Связанные душой

После этого случая Уоррингтон к Мелиссе не подходил, более того, он даже ее немного избегал. А Драко делал вид, что ничего не случилось, продолжая полностью игнорировать существование Блэк, что, впрочем, делала и она.

Январь незаметно сменился февралем, принесшим холодную погоду и дожди. Уже завтра должен был состояться второй этап Турнира Трех Волшебников. Мелисса знала, что участникам нужно было разгадать загадку золотого яйца. Об этом ей рассказала Флёр, которая, вроде бы, ее разгадала. Оказалось, что необходимо придумать способ продержаться под водой около часа. Поттер, видимо, так и не нашел решения, ведь Грейнджер продолжала на него ворчать в гостиной Гриффиндора, перечитывая все книги в поисках хоть какой-то полезной информации. Сама Блэк не знала, как помочь; задача и вправду была из трудных.

Когда прозвенел звонок, все начали выходить из класса. Последним уроком была Защита от Темных Искусств, на котором Грюм подробно рассказывал о непростительном заклятии Круциатус.

— Дорогая Блэк, будь добра задержаться, — прохрипел Грюм, когда Мелисса уже собиралась выйти из класса.

Гриффиндорка кивнула и вернулась за свою парту, ожидая, когда все уйдут. Через несколько минут в классе воцарилась тишина, нарушаемая лишь доносившимся из коридора гулом голосов.

— Дело в том, что, как я понимаю, между тобой и Гарри есть какая-то связь, — профессор пристально посмотрел на шрам Мелиссы, который сегодня был хорошо виден благодаря высоко собранному хвосту.

Мелисса смутилась, но в ответ кивнула.

— Так вот. Я подумал, что у тебя наверняка есть желание ему помочь, — продолжил Грюм, не давая ей вставить ни слова. — Знаешь способ продержаться под водой около часа?

Профессор не сводил с нее своего волшебного глаза. Мелисса честно пожала плечами, хотя в голове уже начала перебирать возможные варианты. Грюм хмыкнул, отодвинул первый ящик своего стола и вытащил оттуда комок каких-то серо-зеленых, скользких, похожих на крысиные хвосты, водорослей.

— Это жабросли. Знаешь, как они работают? — спросил Грюм, показывая ей жабросли.

Мелисса кивнула. Она читала о них в одной из книг.

— Применяются для того, чтобы получить возможность некоторое время оставаться под водой, — пояснила она. — У съевшего жабросли волшебника вырастают жабры, на руках появляются межпальцевые перепонки, а ноги превращаются в некое подобие ласт. Действие жаброслей временно, проходит примерно через час-полтора.

На лице Грюма появилась улыбка.

— Умная девчонка, — прохрипел он и подошел ближе к Мелиссе.

Профессор взял ее ладонь и высыпал в нее горсть жаброслей.

— С твоими знаниями ты явно заслужила их иметь. Думаю, ты захочешь помочь Гарри, — подмигнул он обычным глазом.

Блэк кивнула и пересыпала жабросли в карман мантии.

— Хорошо, сэр. Я могу идти? – спросила она. Грюм кивнул в ответ.

***
Весь следующий день Мелисса отчаянно искала Поттера. Куда он делся, когда так нужен? Кроме того, у нее были еще вопросы. Почему Грюм дал жабросли именно ей, ведь намного логичнее было дать их самому Гарри или, на крайний случай, Уизли или Грейнджер? Блэк в этом месяце даже не общалась с Поттером. Гарри всячески ее избегал, что она, конечно, заметила. Даже со взглядом его зеленых глаз она практически не сталкивалась. В целом, ей было безразлично, просто в последнее время начало казаться, что у Поттера биполярное расстройство, либо связь их душ дает о себе знать, что и сама Мелисса иногда ощущала.

