Глава №3 «Шанг Шуэй»
____________________________________________________________
Пещера, по которой шли заклинатели, была довольно узкой – пройти можно было только по одному. С потолка стекали холодные капли, а разнообразные каменные коридоры путались между собой. Цай Фэнь внимательно следить за дорогой, поскольку снова пытался запомнить частые развилки и разнообразные ходы. Однако вновь безуспешно. С каждым шагом глава школы ускорялся, будто ему не терпелось выйти из пещеры и показать всему свету своего попутчика.
Казалось, из темноты стремительно выбежали два заклинателя и резко остановились в заполненном закатными лучами просторном дворе. Вокруг царила атмосфера спокойствия и умиротворения. Цай Фэнь осмотрелся, щурясь после долгого пребывания в полумраке. В центре двора в бамбуковой роще располагался пруд с кристально чистой водой; красные карпы мирно плавали среди водорослей. Вдалеке по всему периметру возвышались величественные горы, окутанные лёгким туманом. Вблизи скал были высажены аллеи клёнов, листья которых уже покраснели и с каждым порывом ветра отправлялись в полёт. Дорожки, усыпанные желтым гравием, расчерчивали пространство. За бамбуковой рощей высилась арка с табличкой школы, а дальше начинались жилые комнаты и учебные залы с высокими окнами, открывающимися на живописные виды долины. В центре школы возвышался древний храм с изогнутыми крышами, покрытыми потускневшей черепицей.
Несколько младших учеников, которые подметали опавшие ярко-красные листья, обернулись на вошедших.
– Глава Шу вернулся! – голоса учеников заполнили двор. К выходу из пещеры стали подходить другие адепты.
– Учитель Лин завершил духовное уединение. Интересно, насколько возросла его сила? – переговаривались между собой наставники.
– Глава Шу Хуалань прибыл вместе с наставником Лин! – адепты отдавали поклоны.
– Учитель Лин вернулся. Наконец-то наши мучения закончатся! – радостно перешёптывались между собой младшие ученики.
Цай Фэнь находился в центре внимания, совершенно не понимая, что ему делать и как говорить. Однако он решил, чем вежливее будут его речи, тем надёжнее.
– С возвращением, – тихо проговорил в это время глава Шу Хуалань, склонив голову к своему спутнику.
– Рад приветствовать, – Цай Фэнь сложил руки в поклоне, обращаясь ко всем приветствовавшим его заклинателям.
– Шиди Лин устал с дороги, – призвав к тишине, сказал глава Шу, – В ближайшее время я попрошу не донимать его вопросами и не заваливать бумагами. В скором времени я соберу совет, где мы обсудим всё, касающееся похода в Нижние земли.
– Шиди, – обратился глава к Цай Фэню, – отправляйся в свою цзинши*, ни о чем не беспокойся и хорошо отдохни. Я позову тебя, когда наступит время.
Шу Хуалань указал рукой в направлении предполагаемых покоев своего шиди. Цай Фэнь ещё раз поклонился всем собравшимся, поблагодарил главу и пошёл в указанном направлении. Единственным его опасением в этот момент был шанс случайно зайти в чужую комнату.
Как только фигура наставника двинулась в сторону учительских покоев, младшие ученики, словно по команде, бросились за ним, как стая птиц, стремящихся к своему гнезду. Цай Фэнь не обращал внимания на окруживших его детей, однако был рад, что за ним увязалась группа учеников, точно знавших, где находится комната их наставника. Ученики бежали за заклинателем, наперебой крича и бранясь друг с другом.
– Учитель! Учитель! – юный Ян Хэлянь, с искренним восторгом в голосе, восклицал вслед быстро идущему мужчине. – Мы так скучали по вас! Как вы провели время в горах? Вы завершили формирование золотого ядра*?
– Наставник Лин, пожалуйста, научите нас новым приёмам! – добавила Дин Сяосянь, её глаза светились надеждой. – Мы старались изо всех сил, пока вас не было!
Цай Фэнь лишь слегка приподнял бровь и продолжил свой путь, не обращая внимания на их восторги и вопросы. Его лицо оставалось холодным и непроницаемым, как камень. По правде говоря, он просто не знал, как ему вести себя с этими детьми, поэтому решил пока играть роль уставшего и молчаливого наставника.
Ученики переглянулись между собой. И хотя на их памяти наставник Лин никогда не выказывал эмоций, сейчас это ощущалось особенно остро после его долгого отсутствия.
Ожидание ответа повисло в воздухе, но Цай Фэнь уже несмотрел на учеников. Однако дети и не думали отступать.
