Связанные душой

Большой зал гудел, словно растревоженный улей. Сегодняшним утром все только и говорили о предстоящем третьем этапе Турнира Трех Волшебников. Когда Мелисса вошла, взгляды тут же устремились к ней, шепотки стали громче, сплетаясь в единый гул обсуждений. К такому вниманию она за последний год уже успела привыкнуть, поэтому реагировала довольно равнодушно. Об аппетите не могло быть и речи – бессонная ночь, полная тревожных снов и мрачных предчувствий, не способствовала хорошему настроению. Предстоящее испытание – прохождение лабиринта, полного неизвестных опасностей и сложных заданий, – совсем не радовало. Единственным светлым пятном этим утром стала открытка от Сириуса – простой кусок пергамента с отпечатком собачьей лапы, но такой тёплый и ободряющий.

Сегодня в Хогвартс съехались семьи участников, чтобы поддержать своих детей в этот важный день. Мелисса, облокотившись на кулак, со скучающим видом наблюдала за постепенно пустеющим залом. Ей явно не к кому было идти. Краем глаза она заметила, чтоПоттер тоже остался сидеть за столом, по всей видимости, в такой же ситуации.

Большой зал пустел на глазах. Мелисса видела, как Флёр Делакур поднялась из-за стола Когтеврана, догнала Седрика Диггори и вместе они прошли в соседнюю комнату. Следом за ними, чуть сутулясь, вышел Виктор Крам.

«Лучше всего сейчас пойти в библиотеку, – подумала Мелисса, – полистать книги, поискать полезные заклинания. Лишними они точно не будут». Она уже встала из-за стола, когда дверь комнаты, в которую ушли остальные чемпионы, приоткрылась, и оттуда выглянул Седрик.

— Идите сюда скорее! — позвал он. — Ваши уже заждались!

Удивлённо нахмурившись, Мелисса поднялась и обменялась взглядом с Гарри, который выглядел не менее озадаченным. Они пересекли Большой зал и вошли в комнату.

Прямо у двери стоял Седрик с родителями. В дальнем углу Виктор Крам быстро говорил по-болгарски со своими родителями – черноволосыми мужчиной и женщиной, от отца Виктор явно унаследовал характерный крючковатый нос. В другом углу Флёр Делакур оживлённо щебетала по-французски со своей матерью, рядом с которой стояла младшая сестра Флёр, Габриэль, крепко держась за мамину руку. Увидев Гарри, Габриэль радостно замахала ему, и он ответил ей тем же. У камина сидела миссис Уизли с одним из своих старших сыновей, Биллом. Гарри тут же радостно направился к ним.

А в углу комнаты, скромно стоял Римус Люпин. Он выглядел хорошо: серые брюки, мягкий коричневый свитер, из-под которого виднелся воротник рубашки, пшеничные, лишь слегка тронутые сединой волосы аккуратно уложены, а у глаза едва заметный шрам, который, казалось, придавал его лицу особое очарование. Он тепло улыбнулся Мелиссе, и она быстро подошла к нему.

— Не мог не прийти поддержать тебя, — сказал Римус, обнимая её.

Мелисса уткнулась лицом в его свитер, вдыхая знакомый запах шоколада, табака и кофе. Этот аромат всегда успокаивал и вселял чувство безопасности.

— Как ты? Волнуешься? — спросил Люпин, чуть отстранившись.

Мелисса едва заметно кивнула и тихо прошептала:

— У меня нехорошее предчувствие.

Люпин понимающе кивнул, уголки его губ дрогнули в подобии улыбки. Склонив голову набок, он внимательно посмотрел на Мелиссу. Он всегда воспринимал её как отдельную личность – не просто дочь его лучшей подруги, а именно Мелиссу, подростка со своей непростой историей и сложным характером. Сейчас, услышав её слова о предчувствии, он вспомнил Аврору, её необычайную интуицию и дар предвидения, которые всегда оказывались верными, хотя сама Аврора не любила эту свою особенность.

