15 глава
Лучи рассвета еще с опаской облизывали здание, когда я уже вышла на улицу. Снег призывно похрустывал под голыми ногами и скрашивал уютную тишину звуками. Даже ветер не свистел. Наоборот, он сегодня был особенно ласков. Всего лишь немного приподнимал подол свободной незаправленой рубашки с серебряной вышивкой по краям и слегка касался отдельных локонов, выпущенных из простой косы, а потом летел прочь.
И выбор одежды и заплетенная коса — дело рук Дария. Они вернулись с Мальхольном из зала и, увидев меня за работой, вместо ужина засели рядом.
Только если один просто выбрал себе книгу по истории и начал читать, то вот второй решил помочь: сначала рассортировал важные документы, потом ответил на жалобы и предложения, а следом взялся и за меня. Именно его стараниями сейчас я стояла более-менее как живая и не мечтала завалиться от усталости прямо в снег: два глотка концентрированной бодрящей настойки могут пробудить даже заснувшего вечным сном.
Хотя и побочные эффектны также сильны... Но все лучше, чем оставить на потом все те документы, которые я перебрала вчера.
Два чертовых бриллианта свалили мне на голову столько же бумажек, сколько уже и так лежало на столе. И на всех них стояла пометка "срочно", чтоб Севирро их снегом завалил.
Вдруг в метре от кромки леса взвилась тьма, отвлекая от мыслей. Она возникла из воздуха и спустя всего секунду уже раскрыла свои объятия, являя свету двух эйри в обтягивающей белой одежде для тренировок. Высокие, с едва заметными мышцами, тонкими ногами, руками и талиями, немного вытянутыми лицами, длинными снежными волосами, заплетенными в одинаковые косы и перекинутыми вперед, и бескровными губами полосочками — они почти что ничем не отличались от других представителей моей расы и меня самой. Метисов — изгоев — в них выдавали только глаза. Большие, с пышными и такими черными как будто подкрашенными ресницами, что простые голубые радужки превращались в лазурные озера под лунным светом. Они сразу давали всем понять, кто отметился в крови этих двоих. Но морские обитатели — суэры — были божественно, даже слишком, красивы, чтобы судить родителя или предка, который не смог устоять пред этим народом. Как не смогла и я. Он тоже был суэром...
Сжав руки в кулаки, пошла навстречу своим глазам и ушам, отвечающим за всех остальных разведчиков. Сирою и Сирае. Кровным брату и сестре.
Наверное такова судьба, но и их, подобно Дарию, я нашла в лесу. Обнаружила, когда прилетела по душу появившейся твари. Два ребенка едва ли пяти лет от роду пытались жалкими еловыми ветками отогнать монстра и убежать. Кричали, плакали, спотыкались, но ни секунду не останавливались. Тащили друг друга за руки, молили Севирро о помощи и когда монстр оказывался слишком близко, били по наклоненной специально для таких ударов морде.
С ними игрались, но они делали все, чтобы выжить.
Таков закон силы. Таков мир, в котором существуют монстры. И не всегда они принимают физический облик, не всегда отличаются от тех, кто с этими монстрами сражается.
Поэтому без меня их бы убили минут через пять, когда тварь наигралась. Так что им невероятно повезло. Как повезло и мне. С того момента наш с Дарием дом начал слышать намного больше смеха.
— Какие-нибудь происшествия? — перешла к важному, сокращая расстояние между нами до двух шагов и протягивая руку, чтобы потрепать Сираю по волосам.
Она, как и Сирой, были одного со мной роста. Мы ничем не различались.
«Почти».
Сирая за счет большим глаз и улыбки выглядела все же более миловидной и мягкой, а Сирой из-за цепкого взгляда и поджатых губ — холодным и отстраненным. Хотя на деле, что он, что она, что я, одинаково легко перерезали глотки.
Различать по внешности — это то же самое, что верить на слово. Глупо и недальновидно. Никто не знает, не скрывается ли под разными формами одинаковая начинка.