– Учитель, вы же так давно нас не видели! Отчего даже не взглянете на нас, – причитал Ян Хэлянь, первым бегущий за Цай Фэнем.
– Хэлянь, хватит надоедать учителю! Тебе же сказали, что наставник устал! – Чан Кэсин бежал следом и дёргал своего товарища за рукав, стараясь успокоить.
– Кэсин, опять хочешь, чтоб тебя поколотили? Неужели ещё не понял, кто из нас сильнее? – не оборачиваясь огрызнулся Ян Хэлянь.
– А вы двое не могли за эти четыре месяца хотя бы на несколько дней прекратить ссориться и достойно встретить учителя? – юная ученица пыталась усмирить своих друзей.
Цай Фэнь готов был зажать уши руками и убежать как можно дальше – до такой степени эти дети были невоспитанны и шумны. Ученики, продолжая ссорится, остановились у входа в чьи-то покои и Цай Фэнь, облегчённо вздохнув, направился к комнате, предвкушая спокойствие. В это время за спиной мужчина услышал звуки борьбы. Уже на пороге цзинши Цай Фэнь не выдержал.
– Разве так подобает вести себя ученикам школы Шанг Шуэй? – единственное, что бросил надоедливым детям Цай Фэнь. Однако мужчина никак не ожидал, что строгий тон и суровый взгляд, которыми были приправлены эти слова, окажутся столь действенными. Ученики, уже сцепившиеся в драке и валявшиеся на земле, разом замолчали и замерли прямо в тех позах, в которых их застало замечание учителя. После чего они быстро приняли пристойный вид: склонив головы и сложив руки, они поклонились с извинениями и чуть ли не бегом удалились в ученическое крыло.
Цай Фэнь с облегчением выдохнул, но не успел насладиться моментом, как заметил, что с другой стороны, в направлении его цзинши, приближается группа старших наставников. Заклинатели, облачённые в свои традиционные школьные одеяния цвета цинь*, уверенно шагали по тропе, их лица отражали высокомерие, а губы расползались в притворной улыбке. Цай Фэнь, стоя в стороне, ощущал на себе пронзительные взгляды, полные насмешки и пренебрежения.
– Мастер Лин, – начал самый старший из заклинателей с ухмылкой на лице, — рад вас приветствовать. Как прошло ваше уединение? Вижу, оно не сильно повлияло... Ваши ученики снова нарушают правила школы. За время вашего отсутствия этот старейшина Фэн бросил все силы на их воспитание. Однако же, увидев вас, они снова забыли обо всех моих наставлениях. Или же это их учитель вновь позабыл о дисциплине?
Цай Фэнь спокойно стоял с маской безразличия на лице.
– Лин Хуасэ, твой наставник задал тебе вопрос. Почему же ты не отвечаешь? – один из заклинателей ткнул в плечо Цай Фэня, но тот даже не двинулся с места.
– Так вот что значит тёплый приём? Не ожидал, что заклинатели так встречают своих товарищей, – с иронией подумал Князь демонов. Он оглядел собравшихся: перед ним стояло около десятка наставников школы Шанг Шуэй. Все они были одеты в скромные школьные ханьфу, однако же пояса каждого были усыпаны дорогими подвескам и драгоценными камнями. В причёсках женщин красовались причудливых форм шпильки, также представлявшие собой дорогого вида украшения. По сравнению с ними Цай Фэнь выглядел как бедный даос, отказавшийся от всех богатств этого мира. Однако больше всех выделялся вид того самого старейшины Фэна, который с первых слов выказал крайнюю неприязнь к своему ученику. Помимо пёстрого пояса грудь его украшало не менее пёстрое и массивное ожерелье.
Цай Фэнь сложил руки в поклоне. «Ученикприветствует своего наставника», – начал он сдержано. «Эти дети полны энергии и стремления к знаниям. Они ещёюны и не до конца понимают всей важности дисциплины, однако же имеют неплохойпотенциал...»
– Неужели вам не хватает времени на своих учеников? – как будто не слушая Цай Фэня, перебила его одна из наставниц. – Может, стоит перераспределить обязанности? Например... – она заговорщически улыбнулась и исподлобья посмотрела на мужчину, – нам бы не помешала ваша помощь с документами.
В то же время, один из заклинателей достал огромную кипу бумаг и протянул их Цай Фэню.
Всё происходящее было похоже на публичное унижение, нежели на беседу собратьев по школе. Цай Фэнь уже устал кланяться, и всё же в очередной раз сложил руки и вежливо обратился ко всем.
