Связанные душой

Сегодняшний ужин был не менее праздничным, чем вчерашний. Дело в том, что в этом учебном году старостами Гриффиндора были назначены Гермиона и Рон. Счастливая миссис Уизли решила в честь этого устроить великолепный праздничный ужин, светясь от радости. В гостиной она повесила над заставленным всевозможной снедью столом алое полотнище с яркой надписью:

ПОЗДРАВЛЯЕМ НОВЫХ
СТАРОСТ РОНА И ГЕРМИОНУ!

Мелисса отнеслась к этому известию достаточно холодно. На место старосты она не претендовала и, соответственно, от этой новости не испытала никаких особых эмоций. Близнецы, Фред и Джордж, всячески подшучивали над младшим братом, что время от времени вызывало усмешку на её губах.

В гостиной вокруг круглого стола находились Сириус, Адара, Кастор, Люпин, Тонкс и Кингсли Бруствер и Грозный Глаз.

— Ну что же, я думаю, напрашивается тост, — произнесла миссис Уизли, когда все наполнили кубки. Она поднял свой кубок. — За Рона и Гермиону – новых старост Гриффиндора!

Рядом с Мелиссой сидящая Адара цокнула языком, закатив глаза и даже не удосужилась поднять свой кубок. Всё происходящее в её доме сильно напрягало волшебницу: всё было не так, не так, как положено, не так, как в детстве.

— А я вот никогда не была старостой, — весело сказала Тонкс, наклоняясь к Блэк за спиной, когда все двинулись к столу, чтобы положить себе на тарелки еды. Волосы у неё были сегодня помидорного цвета и доходили до талии, что придавало ей даже более игривый вид.
— Декан моего факультета сказал, что у меня нет кое-каких необходимых качеств.

— Каких именно? — поинтересовалась Джинни, выбирая печеную картофелину с тарелки.

— Тех, какие нужны, чтобы самой хорошо себя вести, — объяснила Тонкс, весело подмигнув.

Мелисса не удержалась и хихикнула, прикрыв рот ладонью.

— А ты, Сириус? — спросила Джинни, хлопнув Гермиону по спине.

Сириус, стоявший рядом с Гарри, издал свой обычный лающий смех, который всегда вызывал у всех улыбки.

— Никому никогда не могло прийти в голову назначить меня старостой, — произнес он. — Я только и знал, что после уроков сидел на отработках вместе с Джеймсом. Вот Люпин — другое дело, он был паинькой и ходил со значком.

— Дамблдор, видимо, надеялся, что я смогу хорошо повлиять на своих закадычных друзей, — сказал Римус с легкой усмешкой. — Вряд ли нужно добавлять, что я потерпел в этом полный провал. Но зато мне нравилось дежурить с другими старостами, — он бросил взгляд на Адару, и та, показав белоснежные зубы, усмехнулась в ответ.

— А отец был старостой? — спросила Мелисса у тётушки.

Адара улыбнулась, но как-то грустно, на миг напоминая тень. Это была совсем не та привычная хитрая самоуверенная улыбка, которую она всегда навязывала окружающим.

— Нет, Регулус был слишком хладнокровным и отстранённым для такой роли. Ему никогда не было интересно следить за порядком или объяснять что-то первокурсникам, — объяснила она.

Мелисса кивнула, понимая, что в этом она была похожа на своего отца. Роль старосты её вообще не привлекала — слишком много ответственности, дополнительных обязанностей, да и личного времени, наверное, совсем не остается.

***

Утро перед отправкой в Хогвартс выдалось очень шумным и бесконечно суетливым. Каждый уголок дома был окутан суматохой, спорами и поторапливанием. Мелисса встала пораньше и успела сделать все свои дела: дособрала чемодан с вещами, приняла душ, одела джинсы и уютный свитер.

Теперь она стояла в коридоре рядом с Гарри, чувствуя легкую усталость, ведь шум сильно давил на неё, было душно, и ей ужасно хотелось выйти на улицу и вдохнуть свежего воздуха. Гарри держал её за руку. Его ладонь была непривычно холодной, и выглядел он немного подавленным — вероятно, ночью плохо спал, ведь под его глазами четко были видны синяки.

— Грозный Глаз говорит, что мы не можем отправляться, пока нет Стерджиса Подмора. Без него охрана будет недостаточной, — сказала Гермиона, зайдя в коридор и ставя на пол свой чемодан, откидывая от лица пушистую прядь волос.

— Охрана? — не поверил Гарри. — Чтобы добраться до вокзала Кингс-Кросс, нам нужна охрана?

— Не нам, а вам нужна охрана, — поправила его Гермиона, осматривая их с Мелиссой.

