Я хотел ненавидеть Питер

Последние часы сна, когда оба отрубились, пролетели слишком быстро. На всю комнату раздался противный писк будильника, который Антон вчера, слава Богу, не забыл поставить. Но первым открыл глаза и в целом проснулся Арсений. Он аккуратно повёл плечом, которое знатно затекло, ведь на нём вполне себе уютненько устроился Шастун, мило посапывая и мелко дрожа ресницами.
Учитель сонно пожмурился от дневного пасмурного света, всмотрелся в лицо спящего ученика и, убедившись, что тот вообще не имеет никакого желания просыпаться и открывать глаза, сам полез на поиски разрывающегося мобильника. Он пошарил рукой по дивану вокруг, но ничего не обнаружив, кое-как долез до подушки, стараясь особо не тревожить парня, что так крепко заснул на уже онемевшем плече.
«Как кот, чёрт бы его побрал… Что тот ляжет, и ты дышать боишься, что этот…» — ворчливо произносил он в своей голове. Наконец цепкие пальцы схватились за телефон, чтобы всё-таки выключить надоедливый сигнал, но он как раз в эту секунду замолк сам. Попов тяжело вздохнул и снова откинулся на спинку дивана. Спина страшно ныла, как зад и рука. И как они вообще всю ночь вот так проспали? Ужасно неудобно.
Арсений потер только-только разлипшиеся веки, пытаясь найти в себе силы. А это было вообще-то восемь утра субботы. Какой нормальный человек в свой выходной встанет так рано?
— А этого и пушкой не разбудишь! — улыбчиво прохрипел литератор, опять пытаясь посмотреть на спящего мальчика. Антон вовсю, что называется, дрых, скрывая пол-лица за длинноватой челкой, которая так беспорядочно разлетелась во все стороны вместе с остальной частью завивающихся прядей.
— Тош, вставай! — тихо проговорил Попов сиплым ото сна голосом и мягко потрепал подростка по волосам. Тот что-то промычал и преспокойно поменял положение на более удобное: он спрятал лицо на груди учителя и ещё сильнее поджал под себя длинные ноги. — Ну, здрасте! — усмехнулся старший, ответно прижав к себе парня одной рукой. — Тош, просыпайся. У тебя тренировка, — Арсений сам клевал носом, но пытался его разбудить, даже с прикрытыми глазами.
— У-у, — приглушённо послышалось в ответ.
— Чё «у-у»? — Попов хотел продолжить, но тут снова начал звонить будильник. — О Боже! — вымученно прохрипел он, одним нажатием отключив противный пищащий рингтон. — У тебя телефон тут разрывается уже.
— Да хуй с ним… — так же хрипло бросил Антон, упираясь лбом в тёплую грудь.
— Шастун, мне щас лень, конечно, но по губам бы я дал тебе хорошенько, — сонным, но всё же чуть серьёзным тоном проговорил мужчина, так и не открывая глаз.
— Во! Мне тоже оч лень. Спим дальше, — невнятно пробормотал парень с полным отсутствием желания вставать и идти куда-то.
— Э-э-э, нет!
— Да чё «нет»? Какая разница? Я же прогуляю, не В… ты.
— Ага, а поручился за тебя я.
— Ну-у-у… — хитро протянул мальчишка, и эту подозрительную интонацию уловил и Арсений, да так, что даже глаза открыл.
— Так, а вот это мне не нравится.
— Бывает, — легко пожал плечами Шастун, не думая даже отрывать носа от будто пропитанной кофе футболки.
— Анто-о-он?
— М?
— Давай вставай уже, а? Я тебя даже подвезу, — зазывающе просил мужчина, перебирая в пальцах русые пряди мягких волос.
— Ну, не-е-ет… Зачем мне это? Я так и так нормально сыграю. Подумаешь, почти последняя тренировка перед матчем… Подумаешь, я последний раз тренировался… да я и не помню когда… Подумаешь, я один из ведущих игроков… Подумаешь… — Шастун намеренно спокойным и медленным тоном подбешивал учителя, а тот воспринимал это более-менее всерьёз. Нет, он понимал, что подросток так играет, ведь он любит выводить людей, особенно взрослых, особенно учителей. Не понятно только, относился ли к этому разряду Арсений, но вот Тамара Георгиевна — точно.
— Ну, куда ты ещё там думаешь? Столько думать вредно, особенно с утра. Лучше иди на тренировку и устраняй все возможные «подумаешь».
— Да не пойду я никуда! Не хочу! — капризно заявил парень, подняв голову так, что их носы остановились друг напротив друга с расстоянием в сантиметров двадцать.
— Так я тоже не хочу тебя везти, а повезу.
— А я не просил! — снова парировал Шастун, склонив голову вбок.
— А я не спрашивал! — не отставал и учитель, уловив эту игривую интонацию. Это озадачило парня, буквально вынудив разглядывать голубые глаза, что были так близко. Арсений тоже старался раскрыть эти хитрые глазёнки, всматриваясь своим изучающим взглядом.
— 1:1, — фыркнул младший, но потом громко плюхнулся на диван навзничь и с громким вздохом закрыл глаза. Спина наконец-таки расслабилась, только ноги оставались неудобно прижатыми ко всему телу — Ну, давай реально никуда не пойдём, а?
— Не-а, — хмыкнул мужчина.
— А чё? Подумаешь, поручился… Ты же не можешь заставить меня, — Антон во время этих слов перебирал в голове варианты отговорок для учителя, а тот повернулся к нему и с вызовом вскинул брови. — Да не! Ты не так понял! Я не сомневаюсь в твоих возможностях. Я имею в виду, что Петровичу-то можно придумать, что сказать… — сравнимо быстро проговорил Шастун, опасаясь быть непонятым насчёт «ты не можешь заставить». Один этот взгляд а-ля «Ты быканул щас или мне показалось?» заставлял мысленно сглотнуть и перекреститься.
— Вот как! — усмехнулся Попов. Ему прельстило, что в нём, так сказать, не сомневаются, но отступать он не собирался. — А давай уговор?
— Например?
— Например… Ты пойдёшь на тренировку, а после мы с тобой где-нибудь погуляем? В Питере много классных мест, — уже и сам в полной заинтересованности предложил мужчина.
— Ты серьёзно щас? — Антон нахмурился.
— Не хочешь гулять? — слегка расстроенно уже стушевался Арсений, придумывая что-то новое.