***
Декабрь 1979 года.

Зимнее солнце, давно погрузившееся в спячку, не согревало своими лучами заснеженные улицы. С неба медленно падали пушистые снежинки, мягко опускаясь на белые сугробы и бесследно растворяясь в снежном покрове. Сегодня утром, в отличие от всей предыдущей недели, не было ни назойливого ветра, ни метели. В маленькой, скромной деревушке, где стоял неприметный дом Римуса Люпина, царила тишина. Деревня была малонаселённой: всего несколько домов, большинство из которых принадлежало маглам. Дом Люпина находился на самой окраине, рядом с большим лесом, сейчас пустым и безмолвным, укутанным белоснежным покрывалом. Римус специально выбрал это уединённое место, чтобы его ежемесячное болезненное превращение в полнолуние можно было списать на волков, обитающих в лесу. Со временем местные жители и вовсе перестали заходить в эту часть леса, опасаясь встречи с дикими животными.

Аврора шла рядом с другом, тихонько ругаясь на гололёд, сковавший дороги. Высокие каблуки её чёрных сапог предательски скользили по ледяной корке. Римус, заметив её затруднения, галантно предложил ей свой локоть в качестве опоры. Волосы Авроры, цвета свежевыпавшего снега, были аккуратно собраны в тугую причёску Кикимером, домовым эльфом семьи Блэк. Волшебница куталась в светлую, пушистую шубку, морщась от мороза, покусывавшего открытые участки её фарфорово-бледного лица. Вокруг стояла тишина, нарушаемая лишь скрипом снега под ногами, но в груди Авроры бешено колотилось сердце, а в висках стучала тревожная боль.

— У меня какое-то нехорошее предчувствие, — прошептала она, поднимая на друга встревоженный взгляд.

Люпин тут же обернулся к ней, его взгляд упал на её покрасневшие от мороза щёки. Предчувствия Авроры никогда их не подводили, и от этого у Римуса по спине пробежал неприятный холодок.

— Да брось ты, Ав, — попытался он успокоить подругу. — Осталось совсем немного, мой дом уже за углом.

Аврора лишь пожала плечами, не разделяя его оптимизма. Внезапно земля под ногами задрожала, небо прорезала яркая вспышка молнии, и вдали раздался звонкий, пронзительный смех, от которого кровь стыла в жилах. Аврора и Римус обменялись взглядами – они оба поняли, кто это.

— Прячься! — резко скомандовала Аврора, толкая друга в сторону ближайшего сугроба.

— Я тебя не оставлю... — начал было Римус, но Аврора, не слушая его возражений, с силой втолкнула его крупное тело в снег.

— Я чистокровная и жена одного из них, — быстро проговорила она, засыпая снегом его виднеющиеся из сугроба ботинки. — Мне ничего не будет.

Ярко-зелёная вспышка озарила деревушку. Аврора увидела приближающуюся стаю из пяти волшебников. Среди них мог быть её муж или старший брат. Под оглушительный хохот, фигуры в чёрных плащах и масках плавно опустились на землю. Один из Пожирателей смерти небрежно подбросил свою палочку в воздух, поймал её и направил прямо на Аврору.

— Развлечемся, детка? — прохрипел он.

Аврора, не дрогнув, усмехнулась и гордо вскинула подбородок.

— Постарайся, чтобы потом мой муж с тобой не «развлёкся», — ответила она, стараясь говорить как можно спокойнее.

— Амикус, ты ошибся, — раздался звонкий женский голос. — Это жена Регулуса Блэка.

В этом голосе Аврора узнала Адару. Волшебница вышла вперёд, встав рядом со своим незадачливым преспешником, и хитро сверкнула серыми глазами из-под маски. Она не сводила взгляда с Авроры, словно давая понять, что знает о присутствии Люпина, спрятавшегося в сугробе.

— А что жена Регулуса Блэка делает в магловской деревне? — пропищал Амикус.

— Не твоего ума дело, — грозно оборвала его Адара.

