-первых, мне неприятно слышать от тебя «тебя это не касается». Ты буквально раздавил моё сердце этим ответом! — прямо, уже вовсе не скрывая, начинаю я. — Тебе было бы приятно, если бы я так тебе ответила? Нет! — отвечаю за него. — Ты бы сразу начал орать и говорить: «Как это меня не касается?! Я твой муж, я должен знать всё!» — я артистично кричу, изображая его, постоянно размахивая руками.

Асмодей слушает меня, не моргая.

— А во-вторых, ты мне соврал! Это не твоё дело!

Мужчина заморгал, хмуря брови.

— Ладно. Теперь замолчи. Моя очередь говорить, — я буквально хотела возмутиться и начать кричать о том, чего это он закрывает мне рот, но он прислонил ладонь к моему рту, в буквальном смысле закрывая его. — Во-первых, я сказал, что тебя это не касается, не со злости или грубости, а потому что так оно и есть. Во-вторых, не лезть в мои дела — это, как ты сама выразилась в машине, пункт в договоре. В-третьих, извини, если эти слова задели твою нежную душу. В-четвёртых, да, я именно так бы и сказал, ты права. Ну и в-пятых, какого чёрта ты говоришь, что я соврал о том, что это не моё дело?

— Потому что я была на том складе! Я всё слышала! — кричу ему в ладонь, и только тогда он убирает её.

— Что ты сказала? Повтори.

— Я была на складе, и я всё слышала…

— Какого чёрта, Киара?

— Я закончила помогать снаружи, поэтому пошла за тобой, чтобы сообщить это и спросить, как скоро мы сможем вернуться домой, потому что у меня уже кружилась голова от солнца и жары. И случайно услышала ваш разговор.

— С какого момента ты всё слышала?

— С того момента, как Тристан сообщил, что узнал, кто вернулся.

— Блядь, Киара, какого хуя…

У меня округлились глаза. Он определённо был недоволен. Но я продолжаю, чтобы завершить всё до конца:

— И мне стало обидно оттого, что ты соврал. Ты не доверяешь мне.

— О, и это ты говоришь мне о доверии?

Я хмурюсь.

— О чём ты?..

— Когда я спросил тебя о том, почему ты так боишься мужчин, что ты ответила? Точно! Ничего! Ты просто опустила голову и промолчала. И ты мне говоришь о доверии, Киара?

Я переживала о том, что своими криками мы разбудим весь дом.

И сейчас наступила тишина. Мы оба были напряжены и оба не знали, что сказать.

Мы сидели в тишине минуту, вторую, третью… Так прошло пять минут. И мужчина решил первым её нарушить:

— Я не сказал тебе правду не потому, что не доверяю, а потому, что боялся напугать тебя. Ты и так плохо себя чувствуешь после этих преследований. Я не хотел добавлять ещё больше тревог, надеясь, что смогу всё решить, и тебе не будет угрожать опасность, — успокаивающим тоном отвечает он.

— Кто он такой — Ксавьер?  

Асмодей вздохнул и потёр переносицу.

— Очень плохой человек, Киара. Когда мой отец был жив и был Боссом, на него работал один мужчина — отец Ксавьера. Наши отцы были очень хорошими приятелями, однако между нами с ним такой дружбы не сложилось. Мы всё время во всём соревновались — с детства ненавидели друг друга, и мы буквально спорили о том, у кого больше член.

Я смутилась.

— А когда отец умер… — Асмодей вздохнул, будто вспоминать об этом было для него большим трудом. — Я поменял много людей в Семье.

— Зачем?

— Потому что многим уже пора было на пенсию, а они отчаянно говорили, что в порядке и могут работать ещё сто лет. Одним из людей, кого я выбросил из Семьи, стал отец Ксавьера. Тогда из-за этого они переехали в Англию. А теперь, как оказалось, снова вернулись в Италию.

— Поняла… а почему ты думаешь, что это именно Ксавьер хочет что-то сделать мне или тебе?

