Болезнь
С самого утра пустыня бушевала. Небо было жёлтое от песка, ветер завывал в переулках Сунагакуре, поднимая целые вихри.
— Нам не уйти, — сказал Конохомару, глядя в сторону ворот. — В такую бурю — ни один караван не отправится, даже шиноби рисковать не будут.
— Похоже, придётся задержаться, — заметила Сарада, прикрывая лицо от песка.
— Это не обычная буря, — хмуро сказал Каваки, щурясь. — Такое ощущение, будто кто-то специально не выпускает нас.
Хана стояла в стороне. Ветер развевал её волосы и плащ.
— Казекаге-сама попросил меня помочь с документами. Я отлучусь, — сказала она, и не дожидаясь вопросов, развернулась и скрылась в песке и ветре.
— Ты уверена, что хочешь это увидеть? — спросил Канкуро, идя рядом с ней по узким улицам. — Это не прогулка по торговым лавкам.
— Хочу, — коротко ответила Хана.
Они свернули в один из глухих районов. Пыльные дома, растрескавшиеся стены, и… люди. Люди, сидящие или лежащие прямо на земле. Кто-то просто смотрел в пустоту, кто-то едва дышал. У некоторых кожа была бледной и серой, губы — сухие, а глаза стеклянные.
— Это те самые симптомы, — прошептала Хана, в голосе дрожало возмущение и тревога. — Чакра у них на грани истощения… это выглядит как отравление, но медленное, словно их высасывают изнутри.
Она опустилась возле женщины, на вид лет сорока, и приложила руку к её лбу, затем к груди. Сконцентрировалась. Тонкая чакра-нить почувствовала едва уловимое дрожание — не болезнь, а как будто... утечка чакры. Постоянная.
— Мы должны немедленно поговорить с медиками, — бросила она Канкуро.
В здании госпиталя было тихо, как ни странно. Медицинские шиноби сидели за столами, пили чай, обсуждали погоду.
— Почему никто не помогает умирающим людям?! — резко спросила Хана, не сдерживая возмущения. — Вы видели, в каком они состоянии?
Один из старших медиков лениво поднял голову:
— Помочь? Зачем? Всё равно умрут. Их уже не спасти. Расход чакры не оправдан. Мы делаем что можем — а остальное, как решит судьба...
Эти слова будто хлестнули Хану по лицу. Она молча подошла к мужчине, резко схватила его за ворот халата и прижала к стене.
КЛАЦ — кунай в её руке оказался у его шеи.
— Повтори. Только посмей повторить! — прорычала она сквозь стиснутые зубы. — Ты — медик! Твоя задача — спасать жизни, а не сидеть и решать, кто достоин помощи! Если ты отказываешься помогать — ты ничем не лучше тех, кто этих людей убивает!
Медик побледнел. Канкуро молча стоял у дверей, наблюдая. Другие врачи отшатнулись, кто-то встал, но не вмешивался.
— Хана, — спокойно сказал Канкуро. — Отпусти. Мы с тобой лучше найдём тех, кто действительно хочет что-то изменить.
Хана не сразу, но отпустила ворот халата, кунай ещё секунду держался у горла медика, и только потом опустился.
— Если хоть один из них умрёт, пока вы бездействуете — я лично сделаю так, что вас перестанут звать врачами, — хладнокровно сказала она и вышла из помещения.
Канкуро догнал её через пару шагов.
— Слишком эмоционально, — пробормотал он. — Но… правильно.
— Эмоции — не слабость, если они заставляют двигаться. Мы найдём источник, Канкуро. Я не позволю, чтобы здесь умерли ещё люди.
— Тогда тебе стоит узнать кое-что ещё. Сегодня ночью один из стражей задержал человека у северной стены. У него был странный сосуд… Мы подозреваем, что он связан с этим заражением.
— Тогда давай встретимся с этим стражем. Сегодня же.
Канкуро кивнул. Песчаная буря за окном всё ещё бушевала. Но внутри Ханы пылал свой шторм.
Подземелье скрытого убежища в Сунагакуре было наполнено давящей тишиной. Свет факелов отбрасывал резкие тени на стены, где в чакра-оковах сидел заключённый — тот самый, кого схватили с сосудом, содержащим подозрительное вещество. Его лицо было побито, одежда в пыли и пятнах крови. Перед ним стояла Хана Цукури.
Её глаза горели ледяным гневом, в голосе звучал металл.
— Повтори, что ты сказал, — тихо, но угрожающе произнесла она.
— Я... Я ничего не знаю! — прохрипел пленник, пытаясь отвести взгляд.
Хана стиснула зубы, и её кулак с силой врезался в каменную стену рядом с его головой — та треснула. Канкуро, стоявший у входа с Гаарой, не проронил ни слова. Он наблюдал за ней пристально, словно видел перед собой кого-то из прошлого.
— Она… — пробормотал Канкуро, не отводя взгляда. — Она как Яра. Один в один. Эти глаза…
— Хм, — тихо подтвердил Гаара. — Словно смотрит прямо в душу.
Хана схватила заключённого за ворот, притянув к себе, так что он почувствовал, как её гнев буквально давит на него.
— Люди умирают. Ты таскаешь сосуды по деревне. Что в них? Кто стоит за этим? Отвечай, иначе я забуду, что ты ещё жив.