Наконец, в углу гостиной Гриффиндора Блэк заметила знакомую взъерошенную шевелюру. Гарри сидел на полу, окруженный множеством книг о подводном мире, и смотрел на них безнадежным взглядом. Гермионы, на удивление, рядом не было. Мелисса подошла к нему и аккуратно потормошила за плечо. Гарри обернулся. Он думал, что это подруга, но перед ним стояла Блэк. Она смотрела на него мрачным взглядом, ее волосы были заплетены в высокий хвост, открывая вид на четкие скулы. После Святочного бала Гарри решил, что ему нужно уменьшить количество их общения, хотя общения как такового и не было – было много переглядываний, в которых он что-то пытался найти, и очень даже зря. Но сейчас она сама стояла над ним, будто собиралась спросить: "Почему ты решил перестать играть в мою игру?". Блэк достала из кармана жабросли и протянула их ему на ладони. Гарри уставился на нее, хмуря брови.

— Это жабросли, Поттер. С их помощью можно некоторое время оставаться под водой. Они тебе понадобятся завтра, — отрывисто произнесла Мелисса, не дожидаясь его ответа, молча взяла его ладонь.

Гарри ощутил, как по телу пробежал разряд тока от холода ее руки, его дыхание сбилось. Блэк высыпала жабросли ему на ладонь и быстро скрылась, как она любила делать, оставляя его в замешательстве.

***

На улице стоял солнечный, но морозный день. На противоположном берегу озера высились трибуны, те самые, что стояли в ноябре вокруг загона с драконами. Трибуны были забиты до отказа: студенты оживленно переговаривались, и невнятный гомон, отражаясь от ледяной поверхности воды, доносился до Гарри. На ближнем берегу, у самой воды, стоял покрытый золотой парчой стол судей. Все четверо участников уже стояли у судейского стола, ожидая начала второго испытания. Смысл задания состоял в том, чтобы достать со дна озера человека, который был для участника важен. У Поттера это был Рон Уизли, у Крама – Гермиона, у Седрика – Чжоу Чанг, а у Флёр – ее младшая сестра Габриэль.

— Ну что ж, наши участники готовы ко второму испытанию, — громогласно объявил Дамблдор. — Начнем по моему свистку. Ровно через час они должны вернуться, приведя с собой тех, кого у них отобрали. Итак, на счет три: раз... два... три!

Пронзительный свисток разорвал холодный, неподвижный воздух. Трибуны взорвались криками и рукоплесканиями. Гарри скинул ботинки, стянул носки, достал из кармана комок жаброслей, быстро сунул его в рот и зашел в озеро.

Ледяная вода озера обжигала ноги. Промокшая мантия и брюки становились все тяжелее с каждым шагом. Гарри, жуя скользкие водоросли, зашел по пояс в воду и остановился.

С трибун послышался смех. Глупо было идти в озеро, не применив никакой магии. Гарри, дрожа от холода, старался не смотреть на трибуны, где особенно громко насмехались слизеринцы. Внезапно он почувствовал удушье, словно ему на лицо наложили подушку. Легкие опустели, а на шее появилась режущая боль.

Гарри схватился за шею и обнаружил под ушами жабры! Не раздумывая, он нырнул. Ледяная вода, которая еще мгновение назад казалась обжигающей, теперь стала глотком жизни. Гарри увидел на руках перепонки, а ноги превратились в мощные ласты. Вода стала приятной и легкой. Он энергично заработал ластами и удивился своей скорости. Вскоре Гарри достиг такой глубины, что перестал видеть поверхность.

Он плыл вдоль мутного дна, где из темноты возникали то леса водорослей, то илистые луга. Гарри пытался разглядеть тени вдали. Пару раз ему показалось, что он видит какое-то чудовище, но это оказывались всего лишь бревна или заросли водорослей. Других чемпионов, русалок, Рона или гигантского кальмара не было видно.

Внизу показалась долина высоких, колышущихся водорослей. Внезапно что-то схватило Гарри за ногу. Это был гриндилоу. Из водорослей появились еще двое и начали тянуть Гарри вниз.

