Девушка огня

София привыкла держаться подальше от окружающих. Люди даже не догадывались, как много информации выдавали они о себе, так что Фрей научилась держать себя в узде и закрываться от общения. И она терпеть не могла, когда на неё неожиданно вываливался огромный поток чувств и мыслей.

Даже сейчас, сидя в маленькой комнатушке, с трудом выделенной для неё, Фрей не думала звать на помощь, чтобы вылечить синяк на щеке. Если подпустить слишком близко, люди о тебе могут узнать то, чего знать не следовало.

В комнате было зажжено две свечки, но даже они не смогли осветить ту тьму, что крылась внутри девушки.

София встала и сняла сюртук, откинула его на кровать. Потом сняла майку, оставаясь в топе, прикрывающий грудь. Здесь было небольшое потрепанное зеркало, но Фрей не решалась в него заглянуть. Вместо этого она подошла к ведру с водой. Взяла тряпку и начала медленно обмывать тело. Каждое прикосновение мокрой тряпки отдавалось болью. Раны и царапины ещё не зажили.

София ахнула, когда тряпкой случайно прошлась по самой глубокой царапине, оставленной тенями Дарклинга.

Она уперлась руками в стену и опустила голову. Тряпка беспомощно упала на пол. Из глаз почти брызнули слезы. Было больно. Но она сжала руки в кулаки и принялась дальше умывать себя. Чуть позже она примет ванну. Она не станет здесь прятаться. С неё довольно этого.

***

Они пришли вечером, когда семья Фреев только готовилась ко сну. Пятнадцатилетняя София уже накрывалась одеялом, когда за окном послышались крики. Мама и папа в ужасе переглянулись.

— Что это? — спросил старший брат Леонид. Он был всего на три года старше Софии.

Родители выглянули в окно и через мгновение в ужасе отпрянули.

— Спрячьтесь, живо! — приказал отец.

Парень, не задавая лишних вопросов, схватил сестру за руку и потянул её к углу дома. Там было сделано специальное устройство. Леонид убрал коврик и потянул крайнюю доску на себя, а после нащупал паз для пальцев в стене. Открылась дверь, куда Леонид сначала запихнул Софию, а после залез сам.

Родители остались в доме. София молчала, зажимая рот руками. С улицы доносились истерические крики. Но рядом с братом Фрей-младшая чувствовала себя в безопасности.

Она сразу поняла, что это были дрюскелле — боевой отряд фьерданцев. Они давно грозились напасть на их деревню Дува, что находилась совсем близко к их границе.

Дверь в дом с силой открылась. Были слышны звуки борьбы. Отец и мама кричали, но их крики вскоре прекратились. Наступила оглушительная тишина. Под тучными шагами убийц трещал деревянный пол. Они медленно обходили их дом, но не смогли найти убежище брата и сестры.

Через несколько минут они ушли, и тогда Леонид решился выйти. София схватила его за руку, но тот улыбнулся ей, уверяя, что всё хорошо.

Он сказал её остаться здесь. София от страха не могла пошевелиться.

Но, когда девушка услышала, что брат вышел на улицу, она всё же вышла из убежища. И увиденное заставило её замереть на месте. Кровь... Она повсюду. На полу, на стенах, капли были даже на потолке. Лужа крови окрасила в красный голые ноги Фрей.

Её родители... Мама лежала у ножек стола с перерезанным горлом. Папа — ближе к выходу. Тоже с глубокой раной на шее. Они были мертвы.

София не издала ни звука. Она просто стояла в луже крови родителей и смотрела на ужасающую картину с широко открытыми глазами.

Внезапно на улице снова раздались крики. София заставила себя подойти к окну. Отодвинула шторку дрожащими руками. Леонид стоял в боевой позиции напротив двух дрюскеллей. Один из них стоял боком к дому. Деревню охватил пожар. И в отсвете этого пожара София заметила большое родимое пятно на шее фьерданца. Под его лохмотьями и длинными волосами она запомнила эту отличительную деталь, которая будет преследовать её повсюду. До того момента, пока она, будучи уже взрослой, не увидит её снова.