Пленник задрожал, пытаясь что-то выговорить, но запнулся. Её глаза не отпускали его.
— Я не… я просто переносил! — взвизгнул он. — Меня наняли! Мне только платили — я не знаю, кто они!
— Имя. — Кулак Ханы вновь сжал ворот его одежды. — ХОТЯ БЫ ОДНО ИМЯ!
— Какой-то... как-то… Я-Якимо... Да! Якимо! Он руководил. Всё через него!
Она резко отпустила его, тот упал обратно к стене, задыхаясь. Хана выпрямилась, тяжело дыша. Гаара сделал шаг вперёд, его голос был спокоен:
— Хана… ты сделала всё правильно. Мы найдём его.
Канкуро всё ещё смотрел на неё. В его глазах мелькнуло что-то далёкое, болезненное.
— Если бы Яра увидела тебя сейчас… она бы гордилась.
Хана на миг задержала взгляд на нём, затем отвернулась, чтобы скрыть, как дрогнули её губы.
— А я пока не закончила, — тихо произнесла она и снова повернулась к заключённому, готовая выжать из него всё, что нужно.
Когда Хана наконец покинула подземелье, её шаги были тяжёлыми, но уверенными. Заключённый остался внутри — живой, но надломленный. Она вытерла костяшки пальцев тканью и глубоко выдохнула. На поверхности день был уже в самом разгаре, солнце палило сквозь песчаную бурю, которая чуть стихла.
Гаара и Канкуро вышли следом. Воздух был сухим, в нём стоял запах пыли и тревоги.
— Якимо, — повторил Гаара, пристально глядя вперёд. — Не слышал такого имени среди влиятельных людей деревни или торговцев лекарствами.
— Потому что он не из деревни, — уверенно ответила Хана. — Это имя всплыло, когда я ещё была на миссии с отрядом разведки в Границах Песков. Он связан с подпольной сетью поставщиков запрещённых препаратов. Мы тогда не смогли его найти.
Канкуро насупился:
— Если он снова объявился и использует Суну как точку распространения, это уже не просто дело деревни — это международная угроза.
Гаара кивнул.
— Нужно отправить предупреждение в Коноху. И собрать информацию из соседних деревень. Мы не можем допустить, чтобы это вещество распространилось дальше.
Хана посмотрела на них обоих:
— Я тоже иду. Этот человек — моя цель. Он причастен к страданиям мирных жителей. А я это так не оставлю.
Канкуро криво усмехнулся, поправляя повязку на лбу.
— Ты точно не промах, Хана Цукури. Упрямая, как твоя мать… Только не перегни палку, ладно?
Она бросила ему взгляд исподлобья, но уголки губ дрогнули в улыбке.
— Не обещаю.
Гаара тихо добавил:
— Сегодня вечером мы соберём всех, кому можно доверять. Обсудим, что делать дальше. А пока… тебе нужно отдохнуть.
— У меня нет времени на отдых. — Хана оглянулась на здание госпиталя. — Слишком много вопросов. Слишком мало ответов.
И с этими словами она пошла прочь, в сторону улиц Сунагакуре, по которым ещё вчера свободно гуляли дети, а сегодня лежали больные.
Коноха утопала в ярком солнечном свете, ветер трепал флаги с эмблемой Листа, а по улицам шныряли торговцы, дети и шиноби. Команда №7 — Баруто, Сарада, Мицуки, Каваки и Хана — только что вернулись с миссии в Сунагакуре и успели лишь коротко отчитаться Наруто.
Хана шла рядом с остальными, опустив руки в карманы, когда к ней резко подбежал один из шиноби деревни, запыхавшийся, с повязкой набок.
— Цукури-сан! — крикнул он, остановившись перед ней. — Хокаге-сама просил срочно передать. До собрания Каге осталось меньше часа. Представители уже приближаются к деревне. Вам следует быть там. Немедленно.
— Я?! — Хана приподняла брови. — Подожди, ты серьёзно?
— Абсолютно, — кивнул он. — Вы внесены в список наблюдателей от Конохи. Хокаге-сама хочет, чтобы вы присутствовали. Особенно после событий в Сунагакуре.
Хана замерла, но лишь на мгновение. Затем поправила плащ и кивнула.
— Поняла. Спасибо.
Как только шиноби убежал, Баруто с интересом заглянул ей в лицо:
— Ого! Ты будешь на собрании Каге? Это ж круто! Прям как… дипломаты!
— Хм. Ага, только вместо красивых речей — отчёт о ядовитом веществе, эпидемии и полудохлых медиков, — буркнула она, закатывая глаза.
— Хана, — вмешалась Сарада. — Это очень важно. Значит, Наруто-сама тебе доверяет.
— Доверяет настолько, что втягивает меня в политику, — пробормотала она, и глянула в сторону администрации деревни.
Каваки, стоящий немного поодаль, молча смотрел на неё. Он знал — Хана не просто шиноби. Она становится чем-то большим.
— Удачи, — тихо сказал он.
Хана коротко кивнула и развернулась:
— Увидимся позже. А вы пока отдохните. Хотя бы раз заслужите отпуск.
И скрылась за поворотом, направляясь в здание Хокаге, где совсем скоро должно было состояться важнейшее собрание пяти Каге.