Связь с Желанным | 18+ | ✔️ [Связь Мафии #4]

— Лоренцо.
Габриэле 17, Лоренцо 26.

— Отвечай, когда я задаю вопрос! — послышался крик отца на третьем этаже.

С очередной вечеринки, на которой ее не должно было быть, вернулась моя сестра.

— Отец! — перебил его я, быстро поднимаясь по лестнице.

Рианна забежала в комнату, щелкнув замком двери. Отец с яростью в горящих пламенем глазах посмотрел на меня.

— Не смей обращаться с ней так! — единственное, что могло вызвать мой гнев, это когда обижали мою сестру.

Отец, недовольно ругаясь, вернулся в свой кабинет. Я же подошел к двери в комнату Рианны, прислушиваясь. Было тихо.

Подобные сцены повторялись несколько раз на неделе. Рианна сбегала на очередные вечеринки, а по возвращению отец был готов убить ее, пока не вмешивался я. Я всегда старался находиться дома, пока сестра не вернется домой, чтобы я мог усмирить отца, который в порыве гнева может сделать с ней ужасные вещи. Я не мог допустить этого.

Конечно, я не одобрял поведение сестры. Но я считал, что ее вспыльчивый и неукротимый характер стал следствием смерти нашей матери и того, что ей пришлось пережить в то время. В ее возрасте я тоже был достаточно буйным и упрямым и знал, что это рано или поздно пройдет. Единственное, что заботило меня, это чтобы отец не причинил большего вреда моей младшей сестре. А остальное было неважным. Я не допущу того, чтобы она страдала подобно нашей матери.

— Габриэла.

Я вместе с Витторио приехала в особняк Романо. Витторио нужно было обсудить дела по работе с Лоренцо и Адольфо Романо перед праздником, а мне с Рианной подготовиться к вечеринке в честь пополнения в семье Инганнаморте.

Конечно, еще одна причина, по которой я решила поехать к Романо, был Лоренцо. После случившегося в моем бальном зале почти два года назад у нас с Лоренцо больше не было ни единого разговора о его проблемах. Да и вообще мы виделись только на светских мероприятиях. А когда он приезжал к нам домой по работе или я к ним, чтобы встретиться с Рианной, мы не обменивались хотя бы парой слов и никак не пересекались. Словно сама Вселенная не желала, чтобы мы контактировали без необходимости на это, и не давала мне увидеть его или попытаться поговорить.

Вчера вечером, когда я встречалась с Тизиэной, которая прилетела с семьей в честь важной вечеринки, она снова настаивала на том, чтобы я попыталась поговорить с Лоренцо или выбирала Флавио, который каждый раз, когда оказывается в Палермо, пытается намекнуть мне, что я симпатична ему. Он почти на прямую спрашивает у меня, не против ли я, чтобы он попросил моей руки у моего отца. Я вежливо, с очаровательной улыбкой, каждый раз переводила тему.

Папа с наступлением моего шестнадцатилетия стал предлагать возможных женихов для меня, которые подходили и по возрасту, и статусу. Спасал мой старший брат, который твердил, что слишком рано искать мне мужа и что он бы вовсе не хотел меня кому-то отдавать. Мама, напротив, поддерживала папу и постоянно напоминала мне о том, что самых лучших мужчин могут быстро разобрать. Да и меня многие хотели видеть своей женой, ведь я была дочерью Дона и младшей сестрой будущего Дона. Это было жирным плюсом для положения каждого в семье.

Мне, конечно же, хотелось выйти замуж, устроить прекрасную свадьбу и родить частичку нашей с мужем любви. Однако тот единственный, кого я видела в этой роли, отвергал меня. Вернее, просто игнорировал.

Я вышла из машины, когда охранники на входе открыли мне дверь автомобиля, и зашла в особняк вместе с братом.

— Как я выгляжу? — остановившись в холле спросила я у Витторио.

Его темная бровь поднялась в непонимание. Я никогда не спрашивала ничего подобного у старшего брата, но мне показалось, что будет полезно узнать оценку моего образа от него. Лоренцо ведь был такого же возраста, как и он, состоявшийся мужчина.

