2
- Depêchez-vous, mes enfants, depêchez-vous. Tais-toi, Irma3, - звонко щебетала Мадмуазель, зная, что la petite Ирма не способна ни на что дурное. Её пышная маленькая грудь, ямочки на щеках, полные красные губы, озорные чёрные глаза и блестящие смоляные локоны были неиссякаемым источником эстетического наслаждения. Иногда в мрачноватой классной комнате француженка, воспитанная на картинах великих европейских галерей, выискивала Ирму глазами из-за учительского стола и представляла её на фоне вишен и ананасов, херувимов и золотых кувшинов, в окружении элегантных молодых людей в бархате и атласе...
- Tais-toi, Irma . . . Miss McCraw vient d'arriver. 4
Сухопарая женщина в красно-коричневой накидке вышла из уличного туалета, к которому вела уединённая тропинка, обрамлённая бегониями. Воспитательница шла в своём обычном размеренном темпе, с непринуждённой царственностью и с почти королевским достоинством. Её никогда не видели в спешке или без очков в стальной оправе.
Грета МакКроу взяла на себя организацию сегодняшнего пикника в сопровождении мадмуазель, только по причине собственной сознательности. Блестящий математик – слишком блестящий для такой плохо оплачиваемой должности в колледже – она отдала бы немалую сумму лишь бы провести этот драгоценный выходной, независимо от погоды, заперевшись в комнате с новым увлекательным трактатом о численных методах. Она была высокого роста, с сухой коричневато-желтой кожей и жёсткими седеющими волосами, громоздившимися на макушке неряшливым гнездом. Несмотря на 30 лет проведённых в Австралии, местные пейзажи оставляли её равнодушной. Климат не имел для неё никакого значения так же, как и одежда, и бесконечные просторы эвкалиптов и жёлтой сухой травы вокруг; она обращала на них не больше внимания, чем в детстве на туманы и горы родной Шотландии. Ученицы, привыкшие к её причудливому гардеробу, больше над ним не потешались, и выбор мисс МакКроу для сегодняшнего пикника остался без обсуждений: на ней была всем знакомая богомольная шляпка без полей, чёрные кожаные сапоги, красно-коричневая накидка, придававшая фигуре пропорции одного из её эвклидовых треугольников, и довольно потрёпанные лайковые перчатки в тон.
Мадмуазель, напротив, как вызывающего восхищение законодателя мод, тщательно изучили, вплоть до кольца с бирюзой и белых шелковых перчаток, и поставили её внешнему виду высший балл.
- И всё-таки, меня удивляет, что Эдит разрешили пойти в этих ярких голубых лентах, - сказала Бланш. - И на что это она там так засмотрелась?
Четырнадцатилетняя Эдит с бледным одутловатым лицом, очертаниями напоминающее рыхлую подушку, стояла неподалёку, уставившись в окно комнаты на первом этаже. Миранда, откинув назад свои прямые кукурузного цвета волосы, улыбалась и махала рукой в сторону бледного заострённого лица, удручённо смотревшего из окна на оживлённую сцену внизу.
- Это нечестно, - сказала Ирма, так же улыбаясь и маша рукой, - в конце концов малютке только тринадцать. Никогда бы не подумала, что миссис Эпплъярд может быть такой злой.
- Бедная малышка Сара, она так хотела пойти на пикник, - вздохнула Миранда.
Вчерашняя неудача с прочтением на память «Крушение Гесперуса» навлекла на малышку Сару Вейборн приговор к одиночному заключению наверху. Позже ей предстоит провести весь ласковый летний день в пустой классной комнате, заучивая ненавистный шедевр наизусть. Колледж, несмотря на своё короткое существование, уже прославился своей дисциплиной, манерами и высоким уровнем преподавания английской литературы.
Сейчас же, по плиточному полу веранды с колоннами, словно корабль на всех парусах, поднимая волны из серой шелковой тафты, плыла внушительная и целеустремлённая директриса. На медленно вздымающейся груди в унисон мощным лёгким, заключённым в крепость стального корсета и тугой серой ткани, поднималась и опускалась камея в обрамлении гранатов и золота с портретом джентльмена с бакенбардами.
- Доброе утро, девочки, - раздался любезный бархатный голос, специально привезённый из Кенсингтона.
- Доброе утро, миссис Эпплъярд, - хором ответили, стоявшие полукругом у входной двери девочки, сделав книксен.
