17
Лалиса
БАНГКОК. НАСТОЯЩЕЕ ВРЕМЯ
Новый год. На часах 01:55. Я сижу за праздничным столом и пытаюсь быть счастливой. Вокруг звучат звонкий смех и оживлённые разговоры друзей. Хосок ведёт игру, Бэм и Розэ - две мафии, которые выбили меня в первую же ночь, а следом и Джису. Сейчас они вдвоём убеждают шестерых человек, что мафия - это Минни, которая на самом деле доктор и этой ночью вылечила Бэма. Перед глазами разворачивается настоящая семейная драма, которая веселит Хосока и Джису. А меня... я даже не знаю.
Никогда не думала, что буду пытаться убежать от самой себя. И что когда-нибудь буду так остро нуждаться в людях, как сейчас. После потери памяти одиночество стало для меня испытанием. Я чувствую себя беззащитной и постоянно нахожусь в состоянии тревоги. Стараюсь сохранять спокойствие и позитивный настрой, но с каждым днём густой, липкий страх всё сильнее сковывает сознание. И я всё меньше могу оставаться наедине со своими мыслями.
Я с головой погружаюсь в работу, а по вечерам стараюсь встречаться с близкими людьми. Если остаюсь дома одна, то звоню кому-то или включаю развлекательные шоу на телевизоре, чтобы заглушить внутренний хаос. Но это всё приносит лишь временное облегчение. Как только я останавливаюсь, тревога возвращается с удвоенной силой.
Поэтому этот Новый год я решила встретить с семьёй, а затем предложила всем друзьям приехать ко мне и поиграть в настольные игры. Мне наивно казалось, что это поможет вытеснить всю грусть из души. Но, несмотря на веселье и смех вокруг, внутри меня остаётся несгибаемая тоска.
Мой взгляд скользит по стоящей у окна великолепной ёлке. Густые зелёные ветки украшены алыми розами и яркими бантами того же насыщенного оттенка. Но я не могу остановиться на ней, мои глаза идут дальше и застывают на картонной фигуре того, кого я стараюсь не впускать в свою голову. Но кто безбожно в ней засел.
На днях я впервые расплакалась, разговаривая с Розэ по телефону. Я поделилась с ней всеми своими переживаниями, начиная с потери памяти, заканчивая Чонгуком, который неожиданно появился в моей жизни и так же неожиданно исчез.
А сегодня она принесла мне в подарок картонного Чона. Я смеялась в голос, вспомнив, как когда-то давно я сделала нечто подобное для неё: заказала фигуру её бывшего жениха, и мы с огромным удовольствием сожгли этого говнюка. Как по мне, это один из самых приятных способов избавиться от негативных чувств к подонку-бывшему, выплеснув на его изображение всю свою ненависть. И, видимо, Розэ решила, что мне тоже пора это сделать.
Однако, глядя на картонного Чонгука сейчас, я испытываю сумасшедший поток противоречивых чувств. Это вообще нормально, что меня пробирает до дрожи от картинки мужчины, и я ощущаю, как его взгляд пронзает меня насквозь? Вопрос риторический. Это ненормально. Видимо, вместе с памятью я утратила и свою адекватность.
За столом снова раздаётся взрыв смеха и поток возмущённых восклицаний, а после чья-то рука мягко касается моего плеча, возвращая меня к реальности.
- У тебя получилась очень красивая ёлка в этом году, - делает комплимент Минни.
Я перевожу взгляд на неё и не могу удержаться от улыбки. Уже представляю реакцию девушки, когда она поймёт, что муж только что хладнокровно выбил её из игры. И его виноватую, слегка самодовольную улыбку, как бы говорящую: «Прости, детка, я тебя люблю, но это МАФИЯ, и я должен выиграть».
- Да, она волшебная, - соглашаюсь с ней и вновь смотрю на пышное дерево.
Я закончила его украшать за несколько часов до боя курантов. После того как Чонгук улетел, я докрутила гирлянду и оставила ёлку в покое. Потому что, как бы неприятно мне не было это признавать, но в глубине души я надеялась, что мужчина окажется человеком слова и выполнит свои обещания. Я надеялась, что он прилетит со дня на день. Мы поговорим обо всём, и, возможно, я смогу вспомнить что-нибудь ещё, как вспомнила фрагмент с цветами.
Дура.
На деле Чонгук оказался самовлюблённым, напыщенным индюком, который приехал лишь для того, чтобы потешить своё самолюбие и поиграть со мной. И продолжал бы это делать и дальше, если бы не сообщение, после которого он мгновенно побледнел, а улыбка исчезла с его лица. Уже в следующую секунду Чон начал торопливо собираться, извиняясь передо мной и объясняя, что ему срочно нужно улететь. Но я перестала его слушать ещё на этапе его резких сборов.