Витторио прошелся слегка озадаченным взглядом по моему розовому шелковому платью по колено с длинными рукавами, небольшим горлом и маленьким вырезом в виде треугольника выше груди.

Я улыбалась и даже покрутилась на каблуках, которые завязывались ленточками в бант сзади щиколотки. Витторио просто одобрительно кивнул и развернулся, когда в холле появился Лоренцо и Адольфо Романо.

— Витторио, — кивнул Адольфо и пожал руку. — Габриэла Барбаросса, — он кивнул мне, натянуто улыбнувшись.

— Адольфо Романо, — вежливо улыбнулась и приветливо кивнула первому. — Лоренцо Романо, — сделала тоже самое второму.

Но на несколько секунд я задержала взгляд на нем, как и он смотрел мне прямо в глаза. Как всегда. Он даже не взглянул на мое платье или прическу. Я постаралась закопать обиду глубоко в груди.

— Рианна наверху ждет тебя, — вдруг обращаясь ко мне, заговорил Лоренцо.

Я кивнула, в благодарность улыбнулась и направилась наверх, пока мужчины удалились в гостиную. Мои щеки начинали гореть от неловкости. При виде Лоренцо мое тело всегда реагировало по-разному. Иногда это была растерянность, неловкость, смущение и неистовая тяга к нему как к мужчине. Все эти чувства перемешивались, и я не могла разобраться в них.

***

Когда я помогла Рианне с прической и мы немного посплетничали, мы с братом вернулись домой, чтобы забрать остальных членов нашей семьи, и поехали в особняк Инганнаморте.

Сначала мы вместе с семьей Романо поздравили Эмилио и Карину Инганнаморте с скорым рождением сына, а после вместе с Ри взяли себе по бокалу сока и удалились в один из углов комнаты.

Тизиэна где-то пропадала, поэтому я не могла найти ее и пообщаться с кузиной, пока она была здесь, в Палермо. Оставаясь рядом с Рианной, я случайно нашла взглядом Лоренцо, стоявшего в другом конце комнаты. Он говорил с моим старшим братом и Эмилио Инганнаморте, попивая дорогое шампанское из бокала.

Сам он выглядел как настоящая драгоценность, на которую так и тянутся другие девушки и женщины в этой комнате. Я словно чувствую, как они все смотрят на Лоренцо Романо. Как они обожают его и мечтают о нем. Моя рука сильнее сжала бокал сока.

Думая об этом, я ощущала разные эмоции. Но у меня мелькал главный вопрос: как они все же получали внимание Лоренцо, как завладевали его интересом и чем так привлекали?

Я видела, как с ним очевидно флиртовали девушки младше его и женщины на несколько лет старше. Лоренцо давал им шанс даже пообщаться с ним, а меня отбрасывал, как мусор.

Рианна что-то говорила мне, а я, не задумываясь, отвечала, все не прекращая бросать взгляд на Лоренцо. Моим планом сегодня было проследить, как очередная девушка попробует подобраться к нему, и когда он позволит, я хочу понять, что способствовало этому или какой дурман она вылила на этого холодного, как айсберг, мужчину.

— Габриэла, — позвала меня мама, оказавшись позади меня.

Я обернулась к ней. Ее светлые брови были нахмурены, заставляя еле заметные морщины на лбу проявиться. Она схватила меня за предплечье и отвела в сторону.

— Чем ты занимаешься сейчас? — прошипела она.

Я удивленно уставилась на ее сердитое лицо, не понимая, в чем дело.

— Столько молодых будущих Младших Боссов собралось здесь, а ты стоишь как мышка, вероятно, вовсе не задумываясь о своем будущем, — тихо, чтобы никто не услышал, ругалась она.

— Мама, ты же знаешь, что сказал Витторио, нам не стоит заниматься этим сейчас, думаю, он сам захочет найти мне достойного мужчину.

Лицо мамы стало еще хмурее. Она незаметно дернула меня за руку, словно пытаясь образумить.

