12.
Бенджамен Аммер старался не смотреть, как ест Биби. Нет, дело было не в отсутствии манер или, например, громком чавкании - на удивление, "темный", на столе которого в маленьком домике профессор не заметил ни приличных приборов, ни мало-мальски подходящих тарелок, ел вполне аккуратно и даже воспользовался салфеткой. Но Бенджамену казалось, что посмотри он сейчас на Биби - и сорвется, начнет его жалеть или даже прослезится. Парень изо всех сил сдерживал себя, чтобы не наброситься на еду, погасить голодный блеск в глазах и не слишком торопиться, но получалось у него с трудом: Аммер догадался, насколько непривычна и желанна Биби и подобная еда, и размер порции.
Полковник вежливо съел только кусочек своей пиццы и маленькую куриную ножку, отодвинув остальное в сторону.
- А что ты делаешь с остатками еды, профессор? - словно невзначай осведомился Биби, приканчивая свою порцию и посматривая в сторону ножек.
- Нннну... обычно выбрасываю. Когда остывает, становится невкусно.
- С ума сошел! Как можно выбрасывать еду? Вас этому не учили в школе?
- Ннннет... или, может, я просто забыл... - Бенджамен смутился, - Я редко ем дома.
- То есть, ты и не готовишь? Не умеешь? - Биби удивленно вскинул брови и молниеносно обгрыз куриную косточку. Аммер снова отвел глаза: бедный ребенок, пронеслось у него в голове. Бедный голодный ребенок...
- Нет, не умею.
- Черт побери, профессор, у вас тут все такие? И нормальных семей вообще не осталось? Ну, чтобы мужик вечером вернулся домой, а там жена ему приготовила ужин, все такое...
Бенджамен Аммер нахмурился и заиграл желваками.
- Ты же уже слышал, что мой бывший муж - тоже ученый. Он тоже не умел готовить.
- Кстати, о бывшем муже... - Биби покосился на оставшуюся чужую пиццу, сглотнул слюну и нерешительно потянул на себя предпоследнюю куриную ножку с блюда, - почему расстаются мужелюбы? Почему нормальные пары разводятся, я знаю, видел на каждом шагу, а вы-то почему? Тоже кто-то изменяет? Или кто-то кого-то бьет? Или проблемы с алкоголем?
- У нас в городе никто никого не бьет.
Биби даже жевать перестал.
- Вообще?
- Да.
- Но... подожди. Как так? Почему?
- Запрет. Строжайший. Ты же знаешь, как становятся "темными"?
Парень прикусил губу и осторожно отложил недоеденную ножку.
- Нам в школе говорили, что... ну... когда случился Разлом, некоторые люди сбежали на те территории, где не было Разлома и остались неповрежденными дома и фабрики. И основали там "чистые" города. А нам, "темным", то есть, пришлось восстанавливать свои жилища, все строить заново, поэтому мы и живем намного беднее вас...
Аммер даже забыл, что не собирался смотреть на парня: уставился, как на пришельца. Биби поежился под его шокированным взглядом.
- Вам такое говорят?! В школах?! Боже мой...
- А что, у вас какая-то другая версия?...
Мужчина молча встал, неторопливо вымыл руки, кивнул на стол:
- Если хочешь, можешь и мою пиццу съесть, - и пошел к ноутбуку.
Устроился на диване, на своем привычном месте у панорамного окна, нашел небольшой документальный видеоролик, который делали когда-то для средних школ: с кадрами хроники, постепенным развитием событий, сопровождающимся реальными записями...
Биби, воспользовавшись случаем, разумеется, в один миг доел пиццу и проявил хозяйственность: смахнул со стола крошки в свою тарелку и аккуратно пристроил ее в раковину.
- Иди сюда, - поманил его профессор и похлопал ладонью по дивану, - посмотри.
- Что там? Фильм? - настороженно спросил парень, присаживаясь на краешек дивана и заглядывая в экран ноутбука.
- Нет. Хроника. Знаешь, что это такое? Нет? Это реальные записи. Их собрали в один ролик. Смотри. А я пока в душ.
Запустив двадцатиминутное видео, профессор деликатно удалился, оставив парня одного.
Он, конечно, догадывался, что "темные" изобрели какой-то альтернативный вариант истории для тех, кто уже не помнит до-разломное время и родился намного позже: нужно же как-то оправдывать катастрофически беднеющие города, опустошенную казну, бесконечные переделы территорий и ненависть к "чистым"? Но то, что людям откровенно врут даже в основном, он и не подозревал.
