Впервые втроем
Диалог прервал громкий женский крик с улицы. Мужчины синхронно повернули головы на звук и уставились в крохотное окошко, по которому спешно замелькали чьи-то тени. Один крик сменился десятками, скандирующими незамысловатые лозунги.
Пока Влад задумчиво глядел на движение за стеклом, следователь осматривал его самого. Миловидные черты лица в профиль выглядели едва ли не детскими, перебивая впечатление об ауре, которая витала вокруг Вампира. В его глазах смешалось несколько эмоций: тоска, грусть и боль, что удивило следователя больше всего. Он словно чувствовал то же, что чувствуют все эти люди и, более того, понимал, что сам является источником многих проблем.
- «Извинился бы он? Хочет ли?».
- Я понимаю их, - словно прочитав мысли собеседника, признался Влад.
- Я тоже. Они негодуют, это нормально.
- Они боятся. Только вот бояться бесполезно. Если что-то может пойти не так – оно пойдет не так.
- Звучит, как очень посредственная цитата, - высказался Роман. Он чуть расслабился не понятно от чего и вытянул ноги под столом.
- Это закон Мерфи. К сожалению, неизменно рабочий. Единственный плюс – «пойти не так» еще не означает «плохо». Все можно перевернуть в свою пользу. Я бы даже сказал, что это единственно правильная схема действий.
- Бездействовать, а потом выворачивать сложившуюся ситуацию так, как нужно вашей братии? Занятный способ. Тогда следовало прозвать тебя не Вампиром, а Матроскиным. Есть бутерброд колбасой вниз – твой репертуар.
Влад вытянул уголок губ.
- Неудобно, но гораздо вкуснее. Все верно. Могу продолжить?
Роман разжал кулак, направив расслабленные пальцы в сторону преступника. Тот глубоко вдохнул и, устремив взгляд в сторону протестующих напоследок, начал новый рассказ.
- Первые месяца три в детском доме выдались… - молодой мужчина скривился, пытаясь найти более мягкое слово, - сложными. Говоря кратко, я был полностью разбит, все мои вещи растаскали местные дети, оставив только какие-то мелочи. Впрочем, оставили только с одной целью – чтобы было, что забрать потом. В Доме не предусматривали развлечений, так что всем приходилось заниматься этим самостоятельно. Как вы понимаете, не сказать, что вариантов было много.
- У тебя ведь есть родственники. Почему они не взяли к себе?
- Никому не нужна обуза. Единственной надеждой оказалась родная тетка, но у нее и своих проблем достаточно накопилось: одна тащила на себе ребенка и глубоко пожилого больного отца. Сами понимаете. Стоит отдать должное, она покупала мне какие-то вещи, подарки на праздники и отправляла деньги каждую неделю. Суммы были довольно неплохие. Ей в карман шло, конечно, больше. Мое наследство тоже. Не знаю, каким чертом. Насколько помню, изначально квартира принадлежала их с мамой родителям, но вдаваться в это нет смысла. Столько лет прошло. Ни тогда, ни сейчас, я не держу на нее зла.
***
Обычный осенний день начался для Влада слишком рано.
На улицы наползала розоватая утренняя дымка, когда он подскочил на постели от очередного кошмара. Мокрое тело непослушно вело, разум не спешил возвращаться в реальность. Одни и те же кадры висели перед сонными глазами, насильно заставляя ребенка вспоминать самый ужасный день его жизни.
Горячая ладонь легла на грудь и сжала футболку в районе сердца, пока Влад моргал, в слепой надежде привести себя в чувство.
- «Мама лежала на полу. Такая старая комната… Это не наша квартира. И папа был какой-то другой… Он радовался. Это не правда».
Заснуть больше не вышло.
Через несколько часов мальчик сидел на самой последней парте кабинета истории, у облезлого подоконника, покрытого белой краской, и смотрел, как за стеклом тряслись рыжие листья. Они с трудом держались на тонких ветках, словно из последних сил. Потоки поворачивали их, кружили, подкидывали, оставляя лишь на секунду, чтобы потом повторить весь круг действий.
На фоне что-то говорила учительница. Она редко обращала внимание на всех ребят, и уж тем более на новенького, который для всех в этом классе был всего лишь чужаком, одним из многих приходящих и уходящих детей.