— Проигрышный вариант поступать так, ты сама должна очаровать мужчину, чтобы он упал в твои ноги и потакал тебе во всем после, — яростно бубнила она. — Когда твой отец умрет, ты подумала, что будет с нами?

— У нас же есть Витторио и Донато, да и при чем здесь это? — развела я руками.

— При том, что тебе стоит думать наперед и действовать, — она коснулась моего плеча и обернулась к залу, заставляя сделать мне то же самое.

Она кивнула в сторону Флавио Беллуччи, который общался с одним из моих кузенов. Кажется, заметив, что мы наблюдаем за ним, он посмотрел в нашу сторону и кивнул, притягательно улыбнувшись.

Мама тоже послала ему улыбку и собиралась подозвать его к нам. В этот момент мой взгляд по привычке метнулся в сторону Лоренцо, и не зря. Его разговор с Витторио и Эмилио был окончен, и он направлялся, как я предположила, к уборной. Обернувшись к маме, я затараторила.

— Я обязательно поговорю с Флавио Беллуччи после того, как вернусь, а сейчас мне нужно отойти на время, — я умоляюще посмотрела на нее, она кивнула.

— Иди приведи себя в порядок, пока я начну разговор с ним, надавлю куда нужно.

Мне хотелось попросить маму не делать этого, но я и так просила многого. Незаметно я пошла за Лоренцо, соблюдая дистанцию. Идя по коридору, я думала, что он не замечал, как я иду за ним, отставая на несколько шагов, пока он резко не остановился, а я, пропустив этот момент, почти не столкнулась с его широкой спиной.

Вовремя отступив и посмотрев на него, чтобы сделать это, мне пришлось поднять голову, потому что мы были слишком близко друг к другу, и рост Лоренцо был почти двухметровым. С моим 1.60 и плюс несколькими сантиметрами каблуков это все еще было очень высоко, мои губы приоткрылись в восхищение от его холодного выражения лица.

Лоренцо, кажется, поняв, что наши тела готовы соприкоснуться от неверного движения и крохотного расстояния между нами, отошел на шаг. Это почему-то было словно ударом, будто близость со мной для него была отвращением или каким-то ужасом, оттого он всегда старался держаться на расстоянии от меня. Понять Лоренцо было тяжело. Даже пытаясь показать ему, что я готова, он не поддавался.

Ничего не сказав, он прошел мимо меня, собираясь уйти. Мне это надоело. Если я чего-то хотела, то должна сделать все, чтобы заполучить желаемое, чего бы мне это ни стоило. Попытаюсь. Попробую. И если все закончится моей неудачей, не сдамся. Я должна вести себя как Барбаросса. Должна быть сильной и смелой, чтобы обрести свое счастье.

— Постой, — я схватила его за бицепс левой руки остановив.

В глазах Лоренцо был не холод, а угроза. И направлена она была на меня. В испуге я отпустила его и оступилась.

— Чего ты хочешь, Габриэла? — резко спросил он.

Мои щеки вдруг запылали жаром и, вероятно, покраснели. Вздернув подбородок, я напомнила себе, что больше не была той девочкой, считавшей Лоренцо привлекательным мужчиной. Я была влюблена в него. Мое сердце принадлежало этому мужчине и было отдано мной ему в руки еще давно. Теперь я не должна была позволить кому-то или ему самому оставить меня без сердца и счастья в будущем.

— Почему ты так резко оборвал нашу связь? — тихо, но четко проговорила я.

— О какой связи ты говоришь? — сделав шаг в мою сторону, прорычал он.

Я отступила дальше, переживая из-за реакции Лоренцо. Сейчас я бы предпочла видеть холод этому гневу. Моя спина коснулась стены, и я остановилась. Лоренцо замер в паре шагов от меня.

— Мне казалось, ты доверился и открылся мне не просто так, — начала я. — Я была готова поддерживать тебя и помочь, но ты просто отказался от меня после всего, что...

— Ничего не было, Габриэла, — перебил он и наступил ближе. — Это всего лишь твои детские фантазии. Я же предупреждал и советовал тебе оставить и забыть. Что мне надо сделать, чтобы ты перестала медленно убивать себя?