— Зачем? — раздраженно спросил Гарри.
— Как я понял, Волан-де-Морт сейчас ведет себя тихо. Что, он может выскочить из-за мусорного бака и напасть на нас в любое время? — усмехнулся парень, не веря в опасность.

Мелисса отвела взгляд, она попыталась не думать о том, что, хоть Волан-де-Морт действительно вел себя тихо, он всё равно может быть где угодно. Перед ней стояло много неопределённостей, и это её сильно беспокоило. Она посмотрела на Гарри, на его непоколебимый оптимизм, и понимала, что он просто не хочет ещё больше волноваться.

— Не знаю, Гарри, я просто передаю, что говорит Грозный Глаз, — рассеянно произнесла Гермиона, глядя на часы. — Так или иначе, если мы в ближайшее время не выйдем, мы точно опоздаем на поезд...

— Лучше уж подождать, чем лезть в опасности, — произнесла Мелисса.

Гарри посмотрел ей в глаза, как будто искал там поддержку, и в этот миг они оба поняли — вместе они справятся с любыми трудностями, которые ждут их впереди.

— Сию же минуту все идите вниз! — завопила миссис Уизли.

Гарри схватил свою сову, с силой посадил её в клетку и, запихнув её туда, таща свой чемодан и чемодан Мелиссы, они устремились вниз следом за Гермионой.

Портрет миссис Блэк завывал от ярости, и Адара, до жути раздраженная всей этой утренней суетой и хозяйничеством миссис Уизли, искренне просила матушку прекратить вопить, иначе её дочь и правда потеряет рассудок.

— Гарри, Мелисса, вы пойдете со мной и Тонкс! — крикнула миссис Уизли, перекрывая визг портрета.

— Грязнокровки! Отребье! Дрянь! Моя дочь живёт в этой грязи из-за тебя, поганая ты свинья, Сириус! — доносились крики миссис Блэк.

— Чемодан и сову оставь, багажом займется Аластор... Ну как же так, Сириус, Дамблдор ведь ясно сказал: "нет!"

Сквозь толпу, к выходу пробирался большой черный пес, похожий на медведя, который весело виляя хвостом, стремился следовать за ними.

— Прям нет слов... — в отчаянии сказала миссис Уизли. — Учти, своей головой будешь отвечать!

— Мой брат не маленький мальчик, не стоит давать ему наставлений, — рявкнула на неё Адара, жестко глядя на Уизли.

Она протиснулась сквозь близнецов к Мелиссе, заправляя прядь коротких волос племянницы за ухо.

— Будь сильной, Денебола. Хорошего учебного года! — шепнула она на ухо Блэк, стараясь поддержать.

Адара на последок ей подмигнула и поспешила отдалиться в глубь дома, явно желая оставить эту суматоху позади.

Миссис Уизли с рывком открыла входную дверь и вышла на слабое сентябрьское солнце. Гарри, Мелисса и огромный черный пес последовали за ней. Дверь за ними захлопнулась, и завывания миссис Блэк мгновенно утихли, оставив только шум улицы.

— А где Тонкс? — спросил Гарри, оглядываясь, надеясь увидеть их друга.

Едва они спустились с крыльца на тротуар, как дом номер двенадцать исчез позади них, и они остались стоять в привычной суете улицы.

— Вон она, ждет, — сухо ответила миссис Уизли, стараясь не поднимать взгляд на идущего рядом с подростками черного пса.

На углу с ними поздоровалась старая дама. У неё были туго завитые седые букли, а на голове красовалась фиолетовая шляпка с плоской тульей и загнутыми кверху полями.

— Приветик, Гарри, Мелисса! — подмигнула она, жизнерадостно улыбаясь. — Лучше бы нам поторопиться, Молли, — добавила она, взглянув на часы на своём запястье.

— Еще бы, еще бы, — простонала миссис Уизли, стремительно прибавляя шагу. — Но Грозный Глаз хотел, чтобы мы подождали Стерджиса. Если бы только Артур опять мог взять для нас машины в Министерстве... Но Фадж сейчас не одолжит ему даже пустую чернильницу... Как же маглы выдерживают путешествия без волшебства, это просто невозможно...

Громадный черный пес, радостно гавкнув, начал носиться вокруг них, гоняться за голубями и весело преследовать свой собственный хвост. Гарри не мог удержаться от смеха, а Мелисса лишь усмехнулась. Сириус, казалось, только и ждал момента, когда изможденный от нахождения в помещении, сможет немного повеселиться. Миссис Уизли поджала губы, глядя на эту озорную картину.

