Глава 14.
Элиана
Я не двигалась. Просто лежала, глядя на него, и старалась дышать как можно тише.
Ламин спал рядом, его лицо было расслабленным, без привычной ухмылки или уверенного взгляда, которым он обычно смотрел на меня. В этом утреннем полусвете, с растрепанными кудрями и ровным дыханием, он выглядел... иначе.
Тёплым.
Близким.
Дорогим.
Именно это меня и пугало.
Я не привыкла к близости. Не привыкла позволять себе зависеть от кого-то, позволять кому-то становиться важным. Это всегда приводило к боли, и я не могла допустить, чтобы это произошло.
Всё это казалось слишком хорошим, чтобы быть правдой. Как будто реальность просто взяла и сделала мне подарок, которого я не заслужила. Что-то внутри меня — тот самый голос, который всегда предостерегал от разочарований — нашёптывал, что так не может быть. Что рано или поздно всё рухнет, и чем больше я позволю себе привязаться, тем больнее будет падение.
Но я не хотела об этом думать.
"Хватит, Элиана. Ты заслуживаешь просто расслабиться," — твёрдо сказала я себе.
И именно в этот момент Ламин, даже не открывая глаз, хрипло пробормотал:
— Долго пялиться будешь, язва?
Я вздрогнула, но тут же сжала губы, пытаясь скрыть ухмылку. Конечно, он не мог просто молча продолжать спать, нет, ему обязательно нужно было меня поддеть.
Я закатила глаза и отвернулась, устраиваясь поудобнее на подушке.
— Самовлюбленный, — пробормотала я, стараясь скрыть улыбку.
Ламин лениво потянулся, открывая один глаз, а затем резко притянул меня обратно.
— Так ты не отрицаешь, что пялилась? — его голос был ещё сиплым от сна, но в нём уже слышалась насмешка.
— Я просто думала, как тебе повезло, что я вообще тебя терплю, — ответила я, поднимая бровь.
Ламин усмехнулся приподнялся на локоть и опустил голову так близко, что я почувствовала, как его дыхание коснулось моей щеки.
— И какие у тебя выводы?
Моё сердце глухо стукнуло в груди, но я заставила себя держать лицо.
— Выводы? Ты мне должен, Ямаль.
Он прищурился.
— Должен?
— За терпение. И за то, что пользуешься моим номером как ночлегом для бездомных.
Ламин хмыкнул, опираясь на локоть.
— Тогда давай так, — он медленно наклонился ещё ниже, его губы почти касались моих. — Дам тебе утренний поцелуй, и будем в расчёте.
Я закатила глаза, но сердце уже билось быстрее.
— Ты всегда такой бесстыдный с утра?
— С тобой — да.
Я не успела придумать колкость, потому что он поцеловал меня.
Не мягко и не осторожно, а так, будто у нас нет времени на эти игры. Ламин целовал так, как будто знал, что я отвечу. Как будто знал, что я уже проиграла.
Я отстранилась первой, но не потому, что хотела— скорее, потому что мне срочно нужно было прийти в себя.
— Знаешь, тебе бы в душ, Ямаль, — я подняла бровь, скользя взглядом по его вчерашней одежде. — И зубы почистить тоже не помешало бы.
Он фыркнул, но ухмылка на его губах только расширилась.
— Вот так значит? Только что целовала меня и теперь жалуешься?
— Я просто забочусь о твоей гигиене, — невинно пожала я плечами, пряча улыбку.
Ламин покачал головой и перевернулся на спину, закинув руки за голову.
— Хорошо, язва, ты победила. Пойду, приведу себя в порядок.
Я наблюдала, как он неохотно поднялся с кровати и потянулся, прежде чем направиться в свой номер.
— Пока ты тут потягиваешься, тебе не мешало бы проверить время, — добавила я вдогонку.
Он замер на полпути, прищурился и тут же вытащил телефон из кармана. Через секунду его глаза расширились.
— Чёрт.
Я ухмыльнулась.
