«- Не за что. Я бы всё равно нашёл тебя. Всегда найду.»
Утро в Испании начиналось лениво, томно. Солнце еще не раскалило воздух до жары, но его первые лучи уже пробивались сквозь светлые шторы, растекаясь по комнате мягким золотистым светом. Комната была тиха. Только лёгкий шум кондиционера, да приглушённое дыхание двух людей, которые ещё спали, казалось, совершенно забыв обо всём на свете. Одеяло было сбито в ноги, подушка под рукой Томми, а его лицо — расслабленное, спокойное, с чуть приподнятыми уголками губ, будто он всё ещё видел тот самый сон, в котором, возможно, ничего не заканчивалось.
Рядом — Ноэми. Волосы растрепались по подушке, одна тонкая прядь легла на его плечо. Она лежала на боку, отвернувшись, но её тело — всё ещё помнило, как близко был он. Как тяжело дышал. Как бормотал что-то невнятное, прежде чем уснуть. Как вдруг, почти случайно, но слишком честно — поцеловал её. И как она ответила.
Сейчас, в этом медленном утре, всё казалось нереальным. Как будто это не она вчера толкала его прочь, кричала, бежала — а какая-то другая девушка, с другим сердцем. А сейчас... рядом с ним, в этой кровати, ей было странно спокойно. Страшно — но спокойно.
За дверью послышались шаги. Марианна, как обычно, проснулась первой и, прихватив кофе, направилась в номер подруги — проверить, всё ли в порядке. Она открыла дверь, как всегда без стука, и, зайдя внутрь, застыла на месте. Её челюсть почти опустилась до пола.
— О-о-о... — вырвалось у неё, едва не расплескав кофе. На кровати перед ней — Томми и Ноэми. Вместе. Спящие. Он лежал на спине, она — на боку, едва касаясь плечом его руки. Никаких страстных сцен. Только... тишина и что-то почти домашнее. Пугающе настоящее. Марианна молча достала телефон, щёлкнула пару кадров, пытаясь не вздохнуть слишком громко от эмоций, и тут же отправила фото Йосту с комментарием: «Ты только глянь. Мы чертовски близки к победе». Сдерживая ухмылку, она осторожно закрыла дверь, решив не вмешиваться и дать им проснуться самим.
Минут через двадцать, подрагивая ресницами, первой пошевелилась Ноэми. Сначала не поняла — где. Потом резко осознала — с кем. Глаза распахнулись, сердце глухо ударило. Она не двигалась, лишь смотрела вперёд, чувствуя, как рядом кто-то зашевелился. Томми открыл глаза почти одновременно, увидел её и на мгновение просто смотрел, будто сам не верил.
— Доброе утро — прошептал он, будто боялся разрушить хрупкое пространство между ними.
— Угу — коротко, безэмоционально. Она поднялась, натянула на себя футболку, которую скинула на кресло ночью.
Он сел, провёл рукой по волосам.
— Слушай... о вчерашнем. Я не специально пришёл, просто...
— Ты был пьян, Томми. — Голос её был ровным, холодным. — Не надо извинений. Просто забудь.
— Ты хочешь, чтобы мы это забыли?
— Я хочу, чтобы ты понял: доверие — это не губы и не ночь в номере. Оно строится месяцами. А ты решил, что можешь всё исправить одним пьяным визитом?
Каждое слово — как укол. Он хотел сказать, что просто не выдержал. Что скучал. Что с ума сходил. Но промолчал. Слишком поздно.
