Школа упущенных возможностей

   Я думала дождаться конца уроков, чтобы подойти к Хёнджину и попытаться исправить незадавшееся утро. Надо напомнить ему, что он предложил покататься на мотоцикле. Я выстраивала эту фразу в перемены, в возникающей тишине уроков, поверх монотонных объяснений учителей. «Ты в четверг звал покататься, помнишь?» - представляла я, как подойду к нему, так же игриво, как это умеет делать Йеджи. Нет, я так раскованно сказать не смогу, надо иначе. «Твоё предложение прокатиться на мотоцикле ещё в силе?» - как-то официально и длинно, я запнусь и запутаюсь. А если так: «Знаешь, я подумала, что всё-таки хочу попробовать покататься на скорости, прокатишь?». Нет, вульгарщина! Но что-то в таком роде обязательно нужно сказать ему, напомнить, что он сам – сам! за язык никто не тянул – предложил мне это.
   Однако последним уроком была физкультура, и мальчики занимались отдельно. Дождавшись финального звонка, отпускающего всех домой, я быстро переоделась из спортивной формы и, попрощавшись с Рюджин, Лиа и другими девчонками, двинулась к мужской раздевалке, подкараулить кое-кого. Я была в нескольких шагах от двери, когда из неё вышел Феликс, уже тоже переодевшийся, и, увидев меня, радостно указал в сторону выхода:
- О, а я как раз собирался тебя искать, идём.
- Куда? – растерялась я и, как обычно немного безвольная, оглядываясь назад, зачем-то уже шла с ним.
- Чан позвонил, сказал, что ты вчера что-то потеряла, и он нашёл.
- Правда?! – удивилась я. Неужели речь о ключах? Неужели он достал их? Каким образом? Ещё и не забыл о них, надо же. Я шла с Феликсом, отмечая, что мой друг после прошлого вечера именно как-то проще стал себя со мной вести, более по-товарищески, как будто общая, пускай и недолгая, «тусовка» что-то всё же значила. А вот Хёнджину на данный факт было плевать. Интересно, я успею дойти до Банчана и вернуться?
    Мы вышли во двор и впереди, за воротами, увидели угощавшего меня вчера кофе и провожавшего парня. Он тоже нас заметил и помахал.
- Привет! Держи, - он действительно протянул мне мои ключи, которые я с благодарностью взяла двумя руками*.
- Как ты их достал?
- Да прихватил инструменты, отвинтил решётку и потом поставил её на место. Всех дел – пять минут.
- Спасибо!
- Так вот, как ты вчера у Чана оказалась? – улыбнулся Феликс. – Юджин-домоседка, тебе только если перекрыть путь домой ты оттуда выбираешься?
- Я вовсе не домоседка! – глупо воспротивилась я. Ага, а кто же? Куда это я хожу, интересно? – Я дополнительные занятия посещаю...
- В домоседстве, как и домоводстве, нет ничего дурного, - поднял палец Банчан. Потом указал на мотоцикл позади себя, который я и не заметила прежде. – До дома подвезти?
  Если я прокачусь сейчас, то уже испытаю каково это – ездить на мотоцикле, и если потом подойду к Хёнджину с запланированной просьбой, то искренне не выйдет, да и друзья могут рассказать ему, что я уже каталась, и он посмеётся, мол, чего я лезу, если уже каталась. Поэтому я покачала головой:
- Нет, спасибо, мне же близко, я дойду.
- Она трусишка, - сказал про меня Феликс другу.
- И вовсе нет!.. – опять возмутилась я. – Просто... просто хочу пройтись! Разве я вчера не рискнула с тобой полезть на аттракционы?
- Ой, ну ладно-ладно, уговорила, ты смелая и отважная.
- Да ну тебя, Феликс, - косясь назад и не зная, под каким предлогом вернуться в школу, вертелась я. Мимо шли девчонки, с которыми мы попрощались в раздевалке. Хёнджин мог уже и выйти, и идти сюда, и если он предстанет передо мной при всех, я ни на что не решусь! – А ты и сегодня не учишься, что ли? – спросила я у Банчана.
- Учился, у меня всего три пары было, я уже из универа еду.
- Скорее бы в студенты! – вздохнул Феликс. – Они учатся меньше**.
- А куда ты думаешь поступать? – поинтересовалась я.
- В Хварангдэ***.
- Ух ты!
- Мне пойдёт форма, как считаешь?
- Мужчинам вообще форма идёт, по-моему, - я представила в ней Хёнджина. Мать честная! Зря я это сделала, у меня аж сердце зашлось. Как бы его глаза смотрели из-под козырька фуражки... А если б это была ещё и полицейская форма! С наручниками... Боже, о чём я думаю? Вроде против всякого разврата и стараюсь не поддаваться нынешним веяниям, но невозможно же не вспыхнуть, как спичка, когда представляешь Хёнджина в подобном облачении.
- Юджи-ин! – подёргал меня Феликс за локоть. – Алё! Ты идёшь домой?
- А? Да, да, - очнулась я, видя, что Банчан забирается на мотоцикл.
- Ты уже домашние задания что ли в голове решаешь? Потеряшка.
- Да нет, я так, о другом задумалась...
- Ну, пока! – махнул нам Банчан и, заведшийся, плавно выехал между двигающимися из школы учениками. Оставшись вдвоём, мы с Феликсом прошли до перекрёстка, где наши пути расходились. У меня настрой уже был сбит и я не могла заставить себя вернуться и найти Хёнджина. Всё пошло наперекосяк, поэтому лучше дождаться более удобного момента. В конце концов, вчера же я дождалась? Значит, судьбе виднее, когда преподнести нам приятные сюрпризы.
- До понедельника! – кивнул мне друг и потопал в свою сторону.
- До понедельника... - отозвалась тихим эхом я и побрела к себе. В кармане тянули две связки ключей, отданная мамой и моя собственная, добытая и возвращённая Банчаном. Эх, были бы мы с Хёнджином парой, я бы дала одну ему, чтобы было как у мамы и папы. Как же хочется доверительных, крепких отношений и взаимной любви! Конечно, сейчас не очень по времени думать об этом, выпускной класс, всё-таки, и о заведении семьи нужно будет задумываться минимум после университета. Но встречу ли я когда-нибудь кого-то такого же потрясающего, как Хёнджин? Нет, таких красивых больше не бывает, и первая любовь не забывается, а потому нельзя упускать её, нельзя потеряться после школы, а чтобы этого не произошло, у меня целый учебный год на то, чтобы понравиться Хёнджину!

