13 глава
Мы снова оказались в пустыне под высокими сводами входа в тот самый грот. Уже и не на песке, но еще и не на чистых камнях. Сзади в спину бил сильный ветер, хлеща волосами по лицу и подталкивая быстрее зайти внутрь, а спереди точно также налетали потоки более холодного воздуха.
"Надо было давно их отстричь", — появилась мысль, когда я попыталась поймать всю волосню в кулак и не справилась с этим.
Дарий появился за нашими спинами на пару секунд позже, но сразу же оценил прелести обладания локонами до середины спины. За жалкие мгновения его волосы спутались и облепили все лицо, закрыли обзор. Разразившись проклятиями и начав отплевываться от своей прекрасной шевелюры, он первым рванул вперед, под защиту грота. Хотя на самом деле, он мог бы легко переместиться прямо внутрь, но все еще, даже после смерти Ланши, соблюдал приличия и не совершал перенос в чужой дом без разрешения хозяина... Которое теперь он больше никогда в жизни не получит.
Пробегая мимо, Дарий отступил на пару шагов вбок. На ровно настолько, чтобы не задеть меня своим зеленоватым куполом. Иначе бы случилось кое-что совершенно не веселое. Потому что моя излюбленная защита, выглядящая как белые узоры на коже, была слегка агрессивна. Совсем чуть-чуть. Всего лишь поглощала всю ману того заклинания, которого касалась. То есть буквально рассеивала его...
Но подумаешь, полностью проигнорировала на первое правило долгой жизни: не знаешь — не трогай. В магической интерпритации правда: недоделаное заклинание на себя на используй, но пока я сохраняла бдительность, все было в порядке. Это же как с просрочеными продуктами. Срок гордности для слабаков!
Спина Дария тем временем скрылась в тенях грота, а мы остались на входе вдвоем.
Я перевела взгляд на свою правую руку, все еще зажатую огромной лапищей Мальхольна. Моя вовсе не маленькая ладонь буквально терялась в чужой. Виднелись лишь кончики пальцев. И от нечего делать, я немного пошевелила ими. Мозоли или шрамы? Кажется, и то и другое. Почти что вся поверхность была испещрена ими...
Хотя это и неудивительно, учитывая каким тренировкам подвергают нарады своих детей. Мало того, что они и так самая малочисленная раса из-за как раз варварского способа жизни, так они еще и своих детей не берегут. Уже в десять лет отправляют ребенка, еле удерживающего их излюбленную секиру на весу, одного на монстра да еще и без защиты. И это при том, что среди всех без исключения, дети считаются священными. Теми, кто может продлить род, оставить след в истории, научить следующее поколение противостоять монстрам и возможно даже поговорить с вернувшимися богами... А они так к ним относятся. Немыслимо!
Выдохнув, подняла голову выше. Мальхольн стоял ни жив, ни мертв и совершенно не обращал на меня внимания. На его лице одна за одной сменялись эмоции. Надежда, грусть, отчаяние, радость. Они же крутились и у меня в голове. После снятия ошейника появилось ощущение, что нить стала еще прочнее, стала не просто канатом, а железной цепью, которую никаким ножом больше не перерезать. Либо же Мальхольн совершенно не пытался скрыть того, что чувствует.
Очнувшись, он вздрогнул, резко отпустил мою руку и рванул в грот.
Вздохнув, пошла за ним. На всякий случай оглянулась. Сзади никого не наблюдалось. Ни монстров, ни других нарадов. Отлично. Надо чтобы также скрытно мы отсюда и ушли. Мы и так за день два раза побывали в другом регионе. Это уже пахло разбирательством с Представителем.
Войдя, проморгалась, привыкая к изменившемуся освещению. Все же внутри было намного темнее.
Мальхольн с надеждой метался от одного тайника к другому, туда-сюда и сюда-туда. От его активности меня даже затошнило. Я отошла к стене, облокотилась на нее спиной и начала наблюдать за представлением. Параллельно, вместе с Дарием под боком, пыталась привести в порядок волосы. Получалось плохо. У нас обоих на головах плотно обосновались птичьи гнезда.
Носится Мальхольн закончил довольно быстро, но все еще не отчаивался. В его чувствах преобладала надежда на что-то. Только на что? Ничего не найдя в тех местах, которые были осмотрены и мной, он подошел к непонятному округлому выступу из дальней стены и уперся в него двумя руками. Его мышцы перекатались и выделились. Было похоже на то, что он пытался сдвинуть стену, но у него, удивительно почему же, ничего не получалось — послышался шорох. Мои глаза непроизвольно выкатились из орбит. Огромный валун, просто похожий на часть стены, сдвинулся с места и начал со скрежетом отъезжать в сторону. Перед нами постепенно открывалась какая-то ниша. Еще один тайник!