Мальчишка мало думал о том вечере, когда потерял обоих родителей. Точнее, не думал вовсе. Его мысли, что странно, крутились около Тани и тех двух старшеклассников, пытавшихся отобрать ее деньги. Сколько там было? Несколько сотен? Столько стоит жизнь целой семьи? Ведь, не заступись он за Таню, те двое не поймали бы его после уроков, он не опоздал бы домой, и отец попросту не сумел бы сделать это. Влад был уверен, что папа не поступил бы так у него на глазах. Точно не стал бы.
Может, если бы Таня не маячила перед ними каждую перемену… Или же, если бы просто отдала им эти деньги… Если бы он не вмешался… Если бы мама не задержалась… Если бы…
Если бы, если бы, если бы, если бы, если бы, если бы, если бы, если бы, если бы, если бы, если бы, если бы, если бы…
Его размышления прервал звонок с урока. Стулья и парты мигом зашевелились, подняв в воздух глухой шум: по выкрашенному деревянному полу стучали и скрипели металлические ножки мебели. Дети начали увлеченно переговариваться, игнорируя учительницу, которая не закончила объяснять новую тему. Та даже не стала ругаться по этому поводу, просто замолчала и покинула кабинет, взяв с собой лишь телефон.
- Ага, я его видела сегодня утром, - две девочки говорили совсем рядом. Они сидели через проход от Влада, поэтому тот, к своему большому стыду, частенько слушал их разговоры. Раньше он такого не делал, но в последнее время абсолютно невольно стал вникать в чужие жизни и беседы. Видимо, из-за сильного одиночества.
- Реально? И что, и что?
- Да ничего. Это в арке было, которая переходная, ну ты поняла, рядом вот здесь. Сразу узнала его.
- Опять не подошла?
- В том-то и дело, что я уже подходила. Он че-то разговаривает, дружелюбный такой, улыбается, а по факту ничего дельного и не отвечает, все время темы как-то обходит. Зубы заговаривает, даже незаметно.
Вторая девочка громко засмеялась. Влад от этого смеха заметно скукожился, на лицо наползла маска пренебрежения. Его действительно напрягали местные нравы: девочки казались излишне вульгарными, а мальчишки поголовно глупыми и не видящими дальше чужого кармана.
- Так ты не слышала, что он с учительницей… того… С Еленой Дмитриевной?
- Слышала, только мне кажется, что это не правда. Он правильный какой-то для этого. Тупость.
- Да не, мне Ира рассказывала, что сама видела.
- Да мало ли, кто там что сказал. Принц точно такого не сделал бы. Ну бред же, сама подумай. Ты его видела? Зачем ему какая-то тридцатилетняя старуха?
- Юль, ей нет тридцати.
Слова девочек вдруг притихли, оставаясь звучать где-то на фоне. Перед столом Влада возникла сбитая фигура одноклассницы.
- Э, Беляев. Че сегодня отдашь? Давай только без выпендрежа.
Влад нехотя поднял на нее глаза. Те все время тянулись к земле, как магнитом, держать их выше, чем ровно перед собой, казалось почти невозможным. Свет от белых ламп под потолком тут же ослепил, заставив сощуриться.
- Че молчишь?
- У меня нет ничего.
- Да ладно. Давай посмотрим.
Она обошла стол и пихнула мальчишку, чтобы тот пересел на соседнее место. Окружающие обратили внимание на эту ситуацию лишь на секунду, а потом вновь вернулись к своим делам.
- О, Беляев, рюкзак же есть, а у меня как раз старый порвался.
Карие глаза нехотя перескочили на потрепанную сумку. Словно ведомый какой-то силой, Влад снял ее со спинки стула и не спеша вытащил все содержимое, пока в голове буднично крутились старые мысли.
- «Таня же тоже могла так сделать. Отдать и все. Почему она не отдала? Чего так боялась? Неужели, было настолько жалко расставаться с этими рублями?»
Уже пустой рюкзак он потряс над партой, освобождая от обрезков бумаги, фантиков и карандашной стружки.
- «Почему же так? Почему? Я же хотел просто помочь. Все ведь было в порядке».
Взгляд снова уперся в кривые доски на полу. Закончив, мальчик не глядя протянул рюкзак однокласснице, которую происходящее почему-то не на шутку удивило.