— Ты же знаешь, что тренировка через полчаса, да?
Он кинул на меня взгляд, полный негодования, но я лишь усмехнулась и села на кровати, вытягивая ноги.
— Ненавижу тебя, Делон, — пробормотал он, но не бкщ улыбкис скрываясь за дверью.
— Взаимно, Ямаль, — усмехнулась я.
Но мы оба знали, что это было ложью.
***
Ламин
Я не помнил, когда в последний раз так быстро собирался. Душ, чистая одежда, бутсы — и вот я уже на пути к Парижскому стадиону, где будет проходить тренировка.
В раздевалке уже царило привычное оживление: кто-то болтал, кто-то настраивался, а кто-то, как Гави, пытался растянуться, одновременно споря с Бальде о чём-то совершенно неважном.
— О, Ямаль, наконец-то! — Гави хлопнул меня по плечу. — Ты что, проспал?
— Можно и так сказать, — я усмехнулся, завязывая шнурки.
— Из-за чего? — Бальде прищурился с хитрой ухмылкой, но прежде чем я успел ответить, он махнул рукой. — Ладно, не отвечай. Судя по твоему довольному виду, и так всё понятно.
Я лишь покачал головой, не поддаваясь на провокацию, и вышел на поле, но мысли были только о том, что всю ночь я обнимал Элиану Делон. И она была не против.
На трибунах уже сидело несколько человек, среди них я сразу заметил Элиану. Она сидела, перекинув ногу на ногу, и что-то оживлённо обсуждала с девушкой Дани Ольмо — Лаурой.
Я невольно задержал на ней взгляд. Даже в самой обычной одежде, с небрежно завязанными волосами, она выглядела так, будто вышла с парижского подиума. И мне нравилось, что мне это нравилось.
Как будто почувствовав мой взгляд, она повернула голову и встретилась со мной глазами. Её губы дрогнули в лёгкой ухмылке, но прежде чем я успел что-то придумать, чтобы её поддеть, она просто вернулась к разговору.
— Ой-ой, — протянул Пау, подходя ближе. — Кто-то тут совсем потерян.
Я фыркнул и толкнул его плечом.
— Иди разминаться, Куба.
— А ты перестань так на неё смотреть, а то ещё слюной подавишься.
Я только усмехнулся, но ничего не ответил. Всё-таки мне действительно стоило сосредоточиться на тренировке.
***
Элиана
— Так давно вы с Ламином вместе? — Лаура улыбнулась, бросая мимолётный взгляд на поле, где игроки уже начали разминку.
Я чуть не поперхнулась водой из бутылки.
— Мы?.. О, нет, мы не вместе.
Лаура вскинула брови.
— Нет?
Я отвела взгляд, делая вид, что внимательно рассматриваю шнурки на кроссовках.
— Ну... То есть... Не совсем.
— Ага, — понимающе протянула она, но в её тоне слышалось едва заметное развлечение.
Я скосила на неё глаза.
— Что?
— Ничего, — Лаура усмехнулась и пожала плечами. — Просто... ты видела, как он на тебя смотрит?
Я поморщилась, но сердце всё равно предательски пропустило удар.
— Как?
— Как будто ты единственное, что его волнует. А Ламина, знаешь ли, не часто что-то волнует. Последний раз это были отношения Марселлы и Пау.
Я шумно выдохнула и отвела взгляд, снова глядя на поле, где Ламин как раз перебрасывался словами с Бальде.
— Это просто... сложно, — пробормотала я.
Лаура хмыкнула.
— Все такие истории сложные. Но обычно ответ проще, чем кажется.
Я не стала ничего отвечать, потому что знала: если продолжу эту тему, могу сказать что-то лишнее. А этого мне сейчас меньше всего хотелось.
Лаура мягко улыбнулась и посмотрела на меня с лёгкой ноткой ностальгии в глазах.
— В семнадцать я тоже была похожей на тебя. Думала, что доверие и любовь — это роскошь, которую я не могу себе позволить.
