6.
У Бенджамена внутри словно включилась какая-то экстренная кнопка: он пришел в себя. Все это время - в дороге, в процессе наблюдения за Эсперо, по пути к домику - он находился в нервной эйфории, словно все, что происходило вокруг, он видел на экране, а не по-настоящему. Теперь же прикосновение холодной стали к коже его отрезвило, и профессор Аммер, наконец, проснулся. Видя, как медленно поворачиваются Донован и Энцо, полковник приподнял уголок губ:
- Спокойно, господа. Все в порядке. Наш юный друг вовсе не собирается меня резать, он просто слегка напуган. Не так ли?
- Черта с два я напуган, - резко отозвался парень, - какого хрена мне вас бояться, крысы лабораторные?
Однако нож дрогнул и чуть отстранился, оставив на коже зудящее ощущение. Бенджамен Аммер хмыкнул.
- Тогда зачем оружие? Мы же просто лабораторные крысы, безобидные и безопасные. Поболтаем с вами - и уйдем.
- Да кто вас знает, - усмехнулся в ответ и парень, - вдруг вы из тех, кто людей себе на опыты забирает? Были у нас уже такие...
- Были? - в один голос переспросили все трое, и Бенджамен, окончательно перестав бояться, осторожно отвел напряженную руку с ножом в сторону.
- Слушай, можно поподробнее?
Стараясь двигаться плавно, полковник обернулся: в углу у двери стоял тот самый второй подросток, которого они видели на Эсперо. Вблизи он выглядел чуть старше, чем казалось сверху, и слегка... опаснее. Опасность заключалась в выражении враждебно сузившихся черных глаз и готовом к броску гибком теле: невысокий и совсем не выглядящий мощным, юноша тем не менее излучал какую-то смертоносную силу. Однако безумной и бездумной агрессии Бенджамен в поблескивающих глазах не заметил, и сердце его снова забилось чаще. Что это? Новый вид "темных", не нападающих первыми?
- Меня зовут Бенджамен Аммер, - представился полковник, видя, что никто не торопится начинать разговор, - я профессор.
- Профессор чего? - криво усмехнулся парень и дернул запястьем, вырывая руку с ножом из захвата. Аммер не стал сопротивляться и разжал пальцы, делая знак переговорщикам: молчите, я сам.
- Профессор микробиологии и биохимии, - учтиво ответил мужчина. Внимательные глаза изучили его с ног до головы и, видимо, не сочли опасным. Нож исчез за поясом потертых джинсов так быстро, что Аммер даже не успел заметить молниеносное движение, хотя, разумеется, смотрел во все глаза.
- А они кто? - парень по-прежнему говорил только с Аммером, кивнув в сторону застывших переговорщиков, - Твои помощники, что ли?
- Нет, они... - Бенджамен помедлил, вспоминая, как называют "темные" панацей, но в голову ему так ничего и не пришло, - они такие же, как твой брат. Просто теперь работают со мной.
Парень моментально подобрался.
- Откуда ты знаешь, какой мой брат?
- Ты же заметил прибор, - небрежно улыбнулся Бенджамен, - там, на дороге. Так вот, этот прибор определяет людей, отличающихся от других. Добрых, мягких...
- Трусливых и слабых, - закончил за него парень, - неужели эти твои - такие же? Понятно тогда, почему они тебя слушаются. Скажи им, пусть выйдут. Я не люблю в своем доме незнакомцев.
Бенджамен Аммер перевел глаза на Донована и Энцо и шевельнул бровью: уходите. Капитан открыл было рот, но поймал ледяной взгляд и счел нужным повиноваться.
Неловко топая, переговорщики вышли на порог домика и остановились там в нерешительности.
Парень захлопнул дверь и задвинул засов. Его движения сразу стали свободнее и смелее.
- Садись, профессор. Как там тебя...
- Аммер, - подсказал Бенджамен и опустился на колченогую табуретку.
Все это время главное действующее лицо - панацея - стоял, сжавшись, у стола и хлопал большими глазами. Когда мужчина сел неподалеку, мальчик по шажочку отступил вглубь комнаты и забился в угол дивана.
Парень в бандане устроился напротив полковника прямо на столе, явно наслаждаясь своим хозяйским положением: ростом он доходил Бенджамену примерно до уха, и теперь старался завоевать преимущество хотя бы таким способом. Аммер не спорил: его самолюбие вовсе не страдало, когда он делал уступки заносчивым мальчишкам. Даже если и "темным".
- Как тебя зовут? - полюбопытствовал Бенджамен, изучая красивое, но испорченное снисходительной гримаской личико.
- Биби.
- Сколько тебе лет, Биби?
- А тебе какое дело? - скорее по привычке, чем со злости огрызнулся парень.
- Я же сказал, что работаю с такими людьми, как твой брат. Хотел поговорить о нем. Но если ты несовершеннолетний...
- Мне девятнадцать. Зачем тебе мой брат?
- Хочу предложить ему получить образование в школе, где его не будут дразнить.
В комнате повисло молчание. Биби недоверчиво прищурился, но спросить ничего не успел: вместо него робко подал голос из своего угла младший.
- А где такое есть?
