Неловкасть между нами
После того как Хана пришла в себя, её взгляд сразу упал на Наруто, который сидел рядом с её койкой. Он внимательно наблюдал за ней, и когда она проснулась, мягко улыбнулся.
— Ты в порядке, Хана? — спросил Наруто с беспокойством в голосе.
Хана слабо кивнула, пытаясь сдержать боль, всё ещё пульсирующую в её теле. Она ощущала усталость, но гордость за то, что смогла победить. Ответить было тяжело, но её глаза выражали благодарность.
Вдруг дверь резко открылась, и в палату ворвался Баруто. Его лицо было беспокойным, и он сразу подскочил к кровати Ханы.
— Ты как? — с нервами спросил он, не скрывая своей тревоги.
Следом за ним в палату спокойно вошли Сарада, Мицуки и Каваки. Все они внимательно смотрели на Хану, и у каждого на лице была своя реакция — от облегчения до напряжения. Но все понимали, что она прошла через многое.
Затем в дверь ворвался и Конохомару, который выглядел немного встревоженным, но всё равно попытался сохранять спокойствие.
— Хана, ты в порядке? — спросил он, уже немного успокоившись, но его голос всё равно выдавал его тревогу.
После этого, в палату вошли Мирай и Куренай, обе с обеспокоенными лицами. Мирай подошла к кровати и села рядом с Ханой.
— Мы все переживали, — сказала Мирай, улыбаясь и смотря на Хану, пытаясь утешить её. — Ты очень храбра, Хана.
Куренай стояла немного позади, её выражение было более строгим, но всё равно видно было, что она волнуется за племянницу.
— Ты молодец, — сказала она твёрдым голосом, но с теплотой в глазах. — Но ты должна быть осторожнее в следующий раз.
Хана улыбнулась, её глаза сверкали, несмотря на усталость.
— Я справлюсь. — Хана с трудом подняла руку и сделала жест, как будто хотела утешить всех, кто её окружал. — Мне просто нужно немного отдохнуть.
Все они собрались рядом, и, несмотря на напряжённую обстановку, было понятно, что семья и друзья всегда рядом, чтобы поддержать Хану.
Хана уже полностью восстановилась и вернулась к привычному режиму. Она тренировалась в Тайдзюцу, отрабатывая удары по манекену, вдыхая свежий воздух и чувствуя, как её тело снова становится сильным и гибким. Каждое движение было точным, а удары мощными.
Когда она снова подняла руку, чтобы нанести удар, её внимание привлек какой-то шум. Она повернула голову в сторону забора и заметила Каваки, который сидел на нём, внимательно наблюдая за её тренировкой. Его глаза не отрывались от неё, и Хана почувствовала, как его взгляд вызывает у неё странное чувство — смесь настороженности и интереса.
Она остановилась, опустив руку, и подняла бровь.
— Ты что тут делаешь? — спросила Хана, не скрывая удивления. — Решил попялиться на меня, или что?
Каваки чуть наклонил голову, его лицо оставалось спокойным, но в его глазах мелькала лёгкая усмешка.
— Просто наблюдаю, как ты тренируешься, — ответил он, не сдвигаясь с места. — Ты не знал, что я такой фанат твоих тренировок?
Хана покачала головой, смеясь.
— Ну да, фанат. Ты только смотри, не забудь, как я тебя повалю, если решишь потренироваться со мной. — Она вернулась к своему манекену и снова приготовилась к удару.
Каваки не ответил сразу. Он продолжал сидеть, наблюдая за её движениями. В его глазах было нечто большее, чем просто интерес. Это было что-то вроде уважения. Он не был таков, как обычно, сдержанный и холодный.
Хана, видя, что он не уходит, наконец обратила на него внимание.
— Ты что, хочешь тренироваться? — спросила она, удивлённо глядя на него. — Давай, если хочешь, покажи, на что ты способен.
Каваки соскользнул с забора и приземлился прямо перед ней. Он не сказал ни слова, но его поза говорила сама за себя: он был готов к бою.
— Тогда давай, покажи мне, что умеешь, — предложил он с лёгким вызовом в голосе.
Во время интенсивной тренировки с Каваки, Хана резко нанесла удар, но в какой-то момент её баланс нарушился, и она упала. Прямо на неё приземлился Каваки. Он оказался сверху, и на несколько секунд оба замерли, их лица были настолько близки, что Хана чувствовала его дыхание. Она посмотрела ему в глаза, и что-то в его взгляде заставило её сердце биться быстрее.