— Птичка, — обратился к Авроре третий Пожиратель смерти, чей грубый голос вызвал у неё мурашки по коже, — раз уж ты жена Регулуса, может, поможешь нам с одним дельцем? Тут где-то поблизости один оборотень живёт. Нам нужно с ним серьёзно поговорить. Случайно не знаешь, где его дом?

— Ищите в следующей деревне, — холодно ответила Аврора, изо всех сил стараясь скрыть свой страх. — Здесь живут всего три калеки.

— Ну ладно, спасибо за информацию, – ответил мужчина.

Четверо волшебников вновь поднялись в воздух. На земле осталась только Адара, продолжая сверлить Аврору своим пристальным взглядом.

— Лестрейндж, тебя под твой красивый зад пнуть, чтобы ты быстрее полетела? – прошипел третий мужчина, до этого молчавший.

— Негоже смотреть на мой красивый замужний зад, — усмехнулась Адара. — Ну, пока, невестка. Бывай. На морозе долго не ходи.

С этими словами она вальяжно взмыла в воздух и присоединилась к остальным Пожирателям смерти. Стая исчезла в ясном небе, оставив Аврору одну посреди заснеженной деревне.

Аврора ещё несколько секунд смотрела им вслед, а затем быстро подошла к сугробу, где, как она надеялась, ещё не задохнулся Люпин. Опустив руку в холодный снег, она нащупала друга и помогла ему выбраться из снежного плена. Римус, весь покрытый снегом, выбрался из сугроба и, отряхивая пальто, закашлялся – морозный воздух пронзил его до костей.

— Нам крупно повезло, — прохрипел он сквозь кашель.

Аврора кивнула, полностью соглашаясь с ним.

— Пошли быстрее, — поторопила она друга. — Ещё заболеешь. Нам невероятно повезло, что Адара не выдала нас. Она всё прекрасно поняла.

Люпин молча кивнул, уголки его посиневших от холода губ дрогнули в слабой улыбке. Мысль о том, как близко они были к разоблачению, и как легко всё могло закончиться катастрофой, не давала ему покоя. Он с трудом представлял, что бы случилось, если бы Пожиратели Смерти обнаружили его, оборотня, в магловской деревне. Последствия могли быть ужасающими не только для него, но и для Авроры. Он с благодарностью посмотрел на подругу, которая, рискуя собой, защитила его.

***

Вынырнув из воспоминаний, которые, несмотря на свою тревожность, сейчас казались такими тёплыми благодаря присутствию в них подруги, Римус встретился взглядом с юной Блэк. Он постарался улыбнуться как можно ободряюще, чтобы немного развеять её волнение.

— Всё будет хорошо, Мими, — заверил он. — Не волнуйся.

До самого вечера Мелисса и Римус гуляли по территории замка. Люпин старался изо всех сил отвлечь её от тревожных мыслей, рассказывая забавные истории из своей школьной жизни, а также истории о её матери. Он вручил ей большую плитку шоколада, уверяя, что этот шоколад волшебный и обязательно поможет ей и Гарри победить. Мелисса рассмеялась, но шоколад всё же взяла и с удовольствием съела.

Время пролетело незаметно, ясный день сменился закатом, а затем и сумерками. Вместо неспешной прогулки под рассказы Люпина Мелисса сидела за ужином в Большом зале рядом с Гарри, который выглядел таким же усталым и взволнованным, как и она сама. Ни слова Люпина, ни поддержка Уизли не смогли полностью снять напряжение с подростков. Несмотря на то, что стол Гриффиндора ломился от праздничных блюд, аппетита ни у Гарри, ни у Мелиссы не было. Они не притронулись ни к чему. Волшебный потолок постепенно менял дневную синеву на алые закатные краски, а затем на глубокий синий цвет сумерек. Наконец Дамблдор поднялся из-за стола, и весь зал мгновенно стих.

— Леди и джентльмены, — торжественно объявил он, — через пять минут я приглашаю вас пройти на поле для квиддича, где начнётся третье, последнее состязание Турнира Трёх Волшебников. А сейчас прошу участников проследовать на стадион за мистером Бэгменом.

