Связанные душой

Мелисса резко приземлилась, рука соскользнула с Кубка. Блэк подняла голову. Тишина. Ни ожидаемых возгласов, ни аплодисментов. Лишь звенящая, давящая пустота.

— Где мы? — прошептал Гарри, голос хриплый от внезапного перемещения.

Седрик молча покачал головой, помогая Гарри подняться. Втроем они огляделись, пытаясь осмыслить окружающее.

Место, где они оказались, не имело ничего общего с Хогвартсом. Ни гор, окружавших замок, ни знакомых очертаний Запретного леса. Казалось, они перенеслись на десятки, а может, и сотни миль. Вокруг простиралось темное, заросшее кладбище, окутанное зловещей тишиной. Справа за гигантским тисом маячил силуэт небольшой церкви, слева возвышался холм, на склоне которого темнел старый, величественный особняк, похожий на спящего зверя.

Седрик нервно посмотрел на Кубок Трёх Волшебников.

— Кто-нибудь знал, что этот Кубок – портал? — голос его дрожал.

— Нет, — ответил Гарри, с беспокойством оглядывая кладбище. Тишина казалась нереальной, давящей. — Это что, часть задания?

— Не знаю, — Седрик явно был напуган. — Достанем палочки?

Они кивнули, одновременно выхватывая палочки из карманов. Мелисса продолжала озираться, её не покидало тревожное чувство, что за ними наблюдают. Невидимые глаза прожигали спину, вызывая дрожь. Она инстинктивно прижалась к Гарри, ища защиты. Поттер бросил на нее обеспокоенный взгляд, заметив её состояние.

— Смотрите, кто-то идет, — напряженным шепотом произнес Седрик.

Вглядываясь в темноту, они увидели фигуру, медленно приближающуюся к ним, огибая могилы. Невысокий человек в плаще с капюшоном, скрывающим лицо, нес в руках какой-то сверток с предельной осторожностью. По мере приближения стало видно, что в свертке, кажется, младенец... или просто одежда?

Гарри опустил палочку, вопросительно глядя на Седрика. Тот ответил таким же озадаченным взглядом. Все трое молча наблюдали за незнакомцем, который остановился в двух шагах от высокого мраморного надгробья. На мгновение повисла тишина, нарушаемая лишь тихим шелестом ветра.

Внезапно шрам Гарри пронзила невыносимая боль, сильнее, чем когда-либо прежде. Палочка выскользнула из ослабевших пальцев, он упал на траву, схватившись за голову, словно пытаясь удержать её от раскалывания. Мелисса вскрикнула, ощущая, как её тело пронзает жгучая боль, исходящая от собственного шрама. Словно разряд тока прошел по венам, парализуя движения. Она замычала, прикусив губу, чтобы не закричать. Диггори испуганно посмотрел на нее.

В наступившей тишине раздался холодный, резкий голос, словно доносящийся из самого ада:

— Убей лишнего.

Просвистел какой-то звук, и в темноте проскрипел другой голос:

— Авада Кедавра!

Зеленая вспышка обожгла закрытые веки Мелиссы. Она услышала тяжелый удар рядом. Боль в шраме стала постепенно утихать, но не исчезала полностью. Блэк увидела Седрика, освещенного зловещим зеленым светом. Он упал рядом, словно подкошенный, не в силах пошевелиться. Мелисса закричала, ноги подкосились, и она рухнула на колени рядом с Диггори. Он лежал не дыша, глаза широко раскрыты, словно окна заброшенного дома, губы полуоткрыты, на лице застыло выражение удивления. Сердце Мелиссы сжалось от боли. Дрожащими руками она начала бить его по бледным, уже сероватым щекам, в отчаянной попытке привести его в чувство. Но Седрик был мертв.

Казалось, прошло лишь мгновение. Мелисса еще не успела полностью осознать происходящее, его леденящую необратимость, как чьи-то руки грубо схватили ее за плечи и поставили на ноги. Коротышка в плаще положил сверток на землю, достал волшебную палочку и потащил Гарри и Мелиссу к мраморному надгробью. Развернув их, он прислонил спинами к холодному камню. В слабом мерцании палочки Мелисса успела заметить высеченное на надгробии имя: «ТОМ РЕДДЛ».

Из палочки незнакомца вырвались магические веревки. Он начал связывать Гарри и Мелиссу с надгробием. Мелисса отчаянно боролась, пытаясь вырваться, брыкаясь ногами. Из-под капюшона незнакомца доносилось частое, сбивчивое дыхание. Гарри тоже пытался сопротивляться, но коротышка ударил его кулаком. Тогда Поттер заметил: на руке у него не хватало пальца. Он узнал нападавшего – это был Хвост.

— Ты! — с трудом выдохнул Гарри.

Хвост промолчал. Закончив с веревами, он трясущимися руками ощупывал каждый узел, убеждаясь, что пленники надежно связаны. Убедившись, что ни Гарри, ни Мелисса не могут пошевелиться, Хвост достал из-под плаща черную тряпку и запихал ее им в рот.

Затем, молча обойдя Гарри, он скрылся у них за спиной. Гарри видел только то, что находилось перед ним: в десяти шагах – тело Седрика, блестящий Кубок и его собственная палочка у самых ног, а рядом – дрожащая Мелисса, которую ему сейчас как никогда прежде хотелось прижать к себе и защитить от всего ужаса, происходящего вокруг. Рядом с надгробием лежал сверток, который слабо подрагивал и шевелился. Гарри не хотел знать, что внутри, не хотел, чтобы Хвост его разворачивал. Предчувствие чего-то ужасного ледяной рукой сжимало сердце.

Под ногами раздался шорох. Гарри и Мелисса одновременно глянули вниз: по траве, извиваясь, скользила огромная змея, ее чешуя поблескивала в лунном свете. Снова послышалось прерывистое, хриплое дыхание Хвоста. Он тащил что-то тяжелое, волоча по земле. Вот он появился в поле зрения подростков – Хвост с трудом тащил огромный каменный котел, в котором плескалась вода. Котёл был настолько большим, что в нём мог бы уместиться взрослый мужчина; таким четверокурсникам пользоваться ещё не приходилось.