Порой Чонгук звонит и пишет мне, но всегда остаётся проигнорированным. Как бы мне не было сейчас плохо, сколько бы новых вопросов ни крутилось в голове после его появления, я ни за что не позволю какому-то мужику относиться ко мне как к второсортному продукту. А именно второсортным продуктом я для него и являюсь. Потому что одно очевидно точно: у мистера Чона есть нечто более важное, чем я.
- Лиса, а давай пригласим нашего картонного друга за стол? - весело предлагает Джису, кивая в сторону фигуры Чонгука. - А то мне уже стыдно перед ним. Стоит там в углу, наблюдает, как мы весело проводим время без него.
- Ты тоже чувствуешь, как этот взгляд прожигает в нас дыры? - с усмешкой подхватывает Бэм. - Прямо рентгеновский аппарат!
- О да, - смеётся Хосок. - Смотрит чересчур пронзительно и сексуально. Ещё чуть-чуть, и сожрёт всех нас.
- Кому вы на фиг сдались? - фыркает Розэ. - Он тут только нашу булочку хочет съесть, - бросает на меня ехидный взгляд.
- Какие же вы идиоты, - закатываю глаза и качаю головой. - Хосок, ты притащил эту фигуру в дом, ты её и увезёшь.
Друг поднимает руки в оправдательном жесте:
- Меня заставила твоя любимая подруга заниматься этой фигнёй! - кивает в сторону Розэ. - И это ты ещё не видела, что она хотела прицепить ему между ног! - театрально ужасается он.
Я сразу понимаю, о чём он говорит. К фигуре бывшего Розэ я приделала крошечный бумажный член, а потом эффектно изрезала его на кусочки. Но я и подумать не могла, что подруга решит повторить этот трюк с Чонгуком!
- Так что можете сказать мне спасибо, - гордо заявляет Хосок, выпрямляясь. - Я спас вас от крайне неловкого вечера.
Комната взрывается хохотом. Джису, родная сестры Розэ, пытается вразумить сестру и объяснить, что её поведение некультурно, но Розэ плевать - она смеётся громче всех и пытается сквозь смех что-то сказать, но у неё получается только бессвязное бормотание. Я мягко улыбаюсь, наблюдая за всеми за столом. Как хорошо осознавать, что эти сумасшедшие люди - мои друзья.
Успокоившись, они наконец продолжают играть, а я, откинувшись на спинку стула и скрестив руки на груди, стараюсь сосредоточиться на их игре.
- Ты такая тихая сегодня, всё хорошо? - обращается ко мне Минни.
- Всё отлично, - я натягиваю лёгкую улыбку и перевожу взгляд на неё.
- Не ври, - мягко возражает она и смотрит на того, кого мы обсуждали последние минуты. - Скучаешь по нему?
- Я его не помню, - отрезаю я и поднимаюсь из-за стола.
Беру пустую тарелку в руки, чтобы скрыть нарастающее волнение, и добавляю:
- Ягоды закончились, пойду доложу.
Минни встаёт вслед за мной, берёт со стола вторую тарелку со снеками, и мы вместе направляемся на кухню.
- Разве это уважительная причина для души? - тихо продолжает она, когда мы подходим к столешнице, заставленной продуктами.
Я останавливаюсь и, повернувшись к ней, встречаюсь с её проникновенным, полным сочувствия, взглядом.
- Что ты хочешь этим сказать?
- Знаешь, когда тяжелее всего проживать чувства? - она делает небольшую паузу, словно давая мне время настроиться на этот разговор. - Когда ты запрещаешь себе их испытывать. Ты не перестаёшь чувствовать, но начинаешь бороться с самой собой. В конце концов это приводит к саморазрушению.
- Я разрешаю себе злиться и недоумевать, - отмечаю саркастично.
- Но ты запрещаешь себе скучать и любить, - мягко парирует Минни. - Это... - подняв руку, она осторожно касается моего виска. - Не одно и то же, что это? - её рука опускается к моей груди, где бешено колотится сердце. - Если бы можно было приказывать себе, что чувствовать, я смогла бы забыть Бэма за полгода. Но чем больше я сопротивлялась своей любви, тем сильнее она становилась, уничтожая всё вокруг. Меня в том числе.
- Со временем все чувства притупляются, - холодно бросаю я и, отвернувшись от неё, делаю вид, что меня больше интересует сервировка ягод на тарелке. - Ничто не вечно.
- Ты права, - соглашается со мной. - Твоя злость не вечна. Но вот любовь... С этим я готова спорить до последнего. Если это настоящее чувство, то оно успокоится только тогда, когда ты перестанешь бороться с ним и примешь его.