*****
Интернет взорвался в тот же день, как только снимок с пляжа распространился на фан-страницах, в новостных пабликах, а позже и в глянцевых изданиях. Фото, снятое в мягком вечернем свете, выглядело почти постановочным — Ноэми и Томми сидят на песке, близко, будто между ними нет ничего, кроме полутонов и молчаливого взаимопонимания. Надпись на фото гласила: «Возвращение Беллини и Томми? Новая глава или попытка прикрыть старые раны?» Поклонники с ума сходили в комментариях: «ОНИ СНОВА ВМЕСТЕ?!» «Я не верю глазам. Это фото выглядит как кадр из фильма!» «После всего, что он сказал... Почему она снова с ним??» «Это просто пиар или они действительно не могут друг без друга?» Начали выходить видеоразборы, реакции блогеров, старые видео с Евровидения поднялись в топы, фанаты разбирали их взгляды по миллисекундам, кто-то уже писал фанфики, кто-то — ненависть в адрес Томми. Некоторые защищали: «Люди совершают ошибки. Он, по крайней мере, не скрывает, что сожалеет». Другие были беспощадны:
«После "просто хайп"? Серьёзно? Она заслуживает лучшего».
Томми сидел в номере, молча прокручивая сторис, твиты, TikTok-видео, где мелькала его спина, лицо в тени, рядом — Ноэми. Он ощущал странную пустоту внутри. Его называли подонком, лжецом, вруном. Его же фанаты писали: «Только не обижай её снова». «Если она даст тебе шанс, не просри его». Йост стоял у окна, скрестив руки.
— Ну вот, звезда. Хотел огонь — получил пожар. Рад?
— Нет... — хрипло ответил Томми. — Но, знаешь, на этом фото я впервые за долгое время выгляжу... живым.
Йост смягчился.
— Просто не наступи снова на то же место. У неё глаз теперь как у ястреба. Она просканирует любое твоё движение.
У Ноэми, когда всплыли фото, сердце сжалось. Она не хотела видеть это.
Марианна ворвалась в номер с телефоном в руках.
— Это повсюду. Видела?
— Угу.
— Так, ты сейчас скажешь мне, что тебе всё равно, и сделаешь вид, что тебя это не задевает, но я знаю — задевает.
Ноэми молчала. Присела к окну, уставившись в яркое небо.
— Это похоже на ложь.
— Что именно?
— Фото. Мы там сидим будто вместе. Но внутри... пусто. Мы просто два уставших человека, которых случайно посадили рядом.
— И всё же. Люди уже видят в вас сюжет.
Ноэми снова взглянула на экран. Её губы сжались.
— Пусть видят. Я больше не буду ничего объяснять. Ни оправдываться, ни рушить чужие фантазии. Пусть всё будет, как есть. Только... пусть он не играет больше. Ни перед камерами, ни передо мной.
Мари кипела от комментариев. Она защищала подругу везде, где могла.
— Люди будто забыли, что он назвал её хайпом. Какой позор.
Йост написал ей: «Фото — это топливо. Ноэ не глупая. Главное — не перегреть».
Она ответила: «Я просто хочу, чтобы она была счастлива. Не хочу, чтобы снова было больно».
Йост тем временем составлял в голове план Б, В и даже Г. Он знал, что такие вещи — опасны. Сенсации раздувают романтику, но не исцеляют раны. Он взглянул на телефон, где было сохранено то самое фото.
— Или это их сожжёт... или очистит. Иначе не будет покоя. Ни им, ни миру вокруг.
И в ту ночь весь интернет следил за историей, которая снова становилась легендой. Только сами герои чувствовали, что они стоят на краю, балансируя между прошлым и тем, чего больше всего боялись — новой попыткой.
Клуб Барселоны
Вечером все пошли в клуб. Не специально. Просто так совпало. Клуб напоминал аквариум, наполненный жаром, шумом, клубами дыма и пульсирующим светом. Музыка гремела в колонках, пробирая до костей, а толпа двигалась в едином, бешеном ритме. Все смеялись, пили, флиртовали. И в этом хаосе — два взгляда, что раз за разом сталкивались.
Ноэми была в коротком чёрном платье с открытыми плечами, волосы прямые, губы накрашены — сдержанно, но красиво. Она держалась идеально. Улыбалась. Пила вино. Танцевала с Марианной. Смеялась чуть громче, чем надо, и делала вид, что ей всё безразлично. Но внутри... внутри в ней колотилось какое-то беззвучное, болезненное «что он делает?», каждый раз, когда она ловила краем глаза его силуэт.