Они дошли до вокзала Кингс-Кросс за двадцать минут. По пути не произошло ничего примечательного — разве что Сириус, весело подбегая, напугал пару котов. Войдя внутрь вокзала, они стали вроде бы бесцельно прогуливаться у барьера, разделяющего девятую и десятую платформы. Улучив удобную минуту, каждый из них по очереди прислонялся к барьеру и, не испытывая никаких трудностей, попадал на платформу номер девять и три четверти, около которой стоял, извергая черный дым и пыхтя паром, «Хогвартс-Экспресс». Перрон был полон школьников и их родителей. Мелисса, вдыхая знакомый запах, чувствовала, как расправляются её внутренние крылья. Она знала — вот оно, её долгожданное возвращение в Хогвартс.

— Только бы остальные не опоздали, — беспокоилась миссис Уизли, криво глядя назад.

— Славная псина! — крикнул высокий мальчик с дредами на голове, когда увидел Сириуса.

— Спасибо, Ли, — улыбнулся Гарри. Сириус бешено завилял хвостом, явно гордясь своим появлением.

— Ну, наконец-то, — с облегчением вздохнула миссис Уизли, глядя на приближающуюся фигуру. — Вот Аластор с багажом, глядите...

Во фуражке носильщика, низко нахлобученной на не слишком подходящие друг к другу глаза, сквозь арку проковылял Грюм, толкавший перед собой тележку с чемоданами.

— Полный порядок, — вполголоса сказал он миссис Уизли и Тонкс. — Никакой слежки...

Несколько мгновений спустя на платформе появился мистер Уизли с Роном и Гермионой. Они уже почти разгрузили тележку Грюма, когда подошёл Люпин с Фредом, Джорджем и Джинни, подростки были в ожидании будущих приключений, которые им в этом году предстояло пережить.

— Так, все готовы? — спросил Рон, с нетерпением поглядывая на «Хогвартс-Экспресс», явно мечтая как можно скорее оказаться в знакомых стенах школы.

Они с Гарри обменялись взглядами, в которых читалась уверенность и надежда на то, что этот учебный год принесет им много интересного и захватывающего.

— Ну, друзья, не зевайте там, — сказал Люпин, крепко пожимая всем руки. Мелиссу, с которой он прощался последней, Люпин обнял за плечи и добавил: — И ты тоже, Мими. Будьте осторожны с Гарри.

— Это точно. Ушки на макушке, лишний раз не подставляйтесь, — подхватил Грюм, энергично пожимая Гарри руку. — И помните, это касается всех, — добавил он, важно поднимая палец. — Будьте аккуратнее с тем, что пишете в письмах. Если есть сомнения — лучше вообще не пишите об этом.

— Очень рада была со всеми вами познакомиться, — сказала Тонкс, обнимая троюродную сестру и остальных девочек. — Надеюсь, скоро увидимся.

В этот момент машинист дал предупредительный свисток. Школьники, стоявшие на платформе, заторопились в вагоны, наполняя пространство оживлёнными голосами.

— Быстрее, быстрее! — лихорадочно говорила миссис Уизли, обнимая всех без разбора. Гарри, от волнения, она даже дважды схватила. — Пишите... ведите себя хорошо... если что-нибудь забудете, мы пришлем... В поезд, в поезд, поторопитесь...

На мгновение громадный черный пес встал на задние лапы и положил передние лапы Гарри на плечи. Миссис Уизли, толкнув Гарри к двери вагона, прошипела:

— Ради всего святого, Сириус, веди себя как положено собаке!

— До свидания! — крикнул Гарри из открытого окна, стараясь в последний момент уловить последний взгляд перед отъездом.

Мелисса успела лишь кивнуть, когда поезд тронулся с места. Она оглядела Рона и Гермиону, которые, наверное, стояли в ожидании Гарри, чтобы найти себе купе. Блэк поняла, что в эту компанию она явно не вписывалась и совсем не желала. Поэтому, подойдя к Поттеру, шепнула ему на ухо:

— Я пойду, поищу себе купе.

Она хотела было развернуться и уйти прочь, например, к близнецам, как Гарри схватил её за запястье, слегка сжимая его. Поезд набирал скорость, за окном мелькали дома, а стоящие у окна колебались.

— Нет, ты пойдешь со мной, — робко сказал Гарри, его голос был полон настойчивости.

Мелисса хотела отказаться, глядя на его друзей, но Гермиона, перебив её, сказала:

— Нет, нет, нет... Нам с Роном всё равно надо в вагон старост, — смущенно призналась Грейнджер.

Гарри лишь кивнул и, взяв Блэк за руку, они стали искать купе. Они двигались по коридору, заглядывая сквозь стеклянные двери в купе, которые уже были заполнены. Мелисса не могла не заметить, что многие смотрели на неё с Гарри с огромным любопытством. Кое-кто даже толкал соседа в бок и показывал на них. Пройдя пять вагонов, Мелисса вспомнила, как «Ежедневный Пророк» всё лето втолковывал читателям, какие они с Гарри вруны и саморекламщики.