- Ну ты, Беляев, лох. Э, ребят, - закричала она, обернувшись к классу, - вы если че-то захотите – у Беляева просите, он просто так отдаст.
Те, казалось, отнеслись к выкрику безразлично, снова погрузившись в разговоры. Девочка усмехнулась повторно, теперь уже без злобы, будто хотела что-то сказать, но вместо этого поднялась и удалилась за свой стол, где безразлично свесила добытую вещь на свободный уголок спинки стула.
Какое-то время внимание Влада было направлено в ее спину, пока мысли о только произошедшем не растворились в потоке одних и тех же рассуждений.
- «Я не должен был помогать. Не должен был. Не должен».
Он осторожно смахнул мусор на себе на руку и выбросил в урну.
- «Я вечно делаю все неправильно. Почему я такой?»
Оставшиеся два урока он точно так же молча и понуро отсидел в своем углу. Затем взял учебники в руки под ядовитые реплики школьников, и направился прочь из здания. Дорога была долгой. Осень казалась пока еще теплой, а пробивающаяся тут и там рыжина только добавляла ощущения уюта. Ветерок обдувал выбившиеся из-под тонкой шапки русые волосы, и Владу приходилось каждый раз как-то изворачиваться, сгоняя их с лица. Они неприятно щекотали нос и застревали в длинных ресницах, а поправить их было сложно – руки заняты тяжелой стопкой книг.
Пряди лезли в глаза. Ветел поднимал пыль и хлестал ею по лицу. Руки ныли.
- «Почему я такой? Это моя вина».
Влад зажмурился, игнорируя застрявшие меж сжатых век волоски. Сомкнул челюсть. Замедлился.
- «Это моя вина».
Он вдруг почувствовал тяжесть в плечах, те ныли, как от многократных отжиманий, прямо до слез. Не в силах побороть откуда-то взявшуюся слабость, мальчишка завернул во двор, где надеялся найти место, чтобы присесть. На детской площадке очень кстати пустовала старая скамейка. Влад оставил учебники рядом, для надежности придавив их лежащим под ногами кирпичом, а сам сел рядом, осунувшись.
***
- Я тогда, кажется, проревел часа три, - подметил Вампир безразлично. Он изогнул бровь, неохотно пытаясь припомнить никому ненужные детали. – Ко мне даже бабушка какая-то подходила, спрашивала, все ли хорошо. В общем, я был не очень доволен своим положением. Потом в Дом вернулся, сразу спать лег. Двойки хватал – будь здоров, потому что уроки не делал. Но, как вы уже могли понять, мне было плевать от слова совсем.
***
Следующий день вышел ничуть не лучше предыдущего. Утром Влад скинул все нужные для учебы предметы в какой-то пакет и направился в школу. Там словил очередную порцию насмешек и получил очередную плохую оценку.
- Беляев, домашняя работа где? – поинтересовалась пожилая учительница английского. – Ты же на прошлом уроке хорошо отвечал, почему ничего не принес?
- Простите, - блекло ответил он. – Не сделал.
Влад кожей чувствовал на себе заинтересованные взгляды учеников. В одном кабинете сидели не только ребята из его класса, но и на год старше – им поставили слитный урок из-за заминок с преподавателями.
- Не в первый раз уже, - разочарованно припомнила женщина. Она осматривала журнал, помахивая у расчерченного листа синей ручкой. – Придется двойку ставить. Тут уже ничего не поделаешь.
Мальчишка кивнул, после чего горько вздохнул. Этот неуместный жест выглядел, точно рваное движение угасающего механизма, теряющего возможность функционировать, но воспроизводящего привычные ему действия из последних сил.
Среди кучи взглядов Влад почувствовал чей-то определенный. Очень тяжелый и пронизывающий, но не как игла, а как поток энергии. Странные ощущения заставили его поднять глаза и пробежаться ими по присутствующим. Обладатель того самого взгляда нашелся в толпе старших ребят.
Это был крепкий мальчишка с жесткими черными волосами и темно-карими глазами. Среди прочих детей его явно выделял слишком осознанный вид - он точно понимал происходящее лучше всех двух классов и учительницы вместе взятых. Густые брови низко опущены, что придавало ему довольно грозный вид, а вместе с полуприкрытыми веками это даже пугало. Влад впервые за долгое время встрепенулся, неожиданно встретившись с незнакомцем взглядом, и тут же повернулся к доске, в попытке отгородиться от пристального внимания.