Забыв про волосы, мы с Дарием подскочили ближе.
— Это то, что я думаю? — послышалось сбоку.
— Да, — ответила, не отводя взгляда.
Мальхольном пыхтел, обливался потом, но все двигал и двигал. Сантиметр за сантиметром, шаг за шагом. Камень передвигался со скоростью черепахи — мы не жаловались. Стояли молча и смотрели. Без нарада мы бы своими силами ни за что такую махину даже магией скорее всего не отодвинули.
Спустя долгое, томительное ожидание длинною в вечность образовался проход, в который мог просочиться, наверное, только ребенок. Или эйри. Наше худое от природы телосложение давало огромную манёвренность и изворотливость. Поэтому и такая щель не могла стать помехой.
Я сорвалась с места, и, молясь, чтобы меня ни за что не ухватили, в один рывок проскочила мимо стоящего по левую руку от меня Дария. Быстро протиснулась внутрь, втолкнув свое тело между двух камней, и оказалась в нише.
Если бы Дарий узнал задуманное мной, то точно бы не позволил совершить что-то настолько безумное. Кидаться в неизвестное ограниченное пространство без предварительной подготовки верх глупости. Но мне было все равно. Там могло остаться что-то и от Ланши, и от нападающих.
— Куда!? — донесся одновременный рык сразу двоих и камень задвигался быстрее. Дарий подключился к процессу.
Передо мной оказались полки, шкафы и ящики. Все поломанные и пустые.
— У вас тут ничего не хранилось? — спросила с надеждой.
Голова Мальхольна просунулась внутрь. Ниша была очень низкой, и поэтому мне приходилось стоять внутри в согнутом положении, почти скрючившись. Да и места в ней было не так много: хватило на одну меня и на половину нарада, в то время как его зад остался снаружи.
— Тут было все... — Мальхольн оглядывал шкафы так, будто хотел все же что-то увидеть среди всех тех досок. — Одежда, оружие, коллекция оберегов... даже глиняная разбитая посуда, которую мы не выкидывали, — его голос норовил сорваться, но он упорно сглатывал и пытался говорить как обычно. — Кому она могла понадобиться?
Я смолчала, не желая начинать длинный разговор в неудобном положении.
В глазах рядом, казавшихся чёрными из-за плохого освещения, начали прослеживаться бессилие и обречённость. Больше нарад не мог их прятать. Этот тайник был последним оплотом, на котором держалась вся его уверенность. Теперь же песочные замки рушились, а мир приобретал свои настоящие черты. Жестокие, несправедливые и кровавые. И Мальхольн пропитывался ими, теряя поддерживающую его на плаву надежду.
Чтобы не поддаться чужой боли, я сделала глубокий вдох и выскользнула обратно в грот.
В шаге от входа стоял Дарий. Он не лез внутрь, но не отводил от ниши взгляда. Было ясно, что едва мешающийся ему нарад отойдет с прохода, как он не упустит своего. Все же внутри еще могли остаться отпечатки аур нападавших, а его очень интересовало их снятие. Как, впрочем, и меня. Ведь только благодаря ним у нас мог бы появится шанс найти тех, кто действительно учувствовал в том инциденте.
Оглянувшись, посмотрела на Мальхольна. Он не двигался и просто смотрел в одну точку. Казалось, его совершенно не волнует произошедшее. Но связь выдавала его с головой. Она с каждой секундой все больше и больше натягивалась, передавая весь спектр его чувств: от паники до решимости. Хотя больше всего было горя. Оно как цунами захлестывало сильными волнами и топило в себе, не давало сделать вдох и погружало все больше на дно. Туда, откуда всплыть уже будет невозможно...
Мой всхлип рассек тишину, и я резко зажала рот руками, удивленно прислушиваясь к себе.
— Севери? — тут же подлетел Дарий.
Его больше не интересовали отпечатки аур, теперь всё внимание сосредоточилось на мне.
Я помотала головой и покрепче зажала рот руками, молясь, чтобы оттуда больше не вырвалось ни звука.
Меня начали разрывать на части тоска и горе. Словно мне только что передали весть о смерти кого-то близкого или в один миг пришло осознание, что я осталась в этом мире одна. Чувства цепляли своими когтями мои нервы и играли на них свою симфонию. Ту, от которой я с каждой секундой все больше и больше скатывалась в истерику. Слезы без моего желания покатились градом, тело начало сотрясаться. А мысли о собственном бессилии перед будущим все накатывали и накатывали.