— Нет, — Сирой с достоинством, присущим всем эйри, склонил голову в знак приветствия. Серебряные длинные цепочки у него в ушах: от мочки к хрящу, блеснули на свету и привлекли внимание. Надел украшения. Значит никаких заданий не поступало... Тем временем он выпрямился и улыбнулся. — Мы дома, Севери.
Сирая в точности повторила его действия и сразу же кинулась ко мне, обняла, не скрывая чувств.
— Камень уничтожили, рядом эйри не было. Другие оповещены и готовы выдвигаться по первому же зову, — прошептала она так, словно промурлыкала.
— Добро пожаловать домой, — кивнула и улыбнулась, а потом посерьезнела. — Убита Ланша, — мои слова тяжелым пластом снега упали на плечи. Близнецы сразу напряглись. — Через неделю на месте не осталось ни трупов, ни намеков на кровь, ни даже вещей. Кто-то подчистил вообще все. Даже ауры и остатки магии... Мне нужно знать все: кто стоит за этим, почему напали именно тогда, чего хотели добиться, расположение, сколько их, с кем сотрудничают... Протяните сеть в Стальной Долине и Тихом Лесу, наблюдайте за нарадами, людьми и изгоями. Они интересуют нас... нет, меня больше всего. И если кто-то попадется, сразу же ко мне, без самовольства и глупостей. Поняли? Можете даже обратиться к тайной гильдии под моим именем. Но я запрещаю попадаться на глаза. Чтобы ни одного шороха им не было слышно. Это — наивысший приоритет. И принесите мне информацию как можно раньше. Крайний срок — неделя.
Я перевела взгляд с сестры на брата и обратно. Слегка нахмуренные белые брови, поджатые губы, смотрящие куда-то в сторону задумчивые взгляды. Мое задание ввело их в ступор — обычно я описываю все в двух словах без условий и ограничений, а остальное — их работа.
Однако здесь и сейчас это все касалось Дария и обещания, что я ему дала. А что одно, что второе — особые случаи, которые нельзя перекладывать на кого-то. Поэтому разведчикам надо только узнать. Дальше уже мы закончим сами.
— Убивать можно? — спустя время аккуратно спросил Сирой.
— Только вынуждено, — ответила после заминки. — Любая смерть может стать слишком громким эхом, и мы окажемся в лавине.
— Принято, — прошептали синхронно.
Мой кивок дал им понять, что разговор окончен. Но они не спешили уходить, сканируя меня своими глубокими проницательными глазами. Сирая и вовсе, кажется, не собиралась отлипать, все еще стискивая в своих объятиях.
— Мы можем как-то помочь? — прошептала она.
Даже ледяная вода в ванной, в которую я занырнула перед встречей, не смогла привести меня порядок. Из-за побочных эффектов настойки под глазами залегли глубокие круги, кожа приобрела еще больший серый оттенок, а взгляд казался таким уставшим, что даже мне захотелось чуть раньше уложить отражение в зеркале в кровать.
— Все в порядке. Это просто последствия настойки, — улыбнулась. — На самом деле не все так плохо, как выглядит.
— Не перегружай себя, — подал тихий голос Сирой.
— Да! — добавила возмущенно Сирая.
— Если что, мы всегда готовы помочь. Работы в последнее время не так много. Сирая даже большую часть времени просто гуляет по лавкам и...
— Эй! — близняшка резко отскочила от меня и прыгнула к брату в попытках закрыть тому рот руками, но он начал с улыбкой увариваться. — Сирой! Молчи! Ты обещал!
Внезапно налетевший ветер ударил парня в спину и не дал уйти от нового выпада сестры. Я слишком хорошо знала все ее приемы, поэтому спокойно, но быстро сделала два шага назад. А вот до Сироя, который уже тысячи раз испытывал такое на себе, почему-то дошло слишком поздно... Он не успел даже открыть рот — Сирая одним движением взяла в плен его предплечье, резко развернулась и молниеносно перекинула через себя огромное тело, выбив у того тихий хрип. А потом сразу же уселась сверху и все же закрыла ему рот руками.
— Да понял я, понял! — засмеялся-замычал, изворачиваясь.