— Нет, ты серьёзно предлагаешь погулять? Вдвоём? — парень неверяще приподнялся на локтях.
— Ну, да… — чуть неуверенно пожал плечами старший.
— Никогда ещё не гулял по Питеру… — задумчиво тихо произнёс мальчишка, побегав глазами по боковой стенке.
— Совсем? — удивлённо вскинул брови Арсений.
— У-у, — мотнул тот головой в ответ. — Не, с ребятами бывало в парке каком сидели, а так…
— Так хочешь, мы..? — после недолгой паузы опять заговорил литератор.
— Конечно! — перебил его мальчишка, а в глазах что-то радостно сверкнуло. Вот это я понимаю, утреннее пробуждение. Пофиг уже на тренировку, когда тут такие планы появились.
— Ну вот и договорились! — в ответ ярко улыбнулся Арсений и, снова ласково потрепав густые волосы ученика, пошёл в ванную. — У тебя пять минут на подъём!

***Когда Арсений успешно затолкнул омлет в Шастуна, а Шастуна в лифт, а потом и в машину, они спокойно и без пробок доехали до лицея.
— Как закончишь, позвони. Там разберёмся. Ладно?
— Ага! — весело ответил мальчишка и, выскочив из машины, захлопнул дверь. Попов и ответить ничего не успел, а тот уже широкими шагами нёсся к крыльцу. С лёгкой улыбкой на губах он выехал с парковки. Один вид бодрого и жизнерадостного парня заряжал и его.
А Шастун что? Безусловно, он был счастлив, что сегодня снова проведёт время с этим человеком и не просто у телевизора, что тоже весьма неплохо, а где-то в городе. Почему он так быстро побежал к школе? Нет, не потому, что до тренировки оставалось каких-то три минуты, а потому, что курить сильно хотелось, а возможность упускать не хотелось. Антон проследил, как автомобиль учителя выехал на проезжую часть, впопыхах вытащил из рюкзака любимую сигаретку с зажигалкой и желанно затянулся, отворачиваясь от камер, которые не особо и нужны были кому-то в утро субботы.
Когда сигарета наполовину иссякла, за спиной послышались быстрые шаги по ступеням, и парня окликнули.
— Тох! Здорова!
— Здорова! — ответил парень, поперхнувшись с испугу, но всё же пожав Саше руку. Это был его сокомандник из параллели.
— Чё, все пришли уже?
— Не знаю, — пожал тот плечами, жадно затягиваясь в последний раз.
— Выздоровел?
— Ага, — усмехнулся Антон, вспомнив о своей «легенде» и выпустив на воздух клуб сизого дыма.
— Спортсмен… — ухмыльнулся подросток, смерив Шастуна ироничным взглядом.
— Завались! — в ответ усмехнулся Антон и сбросил окурок на асфальт за пределами высокого крыльца.
— Погнали! — оба с дружескими ухмылками на лицах зашли внутрь, проходя мимо охранника.
— Вы б в следующий раз хоть за стенкой курили, а! — по-доброму порицал Борис Константинович, как гласил его бейджик. Крепкий мужчина лет пятидесяти, постоянный охранник лицея в дневное время. Добрый, но серьёзный мужик, и вот таких пацанов, как Шастун, которым так и свербит поскорее покурить, понимал. Не сдавал никаким завучам, но предупреждал.
— А что, видно, что ли? — притормозил вдруг Антон. — Здрасте… — неловко добавил он.
— Здрасте, — усмехнулся тот в ответ. — Видно-видно…
— А… извините, — Шастун смущённо пожал плечами, не зная даже, что сказать в своё оправдание. Борис Константинович фыркнул и отмахнулся, явно дав понять, что дело пустячное. И не успел Антон ничего сказать, как на весь холл раздался голос физрука.
— Едрит твою через… Кхм! Мы, значит, на разминку уже вышли, а эти тут языками чешут! Разминают! — недовольно восклицал учитель, приближаясь к ребятам.
— Упс… — чуть нервно покосился Саша.
— Ну, Сергей Петрович! Языки тоже полезно разминать! — абсолютно спокойно противостоял Антон.
— Шастун, мать твою..! Первая игра на носу, а нам всё хиханьки-хаханьки! Бегом переодеваться и на разогрев! — Сергей Петрович уже закипал потихоньку. На нём и вправду лежала большая ответственность, а время не щадило.
— Да ладно Вам, ща всё будет, — хмыкнул парень, и оба подростка двинулись к раздевалке, проходя мимо грозного учителя.
— Будет, ага! — все ещё возмущённо бурчал тот, но только он вдохнул воздух после сделавшего рядом с ним шаг Шастуном, как почувствовал явный запах сигарет. Он успел ловко схватить парня за локоть, а тот очень даже спокойно остановился.
— Иди, Соколов! На разогреве все уже давно! — поторопил он второго опоздавшего. — Погоди, Шастун.
— Да? Что? — вопросительно взглянул на него мальчишка.
— Может, дело и не моё… — шёпотом начал учитель, приблизившись к Антону, — но, как учитель и человек спорта я обязан тебе сделать хотя бы замечание по поводу курения. Но как человек, который не желает тебе неприятностей не только со здоровьем, но и с администрацией лицея, советую как минимум выветривать этот едкий запах перед входом в школу. Понял?
— П-понял… — сбивчиво ответил Шастун, совсем не ожидав таких слов. Он и забыл о том, что зашёл прямо после выкуренной сигареты, которая многим казалась термоядерной по запаху, а Антон уже и не чувствовал его будто. — А Вы не…
— Нет. Если обыграем семнадцатую гимназию, не расскажу никому, — опередил его Сергей Петрович. Брови Антона взлетели от удивления. У физрука хорошее настроение? Ладно…
— Значит, обыграем, — ухмыльнулся парень, пожав плечами.
— Марш в раздевалку! — снова скомандовал мужчина, а сам всё равно продолжал едва заметно улыбаться. Шастун это увидел, но больше и слова не сказал, полетел переодеваться.
Тренировка длилась два с лишним часа. Физрук гонял парней неистово, особенно когда отрабатывали в основном составе. Шастун прям выдохся, матерясь после каждого неудачного мяча, тем более, когда просирали из-за него. Редко, но всё же.
Завтра команда должна была отдыхать, а в понедельник уже состоится игра, причём на территории лицея.