   В выходные, отвлекаясь от учебников и заданий, я искала информацию о Чжане Гынсоке, дяде Хёнджина, мотоциклах и живописи. Мне хотелось быть подкованной по темам, которые его затрагивают. В живописи, конечно, разобраться вот так за два дня было невозможно, там магистерскую надо защитить, чтобы освоить и научиться отличать стили, художников. В мотоциклах кроме названий я тоже мало что поняла, даже зрительно не смогла бы отличить одну модель от другой. А вот про дядю почитать было нетрудно, поскольку информации о нём в интернете было совсем мало. Нашлось несколько фотографий с каких-то презентаций, награждений и премьерных показов. Это был молодой мужчина около тридцати лет. Хотя для меня, школьницы, он всё равно был очень взрослым дяденькой. Я нашла список его рассказов и решила как-нибудь выбраться в книжный и поискать очередной. Хёнджину не нравится читать, но мне-то – да! Впрочем, если это не может стать темой беседы и никак нас не сблизит, может, оно того не стоит?
   Только вечером воскресенья я вспомнила, что Банчан говорил о рабочей субботе, и можно было бы к нему заглянуть в качестве благодарности, но день был упущен, так что оставалось ждать следующей субботы и готовиться к грядущей учебной неделе. Хотелось надеяться, что она наградит меня не только успехами в учёбе, но и в личной жизни. Разве я этого не заслужила? Я пытаюсь быть хорошим человеком, хорошей дочерью – хотя в четверг косяк вышел, согласна – хорошим другом, почему бы высшим силам не приглядеться ко мне и не одарить самой малостью (ничего другого вообще не прошу), любовью Хван Хёнджина, моего умопомрачительного одноклассника, который уже год теребит моё сердце, заставляя чаще дышать и плохо спать ночами. Удерживаясь от того, чтобы не пойти гулять мимо его дома-замка, возле которого случайно оказаться вообще невозможно, я легла спать в предвкушении понедельника.