- Хочешь сказать, что любить Бэма на расстоянии было легко и спокойно? - поднимаю взгляд на неё.
- Легче, чем когда я пыталась убедить себя и всех вокруг, что не чувствую к нему ничего, - признаётся Минни, и в её глазах вспыхивает тень той боли, которую она когда-то пережила. - Отрицание только усиливает то, от чего мы бежим.
- Только есть одна разница. Этот мужчина не Бэм. И не достоин моих чувств.
- Ты уверена? По-моему, Чонгук - достойный мужчина.
- Достойный мужчина? Серьёзно? - переспрашиваю с усмешкой, чтобы скрыть в голосе отчаяние и боль. - Знаешь, что он мне сказал при первой встрече в больнице? «Хорошо, что ты меня забыла»! Это, по-твоему, слова достойного человека? Он появился, поиграл с моей уязвимостью и молча уехал, оставив меня с пустотой внутри.
Минни хмурится и с недоумением смотрит на меня.
- Мне паршиво, потому что я не помню ни черта, - продолжаю я, ощущая, как слёзы подступают к глазам. - Но складывая пазлы, я вижу только одну картину: он играл мной, а я... Я даже не знаю. Рядом с ним моё сердце словно обнажено, - морщусь от собственного признания. - Ужасное чувство.
- Прежде чем делать такие поспешные выводы, вам нужно нормально поговорить. Не стал бы Чонгук играть твоими чувствами.
- Так уверенно говоришь, будто знакома с ним лично, - раздражаюсь от её попытки оправдать его.
Минни поджимает губы и отводит взгляд. Достаёт из упаковки чипсы и раскладывает их в тарелку.
- Я просто хочу видеть тебя такой же счастливой, какой видела до аварии. У тебя горели глаза рядом с ним, - улыбается она. - Ты вся светилась. И летела к нему, чтобы сказать... - резко замолкает, словно спохватившись, что сказала лишнее.
- Чтобы что? - я смотрю на неё озадаченно.
- Ничего, - спешно отвечает подруга. - Лучше, чтобы ты сама постепенно всё вспоминала.
- Издеваешься? - повышаю голос, не в силах сдержать свою злость и страх. - Я летела к нему, чтобы сказать, что беременна?
Глаза Минни расширяются от удивления.
- Сказать, что ты любишь его. - исправляет, смотря на меня в шоке. - Лиса, ты беременна?
Её вопрос повисает в воздухе. Весь мой фокус внимания сосредоточен на её словах. Люблю его? Я никогда никому не признавалась в любви, кроме Марка, потому что никогда больше не позволяла себе чувствовать так глубоко. А теперь выясняется, что я готова была признаться в любви Чонгуку спустя... сколько? Шесть месяцев отношений? Это невозможно.
- Я прям так и сказала? Люблю его? - уточняю шёпотом.
Минни молча кивает и после короткой паузы тихо произносит:
- Ты не ответила на мой вопрос, - напоминает с беспокойством. - Ты беременна?
Я также киваю ей в ответ, не в силах произнести ни звука. Слова застревают в горле комом.
Летела к нему, чтобы признаться в любви.
Господи, какая же я дура набитая.
Искренне надеюсь, что авария случилась прежде, чем я успела так опозориться перед тем, кому на хрен не нужна.
- Ну всё, меня раскрыли, - звонкий голос Розэ прерывает нашу напряжённую тишину.
Минни стоит как окаменевшая и всё ещё переваривает услышанное. Я же ощущаю, как в груди разгорается невыносимая боль, обжигающая все органы. Но стараюсь изо всех сил держаться и выглядеть спокойной.
- Что вы такие мрачные? - с лица подруги сползает улыбка и она переводит озадаченный взгляд с меня на Минни. - Что случилось?
- Ничего, - заставляю себя улыбнуться и выглядеть непринуждённо. - Вот думаем, что с ним делать будем, - бросаю взгляд в сторону картонной фигуры.
И снова озноб по коже.
Розэ недоверчиво прищуривается, но не настаивает. Смотрит вслед за мной на Чонгука, стоящего недалеко от ёлки, и спрашивает:
- Ну и что надумали?
- Может, у тебя есть предложения? - стараюсь отвлечься от нахлынувших чувств. - Поджечь, как твоего, мы не сможем. Пожарная тревога потом вынесет нам мозг.
- Хм... - Розэ задумчиво прикладывает палец к уголку губ. - Например, можно наполнить ванну и утопить его. Или разрезать на части, обматерить, сварить, обкидать помидорами, выбросить из окна... - предлагает она с игривой улыбкой. - Да что угодно, лишь бы тебе стало легче!
