ГЛАВА 7.
Проторчав в ванной почти полчаса, я наконец-то прихожу в себя. Стою посреди комнаты в одном полотенце, пытаясь понять, что делать дальше. Сначала нужно позавтракать, а потом пойти к Рэю и рассказать о том, что произошло вчера вечером в коридоре между мной и Кроуфордом. Но что ему сказать? «Прости, Рэй, всё не так, как ты думаешь? Я не спала с Ривером...»
Так не пойдёт. Нужно придумать что-то, чтобы и Рэй не обиделся, и я осталась в выигрыше. Скажу ему полуправду, слегка приукрасив её. Это ещё никому не навредило.
Стук в дверь отвлекает меня. Я быстро надеваю халат и иду открывать. На пороге стоит Питер с подносом еды.
— Доброе утро, мисс Харрингтон. Как ваше самочувствие?
— Доброе утро, уже лучше, — отвечаю я, жадно глядя на еду.
— Я принёс вам завтрак, так как вы его пропустили, мисс, — говорит Питер, протягивая мне поднос.
— Спасибо.
— Ваша мать просила вас зайти к ней после завтрака. Она будет ждать в своём кабинете.
— Хорошо, Питер. Ещё раз спасибо.
Питер кивает и уходит. Я закрываю за ним дверь и сразу же приступаю к завтраку. Не думала, что буду так голодна.
***
С лёгким волнением я подхожу к кабинету матери. Не знаю, зачем она меня пригласила. Может, узнала о вчерашнем походе в клуб? Если это так, то меня ждёт лекция о том, что леди не должны себя так вести.
— Элизабет, — раздаётся голос за моей спиной.
Я едва не подскакиваю от неожиданности. Обернувшись, вижу мать с вазой полевых цветов в руках.
— Привет, ты меня звала? — спрашиваю я.
— Да, Элизабет, — снова она называет меня полной формой имени. — Нам нужно поговорить.
— Хорошо, — внутри меня всё сжимается от тревоги.
Я отступаю в сторону, чтобы мама могла пройти вперёд. Не то чтобы я её боюсь, просто не люблю, когда она начинает учить меня, как правильно себя вести. Она хочет сделать из меня настоящую леди, какой считает себя, но из этого ничего не выходит. Поэтому мы часто ссоримся. У нас разные взгляды на жизнь.
Мама считает, что раз мой дед — лорд, то мы должны соответствовать нашим корням. Английские аристократы, мать вашу. Мой отец тоже сын лорда, но не такой чопорный, как мама. Ему плевать на титулы и звания. В этом мы с ним похожи.
Мама заходит в свой кабинет, ставит вазу с цветами на стол и садится на диван. Она похлопывает по бархатной обивке, приглашая меня присоединиться.
— О чём ты хотела поговорить? — спрашиваю я, садясь рядом.
— Почему ты опоздала в первый день?
Несколько секунд смотрю на неё с недоумением. Неужели она меня ради этого позвала?
— Ты сейчас серьёзно? Почему ты узнала об этом только сейчас?
— Мне интересно, ты это специально сделала или нет? — мама смотрит на меня, прищурившись.
Она думает, что я опоздала специально? Хотя я понимаю, почему у неё такие мысли, поэтому хочу её переубедить.
— Нет, мама, я не опоздала нарочно. У меня действительно возникли проблемы. И если ты думаешь, что я всё ещё злюсь на тебя из-за той истории с помолвкой, ты ошибаешься.
— Ты правда не злишься? — удивлённо спрашивает мама.
— Правда, мам. Прошло полгода, и я уже забыла об этом.
— Но я думала...
— Нет, мам, — перебиваю её. — Да, я была зла на тебя из-за того, что ты хотела выдать меня замуж против моей воли. Но я остыла через пару месяцев и больше не держу обиды.
Мама улыбается.
— Это замечательно, — говорит она. — Я уже думала, что ты нарочно решила опоздать. Я ведь обещала нашим гостьям познакомить их с тобой. Они целый день ждали, спрашивали, где ты. А я не знала, что ответить. Мне было так стыдно, ведь я всем говорила, что ты очень воспитанная и пунктуальная. Вся в меня.
Я закатываю глаза. Мама, как всегда, думает только о том, чтобы не опозориться перед своими «подругами». Она не задумывается, что у её дочери могли быть проблемы. Но вместо этого, она решила, что я опоздала нарочно.