Леонид выпустил поток огня в другого дрюскелля. Тот закричал. Фьерданец с родимым пятном замахнулся своим серповидным мечом и помчался на брата. Леонид не успел пустить в него поток огня, как его голова слетела с плеч. Немой ужас застыл в его глазах. София ахнула и тут же прикрыла рот руками. Дрюскелль обернулся к дому.

Фрей отпрыгнула от окна и споткнулась. И когда она шлепнулась на попу, она поняла, что заставило её упасть. Нога её отца. Она сидела прямо у его шеи, откуда кровь уже перестала литься. Но вся одежда Софии уже была алой.

Дрюскелле зашел внутрь и остановился на пороге. Его грозная фигура еле помещалась в дверном проеме. София могла бы пустить в него огонь, но на всё, что она сейчас была способна, это со страхом таращиться на мужика.

Дальше всё происходило очень быстро. Дрюскелля внезапно отбрасывает в другую сторону дома. Фрей не успевает посмотреть в его сторону, как на пороге появляются новые фигуры. Один — в синем кафтане, другой — в красной. По вышивкам София узнала в них шквальную и сердцебита.

Потом появился черный кафтан. Хозяин этого одеяния протянул ей руку и доброжелательно улыбнулся.

— Не бойся.

Фрей не решалась протянуть руку в ответ. Но и оставаться здесь, сидя в крови отца, она тоже не хотела. Она пренебрегла всеми словами родителей о том, что никто не должен знать, что они гриши. София протянула руку в ответ. Тому, кто её спас, и кто вскоре её и уничтожит.

Она не смогла похоронить родителей. Её увезли прямиком в Ос Альту.

Её спасителем оказался генерал Кириган, или, как его любят называть, Дарклинг, Темный Гриша.

София не проронила ни одной слезинки. Она начала усердно заниматься. Остальные гриши в столице сторонились её, не понимая, почему её обучает сам генерал.

Два года спустя она стала его приближенной. Была с ним в каждой поездке. Год спустя, в восемнадцать, она стала той, кого начали бояться.

Её силы не поддавались ни одному объяснению. Ни одна малая наука не могла точно сказать, как у Фрей получалось делать то, что она делает. Многим гришам огня требовались изобретения фабрикаторов, кремний, чтобы вызвать огонь.

София подолгу находилась на воздухе, когда солнце было высоко, и просто сидела на траве, подставив лицо его лучам. Она подолгу находилась в той маленькой пристройке, где жила Багра. Женщина, которую все боялись и называли странной.

Багра учила Фрей всему, что знает. Помогала развивать её способности. Дарклинг обучал её тому, как обходиться с врагами.

До прибытия в Ос Альту София рьяно верила в Святых. Каждый день молилась им вместе с родителями. Но теперь её вера стала другой. Она верила лишь в идеи Дарклинга: свободу гришам, их признание, заставить мир не бояться таких, как она. И ради этой цели, София готова была на всё, что он скажет. Он стал её личным Святым.

Он сделал из Софии свое оружие.

Фрей начала носить кафтан другого цвета, что ещё больше выделяло её на фоне остальных. Она стала личным убийцей Дарклинга.

Так прошло ещё два года расправы над врагами идей Темного гриши. Запах жженой кожи стал привычным делом. Слишком часто обвиненные перестали возвращаться домой. Слишком часто разгорались погребальные костры.

Софию начали называть гришей Смерти.

В очередную поездку к границе с Фьердой, София поехала без Дарклинга, но в сопровождении своих подчиненных, где разместился лагерь солдат Второй Армии.

Там и начался её путь к пониманию истинной личины её генерала.

Это был обычный вечер, когда солдаты разобрались с дрюскеллями, которые перевозили пойманных гришей себе на родину.

Солдаты отдыхали на улице, София — в шатре. Она не отдыхала, она занималась бумагами, работой. Никто просто так к ней не заходил. Никто не хотел беспокоить палача Дарклинга. Она уже давно носила звание полковника.