Что-то глубоко внутри сопротивляется и не позволяет даже мысленно причинить ему вред. Надеюсь, что это лишь нежелание прикасаться к неодушевлённому предмету с его изображением, а не признак того, что Минни права, и у меня действительно есть сильные чувства к этому человеку.
- Мне нравится всё из перечисленного, - безбожно вру, стараясь выглядеть уверенной. - Может, сейчас и начнём?
Минни смотрит на меня с досадой и грустью, не скрывая своего непринятия данной ситуации. Но мне всё равно. Ей повезло встретить Бэма. И теперь она судит всех мужчин, исходя из своего опыта. Мне в жизни с мужчинами везло меньше, поэтому я буду поступать так, как и поступала до этого. Буду бороться с собой.
Взяв себя в руки, я делаю шаг к ростовой фигуре, но внезапный звонок в дверь заставляет меня замереть. Сердце пропускает удар, и я оборачиваюсь к девочкам. Они тоже растерянно, но с какой-то надеждой смотрят на меня.
Мы втроём подумали об одном и том же.
- Я открою, - говорю тихо, чувствуя, как голос предательски дрожит.
Не дожидаясь ответа подруг, я прохожу стол, за которым продолжаются бурные обсуждения друзей, и иду к входной двери. Коридор кажется бесконечно длинным, а каждый шаг отдаётся гулким эхом в ушах. Как же меня злит тот факт, что я иду и надеюсь, что увижу перед собой Чона.
«Я не должна этого хотеть. Я не должна даже думать об этом. Мне должно быть всё равно!» - с этими мыслями я подхожу к двери, касаюсь холодной металлической ручки и открываю её.
Надежда, которая не унималась в груди последние полминуты, падает и разбивается вдребезги, когда видит перед собой уже знакомого мужчину.
- С Новым годом, - с широкой улыбкой на лице поздравляет меня водитель и протягивает маленький пакет и что-то большое и прямоугольное, аккуратно завернутое в крафтовую бумагу. - От мистера Чона.
Я принимаю подарки, стараясь скрыть разочарование.
- Спасибо. И вас с Новым годом, - улыбаюсь ему как можно искреннее.
Он благодарит в ответ, и мы прощаемся друг с другом. Закрыв за ним дверь, я возвращаюсь в гостиную и ловлю на себе пристальные и любопытные взгляды девочек. Я прохожу к дивану, аккуратно кладу подарки на журнальный стол. Первым делом тянусь к маленькому пакету и, заглянув внутрь, нахожу коробку с новым телефоном и сложенную записку.
Я разворачиваю её, чувствуя, как пальцы подрагивают от волнения, и начинаю читать:
«С Новым годом, ведьмочка. Знаю, ты не ответишь ни на один звонок или сообщение, поэтому поздравляю таким способом. Прости, что не сдержал обещаний. Я помню о каждом.
Скоро обязательно прилечу и всё расскажу. Как есть. А пока отправляю тебе айфон, на который перенесли все данные с твоего разбитого телефона. Там всё: наши переписки, фотографии и видео. Я не хочу обрушивать на тебя всю информацию разом. Считаю, что ты сама должна принимать её дозированно, когда чувствуешь, что готова. Но я надеюсь, что это поможет хоть немного тебе в восстановлении памяти.
С любовью, Чонгук.»
- Что там написано? - спрашивают Розэ и Минни, подойдя сзади.
Не в силах вымолвить ни слова, я просто протягиваю им письмо. Пока они читают, я берусь за второй подарок. Аккуратно разворачиваю шероховатую бумагу. С каждым снятым слоем волнение и любопытство нарастают в груди.
Наконец, последний слой бумаги падает, и я замираю. Моё дыхание перехватывает. Я смотрю на картину и не могу поверить своим глазам. На полотне изображена я. Лежу в полумраке обнажённая на диване, слегка прикрытая белой тканью. Взгляд, улыбка, оттенки - всё передано с невероятной точностью и теплотой.
- Это я, - едва слышно шепчу, не сводя глаз с картины. - Девочки, это я.
Глаза наполняются слезами.
Почему я не помню, как исполнилась моя мечта?
- Там что-то написано, - замечает Розэ, указывая на заднюю сторону полотна
Я осторожно переворачиваю картину. На обратной стороне изящным почерком выведено:
«Ты - моё произведение искусства.
Ч.Ч.»
Я провожу дрожащими пальцами по буквам.
Ч.Ч...
- Не пойму, - смотрю на подруг в замешательстве. - Это он нарисовал?
Минни подходит ко мне.
- Может, прежде чем наказывать его, - указывает на фигуру Чона. - Стоит для начала узнать всё, что между вами было?