— Так! Отсыпаемся, отъедаемся, нигде не шастаем ночами, никаких вечеринок и алкоголя. Просто по-человечески отлежитесь, и чтобы к игре все были целы и невредимы. Уяснили? — громко проговорил физрук, возвращаясь от стен спортзала глухим эхом.
— Да-а-а! — послышался грубый бас, а пацаны хитро ухмылялись этим словам.
— И не надо так лыбиться! Прошу вас отнестись серьёзнее.
— Да мы сама серьёзность! — послышалось от кого-то с явной иронией в голосе.
— Уж вижу! И ещё, капитана нужно выбрать. Определитесь сейчас?
Все тринадцать человек переглянулись, заносчиво улыбаясь, уже на подсознательном уровне представляя себе нужную кандидатуру — парня с явными наклонностями к наставничеству и капитанству, которого все уже не первый месяц стебали за это.
— Чё молчите-то? — опять заговорил мужчина, с подозрением поглядывая на своих учеников.
— Шевцов! — почти хором послышалось из полукруга. Один Шевцов только стоял в ахуе. Парни посмеялись с его реакции, но и он не растерялся — достойно принял скорые поздравления физрука, а пацанам одними губами так и сказал: «пи-до-ра-сы». Все от этого ещё больше расхохотались. Сергей Петрович не понимал, в чём причина, но и вмешиваться не стал, самому уже хотелось отдохнуть.
— Всё! До понедельника! Все в раздевалку! — громко объявил учитель, и все неспешно покинули зал, попрощавшись с физруком неразборчивым гулом.
Мужская раздевалка моментально заполнилась грубым ржачем и разговорами. Шевцов зашёл последним и громко захлопнул дверь.
— Вот вы пидорасы!
— Да ладно тебе, Женёк! Чё ты? — сквозь смех вторили ребята.
— Что за сговор?
— Никакого сговора! Только единое мнение! — вмешался Шастун нарочно издевательским голосом.
— Ага! Ну ничё, я ещё отыграюсь на вас!

***Как только конский ржач парней утих, ведь все разошлись по домам, Антон остался в раздевалке один, потому решил прям там позвонить Арсению.
— Алло.
— Да, Антон? Закончил?
— Ага.
— Ну хорошо. Подождёшь минут двадцать? Тут просто нужно кое-что доделать… — голос старшего звучал встревоженно, и Шастун это почувствовал.
— Да, конечно, не торопитесь!
— Анто-о-он, — как-то утомлённо, но с усмешкой протянул мужчина.
— А! Не торопись! — скоро исправился парень.
— Жди. Постараюсь побыстрее туда же, на парковку, — коротко отозвался Попов и положил трубку.
Антон устало выдохнул и медленно поплёлся к выходу, успев даже попрощаться с физруком, который на скорости уехал с площадки лицея. Неужели он только для сегодняшней тренировки приехал? Ну ладно…
Двадцать минут — это достаточно. Можно и покурить, и купить сигарет, ну и вернуться к парковке, соответственно. Главное — подальше от школы. Так Антон и сделал: прошёлся до знакомого ларька, взял две пачки Philipp Moris, выкурил парочку сигарет, залил Burn-ом, заел, казалось, тонной жвачки и вернулся к лицею, к которому ещё минут через пять подъехала машина Попова.
— Ну, как тренировка? — улыбчиво спросил Арсений, уже трогаясь с места.
— Да нормально. В понедельник игра с семнадцатой, кажется, гимназией, — прокряхтел подросток, закидывая рюкзак назад и устраиваясь в кресле поудобнее.
— Не понял, — нахмурился старший, заворачивая на дорогу, — это что же, ты не учишься в этот день, что ли? За какие такие заслуги лафа?
— Ну Арсе-е-ений Серге-е-еевич! — жалостливо проныл мальчишка, а сам довольно улыбался, понимая, что действительно подфартило.
— А вот за это и получить можно.
— За что? — напряжённо вздёрнул тот бровь. Попов остановился на светофоре.
— Ну, во-первых, за «Арсения Сергеевича», а во-вторых… по каким таким причинам ты не пристегнулся? — он мгновенно посерьёзнел, как увидел, что парень так халатно отнёсся к элементарным правилам безопасности.
— Да ладно тебе! Чё будет? — отмахнулся подросток.
— Конец будет. Тебе. От меня, — брови учителя сошлись у переносицы, и Антона это подвпечатлило.
— Ц! — пусть и недовольно закатив глаза, он всё-таки пристегнул ремень. — А называть мне тебя как? «Арсений» звучит как-то… — Шастун неоднозначно покривился, пытаясь передать хотя бы мимикой, что не может он принять, хотя бы пока, тот факт, что Арсения зовут «Арсением», а не «Арсением Сергеевичем».
— Слушай, ты щас точно нарвёшься, Антош, — резонно подметил литератор. — Пристёгиваться он не хочет, имя ему моё не нравится…
— Да я так не говорил!
— Ага, конечно! — специально дразнил его Попов с максимально серьёзным лицом, чем и пугал.
— Просто непривычно мне… — всё ещё пытался оправдаться тот.
— Давай лучше «Арс».
— «Арс»? — переспросил Шастун, и машина вновь тронулась вперёд.
— Угу.
— Интересно… Больше никаких форм имени нет? «Сеня» там какой-нибудь… — задумчиво предполагал Антон.
— О-о-о! — сквозь какой-то тихий истерический смех протянул Арсений, заворачивая куда-то на соседний от лицея проспект. — Это ты зря сказал, конечно. Лучше так не называй меня. Просто забудь об этой вариации моего имени.
— А что так? — непонимающе нахмурился подросток. — Я же не ошибся? «Сеня» же от «АрСЕНий» или нет?
— Не важно. Просто не нужно меня так называть. Не люблю, — нетерпеливо вздохнул старший.
— Понял, — просто пожал плечами мальчишка. — «Арс», так «Арс»…
— Отлично, — улыбнулся тот краем губ и снова притормозил на очередном красном свете. — Мне сейчас нужно будет заехать в офис к другу одному… Дела просто неотложные. Не против?
— Да нет, конечно. Какие вопросы…
— Не обещаю, что это быстро. Может, на час-два. Но потом в обязательном порядке искуплю вину интересным маршрутом по городу, согласен?
— Ну-у-у, я поду-у-умаю, коне-е-ечно… — лукаво пропел подросток, хитро побегав глазками из стороны в сторону.