В последнем вагоне они увидели Невилла Долгопупса, своего соученика по Гриффиндору. Его круглое лицо горело от напряжения: одной рукой он тащил тяжелый чемодан, а другой держал свою жабу, которая норовила вывернуться.

— Привет, Гарри, — пропыхтел он, взглянув на своих одногруппников с перекошенной улыбкой. — Привет, эм, Мелисса. Всюду забито, не могу место найти.

Следом за ним к группе протиснулась Джинни, сияя своей привычной энергией.

— Привет, Джинни, — поздоровался с ней Невилл.

— Ничего не всюду, — возразила Джинни, которая уже успела протолкнуться мимо Невилла и заглянуть в ближайшее купе. — Здесь полно места, здесь только полоумная Лавгуд.

Невилл пробурчал что-то в том смысле, что не хочет никого беспокоить, и забеспокоился.

— Не будь дураком, — засмеялась Уизли. — Она ничего.

Она отодвинула дверь и впихнула в купе свой чемодан, как бы подтверждая своё решение. Гарри, Мелисса и Невилл вошли следом.

— Привет, Полумна, — сказала Джинни, когда все уместились. — Можно нам к тебе?

Девочка, сидевшая у окна, подняла на них глаза. Светлые волосы, довольно грязные и спутанные, доходили ей до пояса. У неё были очень бледные брови и глаза навыкате, что придавало ей удивленный вид. Полумна была слегка странной на вид. Волшебную палочку она сунула не куда-нибудь, а за левое ухо. На шее у неё висело ожерелье из пробок от сливочного пива, а журнал, который она держала, был перевернут вверх тормашками. Скользнув взглядом по Невиллу, её глаза остановились на Гарри. Она кивнула в его сторону, выражая безмолвное согласие.

— Спасибо, — улыбнулась ей Джинни.

Гарри и Невилл положили четыре чемодана и клетку с Буклей на багажную полку и сели вокруг. Полумна, казалось, смотрела на них поверх перевернутого журнала, который назывался «Придира». Изредка она моргала, но гораздо реже, чем обычные люди, из-за чего казалась ещё более странной. Она с интересом таращилась на Гарри и Мелиссу, которые сели напротив и теперь чувствовали себя несколько неловко.

— Хорошо провела лето, Полумна? — спросила Уизли, пытаясь завести дружеский разговор, чтобы расколдовать начальное напряжение.

— Да, — потусторонним голосом ответила Полумна, не сводя глаз с Гарри. — Да, очень даже неплохо. Ты — Гарри Поттер, а ты — Мелисса Блэк, — добавила она, с интересом оглядывая их.

— Вчера вроде бы была ею, — пожала плечами Блэк, не совсем уверенная, как к этому отнестись.

— Я и сам об этом догадываюсь, — сказал Гарри, слегка смутившись от внимания. Невилл хихикнул, с недоумением смотря на Полумну.

— А кто ты такой? Я тебя не знаю, — произнесла она, смотря на Невилла своими бледными, величественными глазами.

— Я никто, — быстро сказал он, не желая привлекать внимание.

— Неправда, — резко вмешалась Джинни с лёгким упреком. — Невилл Долгопупс. А это Полумна Лавгуд. Полумна на одном курсе со мной, но в Когтевране.

— Ума палата дороже злата, — сказала Полумна, при этом немного нараспев, будто не обращая внимания на происходящее.

Подняв перевернутый журнал так высоко, что её лица не стало видно, она замолчала, сосредоточившись на тексте. Гарри и Мелисса, вскинув брови, переглянулись. Джинни подавила смешок, заметив, как Полумна погрузилась в чтение.

Поезд, громыхая, уже мчался по открытой местности. День был странным, неустойчивым: то вагон заливало солнечное свет, то вдруг набегали мрачные тучи, погружая атмосферу в полутень. Гарри, сидевший у окна, прижал лоб к стеклу и пытался разглядеть вдалеке очертания Хогвартса, но вечер был безлунным, а стекло было мутным от дождевых потеков и копоти. Поезд начал замедлять ход, и отовсюду стали доноситься привычные звуки: ученики собирали свои вещи и питомцев, готовясь к выходу. Поскольку Рон с Гермионой должны были следить за порядком, они снова пошли по вагонам, оставив Живоглота и Сычика во власти Гарри.

— Давай я эту сову понесу, — предложила Полумна, протягивая руку к Сычику, в то время как Невилл старательно засовывал жабу в внутренний карман.

— Э... хорошо, спасибо, — сказал Гарри и, дав ей клетку, поудобнее перехватил Буклю, которая уже стала активнее ворковать от волнения.

