«И именно это... Больше всего и ранило.»
Уже несколько недель они были как на одной волне. Неважно, сколько километров между ними — каждый вечер они писали друг другу, голосовые, звонки, иногда по видеосвязи, просто чтобы послушать, как звучит голос другого. Иногда Томми звонил первым, иногда Ноэми. Кто-то вечно был занят — съёмки, студия, перелёты — но они как будто знали: стоит услышать «Привет» от него или от неё, и всё вокруг на мгновение притихнет.
В тот вечер Томми звонил из ванной. Его волосы были ещё мокрыми, футболка тёмно-синяя, с криво отрезанным воротом, как он любил. Он собирался на вечеринку. Йост устраивал сбор друзей, небольшой квартирник с колонками, винилом и кучей странных людей в ярких очках.
— Ну и куда это ты? — хмыкнула Ноэми с экрана. Она лежала у себя на диване, в домашней толстовке, волосы распущены, лицо — почти без макияжа. — Изменять?
Он вздохнул театрально, картинно закатил глаза.
— Конечно. Уже выбрал одну. Очень красивая, лет тридцать пять, ярко-розовые волосы и собака по кличке "Слёзы Пингвина".
Он выдержал паузу и добавил, уже серьёзнее, но с тем самым выражением во взгляде:
— Никому, кроме тебя, я вообще отвечать не хочу.
Она на секунду замолчала. Улыбнулась.
Вот и всё. Достаточно одной такой фразы, чтобы сердце сжалось.
— А если кто-то к тебе подкатит, пошлёшь?
— Я сразу покажу твой тикток, где ты в том чёрном костюме. Чтобы знали, что у меня всё схвачено.
— Угу. Вот только не забудь, ты в стране, где в моде чокнутые артисты.
— Ну так и я — чокнутый артист. Просто моногамный. — Красиво сказал, Кэш. Он ухмыльнулся, подмигнул ей и сделал последний глоток воды.
— Всё, малышка. Пожелай мне удачи.
— Не напейся так, чтобы не вспомнить, как меня зовут.
— Я бы даже пьяный знал, как тебя звать. И как ты смотришь, когда злишься.
Экран погас, а вместе с ним — и лёгкое тепло в груди.
*****
Квартира Йоста.
Ничего не предвещало беды. Йост включил винил, на полу уже валялись кто-то в леопардовых лосинах и кто-то в блестящем платье поверх пижамы. Томми сидел в углу комнаты с пластиковым стаканом в руках, попивал «espresso macchiato» — коктейль, который придумали в честь его песни. Он по привычке подыгрывал себе на коленях, как будто в голове всё ещё звучала сцена из финала Евровидения.
— Томми, ты чё кислый? — Йост навалился сбоку, пьяно обнял. — Улыбайся, ты ж победитель. Певец года. Любовь всех тиктоков. Не будь овощем.
— Я нормально. Просто... скучновато.
— Так зови её сюда.
— Она в Италии. Работа. Да и вряд ли ей по душе тусовки с людьми, которые разговаривают с колонками.
Йост расхохотался и ушёл искать ещё вина.
А Томми остался. Его окружали люди, но он чувствовал себя странно... пустовато.
— Том? — раздался рядом женский голос.
Он повернулся. Рядом стояла девушка, высокая, в блестящей рубашке и мини юбке. Лицо знакомое — кажется, из какой-то съёмки.
— А мы знакомы? — спросил он вежливо.
— Неа, но теперь будем. Ты мне коктейль должен. За то, что у тебя самая странная песня в этом году.
Он рассмеялся. Это было искренне.
— Давай два. Чтобы тебя точно стошнило.
— Договорились. Только при одном условии: селфи. Для сестры. Она в тебя влюблена. Ну, и я, если честно, тоже чуть-чуть.
Томми привычным жестом поправил волосы, улыбнулся и встал рядом. Он не любил быть грубым. Просто фото — просто вежливость. Они сделали кадр. А потом она зачем-то приобняла его за талию и щёлкнула ещё один.
— Всё, теперь точно пошлём твоей девушке и она приревнует — хихикнула она. Он только покачал головой:
— Нет у меня девушки.
— А та, которая в чёрном костюме из ТикТока?
Он замер. Не ожидал.
— Это... сложно.
— Всё сложно, когда сердце занято. Но свободное — тоже часто дурак.
Он ничего не ответил.
В этот момент кто-то щёлкнул камеру со стороны. Это был не Йост, не друг. Не фан. Кто-то незнакомый, но с уверенным прищуром — точно для кого-то другого.