Свёрток на земле зашевелился сильнее, как будто существо внутри отчаянно пыталось выбраться наружу. Хвост сунул волшебную палочку под котел, и оттуда вырвались языки пламени, осветившие мрачное кладбище призрачным светом. Змея, испугавшись огня, поспешно уползла в темноту.

Жидкость в котле быстро нагрелась и закипела, выбрасывая вверх снопы пунцовых искр, словно и сама воспламенилась. Пар клубился все гуще, окутывая фигуру Хвоста у костра, превращая ее в расплывчатое, призрачное пятно. Существо в свертке металось все сильнее, его движения становились все более лихорадочными.

И тут Мелисса снова услышала тот же пронзительный, ледяной голос, от которого кровь стыла в жилах:

— Скорее!

Кипящая поверхность жидкости в котле вся покрылась искрами, сверкая, как россыпь бриллиантов.

— Всё готово, хозяин, — прохрипел Хвост.

— Пора... — изрек ледяной голос.

Хвост развернул сверток, не поднимая его с земли. То, что увидела Мелисса, исторгло бы из ее груди пронзительный вопль ужаса, если бы не черный кляп во рту.

Как будто Хвост, споткнувшись о камень, вывернул его из земли, и под ним оказалось нечто, отдаленно напоминающее скорчившегося младенца, но в миллион раз ужаснее. Существо имело чешуйчатое, безволосое тело цвета сырого мяса, тонкие, слабые ручки и ножки, а лицо... лицо было плоским, как у змеи, с блестящими, красноватыми глазами-щелками, которые, казалось, прожигали насквозь.

Существо, казавшееся почти беспомощным, протянуло свои тонкие руки к Хвосту и обняло его за шею. Хвост поднял его. В этот момент капюшон упал с его головы, и Мелисса увидела на бледном лице Хвоста выражение крайнего отвращения, смешанного со страхом. Он поднял свою ношу над котлом, и снопы искр осветили плоское, злобное лицо существа. Хвост опустил его в кипящую жидкость, и оно с шипением исчезло, стукнувшись о каменное дно.

"Пусть утонет", – отчаянно стучало в голове Мелиссы, в то время как шрам разрывался от боли. "Пожалуйста... пусть утонет..."

И тут Хвост заговорил, его голос дрожал от панического ужаса. Он поднял палочку, закрыл глаза и с трудом произнес:

— Кость отца, отданная без согласия, возроди своего сына!

К ужасу Мелиссы, земля у ног Хвоста разверзлась. Оттуда вырвалась тонкая струйка праха и, повинуясь движению палочки, нырнула в кипящую жидкость. Сверкающая поверхность зелья, зашипев, лопнула, искры разлетелись во все стороны, и жидкость в котле стала ядовито-голубой.

Поскуливая от ужаса, Хвост вытащил из-под плаща длинный, тонкий серебряный кинжал и снова заговорил, на сей раз каждое слово сопровождалось истеричным всхлипом:

— П-плоть... слуги... отданная д-добровольно... оживи... своего... хозяина!

Он вытянул перед собой правую руку, ту, на которой не хватало пальца, крепко сжал кинжал в левой и замахнулся. Мелисса мгновенно поняла, что сейчас произойдет, и зажмурилась. Но уши она закрыть не могла и невольно услышала безумный, душераздирающий вопль, пронзивший ее сердце, как будто Хвост ударил кинжалом и ее, и Гарри. Что-то тяжелое со стуком упало на землю, Хвост тяжело задышал, и тут же раздался всплеск – зелье в котле всколыхнулось. У Мелиссы подступила тошнота. Она не могла открыть глаза... но даже сквозь закрытые веки увидела – зелье стало кроваво-красным...

Хвост всхлипывал и скулил от боли. Гарри почувствовал на своем лице чье-то дыхание и понял, что Хвост подошел к нему вплотную.

— К-кровь недруга... взятая насильно... воскреси... своего врага! — прошептал Хвост.

Гарри не мог сопротивляться – он был слишком крепко связан. Скосив глаза, он увидел, как трясется серебряный кинжал в руке Хвоста. Острый конец проколол кожу на его локте, и по разорванной мантии потекла кровь. Хвост, все еще хрипя от боли, вынул стеклянный пузырек и поднес его к ране Гарри, наполняя его алой кровью. Мелисса зажмурилась, чувствуя, как ей становится дурно, как трудно дышать. Если бы она могла, то закричала бы во весь голос от ужаса и отчаяния.

Пошатываясь, Хвост вернулся к котлу и плеснул в него кровь Гарри. Жидкость в котле мгновенно стала ослепительно белой. Закончив приготовление зелья, Хвост с глухим стоном упал на колени, а затем навзничь, тихо постанывая от боли и истощения.

Котёл бурлил, выбрасывая во все стороны снопы искр, и все вокруг на мгновение погрузилось в непроглядную черноту. Мелисса отчаянно молилась: "Пусть утонет... пусть что-нибудь пойдет не так..." Но искры погасли, и из котла поднялся густой белый пар, который быстро затопил все вокруг, скрывая от глаз Мелиссы и Хвоста, и тело Седрика, и Гарри. Кладбище утонуло в молочно-белом тумане.

И вот в этом облаке пара, клубящегося над котлом, начали проступать очертания высокой, худой, почти скелетообразной фигуры. Леденящая волна ужаса окатила Мелиссу.

— Одень меня, — раздался голос, холодный и резкий, пронзивший сердце Мелиссы, как осколок льда.

Всхлипывая и прижимая к груди изуродованную руку, Хвост с трудом поднялся на ноги, подобрал с земли черный плащ с капюшоном и дрожащей левой рукой накинул его на плечи появившейся фигуры.

Живой скелет ступил из котла на землю, не сводя глаз с Гарри. Гарри тоже не мог оторвать взгляда от бледного, как смерть, лица. Три года эти красные, злобные глаза, этот тупой, змеиный нос, эти узкие щелки ноздрей преследовали его в ночных кошмарах.