    Утром я достала косметику и, не уступая какой-то там Йеджи, подкрасила глаза и губы. Потом долго пристраивала юбку, затягивая её под блузкой ремнём так, чтобы она стала короче. Разве у меня ноги хуже, чем у Йеджи? Я никогда их не выставляла, поэтому мнения со стороны не знаю. Волосы я оставила распущенными, хоть это было и непривычно, и они лезли мне в лицо и мешали. Как девчонки ходят с распущенными постоянно? Стараясь проскальзывать мимо родителей незаметно, я дождалась, когда они уехали на работу, и только тогда вышла из ванной комнаты, отправившись в школу. Что бы мама сказала, увидев, как я накрасилась? Спросила бы, что это я надумала? Так-то она была в курсе, что мне нравится в школе один мальчик, я ей ещё в прошлом году сказала, но её советы всегда заключались в том, что мальчики любят хороших девочек, поэтому нужно прилично себя вести и достойный парень это оценит. Мама не верила в возможность ярким внешним видом закадрить молодого человека для отношений. Но, мне кажется, её представления о мире устарели, может, это работало в их с отцом молодости, но в наше время развязные и откровенные девчонки не менее удачно выходят замуж, чем скромницы.
    Призвав благословение на свою голову и прочитав молитву, я вошла в класс вместе с Рюджин, с которой встретилась ещё на школьном дворе. Подруга ничего не сказала мне насчёт внешнего вида – может, не так уж я и преобразилась, как мечтала? – но спросила:
- А с кем ты в пятницу болтала у ворот?
- В пятницу? – припомнила я. – А! Это друг Феликса и Хёнджина, мы случайно познакомились.
- Понятно.
- А что? – заговорщически шепнула я: - Понравился?
- Да нет, просто увидела новое лицо.
    И вот, мы заходим в класс, а на моём месте, рядом с Феликсом, сидит Хёнджин, развалившись на парте, и очень возбужденно, эмоционально и с полными энтузиазма глазами вещает товарищу:
- ...не знаю, как дожить до следующих выходных! Чёрт, у меня до сих пор плечи болят...
- Чего это они у тебя болят? – подал голос Хан. – Вагоны всю ночь разгружал?
- Слушай, квокка... - угрожающе развернулся в его сторону Хёнджин, но мигом почему-то сдулся и, пренебрежительно и снисходительно хмыкнул: - По себе не суди.
    Вообще-то Хана звали Джисоном, но почему-то большинство из нас звало его «Хан», по фамилии. Хёнджин же, обожающий раздавать клички, теперь ещё и про квокку придумал. Хотя спору нет, метко, Хан чем-то на этого зверька смахивает.
    Заметив моё появление, Хёнджин встал и, отвесив саркастичный реверанс с издевкой, указал на освободившийся стул. Я решила, что более удобной возможности не будет и, забыв, как именно формулировала заучиваемое предложение, ляпнула:
- Ты обещал меня на мотоцикле покатать, кстати.
- Обещал? – удивился Хёнджин, усаживаясь на своё место. – Вроде бы нет, обещаний не помню.
- Ну, ты предложил... - растерялась я, поняв, какую ерунду сморозила, ведь действительно же не обещал!
- Мотоцикл сейчас сломан, - бросил он и раскрыл перед собой тетрадку, показывая, что разговор завершён. Феликс развернулся через плечо и со смехом ему сказал:
- Всю резину за выхи сжёг?
    Хёнджин самодовольно расплылся:
- Столько километров намотать, ещё бы!
    Они захохотали над понятными только им одним шутками. Я уже садилась, когда Джено, сидевший в ближнем к выходу ряду, за Феликсом, вдруг обратился ко мне:
- Ты сегодня нарядная какая-то, Юджин, у тебя не днюха, случаем?
- Нет, - покраснела я. Фокус удался, но не с тем, для кого планировался. Даже захотелось одёрнуть назад на всю длину юбки, потому что вдруг показалось, что некоторые из ребят в классе всё-таки заметили её взлёт вверх по отношению к обычному размеру. А на что я надеялась? Выпускной класс, все парни в этом возрасте в периоде созревания, озабоченные и ищущие секса, конечно же, их будет интересовать подобное. Но почему, почему не всех? Почему Хёнджина это вообще не волнует? То есть, я же видела, что волнует, но только если он выпьет. Столь же равнодушными к женскому полу, пожалуй, кроме него были только трое: Дэхви, увлечённый музыкой, Сынмин-зубрёжник и Феликс. Почему себя спокойно и прилично вёл Феликс, на что он сублимировал сексуальную энергию пубертата – я не знала. Может, такой же воспитанный, как и я?
