Глава 17
Амфи сидела, её тело сотрясало дрожью. Видение было таким ярким и болезненным, что ей хотелось закрыть глаза, но она не могла. Все, что происходило, было настолько реальным, что она чувствовала, как её душа уходит в другое место.
Она стояла в тёмной пещере, окружённой туманом, и перед ней появилась фигура. Женщина с мягкими глазами, невыразимыми, но полными болью и сострадания. Это была её мать. Амфи чувствовала, как её сердце сжимается от страха, но она не могла отвести взгляда.
«Ты должна быть рабом», — прошептала мать, её слова как тяжёлый камень падали на душу Амфи. «Ты никогда не будешь свободной. Ты должна служить. Я была такой, и ты будешь. Я сбежала, но ты… ты будешь здесь. Ты будешь служить, как я когда-то.»
Амфи почувствовала, как земля под её лапами начинает вибрировать. Она слышала чужие шаги, приближающиеся к ней с разных сторон. Всё становилось темнее, а её тело, казалось, отказывалось двигаться. Она пыталась крикнуть, но не могла — воздух был тяжёлым, словно её душу приковали цепями.
Затем образ матери исчез, и на его месте появилась другая фигура — её брат. Он стоял сзади, молча, с руками, сложенными на груди. Она не могла понять, что он думал, но его глаза были полны страха. Он не говорил ни слова, но Амфи почувствовала его внутреннее отчаяние, его печаль и боль. Он был частью этого — частью этой жизни.
И вот тут, словно сама реальность растворилась, и Амфи поняла… её мать сбежала. Она ушла от хозяина, оставив её и брата, но это не означало свободы. Это означало, что они всё равно оставались частью мира рабов. И что бы она ни сделала, они всё равно были привязаны к тому месту, к той жизни, к тем условиям.
Амфи дрожала, её тело не слушалось. Голова кружилась от осознания. Всё, что ей было сказано, — это была не просто судьба, это был долг. Она была частью этой цепи, и, несмотря на всё её желание сбежать, она была обречена. Даже её мать, та, которая сбежала, не смогла скрыться от того, кто они на самом деле.
---
Драконье Крыло, стоя рядом с Шорохом, следил за всем происходящим. Он заметил, как Амфи начала дрожать, как её глаза расширились от ужаса. Но он не спешил вмешиваться. Всё было по плану.
Шорох, который стоял рядом, молчал, наблюдая за этим происходящим. Он был как-то пуст, как если бы все силы покинули его. Но как только его глаза встретились с глазами Драконьего Крыла, он ощутил, что не может молчать.
«Я видел всё», — сказал Шорох, его голос был слабым, как будто он только что пережил нечто непередаваемое. «Амфи… она всё понимает. Но она не может освободиться. Она не сможет. Даже если она захочет, она не сможет сбежать от себя.»
Драконье Крыло лишь молча наблюдал. Он продолжал держать в руках травы, готовя новые дозы для тех, кто ещё не был сломлен. Он знал, что Шорох прав. Но всё это было частью игры. Часть, в которой каждый шаг, каждое слово было частью общей картины.
Шорох тихо добавил:
«Всё, что она видела… её мать… её брат… Они все были привязаны к этому месту. И она тоже.»
Драконье Крыло посмотрел на него с холодной усмешкой, но не сказал ни слова. Вместо этого он повернулся к Амфи, его глаза всё так же полыхали огнём.
— Ты знаешь, что ты теперь. — Его голос был низким и властным. — Ты не сбежишь. Ты не сможешь. Но ты будешь послушной, или ты будешь наказана.
Амфи подняла взгляд, её глаза были полны страха и отчаяния. Она чувствовала, как земля под её лапами сотрясается, как сама она теряет контроль. Это видение, эта тяжесть, всё это стало частью её сущности. И она не могла от этого избавиться.
Она знала, что теперь ей предстоит выбор. И не было места для свободы.
Драконье Крыло вернулся к Шороху, его глаза мерцали холодным огнём. Он протянул новую траву, которую только что принес. Шорох уже знал, что его ждёт — он не сопротивлялся. Он просто принял траву, ощущая, как его тело снова поглощает её, как смесь горечи и боли охватывает его внутри.
Он прожевал траву, не обращая внимания на её вкус. Шорох чувствовал, как что-то начинает происходить с его телом — каждое движение становилось всё более трудным, мысли запутывались. Трава начала действовать, и перед его глазами начали расплываться образы. Всё, что он видел, стало расплывчатым, неясным, как будто он скользил между мирами.
Драконье Крыло внимательно следил за каждым его движением, фиксируя, как Шорох реагирует на траву. Он наблюдал, как его глаза становятся стеклянными, как его дыхание становится тяжёлым и прерывистым. В этот момент его работа была почти завершена. Шорох больше не был для него угрозой — он стал лишь инструментом.
Драконье Крыло затем повернулся к Амфи, которая стояла чуть в стороне, её тело всё ещё дрожало. В её глазах был страх, но также что-то новое — понимание. Понимание того, что она не может больше сопротивляться. Сопротивляться было бесполезно. В её душе был сломанный дух, и она уже чувствовала это. Никакие мысли, никакие стремления не могли её освободить.