— Я тебе щас подумаю! — по-доброму пригрозил Попов, слегка стукнув младшего по макушке одними пальцами. — Если не согласен, отвожу тебя домой и ты садишься за учебники зубрить математику. У вас же там в понедельник самостоятельная, по-моему, да?
— Э-э-эй! — возмущённо встрепенулся Антон от такого поворота событий. — Я согласен. Буду ждать сколько надо. Ещё не хватало…
— То-то! — усмехнулся мужчина и плавно надавил на газ.
— И вообще, я в понедельник не попаду на эту самостоятельную! — явно похвалился таким успехом мальчишка, гордо задрав нос и сложив руки на груди.
— Но это не повод не учить математику, Антон, — уже серьёзно заговорил Арсений.
— Я её не понимаю, и она мне не интересна, — самым заебавшимся в жизни тоном сказал это Шастун, ведь подняли тему ненавистной всем сердцем матеши. — Пока она мне не интересна, я её не понимаю. А пока я её не понимаю, она мне не интересна. Всё! Круг замкнулся! Я бессилен в этой бессмысленной борьбе! — чрезмерно радостно заявил парень, хлопнув в ладоши.
— Ну, ничего, — подозрительно ухмыльнулся Попов, — я, может, силён, я и разомкну твой круг.
— А вот это не надо… Звучит максимально недружелюбно. Я против…
— А я и не спрашиваю, Антош, я и не спрашиваю, — хмыкнул, в свою очередь, старший.
— Так-то ты литератор и этот… как его… русич!
— Кто? — сквозь смех переспросил мужчина. Его явно повеселило последнее слово.
— Учитель русского и литературы, говорю.
— Не-не-не! Повтори, что ты сказал в первый раз! — всё ещё пытаясь унять вырывающийся смех, попросил Попов.
— Ну, «литератор и русич», — хмуро повторил Антон, вообще не догоняя, с чего так прёт человека.
— «Литератор» ещё куда ни шло, но… «Русич»?
— Ну да.
— Где ты это слово выдрал вообще? — с усмешкой спросил старший.
— В смысле где? Всю жизнь все так говорят. Но обычно «русичка», правда… — задумчиво объяснился парень. — Хочешь сказать, ни разу не слышал и не говорил так?
— Именно, — улыбчиво покачал тот головой в ответ.
— Да ну! Пиз… Кхм! Врёшь же! — мгновенно исправился подросток, что Арсений даже отреагировать не успел.
— Да-а-а, мне ж делать нечего…
— А чё за предъява? Норм же слово.
— О-о-ой, Шастун… — тяжело вздохнул Попов, пытаясь сдержать опять накатывающий смех. — Были бы мы в школе, с удовольствием бы влепил тебе «двойку».
— Да за что?! — возмущённо нахмурился мальчишка, внимательно наблюдая за профилем литератора. — Другие тоже так говорят!
— Так ты не другие, — Попов пожал плечами, будто это было что-то крайне очевидное. Антон же сидел в лёгком ахуе.
— Зашибись, аргументы, — с каменным лицом проговорил парень, вовремя сдержав себя от привычного мата.
— Ну, извините! Ты ж у меня гуманитарий, а не Никитин, например, или Позов даже.
— Мне тоже свойственны ошибки, — всё ещё отстаивал себя Шастун, совсем не собираясь сдаваться и выглядеть недалёким.
— Ну, так а я что говорю? Поставил бы тебе «два», ты бы запомнил на всю жизнь и больше бы не делал таких ошибок, — максимально нагло и подленько улыбнулся ему учитель, снова притормозив на светофоре. Антон просто смотрел в эти хитрые глаза своим прищуром на протяжении нескольких секунд, пытаясь найти в своей голове хоть что-то наподобие адекватного довода. Увы…
— Мне не нравится, что я не могу придумать стоящего ответа, — вслух как-то обиженно буркнул парень и откинулся на подголовник, сложив на груди руки и устремив взгляд прямо на впереди стоящую машину.
— Хех… — довольно ухмыльнулся Арсений, поиграв бровями. — А меня вполне устраивает.
— Да кто бы сомневался…
— Слушай, — вдруг посерьёзнел учитель, — а что вы там с Никитиным? Он всё ещё цепляется?
— Нет, всё нормально, — Шастун качнул головой.
— Антон, я серьёзно спрашиваю. Мне сейчас твоя гордость вообще не упёрлась. Я вас весь год разнимать буду, что ли?
— Так а я чё, шучу? — даже чуть обиженно нахмурился подросток, повернув голову к мужчине, что не сводил глаз с дороги.
— Не знаю, но твоё «нормально» никогда не оправдывалось общепринятыми нормами… — настороженно пожал плечами старший. —
Просто рано или поздно это…
— Арс, всё правда нормально. Мы всё решили уже. Никаких проблем больше нет, — устало вздохнув, перебил его парень.
— То есть проблемы всё-таки были?
— Нет, мы просто по кайфу два раза чуть глотки не перегрызли друг другу, — мальчишка беззаботно пожал плечами, с напыщенно воодушевлённым лицом любуясь видом из окна. Арсений, не выдержав, со вздохом закатил глаза.
— Поверю на слово. Но, пожалуйста, если ещё хоть что-то будет предвещать подобное… Я тебя прошу, просто…
— Проигнорируй! — за него закончил Антон на тот же манер речи, что был у Попова.
— Это передразнивание? — угрожающе сузил глаза старший, остановившись на светофоре.
— Ты что! Нет, конечно! — Шастун опять нарочно спародировал излишне важную интонацию в голосе, чтобы быть похожим на Арсения, а потом по привычке учителя закинул ногу на ногу и поправил чёлку и воображаемые очки.
— Дурак, — смешливо фыркнул мужчина, исподтишка ткнув мальчишку в бок так, что тот звонко рассмеялся и забрыкался в попытке избежать цепких пальцев.

***Ещё час с лишним они добирались до нужного места по пробкам, параллельно разговаривая на отвлечённые темы, слушая местную радиостанцию и пританцовывая.
Шастун ужасно не любил находиться в дороге. Непонятная тревога и неизвестноть охватывала его, особенно в чужом городе, но в этот раз ему понравилось. Оба вдоволь насмеялись и не почувствовали какой-либо усталости.