— Меня медленно убивает твой холод и безразличие, ты причина...

— И поэтому забудь и оставь меня, чтобы я не стал твоим ножом в груди Габриэла, — вновь перебил он.

Мои глаза стали намокать от наступающих слез. Он думал, что мой нож в груди, однако Лоренцо был моим спасением. Моим человеком и мужчиной, я знала это. Мой единственный желанный.

— Если бы ты перешагнул через свою сдержанность и равнодушие и попытался понять меня, дал мне подступить к тебе и сам был бы ближе тогда...

Он снова и снова не давал мне закончить. Мне хотелось топнуть ногой, как ребенок, и остановить его. Или закрыть его рот поцелуем. Каково бы это было?

— Я никогда не подпускаю девушек близко к себе, это небезопасно, и прошу перестать мечтать и надеяться на что-то, пойми, Габриэла, — переменив угрожающий тон, спокойно сказал он.

— Не ври мне, Лоренцо, я вижу, как каждая девушка оказывается в твоих объятиях, как ты проявляешь к ним внимание, и знаю, что желаешь их, как между вами пылает страсть.

И я снова не договорила. На этот раз Лоренцо преодолел все расстояние в паре метров между нами. Его указательный палец коснулся моих губ, оставляя их приоткрытыми. Он устало прикрыл глаза и шикнул.

От удивления его действиям мои глаза распахнулись шире обычного. Что, если кто-то появиться в этом коридоре и увидеть нас в таком положении.

Не убирая пальца с моих губ, вероятно, чтобы я не посмела встрять, Лоренцо заговорил тихим будоражащим голосом. Он словно приятным эхом разлетался в моих ушах, пока до меня не дошел их смысл.

— Ты наблюдательна, Габриэла, верно. Между мной и этими девушками горит огонь страсти, похоти и соблазна. Извращенное притяжение притягивает их ко мне. К запретному сладкому плоду, заставляя грешить их. И они знают, на что идут, принимая любое грехопадение со мной во тьму.

Убрав палец с моих губ и облокотившись ладонью о стену рядом с моей головой, он продолжил.

— Ты ребенок. Невинная девочка, живущая в своем мире, мечтая о принце на белом коне, замке и о множестве розовых платьев. Ты прекрасна, как ангел, безупречна, словно сделана из сахара. Ты хрупкая, милая, послушная и нежная. Разве может такая девушка поддаться темному искушению, этой порочности?

Я поняла его. Он сказал все, что думает обо мне, как воспринимает и видит меня. Непрошеная слеза потекла по щеке, оставляя влажный след.

Холодный взгляд притягательных голубых глаз проследил, как хрупкая слеза стекает по щеке вниз к подбородку и пропадает, капая на грудь.

— Может, то, что я постоянно вызываю твои слезы, — одна из главных причин, по которой тебе не стоит быть рядом со мной, — тяжело выдохнул он, касаясь обжигающим дыханием моих губ.

Я вжалась в стену с такой силой, что казалось, моя спина может вот-вот переломиться. Мое хрупкое сердце, которое было в руках Лоренцо, лопнуло вдребезги. Он продолжал стоять, опираясь на стену и стараясь не касаться меня своей мускулистой грудью. Моя рука, что прижималась к боку и хваталась за подол платья, взмыла вверх. Неопределенное желание коснуться Лоренцо в последний раз, прежде чем он навсегда уйдет, прервалось, когда ему поступил звонок.

Он отвернулся, доставая телефон из кармана брюк, а я, всхлипнув, отвернулась лицом к стене, утирая капавшие из глаз слезы. Казалось, Лоренцо не сказал ничего обидного и не пытался ранить меня, но, как он и сказал, он всегда казался ножом, что в любой момент может оказаться в моей груди. Так и случалось, но я вновь и вновь продолжала принимать его, позволяя Лоренцо ранить меня. Может, это значит, что моя любовь настолько сильна к нему, что я готова терпеть боль, которую причинял он, и ради него. Я была готова на все ради него.