Глава 16
Шорох проглотил кусочек странной травы, даже не попытавшись распознать её вкус. Он ожидал боли, судорог, очередного разряда, но сначала не почувствовал ничего — ни боли, ни жара, ни холода. Только лёгкое головокружение. А потом...
Мир качнулся.
Перед глазами вспыхнули образы, как будто кто-то расплескал свет — и в этой ряби замелькали лица. Чужие. Неизвестные, но странно знакомые. Глаза. Голоса. Песок под лапами, железные прутья, глухие рыдания. Он видел детёнышей, прижавшихся к матери. Ту самую — с той же белой грудкой и янтарными глазами, как у...
— Амфи, — прошептал он, не понимая, что уже говорит вслух. — Это была она. Это её семья...
Драконье Крыло вскинул голову, как хищник, почуявший запах крови.
— Что ты видишь? — холодно спросил он.
Шорох качнулся, лапы его дрожали. Он уже почти не чувствовал тела — только голос, вырывающийся сам по себе:
— Он их держал... в пещере, в клетке, прямо как нас. Работорговец. Они кричали. Сначала боролись, потом — сломались. Один за другим. Даже младший. Он... Он играл с ними, как с игрушками... потом отпустил. Но в глазах уже не было света.
В углу клетки что-то зашевелилось. Лёгкий вдох, почти незаметный.
Амфи.
Она вздрогнула.
Резко, всем телом. Как будто удар пришёл не снаружи, а изнутри. Она стиснула зубы, уши прижались к голове. Глаза расширились, дыхание сбилось. Но она молчала. Не проронила ни звука.
Драконье Крыло медленно выпрямился, словно наслаждаясь каждой деталью происходящего.
— Прекрасно, — прошипел он. — Значит, трава работает. И ты тоже.
Он наклонился к Шороху, заглянул в его помутневшие глаза.
— Запоминай вкус. Ты будешь моей памятью.
А сам взял перо, сделал записи, и даже уголок рта дёрнулся — почти в улыбке.
Амфи подняла голову. На мгновение показалось, что голос её исчез в пустоте комнаты, но он прозвучал достаточно чётко:
— Драконье Крыло... Можно?.. Я хочу, чтобы Шорох рассказал видение. Полностью. Точно. Пожалуйста... я просто хочу слушать.
Тишина повисла тяжёлым покрывалом. Даже птичьи трели за окном замерли. В этот миг никто не шевелился — ни Снежная, укрывшаяся в тени, ни охранник у входа, ни сами стены.
Драконье Крыло не сразу ответил. Он медленно оторвал взгляд от своих трав, перевёл глаза — из-под нависших чёрных ресниц — на Амфи. Молча смотрел. Долго. В глаза, в глубину. Словно искал там ложь, слабость, вызов.
Не найдя, хмыкнул. Отстранился.
— Расскажи ей, — бросил через плечо Шороху, — пока я готовлю следующую. Только — дословно. Никакой отсебятины.
Шорох с трудом разлепил губы, тяжело выдохнул. Его взгляд нашёл Амфи — и на миг в нём мелькнуло что-то большее, чем страх. Как будто в её просьбе он увидел кусочек человечности, хоть что-то тёплое, настоящее.
— Я... Я видел их, — прошептал он хрипло, но уже ровнее. — Там, в пещере. У Работорговца. Было темно. Они были в клетке, как мы. Ваша мама... пыталась держаться. Не показать страха. Но когда Работорговец пришёл... она не смогла защитить всех. Он играл ими. Психологически. Он забирал одного, потом возвращал. Они не знали, чего ждать. Они тряслись...
Амфи слушала, не двигаясь. Уши подрагивали. Хвост сжался у лап. Каждое слово будто вонзалось в кожу.
— Младший... котёнок, он пытался шутить. Делал вид, что всё в порядке. Но... потом он замолчал. Просто сидел и смотрел в пол. Он больше не говорил. Как будто исчез. А потом...
Шорох закрыл глаза.
— Работорговец вернул их в племя. Но они уже не были собой. Даже когда их встречали — они не смотрели в глаза. Никому.
За столом, среди пузырьков, тёплых чаш и кипящей воды, Драконье Крыло только склонился ближе к своей траве. Он слушал. Он писал.
И при этом чуть улыбался.
Драконье Крыло внезапно встал. Его плащ взметнулся, как крыло, полы скользнули по полу. Он не говорил ни слова, просто взял одну из трав — ту, что вызывала видения, — и направился к клетке.
Амфи не успела отшатнуться. Он уже стоял перед ней. Его глаза — зелёный и голубой — полыхали нетерпением.
— Раз ты хочешь знать… — процедил он, — то посмотри сама.
Он резко открыл клетку. Вошёл внутрь. Её сердце застучало громче. Он зажал ей пасть, другой лапой быстро и грубо засунул траву за щёку, глубже — чтобы она проглотила.
— Если видение будет… — хрипло произнёс он прямо в лицо, — ты узнаешь всё. Без прикрас.
Он выпрямился. Амфи рухнула на подстилку, закашлялась, рот наполнился горечью, но она не пыталась выплюнуть. Её глаза были широко распахнуты — уже начинала кружиться голова, туман подбирался к разуму.
А Драконье Крыло уже повернулся, вышел из клетки и подошёл к Шороху.
— Ты мне ещё нужен, — сказал он, как бы между прочим.
Он схватил Шороха за загривок и поволок за собой, будто тот был не котом, а мешком с пылью. Шорох даже не сопротивлялся — просто волочил лапы, тихо постанывая.
В лаборатории Драконье Крыло достал очередную траву — жёсткую, с красными прожилками.
— Теперь следующая. — Он кинул её Шороху. — Жуй. Глотай. И не вздумай врать, когда снова заговоришь.
Шорох молча подчинился.