— Релашио! — беззвучно крикнул Гарри.

Из палочки вырвалась струя кипятка, обдав гриндилоу. Гарри вырвался и поплыл прочь, отбиваясь кипятком. Наконец, ему удалось пнуть одного гриндилоу в лоб, и те, взвизгнув, скрылись в водорослях.

Гарри отплыл на безопасное расстояние, спрятал палочку и прислушался. Тишина давила на уши, напряжение нарастало. Он описал круг, напряженно вглядываясь в мутную глубину. Гарри заплыл уже довольно далеко, но кроме колышущихся водорослей ничего не обнаружил.

— Ну как? — раздался внезапно чей-то голос.

Гарри чуть не подпрыгнул от неожиданности. Резко обернувшись, он увидел Плаксу Миртл, едва различимую в темной воде. Только огромные глаза привидения за толстыми очками в перламутровой оправе смотрели на него, не мигая.

— Ты что, Миртл! — хотел крикнуть Гарри, но вместо этого изо рта вылетел большой пузырь воздуха. Плакса Миртл захихикала.

— Плыви вон туда, — прошептала она, указывая куда-то в сторону. — Я с тобой не поплыву. Меня как увидят, так сразу начинают гоняться.

В благодарность Гарри показал ей кулаки с оттопыренными большими пальцами и поплыл в указанном направлении, стараясь держаться выше над водорослями, на случай, если там прячутся гриндилоу.

Он плыл довольно долго, как ему показалось, минут двадцать. Под ним простиралась целая долина черного ила, который взмучивался и крутился вихрями от движений Гарри. И, наконец, он услышал вдали обрывок русалочьей песни из яйца:

На поиски даем мы
Тебе один лишь час...

Гарри поплыл быстрее, подгоняемый песней и тревогой за Рона. Впереди, в мутной воде, показался громадный камень. На камне был высечен рисунок: тритоны с копьями в руках гнались за гигантским кальмаром. Гарри обогнул камень и поплыл дальше, следуя за звуками русалочьей песни, которая становилась все громче.

...Минуло полчаса – спеши!
Скорей пропажу забери...

Внезапно из тьмы выступили очертания домов, слепленных из булыжников и густо поросших водорослями. В темных окнах виднелись лица... эти лица были совсем не похожи на миловидную мордашку русалки с картины в ванной старост. У существ, наблюдавших за Гарри, была серая кожа, длинные темно-зеленые волосы, желтые глаза и неровные зубы. На шеях у них висели ожерелья из гальки. Гарри проплывал мимо, а они злобно смотрели на него, словно оценивая непрошеного гостя. Несколько тритонов и русалок выплыли из своих каменных хижин с копьями в руках и, мощно работая серебристыми хвостами, подплыли поближе, чтобы получше его рассмотреть.

Гарри ускорился, плывя по русалочьей улице. Каменных хижин становилось все больше, вокруг некоторых были разбиты небольшие сады водорослей, а у двери одной хижины даже сидел привязанный к колу гриндилоу. Отовсюду выплывали новые русалки и тритоны, с любопытством разглядывая гостя, указывая друг другу на перепонки на его руках и ногах, на жабры, и перешептываясь между собой на непонятном языке. Гарри завернул за угол, и его глазам предстало удивительное зрелище.

На площади, обрамленной несколькими домами, собралась целая толпа русалок и тритонов. В центре площади возвышалась статуя тритона, высеченная из цельного куска скалы, а перед статуей выстроился русалочий хор и пел песню участникам Турнира. К хвосту статуи были привязаны четыре человека.

Рон был привязан между Гермионой и Чжоу. Еще там была девочка лет восьми с длинными серебристыми волосами, как у Флёр. Гарри сразу догадался, что это ее младшая сестра. Все четверо пленников крепко спали, склонив головы на плечи, изо рта у всех поднимались тоненькие струйки пузырьков.