Дарий подошёл ближе и молча стер с щек уже почти что ручьи. Потом еще раз и еще. Его лицо не выражало ничего кроме беспокойства, но он не задавал вопросов. И так знал почему это происходит и из-за кого.
Наружу прорвался еще один всхлип, и я изо всей силы прикусила язык. Приди в себя! Хватит этих соплей! Ты не имеешь права плакать здесь!
Вдруг виски прострелило молнией. Она прошлась вниз по шее, позвоночнику, скрутила мышцы ног как при судороге и заставила пошатнуться. Мир поплыл и начал куда-то уезжать, но вместо камней меня встретили теплые руки. Дарий не позволил упасть. Обхватил за плечи, притянул к себе и начал что-то обеспокоенно спрашивать. Все это проходило мимо, значение не улавливалось. Я не понимала смысла его слов, все больше и больше отдаляясь от реальности.
Распахнув глаза, увидела перед собой тот же самый грот, только рассматриваемый почему-то с более низкого ракурса, и... Ланшу.
Не узнать ее было невозможно. Необычные для нарадов медные густые волосы с завитками, смуглая кожа, на лице почти такой же шрам, как и у Мальхольна... Но главное — глаза. Кроваво-красные, с вытянутым зрачком, они смотрели прямо в душу и буквально кричали о том, кем она является на самом деле.
Оборотень, самый настоящий изгой.
Но она все еще оставалась истинным нарадом. Свободная, открытая и безжалостная. Такая же и как Мальхольн, и как все остальные. Эта аура никем не сломленного дикого волка на своей территории ощущалась также прекрасно, как и то, что сейчас она была зла. Очень и очень.
На ней в обтяжку сидело простое серое длинное платье, еле-еле сходившееся на огроменной груди и бедрах, а на шее висел круглый серебряный медальон с каким-то деревом - подарок Дария. И когда она медленно, с угрозой подняла руки с половинками глиняной миски, он блеснул в свете пробирающегося внутрь солнца, а ткань сверху натянулась и едва ли не затрещала по швам.
Мне почему-то вдруг стало нестерпимо стыдно. Настолько, что захотелось тут же признаться в содеянном, будто это я... Это я разбила эту посудину? Я?! Но Ланша внезапно улыбнулась и просто покачала головой. Стыд затопил собой все и вытеснил мысли.
Внезапно все сменилось. Грот с Ланшей пропал. Теперь я смотрела вниз, в темноту, вися на одной руке на отвесной песчаной скале. Подо мной раскрыла свои объятия километровая пропасть.
Не было ни ветра, ни каких-либо утяжелителей, но и без всего этого меня уже ждала смерть. Тело сотрясалось от усталости, а камень, за который я держалась сломанной рукой, трещал. Еще немного и он окончательно рассыпится под моим весом.
На шее почувствовался металл. Словно безразличный ко всему Севирро наконец обратил на меня свой взор и пришел лично. Он приставил косу к горлу и начал обратный отсчет. Тот, за который я должна, просто обязана была, увидеть всю свою жизнь. Но не увидела.
«Мне конец», — грубо ворвалась в голову чья-то мысль, и тут же меня схватил какой-то черный силуэт, как котёнка за шкирку, подбросил куда-то вверх и потащил, ударяя о выступы. Сердце взяло разгон и забилось где-то в горле от непонятного облегчения.
Забросив мое тело на камни, спаситель глухо упал рядом, тяжело дыша. Перед глазами все плясало, больная рука пульсировала от множества ударов, но вкус спасительного воздуха пьянил, заталкивал боль на задний план.
Подняв голову, увидела горящую в ночи красную пару глаз злой как все демоны Ланши:
— Слабак, — бросила она, начиная улыбаться во весь рот. — В следующий раз точно сдохнешь! — рассмеялась.
Я моргнула и оказалась в другом месте. Ночь стала днем, песчаная гора — обычной пустыней, а передо мной на расстоянии в одни локоть начал извиваться огромный червь-переросток. Его кольчатое туловище не уступало высотой и одноэтажному дому с крышей. Я тут же попыталась отскочить назад, но тело не пошевелилось. Еще одна попытка и все равно то же самое. Ноги как будто приросли к песку и отказались сдвигаться с места. Попыталась посмотреть, в чем дело, но шея тоже не послушалась. И тут пришло осознание: тело не мое.