    Йеджи почему-то сегодня не пришла. Я поглядывала на освободившийся возле Хёнджина стул и думала, пересесть или нет? С одной стороны, ничего в этом такого, а с другой, вот так при всём классе показать свой интерес? Нет, стыдно. Я смешно буду выглядеть с такой дешёвой попыткой прилипнуть к нравящемуся мне парню. Хотя Чанбин вот своих симпатий не стеснялся и, увидев пустой стул, приложил руку к сердцу:
- Боже, где моя звезда? Куда пропала моя богиня?
   Хёнджин презрительно дёрнул верхней губой, усердно штрихуя что-то в тетрадке.
- Ну вот, как учиться без настроения и музы? – разочаровано плюхнулся за парту Чанбин. Эрик, его сосед, обернулся к задней парте:
- Из-за этого засранца небось не пришла, чтоб не сидеть с ним рядом!
   Хёнджин невозмутимо хмыкнул, качнув головой. Прядка волос упала вперёд, и он заправил её за ухо.
    Я вздохнула. Когда столько внимания привлечено к нашей галёрке, туда уже вот так запросто не сунешься. Прозвенел звонок и начался урок английского. Ли-сонсэнним была самой молодой из всех учителей, вчерашней студенткой. Она училась где-то в Европе, проходила практику в Америке, так что английский её был безупречен, как и вся она сама: стильная, больше похожая на бизнесвумен, чем на учительницу, с узкими очками на носу, обесцвеченными волосами и всегда в обтягивающей юбке. Первым вопросом, который ей задал в прошлом году Чанбин, был «а вы замужем?». Технично уйдя от ответа, она смогла приструнить наш драконий класс, хотя девчонки не любили её из-за строгости больше, чем ребята. Тем, похоже, было всё равно, как жёстко с них спрашивают, поскольку делала это молодая и красивая женщина.
- Феликс, - назвала она моего друга, и он механически встал, - мы читаем с места, присядь.
- Это он к военке готовится, Ли-сонсэнним, - захихикал Хан, - скоро честь ещё отдавать будет и говорить «так точно»!
    Феликс сел, потупившись. Учительница повторила:
- Переводи дальше, сонет сто сороковой.
- Be wise as thou art cruel...**** - начал он. Мы читали на корейском Шекспира и перелагали его на язык оригинала. – Do not... not... press my... mouth... Sorry! Tongue... *****
  Наши великовозрастные дебилы загоготали. Сону за спиной Феликса тотчас выпалил:
- Shut your mouth******!
- Open your mouth*******, - поправил Хёнджин.
- Так! – Ли-сонсэнним постучала ручкой по столу. – Смотрю, много выражений знаете? Будете составлять сейчас диалог...
- Да просто Шекспир – это устаревшая байда! – не удержался как обычно наш одинокий волк с последней парты. – Зачем мы его читаем? Мурня сплошная.
- Хёнджин, если ты в чём-то не разбираешься, это не значит, что оно не стоит внимания.
- Давайте лучше «Гарри Поттера» читать! – не сдался он.
- Поддерживаю! – подняла руку Эри на первой парте.
- Мы можем сделать отдельный, посвящённый ему тематический урок, но вам придётся подготовиться самостоятельно, - одарила нас щедрой улыбкой госпожа Ли. И посмотрела на моего соседа: - Феликс, ты же родился и вырос в Австралии, английский – твой родной язык, почему ты вечно разыгрываешь эти заминки? Ты специально издеваешься?
- Никак нет, Ли-сонсэнним!
- Я же говорил, - тихо снова захихикал Хан, - скоро честь отдавать будет, ей-богу.
- Тогда продолжай нормально. Ты прекрасно знаешь все слова.
     Я посмотрела на Феликса, который обычно помогал мне с английским, потому что действительно свободно на нём говорил. Похоже ему просто было скучно на этих уроках, ведь он и так уже всё знал. Хорошо учившийся, он именно тут будто бы отдыхал и терял сосредоточенность и интерес к занятиям, отхватывая по какой-то нелепости самый низкий балл в том, в чём был лучше всех.

