44.
Бенджамен физически ощутил, как закаменел Биби. Профессор обернулся к нему и тихонько тронул за руку просто для того, чтобы привести в себя, выдернуть из ступора. Парень смотрел на экран напряженными, остановившимися глазами, и молчал.
- Мы не знали, - ответил Аммер нервно кусающему губы Рене, - это вышло случайно...
- В самом деле? - панацея тоже удивился, - Но этот парень... он совсем нас не обижает, и я подумал... думал... в общем...
- Неважно, - Бенджамен решительно прервал его бормотание, - нам нужно уходить. Машины у нас нет, поэтому мы пойдем пешком. Вечер - крайний срок. Если мы не уедем из города вечером, за наши жизни никто и ломаного гроша не даст. Не говорите пока своим... друзьям о том, зачем Вы их зовете. Они могут кому-то проболтаться, и тогда...
- Я понимаю, - торопливо закивал Рене, - понимаю. Не скажу. Просто позову выпить кофе. Я часто их зову.
Бенджамен посмотрел на часы.
- Сейчас почти полдень. Мы будем в городе к обеду.
- Обязательно зайдите ко мне, - заволновался панацея, - пообедаете, отдохнете наверху...
- Спасибо, Рене, - улыбнулся Бенджамен, - до встречи.
Отключив и убрав коммуникатор, профессор обернулся к Биби: парень все так же неподвижно сидел на кровати, уставившись в одну точку.
- Что с тобой? - Аммер подсел поближе, осторожно обнял, погладил по плечу, - Что случилось?
- Я просто... Я понял, что был полным идиотом...
Биби уткнулся носом в подставленное ему плечо и замолчал.
- Почему? - не дождавшись продолжения, мягко подтолкнул его мужчина.
- Потому что... я думал, Стоун такой же, как все. Ненавидит лютиков. Но теперь понимаю... он не ненавидел их, никогда. Он их избегал. Мы ездили с бандой по окрестностям - Джексонвилл, Орландо, Тампа... нам иногда попадались лютики, но он всегда только кривился - и отходил в сторону, когда остальные их били. Я думал, он презирает... а выходит, он их жалел?
Бенджамен прочистил горло.
- И ты тоже бил? - неестественным голосом спросил он.
Парень стукнул по обнимающей руке:
- У меня брат - лютик! Я же не скрывал, часто с ним болтался... Все смеялись надо мной, но не заставляли... я не бил.
- Почему же ты тогда не знал про брата Стоуна?
- А он не говорил никому. Про его семью вообще никто ничего не знал, только про отца: крутой мужик, на стройке работает, рука - как кувалда. Стоун часто с синяками ходил. И на бойню в клубе тоже не пришел. На следующий день показал синяк и сказал, что отец его выпорол и запер. Мы с ним самые младшие были, мне 16, ему 17.
Бенджамен молчал. У него снова в голове поднялся целый вихрь из несвоевременных мыслей. Значит, не все "темные" - агрессивны без разбору? Не все темные слепо ненавидят панацей? Есть Биби, есть Стоун, да и муж у Рене тоже был "темным", раз ему позволили открыть кафе. А посетители клуба, про который приходится так часто вспоминать? Ведь не лютики они все, верно?
- Сколько было людей в том клубе? - задумавшись, продолжил мысль вслух Аммер, и Биби дернулся.
- Не... не помню.
- Хотя бы примерно.
- Сорок девять, - голова в белой бандане снова уткнулась ему в плечо.
"Не помнит он, как же... всех помнит, до единого! - с горечью понял Аммер, - Да и как можно забыть, скольких ты убил? Не думать об этом, не думать... сорок девять. Нет, они не могли все быть панацеями, это запредельно для статистики. Ученые подсчитали, что число панацей в среднем на сто тысяч человек составляет 10. То есть, по одному на десять тысяч. Обычно меньше: погрешность из-за младенческой смертности и стариков. В маленьком Орландо сразу пятьдесят взрослых? Да если еще добавить выживших одиннадцать, да детей со стариками... нет. Не может быть. Значит, в клубе были не только панацеи, но и "темные", которые вполне нормально к ним относятся и даже состоят в отношениях, как муж Рене. Мы в своем "чистом" городе не знали об этом. Ни одна экспедиция не говорила такого. Ни одна панацея, попадающая к нам, не рассказывала ничего подобного. Почему? Неужели Орландо - единственный в своем роде? Ни за что не поверю! Но почему тот же Стив никогда не рассказывал, были ли у него парни в своем городе? Ведь это должны были быть обычные, "темные" парни, панацей там больше нет! Ему двадцать семь, и у нас он всего четыре года. Не жил же он монахом? Черт, почему я не задумывался об этом раньше?"