– Господа, глава Шу уже сообщил вам о моём состоянии. Прошу меня простить, но в данный момент я никак не могу вам помочь. Прошу вас дождаться дальнейших распоряжений главы школы.
С этими словами Цай Фэнь развернулся и направился в свои покои. Если бы в этот момент он решил обернуться, то взгляду его предстали бы удивленные лица, искажённые досадой и раздражением. После секундного молчания толпа заклинателей разразилась негодующими возгласами. Однако Цай Фэнь, улыбаясь краешками губ, не намеревался продолжать их словесные издевательства. Попутно, из вежливости извиняясь, он с облегчением захлопнул дверь прямо перед раскрасневшимися лицами, которые наперебой выкрикивали недовольства.
Наконец-то Цай Фэнь был предоставлен самому себе.
– Интересные отношения у этого тела со здешними адептами. Не пойму, они действительно радовались возвращению своего собрата, или же это были притворства перед главой школы, а рады они вовсе не товарищу, а вновь появившемуся объекту для насмешек и издевательств, – невольно посочувствовав владельцу этого тела, думал Цай Фэнь.
Оставшись один, мужчина наконец смог обдумать всю полученную информацию. Взгляд его, старательно пытаясь узнать историю здешнего обитателя, охватил цзинши. В покоях заклинателя стоял легкий запах свежей бумаги, чернил и травяного чая. Комната была небольшого размера. Обшитые тёмным деревом стены покрыли следы времени — мелкие царапины и потертости придавали помещению унылый вид. В углу у входа стоял высокий шкаф, переполненный свитками и книгами, мирно покоившимися под слоями пыли. С другой стороны, у входа в покои стояло огромное напольное зеркало.
Цай Фэнь присел, облокотившись на деревянную поверхность низкого обшарпанного стола, находившегося в середине комнаты. Рядом с рукой Цай Фэня лежали аккуратно сложенные стопки бумаг и документов, а также несколько пергаментов с корявыми заметками и различными рисунками, стоит заметить, довольно искусными. Тут же располагалась старая, почти опустошённая чернильница и несколько кистей ужасного состояния – их волоски вылезали во все стороны, делая их практически непригодными для письма. В глубине цзинши, прикрытая ширмой, очевидно, находилась спальная часть.
За окном темнело, и Цай Фэнь зажёг свечи, расставленные по углам комнаты. Их пламя содрогалось, отбрасывая тени во все стороны, создавая ощущение постороннего присутствия. Сев обратно за стол, заклинатель закрыл глаза и попытался сосредоточиться, чтобы собрать воедино всю полученную информацию.
– Итак. Владелец этого тела является наставником известной школы заклинателей Шанг Шуэй. Глава этой школы Шу Хуалань – недавно вступивший на пост молодой человек на вид лет 35. Интересно, как он стал главой в таком юном возрасте? – рассуждал сам с собой Цай Фэнь.
– Однако же, стоит признать, на первый взгляд он благороден и честен, хотя, возможно, слишком наивен. И, кажется, он один из немногих в этой школе, кто хорошо относится к моему нынешнему воплощению... Надо бы с ним побольше пообщаться. Далее. У этого тела есть 3 юных ученика. На вид им лет 11-12. Значит они обучаются здесь не больше года. Не удивительно, что они ещё не водрузили на свои лица маски сдержанности. Что у нас ещё? Ах да... Все эти товарищи по школе во главе со старейшиной Фэн, который по совместительству ещё и учитель обладателя моего тела... Не очень-то они жалуют здесь этого несчастного. Насколько мне известно, у заклинателей школ принято добавлять общий иероглиф к имени каждого адепта в одном поколении. Получается мой Лин Хуасэ и Шу Хуалань – из одного поколения заклинателей Хуа; вместе обучались у старейшины Фэн. Очень интересно. И всё же больше всего меня тревожит положение дел, касательно Нижних земель и приказа Главы заклинательства. Странно всё это. Однако, пока глава Шу не соберет совет школы, я всё равно не узнаю подробностей. Думаю, сейчас самое время заняться поиском сведений о духовных меридианах, ради которых я вообще оказалась в теле этого столь неугодного судьбе заклинателя.