— Нихера себе! — хмыкнул парень, как только Арсений припарковался у высокого здания с какими-то зеркальными стенами.
— Анто-о-он! — возмущённо протянул учитель, вытаскивая ключ из зажигания.
— Ну чё «Антон»? Ты видел это? — всё ещё на каком-то кураже оправдывался подросток, указывая на и вправду впечатляющую высотку.
— Я видел, — усмехнулся мужчина.
— Ц! — Шастун опять осуждающе закатил глаза.
— Пойдём!
Вдвоём среди толп людей в официальных костюмах они добрались до лифта и поднялись аж на семнадцатый этаж, а затем дошли и до отдельной приёмной, где сидела симпатичная девушка.
— Здраствуй, Марин, — приветливо улыбнулся Попов, облокотившись на стойку. Шастун просто кивнул, когда блондинка обратила на него свой взгляд.
Она почему-то ему совсем не понравилась, а ещё ему не понравилось, что Арсений с ней откровенно кокетничал и флиртовал. Это даже подбешивало уже, заставляя парня закатывать глаза и тяжко вздыхать за спиной учителя. Но и Арсению не особо нравилось это общение, ведь оно было только из вежливости. Не мог он обходиться с девушкой грубо, потому вместо этого обольстительно улыбался и по-настоящему очаровывал всех вокруг. А вот Шастун охренел с этой картины. Литератор в его глазах в эти минуты выглядел максимально неискренним, хотя, может, и показалось, но, по-моему, в машине, пока они ехали, пели и смеялись, была реальная искренность. Это, надо сказать, понимал и Попов.
В общем, сказав этой Марине что-то напоследок о каких-то отчётах, Арсений двинулся к рядом стоящему кабинету, а за ним поплёлся и Антон, всё же не удержавшись и смерив девушку каким-то презрительным взглядом.
Старший открыл дверь в небольшой, но достаточно уютный кабинет, походящий больше на подростковую комнату, и оба зашли. Антон так и продолжал стоять чуть позади, за плечом учителя. А картина пред ними предстала следующая: Матвиенко стоял у одной стены и, невольно высовывая язык за пределы его реального «места жительства», очень старательно запускал бумажные комочки в мусорное ведро, что стояло у противоположной стены метрах так в трёх-четырёх.
— Кхм! Серёж? — улыбчиво окликнул его Попов, когда друг не обращал на вошедших никакого внимания, продолжая промахиваться.
— О! Приехал, Арсюх? — усмехнулся Матвиенко, подскочив на месте и уже с протянутой рукой подходя к Арсению.
— Как видишь, — он повёл плечами и привычно пожал ему руку.
— А это..? — вопросительно вскинул брови мужчина, кивая на откуда-то знакомого ему парня.
— Антон. Да, кстати… Антон, это Серёжа. Серёжа, это Антон.
— Которы-ы-ый..? — тихо предположил Матвиенко, вспоминая недавнюю просьбу друга и фото подростка.
— Которы-ы-ый..? — так же вопрошающе и почти в ту же секунду протянул Шастун.
— Да-да-да! Вы всё правильно поняли, — как ни в чём не бывало закивал литератор со вздохом типа «ой, как задолбали. Чё тупите?»
— Ну привет, — чуть неловко поздоровался Серёжа, протянув парню руку.
— Здрасте, — тоже слегка смущённо ответил подросток.
— Ой, нет! Давай без «здрасте», а? Это ты вон с учителем своим так здоровайся! — усмехнулся Серёжа, передав эту заразительную улыбку и Шастуну, что загадочно переглянулся с Арсением.
— Понял, — с усмешкой ответил мальчишка.
— Ну всё, падай где-нибудь, куртку снимай… — развел тот руками, оглядываясь вокруг. Да, места было достаточно, а диван в затемнённом углу у самой двери с небольшим телеком на стене — самое то для Антона. Он немного скованно приземлился на этот самый диван, пока Серёжа садился за стол.
— Серёг, скажи честно, тебе пять? — вздохнул Попов, собирая вокруг урны бумажки и закидывая их внутрь. Он с естественным укором в глазах понёс её на место.
— Отъебись! — отмахнулся Матвиенко, но с улыбкой и нахмуренными бровями.
— Кхм! — нарочно громко кашлянул литератор, строгим взглядом просверлив друга и кивнув на ученика, что не сдержался и всё-таки прыснул со смеху, а чтобы не выдать своей незамысловатой реакции, уткнулся в ворот объёмной кофты.
— А… — прикусил тот губу, поняв, к чему ведёт Попов.
— Не, ну так-то он прав… — со шкоднической ухмылкой подал голос Антон, вынудив Серёжу поистине заржать, а не засмеяться.
— Так! Ты щас тоже получишь у меня!
— Да ладно, чё ты… — уже более степенно и будто виновато заговорил подросток.
— Ничё! Я предупредил, — погрозил мужчина, в пару движений сняв с себя пальто. Младший тяжко вздохнул, но примолк, упулившись в телефон.
— Так вы на «ты»? — вдруг встрял Матвиенко.
— Ага, — Попов тоже сел за стол, уже пытаясь найти какие-то бумажки на столе.
— Ну так чё ты тогда? Он больше меня знает этих матов, — и тут Антон даже как-то гордо ухмыльнулся, из-под ресниц наблюдая за реакцией учителя, что медленно перевёл свой взгляд с друга на ученика.
— Чё ты лыбишься? — обратился тот к парню, который тут же принял саркастически серьёзное выражение лица и помотал головой, мол, «неправда, я сама серьёзность». — И без тебя в курсе, чё он там знает. Я его отучить пытаюсь, а ты тут с порога стелишь…
— Пацану 17 лет! Нормально всё, чё ты нагнетаешь?
— Так, где договор? — решительно перевёл тему Арсений, поняв, что сейчас не хочет спорить с этими спевшимися…

***Вовсю шёл второй час совместной работы Серёжи и Арсения, в которую Антон и не думал влезать. Ему же дали возможность поиграть в приставку, которая была абсолютно такой же, как и дома у Попова. Это всё из-за Сергея-а вообще-то я предприниматель-Матвиенко, но не суть. Парень проигрывал раз за разом, оказываясь близко к победе в уровне. Каждый раз он яростно, но молча выпускал воздух через ноздри, иногда что-то ворчливо шептал себе под нос, проклиная эту игру.