У одного из фьерданцев было найдено письмо со списком мест, где находились небольшие лагеря охотников. София решила заняться делом как можно скорее.

Она вышла из своего убежища и направилась к группе солдат. Среди мужчин и женщин сидел их командир. Приевский.

Все тут же подскочили, заметив девушку.

Разговор прошел как обычно. София отдала приказ, Приевский немедля собрал своих солдат. Но, когда все были готовы залезть на лошади, Фрей внезапно остановилась, что вызвало недоумение со сторону солдат.

Её взгляд упирался в шею Приевского.

Она тогда быстро вышла из ступора. Позже, они все-таки выполнили задание. Вернули гришей домой, наказали дрюскеллей.

Затем, под покровом ночи, София вызвала к себе Приевского. Шатер был пуст и мрачен, лишь две неяркие лампы освещали эти хоромы.

Командир ждал новых приказаний, но с каждой минутой тишины он начинал нервничать и весьма громко сглатывать.

Приевский был высоким и широким. Фрей больше не сомневалась. Она задала лишь один единственный вопрос:

— Помнишь задание в Дуве шесть лет назад?

София выжидающе смотрела на мужчину. Её руки были сложены за спиной. Сначала мужчина не понял суть вопроса, но по затягивающей тишине его лицо менялось. И вскоре он со страхом обернулся к выходу.

Любому другому, кому бы не была известна личность Софии, эта сцена показалась бы комичной. Огромный великан трясся, как испуганный кролик, перед этой девушкой.

— Полковник...

— По чьему приказу вы действовали, командир?

Её голос холоден. Приевский сглотнул.

— Я не...

— Вас выдало родимое пятно. Поверьте, девочке, которая только что видела, как её брату отрубили голову, навсегда запомнится убийца.

— Я не понимаю, о чем вы говорите.

— В тот день умерло пять гришей в деревне. Дрюскелле давно грозились напасть на Дуву, но я так и не увидела, мертв ли тот, кто зарезал всю мою семью.

София говорила твердым голосом. Ни один мускул не дрогнул на её лице.

— Я не убивал вашу семью.

— Вы ведь действовали наверняка, да? Чей это приказ был? Мои родители просили о пощаде, но вы снова и снова наносили удары. Я знаю, что это были вы. Признавайтесь! — София повысила голос.

Рука Приевского легла на рукоять меча, что висел на поясе. Фрей склонила голову и вздохнула. Потом она сделала шаг вперед и ещё один. Оказалась на расстоянии вытянутой руки с убийцей своей родни.

Огонь в лампах и на свечах дрогнул.

— Ты действовал по приказу Брума или Дарклинга?

Мужчина вынул меч и хотел напасть на девушку, но та вовремя отпрыгнула вбок. Приевский повалился вперед. София помогла ему встретиться с землей, толкнув ногой в спину.

Когда он перевернулся, София выбила меч из его руки и нависла над ним. В её руках появился шар огня. Ногу она поставила на его грудь и сильно сдавила.

— Брум или Дарклинг?

— Я не знаю, — процедил Приевский сквозь зубы.

София покачала головой и наклонилась. Её огонь был в опасной близости от лица мужчины.

— Последний шанс.

— Он... — Приевский зажмурился. — Он хотел забрать вас. Вы были нужны ему.

— Кому?

— Дарклингу.

Как только мужчина произнес эти слова, София крепко стиснула зубы, выпрямила спину, убирая огонь. Она держалась храбро, достойно. Потом приказала Приевскому уходить, но не успел он дойти до своей палатки, как его сердце сдавило, а после он замертво упал. Вскоре его нашли мертвым. Все решили, что у командира случился инфаркт. Человеком он был немолодым.

Сердцебит Софии прекрасно знал, что ему лучше помалкивать об этом. Но и Фрей тоже молчала, продолжая выполнять грязные поручения генерала. Больше не было веры в него, лишь вера в месть.