Открыв глаза, Цай Фэнь застал глухую ночь и почти полную луну, освещающую его покои. За окном щебетала какая-то птица, а ветер нежно играл со стволами бамбука. Переодевшись в чистое ханьфу цвета цинь*, Цай Фэнь подошёл к зеркалу. Перед ним стоял мужчина довольно приятной наружности. На вид ему можно было дать лет 25, не больше. Стоит сказать, в свои 33 года тело выглядело действительно молодо, однако же суровое выражение, застывшее маской в морщинах, могло лишь намекать на нелёгкое прошлое. Он был высокого роста, прекрасно сложен – явно много практиковался, в руках чувствовалась сила, а в ногах стойкость. Однако же по неясной для Цай Фэня причине общий вид его был жалок. Тут взгляд заклинателя упал на бледные запястья, наполовину прикрытые рукавами. Мужчина достал два бинта и, стараясь не смотреть на руки, ловко забинтовал оба предплечья, будто проделывал это в тысячный раз. Затем он снова внимательно осмотре своё новое тело.
– Лин Хуасэ... – протянул он, – Значит, теперь меня будут звать так. Что ж, весьма неплохо. Вполне подходит для имени, которое надо прославить.
____________________________________________________________
* * *
На следующее утро Лин Хуасэ покинул свои покои и направился к подземным библиотекам школы Шанг Шуэй. Долго бродить по долине ему не пришлось. Выйдя из цзинши, он тут же заметил табличку с указателем.
Библиотеки был настолько огромны, что занимали всё подземное пространство долины – это было настоящим чудом архитектуры. Вход в них располагался под массивной каменной аркой, вырезанной прямо в скале, окружающей долину. Лин Хуасэ спустился по узкой лестнице, застыв в огромном зале, который казался бесконечным. Высокие своды потолка были украшены голубыми самоцветами, создавая впечатление звездного неба. Мягкий свет от факелов, расположенных по углам зала, освещал ряды массивных стеллажей, которые тянулись до самого потолка и были заполнены различными книгами и свитками. Из главного зала отходили длинные коридоры, ведущие к множеству небольших комнат. Каждый коридор был подписан — от основ заклинательства и алхимии до редких трактатов о духовных животных и демонах. Запах старых страниц и воска от свечей сразу вызвал сонливость у Лин Хуасэ. Заклинатель заметил несколько зевающих учеников, погруженных в чтение. Не желая показываться на глаза кому-либо из школы, Лин Хуасэ осторожно проскользнул в первый коридор.
В комнате боевых искусств, помимо книг и свитков, находились тренировочные инструменты. Высокие потолки поддерживались массивными колоннами; в углах стояли манекены, на которых виднелись следы от многочисленных тренировок. Вдоль одной из стен располагалась небольшая оружейная, где сверкали клинки, копья и другие боевые инструменты. Лин Хуасэ медленно прошел мимо них, его пальцы скользнули по холодной стали. Когда-то давно подобный клинок проткнул его ладонь.
Цай Фэнь с рождения был наделён не дюжей демонической силой; это был действительно небывалый случай в мире духов. Тогдашний князь демонов гордился своим первенцем, имеющим столь огромный потенциал, а потому решил с малых лет обучать Цай Фэня, чтобы тот стал достойным преемником. К 7-ми годам Цай Фэнь уже сформировал ядро и овладел основами боевых искусств. Возраст демонов отличается от человеческого. В мире смертных маленькому трёхгодовалому демону было бы около 30 лет. А всё потому, что демоническая энергия сама по себе ужасна разрушительна, телу требуется больше времени для развития и поддержания этой энергии. Демон очень медленно растёт, пока демонические меридианы укрепляются, готовясь принять будущую силу.
Князь демонов, стоял перед 6-летним сыном в полной боевой готовности – мощная фигура отца внушала страх и уважение, но в то же время он был для маленького демона символом силы и мастерства. Каждое занятие начиналось с жесткой дисциплины: отец требовал безусловного подчинения и полной концентрации. Он не щадил сына, заставляя его повторять движения снова и снова, пока те не становились идеальными. Тренировки были трудны, но Цай Фэнь никогда не жаловался, ведь это было единственное время, которое Князь демонов всецело посвящал сыну. В сердце маленького демона разгоралась искра, когда он видел жадный огонь гордости в глазах отца. Эта гордость была единственным фонарём в мрачном мире жестоких уроков и строгих требований.
Цай Фэнь помнил, как в тот день его тело ломило от усталости, а с каждым ударом по манекену он ощущал гнетущую боль утраты сил. Голова кружилась, ноги подкашивались, а лёгким не хватало воздуха. Отец был зол, не понимая столь резких изменений в прилежном ученике. Решив, что сын отлынивает от занятий, Князь демонов занёс руку с клинком и ударил по манекену в то место, где находилась ладонь маленького демона. Цай Фэнь не успел одёрнуть руку. Клинок насквозь прошёл через плоть. Маленький демон не издал ни звука, однако, потеряв сознание, опустился на колени; в вертикальном положении его удерживала только кисть, прикованная клинком к манекену.