Лорд Волан-де-Морт возродился.

Что можно чувствовать в тот момент, когда перед тобой стоит убийца твоей матери? Тот, кто лишил тебя счастливого детства, материнской любви, семьи? Боль, горечь, жгучую ненависть, всепоглощающий страх. Мелиссу захлестнула волна эмоций. Не думая о собственной безопасности, она хотела разорвать его на части дрожащими от животного страха руками, кричать на все кладбище, биться в истерике, лишь бы выплеснуть всю эту боль и ужас.

Волан-де-Морт отвел взгляд от подростков и начал осматривать свое тело: его кисти напоминали больших белых пауков, длинные, бледные пальцы ощупывали грудь, руки, лицо. Красные глаза, зрачки которых сузились до тонких щелок, горели в темноте нечеловеческим огнем. Охваченный восторгом, он вытянул руки и начал сгибать и разгибать пальцы, словно пробуя их на прочность, не обращая внимания ни на окровавленного Хвоста, ни на огромную змею, которая снова появилась и теперь обвивала памятник, к которому были привязаны Гарри и Мелисса.

Волан-де-Морт вытащил волшебную палочку из кармана мантии, погладил ее, словно живое существо, и направил на Хвоста. Тот мгновенно взлетел в воздух и с глухим стуком рухнул к подножию памятника. Его всхлипы и стоны стали громче. Волан-де-Морт поднял багровые глаза на подростков и засмеялся – холодным, безжалостным смехом. Хвост обернул свой окровавленный обрубок руки мантией, и теперь ткань блестела от пропитавшей ее крови.

— Милорд... — задыхаясь, простонал он, — милорд... вы обещали... вы же обещали...

— Протяни руку, — процедил Волан-де-Морт небрежно, словно речь шла о какой-то мелочи.

— Хозяин... спасибо, хозяин... — пролепетал Хвост, протягивая свой окровавленный обрубок.

Но Волан-де-Морт снова захохотал:

— Другую руку, Хвост.

— Хозяин, пожалуйста... пожалуйста...

Волан-де-Морт наклонился над Хвостом, схватил его левую руку и задрал рукав мантии выше локтя. На предплечье Мелисса увидела татуировку – Чёрную Метку, такую же, как на небе во время Чемпионата мира по квиддичу: череп со змеей, выползающей из его пасти. Волан-де-Морт внимательно осмотрел Метку, не обращая внимания на всхлипы Хвоста, которые переходили в рыдания.

— Она снова здесь, — тихо произнес он, — они снова ее заметят... теперь мы посмотрим... теперь мы узнаем...

И он прижал свой длинный, костлявый указательный палец к Метке на руке Хвоста.

Шрам на лбу Гарри снова обожгла невыносимая боль, а от вопля Хвоста зазвенело в ушах. Волан-де-Морт убрал палец, и Гарри увидел, что Метка стала угольно-черной.

С выражением злобного удовлетворения на лице Волан-де-Морт выпрямился и огляделся вокруг.

— Сколько же их соберется с силами и явится сюда, когда они почувствуют это? — прошептал он, запрокидывая голову и всматриваясь в звездное небо. — И сколько окажется глупцов, которые решат держаться подальше отсюда?

Он начал расхаживать взад-вперед перед связанными подростками и Хвостом, то и дело окидывая взглядом кладбище. Через минуту-другую он остановил свой взгляд на Мелиссе. Жестокая улыбка исказила его змееподобное лицо.

— Дорогая Мелисса Блэк, мы с тобой не знакомы, каюсь, — холодно произнес он, и резкий смех разрезал тишину. — Барти Крауч, мой верный соратник, сообщил мне о твоей тесной связи с Гарри Поттером, о том, что ты... — он пристально смотрел на Мелиссу, и этот взгляд вызывал у нее тошноту, — ...можешь помешать мне убить его. Значит, придется убить и тебя.

Он снова расхохотался, и Мелиссе захотелось зажать уши, чтобы не слышать этого ужасного звука. Гарри попытался что-то промычать сквозь кляп, но получилось лишь невнятное мычание.

— Вы стоите на останках моего покойного отца, — тихо прошипел он, голос хриплый, словно скрежет металла. — Он был маглом и дураком... как и твоя дорогая мамочка, Гарри Поттер. Но они оба пригодились нам, не правда ли? Твоя мать погибла, защищая тебя... а я сам убил своего отца, и посмотри, как он мне помог, уже будучи покойником...

Волан-де-Морт разразился хриплым смехом и снова принялся мерить шагами кладбище, а змея, словно тень, скользила за ним в траве.

— Видите этот дом на склоне холма?— продолжил он, указывая длинным, костлявым пальцем. — Там жил мой отец. Моя мать, колдунья, жила в этой деревне. Она влюбилась в него. Но он бросил ее, когда она рассказала ему, кто она такая... Он не любил магию, мой папаша... Он бросил ее и вернулся к своим маглам-родителям еще до моего рождения. А она умерла, родив меня. И я вырос в магловском приюте... Но я поклялся найти его... я отомстил ему, этому дураку, который дал мне свое имя... Том Реддл...

Он не останавливался, продолжая расхаживать между могилами, переводя взгляд с одного надгробия на другое.

— Послушать только, как я тут рассказываю историю моей семьи... — тихо заметил он, словно разговаривая сам с собой. — Похоже, я становлюсь сентиментальным... Но смотрите! Вот возвращается моя настоящая семья...

Внезапно ночную тишину нарушил шорох мантий. Среди могил, под сенью темного тиса, из теней стали появляться фигуры волшебников в масках и капюшонах. Они медленно приближались, словно не веря своим глазам, словно боясь спугнуть видение. Волан-де-Морт стоял посреди кладбища и наблюдал за ними, его красные глаза горели в темноте. Наконец один из Пожирателей смерти упал на колени, подполз к нему и с благоговением поцеловал подол его мантии. Мелисса, с трудом сдерживая отвращение, узнала в этой униженной фигуре Люциуса Малфоя, которого ей сейчас хотелось придушить не меньше, чем самого Волан-де-Морта.