Для "чистых" не было неожиданностью, что лидеры "темных" подпитывают негативные эмоции населения, рассказывая про какие-то испытания, проводимые "чистыми", яды, которыми якобы травят воду и землю "темных", планируемые атаки и прочее в том же духе: очень уж страшно было, что полуграмотные "темные" однажды вдруг задумаются, отчего же они так плохо живут? Срочно нужен был образ врага, и "чистые" подходили для этого как нельзя лучше: отделенные высокой стеной, хорошо образованные, прекрасно обученные защищаться... Именно этот враг и стал самым подходящим объектом для ненависти.
"Чистые хотят нас всех отравить!", "Чистые готовят переворот в нашей власти!", "Новые испытания "чистых": оружие готово к бою!" и прочие яркие, пугающие заголовки то и дело появлялись в газетах. Не одна и не две группы переговорщиков, возвращавшихся из экспедиций, докладывали Максу Димтеру о ситуации снаружи: "темные" собираются группками и обсуждают планы нападения; пока они еще не дошли до реализации своих воинственных намерений, но положение ухудшается из-за лидеров "темных", подпитывающих панику: выступления на телевидении, в которых годами исподтишка, по фразочке, подбрасывается мысль об опасности соседства с "чистыми"... Каждый из этих лидеров опасается потерять власть и богатство, поэтому готов на все, лишь бы не допустить возвращения человечества в нормальное состояние. Намного проще управлять необразованным и агрессивным населением: достаточно показать им направление и крикнуть "ату!", свора бешеных псов сорвется с места и, клацая зубами, порвет "врага", не разбираясь особо, враг ли он на самом деле. Пока еще приказ атаковать отдан не был, но это всего лишь вопрос времени. Кому-то же уже пришло в голову подбивать людей разрушать лаборатории и уничтожать запасы Препарата, который, якобы, разработан специально для распыления над водоемами! Кто-то же уже высказал мысль о том, что давно пора стереть с лица земли остатки "чистоплюев" с их завиральными идеями всеобщего мира, уважения и терпимости! Мысль уже заронена в головы "темных", укоренилась там и дала побеги; осталось совсем немного: повод. И если "чистые" этот повод не дадут, "темные" изобретут его сами. Например, отравят небольшой водоем, позволят паре десятков людей погибнуть - и торжественно объявят виновников диверсии, пафосно воззвав к мести. Эта схема работала не одно десятилетие: именно так поступали "темные" со своими соседями в случае, если очень хотелось развязать конфликт.
Это все Бенджамен Аммер знал прекрасно, но никогда не думал, что историю просто перепишут заново. Да, в "чистом" городе еще живы были очевидцы событий: до-разломные профессора, учителя, врачи, художники, журналисты... они все участвовали в написании учебника истории. За периметром же, вероятно, очевидцев действительно не осталось: век "темных" был короток. В мире "темных" умирали достаточно рано: плохая экология, плохое питание, агрессия, постоянные драки, наркотики, алкоголь, насилие, убийства, войны... Вероятнее всего, те, кому во времена Разлома было лет 20, уже покинули этот бренный мир, а остальным немногочисленным оставшимся задурить голову было не так уж и сложно... как жаль! Как жаль, что люди не знают правды.
Но она им и не нужна - очень удобно обвинять в своих неудачах нехороших "чистых"! Это они виноваты, что среди "темных" царит беззаконие и раздор; это они облучают своими смертоносными и опасными аппаратами несчастных людей, чтобы ухудшить их жизнь; это "чистые" подсылают своих секретных шпионов, чтобы фабрики и заводы останавливались, промышленность разваливалась, а люди медленно спивались от нищеты и беспросветности. Это "чистые" мешали "темным" наладить экономику, остановить бессмысленные драки и заняться восстановлением своих городов. Это "чистые" питали коварные преступные планы, которые обязательно нужно было разоблачать, предупреждать и пресекать!
Бенджамен Аммер вовсе не ждал чудес. Для него отношение "темного" Биби потому и оказалось за рамками ожидаемого, что предполагал он совсем другое. "Темный", воспитанный в ненависти к "чистым", обязан был его ненавидеть...