Они оба молчали, не зная, что сказать. Но спустя мгновение, Каваки медленно начал опускаться ближе, его лицо приближалось к её. Хана ощутила, как её сердце начинает биться ещё быстрее, и медленно закрыла глаза, готовая к тому, что вот-вот их губы встретятся.
Но в этот момент раздался громкий крик.
— Хана! Каваки! Что здесь происходит?!
Это был Конохомару. Он выскочил во двор, взъерошенный, в трусах и кофте, с метлой в руках, и явно был в панике.
Каваки мгновенно оторвался от Ханы, быстро поднялся. Его взгляд оставался скрытым, но на лице играла легкая усмешка.
— Прощай, Хана, — сказал он, покидая её, словно ничего не случилось.
Он быстро побежал в сторону ворот, и Хана заметила, как Конохомару, всё ещё в трусах, поспешно одел штаны и бросился за ним следом, крича что-то в его адрес.
Хана осталась лежать на траве, её лицо было таким красным, что оно походило на спелый помидор. Она продолжала лежать, всё ещё ошарашенная тем, что произошло только что, и пыталась привести свои мысли в порядок.
«Мы почти... мы почти...», — её мысли путались, и она не могла понять, что с ней творится. Как только она начала осознавать случившееся, её внутренний голос едва не взорвался от смущения.
Но, несмотря на это, в её сердце был странный, тёплый огонёк, который не исчезал, пока она наблюдала, как Каваки и Конохомару убегают.
На следующий день в Конохе было оживлённо: отряды готовились к новой миссии. Хана стояла рядом с командой — Баруто, Сарадой, Мицуки и Каваки. Но в воздухе между ней и Каваки витала тяжёлая неловкость. После вчерашнего почти-поцелуя ни один из них не знал, как себя вести. Они оба избегали взгляда друг друга, будто боялись, что простое пересечение глазами вызовет лавину эмоций.
Каваки молчаливо стоял чуть поодаль, опираясь на дерево. Он старался выглядеть невозмутимым, но было видно, как он украдкой посматривает в сторону Ханы. Хана же делала вид, что полностью погружена в обсуждение маршрута с Сарадой, хотя её уши были покрасневшими, а глаза порой непроизвольно метались в сторону Каваки.
— Что между вами произошло? — вдруг раздался спокойный, но абсолютно прямолинейный голос Мицуки. Он стоял вплотную к ним и, не мигая, смотрел прямо на Хану.
— Н-ничего! — тут же отозвалась Хана, чуть ли не подпрыгнув от неожиданности. — Просто… мы тренировались. И… он… — она запнулась.
— Вы упали, он оказался сверху, ваши лица были близко, и вы почти поцеловались, — с абсолютной серьёзностью добавил Мицуки. — Баруто мне рассказал. Он видел это из окна.
— Что?! — воскликнула Хана, хлопнув себя по лбу. — Он видел?!
— Я тоже догадывался, — спокойно продолжал Мицуки. — И судя по напряжению между вами, вы оба теперь не знаете, как себя вести.
Каваки скривился и отвернулся. Хана резко вздохнула и пробормотала:
— Мицуки, может, хоть иногда фильтруй, что ты говоришь?
— Но ведь я прав, — спокойно ответил он. — Это мешает взаимодействию в команде.
Баруто, подходя сзади, хмыкнул:
— Ну, вы хотя бы не дерётесь, как я с Каваки в первый год. Уже прогресс.
Тем временем Конохомару стоял немного поодаль и мрачно наблюдал за происходящим. Его взгляд был прикован к Каваки, и с каждой секундой становился всё более раздражённым. Он не скрывал, насколько ему не нравится этот парень рядом с Ханой. Особенно после вчерашнего.
— Только попробуй приблизиться к ней ещё раз, — пробурчал он себе под нос, так громко, что даже Баруто это услышал.
— Братец Конохомару, ты как-то уж слишком напрягаешься, — заметил Баруто с усмешкой. — Тебе бы почаще расслабляться.
Конохомару смерил его тяжёлым взглядом:
— Я просто наблюдаю. Очень внимательно.
— Наблюдай не так, будто хочешь его прибить, — подбросил Баруто, глядя на Каваки. — Хотя, честно… после вчерашнего это вполне понятно.
Хана зажала лицо ладонями:
— Всё, хватит! Миссия, миссия, давайте к делу!
Но покрасневшие уши и растерянный взгляд выдавали её больше, чем любые слова.