Она ждала того момента, когда сможет отобрать у Дарклинга всё, к чему он стремился. Как хорошо, что объявилась Заклинательница. И тогда она объединилась с Багрой, которая и рассказала Фрей всю правду о своём сыне.

***

Но сейчас, сидя в самой неуютной комнате в Прялке, Фрей, закрывая глаза, видела своих родных, тех, кого любила. Пыталась заплакать. Проронить хоть одну слезинку, но все слезы уже давно высохли.

***

София вышла на следующий день. Ей выдали новую одежду. Она застегнула коричневый кафтан до самой шеи, распустила свои волосы и гордо вышла.

Она проходила мимо гришей, не смотрела на них, но те в открытую пялились. Перешептывались. Сжимали кулаки.

— Мы получили сведения об убитых солдатах здесь, здесь и здесь, — Николай указал на три точки на карте.

Фрей нашла их на втором этаже, откуда открывался вид на всю площадку первого этажа.

Все три пары глаз уставились на девушку.

Синяк на щеке она умело замаскировала.

— Далековато от набегов Шухана или фьерданцев, — произнесла София, подходя ближе к столу.

Её слова остались без сопровождения. Все тупо уставились на неё. Они всё ещё помнят крики Дианы, как её оттаскивали от Софии, как Фрей спокойно всё это перенесла.

— Это ведь Дарклинг, верно?

Девушка снова попытала удачу, и на этот раз дернулся Николай. Он кивнул.

Было непривычно смотреть на него не в походной одежде. Он был в белой рубахе, поверх — бежевый жилет.

— Некоторых разрезало пополам, — произнес он.

София кивнула.

— Мы не смогли найти его лагерь.

— Ос Альта сейчас пустует. Не удивлюсь, если он там, — Фрей покачала головой и изучающе взглянула на карту.

— Я бы хотел знать о всех преимуществах, имеющихся в нашем арсенале.

София многим хотела поделиться, но Дарклинг уже наверняка изменил все свои планы.

— Дарклинг явно применил мерзость. Что-то, что за гранью понимания. Использование силы делает нас сильнее. Но когда Дарклинг призывает ничегой, все иначе. Мне кажется, ему это дорогого стоит. Сила его не подпитывает. Она подпитывается им. Она его калечит.

— Ну, это многое объясняет, — кивнул Николай, барабаня пальцами по бедру.

Шестеренки его разума закрутились, придумывая, как использовать эту информацию.

— Что именно?

— То, что мы еще живы, и то, что мой отец до сих пор сидит на троне. Если бы Дарклинг мог просто создать армию теней, он бы уже напал. Рушил бы каждый город, пока бы не добрался до Алины. Это хорошо, — решил он в итоге. — Это дает нам время.

Вопрос только в том, сколько времени осталось. Жажда власти испортила Дарклинга. Если Алина соединит усилители, это может обрушить на мир большее страдание.

— Ты знаешь, чему мы противостоим. Времени может быть недостаточно, — произнесла Старкова вслух.

— Зона действия Дарклинга ограничена. Когда мы вывели из строя его корабль, он не смог послать за нами вслед ничегой. Это значит, что ему придется проникнуть со своими чудищами в Равку. Горы на востоке непроходимы, а без тебя ему Каньон не пересечь. Значит, остается Фьерда или Шухан. В любом случае, незамеченным ему к нам не подобраться.

— Нам нужен третий усилитель, — сказал Мал. — Жар-Птица. Наши дальнейшие поиски зависят от твоей защиты в этой стране.

— И мое влияние сильно ухудшилось, когда я открыто защитил Софию.

— Тебе никто не заставлял, — спокойно произнесла Фрей, хоть внутри и возмущалась.

— Не заставлял. Я это сделал, потому что ты нужна нам.

София ничего не ответила. Она отошла к перилам и облокотилась об них руками, посмотрела вниз. Несколько пар глаз с ненавистью уставились на неё. Фрей помнит их всех. Всех знает по именам. Многим она насолила.