— Хозяин... хозяин... — пробормотал он, голос дрожал от страха и преклонения.

Остальные Пожиратели смерти, один за другим, подползали к Волан-де-Морту на коленях и целовали его мантию, прежде чем отойти в сторону. Постепенно они образовали круг вокруг могилы Тома Реддла, вокруг Гарри и Мелиссы, вокруг Волан-де-Морта и всхлипывающего Хвоста. В кругу оставались прогалины, как будто они ждали кого-то еще. Однако Волан-де-Морт, казалось, никого больше не ожидал. Он внимательно оглядел скрытые капюшонами лица, и по кругу пробежал тихий шорох, словно все собравшиеся разом вздрогнули.

— Добро пожаловать, Пожиратели смерти, — тихо произнес Волан-де-Морт. — Тринадцать лет... прошло тринадцать лет со дня нашей последней встречи. И всё же вы ответили на мой зов, будто это было вчера... значит, нас всех по-прежнему объединяет Чёрная Метка? Или нет?

Он снова запрокинул к небу свое ужасное лицо и с шумом втянул воздух. Его щелки-ноздри раздулись, словно он принюхивался.

— Я чую вину, — произнес он. — Воздух насквозь провонял виной.

Стоящие в кругу снова вздрогнули: каждый как будто пытался сделать шаг назад, но не смел.

— Я вижу, вы живы и здоровы, силы ваши не иссякли – вы так быстро прибыли! — продолжил Волан-де-Морт. — И я спрашиваю себя... а почему этот отряд волшебников так и не пришел на помощь своему хозяину, которому они клялись в вечной верности?

Никто не произнес ни слова. Никто не шевельнулся, если не считать Хвоста, который лежал на земле, всхлипывая и баюкая свой кровоточащий обрубок руки.

— И я отвечаю, — продолжил Волан-де-Морт свистящим шепотом, — они, должно быть, поверили, что я повержен, что я погиб. Они снова вернулись в стан моих врагов и клялись в своей невиновности, в том, что они ничего не знали, что были околдованы... И я спрашиваю себя: как они могли поверить, что я не восстану вновь? Те, кто знал, как я защитил себя от смерти? Те, кто своими глазами видели доказательства моей безмерной силы, когда я был самым могущественным из всех теперешних волшебников? И я отвечаю: может, они поверили, что существует еще более могущественная сила, которая может уничтожить даже лорда Волан-де-Морта... может, они теперь клянутся в верности другому... может, этому защитнику грязнокровок и простецов – Альбусу Дамблдору?

При упоминании имени Дамблдора в кругу послышалось невнятное бормотание, некоторые отрицательно покачали головой.

Волан-де-Морт, казалось, не обратил на это никакого внимания. Его лицо исказила гримаса разочарования. Один из Пожирателей смерти, не выдержав напряжения, рухнул к его ногам, умоляя о прощении. Волан-де-Морт разразился хохотом и, наслаждаясь страданиями своего последователя, произнес заклинание «Круцио». Пожиратель смерти закричал от боли, его тело содрогалось в конвульсиях.

После этого он велел Эйвери встать и, холодно глядя на него, напомнил о тринадцати годах якобы верной службы, отметив, что не прощает предательства.

Затем он обратился к Хвосту, который все еще всхлипывал, прижимая к груди новую руку, и напомнил ему о его страхе перед старыми друзьями – Блэком и Люпином.

Волан-де-Морт поднял палочку, произнес короткое заклинание, и на месте окровавленного обрубка у Хвоста появилась сверкающая серебряная кисть. Тот, не веря своим глазам, восхищенно смотрел на новую руку, затем, рассыпаясь в благодарностях, поцеловал край мантии своего хозяина. Волан-де-Морт холодно напомнил ему о важности истинной верности. После этого он подошел к стоящему справа от него Пожирателю смерти.

— Люциус, мой скользкий друг, — прошептал он, остановившись перед Малфоем. — Мне говорили, что ты не отрекся от прежней жизни, хотя и был вынужден надеть личину приличного человека. Ты, я думаю, по-прежнему готов возглавить тех, кто не прочь помучить маглов? И всё же ты не попытался найти меня, Люциус... Должен сказать, твои подвиги на Чемпионате мира по квиддичу позабавили меня... но разве не разумнее было бы направить свои силы на поиски своего хозяина, на помощь ему?

— Милорд, я всегда был настороже, — тут же послышался из-под капюшона вкрадчивый голос Люциуса. — Если бы я заметил хоть какой-то знак, любой намек на ваше присутствие, я бы тут же, немедленно явился к вам, ничто не могло бы помешать мне...

— Тем не менее, ты бежал от моей Метки, когда преданный мне Пожиратель смерти запустил ее в небо прошлым летом, — лениво заметил Волан-де-Морт, и Малфой тут же умолк. — Да... и личной жизнью ты занимался из рук вон плохо. Воспитываем дочь ненаглядной сестры, что пала от моих рук. Сейчас она разделяет метку с Поттером, — Волан-де-Морт кивнул в сторону Мелиссы, которая сверлила Люциуса злобным взглядом, тяжело дыша. — Да, мне всё известно, Люциус... ты меня разочаровал... я ожидаю от тебя более верной службы.

— Конечно, милорд, конечно... вы милостивы, благодарю вас, милорд... — пролепетал Люциус.

Волан-де-Морт двинулся вдоль круга и остановился у большого промежутка между Малфоем и следующим Пожирателем смерти: здесь, похоже, не хватало троих.

— Здесь должны стоять супруги Лестрейндж – Родольфус и Белатриса, и Рабастан, — тихо произнес Волан-де-Морт. — Но они замурованы в Азкабане. Они преданы меня. Они предпочли отправиться в Азкабан, нежели отречься от меня... Когда стены Азкабана рухнут, они будут вознаграждены так, как и мечтать не могли. Дементоры присоединятся к нам... они наши естественные союзники... мы снова призовем великанов... все мои верные слуги вернутся ко мне, и целая армия существ, сеющих страх... Рабастан получит от меня отдельное вознаграждение, он проявил настоящую преданность накануне моего падения, убив свою идиотку жену.