Лин Хаусэ оглядел шкафы с книгами, однако, не зацепившись взглядом за интересующие его слова, снова вернулся в главный зал и направился в следующий коридор.
Комната алхимии была настоящим произведением искусства. Вдоль стен тянулись высокие резные шкафы, заполненные стеклянными сосудами различных форм и размеров. Некоторые из них сверкали, отражая яркие цвета — от небесно-синего до тёмно-земельного. На столах лежали редкие ингредиенты: сушеные травы, кристаллы, порошки и жидкости, а в воздухе витал сладковатый запах смол и пряностей.
Лин Хуасэ в поисках начал аккуратно доставать книгу за книгой. Большинство, хранящихся в этом зале, он прочитал ещё в замке своего отца, когда был юным демоном. В свои 12 лет он только и мог, что читать книги, да изучать алхимические зелья. Среди сосудов с разноцветными жидкостями, различных запахов и ингредиентов он искал утешение и надежду. Как оказалось, меридианы маленького демона, по которым текла демоническая энергия, были с рождения повреждены, представляя. Они представляли собой решето – та неуёмная энергия, которая дана была природой Цай Фэню, стала не благословением, а проклятьем. Силы постепенно покидала его тело через повреждённые духовные сосуды, обретая демона на скорую смерть.
Не найдя и в этой комнате ничего полезного, Лин Хуасэ решил перейти в следующий коридор.
Комната духовных практик была окутана дымом благовоний. На полу, расставленные в круг, лежали мягкими подушками, создавая идеальное пространство для медитации. Лин Хуасэ вновь подошёл к шкафам, его глаза скользили по рядам книг, стараясь найти хоть что-то, связанное с внутренними меридианами. Вскоре ему попалось несколько древних текстов, описывающих различные техники работы с духовной энергией и методы её активации. Эти свитки содержали подробные описания всех известных меридианов и их влияния на заклинательскую практику.
– Конечно, не то, что нужно, но всё же в правильном направлении, – подумал Лин Хуасэ, раздвигая свитки и книги в поисках нужных сведений. Внезапно его рука случайно коснулась стены за полками, на удивление ощущая холодную поверхность дверной ручки. Лин Хуасэ с любопытством стал снимать книги, пока его взору не предстала плотно закрытая дверь, украшенная сложным узором печати. Сложив пальцы в несколько печатей* подряд, он направил энергию на дверь, но та оставалась неподвижной.
– Что за ерунда? – с недоумением подумал он, глядя на свои руки. Повторив движения, заученные ещё в юности, он снова не добился успеха. Раздосадованный, Лин Хуасэ уже готов был проклинать это тело за бездарность, однако же, вовремя рассудив, что демонические и духовные практики могут различаться, решил попробовать сложить печати, описанные в недавно найденных свитках.
Заклинатель собрал силу на кончиках пальцев и ударил по двери. На этот раз результат не заставил себя ждать: мощный поток энергии разнёс целый стеллаж. Книги разлетелись по всему залу, а по стене пещеры прошла трещина. Лин Хуасэ в ужасе смотрел на разрушения.
– Да что ж такое! То ничего, то сразу всё! Лин Хуасэ, ты бездарность или силач? – гневно думал он, судорожно собирая книги, пока на шум не сбежались адепты школы. В процессе он несколько раз бросал взгляд на всё ещё мирно покоящуюся на двери печать.
– Отчего шисюну* не спится в столь ранний час? – за спиной заклинателя раздался низкий голос. Лин Хуасэ от неожиданности выронил только что подобранные свитки. Он нервно обернулся, взглядом уткнувшись в близко стоящую к нему фигуру высокого заклинателя в одеждах наставника школы. Его силуэт закрывал свет, поэтому казался тёмным пятном с ореолом вокруг. Пока Лин Хуасэ судорожно пытался придумать, что же такого ему ответить, мужчина огляделся вокруг и снова заговорил.
– Как я посмотрю, шисюн действительно добился успехов во время уединения. Однако он избрал крайне неудачный вариант демонстрации своих сил, – за напыщенной строгостью в голосе проскальзывал явный смех. Как только последние слова прокатились эхом по комнате, мужчина действительно разразился хохотом.
– Лин Хуасэ, ну ты даёшь! Зачем же так усердствовать? – мужчина похлопал товарища по спине.
– Шиди, я... – Лин Хуасэ пытался сказать хоть что-то внятное, но тяжёлая рука выбивала из него весь воздух, заклинатель еле удерживался на ногах.