Я чуть нахмурилась, всматриваясь в её черты. Теперь, когда я подумала об этом, мы действительно были похожи. Обе не испанки. Светловолосые, высокие, с голубыми глазами, которые редко выдавали настоящие эмоции.
— Я не знаю, через что ты прошла, — продолжила она, чуть склонив голову набок, — но вижу это в тебе. В том, как ты боишься позволить ему стать слишком близким. В том, как сдерживаешь себя, даже когда рядом с тобой человек, который явно не собирается тебя ранить.
Я сжала пальцы на бутылке с водой, но не перебила её.
— У меня тоже была непростая история, — мягко сказала Лаура. — И я не собираюсь давить на тебя, потому что знаю, как тяжело это рассказывать. Но Дани научил меня любить. Научил доверять. И я никогда об этом не пожалею.
Я молчала, уставившись на футбольное поле, где Ламин в этот момент смеялся над чем-то вместе с Бальде.
— Может, тебе стоит дать Ламину шанс сделать то же самое? — тихо добавила Лаура.
Я шумно выдохнула, ощущая странную тяжесть внутри.
Как будто где-то глубоко в душе я уже знала ответ.
Удивительно, как эта улыбчивая, умная и жизнерадостная девушка смогла увидеть меня насквозь за какой то час. Мурашки, черт возьми, по коже.
***
Я стоял в кругу команды, рядом со мной — Элиана, чуть склонив голову и слушая разговор. Атмосфера перед матчем была напряжённой, но в то же время заряженной энергией.
— В этот раз у них нет шансов, — уверенно заявил Бальде, перекидывая мяч с ноги на ногу.
— Мы должны отомстить за прошлый сезон, — кивнул Кубарси, сжав кулак.
— В прошлый раз нам не хватило совсем чуть-чуть, — добавил Фермин, — но теперь всё будет иначе.
Я усмехнулся, бросив взгляд на Элиану. Она молча слушала их боевой настрой, а потом вдруг хитро прищурилась и лениво бросила:
— Даже не мечтайте.
Гави тут же рассмеялся:
— В наших рядах предатель!
— Ну... — Элиана пожала плечами, делая вид, что ничего страшного не сказала.
Я покачал головой и с улыбкой потянул её за край рукава.
— А это тогда что? — с усмешкой спросил он.
Под её тёмной толстовкой показался знакомый сине-гранатовый цвет. Футболка «Барселоны».
— Оу-у, кажется, предательница передумала, — протянул Форт, ухмыляясь.
— Просто мне нужно было что-то надеть, а на семейную трибуну которую «ПСЖ» выделили для Барсы в футболке «ПСЖ» не пускают, — с наигранной небрежностью сказала Элиана, но в уголках её губ играла лёгкая улыбка.
Я смотрел на неё и чувствовал, как внутри что-то приятно сжимается. Она могла говорить что угодно, но теперь я знал: она здесь за нас. За меня.
Стадион начинал постепенно заполняться, и шум вокруг нарастал. Игроки разошлись — кто-то ушёл в раздевалку, кто-то задержался, чтобы размяться. Я остался на поле, чувствуя напряжённое волнение перед матчем.
Рядом со мной стояла Элиана, засунув руки в карманы толстовки и лениво оглядывая трибуны. Она была здесь, в родном городе на стадионе любимой команды и все равно была рядом со мной. Стояла в кругу моих одноклубников.
Вдруг она повернулась ко мне, в глазах мелькнула знакомая искорка ехидства:
— Не облажайся.
Я ухмыльнулся, но тут же услышал её продолжение:
— Хотя нет, облажайся. «ПСЖ» нужна победа.
Я фыркнул, покачав головой:
— Ты невозможная.
— Я знаю, — самодовольно кивнула она.
Я смотрел на неё, на то, как свет прожекторов выхватывает золотистые блики в её волосах, как её голубые глаза полны скрытого огня, который я не замечал раньше за холодом. Ей не всё равно. Она может сколько угодно притворяться, но я чувствую — где-то глубоко внутри она хочет, чтобы я выиграл.