Он мог бы легко освободиться, по-простому скинув сестру с себя, но даже не пытался.
— Точно?
— Да-да, госпожа. Вы победили. Слезайте.
— Нет, мне здесь удобно, — сложила руки на груди она и гордо задрала голову.
Мы втроем переглянулись и тихо засмеялись.
— Слезай, — позвала я и протянула руку сначала сестре, а потом и встающему брату.
Однако одно мгновение и все изменилось. Они вдруг растеряли веселость, напряглись и преобразились в обычных равнодушных эйри, отступив на шаг назад, от меня. Как будто попытались скрыться, попытались сделать так, как делали всегда, когда видели перед собой врага, которого требовалось срочно отвлечь от себя — убийц, что перережут ему глотку из тени через пару секунд. А потому я в непонимании подняла брови, но прежде, чем успела спросить, услышала сзади скрип и звук открываемой двери.
Обернувшись, увидела, как на порог дома шагнули серьезные Мальхольн с Дарием. Но если второй, заметив близнецов, сразу же заулыбался и заискрился от счастья, то первый так и остался со своей каменной рожей дикаря.
— Кто это? — прошептала без интереса Сирая слева от меня.
Как только увидели Дария, немного расслабились и подшагнули ближе, встали по обе стороны от меня.
— Знакомьтесь, этот нарад — Мальхольн. Сердце, — хмыкнула на последнее и услышала два пораженных выдоха.
Это одно слово ударило обоих под дых несколькими кулаками. На меня резко повернулись две головы, и я улыбнулась. Так смешно видеть их сбитыми с толку. Все же они еще дети, ни разу не видевшие Сердце вживую.
Вновь переглянувшись и осмотрев хмурящегося на них Мальхольна, Сирой с Сираей все же склонили головы ниже обычного: выразили свое уважение. А потом, расплывшись в таких же искренних, как и раньше, улыбках, поприветствовали Дария быстрыми кивками.
— Как грубо, — протянул тот наигранно обиженным тоном, когда у ног близнецов заклубились тени, и заложил руки в карманы брюк. — Сбегаете при виде меня уже второй раз. Не стыдно вам, а, мелкотня?
Мальхольн с удивлением повернулся на него, растеряв свой злой вид демона.
— И даже не скрываем этого, — хмыкнул Сирой.
— А не надо было заставлять нас отдыхать! Сам виноват, старикашка, — добавила Сирая возмущенно и притопнула ногой, точно отдых был для нее наказанием.
— Так если вы без меня...
Они совершили перенос, не дослушав. Секунда и на снегу рядом никого не оказалось. А Дарий заржал.
— Нет, ну ты видела это, Севери?! Да они так от тварей не бегают!
— Так и ты пострашнее будешь, — пошла к парням.
— Приму это как комплимент, — приосанился он и заулыбался.
— Что за чертовщина... — начал было Мальхольн.
Но я его перебила.
— Не волнуйся, они свои... А вы почему не спите так рано? — прошла мимо и направилась уже дальше, в дом.
— Я проснулся от странных звуков и обнаружил этого, — Дарий пошел рядом и весело поддержал тему, кивнув на Мальхольна, — объедающего нашу морозильную камеру! Ты представь, он пытался скрыться с куском сыра! Будто я его веником за это бить буду, — рассмеялся, открывая мне входную дверь и пропуская внутрь.
Фантазия без проблем нарисовала коричневую мышь, тащащую в зубах огромный кусок сыра и со всех лап убегающую от друида с самодельным веником из лекарственных трав. Я хмыкнула на это.
— Ничего не пытался я скрыться, — процедил сзади Мальхольн, когда я уже ступила на лестницу и собралась подняться на кухню. — Это ты так подумал. А я взял и хотел пойти к себе.
— Да-да. И, конечно, о том, что ты напрягся от моего вопроса и не смог сразу ответить, тоже только я подумал, — Дарий пошел за мной.
— Да. Ничего такого не было, — точно угрозу произнес. — Мне же не запрещается брать еду?