– Мастер Лин действительно стал мастером! – всё ещё продолжал смеяться вошедший мужчина. Однако в его словах не было и капли той ненависти, что сквозила в речах остальных наставников школы. Напротив, его высказывания были весьма дружественны.
Лин Хуасэ совсем растерялся. Вдохнув резко слишком много благовоний, он закашлялся и, сделав вид, что ему немедленно нужно на свежий воздух, выбежал из зала.
– Шиди Ма ждёт, что его шисюн присоединится к нему вечером за чашкой чая, – вслед убегающему заклинателю прокричал с улыбкой мужчина.
Выбежав из полумрака библиотек, Лин Хуасэ решил, не останавливаясь, направится в безлюдный уголок долины. Неожиданных встреч ему на сегодня хватит, да и стоило разобраться, что всё-таки представляет из себя это тело, сколько в нём духовной энергии и на что оно способно. Лин Хуасэ вспомнил вопросы учеников о золотом ядре*. Неужели за всё время совершенствования, имея такую силу, он не смог сформировать золотого ядра? На какой же стадии остановился процесс?
Лин Хуасэ выбрал уединённое место на склоне горы, где ветер шептался с листвой клёнов, а солнечные лучи сквозь кроны создавали игру света и тени. Он сел в позу лотоса, закрыв глаза и сосредоточив внимание на внутреннем потоке энергии. Легкое покалывание, будто тысячи мелких игл касались духовных меридианов, разлилось по телу. Сначала энергия двигалась от нижнего даньтяня*, где находился первичный сгусток, поднимаясь вверх по центральному каналу. Лин Хуасэ ощущал, как течёт поток ци*, наполняя его жизненной силой. Когда энергия достигла области сердца, заклинатель ощутил особое напряжение – в нижней части живота раздалась пульсация, бьющая в ритм движения крови по сосудам. Ядро ещё не сформировалось и не имело четкой формы. Оно было словно облако, которое время от времени собиралось в более плотную субстанцию, а затем снова распадалось. Однако его присутствие уже ощущалось, а это самое главное.
– Значит первые два этапа Лин Хуасэ успешно прошёл. Ему оставалось всего ничего до окончательного формирования золотого ядра. А этот нытик решил вот так сдаться? – недовольно ворчал заклинатель, чуть не потеряв контроль над внутренней энергией. Постепенно он начал наращивать силу, уплотняя пульсацию. Энергия собиралась вокруг наполовину сформированного ядра, обвивая и укрепляя его.
Закатное солнце рыжело за горами, когда Лин Хуасэ почувствовал мощный всплеск энергии в даньтяне — золотое ядро завершило своё формирование. Заклинатель медленно открыл глаза.
– За день справился. А шуму наводили... – пробормотал он, вставая и разминая затёкшее тело.
Теперь следовало призвать духовное оружие. После прохождения второго этапа на пути самосовершенствования заклинатель выбирал своё духовное оружие, давал ему имя, после чего оружие и его владелец становились неразрывно связанными друг с другом. Позже, боевой артефакт, черпая энергию из золотого ядра, становился в разы мощнее обычного меча или клинка, покорно подчиняясь воле владельца. Пока жив заклинатель, оружие готово к бою.
Лин Хуасэ сложил руками печать. Поднявшийся ветер окутал кисть заклинателя, после чего Лин Хуасэ ощутил вес в своей ладони.
– Духовное оружие этого заклинателя... Зонт? – недоверчиво произнёс он, вертя в руках скромный артефакт светло-зелёного цвета. – Он правда хотел прославиться в сражениях или собирался прятаться от всего мира под этим зонтом? – всё ещё недоумевал Лин Хасэ. По правде говоря, этот боевое артефакт был весьма неплох: его плотная и прочная, как сталь, ткань переливалась на солнце, словно драгоценный металл, а в ручке был спрятан небольшой кинжал с изящной, украшенной резьбой рукоятью. На ней было вырезано имя – Лэй*.
Однако же недовольство Лин Хуасэ было направлено скорее на самого себя, чем на прежнего обладателя этого тела. И всё потому, что ни разу в жизни ему не доводилось применять зонт в качестве оружия. Он просто не представлял, как им пользоваться в бою.
– Зонт... — пробормотал он, задумчиво рассматривая артефакт.
– Ладно, Лин Хуасэ. Зонт, так зонт! — с решимостью произнёс заклинатель, поднимая вверх механизм, который держал ткань.