Он снова пошел по кругу. Мимо некоторых Пожирателей смерти он проходил молча, перед другими останавливался и говорил с ними.

— А здесь у нас не хватает шестерых... Трое погибли, служа мне. Один побоялся вернуться... он пожалеет об этом. Один, я думаю, покинул меня навсегда... он, конечно, будет убит... и еще один, самый верный мой слуга, который снова служит мне верой и правдой.

Пожиратели смерти зашевелились. Мелисса видела, как они сквозь прорези масок бросают взгляды друг на друга, пытаясь угадать, о ком идет речь.

— Он сейчас в Хогвартсе, мой преданный слуга, — продолжил Волан-де-Морт, — и именно благодаря ему сюда прибыли наши юные друзья.

— Да, — безгубый рот Волан-де-Морта искривился в усмешке, и все стоящие в кругу перевели взгляд на Гарри и Мелиссу. — Гарри Поттер и Мелисса Блэк любезно присоединились к нам, чтобы отпраздновать мое возрождение. Осмелюсь даже назвать их моими почетными гостями.

Повисла тишина. Пожиратель смерти справа от Хвоста сделал шаг вперед, и из-под маски донесся знакомый голос Люциуса.

— Хозяин, мы жаждем узнать... умоляем вас рассказать нам... как вы добились этого... этого чуда... как вам удалось вернуться к нам...

— Это удивительная история, Люциус, – произнес Волан-де-Морт. — И она начинается... и заканчивается... моим юным другом, присутствующим здесь.

Он неспешно подошел к Гарри и встал рядом с ним. Теперь взгляды всех Пожирателей смерти были направлены на них двоих. Змея продолжала описывать круги в траве, словно охраняя своего хозяина.

— Вы, конечно, знаете, что этого мальчика называли причиной моего падения? — тихо произнес Волан-де-Морт. Он перевел свои красные глаза на Гарри, и шрам пронзила такая резкая, невыносимая боль, что Гарри едва не вскрикнул. — Вам известно, что в ночь, когда я потерял свою силу и свое тело, я хотел убить его. Его мать погибла, пытаясь спасти его... и невольно дала ему защиту, которой, признаюсь, я не предусмотрел... Я не мог дотронуться до него.

Волан-де-Морт поднял длинный, белый палец и поднес его к щеке Гарри.

— Его мать оставила на нем след своей жертвы... Это очень древняя магия, и я должен был вспомнить... глупо было не подумать об этом... но это неважно, теперь я могу прикоснуться к нему. И к ней, — волшебник коснулся длинным пальцем белых волос Мелиссы. — Ее мать защищала своих друзей, которые, как ни странно, оказались родителями Гарри. И теперь между ребятами существует связь, которую мы сегодня обязательно разрушим.

Ледяной хохот Волан-де-Морта снова вызвал мурашки по коже Мелиссы.

Блэк вдруг задумалась. Неужели это ее конец? Неужели она сейчас умрет здесь, вместе с Поттером, от рук Волан-де-Морта? Довольно гармонично, если подумать. Но внутри нее все еще тлел огонек – огонек надежды, злости, отчаянной решимости. Она будет биться до конца, уворачиваться от каждой Авады Кедавры, пока не упадет от бессилия. Нельзя так просто сдаться, нельзя упасть в грязь лицом. Ради мамы, ради отца, ради себя самой.

Волан-де-Морт медленно шагнул вперед и повернулся лицом к Гарри. Он поднял палочку:

– Круцио!

Мелисса зажмурилась. Она словно вновь ощутила эту невыносимую, жгучую боль в костях, словно её тело разрывали на части.

Боль Гарри была настолько невыносимой, что казалось, кости вот-вот расплавятся, а голова разлетится на куски. Глаза бешено вращались в глазницах, и Гарри желал только одного – чтобы эта мука прекратилась... чтобы он мог забыться... умереть...

И вдруг все кончилось. Он обессиленно повис на веревках, которыми был привязан к могильному памятнику отца Волан-де-Морта. Перед ним, как в тумане, горели кроваво-красные глаза. Хохот Пожирателей смерти оглушал его.

— Сами видите, глупо было считать, что этот мальчишка мог когда-либо быть сильнее меня, — произнес Волан-де-Морт. — Но я хочу, чтобы никто больше не заблуждался по этому поводу. Гарри Поттер избежал смерти по счастливой случайности. И сейчас я докажу это, убив его прямо здесь, у вас на глазах. Здесь, где нет ни Дамблдора, который помог бы ему, ни матери, чтобы снова умереть за него. Я дам ему шанс. Он сможет сражаться, и у вас не останется ни малейшего сомнения, кто из нас двоих сильнее. Чуть-чуть сильнее, Нагайна, — шепнул он змее, и та послушно заскользила по траве туда, где стояли Пожиратели смерти и, замерев, смотрели на происходящее.

— Отвяжи их, Хвост, и верни им палочки.

Хвост подошел к Гарри, который пытался встать на ноги, чтобы не рухнуть на землю, когда его развяжут. Хвост поднял свою новую серебряную руку, вытащил у Гарри кляп изо рта и одним движением разрезал веревки. Затем он повторил это действие с Мелиссой, отвязав ее и дав возможность встать на ватные, непослушные ноги. Гарри тут же обхватил ее ладонь своей – дрожащей и холодной.

Может быть, на какую-то долю секунды у Гарри мелькнула мысль о бегстве. Но вывихнутая нога пульсировала болью, а Пожиратели смерти сжали кольцо вокруг Гарри, Мелиссы и Волан-де-Морта так плотно, что в нем больше не осталось пустых мест. Хвост отошел к телу Седрика, вернулся с волшебными палочками и грубо сунул их в руки Гарри и Мелиссы, не глядя на них. После этого он снова занял свое место в кругу Пожирателей смерти.

