Девяносто дней тишины
Первые двадцать четыре часа после новостей о нападении на конвой Тони Старка Эми провела в оцепенении. Она сидела в гостиной, уставившись в огромные панорамные окна, выходящие на океан, и ждала звонка. Любого звонка. Сообщения. Чего угодно, что могло бы означать, что её отец жив.
– Мисс Старк, – голос Джарвиса вывел её из оцепенения. – Полковник Роудс на линии.
Эми подскочила, её сердце забилось с удвоенной силой.
– Соединяй! Роуди? Ты нашёл его?
Голос полковника звучал устало и напряжённо.
– Эми, милая. Пока нет новостей. Я просто... хотел убедиться, что ты в порядке. Пеппер с тобой?
– Да, она здесь, – Эми обернулась к личной помощнице отца, которая не отходила от неё с момента получения страшных новостей. – Роуди, что происходит? Как они могли просто... потерять его?
– Мы не теряли его, – твёрдо ответил Роудс. – Конвой был атакован. Есть жертвы. Тони... его не было среди погибших. Мы считаем, что его захватили.
– Кто? – голос Эми дрогнул. – Кто мог похитить Тони Старка?
– Предположительно, группировка Десять Колец. Это террористическая организация, действующая в регионе. Эми, я клянусь тебе, мы перевернём каждый камень, но найдём его.
Пеппер подошла и положила руку на плечо девушки.
– Полковник, какова официальная позиция военных?
– Официально мы ведём поисково-спасательную операцию. Неофициально... я не остановлюсь, пока не верну его домой. Даю слово.
После звонка Эми молча ушла в свою комнату. Пеппер не пыталась её остановить. Иногда тишина была необходима.
***
Шли дни, и жизнь приобрела странный, сюрреалистичный ритм. Пеппер фактически переехала в особняк Старков, заняв одну из гостевых комнат. Она настояла на том, чтобы Эми продолжала ходить в школу – "Твой отец хотел бы этого", – и девушка не спорила. Школа стала спасением, местом, где можно было притвориться, что мир не рушится.
Друзья Эми не знали, как себя вести. Они предлагали помощь, выражали соболезнования, как будто Тони уже не было в живых. Это злило её больше всего.
– Он не умер, – резко ответила она Мэгги, своей лучшей подруге, когда та в очередной раз спросила, как Эми "держится". – Его похитили. И его найдут.
Мэгги лишь кивнула, не решаясь спорить. Все видели новости. С каждым днём надежды оставалось всё меньше.
Каждое утро начиналось одинаково: Эми просыпалась и первым делом спрашивала Джарвиса, есть ли новости. Ответ всегда был отрицательным.
Спустя две недели в дом приехал Обадайя Стейн, давний партнёр отца и фактически второй человек в Stark Industries. Высокий, с внушительной лысиной и бородой, он заполнил собой гостиную, как только вошёл.
– Моя дорогая, – Обадайя раскрыл объятия, и Эми машинально шагнула в них. От него пахло дорогим одеколоном и сигарами – запах, всегда ассоциировавшийся у неё с деловыми встречами отца. – Как ты держишься?
– Нормально, – солгала Эми, отстраняясь. – Есть новости?
– Военные делают всё возможное, – уклончиво ответил Стейн. – Но я пришёл поговорить о другом. О компании. О будущем.
Что-то в его тоне заставило Эми насторожиться.
– Какое это имеет значение сейчас?
– Огромное, – Обадайя сел в кресло и жестом предложил ей сделать то же самое. – Эми, ты знаешь, как сильно я люблю твоего отца. Он мне как сын. Но мы должны быть реалистами. Компания не может оставаться в подвешенном состоянии. Инвесторы нервничают, акции падают.
– И что вы предлагаете? – холодно спросила Эми.
– Временную передачу контрольного пакета акций в управление совету директоров. Только до возвращения Тони, разумеется, – он улыбнулся, но его глаза оставались настороженными. – Это защитит компанию и наследие твоего отца.
Пеппер, молча наблюдавшая за разговором, вмешалась:
– Обадайя, не думаю, что сейчас подходящее время для таких решений. Юридически Эми ещё несовершеннолетняя, и...
– Именно поэтому нам нужно действовать сейчас, – перебил её Стейн. – У Тони нет официального завещания. Если... – он запнулся, – если с ним что-то случилось, компания погрязнет в юридических баталиях.
– Мой отец жив, – твёрдо сказала Эми, вставая. – И пока он не вернётся, ничего не меняется. Таков мой ответ.
Обадайя вздохнул, но не стал настаивать. Он потрепал Эми по плечу и пообещал заглядывать регулярно.
Когда он ушёл, Эми повернулась к Пеппер:
– Он что-то скрывает.
– Обадайя всегда что-то скрывает, – тихо ответила Пеппер. – Такова природа бизнеса. Но он заботится о наследии твоего отца.
– О наследии или о компании? – Эми покачала головой. – Неважно. Я не подпишу никаких бумаг, пока не вернётся папа.
***
Бессонница стала верным спутником Эми. Ночами, когда Пеппер уже спала, девушка тихонько спускалась в мастерскую отца. Код доступа не менялся – Тони всегда доверял ей.
– Джарвис, включи свет. Тридцать процентов, – тихо командовала она, входя в святая святых Тони Старка.
– Как пожелаете, мисс Старк, – так же тихо отвечал ИИ, словно понимая её желание сохранить эти визиты в тайне.