— Потому что он хочет отомстить за отца и за всё, в целом, что я делал. К тому же, помнишь тот фестиваль на Хэллоуин?

Забудешь такое…

— Помню.

— Так вот тогда того быка испортил Ксавьер. И, когда я сел с тобой, чтобы ты не упала, он всё понял. В день смерти моего отца он написал мне, что нашёл моё слабое место. Я как-то не воспринял это сообщение, только сейчас о нём вообще вспомнил.

Я быстро хлопала ресницами.

— Слабое место?

Асмодей посмотрел мне в глаза, а затем замолчал.

— Не бери в голову. Я пытаюсь тебе просто объяснить, что уверен в том, что это Ксавьер. Он мстит мне через тебя. А теперь, зная, что ты моя жена, хочет этого ещё больше, чтобы причинить мне большей боли.

Мы снова замолчали на время.

— А ты дашь ответ на мой вопрос? — спросил он.

— На какой? — переспросила я, а потом поняла на какой. — Про мужчин?..

Асмодей коротко кивает головой.

— Я хочу знать правду, Киара. У меня есть на это право?

Он спрашивает, а не утверждает, тем самым показывая, что у меня есть выбор. Но, чувствуя давление его карих глаз, понимаю, что выбора всё-таки нет, потому что ему очень интересно узнать.

—Я не люблю вспоминать и говорить об этом.

— Значит, всё-таки с тобой что-то случилось, из-за чего ты стала бояться мужчин? — суживает глаза Асм. Взгляд мужчины становится суровее.

Я вздыхаю и, переступив через себя, начинаю рассказывать, стараясь сдерживать себя в руках. Главное — не заплакать перед ним.

— Мне было тринадцать, когда произошла эта ситуация… Мы с родителями приехали куда-то… то ли на приём чей-то, то ли на обычное мероприятие, на котором, конечно, должен был присутствовать папа, — у меня задрожали руки. Я снова вернулась в тот вечер. — Пока родители ходили и общались с остальными персонами, я была поодаль от них, сидела за столом. Потом ко мне подошёл парень, ему было восемнадцать. Он мне сразу понравился, потому что был похож на принца с моего любимого мультика. Мы разболтались и говорили о всякой чепухе минут пятнадцать, а потом он позвал меня с собой в соседний зал, сказал, что там собрались дети моего возраста. Ну, я дурой была и поверила, но никаких детей там, конечно же, не оказалось. Он просто завёл меня в тёмный коридор и прижал к стене, начал говорить какой-то бред о том, что я ему так понравилась, что он хочет меня поцеловать. Я рассмеялась ему в лицо, подумав, что он так шутит. А он не шутил… Мой отказ ему не понравился и тогда он заблокировал мне выход своими руками. Я помню их на своих тонких на тот момент бёдрах и помню, как он нагнулся, чтобы поцеловать меня. Знаешь, тут, вроде бы, нет ничего такого… ну он ведь был молодым, наверное, такое бывает… и ничего плохого он не сделал особо, но я тогда настолько испугалась, что теперь боюсь всех мужчин, думая, что они тоже захотят сделать что-то без моего разрешения.

— Что случилось с тем парнем? — единственное, что спросил Асмодей.

— Папа вышел как раз в тот момент, когда меня захотел поцеловать этот идиот. Ну и сам догадайся, что было… Папа его отметелил прямо на моих глазах. Он не щадил его, потому что ему уже было восемнадцать. А потом… он пропал, и его больше никто не видел. Я только могу представить, что с ним произошло.

— Маттео поступил правильно. Я бы сделал также.

Я кивнула. Конечно, я всё прекрасно понимаю.

И в комнате снова повисла тишина, которую через пару секунд я разбавила своим шуршанием, когда ложилась снова на спину.

— Я защищу тебя, Киара. Я клянусь, что ты не пострадаешь.

— Я не сомневаюсь в тебе, Асмодей, — честно говорю я, осознавая, как это прозвучало. Поэтому ощутила нужду добавить ещё одно предложение: — Я верю, что ты сдержишь своё слово.