Гарри, не отпуская руку Мелиссы, встал перед ней, загораживая ее своей спиной. Блэк тяжело дышала, ее горячее дыхание обжигало шею Гарри. А Гарри было страшно. Страшно, что прямо сейчас в Мелиссу попадет Авада Кедавра, и она упадет замертво, как Седрик. Нет, он не может этого позволить.

— Гарри Поттер, неужто ты влюбился в свою преспешницу, глупый мальчишка? — произнес Волан-де-Морт, и Пожиратели смерти разразились хриплым смехом. Но Гарри не обратил на них внимания и не выпустил руку Мелиссы. — Любовь – мерзкое, грязное, ужасное чувство, Поттер, — презрительно сказал Волан-де-Морт.

Он грубо пихнул Гарри в сторону так, что тот чуть не упал, и встал рядом с Мелиссой, пожирая ее своими кровавыми глазами.

— Круцио! — вскрикнул Темный Лорд. Но Мелисса, словно предчувствуя опасность, ловко увернулась от летящего проклятия. Краем глаза она заметила, как лицо Волан-де-Морта исказила гримаса отвращения.

— Люциус! — холодно отрезал Волан-де-Морт. — Ладно. Возьми эту девчонку и держи крепко, чтобы она смотрела на нашу с Поттером дуэль.

— Да, Хозяин, — поклонившись, ответил Люциус и вышел вперед.

Он настойчиво, но не грубо, взял племянницу за плечи и отвел к Пожирателям смерти, не переставая удерживать ее. Мелисса ощутила, как по спине пробежал холодок. Руки дяди были холодными и дрожащими, но он продолжал держать ее крепко, уверенно стоя рядом с другими Пожирателями.

— Тебя учили сражаться на дуэли, Гарри Поттер? — тихо спросил Волан-де-Морт. Его красные глаза горели во тьме, словно два уголька.

— Мы должны поклониться друг другу, Гарри, —!сказал Волан-де-Морт, слегка склонив голову. При этом его лицо все равно было обращено к Гарри. — Ну же, приличия надо соблюдать... Дамблдор был бы рад увидеть твои хорошие манеры... Поклонись смерти, Гарри...

Пожиратели смерти разразились хриплым смехом, и Мелиссе захотелось зажать уши. Безгубый рот Волан-де-Морта растянулся в усмешке. Гарри стоял, выпрямившись, гордо подняв голову.

— Я сказал, поклонись, — повторил Волан-де-Морт и поднял палочку.

Невидимая сила прижала Гарри к земле, сгибая его позвоночник, словно он был сделан из воска. Пожиратели смерти снова загоготали.

— Очень хорошо, — тихо произнес Волан-де-Морт и снова поднял палочку. Давление на спину Гарри ослабло, и он смог выпрямиться. — А теперь встань ко мне лицом, как мужчина... гордо выпрямившись, как умер твой отец... А теперь – дуэль начинается.

Волан-де-Морт занес палочку, и прежде чем Гарри успел что-либо сообразить, его снова настигло заклятие Круциатус. Он кричал так громко, как никогда в жизни, кричал от невыносимой боли, разрывающей его тело. Мелисса зажмурилась, ощущая, как ее тело бьет дрожь, а глаза неконтролируемо заслезились. Ее шрам обожгла невыносимая боль, от которой подкосились ватные ноги, но Люциус тут же поставил ее обратно, не обращая внимания на её сдержанные стоны боли.

И вдруг все прекратилось. Гарри перекатился на живот и с трудом поднялся на ноги. Он попытался сделать шаг, но, пошатнувшись, врезался в стену Пожирателей смерти. Те со смехом оттолкнули его обратно к Волан-де-Морту.

— Маленькая передышка, — сказал Волан-де-Морт. Щелки его ноздрей раздувались от возбуждения. — Маленькая пауза... Больно, правда, Гарри? Ты ведь не хочешь, чтобы я сделал это снова?

Гарри молчал, стиснув зубы.

— Я спросил тебя, хочешь ли ты, чтобы я сделал это снова? — сказал Волан-де-Морт. — Отвечай! Империо!

Гарри изо всех сил пытался противостоять заклятию, боролся со своим собственным телом, со своими желаниями.

— Не буду!

Эти слова с трудом вырвались изо рта Гарри, и эхо разнесло их по всему кладбищу. Мелисса ощутила, как ее накрыла волна гордости за Поттера.

— Не будешь? — тихо переспросил Волан-де-Морт. — Не скажешь «нет»? Гарри, прежде чем ты умрешь, я должен научить тебя слушаться старших... Может, поможет еще одна маленькая доза боли?

Гарри бросил взгляд на Мелиссу, потом перевел глаза на свои ноги. Мелисса, словно прочитав его мысли, кивнула, понимая, что он задумал. Волан-де-Морт снова поднял палочку. В этот момент Мелисса резко пнула Люциуса в голень, вырвалась из его хватки и кинулась вперед, падая на ноги и перекатываясь кубарем. Гарри, не теряя ни секунды, тоже перекатился и оказался рядом с Мелиссой, за мраморным памятником на могиле отца Волан-де-Морта. Заклятие попало в памятник, и плита с треском раскололась.

— Мы тут не в прятки играем, ребятки, — тихий, холодный голос Волан-де-Морта звучал совсем рядом. Раздался очередной взрыв смеха Пожирателей смерти. — От меня не спрячешься. Может, ты, Поттер, устал от нашей дуэли? Может, ты хочешь, чтобы я закончил ее сейчас, Гарри? Или хочешь, чтобы я переключился на Блэк? Тогда выходите, выходите и поиграем... Это будет быстро... и может быть, даже не больно... я не знаю... я никогда не умирал...

Они скорчились за могильным камнем, понимая, что им обоим пришел конец. Надежды не было... помощи ждать неоткуда. Шаги Волан-де-Морта раздавались все ближе, и подростки вдруг поняли, что страха больше нет. Они не умрут, сжавшись в комочек, как дети, играющие в прятки; они не умрут на коленях у ног Волан-де-Морта...Гарри умрет, гордо выпрямившись, как его отец, пытаясь защитить Мелиссу, даже если это невозможно...