- Значит, в Орландо не все плохо относятся к панацеям, - прочистив горло, подвел итог Бенджамен, и Биби вскинул голову, блестя глазами.
- Ты о чем?
- О клубе. О Стоуне. Выходит, не ты один терпишь рядом лютиков...
- Конечно, не я один, - парень презрительно фыркнул, - это и так понятно...
- Да нихрена не понятно, - вырвалось у Аммера совершенно "темное" выражение, - мы не знали об этом, понимаешь? Я не знал! Димтер не знал! Ученые не знают!
- Все верно. Таким "темные" не хвастаются, - скривился Биби.
- Но у нас живут и работают панацеи! И они тоже молчали, - разволновался профессор, вскочил и заходил по комнате, - почему?
- Приятнее, когда ты жертва и тебя жалеют, - цинично отрезал Биби, - а если рассказать, что не все тебя били, то и жалеть никто не будет. Панацеи любят сочувствие и заботу. А сочувствия больше, когда ты жертва. И вообще, профессор, ты собираешься тут трактат по психологии писать? Я раскис, а ты и рад? Мы теряем время! А оно дорого.
- Ты прав, - Бенджамен заставил себя переключиться на более актуальную тему, - я сейчас отзову Эсперо, и можно убираться отсюда.
Они быстро задали квадрокоптеру маршрут "дом" - Эсперо должен был благополучно долететь до самолета, где бы он ни находился, ориентируясь на его GPS - и упаковали рюкзак с ноутбуком. Спустя пять минут, никем не замеченные, они вылезли из окошка ванной комнаты с обратной стороны домика и затерялись в кустах чего-то цветущего и жутко вонючего.
***
- Как нам быть со Стоуном? - спросил Биби, когда они вышли на финишную прямую: улицу, ведущую к кафе, - Он работает на Чипа, и если узнает, что мы их всех на... ммм... обманули - молчать не будет.
- Но он же все равно узнает, если его брат решит поехать с нами, - справедливо возразил Аммер.
- Вот именно, "если".
- Ты сомневаешься?
- Да. Представь себя на месте любого из них. У большинства есть семьи - пусть не слишком хорошие, но все же это их семьи. Братья, сестры, родители, дети. У многих наверняка и любовницы есть. Или любовники, черт их знает, неважно. И вот так, вдруг, сорваться с места и потащиться черт знает куда, черт знает с кем?
Аммер молча отмеривал широкими шагами пыльную дорогу.
- Молчишь? Вот и я об этом... Сначала нужно узнать, захочет ли брат Стоуна поехать с нами. И только тогда уже думать об остальном.
- Но когда Стоун вернется в кондо, он не найдет нас! Поднимет тревогу...
- Не поднимет, - мотнул головой Биби, - я ему задание дам. Придется, конечно, придумать что-нибудь, но на пару часов я его займу. Мы как раз за это время поймем, кто с нами едет...
- И что потом?
- А потом... потом Стоуна нужно будет либо подкупить, либо вырубить.
- Подкупить, - быстро выбрал Аммер, - не надо насилия...
- И откуда ты деньги на подкуп возьмешь, профессор? - покосился на него Биби, - Майора-то уже нет. И денег его - тоже.
Бенджамен даже споткнулся: как обычно, он, витая в своих облаках и раздумывая о психологической стороне вопроса, забыл про материальную...
- А наших не хватит? - неуверенно предположил он, - И еще Стива...
- Не знаю. Посмотрим. У нас же совсем немного. Но я думал... - Биби запнулся и покраснел. Профессор выжидательно молчал, и парень закончил неловко, - я думал, мы их Рене отдадим... Ну... он же остается?...
Парень отвернулся и кашлянул.
Бенджамену ужасно захотелось его обнять, но они шли по обычной, хотя и не самой большой, улице, мимо проезжали машины, иногда попадались и прохожие, из любого окна их могли увидеть люди... нет, не решился. Но руки так и чесались, и чтобы немножко успокоить зуд, мужчина вцепился в лямки своего рюкзака: если так пойдет и дальше, придется попросить Биби держаться в "темном" городе подальше, иначе будет сложно справиться с внезапно накатывающими и очень несвоевременными желаниями. Надежда только на скорое возвращение в свой привычный мир, к нормальным людям...