- «Какой странный», - подумал он, уронив голову на руку, которой попытался закрыть лицо. – «Как только с ним рядом кто-то сидит».
***
- Так, раз уж ты решил рассказать побольше о школе, расскажи-ка и о Елене Дмитриевне, - попросил Роман Сергеевич. Он явно не хотел растягивать и без того длинный рассказ, поэтому всеми силами подталкивал Вампира к важным пунктам.
- Вы вспомнили о ней очень вовремя, - кивнул тот. – Связана с ней одна интересная история. Хотя, раз спрашиваете, и так все знаете. Тем не менее.
***
Спустя неделю, Влад шагал по коридору школы из учительской в кабинет литературы. Его класс был дежурным в те учебные дни, и, стараясь занять свое время какой-то полезной деятельностью, он вызвался проверять кабинеты на чистоту после завершения всех уроков. Их классная руководительница намеревалась ходить следом и перепроверять выставленные им оценки. По итогу они договорились заниматься этим вместе.
Влад осторожно вырвался вперед, дабы избавиться от общества неприятной ему женщины. С толстым журналом под мышкой и простым карандашом в руках, он живо миновал все метры, наполненные непривычной пустотой и прохладой. Возмущения учительницы, к радости мальчишки, раздавались где-то позади - она бурно беседовала с местным преподавателем географии.
- «Надо побыстрее начать, чтобы она отстала», - подумал Влад, входя в кабинет. Ожидал увидеть пустой класс со стульями, перевернутыми ножками вверх на партах, однако…
Первое, что дошло до заторможенного подсознания Влада – стоны и звуки, подозрительно похожие на скрип. Затем среди интерьера, состоящего из плакатов с известными писателями, фигурок и шкафов с книгами, он разглядел двух человек. Женщина с длинными светлыми волосами, собранными в растрепанный пучок, сидела на парте, расставив ноги. Влад видел лишь спину, но знал, как выглядит лицо, ведь часто замечал ее на переменах. В это раз она, конечно, предстала в непривычном виде: блузка приспущена на плечах, обнажая бретели бюстгальтера, а юбка-карандаш собрана гармошкой на талии. Тело с довольно пышными формами и необъяснимо узкой талией ритмично подрагивало – Влад сам не заметил, как сглотнул, вслушавшись в этот ритм. Скрип, вздохи, тихие стоны светловолосой учительницы – все, точно на записанной кем-то аудиодорожке. Выверено. Ровно в нужный момент. Чередуясь, переплетаясь. Мальчишка замер на пороге, намертво обхватив деревянную ручку, и невольно затаил дыхание. Наверное, появление незваного зрителя так и осталось бы незамеченным, если бы не второй участник странной ситуации, который стоял к двери лицом. Это был старшеклассник, которого Влад так же иногда замечал. Высокий, с почти сформировавшейся мужской фигурой, в чертах которой проглядывались некоторые изящные детали: ровные длинные ноги, узкие кисти рук с пальцами, почему-то напоминающими Владу гибкие атласные ленты, общая худоба, придающая парню еще большее очарование. Однако больше прочего выделялось лицо: оно было, точно ангельское. Влад успел заметить лишь общие плавные линии скул, носа, пухлых губ и живых вытянутых глаз. Вместо радужки там были два светло-зеленых драгоценных камня, сверкающих на солнце. Светлые пряди парня отличались от прядей учительницы: ее волосы казались жесткими, сожженными множественными покрасками, его же были точно у ребенка – неумело подстриженные, нежные, чуть вьющиеся.
Влад разглядел это, когда лицо школьника вынырнуло из-за головы молодой женщины. Тогда же он разглядел и глаза, потому что те самые камни уставились на него.
И это будто было нормально.
Влад и незнакомец встретились взглядами. Мальчишка почувствовал, как внутри него что-то быстро забилось.
- Да, Геннадий Иваныч, конечно, - громко и отрывисто заговорила классная руководительница где-то в пустом коридоре. От неожиданности Беляев выпустил карандаш из рук, и тот с громким стуком коснулся деревянного пола кабинета. Скрип прекратился. Влад нырнул вниз и потащил дверь на себя, чтобы запереть. Краем глаза видел, что оказался замечен обоими.