Гарри поспешил к пленникам, ожидая, что тритоны нападут на него со своими копьями, но те не двигались с места, продолжая наблюдать за ним с нескрываемым любопытством. Толстые, скользкие веревки, которыми были привязаны Рон, Гермиона, Чжоу и сестра Флёр, оказались сплетены из каких-то прочных водорослей. Гарри вспомнил о перочинном ножике, который Сириус подарил ему на Рождество, но ножик остался в дорожном сундуке в замке.

Гарри огляделся. У тритонов в руках были копья с острыми наконечниками. Он метнулся к тритону ростом выше двух метров с длинной зеленой бородой и ожерельем из акульих зубов и жестами попытался попросить у него копье. Тритон рассмеялся хриплым смехом и покачал головой в знак отказа. Рассерженный Гарри попытался вырвать копье, но безуспешно. Тогда он начал искать что-то острое поблизости. Найдя зазубренный камень, он принялся пилить веревку Рона. Как только Рон был освобожден, течение подхватило его и понесло по дну. Гарри огляделся, но других чемпионов не было видно. Он начал пилить веревку Гермионы, но тритоны, недовольно ворча, оттащили его, жестами предлагая забрать только одного пленника. Гарри решительно отказался, настаивая на спасении всех. Он искал глазами других чемпионов, беспокоясь о времени, но часы, как назло, остановились.

Внезапно появился Седрик, объяснив, что немного заблудился. Он быстро перерезал веревку Чжоу и уплыл с ней наверх. Гарри остался ждать Флёр и Крама. Вскоре появился Крам, превратившийся в подобие акулы. Он с трудом перепилил веревку Гермионы с помощью камня, данного ему Гарри, и тут же уплыл с ней, даже не поблагодарив. Гарри, не видя Флёр, решил действовать. Тритоны упорно не давали ему освободить оставшихся пленников. Тогда Гарри выхватил палочку, и тритоны, испугавшись, расступились. Он быстро освободил девочку, схватил ее и Рона за руки и поплыл наверх. Плыть с таким грузом было невероятно тяжело. Тритоны молча наблюдали за ним. Гарри задыхался, руки разламывались от боли. Наверху становилось все светлее, но сил почти не осталось. Внезапно он ощутил, как водоросли обвили его ноги, он попытался вырваться из этой цепкой хватки, но они лишь сильнее затянули свои петли и потащили его на дно.

***

Все трое участников уже выплыли: Крам и Седрик – каждый со своим спасенным, а Флёр – одна, без младшей сестры. Девушка не смогла ее найти, от чего сейчас сильно волновалась, давая волю слезам. Не хватало только Поттера. Мелисса вдруг вспомнила, что жабросли скоро перестанут действовать. Ей стало душно, она нервно наблюдала за озером, ожидая, когда же он выплывет, но Гарри все не было. Внезапно ее шрам обожгла резкая боль, заставив Мелиссу зажмуриться. Стук сердца раздался в голове, а по залитым туманом вискам ударила пульсирующая боль. В глазах стали появляться мутные картинки: тело человека в воде, запутанное в водорослях, которые бросались в глаза благодаря своему яркому, неестественному цвету. Мелисса сконцентрировалась и разглядела в этой неясной картине мокрую шевелюру Поттера. Он запутался в водорослях! Девушка резко распахнула глаза и вскочила со своего места, ощущая, как волна тревоги захлестывает ее. Увидев силуэт МакГонагалл, она, тяжело дыша, подбежала к ней.

— Профессор МакГонагалл! Поттер... он запутался в водорослях! — пролепетала она, задыхаясь и держась руками за колени.

МакГонагалл оглядела ее сквозь линзы очков, слегка нахмурившись.

— Мисс Блэк, откуда вы это знаете?

Мелисса прикусила нижнюю губу. В голове вновь вспыхнула картина озера и водорослей, на этот раз более четкая. Шрам снова обожгло болью.