- Все, что останется, отдадим, - заверил он нейтрально, чтобы не показывать своей растроганности.
- Еще надо про машину подумать, - снова вернулся к деловому тону Биби, - как нам добираться до Деттоны? Опять пешком, с риском для жизни, тащиться всю ночь? Ночью опасно. Я бы предпочел кого-нибудь ограбить и поехать на машине.
- Не надо грабить, - испугался Аммер, - лучше уж пешком...
Биби вздохнул, но по этому вздоху непонятно было, то ли он согласен, то ли осуждает нерациональный подход профессора, то ли просто ему нечего возразить.
На дорогу у них ушло даже меньше, чем они планировали, и около половины второго они осторожно толкнули заднюю дверь в кафе Рене: Стив пообещал ее заранее открыть.
Дверь действительно была открыта.
Двое мужчин пробрались в полутемный коридор и на ощупь двинулись к узенькой лестнице на второй этаж - к жилищу Рене. Проходя мимо приоткрытой двери на крошечную кухню, где у хозяина кафе стояли холодильники и прочее нехитрое оборудование для приготовления пищи, они одновременно замерли и затаили дыхание: в кухне шепотом разговаривали двое.
- ... к чертовой матери.
- Ты в своем уме?
- Ну да. Или ты думаешь, я не в курсе, кто такой Рене? И кто ты такой?
- Обычный лютик, разве нет?
- Нет.
- Тогда кто?
- Ты мужелюб. И ты не местный. Ты был с Очкариком?
Биби и Аммер переглянулись, и Биби нахмурился: в шепчущихся легко можно было узнать Стива и Стоуна. Заглянуть в щель приоткрытой двери не получалось - видно было только кусок глухой стены, но по напрягшейся спине парня профессор понял, что тот готов к нападению. Неужели он так переживает за Стива, вдруг поймал себя на недовольной мысли Аммер и сам себя одернул: не время ревность проявлять. Парнишка Стоун, казавшийся раньше не слишком сообразительным, раньше своего шефа Чипа догадался соединить чужаков в звенья одной цепи. Еще немного - и он раскроет все секреты их маленькой команды. Удастся ли тогда провернуть номер с вечерним собранием, неизвестно. Но что делать со слишком догадливым чернокожим верзилой? Связать и запихнуть в какой-нибудь шкаф? Стоун действительно силен, его просто так не победить. Эх, был бы у Аммера с собой шприц со снотворным, которым они успокаивают заразившихся!...
- Кто такой Очкарик? - Стив искренне удивился, даже забыв испугаться обвинения в мужелюбстве.
- Тот, кого утром Биби прикончил.
- А почему Очкарик? - Стив демонстрировал просто чудеса наивности, и Аммер прикрыл глаза: ну конечно, сейчас простодушный лютик разболтает Стоуну, что майор никогда не носил очков, и вся их и без того трещащая по швам недолгосрочная легенда полетит к чертям... неужели и правда придется Стоуна связывать и - как там Биби сказал? - вырубать?
- Ты и в самом деле не знаешь? - недоверчиво переспросил Стоун.
- Да откуда я могу знать? - возмутился Стив.
- Разве ты не из Чистого города?
Повисла пауза. Биби напружинился и стиснул пальцы у пояса: там, где у него прятался нож. Он уже приготовился пускать его в ход, с ужасом осознал Аммер и, дотянувшись до парня, положил руку ему на спину. Биби слегка обернулся и подал Бенджамену знак: подожди. Я и не собирался ничего делать, подумал про себя профессор, не убирая руку.
Так было спокойнее. Он чувствовал ладонью крепкие мышцы спины под футболкой, чувствовал, как легко дышит Биби, как ровно бьется его сердце - и ему самому становилось немного проще воспринимать опасную действительность.
В кухне молчали. Что там происходило, мужчины не видели, но ни единого шороха оттуда не доносилось. Наконец, кто-то шумно втянул в себя воздух.
- Я никому не скажу, - хрипловатый голос Стоуна интимно снизился на пару тонов, - клянусь.
- О... о чем? - Стив, казалось, едва переводил дыхание.
- О том, что ты оттуда.
- Я... не...
- Я не скажу. Не бойся.
Биби снова полуобернулся к профессору и вопросительно приподнял брови. В глазах его, едва различимых в полутьме, заплясали веселые чертики, и Аммер тоже дернул уголком губ: эту комедию он и сам с удовольствием дослушает до конца.
- Возьми меня с собой.