Но не успела я и осознать это, как монстр стремительно развернулся и ударил по мне... по Мальхольну хвостом. Он как пылинка отлетел назад и начал кубарем катиться по песку, отбивая все что только можно и нельзя. И я вместе с ним.
"Какого демона ты стоял как девственник перед куртизанкой?!", — мысленно взорвалась, тормозя лицом о песок. Он забился в глаза, и я внутреннее завыла, прекрасно чувствуя всю гамму ощущений.
Мальхольн сгруппировался, перекатился через голову в последний раз и вскочил на ноги. Попытался сразу же броситься в атаку, но перед ним выросла широкая спина, загораживая проход и вынуждая остановится. Медные волосы, серая одежда. Ланша. Из горла вырвался чужой хмык.
Очень странно ощущать свое тело, но разумом понимать, что оно чужое. Что контролировать ничего ты не вправе: ты просто смотрящий, просто читатель.
Ноги сами по себе прошагали и остановились рядом с Ланшей. Руки без моего желания начали разминаться в непонятных мне резких движениях. Спереди на песке извивался червь с хитиновой броней — очередной жирный монстр длинной под десять метров, а высотой под пять. "Отличная охота, нам хорошо за него заплатят", — ворвалась в поток моих пришедших к осознанности мыслей чужая фраза.
— Ты — с права, я — с лева, — услышала твердый грудной голос и ноги сорвались с места...
Внезапно голова дернулась в сторону, и я вместе с ней содрогнулась всем телом. Видение пропало, картинка сменилась. Один глубокий вдох, заставивший почувствовать аромат лекарственных трав, присущий Дарию, и закашлялась. Точно песок пробрался в внутрь и зацарапал горло. Я согнулась пополам, и меня подхватили чужие руки, обвились вокруг талии, притянули ближе к себе, чтобы не упала, и помогли остаться в вертикальном положении. Я вцепилась в Дария, уткнулась лбом ему в плечо и начала кашлять так, словно попыталась выплюнуть из себя органы. Из глаз хлынули слезы, все мышцы в теле отозвались болью.
— Дыши! Дыши, Севери! — прозвучало паническое над ухом, и чужая рука начала похлопывать меня по спине.
— Больно! — выхрепела тихо, жмурясь от нового эха боли и судорожно вдыхая маленькие глоточки воздуха.
— Прости! Прости, прости, прости! Больше не буду! Просто дыши, дыши и ни о чем не думай!
Сглотнув, кивнула и вновь закашлялась.
Но песок постепенно начал уходить, дыхание восстанавливалось. Я перестала с силой цепляться за черную рубашку, и позволила себе просто облокотиться о Дария, перенести на него весь свой вес. Он спокойно удержал меня на месте и даже не шелохнулся.
Все мышцы в теле ныли, а эхо боли расходилось ежесекундно. Будто все травмы Мальхольна остались со мной... Нет... Это была другая боль, не в тех местах, где ударлся он. Скорее как от тренировки, на которой неплохо так переусердствовала.
Однако это все было не важно. Главное — я пришла в себя. Вокруг не вертелось никаких червей, не зияло пропастей и не смеялось Ланш. Только тот же самый пустой грот и встревоженный Дарий рядом.
Глубоко вдохнув, закашлялась, но уже не сильно. Все мышцы в теле отозвались новым эхом нытья, но регенерация уже постепенно помогала с этим.
— Ты как? — спросил Дарий тихо.
— Странно, — прохрипела пропавшим голосом, немного отодвинувшись от него, чтобы смотреть в лицо.
Его глаза потемнели, а губы вытянулись в одну полоску — он был напуган.
— Прости. Ты внезапно отключилась и начала падать, — он аккуратно заправил мне за уши прилипшие ко лбу волосы. — Все в порядке?
— Не знаю. Я только что, кажется, видела воспоминания Мальхольна.
— Что ты видела? — опешил он.
И тут до меня наконец дошло в полной мере. Я видела его воспоминания! Я была на его месте! Неужели это тоже проявление связи? Но раньше такого не случалось! Я даже не помню никакого упоминания о таких ситуациях у предыдущих Стражей с Сердцами... Но, может, это особенность, какая-то? Наверное, да...
И я уже хотела озвучить свои мысли, как вспомнила, кто виновник всей этой ситуации.
— Отпусти, — посипела и начала отстраняться.
Но Дарий не дал, подхватил на руки и быстрыми и уверенными шагами понес к Мальхольну. Понял куда надо.