И вот Арсений ушёл из кабинета за кофе в холл, и как раз наступил очередной проигрыш в какой-то сетевой стрелялке из-за неумелого сокомандника Шастуна и его собственной плохой реакции. В эту же секунду Антон вскакивает на ноги и отбрасывает джойстик на диван, от которого тот сразу же пару раз отскочил.
— Да ёб твою мать блять! Что ты за промудоблядская пиздопроёбина такая! Нахуй ты в меня, блять, стреляешь? Когда мне попадётся, блять, адекватный партнёр, а не ёбаный по кумполу, который ни в зуб ногой, ни в жопу палкой?! Соси конскую залупу, «BLaCK_wolf_712»! Когда я, блять, уровень этот ссаный пройду и прокачаю перса, если не выпадает нормального игрока, а выпадают одни… — это был настоящий словесный понос, направленный на плавующую заставку с традиционной надписью «You're dead» на экране плазмы. Серёжка сидел в полном ахуе, как только услышал первые слова, что вообще были неожиданными после долгой тишины.
— Антох, — тихо позвал его Матвиенко, как только парень набрал воздуха и сделал паузу. Тот повернул к нему голову, на что Сергей только едва сдерживая смех кивнул на Арсения, который стоял в дверях прямо за спиной подростка.
Шастун медленно обернулся, боясь увидеть именно того, о ком подумал. Мальчишка на месте стыдливо зажмурился, хлопнув себя по лбу ладонью, как только увидел на глазах закипающего Арсения с кофе в руках. Казалось, мужчина даже покраснел слегка. Но он терпеливо вздохнул, захлопнул дверь и медленным шагом дошёл до стола, отдав один стаканчик кофе из автомата другу. Сам Попов сел на свой стул, закинув ногу на ногу, и преспокойно сделал глоток горячего эспрессо. Только взгляд его просто пожирал парня, растерянно следящего за действиями учителя. И в итоге вышли такие вот полминуты тишины и невъебейших угрызений совести Антона, беспокойно покусывающего губу и робко выглядывающего исподлобья. Самый настоящий провинившийся первоклассник, ей-Богу, только ростом выше буквально чуток.
— Вот скажи мне, Шастун, — заговорил наконец литератор, стараясь не обращать внимания на давящегося смехом друга, — вот… Вот откуда такой широкий словарный запас, а?
Антон тяжко вздохнул, но не ответил. Правда было стыдно. Неизвестно, как бы он повёл себя с другими людьми, но перед Арсением было очень стыдно. Матвиенко не выдержал и всё-таки засмеялся на весь кабинет.
— Да-а-а! А ты ещё мне за какое-то «отъебись» предъявлял!
Арсений грозно смерил взглядом друга, что в защитном жесте поднял руки, а потом вернулся к Шастуну.
— Чё молчишь?
— Ну, я вырос в Воронеже… — состроив максимально грустный и раздосадованный взгляд, сказал подросток, сцепив за спиной руки в замок.
— А я в Омске. Вот и обменялись чрезвычайно интересными фактами.
— А-а-арс! — жалостливо протянул мальчишка. — Ну извини. Они реально достали. Напокупают приставок и игр, а сами не умеют даже управлять джойстиком. Мой же сокомандник меня замочил! И это не в первый раз! — прямо-таки жаловался он, пытаясь оправдаться в чужих глазах.
— Зато в последний, — как никогда спокойно и даже безразлично сказал Арсений. — Вырубай!
— Да в смы-ы-ысле? — проныл парень, сдвинув брови к переносице. Ему вот этот исход вообще не нравился. В планах было ещё прокачаться на несколько уровней, а тут извините…
— В прямом. Мне твои нервы дороже. Выключай, — Арсений проговорил это со снисходительной улыбкой, попивая кофе. Шастун же с мольбой какой-то посмотрел на Серёжу, ища в нём хоть самой минимальной надежды на продолжение «банкета».
— Сенька, да ладно тебе! — всё же поддержал его Матвиенко, стукнув друга по плечу. Тот обернулся с испепеляющим взглядом, а Антон удивленно вскинул брови, вспоминая недавний разговор в машине.
— «Сенька»? — с язвительной ухмылкой переспросил подросток.
— Ну, вот вы же щас доведёте меня, и мало не покажется никому…
— Да всё, всё! Я ничего не слышал, я ухожу! — спешно произнёс мальчишка и направился опять к дивану.
— И не думай, что это меня отвлекло и я всё забыл. Вы-клю-чай!
— Да почему-у-у?
— По кочану! Такой ответ устроит?
— Нет, — не отступал Шастун, плюхнувшись на диван и сложив руки на груди.
— Тогда пусть это будут санкции на мат, — пожал плечами старший.
— Да какие санкции? Я ничё не подписывал!
— Шастун, я не шучу, — уже более серьёзно сказал Арсений.
— Какой ты зануда! — парень тихо буркнул, выключив плейстейшн, но все слышали, что он сказал. Серёжа опять прыснул в кулак, а Попов слегка нахмурился и, прищурившись, поправил очки.
— Что ты сказал?
— Потолок, говорю, у вас здесь красивый… — обиженно надув губы и нахмурив светлые брови, вполголоса ответил подросток. Учитель беззвучно усмехнулся и качнул головой. Слишком милый и забавный этот Шастун…
— Ну и долго мне ещё ждать? — с нарочно претензионной интонацией спросил Антон спустя время.
— Если сейчас кое-кто подпишет нужные бумаги, конечно же, внимательно прочитав и переосмыслив каждое слово ещё по сотне с лишним раз, обдумав выгодные и не очень стороны и ещё кучу других нюансов, может быть, завтра вы отсюда и уедете, но не факт… — саркастично щурясь ответил Серёжа. Попов только осуждающе закатил глаза и откинулся на спинку офисного стула, попивая свой кофе.
— Чего? — нахмурился подросток. Он вообще не вкурил, что сейчас услышал.
— Говорю, фиг знает. Спроси у Арсения Сергеевича. Мне неизвестно, когда он надумает пойти на сделку с инвесторами.
— С какими инвесторами? — всё ещё ничего не понимал Шастун. Арсений не влезал в этот диалог с «невероятными» сюжетными поворотами, предпочитая отмолчаться и насладиться горячим эспрессо.
— В наш бизнес решили вложиться, чё не понятно? — нетерпеливо вздохнул Сергей.