Не дожидаясь, пока Волан-де-Морт высунет свое змеиное лицо из-за памятника, Гарри поднялся, крепко сжал волшебную палочку и, держа ее перед собой, бросился навстречу Темному Лорду. Мелисса хотела подняться следом, но Гарри, положив ей ладонь на плечо, заставил ее сесть.

И в тот же самый миг, когда Гарри крикнул: «Экспеллиармус!», раздался крик Волан-де-Морта: «Авада Кедавра!»

Из палочки Волан-де-Морта вырвался зеленый луч, а из палочки Гарри – красный.

Они встретились в воздухе, на полпути, и Гарри почувствовал, как палочка в его руках завибрировала, будто через нее пропускали электрический ток. Руки его приросли к палочке, и он не смог бы выпустить ее, даже если бы захотел. Теперь, соединяющий обе палочки, узкий луч был не красным и не зеленым, но пронзительно-золотым. Гарри, изумленно проследив взглядом за этим лучом, увидел, что палочка Волан-де-Морта тоже вибрирует и трясется в его длинных, бледных пальцах. Мелисса успела схватиться за свободную руку Поттера.

А потом случилось то, чего Гарри и Мелисса совершенно не ожидали – их ноги оторвались от земли. Они с Волан-де-Мортом втроем поднялись в воздух, а концы палочек Гарри и Волан-де-Морта по-прежнему соединяла сверкающая золотая нить. Они улетели в сторону от могилы отца Волан-де-Морта и приземлились на поляне, где не было могил.

Пожиратели смерти бежали за ними и кричали, спрашивая у своего хозяина, что им делать. Затем Пожиратели снова окружили их, некоторые потянулись за палочками, змея скользила у них под ногами.

Луч золотого света, соединяющий Гарри и Волан-де-Морта, неожиданно расщепился на множество тонких, сияющих лучиков. Палочки оставались соединены, а золотые нити сплетали вокруг Гарри, Мелиссы и Волан-де-Морта сверкающий купол, похожий на паутину. Вскоре дуэлянты оказались как бы в клетке из света, а за стенками клетки рыскали, как шакалы, Пожиратели смерти, и крики их, казалось, доносились откуда-то издалека...

— Ничего не делать! — крикнул Волан-де-Морт своим приспешникам, и Гарри увидел, как его красные глаза расширились от удивления.

Волан-де-Морт явно не понимал, что происходит, и теперь из всех сил старался разорвать золотую нить, соединяющую волшебные палочки. Гарри ухватился за свою палочку еще крепче, и нить осталась цела. Второй рукой он крепко держал Мелиссу.

— Ничего не делать без моей команды! — прокричал Волан-де-Морт Пожирателям смерти.

В этот момент в воздухе поплыла прекрасная, неземная мелодия... Ее издавала каждая из нитей паутины золотого света, которые вибрировали вокруг Гарри, Мелиссы и Волан-де-Морта. Гарри узнал эти звуки, несмотря на то, что слышал их до этого только раз... это была песня феникса...

Для Гарри это был звук надежды... самое прекрасное и желанное, что только он слышал в своей жизни... Он чувствовал, что эти звуки не просто витают в воздухе рядом с ним, они звучат у него внутри... Эта мелодия была как-то связана с Дамблдором, и ему показалось на мгновение, будто директор шепнул ему на ухо:

— Не позволяй связи распасться.

— Я знаю, — ответил Гарри музыке. – Я знаю, что я не должен допустить этого... — Но как только он это подумал, удерживать связь стало намного тяжелее.

Его палочка сильно завибрировала... теперь палочки соединял не луч, теперь это было похоже на огромные бусины света, которые скользили по золотой нити. Гарри увидел, что бусины движутся от Волан-де-Морта к нему, и тут же почувствовал, как палочка сердито вздрогнула в его руках.

Чем ближе бусина подходила к нему, тем горячее становилась волшебная палочка Гарри. Она раскалилась до такой степени, что казалось, вот-вот вспыхнет. Бусина приблизилась еще ближе, и палочка затряслась еще сильнее. Гарри сосредоточился на том, чтобы заставить бусины двигаться в обратном направлении, и постепенно они начали возвращаться к Волан-де-Морту.

Когда первая бусина оказалась в паре дюймов от палочки Темного Лорда, Гарри не понимал, к чему это приведет, но продолжал двигать бусину обратно. Внезапно из палочки Волан-де-Морта раздались крики боли, и из нее появилась рука из дыма, а затем и тело Седрика Диггори. Потрясение было настолько велико, что Гарри едва удерживал палочку. Тень Седрика выпрямилась и посмотрела на золотой луч, соединяющий палочки.

— Держитесь, – его голос донесся издалека, словно из другого мира.

Гарри посмотрел на Волан-де-Морта, чьи красные глаза расширились от потрясения. Он услышал глухие вопли Пожирателей смерти за границей золотого купола. Снова раздались крики боли, и из палочки появилась тень еще одной головы, а затем и тело старика, которого Гарри видел во сне. Его призрак упал рядом с тенью Седрика, выпрямился, опираясь на палку, и окинул взглядом Гарри, Волан-де-Морта и золотую паутину.

— Значит, он действительно волшебник? — сказал старик, глядя на Волан-де-Морта. — Этот тип меня убил... покажи ему, мальчик...

Из палочки показалась следующая голова... эта, похожая на вылепленную из густого дыма статую, была женской... Руки Гарри отчаянно тряслись, он изо всех сил старался удержать свою палочку на месте. Призрак упал на землю, поднялся и посмотрел на разворачивающуюся перед ним битву.

Тень Берты Джоркинс уставилась на Гарри, глаза ее расширились, и она крикнула:

— Не отпускай ни в коем случае! — Голос ее, как и голос Седрика, звучал будто издалека. — Не дай ему добраться до вас! Не отпускай, держись!