Флэш. Щелчок. Ещё кадр, уже когда она, смеясь, что-то шептала Томми на ухо.
Он отодвинулся. Почувствовал раздражение, почти злость. Но было поздно.
Кто бы ни был тот человек — он уже уходил в сторону лестницы, держа телефон в руке.
И Томми тогда даже не подумал... что на следующий день весь Твиттер будет кричать о том, что он изменил.
Итальянские паблики будут сравнивать фото с Ноэми и фото с этой незнакомкой.
Он не изменял. Он просто был невнимателен. Но кому в интернете важно объяснение, если заголовок звучит сочно?
Утро. Милан.
Сначала — стук сердца. Потом — экран телефона. Ноэми лежала в постели, свернувшись в комок под тонким покрывалом. Глаза слипались. Она всё ещё чувствовала во сне его голос — "— Никому, кроме тебя, я вообще отвечать не хочу." — в ответ на её шутку накануне. Шутка. Вроде бы. А потом она уснула, счастливая, пока он собирался на вечеринку с Йостом.
Она лениво потянулась, взяла телефон.
Открыла Инстаграм. Уведомлений — бесчисленное количество.
TikTok — ещё больше. «@tommycash взрывает сети новым интрижным фото». «Кто она? Загадочная брюнетка рядом с победителем Евровидения». «Ноэми и Томми — всё?»
— Что?.. — она села резко, как будто от боли. Пальцы задрожали. Она открыла фото. Томми. И она. Та — с рукой на его спине. Он — с лёгкой улыбкой. Потом — кадр, где она шепчет что-то ему на ухо.
Никаких поцелуев. Никакой близости. Но...
Достаточно, чтобы всё перевернулось.
В голове звенело. Она листала дальше. Люди уже делали тиктоки: «она заслуживает лучше», «все мужчины — одна порода», «беги, Ноэми». А ведь они даже не знали, что между ними не было ярлыка, не было статуса. Но была ночь. И чувства.
И слова. Которые нельзя просто взять и вернуть назад. Она даже не заметила, как в дверь позвонили.
— Уходи... — прошептала она, думая, что это курьер или сосед.
Но стук был настойчивый.
— Ноэ! Открой! — раздался голос Марианны. Ноэми выронила телефон и вскочила, как в бреду. Открыла дверь. Подруга влетела внутрь, в одной кофте, с чемоданчиком на колёсиках и кофе в руках.
— Я видела. Я вылетела первым рейсом.
Ноэми стояла в дверях, растерянная.
— Ты... специально?
— Конечно. Я вообще-то твоя лучшая подруга, или как?
И тут Ноэми не выдержала. Она разрыдалась, прямо у порога. Марианна не спрашивала ничего. Просто обняла её крепко-крепко, прижала к себе, словно хотела собрать обратно по кусочкам.
— Это может быть неправдой, — прошептала она. — Фото ничего не значат. Они всегда ловят момент, не зная, что было до и после. Ты его знаешь. Не они.
Ноэми всхлипнула, но кивнула.
— Я знаю... просто... почему мне так больно? Будто меня ударили в грудь.
— Потому что он тебе не просто нравился. Потому что это не был флирт. Это было... больше.
Они медленно прошли вглубь квартиры. Марианна поставила кофе, стянула кофту, устроилась на кухонной табуретке.
— Я сейчас тебя вытяну. Мы всё разберём. Или ты ему позвонишь. Или он тебе. Но не так всё должно закончиться. Если любовь — она не рвётся из-за одного фото. Поверь.
Ноэми посмотрела на подругу. И впервые за утро — чуть-чуть, самую малость — выдохнула.Она не была одна. И это значило хоть что-то.
*****
Он проснулся от боли в голове и сухости во рту. Похмелье било как молотком. Всё пульсировало: виски, грудная клетка, воспоминания. Были танцы, смех Йоста, кто-то подбежал сфоткаться. Он стоял с бокалом, кто-то приобнял его за плечи — тёмные волосы, странный голос. Потом кадры. Вспышки. Но что именно? Где она? Где Ноэми?
Он потянулся за телефоном. 100+ уведомлений. Instagram. TikTok. Twitter. Личные. Отметки. Фото. Заголовки как бомбы:«Томми Кэш и новая спутница?»
«Что скажет Ноэми Беллини?»
«Разбитое сердце итальянской звезды?» Он застыл. Листнул вниз.
Фотографии. Они. Он. И... та девушка.
Смешной момент. Он улыбается. Она ближе, чем надо. Похоже на близость. На то, чего не было. Но выглядит — как измена.