— Просто знаю! — отрезала она.

— Мы не можем предпринимать никаких действий только потому, что вам так кажется... — начала профессор МакГонагалл.

Но Мелисса уже не слушала. Она бросилась к озеру, на ходу сбрасывая обувь.

— Блэк, стойте! — крикнула ей вслед декан.

Но Мелисса, разбежавшись, уже прыгнула в ледяную воду, слыша громкие вскрики с трибун. Ледяная вода обожгла кожу, тело мгновенно промоклo, и Мелиссу начала бить дрожь. Она открыла глаза, которые защипало от холодной воды, и поплыла на поиски Гарри. Если она сейчас его не найдет, или если он не запутался ни в каких водорослях, то она точно сойдет с ума. Шрам продолжал гореть, а воздух в легких заканчивался. "Так можно и утонуть! Чем ты только думаешь?" - пронеслось в ее голове. Но буквально спустя пару минут она увидела Гарри. Он держал на руках младшую сестру Флёр и Рона. "Он не выплывал, чтобы помочь остальным участникам? Поттер слишком человечный", - подумала Мелисса. Гарри усердно пытался освободиться от назойливых водорослей. В его глазах уже плыл туман, он еле держался на плаву. Мелисса быстро подплыла к нему и дрожащими пальцами начала развязывать жгуты водорослей, которые, словно живые, пытались удержать его.

Увидев ее, Гарри подумал, что уже оказался на том свете. Но когда Мелисса развязала водоросли, и он, преодолевая скомканность в груди, почувствовал, что может плыть, понял, что все это происходит наяву. Блэк схватилась за него – видно, в ее легких уже не осталось воздуха. Гарри рванул к поверхности, видя свет неба сквозь толщу воды. Он старался плыть быстрее, чтобы она не утонула у него на глазах.

И наконец, они вынырнули! Свежий, прохладный воздух обжег мокрое лицо. Гарри жадно глотал воздух, словно впервые в жизни вздохнул полной грудью. Блэк тут же залилась кашлем, жадно глотая воздух, который обжигал горло. Рон и девочка все еще были без сознания. Зеленоволосые тритоны и русалки всплыли следом за Гарри и Мелиссой и наблюдали за ними, улыбаясь.

Трибуны замерли в ожидании, словно все время, пока Мелисса и Гарри были под водой, никто не дышал. Но как только головы ребят показались над поверхностью, трибуны взорвались криками и аплодисментами. Должно быть, все думали, что Рон с маленькой девочкой захлебнулись. Но нет, и Рон, и девочка проснулись и открыли глаза. Девочка смутилась и испугалась, а Рон, выплюнув воду, замигал от яркого света и, повернувшись к Гарри, сказал:

— Вот ведь сырость! – тут он увидел сестру Флёр. – А эту ты чего вытащил?

— Флёр так и не приплыла. Что же мне было делать? Не оставлять же ее там? — еле переводя дыхание, ответил Гарри.

— Дурья твоя голова! Ты что, и правда решил, что мы там останемся? Да Дамблдор никогда бы не позволил нам утонуть!

— А как же... в песне... — начал Гарри.

Мелисса в этот момент выплюнула воду и схватилась за плечо Гарри. Рон перевел взгляд на нее, вскинув брови.

— А ты тут что вообще делаешь?! – удивленно спросил он.

— Чуть не утонула! – хрипло ответила Мелисса.

— Поплыли! — сказал Гарри. – Помогите мне, придержите девочку, вряд ли она хорошо плавает.

И они втроем потянули за собой сестру Флёр к берегу, где уже ждали судьи. Двадцать тритонов плыли вместе с ними, словно почетный караул, и распевали хриплыми голосами странные, немного пугающие гимны.