Мелкими шажками они вышли в коридор и, уже ощущая свежесть вечернего воздуха, медленно потянулись вместе с толпой к двери вагона. Мелисса почувствовала запах сосен, росших вдоль дорожки, которая вела к озеру. Они сошли на перрон, и Гарри огляделся, будто в поисках кого-то, но тут же пожал плечами, видимо, не найдя нужную фигуру.

Двигаясь по перрону и через здание вокзала, в толчее Гарри всматривался в тьму — искал Хагрида. Он должен быть здесь, и Гарри очень на это рассчитывал. Встреча с Хагридом была одной из главных радостей, которые он предвкушал, но его не было.

Они продолжали следовать потоку, который выносил их на обочину темной, мокрой от дождя дороги, шедшей мимо станции Хогсмид. На ней стояло около сотни карет, которые всегда возили в замок учеников, начиная со второго курса. Мелисса перевела взгляд на кареты. На них стояло около сотни, и они всегда выглядели обычными, но сегодня они были не безлошадные.

Между оглоблями стояли существа, которых Мелисса, если бы пришлось подобрать для них имя, вероятно, назвала бы лошадьми, хотя в них было и нечто от пресмыкающихся. Плоти там не было, только черная шкура, облегающая скелеты, видимые до мельчайшей косточки. Головы у них были как у драконов, с белыми, без зрачков, широко открытыми глазами. И вдобавок, с холки растут большие черные кожистые крылья — словно у гигантских летучих мышей. Эти странные существа, стоящие совершенно неподвижно и беззвучно в мраке, вызывали у Мелиссы страх и недоумение. Она не понимала, зачем вдруг понадобились эти жуткие «лошади», ведь кареты прекрасно могут двигаться сами.

В этот момент раздался голос Рона у них за спиной:

— А где Сыч?

— Его эта Полумна взяла, — сказал, быстро обернувшись, Гарри, которому не терпелось поговорить с Роном насчет Хагрида. — Слушай, где, по-твоему...

— Хагрид? Не знаю, — обеспокоенно ответил Уизли. — Если с ним что-то случилось, это очень некстати...

Спустя несколько мгновений из толпы, тяжело дыша, появилась Гермиона.

— Малфой только что омерзительно обошелся с одним первокурсником. Я точно буду на него жаловаться! И три минуты еще не носит значка, а уже обижает людей направо и налево... А где Живоглот?

— У Джинни, — ответил Гарри, кивнув в сторону, где уже виднелись его друзья. — Вон она... — Джинни с извивающимся Живоглотом в руках только что возникла в поле зрения.

— Спасибо, — сказала Гермиона, забирая у Джинни кота. — Пошлите найдем свободную карету, пока они еще есть...

С таким новым составом, полным тревоги и ожидания, их ждало множество приключений в этом учебном году. Мелисса ощущала, как волнение нарастает в её груди. Хогвартс снова звал её, и она была готова к новым испытаниям, новым дружеским отношениям и забытым моментам.

— Мне еще Сыча надо взять! — возразил Рон, но Гермиона уже двинулась к ближайшему незанятому экипажу.

Гарри и Мелисса остались на месте с Уизли, наблюдая, как остальные ученики готовятся к отправлению.

— Что это за звери такие, как ты думаешь? — спросил Гарри у друга, кивком показывая на жутких лошадей, мимо которых, как ни в чем не бывало, проходили ученики.

— Какие звери? — отозвался Рон, не понимая, о чем говорит Гарри.

— Ну, лошади... — пояснил Гарри, его голос звучал полным недоумения.

В этот момент появилась Полумна с Сычиком в клетке. Крохотная совушка, как обычно, взволнованно верещала, отдаваясь волнение общей атмосфере.

— Вот, пожалуйста, — сказала Полумна с искренним восторгом. — Какой милый совеночек!

— Да, ничего, — угрюмо отозвался Рон, слегка отвернувшись. — Ну ладно, пошлите сядем... Что ты говоришь, Гарри?

— Я спрашиваю, что это за чудо-лошади? — сказал Гарри, двинувшись с Роном, Мелиссой и Полумной к экипажу, в котором уже сидели Гермиона и Джинни.

— Какие еще лошади? — недоумевал Рон, явно не понимая, на что указывает его друг.

— Которые повезут кареты! — ответил Гарри с раздражением, ведь они проходили в шаге от ближайшего из существ, которое разглядывало их пустыми белыми глазами. Рон, однако, был явно озадачен.

— Да о чем ты, никак не пойму? — повторил он, нахмурив лоб.

— Вот о чем — посмотри! — Гарри схватил Рона за руку и повернул так, чтобы его лицо оказалось прямо перед мордой одного из крылатых коней. Поглядев секунду-другую, Рон перевел глаза на Гарри.