     Закончив с учёбой, мы вышли вчетвером – как-то так получилось: я, Рюджин, Хёнджин и Феликс. Солнце пригревало, но на сердце было ещё горячее от близкого присутствия того, кто делал мою жизнь счастливой одним своим существованием.
- Сегодня нет футбола, да? – спросил Феликс у товарища.
- Не-а.
- Тогда увидимся завтра? Или вечером заглянешь?
- Не, вряд ли, - доставая наушники, явно собирался зарядить музыку и потопать прочь Хёнджин. У ворот опять виднелся мотоцикл, но на этот раз другой, и на нём был не Банчан, а Ли Ноу. Мы все подошли к нему, здороваясь. Феликс представил сводному брату Рюджин.
- Собрались покататься? – спросила я их.
- Да, немного развеяться не помешает, прежде чем садиться за учебники, - кивнул друг.
    Нас нагнала госпожа Ли, уходящая с работы. Ученики кланялись, прощаясь с ней, как и с каждым из учителей.
- До свидания, Ли-сонсэнним! – поклонились и мы. Она улыбнулась, отвечая:
- До завтра, ребята! Феликс, занимайся усердней!
- А он плохо занимается? – включился Ли Ноу. Его глаза проехались по женской фигуре от подошв до причёски: - Я его старший брат, принимаю жалобы, могу повоздействовать!
- Ли Ноу! – дёрнул его за рукав Феликс.
- Нет-нет, Феликс хороший мальчик, - приостановилась учительница, - иногда невнимательный, но в целом жалоб никаких.
- Ты чего это невнимательный? – воззрился Ли Ноу на младшего. – Женщинам нужно больше внимания, между прочим.
- Ли-сонсэнним! – догнали её Эри и Ирон. – Вы сказали насчёт тематического урока по «Гарри Поттеру», если мы подготовимся, то можно же будет его сделать, правда?
   Мы с Рюджин, Феликсом и даже Хёнджином скептично переглянулись от этих вечных инициатив отличниц. Последний, хоть и сам первым упомянул данное произведение, даже закатил глаза, покачал головой и отвернулся в профиль, непонятно отчего щурясь и морщась, от близкого наличия подлиз, стремящихся во всём быть показательно-примерными, или от солнца, фигачившего ему в лицо.
- О-о, Гарри Поттер! – хлопнул ладонями Ли Ноу. – Отличные у вас уроки, не то, что в моё время! А вы что преподаёте? – спросил он у госпожи Ли.
- Английский.
- Языковед, стало быть! Да мы коллеги...
- Ли Ноу! – прошипел сквозь зубы Феликс.
- Вы тоже преподаёте? – вежливо поинтересовалась женщина.
- В некоторой степени я тоже учитель, - многозначительно признал он. – А как вас по имечку?
- Госпожа Ли, - представилась она.
- Это фамилия. Я про имечко. Мы с вами вроде как не сильно расходимся по возрасту, может, я даже старше? – наглейше лживым комплиментом впечатлил Ли Ноу. Ему, кажется, было двадцать или около того, и ежу ясно, что школьная учительница моложе быть не может! Уловив, что её пытаются неприкрыто клеить, госпожа Ли, не теряя самообладания, покачала с улыбкой головой и, попрощавшись, пошла дальше.
- Ли Ноу, блять! – не выдержал Феликс. – Хуль ты меня позоришь?!
- А что такого-то? Я не её ученик, какие проблемы? Она замужем?
- Не твоё дело!
  Поскольку Хёнджин, вставив наушники в уши, пошагал плавно прочь, я, как только он скрылся за углом, будто прозрела. Его исчезновение возвращало мне адекватность и наблюдательность, я тогда могла замечать что-либо, кроме него и, вернувшись вниманием к компании, я вдруг поняла, что никогда прежде не видела Феликса таким нервным, да ещё и матерящимся, несмотря на присутствие девушек! Что это с ним? Переведя глаза с него на Ли Ноу, потом вслед уходящей учительнице, я опять поглядела на Феликса, покрасневшего под своими веснушками и недовольного. Ого себе, а с суровым лицом он резко не такой солнечный мальчик, каким я привыкла его видеть! Даже старше лет на пять выглядит. Почему он так злится на брата? Почему он теряет сосредоточенность только на уроках английского... Господи! Да потому же, почему и я ничего не соображаю при Хёнджине! До меня дошло, боже мой! Мне хотелось удостовериться в своей догадке, но делиться ею ни с кем было нельзя, вряд ли Феликс хочет, чтобы в классе знали, что он тайно влюблён в госпожу Ли. Сомнений у меня почти не возникло, что это именно так. Интересно, а поняла ли Рюджин? Я посмотрела на неё, ушедшую в свои мысли со слабой, мечтательной улыбкой на лице. Она смотрела в упор на Феликса и, похоже, в этот момент не замечала вообще ничего кроме него. Матерь божья, я и этого прежде не замечала?! Рюджин не Банчан бросился в пятницу в глаза, она интересовалась всем, что касалось Феликса и, возможно, скрыто ненавидела меня за то, что я с ним сижу, так же как я ненавидела Йеджи. Ничего себе открытия... Возник закономерный вопрос: есть ли на земле взаимность? Феликсу нравится учительница, он нравится Рюджин, мне нравится Хёнджин, тому – он сам, Чанбину Йеджи, которая плевать на него хотела. Похоже, судьбы устроители бросают кости как попало и развлекаются что есть мочи. А нам, простым смертным, разгребай, как хочешь, и неизвестно, есть ли из подобных запутанных узлов развязки.

Примечания:

*Имеется в виду корейская традиционная форма вежливости, когда одна рука поддерживает вторую, берущую, дающую или принимающую рукопожатие

**По крайней мере первые два курса в Южной Корее действительно так, им полагается один день в неделю для «саморазвития» и творческих проектов, даётся время для подработок, волонтёрских программ и пр.

***Корейцы так называют Корейскую военную академию, с отсылкой к элитным отрядам прошлого - хваранам

****Будь мудра настолько же, насколько жестока

*****В оригинале «do not press my tongue-tied» - «не дави на мой связанный язык» в смысле «не испытывай терпения, не издевайся над молчанием», Феликс споткнулся на переводе слова «связанный язык\косноязычный\безмолвный» с корейского на английский, сказав «рот» вместо «язык»

******Закрой свой рот (заткнись)

*******Открой свой рот (очень распространённая в порно фраза)