48.
Биби сидел, поджав ноги, перед стиральной машинкой и как зачарованный смотрел на "иллюминатор" с крутящимися там вещами.
Машинка у Аммера была достаточно старенькая, как он сам считал, но увидев реакцию Биби, профессор передумал извиняться за несовременность домашней техники.
- У вас не было стиральной машинки? - осторожно спросил он, делая вид, что ему крайне необходимо переложить полотенца в ванной в другом порядке именно сейчас, - Дома?
- У матери была, и даже похожая чем-то на твою, с таким же большим круглым глазом впереди... но она сломалась еще в моем детстве. Я не застал ее в рабочем состоянии. Мать складывала туда грязные вещи, а потом доставала и стирала их руками. Я всегда мечтал увидеть, как же работает этот монстр... нет, ты не подумай, у нас продаются стиральные машины, но сам понимаешь, нужно много денег, чтобы купить или хотя бы отремонтировать. У меня этих денег не было. А посмотреть жутко хотелось! Но прийти домой к боссу и попросить его включить машинку было бы глупо, правда?
Биби отвечал с мягкой рассеянной улыбкой, задумчиво и даже ностальгически, глаза же его при этом не отрывались от крутящихся в барабане вещей, покрытых мелкопузырчатой белой пеной.
"Неужели это действительно было его мечтой, - про себя растрогался Аммер, - с ума сойти... посмотреть на стиральную машинку! Нет, мне никогда не понять этого мальчика... его жизнь слишком уж отличалась от моей..."
В такие моменты профессору становилось даже немножко стыдно за свое сытое и безоблачное детство. Он прекрасно знал, что за периметром дети растут совсем в других условиях, не таких, как у "чистых", да еще и состоятельных "чистых"... но теоретически знать - это одно, а вот увидеть, как девятнадцатилетний парень завороженно наблюдает за всего лишь старенькой машинкой... это было то настоящее и живое, от которого сжималось сердце.
Они сидели дома уже третий день.
Максимилиан Димтер, не слушая возражений и пожеланий, распорядился оставаться "в безопасном месте", пока он проводит внутреннее расследование, связанное с майором Довери. Бенджамен особо и не сопротивлялся: ему казалось, что Биби еще совсем слаб, но сам Биби негодовал и рвался в бой. Ему хотелось участвовать и даже контролировать процесс.
- Я никому не доверяю, - сказал он мрачно, - и твоему надутому индюку-кавалеру я доверяю меньше всего. Он самый первый, кого мне хочется подозревать.
- Макса? Да брось. Он испугался сильнее меня!
- Да, он обос... кхм... обкакался от страха. Но откуда ты знаешь, от какого страха? Может, он испугался, что операция провалилась?
- Я знаю Макса с детства, - горячился Бенджамен, - и он всегда мне помогал. Он и теперь помогает, иначе вытащил бы к себе на базу, а по дороге, сам знаешь, может что угодно произойти...
- Какой идиот будет повторять один и тот же прием два раза? - не сдавался Биби, - Теперь должно быть что-нибудь совсем другое...
Аммер прямо-таки передергивался от мрачной уверенности Биби, но подозревать своего старого приятеля упорно отказывался. Ему льстило, что Биби так ревниво относится ко всем мужчинам, которые окружают профессора, и хотелось думать, что парень говорит все это просто из вредности. Не нравился же ему с самого начала Димтер? Не нравился. А с того момента, как Бенджамен показал рисунок молодого тогда еще полковника, Биби и вовсе стал смотреть на того волком. Из-за этого вряд ли стоило записывать Макса в предатели... да и зачем ему смерть Аммера? Уж кто-кто, а Димтер точно знает, что Бенджамен Аммер не опаснее настольного кактуса: колючки вроде выставляет, но с места никогда не сдвинется...
Сегодня был первый день, когда Биби немного успокоился и перестал принюхиваться и прислушиваться. Он даже разрешил себе провести почти полчаса в ванной, перед машинкой, не контролируя, как обычно, двери в квартиру.