— Чёрт... — прошептал он.
Пульс в ушах. Пальцы дрожат.
Он сразу в мессенджер. И первым же делом — Ноэми. Она уже была в сети.
«Это не то, как выглядит.»
Никакого ответа. Только надпись: "прочитано".
«Ты серьёзно? Даже не спросишь? Ты знаешь, что между нами ничего не было. Ты мне не веришь?»
Пауза. Он начал писать что-то ещё, но...
Сообщение пришло от неё.
«А ты бы поверил мне, увидев такие фото, Томми? Ты бы тоже просто спросил: «Привет, это ведь не то, как выглядит?», когда весь интернет уже сошёл с ума?»
Он застыл.
«Я бы поверил. Потому что знаю, как я к тебе отношусь.»
Она прочитала. Ответ не шёл. Потом — пришло.
«Томми. Мы даже не называли это отношениями. Мы были кем? Просто флиртом с Евровидения? Тёплым сном на одну ночь?»
И это — прибило. Словно кулак в солнечное сплетение.
«Не смей так говорить. Ты знаешь, что было больше. Я не держал тебя за руку ради TikTok-видоса. Я не лез на балкон, чтобы просто развлечься.»
Пауза. Её ответ:
«Тогда почему я сейчас чувствую себя как одна из сотен?»
Он встал. Ходил по комнате. Не находил места.
«Потому что ты веришь фоткам, а не мне.»
«Я верю тому, что ты даже не написал мне после той ночи. Только на следующий день. Когда уже всё начало лететь в сеть.»
Он выбросил телефон на диван. Ударил кулаком по столу. Стук. Звон. Йост как раз в этот момент написал:
«Чувак, ты везде. Я не знаю, что произошло, но всё жёстко.»
Томми не ответил.
Он просто сел на пол, прислонился к дивану.
И почувствовал то, чего не ожидал от себя.
Паника. Боль. И страх, что она не простит.
*****
Сначала он писал каждый день. Утром.
Днём. Поздно ночью. Короткие сообщения, длинные признания, глупые мемы.
Сначала злость. Потом боль. Потом – просьбы. «Дай мне шанс объяснить» «Скажи, что всё не кончено» «Я скучаю» Ноэми читала. Иногда сразу.
Иногда через пару часов. И ни разу — не отвечала.
Марианна сидела рядом, наблюдая, как каждый новый звук уведомления заставляет подругу вздрагивать.
— Он снова?
Ноэми кивала.
— И ты опять молчишь?
— А что сказать? — её голос звучал будто не из груди, а где-то из глубины усталой души. — Что мне больно? Он и так знает. Что я скучаю? Зачем, если он всё равно... если он уже...
Она не заканчивала фразы. Просто отворачивалась. Марианна подходила ближе, обнимала за плечи.
— Слушай... я могу сказать тебе что угодно. Но только ты решаешь, будет ли это конец. Или просто... больный перелом чего-то настоящего.
Ноэми качала головой.
— Пока что — просто конец. Мне нужно научиться быть собой без него.
*****
В это же время, в Таллине, Томми... перестал добиваться. Не потому, что не хотел. Потому что понял — она выбрала не отвечать. И каждое непрочитанное сообщение резало сильнее, чем любые слова.
Он больше не смотрел сторис. Не открывал профиль. Не искал её в TikTok. С друзьями почти не общался. Творчество — такое же, но музыка — пустая.
Йост пришёл к нему на студию.
— Бро, ты исчез. Ты жив вообще?
Томми выдавил полуулыбку.
— Я просто... больше не пишу туда, где меня не читают.
Йост пожал плечами, сел на подоконник.
— Ты боролся. Она знала. Если захочет — сама вернётся.
А он смотрел в монитор. Пальцы лежали на клавишах. Ни одной ноты. Ни одного слова.
Милан. Квартира Ноэми
Марианна устроила маленький «день спасения». Они смотрели глупые фильмы.
Делали маски. Пекли кривые кексы, сгоревшие сверху.
— Я никогда не умела печь — призналась Ноэми, и в первый раз за несколько дней — улыбнулась.
— О! Записываю это в «успех»: смех, улыбка, кекс. Прогресс — гордо заявила подруга.
Ноэми села у окна с чашкой чая, в свитере, пахнущем лавандой. Где-то в теле всё ещё гудел его голос. И воспоминание о том, как он прикасался к её щеке. Как смотрел. Как называл её по имени так, будто в каждом звуке — музыка. Но теперь была тишина.
Без звонков. Без сообщений. Он сдался. И именно это... Больше всего и ранило.