Гарри и Мелисса встали, и весь Гриффиндорский стол взорвался аплодисментами. Близнецы Уизли и Гермиона пожелали им удачи, и чемпионы вместе с Седриком, Флёр и Крамом вышли из Большого зала.

Седрик шёл рядом с Мелиссой. Он выглядел гораздо спокойнее, чем она, в его глазах светились азарт и предвкушение предстоящего испытания.

— Волнуешься, соперница? — спросил он, склонив голову к боку.

Мелисса усмехнулась и пожала плечами.

— Знаешь Чжоу Чанг с пятого курса Когтеврана? — вдруг спросил Седрик, и Мелисса кивнула. – Я ради неё выйду победителем, — гордо заявил он. – Я ей пообещал.

Мелисса искренне улыбнулась, чувствуя, как под рёбрами всё ещё трепещет волнение.

— Удачи, Седрик, — сказала она. — Я ставлю на тебя больше, чем на нас с Поттером.

— Спасибо, — усмехнулся он.

Вскоре они подошли к стадиону. Поле для квиддича преобразилось до неузнаваемости за ночь. По всему периметру возвышалась плотная живая изгородь высотой не меньше двадцати футов. Прямо перед ними в изгороди темнел проём – вход в лабиринт. Коридор внутри, образованный густым кустарником, уходил в непроглядную черноту, от которой у Мелиссы побежали мурашки по коже.

Через пять минут на стадионе начали появляться первые зрители. Воздух наполнился взволнованными голосами и топотом сотен ног – зрители спешили занять свои места на трибунах. Небо окрасилось в густой иссиня-черный цвет, на котором зажглись первые звёзды. К Бэгмену и участникам подошли Хагрид и профессора МакГонагалл, Грюм и Флитвик. На шляпах профессоров и на кротовом жилете Хагрида светились большие красные звёзды.

— Мы будем патрулировать снаружи, — обратилась к чемпионам профессор МакГонагалл. — Если кто-нибудь из вас попадет в беду и ему потребуется помощь, пошлите в воздух сноп красных искр, и мы немедленно придём. Всё ясно?

Чемпионы кивнули.

— Тогда вперёд! — бодро скомандовал Бэгмен патрульным.

Патрульные разошлись по своим постам вокруг лабиринта. Бэгмен коснулся палочкой горла и тихо произнёс:

— Сонорус!

Его голос, усиленный магией, разнёсся по всему стадиону:

— Леди и джентльмены, третье и последнее состязание Турнира Трёх Волшебников начинается! Разрешите мне напомнить вам турнирное положение участников на сегодняшний день! Первое место делят между собой мистер Седрик Диггори и мистер Гарри Поттер, с которым сегодня проходит испытания юная мисс Мелисса Блэк – все трое представляют школу «Хогвартс», у каждого по восемьдесят пять очков!

Гром аплодисментов и восторженные крики разбудили птиц в Запретном лесу, и они с тревожным гомоном поднялись в тёмное ночное небо.

— На втором месте мистер Виктор Крам, институт «Дурмстранг», — продолжал Бэгмен, — восемьдесят очков!

Трибуны вновь взорвались аплодисментами.

— И на третьем месте — мисс Флёр Делакур, академия «Шармбатон»!

Мелисса заметила на трибуне взволнованного Люпина. Он махнул им с Гарри рукой, и они радостно замахали в ответ.

— Итак, Гарри, Мелисса, Седрик, — пророкотал Бэгмен, — начинайте по моему свистку! Три... два... один...

Раздался резкий свисток, и Гарри, схватив Мелиссу за руку, бросился к входу в лабиринт.