Зонта с упругим звуком раскрылась, защищая верхнюю часть тела заклинателя от невидимых угроз. Лин Хуасэ толкнул своё оружие вперёд, совершая мощный выпад. В кронах деревьев завыл ветер, вызванный духовной энергией, листья с новой силой закружились в воздухе. Каждое движением заклинателя вдыхало жизнь в боевой артефакт. Он открывался и закрывался, разил пространство наподобие меча, с грацией кружил в воздухе, отбрасываясь от тела Лин Хуасэ и вновь возвращаясь в его руку. Оружие беспрекословно подчинялось своему хозяину, движения которого были чёткими и точными. Опавшие листья, трепеща от бесконечных порывов ветра, пожаром разгорались вокруг. Лин Хуасэ выставил вперёд зонт, и сделал выпад в противоположную от оружия сторону. В момент резкого поворота, он вытащил из рукояти скрытый кинжал и внезапно пронзил им парящий прямо перед его лицом кроваво-красный лист.
Лин Хуасэ с удовлетворённым видом сложил зонт, скрыв его за взмахом рукава. Несмотря на то, что заклинатель был далёк от совершенства, нынешний результат весьма удовлетворял.
– Не так уж я и безнадёжен, – подумал Лин Хуасэ, вдохновлённый своими успехами, мимолётом совершая непростое вращение. В следующую секунду он уже сидел в ручье. Холодная вода хлестнула по лицу, словно пощёчина, заставляя Лин Хуасэ мгновенно прийти в себя. Стараясь выглядит как можно увереннее, заклинатель поднялся на ноги, выдыхая пар и стряхивая с себя листья лотоса. К счастью, вечерняя тишина была единственным свидетелем его неудачного трюка.
Лин Хуасэ вышел на берег, выжимая полы одежд. Полная луна уже освещала долину – ночь вступала в свои права. Но даже после неудачи Лин Хуасэ пребывал в хорошем расположении духа, поэтому, вспомнив утреннюю встречу в библиотеке, всерьёз намеревался зайти на чашку чая к этому шиди Ма. Но едва он сделал пару шагов, как острая боль пронзила сердце, заставляя невольно согнуться. Его начало трясти.
– Неужели я перестарался, – пронеслось я мыслях Лин Хуасэ, пока он судорожно хватал ртом воздух. Однако недавно сформированное ядро без изменений покоилось в даньтяне. Голова кружилась, лёгкие пылали. С каждым шагом сердце пронзала острая боль, разливающаяся по всему телу.
Шатаясь, Лин Хуасэ тяжело ввалился в свою цзинши. Холодный пот струился по лицу. Как только заклинатель закрыл за собой дверь, ноги его подкосились, он рухнул всем телом, задев стол. Чернильница разбрызгала остаток своего содержимого, испачкав бумаги.
– Что происходит? – прошипел он сквозь зубы. – Меридианы этого тела в полном порядке... Почему же снова..?
Собравшись с духом, он встал на колени, стараясь замедлить дыхание. Рука, сжимающая грудь, готова была вырвать сердце, которое продолжала терзать острая боль, словно его безустанно прокалывали лезвием. Поза заклинателя напоминала провинившегося адепта, принимающего наказание.
Неожиданно Лин Хуасэ послышалось, как кто-то зловеще зовёт его по имени. Находясь в предобморочном состоянии, Лин Хуаэс сперва подумал, что у него начались галлюцинации. Однако низкий голос прозвучал вновь, уже более отчётливо.
– Лин Хуасэ! Сегодня 40 полнолуние с нашей первой встречи. И вот я снова пришёл навестить тебя...
____________________________________________________________
Примечания:
* Цзинши (упрощенный китайский: 静室; пиньинь: jìngshì; дословно «тихая комната») – так называются личные покои заклинателей в школах.
* Цвет цинь (упрощенный китайский: 青; пиньинь: qīng) – цвет, сочетающий в себе несколько оттенков от синего до зелёного. Больше всего он похож на сине-зеленый, ближе к бирюзовому.
* Печать (упрощенный китайский: 手决; пиньинь: shǒujué) особая поза кистей и пальцев, используемая для формирования магического символа. Она служит для усиления энергетических и духовных взаимодействий и преобразований.
* Шисюн (упрощенный китайский: 师兄; пиньинь: shīxiōng; дословно «старший брат») – обращение к старшему соученику, если обучались вместе у одного учителя.
* Энергия ци (упрощенный китайский: 气; пиньинь: qì) – одна из основных категорий китайской философии. Чаще всего определяется как «пневма», «эфир», «воздух», «дыхание», «энергия», «жизненная сила». У заклинателей – это основной источник внутренней духовной силы.