— Бизнес? У вас есть бизнес?! — реально удивился Антон, буквально в два шага подскочив к столу со стороны учителя, оказавшись при этом к нему боком. Он склонился к многочисленным листкам на столе, пытаясь вчитаться и узнать хоть что-то — Holy fuck!{?}[Охуеть!] — хмуро прошептал он.
— Шастун! Мать твою… — не сдержался старший, смачно треснув того по затылку.
— Ай! — недовольно поморщившись, мальчишка отскочил чуть в сторону и тут же наткнулся на сердитые голубые глаза. Да, он забыл, что не один здесь знает английский. — Ну, Арс, тут реально..!
— Когда-нибудь всё-таки получишь по губам, — погрозил литератор, хотя вообще не был зол. Он уже будто привык к такому Антону, который забывается, а потом делает крайне сложное выражение лица и виновато смотрит на тебя, заставляя отбросить всевозможный гнев.
— А можно не надо?
Попов закатил глаза, шумно вздохнув, пока Серёжа следил за этой очередной мини-перепалкой.
— То есть серьёзно? У вас есть бизнес?
— А ты не знал? — нахмурился Матвиенко, и Шастун отрицательно мотнул головой в ответ. Оба обратили взгляды к увлечённо поправляющему свой галстук Арсению.
— Что? — как ни в чём не бывало развёл тот руками.
— Ты говорил только о загранице и что вы всё продали…
— Ну, там продали… тут купили… — пожал плечами мужчина, глядя по сторонам. «Вот сучара скрытная… при всём уважении…» — так и пронеслось в голове подростка, сопроводив эти мысли осуждающим прищуром.
— И чем вы занимаетесь?
— У нас есть небольшая сеть развлекательных детских комнат, — ответил Серёжа.
— Ого! И ты молчал?! — во-первых, Шастун удивился, во-вторых, он охренел от такой реально крутой новости. — А это где? А мне туда можно?
Мужчины переглянулись со сдержанной улыбкой на губах.
— Антош, там дети максимум до семи лет, — даже как-то виновато сказал Попов, взглянув на мальчишку с широко распахнутыми глазами и искреннем вопросом в них. — Ты со своим ростом двоих таких составишь, не то что Серёжа… — с усмешкой добавил учитель.
— Ах ты сука! — шутливо обиженно нахмурился Матвиенко и с размаху запульнул в друга попавшийся под руку энергетик. Арсений засмеялся и поймал баночку, поставив её перед собой.
— Ну бли-и-ин… — парень реально расстроился. — А чё, по блату никак? Не пройду?
— У-у, — решительно отказал Попов, пока Сергей просто наблюдал.
— Бали-и-ин! — разочарованно проныл тот, и его внимание резко переключилось на другой объект. — Burn, что ли? — подросток сузил глаза, взяв в руки баночку с энергетиком. — Можно?
— Да на здоровье! — с лёкостью разрешил Матвиенко, махнув рукой.
— Стоять! — скомандовал вдруг литератор, выхватив эту банку обратно. — Вот себе можешь оставить «на здоровье», ты дядя взрослый, хоть и безмозглый…
— Сам такой… — безобидно нахмурился Серёжка, поймав свой энергетик от Попова. Он ловко открыл железную крышечку и с наслаждением сделал пару глотков, пока Арсений разбирался дальше, а Шастун завистливо пускал слюни.
— А если я хоть раз увижу эту гадость рядом с тобой, не поздоровится ещё хлеще, чем от этой разъедающей отравы. У нас уже был разговор насчёт этого, разве нет? — в эту минуту мужчина выглядел слишком серьёзным и сосредоточенным. Ну, ему правда было важно здоровье этого мальчишки, потому он так строго.
— Какой ты скучный… — недовольно бросил подросток и, не дождавшись никакого ответа, ушёл на диван и залип в телефон.
Учитель и не собирался отвечать, он хотел вернуться к чтению бумаг, которые нужно подписать, но тут из затемнённого угла, где сидел подросток, снова послышались тихие возмущения:
— Что за день вообще? С утра пораньше заставили пойти на какую-то тренировку, привезли сюда, ждать заставили, приставку отобрали, в развлекательную комнату не пускают, энергетик даже забрали… Что за жизнь такая..?
— Не ворчи, чуть-чуть осталось! — усмехнулся Арсений на такие милые возмущения. Антон не ответил, а только осуждающе покривлялся.
А через пару минут мужчины всё-таки закончили, обсудив последние дела и договорившись о каком-то звонке.

***— И куда мы едем? — уже в машине спросил Шастун.
— Сначала заедем в кафе, пообедаем, а потом увидишь.
— Зачем в кафе? Я не хочу есть.
— Время видел? Последний раз ты ел больше шести часов назад, и я, кстати, тоже, — Попов повернулся к ученику с просто убийственным взглядом, не желая слушать никаких отказов и возражений. Антон это понял, поэтому показательно вздохнул и закатил глаза, но говорить ничего не стал.
В итоге они просто сделали большой заказ в фаст-фуде и съели всё в машине. Тут уж особо уговаривать Антона не надо было. Смели всё минут за двадцать и поехали дальше.
Шастун увлечённо рассматривал вечерние улицы за окном и безмолвно восхищался. Ему нравился этот город. Нет, Воронеж был его родным и тёплым, ни с чем не сравнимым городом воспоминаний, а Санкт-Петербург будто отражал всю его больную душу, которую он не хотел видеть и признавать. Он поэтому и не понимал, чем так чарует и притягивает его этот город. Он казался просто волшебным и совсем другим, благодаря всеобщей атмосфере. И, по-моему, этому всему способствовал и Арсений. От него тоже исходил невероятный вайб именно Петербурга — этой строгости, загадочности, а вместе с тем мягкости и изящества. Это странно…
За этими размышлениями и прошла вся поездка длиной чуть больше часа. Они только иногда прерывались Арсением, который что-то рассказывал и показывал по пути. Он только украдкой поглядывал на горящие зелёные глазки, и его сердце просто таяло. И возникало полное ощущение того, что большего не нужно было — только видеть этого мальчика хоть на капельку счастливым.
— Приехали! — Попов остановил машину на обочине, у какого-то большого старого здания.
— Что это?
— Это? Дом, наверное… — пожал плечами старший. — Нам не сюда. Просто там уже машину негде будет оставить.
— А! А я-то думал… — неловко усмехнулся подросток.