А тот находился там же, где и был прежде: у ниши. Только теперь нарад сидел на камнях, облокотившись плечом и головой о стенку. И в его глазах разлилась пустота. Никаких эмоций, никаких чувств, одно отчаяние.
Меня поставили на ноги, но не отпустили. Дарий поддержал за талию и, чтобы не упала, заставил опереться о себя. Тело все еще как будто мне не принадлежало. Слишком слабое, слишком беспомощное и слишком какое-то тяжелое. Это цена за погружение в чужие воспоминания? Ну уж нет, такого больше не хочу!
— Мальхольн, — позвала его все еще немного хриплым и поэтому тихим голосом.
Понятно дело никакой реакции не последовало. Я повернулась к Дарию, и он понял мой взгляд-просьбу.
— Мальхольн! — рявкнул так громко, что вместе с варваром вздрогнула и я.
Тот резко поднял на нас голову и прекратил погружаться на дно. В его взгляде появилась осознанность происходящего.
— Вставай, — протянула руку, чтобы он быстрее поднимался.
Нам пора убираться отсюда. Мы и так потратили слишком много времени. Оставить одного я его не посмею, а за нахождение на чужой территории без разрешения и меня, и Дария могут спокойно убить.
— Я остаюсь здесь, — отбил мою конечность, разозлившись.
Я ничего не сказала. Пусть даже злость или ненависть, но они куда лучше его апатии. И мне не надо было объяснять, почему он такое сказал. "Раз не смог защитить ее, то буду защищать свой дом". Этот факт преследовал когда-то и меня. Но только до того момента, пока другая простая истина не показалась более логичной. И пока за нее я не ухватилась сильнее, чем за какое-то строение.
— Дом — это не место. Это те, к кому ты всегда, из раза в раз, несмотря ни на что хочешь вернуться. А тут теперь больше некому говорить тебе "с возвращением"... Так что пойдем. Здесь больше нет твоего дома.
Мальхольн сглотнул, растеряв весь пыл, а потом в секунду разозлился и со всей силы ударил кулаком по камню.
— Он есть!
— Нет.
— Захлопнись! — хотел повысить голос, но вышло до невозможного жалко.
Точно споришь с ребенком по поводу конфеты, и он уже не знает какие аргументы приводить кроме слез.
Мальхольн изо всех сил старался остаться таким: злым, раздраженным и твердым, чтобы мы не видели его жалким... настоящим. Таким, который сглатывает, сжимает зубы до желвак и громко выдыхает лишь для того, чтобы заставить отступить уже начавшие образовываться слезы.
Но все это выходило плохо, поэтому он отвернулся, помотал головой и медленно поднялся, царапая ногтями камень. Я скривилась от этого действия и точно почувствовала противную боль в ногтях у себя. Он подошел ближе, все еще не подымая взгляда, и остановился в локте от нас. Связь без перерыва передавала целый пучок нераздельных чувств, который не мог скрыть ничто: и обиду, и горечь, и одиночество, и безысходность.
Вдруг моего плеча коснулся Дарий. Он мягко заставил опустить все еще висящую в воздухе руку и протянул свою.
— Если ты помнишь законы, то мы ради тебя сейчас жизнями рискуем, пацан. Так что взял себя в руки и отжал от всех этих соплей побыстрее. Поплачешь на похоронах, которые мы устроим... не для Ланши, — хмыкнул, добавив, и посерьёзнел одновременно с тем, как Мальхольн сжал руки в кулаки. — Мы убьем их. Каждого. Никого в живых не оставим... Иначе мы не эйри. И это мое слово. А мое слово — истина.
Мальхольн поднял на него голову, поджав губы и смерил подозрительным взглядом. Но его глаза прояснились, из объятого туманом леса превратились в горящий пожаром. И он сам как будто загорелся жизнью.
— Ты с нами? — поторопила.
Но он не спешил соглашаться, нахмурившись.
— Вы знаете, кто это сделал?
Дарий сжал мою талию сильнее.
— Ты с нами или нет? — повторил он мои слова, а я посмотрела в сторону выхода из грота.
Казалось, что в проходе в любой момент может появиться чья-то темная фигура. И это ощущение не давало покоя, нет да нет заставляло возвращать взгляд туда, подгоняя разбиратся со всеми делами быстрее.
— Я помогу вам, если вы позволите мне убить их своими руками, — зло отчеканил, хватаясь за руку Дария и пожимая ее.
— Да хоть ногами, нам же лучше будет, — кровожадно улыбнулся тот и совершил перенос вместо меня.