Она и две другие серые фигуры двигались по кругу внутри золотой паутины, в то время как Пожиратели смерти бегали снаружи, словно хищники, запертые в клетке.

Жертвы Волан-де-Морта шептали Гарри ободряющие слова. Из палочки Волан-де-Морта появилась еще одна голова, и Гарри сразу узнал, кто это – женщину, которую он вспоминал чаще всего. Дымчатая тень молодой женщины с длинными волосами упала на землю, встала и посмотрела на него с нежностью и любовью. Гарри, руки которого тряслись еще сильнее, встретился взглядом с призрачным лицом своей матери. Мелисса прижалась к нему всем телом, ощущая его дрожь.

— Отец сейчас будет... и Аврора... — тихо сказала она. — Они хотят увидеть вас... всё будет хорошо... держитесь...

И он появился... сначала его голова, потом тело... из палочки Волан-де-Морта возникла высокая, с растрепанными, как у Гарри, волосами тень Джеймса Поттера.

Следом за ним появилась хрупкая женская фигура – из палочки Волан-де-Морта возникла невысокая тень с белыми волосами, тень Авроры Блэк. Она смотрела на свою дочь, подходя ближе и слыша из ее дрожащих уст: «Мама».

Волан-де-Морт смертельно побледнел от страха перед своими жертвами, которые кружили вокруг него, словно мстительные духи. Отец подошел к Гарри, посмотрел на него и заговорил тем же, доносящимся как бы издалека голосом, что и все остальные, только тихо, чтобы Волан-де-Морт не услышал:

— Когда связь будет разорвана, мы задержимся на мгновение... мы дадим вам немного времени... вы должны добраться до портала, он вернет тебя в Хогвартс... Понял, Гарри?

— Да, — выдохнул Гарри, сражаясь с палочкой, которая скользила в руках и в любой момент могла вырваться.

— Держитесь друг за друга, — сказала Аврора, и Гарри свободной рукой крепко сжал ладонь Мелиссы.

— Гарри... — прошептал призрак Седрика, – возьми мое тело с собой, ладно? Отнеси мое тело родителям...

— Хорошо, — ответил Гарри. Лицо его исказилось от напряжения – теперь он с трудом удерживал палочку в руках.

— Сделайте это сейчас, — прошептал отец. — Приготовьтесь бежать. Давайте, вперед...

— Вперед! — крикнул Гарри.

Дольше удерживать палочку он уже не мог. Он резко рванул ее вверх, и золотая нить порвалась. Световой купол исчез, песня феникса растаяла в воздухе. Но призрачные фигуры жертв Волан-де-Морта не исчезли. Они сжимали кольцо вокруг Волан-де-Морта, скрывая Гарри и Мелиссу от его глаз.

А Гарри бежал, как никогда в жизни. Он крепко сжимал руку Мелиссы, не давая ей отставать. Мелисса бежала рядом с ним, не останавливаясь ни на секунду, ощущая стук собственного сердца и прилив адреналина, смешанный со страхом. Они сбили с ног двух остолбеневших Пожирателей смерти и принялись петлять между памятников, словно зайцы, преследуемые сворой гончих. Вслед им неслись заклятия, но подростки ловко уворачивались, слыша только треск раскалывающихся могильных плит. Они бежали к телу Седрика, забыв о вывихнутой ноге Гарри.

— Оглушить их! — раздался яростный вопль Волан-де-Морта.

Гарри и Мелисса нырнули за мраморного ангела, в десяти футах от Седрика, и увидели лишь свистящие стрелы красного света. Крыло ангела с треском отвалилось, задев плечо Гарри. Схватив покрепче палочку, Мелисса выскочила из своего укрытия и проревела:

— Импедимента! — Блэк взмахнула палочкой в сторону преследующих их Пожирателей смерти.

Послышался сдавленный крик, и Мелисса поняла, что задержала, как минимум, одного. Времени оглядываться не было. Они перепрыгнули через опрокинутый кубок и снова бросились на землю, чтобы увернуться от новых заклятий. Гарри протянул руку и ухватился за тело Седрика, второй рукой по-прежнему держа Мелиссу.

— Отойдите! Я убью Поттера! Он мой! — взревел Волан-де-Морт.

В темноте вспыхнули красные глаза Волан-де-Морта. Гарри увидел, как его рот изгибается в злобной усмешке, а рука поднимает палочку.

— Акцио! — крикнул Гарри, указав палочкой на Кубок.

Кубок взлетел в воздух и тут же очутился рядом. Гарри и Мелисса поймали его за ручку...

Они услышали яростный вопль Волан-де-Морта в тот самый момент, когда почувствовали уже знакомый рывок под ложечкой. Последнее, что увидела Мелисса, было что-то летящее, серебряное... Портал сработал, и теперь, в вихре красок и ветра, они с Гарри и Седриком уносились прочь... возвращались домой...

Мелисса шлепнулась лицом на землю и почувствовала запах смятой травы. Резкая, острая боль пронзила ее бок, словно раскаленный нож. Она по-прежнему держала Гарри за руку, ее ладонь била дрожь от боли. Боль была настолько сильной, что она закричала. Ее истошный крик, казалось, был слышен на весь Хогвартс. Дыхание сперло, и, открыв глаза, Блэк увидела, как из ее бока торчит кинжал. Алая жидкость медленно вытекала из раны, но нежная, фарфоровая кожа была так глубоко изрезана, что дышать было невозможно. Хотелось вырвать кинжал голыми руками, но не было сил. Голова кружилась так сильно, что земля под ними, казалось, раскачивалась, как палуба корабля. От шока и физического изнеможения она не могла, да и не хотела, подниматься на ноги. Хотелось закричать, позвать на помощь, но голосовые связки словно парализовало. Она почувствовала, как ее голова снова падает на траву, запах которой теперь вызывал тошноту. Гарри еще сильнее сжал ее руку, тоже не в силах что-либо сказать. А потом боль, которую она чувствовала каждой клеточкой своего тела, начала отступать, перед глазами поплыла чернота, и мир погрузился в тишину...