Томми... был другим. Рубашка, чуть расстёгнутая. Волосы растрёпаны. В руках — бокал с чем-то крепким, но не слишком. Он явно старался выглядеть расслабленным. Но только не был.
Он увидел её сразу. И, кажется, мир на миг замедлился. Она — слишком красивая. Слишком далёкая. Она не посмотрела на него. Хотя знала, что он рядом. Йост что-то говорил ему, но Томми слушал вполуха. Его взгляд снова и снова цеплялся за неё.
И тут к нему подошла девушка. Смелая. Уверенная. Коктейль в одной руке, другая — на его плече.
— Привет. Ты тот самый, из пляжной сенсации?
Он усмехнулся.
— Возможно.
И вместо того, чтобы уйти — остался рядом. Позволил ей что-то шептать, смеяться, дотронуться до руки.
Он не был с ней. Не был по-настоящему. Но — не отстранился. И тогда... Ноэми заметила это. Она оторвалась от разговора с каким-то парнем, и просто — посмотрела. Только один взгляд. Мгновение.
И всё внутри сжалось. Но снаружи она была идеальна. Смех. Глоток вина. Поворот головы. Она даже пританцовывала рядом с каким-то новым знакомым, перекинулась шуткой с Марианной. Но внутри... Боль пульсировала ритмом басов.
«Ты снова выбираешь быть не с ней.
Ты выбираешь флирт. Ты выбираешь показуху. А я... Я выбираю не показывать, что мне больно.»
Она подошла к барной стойке.
— Двойной.
— Всё хорошо? — спросила Мари, встав рядом.
Ноэми улыбнулась.
— Идеально.
Где-то за спиной — Томми чувствовал её взгляд. Но не обернулся. Он боялся.
Если он снова увидит в её глазах ту отстранённость, ту ледяную броню — он сорвётся. Сделает глупость. И потеряет её окончательно. Поэтому он пил. Поэтому он слушал ту, другую. Поэтому он оставался на месте, когда всё внутри кричало: «подойди».
И мир продолжал вращаться.
Словно в их жизни не было сотен песен, взглядов, касаний, — а были только клубный свет, музыка и два человека, которые не знали, как простить.
Всё началось с тумана в голове. Сначала просто кружилась — от алкоголя, от жара, от боли, что сидела где-то в районе груди и уже казалась привычной. Потом — резкий провал. Марианна куда-то ушла. Ноэми сидела у барной стойки, опершись локтем на столешницу, глядя сквозь музыку, сквозь шум, сквозь Томми...
Он смеялся. Его рука лежала на талии той девушки. Та нагибалась, что-то нашёптывала ему на ухо. "Смотри, как весело. Без меня." Она бы, может, и ушла.
Но именно в этот момент к ней подошёл парень. Невысокий, с ухоженной бородкой и цепочкой на шее. Лицо слишком вежливое, слишком улыбчивое.
— Ты прекрасна. Хочешь ещё выпить? — спросил он, уже пододвигая ей бокал с цветным коктейлем. Ноэми, в этом состоянии, не думала. Просто кивнула.
— Спасибо...
Она отпила — сладкий, терпкий вкус, потом лёгкое головокружение. Прошло всего пару минут. Мир стал плыть. Тело — ватным.
Звук — будто через воду. И тогда — его рука на её локте.
— Пойдём. Ты выглядишь уставшей, давай я тебя провожу. — Голос был мягким, масляным, будто липким. Ноэми не могла нормально встать. Сил не было. Она хотела сказать "нет", но язык будто не слушался. Он поднял её за руку. Она пошатнулась. Он подхватил под спину.
И тогда — он это увидел. Томми сначала краем глаза заметил, как её ведут. Сначала не придал значения — мало ли кто кого тут выносит. Но что-то кольнуло. И он обернулся. Она... Её взгляд был стеклянным. Она не шла — её несли.
