Глава 15. Мухи.
Чжан Хайянь не был уверен, связана ли эта история с тем, что он хотел расследовать. Но по сравнению с незнанием, с чего начать, эта зацепка, по крайней мере, дала ему направление, куда двигаться.
Мухи тоже имели отношение к чуме.
Время, когда моряк ловил мух среди ночи, совпало со временем начала распространения чумы по прибытии корабля в Малакку.
Может ли быть, что Сун Чай был тем, кто распространил чуму? Вместо того чтобы прыгнуть в море, он сошел с корабля с мухами, которые переносили вирус, и распространил его повсюду?
Нет, это не могло быть совпадением. Во всех местах, где вспыхнула чума, первыми, у кого начали проявляться симптомы, оказались пассажиры "Наньаня". Если бы чуму распространяли мухи, то результаты не были бы такими точными, и чума, вероятно, распространилась бы повсюду.
Чуму, должно быть, распространяли люди.
С помощью навязанной Стивеном привилегии Чжан Хайянь проник в каюту Сун Чая и лег на его кровать, надеясь почерпнуть вдохновение, взглянув на ситуацию его глазами.
Но это было бесполезно. Кровать была очень чистой. Не было никаких мух, пятен крови или признаков граффити. Он не мог понять, были ли последние минуты Сун Чая полны боли, депрессии или беспокойства.
Пока он лежал на кровати Сун Чая и смотрел в пространство, Стивен сидел на другой кровати и смотрел на него. Чжан Хайянь сосредоточил все свое внимание на деле.
Я не могу отвлекаться. Это пустая трата времени, если я начинаю беспокоиться о Чжан Хайсяне или о том, что я могу приобрести или потерять.
Ни одна минута не должна быть потеряна.
Он встал и понял, что было неправильно смотреть на Сун Чая, потому что он мог видеть две тусклые буквы, выгравированные на доске перед ним, пока лежал на кровати. (Это были двухъярусные кровати, чтобы в комнате могли спать четыре человека.)
Эти две буквы были: NP.
У этих двух букв было много возможных значений, но только одно из них было связано с мухами.
Nepenthes pharmakon.
Это было зелье, которое царица Египта дала Елене. «Ne» означало забвение, а «penthes» - печаль. Это зелье могло заставить людей забыть свои печали.
В Малайзии эти две буквы обозначали растение под названием Nepenthes.
Сун Чай занимался контрабандой Nepenthes, и мухи были для него пищей. Это растение было в изобилии в Пенанге, поэтому Сун Чай, должно быть, столкнулся с чумой, когда сошел с корабля и отправился туда. В результате он, вероятно, умер там.
Если он занимался контрабандой растений, то, вероятно, не мог вспомнить латинское написание, исходя из своей академической квалификации. Буквы NP могли быть написаны на доске кровати, когда он упаковывал растения ночью, чтобы не забыть.
Чжан Хайянь посмотрел на часы. Он потратил четыре часа впустую. Другие истории стали слишком давними, поэтому он не думал, что они привлекут внимание.
Он закурил шестую сигарету и взглянул на Стивена, который терпеливо смотрел на него.
«Брат, в течение этих трех дней ты поможешь мне во всем, верно?»
Стивен выпрямился и, казалось, прижал пистолет к поясу. Чжан Хайянь не знал, что он собирается делать.
*
Тем временем Хэ Цзяньси только что сел на лодку под названием "Баоэнь", которая стояла на якоре в самой дальней части порта. "Баоэнь" была небольшой баржей, направлявшейся в Сан-Франциско.
Чума в Малакке означала, что такие суда будут проверять пассажиров перед посадкой. Они даже останавливались у самых дальних рифов у порта, где небольшие лодки подбирали и высаживали пассажиров.
В то время небольшие баржи, отправлявшиеся из Малакки в Сан-Франциско, называли "судами-гробами". Условия на судах были крайне плохими, поэтому многие люди заболевали и умирали или пропадали без вести из-за драк, грабежей или пиратов. Владельцы судов были известны вымогательством, торговлей людьми и ограничением свободы пассажиров. Людей также выбрасывали в море всякий раз, когда случались кораблекрушения. В результате одна за другой происходили различные трагедии.
Целью создания Архива Южного моря было, в частности, расследование этих загадочных случаев в море. Когда дело касалось судовладельцев и моряков, убивавших китайцев, Чжан Хайянь и другие решительно казнили их.
Так как они были очень хороши в плавании, они любили забираться на корабли посреди моря, а затем прыгать в воду после убийства людей. Так их стали называть «морскими богами чумы». Даже по сей день во многих легендах Южного моря упоминается водяной призрак с лезвиями во рту, которым как говорили, был Чжан Хайянь.
Будучи одним из последних пассажиров, Хэ Цзяньси чувствовал себя немного подавленным.
Когда вчера он вернулся на винодельню, бухгалтерия была закрыта.