- Все на месте, Мадмуазель? Отлично. Итак, юные леди. Право, сегодня нам повезло с погодой для пикника у Висячей скалы. Поскольку вероятнее всего день будет жарким, я дала указания Мадмуазель и вам будет позволено снять перчатки после того как вы проедете Вуденд. Около скалы на «Поляне для пикников» вы позавтракаете. Позвольте мне ещё раз напомнить вам, что скала чрезвычайно опасна и поэтому вам запрещается разыгрывать из себя следопытов и подниматься даже на нижние уступы. Однако, скала - это геологическое чудо, о котором вам в понедельник предстоит написать короткое сочинение. Мне так же хотелось бы вам напомнить, что в окрестностях во множестве водятся ядовитые змеи и муравьи. Думаю, это всё. Желаю приятно провести время и постарайтесь вести себя так, чтобы ваше поведение делало честь колледжу. Мисс МакКроу, Мадмуазель, вы должны возвратиться к восьми к ужину.
Крытая повозка из «Извозчьего двора Хасси» в Нижней Маседонии, запряженная пятёркой великолепных гнедых, уже стояла около ворот колледжа. За поводьями был сам мистер Хасси. Он всегда лично отвозил «колледж» на все важные мероприятия со дня его открытия, когда из Мельбурна на поезде приехали родители девочек пить шампанское на природе. Добрые проницательные голубые глаза мистера Хасси и всегда румяные щёки похожие на розы с горы Маседон, делали его любимчиком всей округи; даже миссис Эпплъярд звала его «милым человеком» и пользуясь удобным случаем любезно приглашала его в свой кабинет на стаканчик хереса...
- Стоять, Матрос... Тпру, Герцогиня ... Бельмонте, куда намылилась...
Пятёрка отлично обученных лошадей и так стояла как вкопанная, приструнивать их было частью представления; мистер Хасси как всякий хороший кучер отлично чувствовал настроение и момент.
- Осторожно, мисс МакКроу, не испачкайте ваши перчатки - колёса пыльные...
Он уже давно бросил попытки освоить все эти правила, касающиеся леди, садящихся к нему в повозку. Наконец, с учётом предпочтений закадычных друзей, врагов и двух воспитательниц, все расселись. Трём неразлучным старшеклассницам Миранде, Ирме и Мэрион Куэйд выделили желанное место спереди рядом с кучером, чем мистер Хасси был очень доволен. Прелестные весёлые девушки, и все три ...
- Благодарю, мистер Хасси, можете ехать, - распорядилась откуда-то сзади мисс МакКроу, резко осознав свои нематематические обязанности и право командовать.
Повозка тронулась. Колледж уже скрылся из виду и только башня выглядывала из-за деревьев, когда они быстро ехали по дороге Мельбурн-Бендиго, покачиваясь от попадающих под колёса красных камешков.
- Давай-ка, Моряк, ленивец ты эдакий... Принц, Бельмонте, на место...
Первые одну-две мили тянулся знакомый по ежедневным прогулкам гуськом пейзаж. Все слишком хорошо его знали и не утруждали себя разглядыванием: чахлый эвкалиптовый лес, вытянувшийся по обе стороны дороги, тут и там открывающиеся клочки пустующей земли, выбеленный коттедж Комптонсов чьи развесистые айвовые деревья снабжали колледж джемом, несколько придорожных ив, у которых отвечающая за прогулку воспитательница, обязательно делает привал по пути домой. Как с учебником по истории, когда классу постоянно приходилось возвращаться к смерти короля Георга IV прежде чем начать новую тему в следующем семестре...
Они радостно проехали ивы в пышной летней листве и дух приключений взял своё – все принялись что-то высматривать сквозь застёгнутые брезентовые створки повозки. Дорога слегка повернула, миновала полузасохшую зелень и вышла к опушке с иссиня-чёрными соснами; мелькнула макушка горы Маседон, с привычными пушистыми белыми облаками на южных склонах и романтичными летними домиками, намекавшими на такие далёкие взрослые удовольствия.
В колледже Эпплъярд на коридоры, зачастую по принуждению, распространялось правило Молчание золото. Сладкое чувство свободы от быстрого мерного покачивания повозки и даже от пыльного, задувающего в лицо воздуха, вызывало девичье чириканье и щебет.