— Сколько угодно, — пожала плечами и обернулась.
Мальхольн почему-то остановился у входа.
— Вот. Ты просто удивил меня вопросом... И кто это вообще был в итоге?
Я переглянулась с остановившемся Дарием, и мы заулыбались. Вернее, он усмехнулся, а я не смогла сдержать уголки губ, поползшие вверх.
Нарад стоял у вешалки с верхней одеждой, сложив руки на груди и хмурясь, но связь передавала только спокойствие. Как все же расходится внешний вид со внутренним состоянием.
— Пошли завтракать, — покачала головой.
— Завтрак! — рядом охнули.
И черное пятно взлетело по лестнице за одно мгновение. Только на повороте мелькнули светлые волосы.
Видимо Дарий снова забыл что-то на работающей плитке-накопителе.
***
— Запомни их, вы будете часто видеться. Девушку зовут Сирая, а парня — Сирой. Они отвечают за всех моих и Дария разведчиков, — рассекла тишину, установившуюся на кухне, откусывая хлеб. По связи донеслось недоверие. — Не беспокойся, они лучшие в своем деле. Я сама их тренировала.
Подумав немного, Мальхольн пробормотал: "Надеюсь" и тоже начал есть.
— Все... эйри, — запнулся, глянув на меня, отчего я сжала вилку в руке, — настолько похожи?
Вопрос ввел м в ступор. Я даже забыла о мимолетном раздражении.
— Да? — от непонимания задала встречный вопрос. Разве нарады не такие же? Имена, лица, привычки — всех можно считать одной огромной семьей из-за идентичности. Так почему он спрашивает? Ничего не знает что-ли? — Да, — выдохнула уже более уверенно и покачала головой. Кажется, Ланша ему вообще ничего не рассказала. — Как и у вас, у нас, эйри, есть отличительные черты, общие для всех. Так что, возможно, для тебя мы и похожи, но на деле все мы разные... А, ну еще они брат с сестрой, так что это нормально... И не смей ничего говорить, — прибавила голосу строгости. — Про их глаза или чистоту крови. Я не делаю различий и не позволяю такого другим. Поэтому если я хотя бы раз услышу от тебя что-то эдакое... Ты вылетишь из окна уже с моей помощью... И Дарий лечить тебя потом не будет.
Внезапно связь ударила меня под дых восхищением, но не успела я даже удивиться, как она сменилась грустью. Мальхольн поджал губы, опустил взгляд и как-то потускнел. Возможно, мои слова напомнили ему Ланшу? Кажется, она с жалостью относилась к изгоям... Или же с пониманием? А, без разницы.
— И... Дарий, что там у Мальхольна по навыкам? — сменила тему и глянула на заинтересованно поглядывающего на нас друида.
— А меня самого ты спросить не хочешь? Я же тебе явно расскажу больше, — вернулся обратно в свое энергичное состояние.
— Не расскажешь, — отмахнулась и проследила, как он громко выдохнул, а вилка в его руке немного согнулась. — Гни сколько хочешь.
Дарий молча встал, вытащил из ящика сразу горсть серебряных приборов и с усмешкой положил перед дрожащим от злости Мальхольном.
— Вперед, — бросил легко, садясь обратно и принимаясь за еду.
— Ну так что? — спокойно спросила я, проигнорировав уже почти дрожащего от злости Мальхольна.
— Так себе, — покрутил Дарий вилкой в воздухе. — Грубой силы навалом, но подошлют убийцу, и без магии он труп в течении двух минут. К тому же эмоции берут над ним верх в процессе.
Злость полыхнула новой волной по связи. А Мальхольн вновь согнул вилку, глянул на нее и с громким звоном металла о стекло бросил на стол, чтобы сложить руки уже на груди.
— Эмоции — составляющие всех живых, — возмутился тот. — Они часть нас. Поэтому подавлять или скрывать их — то же самое, что и врать самому себе. А это глупо, ненужно и, в большинстве случаев, опасно. Смерть — вот удел тех, кто отравляет себя ложью. Физической, ментальной... Без разницы. Умрет тело — умрет и душа. И наоборот. Так что без эмоций рано или поздно мы станет трупами!