— Когда прибудет королевская чета? — спросила Алина.

— Завтра, — ответил Николай.

— Тогда, думаю, нужно подготовиться.

Заклинательница и Мал удалились, оставляя принца и Софию наедине.

— Что будешь делать, когда меня прикажут арестовать? — спросила девушка, не оборачиваясь.

— Постараюсь применить всё своё обаяние.

— Серьезно?

София обернулась.

— Не знаю, — Ланцов пожал плечами. — Но я думаю, что ты уже знаешь, как всё решить. Не могла же ты надеяться только на меня.

Фрей отошла к столу и села на стул, положив ногу на ногу.

— Так я прав?

— Ну... — вздохнула София. — Может заставить тебя стараться лучше?

— Да? И как?

Николай с заинтересованностью посмотрел на девушку.

— Шантажировать тем, что у тебя нет никаких прав на трон? Не знаю, — Фрей беспечно пожала плечами, наблюдая за тем, как меняется лицо принца. — Что в тебе столько же крови Ланцовых, сколько и во мне. Наговорю что-нибудь.

Фрей без ликования наблюдала за тем, как у Николая появляется складка между бровями. Но она быстро разгладилась. Он тоже уселся на стул.

— Эти слухи носились вокруг меня с самого детства. И мне абсолютно плевать, течет ли в моих жилах кровь Ланцовых. Если честно, учитывая все королевские родственные спаривания, мне даже нужно сказать спасибо.

— Почему тебе так важна корона? — спросила София. — Ты ни наследник, ни Ланцов. Уплыл бы на своем корабле подальше и не вмешивался бы во всё это.

— Неужто трудно поверить, что мне действительно небезразлична судьба этой страны?

— Не знаю, — честно ответила Фрей. — Ты ведь ушел в свободное плавание. Стал тем, кем хотел.

Он опустил взгляд на носки своих полированных сапог.

— Ты права. Там куда спокойнее. Но Равка действительна мне небезразлична.

Это был весьма искренний ответ. И София ему поверила. Да и к тому же, когда это она заделалась защитницей короны?

— Твой брат не уступит тебе короны.

— Возможно, ты права. Он знает, что Первая армия последует за мной, и я сомневаюсь, что ему хватит смелости начать гражданскую войну. Кроме того, Василий унаследовал отцовскую неприязнь к тяжелой работе. Как только он поймет, сколько в действительности нужно приложить усилий, чтобы править, то убежит из столицы со всех ног. Поживём, увидим.

Наступила тишина. Были слышны лишь голоса гришей внизу. И Николай, и София думали о своём. О Равке, о Дарклинге, о возможном будущем.

Но Фрей решила нарушить эту тишину. Она встала.

— Пойду пройдусь по этому зданию. Нужно найти пути отхода, на всякий случай.

— Отличная идея, но к побегу уже всё готово.

— Что?

— Туннели. Если что, бежать будем туда.

— Предусмотрительно.

София вздохнула. Николай только что облегчил ей работу.

— Но пройтись не помешает.

Девушка направилась к лестнице, но слова Николая её остановили:

— Не боишься?

Фрей обернулась.

— Не боишься гулять одна?

Ланцов намекнул на вчерашнюю потасовку.

— Не переживайте, ваше высочество, за себя я могу постоять.

— Почему ты позволяешь им думать, что ты бессердечная убийца. Ты ведь не такая.

Фрей кивнула, задумалась, а после сказала:

— Нет. Боюсь, я всего лишь обычная убийца.

***

Дарклинг выделил для Софии отдельный шатер, далеко от лагеря. Ему каким-то образом удалось выследить Фрей, Заклинательницу и Мала. Убил оленя, нацепил на Алину усилитель. Но, перед тем, как отправляться в Каньон, он должен наказать ту, кто предала его.

Он вошел в темный шатер. Тени следовали за ним. Облаченный в черную кефту с золотым узором на воротнике и рукавах. Он бесшумно ступает по земле, неумолимо сокращая расстояние между собой и Софией, закованной в кандалы. Она сидела посреди шатра. Цепи тянулись от нее в разные стороны. Ее руки не имели возможности пошевелиться.