Бенджамена умиляло такое рвение его защитить. Умиляло - но и пугало немножко тоже. Он уже успел убедиться в интуиции парня, и постоянное напряжение и нервозность волей-неволей передавались и ему. Биби не мог расслабиться даже ночью, сознательно дозируя свой сон, и часто профессор, переворачиваясь под одеялом, не находил рядом привычно-горячего тела. Аммер подскакивал испуганно, шаря рукой по кровати, и обнаруживал парня в метре от себя, заложившего руки за голову и прожигающего глазами ночной мрак.
- Иди сюда, - сонно звал Бенджамен и успокаивался, обняв гибкую спину. Но потом снова просыпался - и снова не находил парня рядом. Биби не позволял себе надолго засыпать, и это немножко пугало. Аммеру казалось, что Биби слишком уж преувеличивает опасность: в Чистом городе все же не принято было врываться в квартиры жилых домов посреди ночи, да и система безопасности такого бы не позволила.
И вот, на третий день их вынужденного заточения, изнывающий от скуки Биби инициировал машинную стирку. До этого он свои мелкие вещи стирал самостоятельно и исключительно руками, а теперь вдруг решился: перетряхнул весь рюкзак и забросил в разверстый зев машинки все, что смог найти. Туда отправилась даже бандана, и теперь парень караулил свое имущество, завернувшись в профессорский халат и гипнотизируя "иллюминатор".
Аммера, наоборот, не тяготило сидение дома. Он решил, последовав на первый взгляд неуместному совету Димтера, заняться систематизацией полученных данных: о "темных" городах, о самих "темных", о панацеях... сначала он заносил в файл все, что приходило в голову, затем постепенно нарисовался и алгоритм. Файл, созданный, например, для панацей разбивался на три части: 1. Неоспоримые факты; 2. Показания с чужих слов; 3. Собственные наблюдения; 4. Выводы.
Занятый своей псевдоисследовательской деятельностью, профессор совершенно забыл о течении времени, и когда ноутбук требовательно заверещал звонком с красным символом вместо адресата, даже слегка вздрогнул, выдернутый из своего теоретического рая.
Но Биби моментально возник на пороге ванной, застыв настороженным столбиком, и Бенджамен спохватился. Красный символ - это серьезно.
- Капитан Аммер, - бодро отрапортовал он, дождавшись соединения. Недовольный старческий голос на том конце связи проворчал:
- Майор ты, майор уже.
- Простите? - Бенджамен растерялся, утратив приличествующую военную молодцеватость, и Старейшина проскрипел, прибавив громкости надтреснутому голосу:
- За проявленную доблесть в экспедиции тебе присвоили звание майора, Бенни. Девять панацей - это серьезно.
- Ну спасибо, - усмехнулся краем рта Аммер и тут же исправился, приняв торжественное выражение лица, - благодарю за оказанную честь, Старейшина.
- Да брось ты, я ж вижу, что тебе все равно, - голос хмыкнул, - рассказывай, что там за идеи у тебя возникли? Димтер очень уж просил позволить тебе исследования начать...
Аммер снова удивленно вскинул брови и краем глаза заметил, как Биби, невидимый Старейшине, приблизился к столу и напряженно прислушался.
- Я... я не совсем понимаю...
- Да хватит тебе дурачка валять, - Старейшина не сердился, даже хихикнул слегка, - мне уже доложили, что ты считаешь не всех "темных" опасными. Мальчик, которого ты привез в этот раз и запретил вакцинировать... ну? Вспомнил? Давай, излагай.
Бенджамен немножко горделиво покосился на Биби, мол, я же тебе говорил, что Димтер мне помогает! - и кивнул. Но Биби поймал его взгляд и быстро приложил палец к губам: не болтай!
- Да, я... я заметил, что многие "темные" помогают панацеям. Меня заинтересовал этот вопрос. Но я пока не имею данных, чтобы делать какие-то выводы... так что рано говорить о каком-то исследовании...
- Но ты хочешь этим заниматься? - уточнил слегка разочарованный старейшина.
- Я... - вспомнив предостережения Биби в самолете и глядя, как он сейчас тоже изо всех сил отрицательно мотает головой, профессор выдохнул, - Я не уверен, есть ли в этом исследовательский потенциал. Возможно, это просто единичные случаи, которые попались мне на глаза. Слишком мало данных.
- Хочешь съездить еще в одну экспедицию? - живо заинтересовался старик. Аммер уже не стал дожидаться подсказки от Биби.