— Личное во время сражения тебе лишь помешает. За действия должен отвечать разум, а не сердце. Иначе в решающий момент рука твоя дрогнет, удар окажется слишком слабым, а враг — выживет... Так почему, если Ланша сделала упор на твоей физической силе, не научила хотя бы защите? Ты пропустил все мои удары!
Мои брови непроизвольно взлетели на лоб. Каким образом он проиграл в рукопашной друиду? Нет, Дарий прекрасный боец, но все же с теми, кого с трех лет учат в большинстве своем только кулачному бою, ему не сравниться. А Мальхольн выйграл не один поединок будучи полностью безоружным. Даже более того, в смертельной опасности он подобно дикому зверю на краю пропости рвал голыми руками даже монстров с их толстенной шкурой.
— Я не желаю выслушивать твои упреки, — гаркнул тот, но чужая тоска налетела волной. Пришлось быстро сосредотачиваться на спокойствии, чтобы это больше не взяло надо мной вверх. Не хочу видеть его воспоминания. Мне это совершенно не надо. — И не обязан раскрывать все свои карты.
Дарий застыл, не донеся вилку с салатом до рта. Но секунда и удивления как не бывать.
— А у тебя они есть? Правда? — поддел, тыкнув уже пустым столовым прибором.
— Еще одно слово... — начал Мальхольн угрожающе тихо, сверкнув глазами и попытавшись привстать.
Но я махнула рукой и посреди стола выросла ледяная стена.
От неожиданности Мальхольн отшатнулся и плюхнулся на стул. А потом резко повернулся на меня и начал метать глазами молнии — я не обратила на него никакого внимания, спокойно продолжая есть. Завтрак никто не отменял.
Прошло не менее десяти минут, прежде чем связь перестала хлестать злостью, а злой демон рядом принялся за еду. Нахмуренные брови не считаются, они, видимо, у него другое положение принимать не умеют.
И тогда я рассеяла магию. На глаза сразу показался Дарий, с милой улыбочкой расчленяющий кусок мяса на тарелке.
— Успокоились? – поинтересовалась без интереса, вытирая рот салфеткой. Мне никто не ответил. — Отлично. Дарий, в следующий раз спокойнее. А ты, — отвернулась от закатившего глаза друида к заулыбавшемуся Мальхольну, и его улыбка сошла на нет, — не воспринимай все слишком близко... Возможно для тебя быть таким искренним и естественно, и нормально, однако для других это — твое слабое место. Но если из-за этого кто-то получит информацию им не предназначающуюся, то...
— А ты такая умная, что ли, эйри? — прорычал Мальхольн, моментально вернувшись к своему бывшему ранее состоянию.
Однако он видимо забыл про связь: его досаду я чувствовала, как свою собственную.
— Тупой себя не считаю, — хмыкнула в ответ. — И готовься к тренировкам с завтрашнего дня.
Злость тут же испарилась. Его глаза расширились, и он вытаращился на меня.
Но это было вовсе не ради него. Таков мой долг — обучать Сердце, пока оно не станет достойным с гордостью носить это звание, и этим все сказано. А Мальхольн от достоинства был также далек, как и от сдержанности.
А еще, чем раньше начнем, тем раньше я смогу перестать волноваться о том, чтобы оставлять его одного... Нет, он вовсе не слаб. И это я знала, помнила, как никто другой. Но последние его действия заставляли сомневаться в воспоминаниях.
– И к занятиям с Дарием тоже готовься. Надо бы восполнить все твои пробелы. А то, кажется, Ланша смогла дать тебе не все, раз ты задал вопрос про идентичность эйри.
Мальхольн громко выдохнул. Третий раз его эмоции сменились как по щелчку пальцев. Раздражение, досада, какое-то восхищение и еще целый ворох эмоций, слившихся во что-то непонятное — связь передала все.