Скользкий холодок пробежал по затылку девушки, перетекая ниже по всему телу. Дарклинг смотрел на нее, высоко подняв подбородок. В его взгляде ненависть, разочарование и немного боли.

Он молчал, стиснув зубы. Изучал её, скованную в цепях. И ему это не нравилось. И София ликовала. Видеть его, обезображенного, было сладкой пыткой. Она смотрела на него снизу-вверх, но сейчас именно она возвышалась над ним.

— И что теперь? — хрипло, но уверенно спросила София.

От Дарклинга всегда веяло холодом и страхом, но именно сейчас Фрей ощутила это прикосновение ледяной руки.

— Мы были едины в наших верованиях. Я хотел всегда лишь одного — чтобы гриши были свободны. Ты должна понять, почему я это сделал.

— Я верила тебе... А ты предал меня!

София поняла, что перешла черту, когда повысила голос. Она никогда не позволяла себе подобного.

— Предал? Это ты меня предала. Я подарил тебе мир!

— Твой мир... — София покачала головой и усмехнулась. — Твой мир смешон. — Для убедительности она дернула цепями.

Дарклинг набрал больше воздуха в легкие, словно пытался заглушить внезапный приступ гнева, но у него ничего не выходит.

Он тут же набросился на Софию, присел, схватил ее за горло и начал душить.

— Я дал тебе всё, — процедил он сквозь зубы.

— Ты мне ничего не дал, — еле произнесла девушка, твердо глядя в глаза генералу. — Ты отнял у меня всё.

Рука внезапно отпускает горло. Дарклинг делает шаг назад.

— Ты должен знать, что я никогда не прощу тебя за то, что ты убил всю мою семью и уничтожил мой мир. Посмотри, что ты с ним сделал. Ты зовешь себя спасителем гришей, но тебе никогда не стать королем. Ты проиграешь.

— Неужели?

— Так уж ты устроен. Пойми уже наконец. Не будет тебе трона. И нет ни одного шанса, чтобы ты одержал победу. Придет твоя армия, пострадают люди, но ты ничего не получишь. И ты прав, ты не предавал меня, убив мою семью. Ты предал самого себя.

Дарклингу было больно всё это слышать от той, кого вырастил на своих глазах. Без него, София бы не стала той, кем она является сейчас. Сильной и одной из самой могущественной гришей в мире.

— Не заставляй меня прятать тебя в клетку, как мы это делаем с предателями, — просит Дарклинг умоляюще. — Я не хочу, чтобы ты была одной из них. Ты ведь была верна мне...

— Да, — Фрей кивнула. — Вера... Что она сделала с нами?

Генерал посмотрел на землю под ногами и нахмурился. Он в растерянности, не зная, что делать.

София видит, как напряжены его плечи, он сдавливает руки в кулаки. Трет лицо ладонью. Потом поднимает голову. Его взгляд становится жестким. Точно таким же, когда Фрей также стояла перед виновными.

Он поднял руку, согнул в локте, взмахнул пальцами. Тени поползли по ткани шатра. Они медленно приближались к середине. София чувствует их. Чувствует холод и страх, кошмар, который её ожидает.

— Теперь поверь в мой гнев.

— Когда-нибудь, в минуты покоя и счастья, генерал, вы почувствуете вкус пепла во рту. И вы поймете, что долг уплачен.

Тени резко окунули Софию в непроглядный мрак. Он ослепил девушку. Тьма кричала, и Фрей не понимала, что этот крик был её. Тени мотали её из стороны в сторону, унижали её, внушали страх. Все её пороки, все страхи окутали девушку со всех сторон. Она захлебывалась тьмой, а та продолжала беспощадно хлестать её прутьями, наказывая за все грехи. Её будто пронзали тысячи острых лезвий. София хотела выбраться назад, вырваться из этих оков. Хотела вновь вернуться к жизни, или лучше умереть.