- В ближайшее время я бы предпочел заняться чем-нибудь другим. Кроме того, на юге наша экспедиция сильно наследила и, боюсь, появляться там еще раз небезопасно: ни нам, ни кому-либо другому. Нужно повременить.
- Что ж... - старейшина недовольно пожевал губами, - мне понравилась твоя работа, Аммер. Возможно, следующая группа полетит не на юг, а на запад...
Бенджамен открыл для возражения рот, но старик досадливо отмахнулся.
- Не сейчас, не сейчас. Ты отдыхай пока. Тебе точно не нужна лаборатория?
Аммер заколебался, не обращая внимания на семафорящего руками Биби. Вернуться в лабораторию... да, это была его мечта. Без лаборатории он ощущал себя оторванным от жизни, как будто его отключили от аппарата искусственного дыхания. Но что ему там делать сейчас? Исследовать влияние препарата на настоящих "темных" нелегально, как делал отец? Но Бенджамен - не его отец, он не друг старейшины и всех первых лиц города, вряд ли ему кто-то разрешит подобное. Да и панацей ему никто не доверит, раз уж Квадрумвират его с треском выгнал из собственного же проекта. Старейшина-старейшиной, но и он не станет перечить остальным трем из Квадрумвирата. Но как же хочется вернуться к работе!...
- Я пока не очень представляю, какая польза от меня будет в лаборатории, - сцепив зубы, принял решение Бенджамен, - у меня нет конкретных соображений. Возможно, чуть позже...
- Тогда вернемся к этой теме позже, - кивнул старейшина и нахмурился, - как твой подопечный? Кажется, он был ранен?
- Арнальдо? - нарочно переспросил Бенджамен, которого покоробило определение "подопечный", словно речь шла про пациента или даже хомячка, - Ему уже лучше, но еще необходим отдых.
- Отдыхайте, отдыхайте, - закивал старейшина, - но к Димтеру все же съезди. Как раз сегодня решается судьба этого "темного" мальчика, которого ты привез...
- В каком смысле - "решается судьба"? - выпрямился Аммер.
- Ну, чтобы он мог жить в нашем городе, его нужно вакцинировать, - пожал щуплыми плечиками старец, - он не хочет, конечно... К образцам ты его сажать запретил, но сам понимаешь, мы его и в город выпустить не можем. На базе Димтера вечно он жить не может, да и наши сотрудники то и дело с ним пересекаются...
Аммер начал закипать, прекрасно понимая, что на провокацию поддаваться не следует. Однако как можно было спокойно выдержать то, из-за чего профессор давно вспыхивал порохом?!
- Можете использовать его как лакмус для проверки своих сотрудников, - ядовито ответил он, - он парень мирный... не такой, как наши заразившиеся... с ножом кидаться не будет. Но всех, кто живет нечестно, безошибочно выявит. Как Вам идея, а, Старейшина?
Биби выразительно схватился за голову и закатил глаза, а Старейшина нахмурился.
- Бенни, что за странные концепции? Ты считаешь, мы можем подвергать людей риску?
- Разве это риск, старейшина? - профессор уже не мог остановиться: он прошел "точку невозврата", как набирающий скорость самолет на взлетной прямой, - Риск - это нарушать наши правила и законы только в расчете на то, что никогда не встретишься с "темными" и не заразишься. Вот это действительно опасные люди, причем, для всего нашего города. Держать рядом таких людей, волков в овечьей шкуре, и не знать о них - риск. А выявить их - не риск, а благо. И неплохая наука для тех, кто только собирается нарушать запреты.
- Значит, это и есть твоя новая философия? - Старейшина поцокал языком, - Опасная, Бенни. Революционная даже. Да и Препарата для всех, как ты выразился, "выявленных", может не хватить...
- Вы так уверены, что их много? - хмыкнул Аммер, - Понятно...
- Не забывайся, мальчик, - старческий голос заледенел, - для тебя это игры, а для меня - люди, граждане, которые доверили мне свои жизни и надеются, что я их защищу от заражения. Если я выпущу к ним "темного" и позволю сеять заразу, в чем смысл нашего Чистого города? В чем смысл периметра и трех десятков лет в попытках создать то самое место, где заразиться НЕ СТРАШНО?