— Не надо напоминать о моей необразованности лишний раз, — сказал тихо, но грозно. – И разве я хоть раз позволял себе что-то, что могло бы поставить других под угрозу? Все сказанные мной слова и все решения были и будут направлены только на защиту. Не на убийства, не на вынесение приговоров, а именно на сохранение жизней. Меня обучили достаточно хорошо для того, чтобы я понимал для чего избрали Сердце... для чего мне дали силу.
Меня точно ударили под дых.
Причина, по которой он не любил убивать, встала на место столь резко, что я не успела даже осмыслить. Он мог, делал, даже очень мастерски отрывал головы руками, сжигал своим огнем до одного пепла и рассекал врагов как масло секирой, но всегда старался искать другой вариант лишь бы только не приводить все к смерти. Ругался, бесился, выступал против — искал любой предлог, чтобы оставить хотя бы кого-то в живых. И это не раз приводило к тому, что мне приходилось заковывать его в лед и молча перерезать горло тому, кого он пожалел... Оказывается, его просто выковали таким...
Ланша постаралась на славу. Вбила ему в голову мысль, что Сердце «создано для защиты». И ничего более. Никакого отступления на шаг влево или вправо. Вот он и пропитался этим, и пытается, действительно, придерживаться этого образа.
А я порицала его. Обвиняла в том, кем он старается быть. Даже если все это было именно для мира. Для нас всех. Не для него. Не в угоду или услаждение уж точно...
И мог ли он по этой же причине позволить одеть на себя адамант и пропустить удары Дария? Потому что всех, кроме монстров, он обязан защищать... Да нет... Не настолько... В день, когда я очнулась, на Дарии же было достаточно синяков от побоев! Или настолько?.. Ланша... Что же ты сделала?
— Все в порядке. То, что ты чего-то не знаешь — нормально. Тут нет твоей вины, — толкнул меня прошептать стыд. Я увидела в нем себя. Такую же закованную в кандалы долга и обязанностей от полученной силы. — И со своими словами... Я поспешила. Ты молодец. Стараешься поступаешь так, как и должно поступать настоящее Сердце... Ланша точно гордилась бы тобой сейчас, — произнесла и увидела, как быстро на меня повернулся уже отвернувшийся Мальхольн. Он даже не попытался скрыть свои чувства, и они буквально засветились у него в глазах: удивление, надежда и радость. Слишком опасная смесь. Для меня. От такой обычно и рождается что-то большее. — Прошлое Сердце рассказывал, что он только к пятидесяти годам осознал, что его жизнь — это не только походы по барам, развлечения и трата огромных денег. Так что ты вообще можешь считаться примером для подражания! — посмеялась, пытаясь не смотреть в искрящиеся словно золотом карие глаза рядом и думать о чем угодно, но не о своих словах.
Зачем я вообще начала об этом говорить? С чего вдруг рассказала про прошлое Сердце? Пожалела? Решила, что эти знания ему помогу? Бред, Севери!
И вдруг случайно заметила облегчение вперемешку с радостью на лице Дария. Он, конечно, тут же попытался все скрыть, но это не помогло. Я незаметно покачала головой.
Не все так хорошо. У меня есть силы говорить об этом, но прошлое все еще преследует меня голодной тварью, напоминает о себе, не дает забыть. И шрамы от его когтей хоть и не кровоточат, но ощущаются так, будто их зашили вчера. Мне до сих пор до ужаса, до иногда появляющихся видений больно.
— Спасибо, — послышалось без тени насмешки рядом. — Мне приятно это слышать...
Но тут же со своего места вскочил наигранно радостный Дарий и не дал и мне вставить свое слово, и Мальхольну продолжить.
— Пойдем, познакомлю тебя с нашей библиотекой! – произнес торопливее обычного, пытаясь не смотреть мне в глаза и этим всем выдавая себя с головой.
Он беспокоился обо мне. Но как всегда и бывало, оставлял решать все проблемы самостоятельно. Впрочем, как и я – его.
Мальхольн вопросительно глянул на меня и смог лишь неуверенно кивнуть до того, как его схватили и буквально утащили прочь. Хотя до меня, на удивление, дошел нешуточный интерес.