— На что ты предлагаешь мне смотреть? — спросил он, все еще не понимая сути вопроса.

— Да на эту, которая между оглоблями! Которая в карету запряжена! Вот же она перед тобой... — указал Гарри, показывая на лошадь.

Но Рон по-прежнему таращился на него с полным непониманием, и тогда Гарри пришла в голову диковинная мысль.

— Ты... ты не можешь их видеть? — спросил он в чистом недоумении.

— Кого? — Рон встревожился не на шутку.

— Тех, которые запряжены в кареты, — пояснил Гарри, надеясь, что это всего лишь недопонимание.

— Да что с тобой, Гарри? — не на шутку озадачился Рон.

— Нет, правда, я тоже вижу этих существ, — вмешалась в разговор до этого молчавшая Мелисса. Гарри обрадовался, что он не один их видит, а Рон, одарив её презрительным взглядом, явно сомневался.

Вот же она, перед ними, черная лошадь, гладкая шкура поблескивает, отражая тусклый свет из вокзальных окон. Из ноздрей в прохладном вечернем воздухе поднимается пар. И все же, если только Рон не шутит — а шутка в этом случае была бы весьма глупой.

— Ну что, может, сядем все-таки? — неуверенно предложил Рон, глядя на Гарри с беспокойством.

— Да-да, — сказал Гарри. — Пошлите...

— Не волнуйтесь, — произнес вдруг призрачный голос, когда Рон исчез в темной карете. — Вы не сходите с ума, ничего такого. Я тоже их вижу.

— Видишь? — в страшном волнении переспросил Гарри, поворачиваясь к Полумне. В её больших серебристых глазах он увидел отражения крылатых коней.

Блэк ощутила, как по коже пробежали мурашки.

— Да, — подтвердила Полумна. — Вижу всякий раз, как сюда приезжаю. Они всегда везут эти кареты. Так что не беспокойтесь. Вы не более психи, чем я.

Она слабо улыбнулась и забралась вслед за Роном в затхлый кузов экипажа. Мелисса поплелась за Гарри, ощущая странный липкий слой на теле. Неужели это она и впрямь сходит с ума?

В Большом зале школьники рассаживались по факультетам за четыре длинных стола. Вверху простирался беззвездный черный потолок, неотличимый от неба, которое можно было видеть сквозь высокие окна. Вдоль столов в воздухе плавали свечи, освещая серебристых призраков, которые сновали по залу, и учеников, оживленно переговаривавшихся между собой, обменивались летними новостями, выкрикивали приветствия друзьям с других факультетов, разглядывая друг у друга новые мантии и фасоны стрижки. И снова Мелисса заметила, как, когда они с Гарри проходили мимо, некоторые наклонялись друг к другу и перешептывались. Она лишь пожала плечами, высокомерно вздернув подбородок, стараясь не обращать на это внимания.

После распределения началось празднование. Столы факультетов привычно ломились от множества вкусных блюд. Блэк поймала себя на мысли, что ощущает что-то странное внутри. Сейчас она сидит рядом с Поттером, в окружении его друзей. Если бы ей сказали об этом год назад, она бы только рассмеялась и покачала головой. Но сейчас даже если бы она захотела сесть отдельно, Гарри, кажется, не позволил бы это сделать, постоянно водя её за собой, будто бы боясь, что Мелисса может потеряться.

Когда ученики закончили с едой в зале вновь стало громко, Дамблдор поднялся на ноги. Внезапная тишина охватила помещение; все взгляды обратились к директору.

— Теперь, когда мы начали переваривать этот великолепный ужин, я, как всегда в начале учебного года, прошу вашего внимания к нескольким кратким сообщениям, — начал Дамблдор, его спокойный голос заполнил зал. — Первокурсники, пожалуйста, запомните: лес на территории школы — это запретная зона для учеников. Некоторые из наших старших школьников, надеюсь, теперь уже это усвоили. Мистер Филч, наш школьный смотритель, попросил меня — как он утверждает, в четыреста шестьдесят второй раз — напомнить вам, что в коридорах Хогвартса не разрешается применять волшебство. Кроме этого, существует ряд других запретов, подробный перечень которых вывешен на двери кабинета мистера Филча.

Собравшиеся с интересом слушали, некоторые из них переглянулись друг с другом, ожидая продолжения.

— У нас есть два изменения в преподавательском составе, — продолжал Дамблдор, сдерживая улыбку. — Мы рады вновь приветствовать здесь профессора Граббли-Дерг, которая будет вести занятия по уходу за магическими существами. Я также с удовольствием представляю вам профессора Амбридж, нашего нового преподавателя защиты от Темных искусств.

Обрушившиеся вежливые, но довольно вялые аплодисменты разнеслись по залу. Дамблдор продолжил:

— Отбор в команды факультетов по квиддичу будет проходить...