Мастерская оставалась нетронутой с того дня, когда они с отцом работали над миниатюрным репульсором. Незаконченные проекты, инструменты, чашка с застывшим кофе – всё выглядело так, будто Тони просто вышел на минуту и вот-вот вернётся.
Эми садилась за рабочий стол отца и включала его компьютер. Большинство файлов были защищены паролями, которых она не знала. Несколько раз она пыталась взломать их, используя всё, что знала об отце – даты рождения, имена, важные события – но безуспешно.
– Джарвис, ты можешь помочь мне получить доступ к проекту "Иерихон"? – спросила она однажды ночью.
– Мне жаль, мисс Старк, но эти файлы защищены протоколом "Только для Тони". Я не могу их разблокировать без прямой авторизации мистера Старка.
Эми вздохнула. Она и не ожидала другого ответа. Вместо этого она начала просматривать старые видеозаписи – личный архив отца, к которому у неё был доступ.
Экран ожил, показывая Тони, склонившегося над каким-то устройством. Рядом с ним стояла маленькая Эми, лет пяти или шести.
– Смотри внимательно, мелкая, – говорил Тони на записи. – Это называется электромагнитный индукционный двигатель. Звучит сложно, но принцип прост...
Эми улыбнулась сквозь слёзы. Отец всегда говорил с ней как со взрослой, даже когда она едва доставала ему до пояса. Никогда не упрощал термины, не использовал детский лепет. Он верил в её интеллект с самого начала.
Она провела рукой по голографическим проекциям, висящим в воздухе. Незаконченные идеи, наброски, формулы – блестящий ум Тони Старка, застывший во времени и пространстве.
– Он вернётся, Джарвис, – тихо сказала она, обращаясь к ИИ, созданному её отцом. – Он должен вернуться.
– Я обрабатываю все доступные данные, мисс, – ответил Джарвис. – Вероятность выживания мистера Старка остаётся значительной.
Это не было утешением, но это было лучше, чем ничего.
***
Тридцать дней превратились в шестьдесят. Роуди звонил каждые несколько дней, всегда с одним и тем же сообщением: "Мы не сдаёмся". Обадайя приезжал раз в неделю, привозил новости о компании и осторожно расспрашивал о планах на будущее. Пеппер оставалась рядом, тихая и сильная опора, хотя Эми видела, как она плачет по ночам, думая, что никто не видит.
Мир начал постепенно принимать мысль о том, что Тони Старк мёртв. В новостях всё реже упоминали о поисках. Репортёры перестали дежурить у ворот особняка. В школе перестали спрашивать.
Только Эми отказывалась верить. Она знала своего отца – упрямого, блестящего, неостановимого. Если кто-то и мог выжить в плену у террористов, то только Тони Старк.
На восемьдесят пятый день она нашла в мастерской старую фотографию, заваленную чертежами. На ней были Тони и женщина с длинными тёмными волосами и яркими глазами – мать Эми, умершая вскоре после её рождения. Они стояли на фоне океана, молодые и счастливые, не подозревающие о том, что их ждёт.
Эми провела пальцем по лицу отца на фотографии.
– Ты обещал вернуться, – прошептала она. – Ты никогда не нарушаешь своих обещаний.
В тот вечер, ложась спать, она впервые подумала о том, что, возможно, на этот раз даже Тони Старк не сможет сдержать своё слово.
***
Девяностый день начался как обычно. Эми проснулась, спросила Джарвиса о новостях (их не было), позавтракала с Пеппер, отправилась в школу. На уроке физики она рассеянно чертила в тетради схему репульсорного двигателя, над которым они работали с отцом в то последнее утро.
Её телефон завибрировал. Номер Роуди. Сердце пропустило удар.
Эми подняла руку:
– Мистер Эдвардс, мне нужно выйти. Это срочно.
Не дожидаясь ответа, она выскочила в коридор и приняла вызов.
– Роуди?
Голос полковника звучал иначе. Напряжённо, но с нотами, которых она не слышала уже три месяца. С надеждой.
– Эми, мы нашли его. Он жив.
Колени подкосились, и Эми сползла по стене на пол школьного коридора. Слёзы хлынули из глаз, словно прорвав плотину, сдерживавшую их все эти девяносто дней.
– Как? Где? Он... он в порядке?
– Не совсем, – честно ответил Роуди. – Но он жив и в сознании. Мы нашли его в пустыне. Он сбежал, Эми. Этот чертов гений каким-то образом сбежал от террористов.
Эми смеялась и плакала одновременно, зажимая рот рукой, чтобы не закричать от облегчения.
– Когда он вернётся домой?
– Мы уже в самолёте. Готовься встречать своего отца завтра утром.
Закончив разговор, Эми осталась сидеть на полу, не обращая внимания на любопытные взгляды проходящих мимо учеников. Девяносто дней тишины закончились. Тони Старк возвращался домой.
И судя по голосу Роуди, её отец сделал то, что умел лучше всего – удивил весь мир.
***
В большом особняке в Нью-Йорке Обадайя Стейн медленно опустил телефонную трубку. Его лицо, обычно выражающее уверенность и контроль, на мгновение исказилось гримасой ярости и страха.
– Как он мог выжить? – прошептал он, обращаясь к пустой комнате. – Как он мог сбежать?
Стейн подошёл к окну и долго смотрел на горизонт города, мысленно перебирая варианты. План А провалился. Пришло время для плана Б.
Тони Старк возвращался. Но мир, в который он возвращался, уже не был прежним. И его дочь, сама того не подозревая, оказалась в эпицентре бури, которая только начиналась.