На переднем сидении, рядом с мистером Хасси, три старшеклассницы непринуждённо болтали о всякой всячине: снах, вышивке, бородавках, фейерверках, приближающихся пасхальных каникулах. Мистер Хасси, проводивший большую часть рабочего дня, слушая разнообразные разговоры, не сводил глаз с дороги и молчал.
- Мистер Хасси, - обратилась к нему Миранда, - а вы знаете, что сегодня день Святого Валентина?
- Ну, мисс Миранда, думаю, нет. Я не очень-то разбираюсь в святых. А по какой он части?
- Мадмуазель говорит, что он покровитель влюблённых, - объяснила Ирма. - Он милый – отправляет людям красивые открытки с блёстками и кружевом. Хотите карамельку?
- Не за поводьями, но всё равно спасибо.
Наконец мистер Хасси нашелся как поддержать беседу. В прошлую субботу он был на скачках и видел, как лошадь, принадлежавшая отцу Ирмы, выиграла забег.
- А как звали лошадь? И какой длины был забег? – сразу спросила Мэрион Куэйд.
Не то чтобы она интересовалась лошадьми, но любила запоминать обрывки полезной информации, как и её покойный отец - выдающийся королевский советник.
Эдит Хортон терпеть не могла, когда что-то происходило без её участия, и к тому же горела желанием продемонстрировать свои ленты, поэтому, опершись на плечо Миранды, спросила мистера Хасси почему это его большую коричневую лошадь зовут Герцогиней. Мистер Хасси, у которого были свои любимчики среди пассажиров, не хотел отвечать.
- Раз на то пошло, мисс, почему вас зовут Эдит?
- Так звали мою бабушку, - чопорно ответила та. - Но у лошадей не бывает бабушек.
- Это точно! – ответил мистер Хасси и отвернул могучие плечи от глупой девчонки.
День становился всё жарче. Солнце напирало на блестящую чёрную крышу повозки, уже покрывшуюся мелкой красной пылью. Она просачивалась сквозь неплотно задёрнутые занавеси и попадала в волосы и глаза.
- И мы делаем это ради удовольствия, - бормотала из тени повозки Грета МакКроу, - совсем скоро мы окажемся во власти жалящих змей и ядовитых муравьёв...до чего же глупы люди!
Она безуспешно пыталась во всей этой девичей болтовне открывать в сумке книгу.
Рядом с посёлком Вуденд дорога резко поворачивала направо. Здесь мистер Хасси остановился возле постоялого двора чтобы отдохнуть и напоить лошадей перед последним отрезком пути. Жара в экипаже стала невыносимой, и все начали стягивать обязательные по этикету перчатки.
- Мадмуазель, можно нам снять и шляпки? – спросила Ирма, чьи иссиня-чёрные кудри приятной волной спадали из-под полей жесткого школьного канотье.
Мадмуазель улыбнулась и посмотрела на мисс МакКроу, что сидела напротив с закрытыми глазами, но с ровной спиной и настороже. Её маленькие детские руки были сомкнуты в замок и покоились на коленях.
- Конечно же, нет. Если мы на прогулке, это не значит, что мы должны выглядеть как тележка с цыганами, - ответила она и вновь вернулась в свой чистый и незамутнённый мир благоразумия.
От ритмичного постукивания копыт и удушливого воздуха повозки всех клонило ко сну. И поскольку было лишь 11 часов и в запасе оставалось ещё много времени для пикника у скалы, воспитательницы посовещавшись, попросили мистера Хасси приостановиться у какого-нибудь подходящего места у дороги. В тени старого белого эвкалипта из плетёной корзины достали вкусный прохладный лимонад, молоко и без дальнейших обсуждений сняли шляпки и принялись раздавать печенье.
- Давненько я ничего такого не пробовал, - сказал мистер Хасси потягивая лимонад. – Хотя за работой я никогда не беру спиртного.
Миранда встала и подняла кружку лимонада высоко над головой:
- За святого Валентина!
- За святого Валентина! – подняли кружки остальные, включая мистера Хасси; и прекрасное имя разнеслось над пыльной дорогой. Даже Грета МакКроу, которую мало заботило пили ли они за попрошайку Тома или за принца Персии, и которая слушала исключительно музыку сфер в своей голове, рассеяно приподняла пустую кружку и поднесла её к бледным губам.