Высокая живая изгородь отбрасывала на дорожку густую тень. Изгородь была либо слишком плотной, либо заколдованной, но звуки стадиона мгновенно стихли, как только они погрузились во тьму лабиринта. На миг им даже показалось, что они оказались под водой. Гарри, Мелисса и Седрик, освещая себе путь палочками, прошли некоторое расстояние вместе, а затем разошлись на первой развилке. Снова раздался свисток – Виктор Крам вошел в лабиринт. Гарри, крепко держа Мелиссу за руку, спешил по пустынной дорожке. Они оба ощущали чье-то незримое присутствие, тени вокруг сгущались. Палочка Гарри указала направо – на север. Впереди путь был свободен. Ещё один свисток – все чемпионы были теперь в лабиринте.

На следующей развилке Гарри свернул направо, и из-за поворота показался бледный и трясущийся Седрик.

— Соплохвосты Хагрида! — выдохнул он. — Гигантские!

Гарри, прикрывая Мелиссу, побежал дальше и вдруг увидел перед собой огромного дементора. Он уже хотел применить заклинание "Экспекто патронум", но Мелисса, поняв, что это всего лишь боггарт, крикнула: "Риддикулус!" Боггарт с громким треском лопнул и исчез в облачке дыма.

Они двинулись дальше и наткнулись на странный золотистый туман, который не поддавался никаким заклинаниям. Внезапно послышался крик Флёр. Гарри бросился в туман и тут же оказался подвешенным вниз головой. Мелисса помогла ему вернуться в нормальное положение. Преодолев это препятствие, они продолжили свой путь. Они были уже почти у цели.

После череды тупиков Гарри и Мелисса столкнулись с огромным соплохвостом. Заклинания отскакивали от его толстого панциря. Чудом попав заклинанием в незащищенное брюхо, Гарри, прикрывая своим телом Мелиссу, обездвижил чудовище, и они бросились бежать. С каждой секундой дышать становилось всё труднее, тревога нарастала.

Они свернули налево – тупик, свернули направо – снова тупик. Гарри остановился, чтобы перевести дух, и приказал палочке определить стороны света. Они вернулись к развилке, взяли направление на северо-запад и хотели было бежать дальше, но вдруг застыли на месте – до них донеслись странные звуки из-за изгороди.

— Что ты делаешь? — кричал Седрик. — Ты что, гад, делаешь?!

А затем голос Крама:

— Круцио!

Мелисса и Гарри переглянулись. В тот же миг до их ушей донесся отчаянный вопль Седрика. Гарри, прикрывая Мелиссу, рванул вперед, стараясь не ошибиться с поворотами. Впереди не было никаких развилок. Оставалось одно – использовать Взрывное заклятие. Заклятие подействовало, хоть и не очень сильно: в изгороди образовалась небольшая дыра. Гарри и Блэк просунулись туда ногу, навалились всем телом, колючие ветви затрещали, сломались, и в изгороди открылось отверстие. Гарри и Мелисса, порвав мантии, пролезли сквозь него и увидели, как на земле корчится от боли Седрик, а над ним стоит Крам.

Услышав треск ломающихся веток, Крам обернулся и хотел было убежать, но Мелисса успела нацелить на него палочку.

— Окаменей! — крикнула она.

Заклинание попало Краму в спину, он на мгновение замер, а затем рухнул лицом вниз. Гарри бросился к Седрику. Тот уже перестал извиваться, лежал, тяжело дыша, закрыв лицо руками.

— Всё в порядке? — спросил Гарри, хватая Седрика за руку.

— Да, — выдохнул Седрик. — Не могу поверить... он подкрался сзади... я услышал, обернулся... а он уже направил на меня палочку...

Он с трудом поднялся на ноги. Его всего трясло.

— Просто не верится... мне казалось, он ничего... — Гарри смотрел на распростертого Крама.

— Мне тоже, — согласился Седрик.

— Ты слышал, как кричала Флёр? — спросил Гарри.

— Слышал, — ответил Седрик. — Ты думаешь, Крам мог и её...

— Не знаю, — медленно произнес Гарри.

— Ну что, оставим его здесь? — спросил Седрик.

— Нет, — возразил Гарри. — Наверное, лучше всего послать сноп искр. Пусть патрульные подойдут и заберут его. А то его тут соплохвост сожрет.