- А? - почти в полный голос ошарашенно переспросил Стив, и судя по расширившимся глазам Биби, он с удовольствием повторил бы этот возглас.
- Тссс, - голос Стоуна понизился еще на тон, - Не ори! Только за то, что я это сказал, меня могут прирезать на месте!...
В кухне опять замолчали, и теперь оттуда доносилось тяжелое дыхание двух мужчин.
- Да отпусти ты меня, - возмущенный шепот Стива, - молчу я, молчу...
- Вы с этим Очкариком приехали за "темными", ведь так? - торопливо и едва слышно зашелестел голос Стоуна, - Я - "темный". Забери меня.
- Да нахрена ты мне сдался... - тоже зашипел в ответ Стив, и Биби поморщился: провокация Стоуна удалась, Стив практически признался. Теперь выпускать "темного" из кафе нельзя: при любой возможности он доберется до Чипа и все ему выложит.
- Я не знаю, зачем вы нас забираете...
- Да не забирают они никого и никуда, дурак, - Стив окончательно потерял бдительность, - в Чистом городе "темные" не нужны, вы для них опасны, они вас боятся...
Стив так и сказал - "они", словно не был теперь частью этого самого "Темного" города.
Стоун явно разочаровался.
- Тебе-то откуда знать, если ты не оттуда...
- Я лютик. Я знаю. Они забирают НАС.
Аммер тоже сморщился, повторив гримасу Биби - и тут же ощутил, как под ладонью опасно закаменела чужая спина. Да, парень был прав, панацея-Стив вот-вот погубит все их дело...
- Вас? - ахнул Стоун, - То есть, Очкарик собирался забрать тебя и кафешника? Зачем? Эти гребаные "чистые" ставят на вас опыты?!
Интересный поворот! Аммер выпрямился. Пожалуй, рановато он записал верзилу-Стоуна в сообразительные парни... выводы тот сделал явно не те, какие напрашивались.
- Нннет... Я... я не знаю.
- Да хрена им лысого, - воинственно заключил Стоун, - ты... держись ко мне поближе. Я тебя защищу.
- Да не на...
- Надо. Не спорь. Дай сюда, тяжелое же...
Биби и профессор едва успели отпрыгнуть и затаиться за какой-то вешалкой: дверь распахнулась, и великан Стоун, забросив на плечо десятилитровую бутыль растительного масла, победно выплыл из кухни. Полуобернувшись, "темный" нахмурился.
- Не отставай! - и, по-хозяйски положив огромную ручищу на плечо переговорщику, потащил его за собой. Рядом с темнокожим Стоуном стройный и изящный Стив казался ивовым прутиком, особенно когда покачивался в медвежьих объятиях. Парочка скрылась за дверями, выходящими к прилавку, и Биби выдохнул
- Ну что, профессор, - хмыкнул он прямо в ухо Бенджамену, - кажется, твоего распрекрасного Стива увели прямо у тебя из-под носа...
Аммер так же властно и резко, как Стоун - Стива, притянул к себе парня и прошипел прямо в загоревшиеся опасным блеском черные глаза:
- Еще раз ты назовешь этого мужчину моим - и я решу, что ты от меня избавляешься. Тебе так хочется, чтобы я ушел к нему?
- Не шути так, - Биби прищурился и оттолкнулся руками от груди профессора, - попробуй только свалить... я тебя из-под земли достану.
Поднявшись на второй этаж по узенькой и хлипкой деревянной лесенке, Бенджамен и Биби увидели двери двух маленьких, словно игрушечных, комнат: в одной виднелась скромная деревянная кровать, прикрытая вылинявшим пледом, другая же казалась пустой.
Биби повел головой, словно принюхавшись, и смело вошел во вторую, пустую комнату.
Там действительно почти ничего не было: два стареньких потертых кресла у круглого столика да торшер на длинной деревянной ноге. В углу на пол брошено одеяло: видимо, следы ночевки Стива.
- Тут еще меньше мебели, чем у тебя, профессор, - съязвил Биби, осматриваясь, - а я думал, что такое невозмож...
На лестнице затопали чьи-то шаги, и парень толкнул Аммера к окну, себе за спину. Развернувшись к двери, он положил руку на пояс и замер.
На пороге возник Стоун. Он держал за руку Стива, который выглядывал у него из-за плеча.
- Биби? - глаза темнокожего расширились, - Как ты тут...?
Договорить он не успел: Стив стукнул его сзади ребром ладони по шее, и "темный" мягко осел на пол.