Бенджамен Аммер неторопливо принял душ, высушил и тщательно уложил волосы, переоделся и вышел, примерно рассчитав время так, чтобы видеоролик уже закончился.
Ролик действительно закончился: Биби стоял у панорамного окна и смотрел на город. Судя по его напряженно выпрямленной спине и неестественно приподнятому подбородку, фильм произвел на него неизгладимое впечатление.
Услышав шаги профессора, парень обернулся. Глаза его горели, а губы сжались в тонкую прямую линию.
- Значит, это не мы, а вы - настоящие? - глуховато спросил он, - Это вы остались прежними? Это не вы, а мы живем в сохранившихся городах?
- Да, - вздохнул Аммер.
- И внутри каждого из нас сидит вот тот мерзкий черный... комок? Как на видео?
- Да.
- И поэтому вы так боитесь нас? Этот черный комок может переселиться и в вас?
- Да.
- Агрессия, ненависть, зависть, алчность... что еще? Какие еще есть способы перетянуть комок себе?
- Нам нельзя проявлять насилие. Никакое. Если "чистый" поднимает на кого-то руку, он рискует стать "темным", оказавшись рядом с носителем вируса.
- Вируса, - повторил Биби задумчиво, - я - вирус.
- Для меня - да, - не стал скрывать Аммер, - если я рядом с тобой проявлю жестокость, злобу или даже жадность, я стану "темным".
- А лютики? - вспомнил Биби, - Почему вы забираете их себе? Почему рискуете, выбираясь наружу, чтобы найти их?
- Они не содержат в себе гормона "темных". Они "чистые". И Препарат мы делаем из их крови.
Биби вскинулся и сделал шаг навстречу спокойно стоящему напротив профессору.
- Из крови? Вы их убиваете?
- Нет. Просто берем у них немного крови. Ведь сегодня я брал у тебя кровь на анализ, и ты от этого не умер, правда?
Биби подумал и прищурился:
- Но чтобы сделать этот ваш Препарат на всех, на многие сотни людей, нужно взять очень много крови?
- Да. Поэтому у нас пока очень мало Препарата. Слишком мало. Не хватает даже на наших, заразившихся совсем недавно. И новые дозы нам делать не из чего.
- То есть, Препарат безвреден, и темный комок внутри от него умирает?
- Да.
- Тогда почему ты так не хотел вводить этот Препарат мне? Почему не хочешь, чтобы я становился "чистым"?
- Потому, что ты ценен такой, какой есть сейчас.
- И чем же?
- Ты не такой, как все "темные". Ты другой. Ты, конечно, заразен, но сам по себе ты... ты не опасный. Ты не мечтаешь убивать. И я хочу понять, почему.
Биби задумался, снова отвернувшись к окну.
Бенджамен не мешал ему: убрал со стола остатки их обеда, сложил тарелки в посудомоечную машину, задвинул обратно стулья, выровняв их по линеечке... Он по себе знал, как много иногда нужно времени, чтобы принять и переварить правду.
Биби поверил ему. Он не завопил, что ролик - подделка, монтаж, что это провокация и вообще, "чистые" решили остаться чистенькими, поэтому и придумали себе удобненькую историю... Да, Аммер был готов и к такому: сколько раз он слышал подобное на записях, привезенных из экспедиций! Но Биби и в этом оказался не таким, как остальные.
- Слушай, профессор... - парень медленно развернулся и сел на диван, автоматически теребя полностью высохшие черные волосы, сами собой уложившиеся в красивые локоны, - ты нечестно со мной поступил, ты в курсе?
Бенджамен замер с протянутой к чашке с кофе рукой: такого поворота он точно не ожидал. А Биби испытующе смотрел на него и щурился.
- Вижу, ты не понял... ладно, объясню. Смотри. Сначала ты рассказал мне про то, что просто хочешь спасти Дуди. Ну и мне заодно помочь. Я поверил. Ты и правда привез Дуди в неплохое место, тут все честно. Но... меня ты при этом загнал в угол.
Аммер заинтересованно отодвинул кофе и присел на край стола напротив Биби. Тот помолчал, явно пытаясь собраться с мыслями и правильно сформулировать свою идею. Его усилия отражались на красивом лице: брови хмурились, губы поджимались, и Аммер едва не потянулся за блокнотом, чтобы сделать для себя заметки.
Вовремя остановился.