* Даньтян (упрощенный китайский: ; пиньинь: ) – это координационные центры ци в нижней части живота, районе сердца и голове, важные для медитативных и физических техник и боевых искусств. Обычно выделяют три дантяня:
1. Шанг дантянь — верхний дантянь находится внутри черепа, за «третьим глазом», в области между бровями.
2. Чжун даньтянь — средний дантянь находится за грудиной по центру.
3. Ся дантянь — нижний дантянь расположен в середине нижней части живота, чуть ниже пупка.
* Золотое ядро (упрощенный китайский: 金丹; пиньинь: jīndān; дословно: «золото и киноварь; снадобье бессмертия») – это результат долгого и упорного совершенствования тела и духа, который формируется в ся даньтяне из определённого количества светлой энергии. Это сгусток энергии, который заклинатель с помощью медитации копит в этой области и использует в атаке. Без золотого ядра невозможно достичь истинной силы и мощи. Этапы формирования:
1. Накопление ци. Накопление энергии в нижнем даньтяне путём медитаций, работа с духом и телом, от открытия каналов до возрастания осознанности.
2. Духовный фундамент. Накопленная в достаточном количестве и качестве ци, а также навыки и знания, составляющие основу для дальнейшего совершенствования.
3. Формирование золотого ядра. Это полноценный центр энергии, который формируется из натренированного основания и духа. Чем лучше качество основания, тем выше уровень золотого ядра. Предположительно, сформированное ядро находится на 2 пальца ниже пупка. Некоторые особенности формирования золотого ядра: При его формировании заклинателя сразу ведут на процесс выбора собственного духовного оружия, которое будет сопровождать его всю жизнь. С этого момента ядро поддерживает связь с оружием и черпает оттуда духовную энергию для собственных атак.
Сформировавшие золотое ядро заклинатели переходят на следующий этап совершенствования, целью которого является достижение даосского бессмертия.
* Лэй (упрощенный китайский: 雷; пиньинь: léi; дословно: гром, грозовой) – имя духовного оружия Лин Хуасэ.
Ниже представлены значения имён персонажей. Важно понимать, что в китайской культуре нет общепринятых имён. Есть сборник принятых фамилия, однако же имена родители придумывают сам. Поэтому где-то в Китае может ходить ребёнок с именем «Великий дракон» или «Прелестная зимняя слива» и для китайцев это норма. Чаще всего фамилия состоит из одного иероглифа (то есть одного слога), а имя может состоять как из одного, так и из двух иероглифов. Поскольку китайские иероглифы многозначны, то и дословный перевод имён может быть многозначен.
* Цай Фэн (蔡芬 càifēn). Цай – распространённая китайская фамилия, однако также имеет перевод – «травы, в частности, ядовитые», Фэн – «аромат, благоухание». Дословно имя можно перевести как «аромат ядовитой травы».
* Лин Хуасэ (凌画瑟 líng huàsè). Лин – фамилия, имеет несколько значений: «подходить»,«подниматься высоко», «толстый лёд», «оскорблять или жестоко обращаться». Хуа –картина, рисовать. Сэ – часто называют вид китайского народного инструмента(цитра), также может переводится как холод или описывать звукоподражание ветра.Дословно имя может переводится: «на вершине рисующий музыку»/ «на вершине рисующийзвук ветра»/ «на вершине рисующий холод».
* Шу Хуалань (舒画兰 shū huàlán). Шу – фамилия, варианты перевода: «спокойный», «лёгкий». Хуа – картина, рисовать. Лань - означает «орхидея» (орхидея символизирует красоту, изящество и утонченность в китайской культуре). Таким образом, имя можно интерпретировать как «лёгкий росчерк орхидеи».
* Ян Хэлянь (杨赫连 yáng hèlián). Ян – распространенная фамилия в Китае, которая может означать «тополь» или «популярный». Хэ – означает «яркий», «светлый» или «великолепный». Лянь – может означать «связывать», «соединять» или «непрерывный», в некоторых контекстах это слово также может обозначать «линия» или «цепь». Дословно можно перевести как «известность, объединяющая свет»
* Чан Кэсин (常客行 сháng kèxíng). Чан – распространённая китайская фамилия, дословно «часто», «постоянно». Кэ – может переводится как «гость», «путешественник», «другой». Син – «идти», «отправляться в дальний путь», «быть сильным (талантливым, способным)». Дословно можно перевести как «частый талантливый гость»
* Дин Сяосянь (丁晓先 dīng xiǎoxiān). Дин – распространённая китайская фамилия, которая может означать "мужчина" или «мужская сила». Сяо - означает «рассвет», «утро» или «осведомленность». Сянь - означает «ранний», «опережать». Дословно можно перевести «мужественно опережающий рассвет»