— Эй. — Он резко отстранился от своей "спутницы", отбросил её руку, проигнорировал удивлённый вскрик.
— ЭЙ! — уже громче.
Шаг. Второй. Он пробивался сквозь толпу.
Парень не остановился. Напротив — стал идти быстрее, оглядываясь.
— Отпусти её, ублюдок! — голос взревел над музыкой. Люди начали оборачиваться.
— Всё нормально, чувак, она пьяная... я помогаю...
Ноэми уже почти не держалась на ногах. Голова моталась из стороны в сторону.
— Руки убрал! — Томми толкнул парня в грудь, тот споткнулся и почти рухнул, чуть не увлекая её за собой. Томми подхватил её. Сердце колотилось. Руки дрожали.
— Ноэ... эй... эй, посмотри на меня. — Его голос дрожал, в нём слышалась паника, вина, страх. Но вместо ответа — смех.
Лёгкий. И потом — громче. Странный, неестественный, почти истеричный.
Ноэми открыла глаза, но смотрела будто сквозь него. Зрачки расширены. Щёки пунцовые.
— Томми... — она хихикнула, — а ты знаешь, у тебя уши смешные... — снова смех, дёрганый, нервный.
— Что?.. Чёрт... — он схватил её за плечи, но она словно не ощущала прикосновений.
Пыталась поднять руку, ткнуть ему в нос пальцем. Промахнулась.
— Почему всё... всё двигается, а? Почему у тебя две головы?.. или три... ты клон?
Он замер.
— Блядь. Что он тебе дал?
Девушка покачалась, потеряла равновесие, и он снова едва удержал её. Ноэми с трудом держалась на ногах, безвольно опиралась на него, продолжая смеяться.
— Всё нормально, я просто... просто... я суперзвезда, понимаешь? — она снова засмеялась, почти выкрикнула это. — Мисс хайп. Мисс "это всё было не по-настоящему"...
— Перестань. Перестань... — его голос сорвался. Он обнял её крепче, закрыл её своим телом от толпы, которая начала оглядываться и шептаться. — Всё хорошо, я вытащу тебя отсюда, слышишь? Всё хорошо.
— Ты меня вытащишь? — Она вскинула голову, лицо её вспыхнуло. — Томми, ты знаешь, что я умею летать? Я всё могу. Даже исчезнуть. Ба-бах! — она всплеснула руками и покачнулась. Он сжал руки до белых костяшек пальцев. Он не знал, что хуже — её смех или его собственный страх.
— Твою мать, — прошептал он. — Только держись. Пожалуйста, держись.
И, подхватив её на руки, как тогда — в другой жизни, в другой любви — он выносил её из клуба. Пока она смеялась. Пока она говорила, что он яркий, как мультик.
Пока он чувствовал, что, если потеряет её сейчас — второго шанса не будет.
*****
Томми захлопнул за собой дверь номера ногой — руки были заняты ею.
— Тише, тише, всё хорошо... — бормотал он, осторожно опуская Ноэми на кровать. Она сползла по подушкам, не сопротивляясь, но всё ещё хихикала, как ребёнок, увидевший что-то нелепое.
— Это шоу? — выдохнула она, обводя взглядом комнату. — Ты меня снова снимаешь? Это новый клип, да?.. Где камера?
— Господи... — он провёл рукой по лицу. Его сердце колотилось, как бешеное. Он почти не чувствовал ног. — Тебе что-то подсыпали, ты понимаешь? Это... это не алкоголь. Это дрянь, чёртова дрянь!
Он метнулся к мини-бару, вытащил оттуда все бутылки с водой и понёс обратно.
— Пей, слышишь? — Он опустился перед ней на колени, протянул одну из бутылок. — Пожалуйста. Надо промыть всё. Иначе... — он осёкся. Дальше были только паника и страх.