Я сделал шаг ближе и сказал, уверенно, без сомнений:
— Я забью сегодня.
Элиана вскинула бровь, в её взгляде мелькнуло лёгкое удивление:
— Уверен?
— Абсолютно. И этот гол посвящу тебе.
Она закатила глаза, но я заметил, как уголки её губ дрогнули в улыбке.
— Лучше себе посвяти, Ямаль. Тебе же жить с этим, если облажаешься.
Я ухмыльнулся:
— Я не облажаюсь.
На трибунах загремело объявление о скором начале матча. Я глубоко вдохнул, настраиваясь.
— Иди, — махнула рукой Элиана. — Твои товарищи уже ждут.
Я наклонился чуть ближе и, не сдержавшись, прошептал:
— Смотри внимательно, язва. Этот гол будет красивым.
Она только усмехнулась, но я видел, как в её глазах промелькнул интерес.
Развернувшись, я направился в раздевалку. Время было играть.
***
Элиана
Я не собиралась волноваться. Правда.
Но когда свисток арбитра дал старт матчу, я поймала себя на том, что крепко сжала пальцы в кулак, а сердце забилось быстрее. Я просто не знала, за кого болеть.
— Нервничаешь? — Лаура усмехнулась, наблюдая за мной.
— Нет, — соврала я.
— Ага, конечно.
Я закатила глаза, но промолчала.
Матч начался в бешеном темпе. «Барса» сразу взяла инициативу, но «ПСЖ» не собирался уступать. Удары, проходы, передачи — всё было настолько динамичным, что я даже не могла оторваться.
Где-то на десятой минуте «ПСЖ» получил штрафной, и стадион замер. Я затаила дыхание. Удар — и мяч полетел в верхний угол ворот. Щенсны прыгнул, но не достал.
— Чёрт, — вырвалось у меня, прежде чем я осознала, что говорю вслух.
Лаура прыснула от смеха:
— Кажется, ты выбрала сторону, Элиана. Не волнуйся, это только начало матча.
Я отмахнулась, делая вид, что мне всё равно.
Но это было не так. Я пол жизни мечтала попасть на такой матч, а придя сюда... поняла, что из-за Ламина Ямаля, черт бы его побрал, не радуюсь голам моей команды.
«Барса» усилила напор. Ольмо, Педри и Касадо плотно контролировали центр, Педри раздавал передачи, Рафинья и Левандовски постоянно искали моменты для удара. Ямаль вообще был повсюду — он не просто играл, он жил этим матчем.
***
И вот, за несколько минут до конца второго тайма, когда счёт оставался 2:2, Ламин получил мяч у штрафной.
— Давай, давай... — пробормотала я, даже не осознавая, что говорю.
Ламин ушёл от одного защитника, второго, сместился чуть правее и мощно пробил в дальний угол.
Секунда тишины.
А потом трибуны взорвались.
Гол.
Я резко выдохнула, осознав, что задержала дыхание. Вокруг меня все вскочили с мест, кто-то обнимался, кто-то кричал, а я смотрела вниз, на поле.
Ламин развернулся к трибунам и...
Показал пальцем прямо на меня.
Я застыла.
— О-о-о, — протянула Лаура, хитро улыбаясь. — Кажется, ты только что стала музой.
Я закатила глаза, надеясь скрыть румянец, но внутри меня всё горело.
Он ведь говорил, что посвятит этот гол мне.
И он действительно сдержал обещание.
***
Ламин
Свисток судьи прозвучал, и стадион взорвался оглушительными криками. Мы сделали это.
Я почувствовал, как меня хватают за плечи — Кубарси, Рафа, Араухо, все радостно обнимали друг друга, выкрикивая что-то на эмоциях.
— Вамос! — заорал Гави, хлопая меня по спине.
Я выдохнул, стараясь прийти в себя, но сердце всё ещё бешено колотилось от адреналина. Это был не просто матч. Это была месть за прошлый сезон.