- Влад, ты кабинет проверил уже? – спросила взрослая учительница в нетерпении оглядывая сидящего на коленках мальчишку.
Тот ловил ртом воздух, отчаянно пытаясь сгенерировать отмазку, но разум оказался совсем пуст. Мысли разбегались, едва он хотел схватить хоть одну. Их липкие хвостики буквально выскальзывали из непослушных рук, перед глазами стояла увиденная ранее картина.
- Беляев, - возмутилась она, - что происходит-то? Вставай давай, дай посмотрю.
- Не-а, - неровно от волнения протянул тот.
- Что значит «Не-а»? – повторила женщина, вскинув брови, нарисованные рыжим карандашом. – Отойди, говорю. И хватит сидеть на полу.
За стеной послышались шаги. Юный мужчина довольно громко проговорил:
- Да, Елена Дмитриевна, я понял.
Это было сигналом для Влада – он отскочил от двери, словно поверхность в момент оказалась объята пламенем, и поднялся на ноги, прижав злосчастный журнал дежурств к груди.
Кабинет открылся. Из него выпорхнула знакомая девушка и ученик, уже приведенный в нормальный вид.
- За проект я тебе дополнительную оценку уже поставила, - оповестила преподавательница, нарочно не глядя на стоящих неподалеку людей. – Еще тест сделай, который пропустил, и за четверть по моему предмету у тебя все хорошо будет.
- Я понял, - кивнул подросток, после чего они картинно обратили внимание на присутствующих.
- Здравствуйте, - блондин поздоровался первым. Следом поздоровалась одна учительница, а за ней – вторая.
Влад же смотрел на них перепуганными глазами, не зная, куда себя деть. Взглянуть в лицо Елены Дмитриевны у него вовсе не нашлось сил, поэтому он просто уставился в пол и тихо сказал:
- Здравствуйте.
Та, отнюдь, была доброжелательна и одарила мальчишку приятной улыбкой. По-видимому, пытаясь отплатить за услугу, она подхватила коллегу под локоть и повела к себе в кабинет, говоря о какой-то олимпиаде, а второй рукой пихнула любовника в сторону лестницы.
Незнакомец одарил Влада непривычно добрым взглядом, направленным сверху вниз. Проходя мимо, коснулся плеча, от чего младший школьник вздрогнул, и шепнул:
- Спасибо.
После чего скрылся на первом этаже. Его шаги слышались еще какое-то время, отлетая эхом от стен. Влад вслушивался в каждый, глядя на запертую дверь кабинета литературы. Ему пришлось долго переваривать увиденное, прежде чем он смог приступить к дальнейшему осмотру кабинетов.
Теперь его голова была занята не самобичеванием, а постоянным прокручиванием той самой аудиодорожки.
***
- Исправь меня, если я ошибаюсь, но тот парнишка – это ведь Станислав Самсонов? Он же Принц, твоя правая рука.
- Да, - подтвердил Вампир на выдохе. – Все верно. Принц собственной персоной. Единственный человек, которому в этом мире, - он описал подбородком круг, обхватывая пространство допросной, - вообще не место.
- Ну… - начал Роман с отчасти согласной интонацией. – Может быть, только вот он тоже далеко не святой, раз оказался здесь. Как бы ты не считал, его ждет тюрьма. Других твоих подельников тоже. А тебя…
- Смерть. Я знаю, - помедлив, словно не был уверен в нужности такого вопроса, Вампир все-таки произнес. - Что на счет Валентина? Мне кажется, вы его очень не любите.
- Да, - протянул следователь, вскинув редкие золотистые брови. – Я хотел бы кинуть его в вольер с бешеными собаками за то, что он наделал. К счастью или сожалению, мое мнение судом не учитывается. Думаю, ему светит закончить свой век в тюрьме.
Влад вспомнил эксцентричного адвоката, от чего тут же повеселел - слишком уж хорошо знал его реакцию на подобный исход.
- Если вы хотите поучить такого человека, то лучше пожизненное. Поверьте, он бы предпочел быть растерзанным бешеными собаками, чем сидеть в четырех стенах всю жизнь. Либо… Либо выберите голодных кошек.