— Ты знаешь, что ты должна сделать, Амфи, — голос Драконьего Крыла был строгим, с холодной ноткой власти. — Ты не можешь сбежать. Ты не можешь найти выход. Ты останешься здесь. Это твоя судьба.
Амфи сделала шаг вперёд, её тело двигалось с напряжением, но в её глазах больше не было того отчаянного сопротивления, которое было раньше. Она опустила взгляд и тихо, едва слышно произнесла:
— Я сдаюсь.
Эти слова были для неё тяжёлым признанием. Но в то же время они приносили облегчение. Она больше не чувствовала борьбы, не чувствовала того безумного желания вырваться на свободу. С каждым словом её внутренняя борьба утихала, и, хотя её дух был сломлен, она понимала — теперь ей нужно просто подчиниться, если она хочет выжить.
Драконье Крыло кивнул, удовлетворённый её ответом. Он подошёл к ней и, словно проверяя, ощущает ли она все последствия своего выбора, положил руку на её плечо. Это был жест властности, который он использовал для подчёркивания своей силы.
— Хорошо, — сказал он, его голос был тихим, но наполненным решимостью. — Ты выбрала, теперь ты будешь послушной. Ты будешь делать то, что я скажу, и ты не будешь задавать вопросы. Ты будешь служить мне, как и все остальные.
Амфи не ответила. Она только кивнула, её взгляд был пустым, но в нём уже не было страха. Только подчинение.
Драконье Крыло посмотрел на неё, затем снова обратил внимание на Шороха, который стоял с потёртым взглядом, поглощённый эффектом травы.
— Ты тоже будешь послушным, Шорох. Ты больше не будешь нарушать порядок.
Шорох не мог ответить. Он просто стоял, его тело всё ещё испытывало последствия воздействия травы. Всё вокруг него становилось размытым, и мысли его путались, как если бы он не был совсем собой.
Драконье Крыло кивнул в сторону Амфи:
— Ты будешь рядом с ней, ты будешь учить её быть хорошей рабыней. И не забывай — любое непослушание будет наказано.
Амфи смотрела на него, и хотя она не могла полностью понять, что означают его слова, она чувствовала, как её душа постепенно заполняется пустотой. Она была в этом мире. Она была частью этого.
И, возможно, теперь, когда она сдалась, ей уже не нужно было больше бояться.
Драконье Крыло молча наблюдал, как Амфи и Шорох приступают к выполнению задания. Он никогда не видел, чтобы рабыня так энергично выполняла работу. Возможно, это был результат её подчинения, возможно, её страх перед ним, но в её движениях не было ни малейшей замедленности.
Амфи, хоть и с дрожью в теле, методично и без возражений драила каждую поверхность, каждую клетку. Шорох же, со своим угрюмым взглядом, тоже усердно работал, вытирая пыль с каждого угла. Драконье Крыло не говорил ни слова, лишь следил за тем, чтобы они не забывали ни об одном участке.
Когда работа была почти завершена, он кивнул, удовлетворённый их старанием. Шорох, с его выцветшими глазами, продолжал делать всё, что приказывал хозяин, а Амфи, несмотря на свою слабость и подавленность, следовала за каждым его движением. Никаких вопросов. Просто работа. Чистота.
После того как последний уголок был вытерт, Драконье Крыло подошёл к Амфи. Она, уже более послушная, не встретила его взгляда, но её глаза всё ещё выдавали тревогу и внутреннее напряжение. Но она понимала, что не имеет права проявлять сопротивление. Она была полностью его собственностью, и её жизнь зависела от его воли.
Он осмотрел комнату, затем, словно удовлетворившись её состоянием, произнес:
— Ты проделала свою работу. Теперь ты можешь немного отдохнуть.
Но его следующее движение ошеломило её. Он подошёл к ней, почти не давая ей времени на реакцию, и обхватил её запястье. В его глазах не было даже намёка на ласку. Это было холодное и властное действие, как будто она была лишь инструментом в его руках.
Он повёл её к клетке. Амфи не успела ничего сказать. Всё её тело напряглось, она почувствовала, как её силы уходят, а сама она вновь оказывается в клетке. Это была её участь. Она была ничем больше, чем объектом, которому нельзя позволять свободу.
— Ты останешься здесь. Пока я не скажу иначе, — сказал он с ледяным спокойствием.
Амфи почувствовала, как её сердце сжалось. Она не могла противиться. Не могла даже подумать о побеге. Он снова вернул её в клетку, словно напоминание о том, кто здесь хозяин. Это была жестокая реальность, в которой она теперь существовала.
Драконье Крыло обернулся и, не обращая внимания на её молчание, ушёл, оставив её запертой в клетке. Его взгляд был уверенным, как всегда. Он не переживал о том, что Амфи могла бы сдаться или сломаться. Он был уверен в своём контроле.
А она осталась там, одна, в темноте клеток, где её жизнь вновь была подчинена его воле.