В этот момент он умолк и с недоумением посмотрел на профессора Амбридж. Эта пухлая и приземистая женщина с короткими, курчавыми мышино-каштановыми волосами, повязала голову ярко-розовым бантом, который соединялся с пушистой вязаной кофточкой, надетой поверх мантии. Поскольку стоя она была лишь ненамного выше, чем сидя, все ученики не сразу поняли, почему Дамблдор перестал говорить. Но вскоре послышалось ее негромкое «кхе, кхе», и стало ясно, что она поднялась на ноги и намерена говорить.

Замешательство Дамблдора продлилось всего лишь секунда. Затем он проворно сел и уставил на профессора Амбридж пытливый взгляд, точно ничего на свете не желал сильнее, чем услышать ее выступление. Другие преподаватели, однако, не смогли так искусно скрыть свое изумление. Брови профессора Стебль исчезли под растрепанными волосами, а губы профессора МакГонагалл стали тоньше. Ни разу еще новый учитель не осмеливался прервать Дамблдора.

— Благодарю вас, директор, — жеманно улыбаясь, начала Амбридж, — за добрые слова приветствия.

Её голосок был высоким, девчоночьим, с придыханием, и Мелисса почувствовала сильнейший прилив необъяснимой неприязни. Она понимала одно: все в ней, от глупого голоска до пушистой розовой кофточки, вызывало у неё отвращение. Профессор снова сделала мелкое «кхе, кхе» и продолжила:

— Как приятно, доложу я вам, снова оказаться в Хогвартсе! — Она опять улыбнулась, обнажив очень острые зубы. — И увидеть столько обращенных ко мне счастливых маленьких лиц! Я с нетерпением жду знакомства с каждым из вас и убеждена, что мы станем очень хорошими друзьями!

Школьники начали переглядываться, некоторые с трудом подавляли смех.

— Я согласна дружить с ней только до тех пор, пока мне не придется позаимствовать у нее кофточку, — прошептала Парвати Лаванде, и обе беззвучно захихикали.

Профессор Амбридж снова издала свое «кхе, кхе», но когда она опять заговорила, восторженного придыхания в голосе уже почти не слышалось. Он звучал куда более деловито. Слова были скучными, словно вызубренными.

— Министерство магии неизменно считает обучение юных волшебников и волшебниц делом чрезвычайной важности. Редкостные дарования, с которыми вы родились, могут быть растрачены впустую, если их не развивать и не оттачивать бережными наставлениями. Древние навыки, которые выделяют волшебное сообщество из всех прочих, должны передаваться из поколения в поколение — иначе мы потеряем их навсегда. Беречь, приумножать и шлифовать сокровища магических познаний, накопленные нашими предками, — первейшая обязанность тех, кто посвятил себя благородному делу преподавания.

Некоторые ученики начали переглядываться с недоумением — речь профессора показалась им слишком пафосной и банальной. Как только закончилась речь, в воздухе повисло молчание.

Тут профессор Амбридж сделала паузу и легонько кивнула коллегам, ни один из которых на этот знак внимания не отозвался. Профессор МакГонагалл так сурово нахмурила темные брови, что стала очень похожа на хищную птицу, готовую к нападению. Амбридж в очередной раз «кхеккнула» и заговорила дальше:

— Каждый новый директор Хогвартса привносил в трудное дело руководства этой древней школой нечто новое, и так оно и должно быть, ибо без прогресса нашим уделом стали бы застой и гниение. Однако прогресс ради прогресса поощрять не следует, ибо большая часть наших проверенных временем традиций в пересмотре не нуждается. Итак, необходимо равновесие между старым и новым, между постоянством и переменами, между традицией и новаторством...

Мелисса, не сдерживая раздражения, закатила глаза. Речь профессора Амбридж была монотонной и вызывала у неё сильное, липкое желание подняться в башню Гриффиндора, лечь на мягкую кровать и уснуть. Все новые слова преподавателя, кажется, никто не слушал, и это её вовсе не смущало.

— ... потому что иные из перемен приносят подлинное улучшение, в то время как другие с течением лет проявляют свою ненужность. Точно также некоторые из старых обычаев подлежат сохранению, тогда как от тех из них, что обветшали и изжили себя, следует отказаться. Сделаем же шаг в новую эру — в эру открытости, эффективности и ответственности, сохраняя то, что заслуживает сохранения, совершенствуя то, что должно быть усовершенствовано, и искореняя то, чему нет места в нашей жизни.

Она села. Дамблдор похлопал. Педагоги последовали его примеру, но Мелисса заметила, что некоторые преподаватели смыкали ладони всего раз или два, как бы показывая, что не слишком впечатлены. Присоединился и кое-кто из учеников, но в большинстве своём все просто прозевали конец речи, которую не слушали, и прежде чем они могли зааплодировать по-настоящему, Дамблдор снова встал.