— И поделом, — сказала Мелисса, но всё же подняла палочку и пустила в небо сноп красных искр. Искры рассыпались облачком и зависли над тем местом, где лежал Крам.

Несколько секунд Гарри, Седрик и Мелисса стояли в темноте, оглядываясь по сторонам.

— Ладно, — сказал Седрик. — Идём дальше...

— Что? — переспросил Гарри. — А... да... конечно.

Этот момент был странным. Только что Крам пытался убить Седрика, а теперь они снова соперники. Гарри и Мелисса с Седриком разошлись на развилке. Гарри, страстно желая победы, думал о Краме и Непростительном заклятии. Взволнованная Мелисса шла рядом, крепко держа его за руку, которую он не отпускал с тех пор, как они вошли в лабиринт. Тупики стали попадаться всё чаще. В темноте лабиринта они увидели сфинкса.

— Вы близки к цели, — произнесла она низким голосом. — Отгадаете загадку – пропущу. Не отгадаете – нападу. Промолчите – уйдёте.

Мелисса обменялась взглядами с Гарри и кивнула. Загадку должна была отгадать она. Поттер доверил ей это.

— Ладно, — согласился Гарри. — Слушаем вашу загадку.

Женщина-львица уселась посреди дорожки и произнесла:

Мой первый слог проворней всех слывёт по праву,
Он очень быстр на руку, ногу и расправу;
Второй мой слог есть плод окружности решений
Её с диаметром законных отношений.
Мой третий слог – абстрактно названный мужчина,
Ни цвета кожи, ни фамилии, ни чина.
Сложив их вместе, существо ты образуешь,
Какое ты скорей умрёшь, чем поцелуешь.

Под напряженным взглядом Гарри Мелисса начала думать, лихорадочно перебирая в уме все возможные варианты ответа. Наконец, она произнесла:

— Скорпион?

Сфинкс расплылась в улыбке, поднялась на ноги и посторонилась.

— Спасибо! — воскликнул пораженный Гарри, и они бросились вперёд.

Гарри и Мелисса были почти у цели. На развилке они встретили Седрика. Седрик был ближе к Кубку, но из-за кустов внезапно появилось чудовище. Гарри предупредил Седрика, тот споткнулся, и на него напал огромный паук. Заклинания Гарри не действовали. Паук схватил его, поднял в воздух, Седрик пытался помочь. "Экспеллиармус!" – крикнула Мелисса, и паук выпустил Гарри. Вместе они попали в паука заклинаниями, и тот рухнул на землю.

— Гарри! Вы в порядке? Он не раздавил тебя? — услышал Гарри голос Седрика.

— Нет, — тяжело дыша, ответил Гарри.

Мелисса упала позади Гарри, поэтому ей повезло больше. Но нога Гарри кровоточила, разорванная мантия была испачкана густой липкой слизью, вероятно, из челюстей паука. Гарри хотел подняться, но ступить на дрожащую, окровавленную ногу было невозможно. Собрав все силы, он встал, перевел дыхание и оперся на плечо Мелиссы.

Кубок Трёх Волшебников поблескивал всего в нескольких шагах от Седрика.

— Бери Кубок, — тяжело дыша, сказал Гарри. — Скорее бери. Ты рядом.

Но Седрик не двигался. Он стоял и смотрел на Гарри и Мелиссу, потом обернулся и посмотрел на Кубок. Гарри видел, как ему хотелось сделать шаг вперед и взять главный приз Турнира. Но Седрик снова повернулся к Гарри и, собравшись с духом, твердо произнес:

— Нет, идите вы. Ты выиграл. Сегодня ты дважды спас мне жизнь.

— Это к Турниру не относится, — возразил Гарри.

В душе у него бушевали противоречивые чувства: нога ужасно болела, все кости ныли после борьбы с пауком. Мелисса, измученная, тяжело дышала и пыталась поддержать Гарри, чтобы тот не упал.