Аммер собирался было возразить, но наткнулся на убийственный взгляд Биби и поперхнулся. Промолчал.
- Вы правы, - наконец, сказал он смиренно, - я погорячился.
- То-то же, - удовлетворенно заключил еще сердитый старейшина и суховато бросил, - к Димтеру обязательно. Он твой начальник, хотя и стесняется пока приказывать. Не слишком-то пользуйся этим.
- Слушаюсь, - склонил голову Аммер.
Связь прервалась, и на профессора налетел Биби: в прямом смысле слова налетел, наскочил сзади и принялся трясти за плечи, как трясут кофейное дерево в период сбора урожая.
- Ты с ума сошел? Тебе жить надоело? Ты решил попасть за решетку? Или на кладбище?
Выглядело это комично: парень метал гром и молнии, сам же при этом напоминал древнегреческого Ганимеда с античных фресок - растрепанного и почти обнаженного юношу богоподобной красоты, пленившего самого Зевса. Бенджамен, конечно, не считал себя Зевсом, но как ни пытался, не мог проникнуться катастрофическим духом происходящего. Его глаза многозначительно опустились на распахнутый халат, а руки невольно потянулись к разошедшимся полам. Биби тотчас отступил и туго запахнулся.
- Извращенец, - буркнул он, впрочем, без недовольства, - я же тебе о важном говорю... а ты...
- И я о важном, - не согласился Бенджамен, не отводя глаз, - я же просил не называть меня извращенцем... это обидно. Или ты так хочешь меня обидеть?
- Не хочу, - тут же пошел на попятный Биби, - я просто волнуюсь... хватит меня совращать!
- По-моему, это ты меня совращаешь, сверкая своей наготой, - Аммер потянул парня за руку, и тот, пару секунд посопротивлявшись для вида, уселся к нему на колени, - так что ты мне сказать хотел, мой прекрасный Ганимед?
- Эй! Я Биби, - возмутился парень, - не называй меня именами своих бывших!
Профессор расхохотался и обнял обиженно отстраняющегося ревнивца, слегка поглаживая его по спине.
- Ганимед - это прекрасный юноша, которого похитил орел...
- Орел? - не поверил Биби, - А нафига орлу парень?
- В этого орла превратился могущественный бог Зевс, который влюбился в смертного юношу и забрал к себе на Олимп...
- А богу он нафига? - снова наморщил лоб парень, - Я читал, что бог - он такой весь елейный, святой и непорочный...
- Это другой бог. Греческий. Точнее, древнегреческий. Тогда еще боги знали, что такое любовь. Земная любовь.
- И что? - заинтересовался Биби, оттаивая и расслабляясь под легкими касаниями профессора, - Что там дальше с ними было?
- Зевс так любил Ганимеда, что даровал ему бессмертие и вечную молодость...
- Он его не бросил? - подозрительно уточнил Биби, - Зевс этот?
- Нет. Зевс, конечно, не был таким уж верным, у него много возлюбленных сменилось, но Ганимед всегда оставался рядом, подавая нектар и вино в любое время дня и ночи... Представляешь, повосхищается Зевс днем какой-нибудь Фемидой или Герой, да и возвращается обратно к своему красавцу ночью... Ганимед даже помещен на небо в виде созвездия Водолея.
- Фигня какая-то, - расстроился парень, вздыхая и прижимаясь к мужчине, - Фемиды... Геры... Нечестно! Разве нельзя с одним и тем же все время быть? Раз он бессмертный? И зачем его на небо-то?
- Ну, боги все там живут, - туманно ответил Аммер и осторожно потянул пояс халата, - а Фемиды и Геры - они временные...
- Даже боги у вас мужелюбы, профессор, - Биби хмыкнул, - у нас про таких богов и не слышали...
- Это не наши боги, - Аммер нежно провел ладонью по смуглой коже, - это древнегреческие. Они общие, для всех. Древнеримские такие же... Зевс назывался Юпитером, а Ганимед...
Увлекательную лекцию, обещающую перерасти в практические занятия, прервал резкий и требовательный звонок в дверь.
Лектор и его студент застыли в весьма пикантной позе, невольно превратившись в наглядное пособие по той самой древнегреческой теме, которую только что изучали.