Мадам Помфри возилась на берегу с Гермионой, Крамом, Седриком и Чжоу, укутывая их в толстые шерстяные одеяла. Дамблдор и Людо Бэгмен радостно заулыбались. Перси был белее простыни и казался совершенно беспомощным. Он не стал дожидаться, пока Рон и Гарри доплывут до берега, и сам пошлепал по воде им навстречу. Флёр Делакур билась в истерике и вырывалась из рук мадам Максим, крича:

— Габ'гиэль! Габ'гиэль! Она жива? Скажите мне! Жива?

— С ней все в порядке! — пытался крикнуть Гарри, но от усталости он мог еле-еле говорить, не то что кричать.

Перси подхватил Рона и потащил к берегу («Да отвяжись ты, Перси! Я и сам дойду!»). Флёр наконец вырвалась из крепких рук своего директора и схватила сестру в объятия.

— Там г'индилоу... они на меня напали... о моя сест'генка, я уже думал... я думал... — всхлипывая, лепетала Флер, и вновь разрыдалась.

Гарри помог вылезти Блэк, которая вся дрожала, пытаясь закрыть себя руками, потому что вся ее одежда промокла. Под воздействием пережитого стресса и холода Гарри инстинктивно обнял ее за плечи. Они оба дрожали, с длинных волос Мелиссы капала на землю вода. Но даже сейчас, на февральском морозе, когда он был весь мокрый и продрогший, Гарри ощутил тепло, обнимая ее дрожащие плечи. Мадам Помфри, ворча и ахая, протянула Гарри теплый шерстяной плед, которым он тут же укутал Мелиссу, усаживая ее рядом с Гермионой. Подчиняясь крикам мадам Помфри, Гарри, сам промокший до нитки, сел рядом с Мелиссой. Он заглянул в ее лицо. На длинных черных ресницах блестели капли воды, ее пухлые губы дрожали и приобрели синеватый оттенок, а влажные волосы прилипли ко лбу. Осознав, что она спасла ему жизнь, бросившись в озеро без жаброслей, Гарри почувствовал, как сердце загорелось, а внутри разлилось теплое блаженство.

— Ты спасла меня? — глупо спросил Гарри, не веря до конца в реальность происходящего. Его голос был хриплым, словно он долго кричал, хотя на самом деле он почти не произносил ни звука с тех пор, как вынырнул из ледяной воды.

— Получается, что так, — едва слышно ответила Мелисса, стуча зубами. Холод пробирал ее до костей, несмотря на плед, которым ее укутал Гарри.

Он молча прижал ее к себе, обнимая все еще дрожащее мокрое тело. Мелисса, улыбнулась, аккуратно положила подбородок ему на плечо и накрыла его спину пледом, чтобы мадам Помфри наконец перестала кричать и суетиться вокруг них. Гарри обхватил ее за плечи, ощущая приятный исходящий от нее аромат зеленого чая и чего-то очень сладкого, словно он мог почувствовать этот вкус кончиком языка. Чувствуя исходящее от Мелиссы тепло каждой клеточкой своего продрогшего тела, Гарри прикрыл глаза, боясь пошевелиться и разрушить это хрупкое мгновение. Он почувствовал себя героем мультфильма, который любил смотреть его кузен Дадли – «Леди и Бродяга». Даже сейчас, вся мокрая, дрожащая, Блэк была истинной аристократической Леди, полной грации и загадки, а он сам ощутил себя на месте того грязного, но преданного дворового пса, который всячески пытался ее удивить и завоевать ее расположение.

Мелисса почувствовала, как начинает согреваться в объятиях Поттера. От него пахло древесиной, дымом от костра и горьким шоколадом – странное, но приятное сочетание. Мелисса слышала стук его сердца, которое билось в непривычно быстром ритме, и это вызывало теплую, немного смущенную улыбку на ее губах.

По результатам голосования за второй тур Флёр получила 25 очков, Диггори – 47, Крам – 40, а Гарри, со словами о том, что такое поведение говорит о высоких моральных качествах и заслуживает высшей оценки, – 45. Теперь он делил первое место с Седриком.