Ноэми посмотрела на бутылку, потом на него, глаза — затуманенные, расфокусированные.
— Ты... милый. Ты злишься, но милый... А мы же больше не пара, да? — она как-то внезапно погрустнела. — Или это всё снова хайп? Хайп 2.0...
Он сжал бутылку сильнее.
— Ноэ... пей. Прошу. Просто пей.
Она рассмеялась, взяла бутылку, но обняла её, как игрушку, она не собралась пить.
Он выдохнул и сам прижал её руку к горлышку.
— Вот так. По чуть-чуть. Пей за меня. Пей, как за старые времена, слышишь?
Глоток. Потом ещё один. Он с облегчением увидел, что она делает хотя бы это. Что хоть что-то внутри неё слушает.
— Умница. Вот так... — Он сел рядом, всё ещё дрожа. — Я не дам тебе... исчезнуть, понялa? Даже если ты этого хочешь. Даже если ты веришь, что умеешь летать. Пока я рядом — ты не падаешь.
Она тихо смеялась, прижавшись к его плечу.
Смех уже не такой громкий. Не такой безумный. Он обнял её крепче, словно не собирался отпускать никогда. А в голове звучало одно: «Если бы я не заметил... если бы я отвернулся всего на секунду...» Он молчал. Сидел рядом, держа одну из бутылок воды в руках. Его колени были сжаты, плечи напряжены до боли. Он смотрел на Ноэми, чья голова моталась из стороны в сторону, как будто она парила где-то вне реальности. Глаза её блестели от чего-то чужого, ненастоящего, а смех — этот неестественный, будто застрявший в горле — начинал резать слух.
— Ноэ... — Он снова попытался мягко, чуть дрожащим голосом. — Тебе надо выпить ещё. Много. Иначе... это может плохо кончиться.
— А ты... доктор? — Она залилась хохотом, перевалившись набок. — Или просто хочешь, чтобы я лопнула, как пузырь?
— Я серьёзно! — повысил голос Томми, хватая её за запястье и подставляя бутылку к губам. — Прошу, не сопротивляйся. Это может спасти тебе жизнь.
Ноэми сначала попыталась отодвинуться, надув губы, как обиженный ребёнок.
— Я не хочу. Я — русалка. Русалки не пьют воду. Мы из неё. Понял?
— Ты сейчас не русалка. Ты в опасности.
Он разлепил крышку и сделал единственное, что мог — начал поить её сам. Осторожно, понемногу. Она фыркала, пыталась оборачиваться, злилась, капризничала. Вода капала на подбородок, на платье, но часть всё же попадала внутрь.
— Хорошая девочка. Вот так... ещё немного...
— Тебе бы с детьми работать... — пробормотала она, сморщившись. — Слишком серьёзный...
В какой-то момент она дёрнулась и начала закашливаться. Он понял — достаточно. Он подхватил её и повёл в ванную. Ноэми шаталась, но вцепилась в него обеими руками, уже почти не смеясь. Она начинала понимать, что что-то не так. Что тело не слушается.
— Дыши. Просто... дыши, — Томми откинул крышку унитаза и опустил её на колени. — Всё хорошо. Я рядом.
Секунды тянулись вечностью. И вдруг она выгнулась, и всё, что накопилось — вышло наружу. Томми отвернулся, сжал челюсть. Но не ушёл. Оставался рядом. Держал волосы. Поглаживал по спине, повторяя что-то тихо, почти шёпотом:
— Всё хорошо... ты сильная... я с тобой...
Её тело дрожало. Она обессилела, прислонилась к стенке и закрыла глаза. Он достал влажную салфетку, сел рядом и аккуратно вытер её губы.
— Прости — прошептала она.
— Не за что. Я бы всё равно нашёл тебя. Всегда найду.
И впервые за весь вечер она не ответила сарказмом. Только посмотрела на него — мутно, слабо — но уже как Ноэми. Хоть на секунду. Хоть на вздох.