Дверь кабинета внезапно распахивается, и появляется отец. Мама смотрит на него с явным недовольством.
— Райан, тебя учили стучаться?
— Учили, но это мой дом и мой кабинет, поэтому я могу заходить сюда без стука, Натали, — говорит отец.
— Вообще-то, кабинет теперь мой, — мама встаёт с дивана и, скрестив руки, подходит к отцу.
— Не заводись, любимая.
Отец улыбается, обнимает её за талию и притягивает к себе, чтобы поцеловать.
— Я ещё здесь, — говорю, вставая с дивана. — Когда уйду, можете продолжать.
Я подхожу к двери, резко открываю её и, прежде чем выйти в коридор, слышу голос матери:
— Ну и что ты здесь устроил?
Улыбка появляется на моих губах сама собой.
***
Я иду по коридору, размышляя, где искать Рэя. Мне нужно с ним поговорить, и срочно. Снова в голове сочиняю речь. Подхожу к окну, выходящему в сад, открываю его и гляжу наружу. В саду почти пусто. Только Генри лениво подстригает розы. Уже собираюсь отойти, как замечаю движение в конце тропинки. Диана идет к дому, звонко смеясь и держа кого-то за руку. Из-за дуба не видно её спутника, но я догадываюсь, кто это. Когда Ривер появляется на дорожке, меня охватывает ревность и обида.
Я отхожу от окна и решительно направляюсь в комнату Рэя. За поворотом я неожиданно сталкиваюсь с Шоном. Несколько мгновений я смотрю на него, а затем с облегчением выдыхаю. Я рада, что он вернулся домой и что с ним всё хорошо. Но мне всё же интересно, где он был и почему оставил меня и Дейзи одних в клубе.
— Привет, куда ты пропал после клуба? — с улыбкой спрашиваю я.
Коллинз молчит. Он обходит меня стороной, всем своим видом давая понять, что не хочет говорить.
— Шон, что происходит? — хватаю его за руку и останавливаю. — Почему ты меня игнорируешь?
Шон не смотрит на меня. Его взгляд прикован к стене.
— Что происходит? — я встаю перед ним.
— Это ты мне скажи, Элизабет, — Коллинз с яростью смотрит на меня. — Перед тем как поцеловать одного, перестань думать о другом. Иначе в порыве страсти случайно назовёшь его имя.
Его слова ставят меня в тупик.
— О каком парне, и о каком поцелуе ты говоришь?
— Ты не помнишь? — Шон удивлённо смотрит на меня.
— Нет.
— Тогда я напомню.
Коллинз кладет руку мне на талию и резко притягивает к себе.
— Что ты...
Не успеваю я выразить своё недовольство, как он страстно целует меня. И в этот момент в моей голове возникает воспоминание...
***
Я полностью погружаюсь в музыку, что звучит из динамиков. В крови достаточно алкоголя, но душа требует ещё. Решаю дождаться окончания песни, а потом пойти к бару. Покачиваясь в такт музыке, я разглядываю толпу разгорячённых людей, которые танцуют на танцполе. Мой взгляд останавливается на Дейзи, которая почти висит на каком-то парне. Она слишком откровенно прижимается к нему, а его руки бесстыдно блуждают по её телу. Надеюсь, Дейзи не пожалеет об этом.
Песня затихает, и я направляюсь к бару. Внезапно спотыкаюсь, зацепившись каблуком за что-то, и падаю. Но меня кто-то подхватывает. Поднимаю голову и вижу перед собой карие глаза Шона.
— Лиз, ты в порядке? — интересуется он. Его язык слегка заплетается, что вызывает у меня смех. — Ты чего?
Я продолжаю смеяться, не отвечая. Внезапно моя правая нога подворачивается. И если бы не руки Коллинза на моей талии, я бы точно упала. Я обхватываю его плечи, чтобы удержаться на месте, а затем смотрю в его глаза. Чёрт, как же он красив. Я и раньше это замечала, но сейчас, под светом софитов, его глаза кажутся особенно глубокими и тёмными. В них я вижу желание и что-то ещё. Губы Шона изгибаются в соблазнительной улыбке, отчего мне хочется прикоснуться к ним. Не долго думая, я поддаюсь вперёд и мягко целую его. Провожу языком по нижней губе, пробуя её на вкус. Коллинз шумно выдыхает и мягко отстраняется.