- Ты же сразу прекрасно понял, что у меня не было выхода, кроме как сбежать с вами, верно? И понял, что я с самого начала искал способ напроситься с тобой. И еще ты знаешь, что назад мне теперь дороги нет. Ну, только если очень повезет свалить куда-нибудь в совершенно новое место, где меня никто не знает и не знает, что я был у "чистых". Вероятность такого везения - три из десяти.
Снова долгая пауза.
Бенджамен не перебивал и не пытался торопить парня: ему было искренне интересно не только то, что именно Биби имеет в виду, но и то, КАК, в какую форму он это облечет. По сути, профессор уже начал "изучать" невероятного "темного" и рассматривал их разговор как один из полноценных лабораторных опытов.
- И вот что получается... обратно мне нельзя. Но после того, что ты мне показал, здесь я тоже остаться не могу. Тупик.
- Почему ты не можешь остаться здесь? - рискнул все-таки спросить Аммер.
Парень вздохнул, запустил пальцы в свою черную гривку, небрежно взъерошил, сморщился.
- Я, конечно, "темный", плохо учился в школе и мало читал, но... я же понимаю, что действительно могу случайно оказаться детонатором для кого-то, кто разозлится и стукнет своего соседа по роже... а я этого не хочу.
- У нас запрет на драки.
- А, да... но неважно. Важен сам факт. Я не хочу.
- Ты испугался?
Биби вскинулся.
- Эй! Ты опять? Я же уже предупреждал тебя... не смей говорить, что я чего-то боюсь. Просто не хочу быть крайним, если произойдет какое-нибудь дерьмо. Понял?
- Понял. Но никто не будет знать, кто крайний.
- Кроме тебя.
- Кроме меня.
- Поэтому я и говорю: ты загнал меня в угол. Показал ролик, чтобы я понял правду, дал мне увидеть, насколько жизнь здесь отличается от моей прежней... Видимо, я настолько тебе нужен, как кролик подопытный, что ты постарался от души. Но я ж не кролик, профессор. Ты вот говоришь, что не хочешь меня Препаратом своим колоть... а может, ты просто ждешь, что я сам дозрею до просьбы дать мне эту дрянь, осознав, как опасен для вашего гребаного чистого города?
- Биби, я же сказал, что мне важно изу...
- Да помню я, - перебил парень и снова затеребил волосы, - но если это правда, нахрена тебе так подставляться, профессор?
- Повторю. Мне важно тебя изучить. Очень важно.
- А если я откажусь быть изучаемым?
- Я попробую тебя убедить.
- И как же?
Аммер молчал.
Парень был прав. Откажись он - у профессора не будет ни единого аргумента, чтобы заинтересовать его снова. Если у Биби и в самом деле так остро "заболела" совесть, совсем не характерная для "темного", то оставаться в их городе и служить пороховой бочкой он не захочет. Не заставлять же его насильно? Не привязывать же, не запирать же в клетке, в самом деле?
- А я-то думал, ты болтливый, - вздохнул Биби, - но спасибо, что не стал врать.
- И какое решение ты примешь?
- Я могу подумать до вечера?
- У тебя есть время до завтра, ты же знаешь.
- До завтра есть время У ТЕБЯ, а не у меня, профессор. Если я решу сбежать, завтра делать это будет уже поздно.
- Хорошо. Подумай. Я съезжу за Дуди... раз уж пообещал.
- Не парься. За Дуди я спокоен. Лучше поспи.
- А ты?
- А я посижу, подумаю. Все равно не усну.
- Я тоже.
- Ты скоро на панду станешь похож от усталости, профессор. Тебе ж все-таки уже не 19, хах... Я не сбегу, обещаю.
- Хорошо.
Бенджамен Аммер действительно лег, но уснуть так и не смог, просто тихо лежал с закрытыми глазами, блаженно вытянув ноги, и напряженно думал, как же ему повлиять на упрямого мальчишку.
Спустя примерно час рядом легко зашелестели шаги, и парень остановился в метре от кровати. Мужчина лежал, старательно выравнивая дыхание и изображая глубокий сон, но обмануть "темного" не удалось.
- Хорош притворяться, профессор. Я уже подумал.
Бенджамен открыл глаза и сел.
Биби стоял у изголовья и пристально смотрел на него.
- Не знаю, почему, но все-таки я хочу рискнуть. Давай, начинай свой план.