— Благодарю вас, профессор Амбридж, за чрезвычайно содержательное выступление! — сказал он с легким поклоном. — Итак, я продолжу. Отбор в команды по квиддичу будет происходить...

Общая гостиная Гриффиндора была всё той же приветливой, уютной круглой комнатой в башне, с мягкими потертыми креслами и шаткими старинными столами. У камина, где весело потрескивал огонь, несколько человек грели руки, прежде чем отправиться в спальни. На противоположной стороне комнаты Фред и Джордж Уизли прикалывали что-то к доске объявлений, при этом обменивались смешками и шутками.

Гарри помахал всем и направился прямиком к своим соседям по комнате, Дину Томасу и Симусу Финнигану. Мелисса собиралась подняться в свою комнату, желая Гарри спокойной ночи, когда её внимание привлек мужской разговор.

— Мать не хотела меня пускать, — сказал Симус, печально смотря в пол.

— Что? — Гарри замер, не веря своим ушам.

— Мать не хотела меня пускать в Хогвартс, — повторил Симус, отвернувшись и избегая взгляда Поттера.

— Но почему? — изумленно спросил Гарри. Он знал, что мать Симуса — волшебница, и не мог понять, что вдруг могло сделать её похожей на Дурслей.

Симус не отвечал.

— Ну, — сказал он с взвешенностью в голосе, — похоже, что... из-за тебя и... — тут его взгляд скользнул по Блэк, задерживаясь на пару секунд, когда он осматривал черты лица юной волшебницы.

— Как так? — быстро спросил Гарри, нахмурившись.

— Ну, — снова произнес Симус, всё ещё избегая взгляда Гарри, — она... э... нет, дело не только в тебе, еще и в Дамблдоре...

— Она что, верит россказням «Ежедневного пророка»? — недоумевал Гарри. — Думает, что мы лжецы, а Дамблдор старый дурак?

Симус поднял на него взгляд, его глаза стали твёрже.

— Да, что-то в этом роде, — подтвердил он.

В гостиной воцарилась тишина, разговор будто подошел к концу, но Симус вновь заговорил:

— Слушай-ка... А что, собственно, случилось в тот вечер, когда... Ну, ты понимаешь... когда погиб Седрик Диггори, и всё такое? — Голос у Симуса был и нервный, и любопытный. Все в гостиной навострили уши, заранее предвкушая сенсацию.

— Меня-то зачем об этом спрашивать? — резко ответил Гарри, сердитый на неуместные вопросы. — Читай «Ежедневный Пророк», как твоя мать, что тебе мешает? Там найдёшь всё, что тебе следует знать.

— Не смей так говорить о моей матери! — рассердился Симус, его лицо покраснело.

— Я буду говорить так про всякого, кто называет меня и Мелиссу лжецами, — сказал Гарри с холодным выражением.

Ситуация накалилась, и среди собравшихся школьников будто произошёл выброс адреналина. Взглянув вокруг, Гарри почувствовал, как растёт напряжение в воздухе; многие ждали, чем всё это закончится. Каждый знал, что их школьная жизнь полна неожиданностей и опасностей, и хотя шепот слухов о Седрике задевал за живое, вновь вернувшись к событиям того ужасного вечера, Гарри не мог не отвести взгляд.

Блэк ощутила, как к груди приливает гордость из-за слов Поттера. Она скрестила руки на груди, склонив голову на бок, и продолжала внимательно следить за перепалкой парней.

— Повежливей со мной, понял! — прошипел Симус, сжав кулаки.

— Как хочу, так и буду с тобой говорить, — ответил Гарри, его голос был полон уверенности. Он резко вытащил волшебную палочку из кармана мантии и уставился на Симуса. — Если тебе не нравится ночевать со мной в одной комнате — пойди попроси МакГонагалл перевести тебя на другой этаж. И тогда твоя мамаша будет меньше беспокоиться о тебе...

— Оставь мою мать в покое, Поттер! — закричал Симус, его голос задрожал от ярости.

— Что тут у вас происходило? — спросил Рон, появляясь в портретном проеме гостиной.

Его широко открытые глаза метались между сжавшимися кулаками Симуса и Гарри, который стоял с палочкой, направленной на своего соседа по комнате.

Мелисса, больше не желая наблюдать за этим напряженным противостоянием, поспешила отдалиться в свою комнату. Она чувствовала, как в ней назревают эмоции, и понимала, что лучше оставить это место, прежде чем всё выльется в серьезный конфликт. Её мысли были заняты тем, как хочется наконец лечь на мягкую кровать и окунуться в царство Морфея.