- В нашем городе, - повернулся к нему Бенджамен, - у нас уже много таких, как ты. В восьмом классе... ммм... наверное, человек шесть точно.
- И что ты потом с ними делаешь? Когда выучишь? - настороженно уточнил старший. Мужчина, как флюгер, развернулся обратно.
- Да ничего... Они идут работать. Куда хотят. Двух моих сотрудников, например, ты только что выгнал на улицу. Забыл?
- И что это за работа? Ходить по домам и собирать детей, как букеты? - юноша пренебрежительно скривился.
- Ну, что-то в этом роде. Именно этим мы и занимаемся. Находим тех, кого... обижают. И отправляем в хорошие школы. В своем городе.
- Зачем вам лютики?
"Лютики", ну конечно! Вот то слово, которое никак не мог вспомнить Бенджамен, когда хотел как-то назвать панацею! "Темные" называли панацей "лютиками", точно!
- Мы не любим, когда кого-то обижают, - повторил Бенджамен.
- То есть, вы добренькие за просто так? - фыркнул Биби, - Да в жизни не поверю!
- Спроси у тех, снаружи. Они тоже переехали к нам уже взрослыми.
Парень снова оценивающе измерил взглядом полковника: тот сидел уверенно, расслабленно, слегка улыбаясь. Тот самый "вид убийцы", который так пугал Максимилиана Димтера, для "темного" Биби был как раз понятнее и привлекательнее, нежели образ мягкого и уступчивого профессора в очках.
- И что надо сделать, чтобы Дуди забрали в нормальную школу? У меня нет денег, имей в виду.
- И не нужно, это бесплатно, - Бенджамен пожал плечом, внутренне торжествуя: неужели все оказалось так просто? Почему этот мальчик подумал, что платить придется ему, ведь переговорщики утверждают, что обычно именно родным дают деньги?
- Да брось, кто поверит в такие сказки? - парень спрыгнул со стола и остановился ровно напротив Бенжамена, скрестив на груди руки и глядя на мужчину сверху вниз. Ему действительно было лет девятнадцать, не меньше; чистая и нежная смугловатая кожа еще не покрылась щетиной, но и детской припухлости щек уже не наблюдалось. Из-под плотно затянутой банданы на шею спускались хвостики черных волос, а все левое плечо, не мускулистое, но с хорошо прорисованными мышцами, занимала татуировка клубка запутавшихся змей. В целом, парень являл собой классический образец "темного" жителя, только вот вел себя как-то слишком уж разумно и сдержанно, не бросаясь в драку, не провоцируя конфликт... если не считать эпизода с ножом (который, кстати, так и не был пущен в ход), то этого юношу вполне можно было бы представить и одним из "чистых", просто не слишком хорошо воспитанным. Неужели новое поколение "темных" и в самом деле мутировало?
- Что тебе нужно, чтобы ты поверил? - Аммер приподнял брови, точно так же прямо рассматривая собеседника, - Подписанные документы?
- Вот уж чему я не поверю, так это бумажкам, - клубок змей пришел в движение, когда парень дернул плечом, - да и вообще... слушай, говорят, "чистые" забирают таких, как мы, на опыты. Типа вам интересно в наших кишках покопаться. Говорить красиво вы все мастера, но откуда мне знать, что у тебя на уме, а, профессор?
Парень слегка наклонился вперед, и Бенджамену Аммеру интуитивно захотелось отпрянуть в сторону от опасно приблизившихся черных глаз. Мужчина сдержался, все так же спокойно глядя на Биби.
- Я ничего не знаю про опыты, хотя действительно профессор. Мы проводим анализ крови, это правда. Но это же обычная процедура, неужели у вас такого нет?...
Сказал - и уловил секундное смятение Биби. Тот то ли смутился, то ли испугался, то ли просто на что-то резко отреагировал: его глаза снова прищурились, и он отстранился, отворачиваясь к столу.
- В прошлом году троих пацанов из нашей школы забрали такие же, как вы, - вдруг с ненавистью процедил Биби, - забрали - и потом прислали родителям бумажки с печатями, мол, умерли ваши дети, спасибо. Скажешь, не слышал про таких, профессор?
- Не слышал, - уверенно ответил Бенджамен, про себя соображая: в прошлом году? В прошлом году в эту часть полуострова они точно не забредали! "Чистые" из другого города? Невозможно... они слишком далеко, да и маршруты составляются сообща. Что-то здесь не так...
- Хреново работаешь, профессор.
- Да нет, тут, кажется, дело в чем-то другом... понимаешь, Биби, поблизости только один "чистый" город. И в нем всеми лабораториями занимаюсь я. Мы не забираем к себе всех подряд, только... "лютиков". Пацаны из твоей школы были лютиками?
- Нет, - Биби не поворачивался, но слушал внимательно.
- Значит, они нам не нужны... Ты ничего не перепутал?
Парень повернулся. Настороженность и подозрительность в его глазах теперь сменилась сомнением.
- Да что тут путать? Пришли, забрали, ушли. Бумажку дали.
- Какую бумажку? Ты разрешишь мне спросить... моих коллег? - Бенджамен мотнул головой на дверь, за которой томились переговорщики. Биби неохотно кивнул.
Мужчина встал, широкими шагами подошел к двери и распахнул ее.
За дверью никого не было.