Кто то резался в меня сбоку, и я чуть не потерял равновесие.
— Поздравляю, бомбардир! — Марселла крепко обняла меня, смеясь. — Ты был невероятен.
— Спасибо, Марси, — улыбнулся я, сжимая её в ответ.
И тут я увидел её.
Элиана шла медленно, в своём любимом стиле — словно мир принадлежал ей. Она лениво хлопала в ладоши, губы тронула ухмылка, а в глазах читалась насмешка.
Она специально тянула этот момент.
Я не раздумывал.
Адреналин кипел в крови, эмоции зашкаливали, и, чёрт возьми, я не собирался сдерживаться.
Широкими шагами я пошёл к ней, не обращая внимания ни на шум вокруг, ни на взгляды.
Она успела только приподнять брови, прежде чем я схватил её за талию и притянул к себе, захватывая губами.
Всё остальное перестало существовать.
***
Элиана
Я поцеловала его в ответ — без колебаний, без страха.
На мгновение я позволила себе забыться, раствориться в адреналине, в шуме стадиона, в его руках, крепко держащих меня за талию.
Но потом реальность обрушилась на меня ледяным шквалом.
Я сделала это на глазах у тысяч людей.
На глазах у камер.
На глазах у всего мира.
На глазах у отца,
В груди словно что-то оборвалось. Я резко отстранилась, тяжело дыша. Ламин смотрел на меня, всё ещё на эмоциях после матча, но его улыбка слегка потухла.
— Всё нормально? — спросил он, его пальцы чуть сжали мою руку.
Я почувствовала, как к горлу подкатывает паника, и заставила себя кивнуть.
— Да... Да, просто... — я запнулась, лихорадочно придумывая хоть какое-то оправдание. — Поздравляю с победой.
Я попыталась улыбнуться, но у меня не получилось.
Ламин не сводил с меня глаз, будто видел больше, чем я хотела показать.
— Мне нужно... — мой голос предательски дрогнул. — В туалет.
И прежде чем он успел что-то сказать, я развернулась и быстрым шагом направилась в сторону подтрибунного туннеля.
Я не успела дойти до туалета.
Как только шум стадиона остался позади, мои ноги подкосились, и я осела на холодный пол в туннеле под трибуной, вжимаясь спиной в стену.
Я не могла дышать.
Перед глазами вспыхнули сцены, одна за другой:
Отец в своём кабинете.
Ледяной, бесстрастный голос: «Ты позоришь нашу семью.»
Боль от удара, растекающаяся по щеке.
Запястья в синяках от железной хватки.
Его холодные глаза, полные разочарования и ярости.
Я зажала рот рукой, чтобы не разрыдаться, но меня трясло. Грудь сжалась, лёгкие будто заполнились камнями.
— Элиана?
Я вздрогнула, услышав голос.
Передо мной стояли Лаура и Дани Ольмо.
Лаура тут же опустилась передо мной на корточки, её глаза расширились от беспокойства.
— Эли, что случилось? Ты вся дрожишь.
Я замотала головой, пытаясь совладать с дыханием, но оно сбивалось, превращаясь в болезненные, рваные вдохи.
— Я... я не могу... — прошептала я, чувствуя, как паника накрывает меня новой волной. — Папа... пара.
— Дыши, — мягко сказала Лаура, беря меня за руки. — Вдох... выдох... вот так... медленно...
Я попыталась последовать её совету, но перед глазами всё ещё стояло лицо отца.
Он узнает. Он увидит фото. Он разозлится.
Меня передёрнуло.
— Это из-за отца? — неожиданно спросил Дани. Сначала я не поняла, как он понял, а потом сообразила, что сама прохрипела «Папа» несколько раз.
Я замерла, а потом медленно кивнула.
Лаура сжала мои руки крепче и не выдержав больше лжи я рассказала им все. На одном дыхании.
— Он делал тебе больно?
Я сжалась, но ответа они не ждали — и так всё было ясно.