— Лиз, мы не можем, — шепчет он, склоняясь к моему уху.
— Почему? — я в недоумении смотрю на него. — Кто-то запрещает?
— Нет, — Шон качает головой. Несколько секунд он пристально смотрит мне в глаза, а затем, вздохнув, говорит: — К чёрту!
Он наклоняется и страстно целует меня. От неожиданности я теряю равновесие, но его сильные руки на моей талии не дают мне упасть. Мы прерываемся, когда воздуха почти не остаётся. Я смотрю на Шона, и в его глазах вижу дикий блеск. Моё тело охватывает волнение, и я, не раздумывая, беру его за руку и увлекаю за собой. Мы оказываемся в туалете клуба. Здесь удивительно чисто и свежо. Шон снова целует меня, и я с радостью отвечаю, обняв его за плечи.
Коллинз хрипло шепчет:
— Ты такая красивая, — его губы скользят по моей шее, а руки крепко держат за талию, не давая упасть. — Я хочу тебя.
Я отвечаю, откидывая голову назад:
— Я тоже хочу тебя.
Ласки Шона граничат с грубостью, но это мне нравится. Это ещё больше меня заводит. Я обхватываю его лицо руками и жадно целую, слегка прикусывая нижнюю губу. Коллинз рычит мне в ответ и, обхватив мои ягодицы, отрывает от пола. Через несколько мгновений я уже сижу на столешнице рядом с одной из раковин. Шон снова целует мою шею, грубо, но не оставляя следов. Его губы перемещаются к ключицам, а руки нежно гладят бёдра. Ощущения захватывают меня, и я начинаю теряться в них. Мне так хорошо, что я почти забываюсь. Я так давно ничего подобного не испытывала.
Закрыв глаза, я изгибаюсь, подставляя грудь под ласки Шона. Его рука нежно скользит по внутренней стороне моего бедра, приближаясь к самому чувствительному месту. Тихий стон срывается с моих губ, когда Коллинз касается кромки белья. Лёгкое давление заставляет меня выгнуться ещё сильнее. Шон убирает руку и кладёт её на мою талию. Я уже хочу возразить, но он прерывает мои слова поцелуем.
Мы целуемся, пока воздух не заканчивается. Коллинз резко садится на пол и притягивает меня к себе за бёдра. Я понимаю, что он задумал. Он медленно целует мои бёдра, приближаясь к самому чувствительному месту. Внезапно я вспоминаю, как несколько месяцев назад, на благотворительном ужине в кабинете своего отца, один голубоглазый и очень сексуальный брюнет делал то же самое.
— Ривер... — тихо вырывается у меня.
Шон быстро отстраняется и с недовольством смотрит мне в глаза.
— Шон, прости, я не хотела, — я осознаю, что сделала.
Шон ничего не говорит. Он стремительно выходит из туалета, оставляя меня одну.
***
Резко отталкиваю Шона и даю ему звонкую пощечину.
— Ты охренел?!
— А вчера ты была не против, — с ухмылкой отвечает Коллинз, касаясь щеки.
— Вчера мы были пьяны и чуть не натворили глупостей, — я гневно смотрю на него. — Между нами только дружба.
— Я уже это понял, когда ты в порыве страсти назвала имя Кроуфорда.
Шон усмехается с горечью.
— Прости меня, Лиз. Я идиот.
— Ты не идиот, Шон, но я тебя прощаю.
Я смотрю на него с улыбкой, он отвечает мне той же улыбкой и уходит по своим делам. Я провожаю его взглядом, все еще не веря, что вчера мы чуть не переспали. Вдруг за моей спиной скрипит половица. Я оборачиваюсь и вижу Рэя, который только что вышел из своей комнаты.
— Рэй, можно поговорить? — спрашиваю я, подходя к нему.
— О чём? — он скрещивает руки.
— О вчерашнем случае с Ривером и футболкой. Ты неправильно всё понял.
— Ладно. Заходи.
Он указывает на свою дверь. Я ошеломленно смотрю на него, не веря, что он наконец согласился на разговор.
Рэй улыбается:
— Так ты зайдёшь?
— Конечно, — улыбаюсь в ответ и захожу в его комнату.