— Говорю тебе, я не буду играть в догонялки на вывихнутой ноге, — продолжал Гарри. — Побеждает тот, кто первый коснется Кубка. И это будешь ты.

Седрик сделал несколько шагов в сторону поверженного паука, увеличивая расстояние между собой и Кубком, и покачал головой:

— Ни за что!

— Перестань играть в благородство, — сказал Гарри. — Не тяни время, бери Кубок. Надо как-то выбираться отсюда.

— Ты рассказал мне про драконов, — возразил Седрик. — Если бы не ты, я провалился бы ещё на первом задании.

— Мне тоже помогли, — ответил Гарри, пытаясь стереть кровь с ноги подолом мантии. — А ты мне помог с яйцом, так что мы квиты.

— Но и мне помогли с яйцом, — не унимался Седрик.

— Ну и что? Мы всё равно квиты, — повторил Гарри, пытаясь осторожно опереться на больную ногу. Нога предательски дрожала. Он определённо вывихнул её, когда упал с трёхметровой высоты.

— Тебе за второе задание полагалось больше очков, — продолжал настаивать Седрик. — Ты остался на дне, чтобы освободить всех заложников. Я мог бы поступить так же.

— Я – единственный дурак, кто принял ту песенку всерьез! — в голосе Гарри послышалась горечь. — Бери Кубок!

— И Мелисса многим рисковала ради этой победы, — добавил Седрик.

— Седрик, бери уже этот чертов кубок! — воскликнула Мелисса. — Я тут вообще ни при чём!

— Нет, — твердо ответил Седрик.

Переступив через спутанные лапы паука, Седрик встал рядом с Гарри, который смотрел на него во все глаза. Седрик был очень серьёзен. Он понимал, что отказывается от славы, которой его факультет не видел уже несколько веков.

— Идите, — твердо повторил он.

Судя по его лицу, решение далось ему нелегко, но оно было принято бесповоротно: он стоял с каменным выражением лица, скрестив руки на груди, и не отрываясь смотрел на Гарри.

Гарри перевел взгляд с Седрика на Кубок. На одно сияющее мгновение он представил себе, как выходит из лабиринта с Кубком в руках и обнимает Мелиссу, вдыхая её нежный аромат, как она ему нежно улыбается, обвивая руками его шею. Он поднимает Кубок над головой, слышит восторженный рёв толпы... Картина растаяла, на её месте возникло хмурое, упрямое лицо Седрика.

— Давайте пойдем вместе, — предложил Гарри.

— Что? — удивленно переспросил Седрик.

— Вместе возьмем Кубок. Это не только наша с вами победа. Это победа Хогвартса. Мы её завоевали втроем, — Гарри кивнул на Мелиссу, которая стояла немного позади, прислонившись к стене лабиринта и переводя дыхание.

Седрик изумленно смотрел на Гарри.

— Ты... ты уверен?

— Да, — ответил Гарри. — Да... мы ведь всё время помогали друг другу. И добрались сюда практически одновременно. Так что и возьмем его вместе.

Седрик, казалось, не верил своим ушам, но через мгновение его лицо просияло счастливой улыбкой. Мелисса, не сдерживаясь, тоже улыбнулась, чувствуя, как тепло разливается по груди.

— Отлично, — сказал Седрик. — Идём.

Он взял Гарри под локоть и помог ему доковылять до тумбы, на которой стоял желанный трофей. Гарри всё это время не сводил глаз с Мелиссы, чтобы убедиться, что она тоже добралась до цели в порядке. Втроем они протянули руки к сияющим ручкам Кубка.

— На счёт три, ладно? — предложил Гарри. — Один... два... три!

И они вместе коснулись Кубка.

В то же мгновение Гарри почувствовал знакомый рывок где-то под ложечкой. Ноги оторвались от земли. Рука, крепко держащая Кубок, не разжималась. Кубок куда-то нес его сквозь завывание ветра и пестрый вихрь красок, и вместе с ним, рука об руку, летели Седрик и Мелисса.