— Чёрт... — Дани отвёл взгляд, но я видела, как сжались его кулаки.
Глубоко вдохнув, я заговорила, голос дрожал:
— Он... Он всегда был таким. Жёстким. Требовательным. Но когда мама умерла, стало хуже. Он... — я запнулась, сжав пальцы на рукавах толстовки. — Он хотел, чтобы я была идеальной. И если я не соответствовала...
Я не закончила. В этом не было нужды.
Лаура смотрела на меня с болью и пониманием.
— Элиана... — её голос был мягким.
Я покачала головой:
— Пожалуйста, не говорите Ламину.
— Почему? — Дани нахмурился.
— Потому что он не сможет просто оставить это, — я слабо усмехнулась. — Он полезет в это с головой. А ему это не нужно. Он слишком... светлый,, чтобы пачкаться в моей грязи. А мой отец... он не тот человек, с кем можно просто поговорить.
Я закрыла глаза, в груди всё ещё сжимался страх.
— Мне просто нужно немного времени, — прошептала я.
Лаура долго смотрела на меня, прежде чем тихо сказать:
— Хорошо.
Но я знала — теперь я не одна.
Дани мрачно молчал, наблюдая за мной и Лаурой. В его взгляде не было жалости — только напряжённая, глубокая задумчивость.
Потом он выдохнул, убрав руки в карманы:
— Это не нормально, Элиана.
Я крепче сжала рукава толстовки, но ничего не сказала.
— Нужно что-то делать, — продолжил он. — Привлечь опеку. Сообщить в полицию.
— Нет! — Я подняла голову слишком резко, меня даже качнуло.
Дани нахмурился.
— Ты же понимаешь, что он не должен оставаться безнаказанным?
— Я понимаю, — выдавила я. — Но ты не понимаешь. Он слишком влиятельный человек. Это не тот случай, когда достаточно просто пойти в полицию, и всё решится.
Я видела, как Лаура и Дани переглянулись.
— Всё равно так продолжаться не может, — твёрдо сказал Дани. — Мы, знаешь ли, тоже не последние люди. мы можем это решить.
— Может, — возразила я. — До тех пор, пока я просто держусь подальше.
Лаура печально посмотрела на меня:
— Ты правда думаешь, что он просто так оставит тебя в покое?
Я отвела взгляд, глядя на холодный кафель под ногами.
— Пока он не знает, что я здесь, я в безопасности.
Дани качнул головой, раздражённо выдохнув.
— Это не выход.
— Может быть. — Я попыталась улыбнуться. — Но пока это единственное, что у меня есть.
Лаура снова сжала мои руки, а Дани мрачно кивнул.
— Если передумаешь... — начал он.
— Я знаю, куда идти, — перебила я.
Только я не была уверена, что когда-нибудь решусь.
***
Ламин
Я зашёл в подтрибунное помещение и почти сразу увидел их троих — Элиану, Лауру и Дани. Они стояли слишком близко, напряжённые, будто я застал их за чем-то запрещённым.
Элиана выглядела бледной, её глаза казались чуть покрасневшими.
— Что происходит? — нахмурился я, переводя взгляд с неё на Лауру и Ольмо.
Они переглянулись.
— Меня просто резко затошнило, — быстро сказала Элиана, прежде чем кто-то успел открыть рот.
Я прищурился, но Лаура нехотя кивнула, а Дани скрестил руки на груди и промолчал.
Что-то здесь было не так.
Но сейчас не время.
Я шагнул к Элиане и обнял её, ощущая, как она напряжена.
— В отель поедем на такси, — сказал я, задерживая её в своих руках чуть дольше, чем нужно. Мне не нравилось, как она выглядит. — Завтра утром самолёт.
Она кивнула, и я, пытаясь её хоть как-то отвлечь, улыбнулся:
— Я же сказал, что посвящу тебе гол.
Её губы дрогнули в слабой попытке улыбки, но я видел, что она не совсем здесь.
Всё это мне не нравилось.
Но я поговорю с ней позже. Когда мы будем одни.