Он был немного угрюм, потому что это означало, что счета, которые он собрал в течение дня, не смогут быть оплачены в тот же день. Это заставило его почувствовать разочарование, так как он придавал большое значение планированию заранее.
Он потащил свое избитое тело обратно в свою комнату - небольшую мансарду на втором этаже здания через дорогу - и начал разбираться со счетами.
Он пересчитал деньги и разгладил банкноты скрепкой. И тут он обнаружил муху, застрявшую между стопкой банкнот.
Муха была раздавлена насмерть двумя банкнотами и вся высохла из-за жаркой погоды. Он осторожно соскоблил её ножом и обнаружил, что на бумажной купюре ногтём был нарисован узор. Это был простой набросок маски бога чумы с лезвием во рту.
Бог чумы имел тело змеи и обвивался вокруг неизвестного цветка. Муха просто случайно оказалась на этом цветке.
Хэ Цзяньси не понимал, что это значит, и ему было все равно. Мало того, что деньги пачкались, так еще и то, что некоторые люди что-то на них писали, было обычным делом. Пока это были деньги, они были ценны, несмотря ни на что.
Он собирался принять душ и лечь спать, когда кто-то постучал в его дверь. Хэ Цзяньси выглянул в окно и увидел владельца винодельни, стоящего внизу. Он держал вино и просил Хэ Цзяньси открыть дверь.
Хэ Цзяньси был немного удивлен. Хотя босс часто приглашал его выпить с ним, он обычно заранее говорил ему об этом. Почему он пришел сюда так внезапно?
Хэ Цзяньси открыл дверь, чтобы впустить босса. Босс был англичанином, и когда он вошел, он был весь в крови. Дверь немедленно закрылась.
Как раз когда Хэ Цзяньси хотел что-то спросить, босс отпил вина и толкнул Хэ Цзяньси в угол. Он прислонился к двери и сказал: «Всё кончено, Хэ».
Хэ Цзяньси был озадачен, наблюдая, как кровь капает с тела босса.
«Тебе больно?»
«Это не моя кровь», - сказал босс. «Это кровь Байси и остальных».
Байси был его коллегой и еще одним китайским бухгалтером, который был старше его.
«Что случилось с Байси?» Хэ Цзяньси вдруг немного испугался. Босс посмотрел на деньги на столе, и Хэ Цзяньси объяснил: «Это сегодняшние счета, которые я собрал».
Босс рассмеялся. «Ты и такой счёт можешь собрать. Ты никогда меня не подводил».
Хэ Цзяньси все еще стоял, прислонившись к стене, и от улыбки босса ему стало ещё страшнее. Босс огляделся. В доме Хэ Цзяньси ничего не было, но то, что было, выглядело очень опрятно.
По какой-то причине шеф был немного тронут. Этот китаец отличался от всех остальных. У него была чистая душа.
Босс указал на деньги на столе. «Это твое выходное пособие. Нашей винодельни больше нет».
Хэ Цзяньси был настолько потрясен, что не сразу осознал информацию. «Босс, что происходит? - спросил он. - Где Байси и остальные?»
Его босс внезапно вытащил из-за спины пистолет, вставил его себе в рот и выстрелил.
Огромная разрушительная сила снесла затылок босса, а мозговые частицы и осколки разлетелись, забрызгав дверь Хэ Цзяньси.
Лицо Хэ Цзяньси побледнело, и он в потрясении рухнул на землю.
Чего Хэ Цзяньси не знал, так это того, что в тот день был снят запрет на контрабанду в Великобритании, поэтому контрабанда алкоголя больше не приносила огромных прибылей. Британские ростовщики хотели получить полную выплату кредитов, которые они дали контрабандистам. Частная таверна британского бизнесмена в Малакке обанкротилась. Узнав об этом, его китайские бухгалтеры уведомили власти Малакки о его счетах.
Объявление об официальной отмене запрета на контрабанду пришло в Малакку месяц спустя. Британский бизнесмен лишился всего своего имущества в течение месяца после того, как узнал о вступлении указа в силу. Он убил своих китайских бухгалтеров и их семьи из пистолета, а затем отправился к другому бухгалтеру и покончил с собой, засунув себе в рот пистолет.
Хэ Цзяньси не знал, почему босс его не убил. Может быть, потому, что он не участвовал в предательстве Байси, а может быть, потому, что он собрал последние счета.
Но все исчезло.
Все, о чем он мог думать, - это то, что он собирается делать со своей жизнью. В конце концов он решил отправиться в Сан-Франциско, чтобы найти своего кузена, который мыл золото. Это было, вероятно, единственное место, где иностранным фирмам требовались китайские бухгалтеры.
К счастью, ему удалось купить билет на «Баоэнь».
Хэ Цзяньси поспешно отправился в путь после восхода солнца. Время посадки на лодку поджимало, поэтому у него даже не было времени как следует рассмотреть улицу, где он жил, прежде чем сесть на «Баоэнь».