А дальше было что-то сказочное: они прошлись по набережной и посмотрели на Дворцовый мост, и это уже привело парня в какой-то восторг, когда солнце садилось на глазах прямо в реку, и это так удачно было замечено. Арсений что-то рассказывал о постройках вокруг и что-то из истории места, и это реально впечатлило подростка. Он впервые слушал исторические факты, которые так старательно вспоминал Попов, с неподдельным восхищением и интересом.
Затем по классике: Медный всадник, Александровский сад, Адмиралтейство и Поющий фонтан. Долгая прогулка и разговоры о городе и людях просто поглотили этих двоих, заставляя не замечать никого вокруг.
— Вообще здесь нужно загадывать желание…
— Желание?
— Ну да. Хочешь?
— Не знаю… — смущённо помялся подросток.
— Давай вместе? — улыбчиво предложил мужчина. Парень только кивнул. — Иди сюда…
Арсений потянул парня за руку и поставил спиной к фонтану, сам встал так же и начал рыться в карманах брюк в поиске мелочи.
— Сейчас про себя загадываем желание, бросаем монетку туда через голову и, не оборачиваясь, идём вперёд, понял?
— Угу.
— Ну, давай…
Оба закрыли глаза и молча произнесли своё заветное желание, игнорируя все звуки вокруг. Они стояли плечом к плечу, среди шумных толп и не слышали их совсем, а слышали только друг друга.
— Готов? — тихо спросил Попов спустя несколько секунд.
— Да.
— Три, два, один… — обе монетки одновременно перелетели через головы. Одна попала на бетонный борт фонтана и после только упала в воду, успев соприкоснуться со второй лишь своим рёбрышком. И вряд ли они узнают загаданные друг другом желания, скорее даже, что совсем никогда не узнают.
— Пойдём… — с самой доброй на свете усмешкой произнёс учитель, закинув руку на дальнее плечо мальчишки. Он боком прижал его к себе, и они вместе шагнули вперёд с одной ноги. Кто-то с интересом смотрел на этих двоих, пытаясь понять, что они только что делали, кто-то странно косился, а кто-то вовсе не обращал внимания, как и они на всех вокруг.
Уже стемнело, а они шли в обнимку вдоль здания Адмиралтейства по маленькой дорожке, возвращаясь на набережную, где уже совсем скрылось солнце.
— Может, сфоткаемся? На память?.. — робко предложил подросток, развеяв тишину.
— О, конечно! Давай! — на губах учителя расцвела искренняя улыбка и он энергично закивал, даже не представляя, что Антон вложил в эту просьбу, ведь тот ужасно не любил фотографироваться… Ещё больше он не любил только находиться в родительском доме и математику.
Они встали спиной к Неве, Арсений приобнял подростка, и пара кадров сохранилась на телефон младшего.
— Скинешь потом?
— А? Что? — парень прослушал вопрос, увлёкшись разглядыванием этих самых фотографий, где оба так счастливо улыбаются.
— Скинешь мне, говорю? — с усмешкой повторил старший и опять повернулся лицом к воде, где отражались жёлтые огни фонарей.
— Да… Да, конечно… — задумчиво ответил тот, пряча телефон в карман. А сам он думал только о том, зачем литератору-то сдались эти фотографии.
— Ну что, поехали? — спустя ещё минут десять спросил мужчина.
— Поехали… — Шастун в ответ пожал плечами.
— Понравилось? — Арсений опять приобнял подростка за плечо, и они двинулись к машине сквозь гуляющих людей.
— Очень, — честно ответил парень, посмотрев учителю в глаза. — Спасибо. Здесь правда очень красиво… А когда-то я собирался, нет… — на вдохе начал парень. — Я хотел ненавидеть Питер.
— Ненавидеть? — нахмурился старший.
— Ну да… Но сейчас подумал, что здесь слишком много хорошего произошло. Я передумал.
— Что же здесь… произошло? — Попов явно чуть насторожился.
— Ну… — начал, смотря на серое небо. Он правда стал вспоминать всё самое хорошее. — Я нашёл друзей, избавил родителей от себя, подарил Поле полноценную здоровую семью… Она, кстати, здесь очень счастлива… У родителей тоже всё хорошо, — и опять он заговорил о семье в том ключе, который так разрывал сердце Арсению. Он уже болезненно прикусил губу, но продолжал внимательно вслушиваться в каждое слово подростка. — И тебя я встретил, и потому очень… счастлив, — как-то озадаченно проговорил Шастун, затормозив посреди дорожки. Он взглянул в до боли знакомые чистые голубые глаза, которые будто в душу его смотрели. — И город — это просто восторг… — хриплым шёпотом добавил подросток, растерянно опустив взгляд. Арсений ничего не ответил, а только крепче обнял его, и они вместе зашагали к неподалеку стоящему автомобилю.
И больше не было слов в этот вечер. Они молчали. Только тихая музыка и приглушённый шум мотора напоминали о том, что звуки существуют. Попов выглядел слишком уставшим и сосредоточенным на собственных мыслях. Так оно и было. Он ехал по наизусть выученному маршруту и раз за разом прокручивал в голове слова Антона и собственные размышления. В сердце было что-то не то, было неспокойно.
Шастун тоже как-то в напряжении отвернулся к окну. Он прогонял из головы мысли о том, что сказал что-то лишнее, ведь те слова на набережной остались без ответа и какой-либо реакции. Получалось не очень. Он накручивал себя всё больше и больше, начиная откровенно жалеть об этой поездке, потому что в груди что-то щемило и вытесняло весь мир вокруг, помимо того, кто сидел рядом.
Эти мысли и тяжёлый день вымотали парня, и он уснул уже после первых пятнадцати минут дороги в пробках. Арсений это заметил, поэтому аккуратно откинул спинку кресла в полулежачее положение и совсем выключил музыку. Он был уверен, что тот спит, но каждый раз боялся взглянуть на мирно сопящего подростка. Его пугали собственные мысли всё сильнее и сильнее, мешая сосредоточиться на дороге.
Машина остановилась в средней полосе на малоосвещённой улице, и Арсений медленно перевёл взгляд на спящего Антона, что спрятал нос в высоком воротнике куртки.
— Я тоже счастлив, что встретил тебя, — прошептал он, растянув губы в полуулыбке и осторожно поправив русую чёлку, что спала к самым глазам парня.