По крайней мере, Фрей знала, она это заслужила. И она готова стерпеть это.

***

София уединилась в просторном помещении, которое никто не использовал. Здесь должно было быть что-то вроде места отдыха, искусственного садика, о чем говорят неиспользованные дерна с травой. Фрей сидела там на полу, поставив перед собой свечу.

Она всё размышляла о словах Николая. О том, что она не убийца. Но он был явно наивен в этом вопросе. Слишком долго его не было при дворе. Он не знал истинного положения вещей. Но сейчас, когда они пересекли границу Каньона, он будто изменился. Будто он никогда не покидал шахматную доску. С тех пор его взгляд более внимателен. Он стал более сосредоточен, не позволял себе ту расслабленность, когда был Штурмхондом. Он не скрывал, что обладает властью. Руководит своими солдатами. Сначала гриши относились к нему с подозрением и неуважением, но вскоре свыклись с его обществом. Он работает столько, сколько и остальные. И спать ложится позже остальных. Постоянно сидит за письменным столом, нависает над картами, общается с солдатами и фабрикаторами по поводу новых разработок. Он хвалит гришей за хорошо проделанную работу, хлопая их по плечам.

Возможно, подумала София, он и правда достоин короны больше, чем любой когда-либо живший Ланцов.

— Вот она где, — кто-то явно радовался тому, что нашел Фрей.

София открыла глаза и повернула голову. Внутрь пошла Диана. Рядом с ней тут же образовалось ещё семь человек.

Фрей поднялась на ноги и в недоумении посмотрела на гришей.

— Думала, спрятавшись, мы тебя не достанем? — спросила Диана.

— Я и не думала, — ответила София, обводя всех взглядом. Они загнали раненого зверька в ловушку. И Фрей знала, что они задумали. Разобраться с ней здесь и сейчас.

Никто их не услышит.

Артур закрыл дверь и вышел вперед Дианы.

— Ты убила мою мать и заставила меня смотреть, как горит её тело в твоем огне.

— Она совершила государственную измену, — спокойно ответила Фрей. И это было правда. Его мать пошла на это, сдавая информацию шуханским разведчикам.

— Мы были просто пешками в вашей с Дарклингом игре.

София покачала головой и выпрямилась.

— Как и мой брат, — сказала Диана.

А вот тут Фрей знала, что убила Даниила просто так, потому что это было выгодно Дарклингу. Он как-то прознал про истинную личину генерала. Но ничего не собирался с этим делать, лишь пришел с этой информацией к Софии, но та лишь выставила его за дверь. Даниил бы никогда не сдал Дарклинга, опасаясь за жизнь своей сестры. А сам генерал обманул Софию. Подставил Даниила, подделал письмо.

Два сердцебита стояли наготове. Шквальный потушил весь огонь в комнате, хоть они и знали, что это не помешает Софии вызвать новый.

— Чего вы от меня хотите? Раскаяния? Монстр ли я? Да, так и есть.

— Раскаяния? — переспросила Диана. — Знаешь, в чем разница между тобой и Дарклингом? Он не притворяется.

— Так что же это? Вы пришли за местью?

— Справедливостью, — быстро ответила Диана.

— Ладно.

София развела руки в стороны и упала на колени, поднимая взгляд к гришам.

Диана и Артур переглянулись. Что происходит? Она явно что-то задумала.

Парень ударил первым. София откинулась назад, приземляясь на ладони. Из носа хлынула кровь, а губа — рассеклась.

Потом ещё один удар пришелся по ребрам. Фрей немного подкинуло вверх, и она полностью приземлилась на пол. Перевернулась. Отбиваться она не стала, что сильно удивило всех.

После минутной заминки, удары продолжились. Её избивали со всех сторон. София захлебывалась кровью, но она чувствовала долгожданное облегчение. Это было странно в подобной ситуации.

Фрей стонала от боли. Удары ногой продолжали поступать. Внезапно раздался её смех. Всё лицо Софии было в крови, но она смеялась. Удары прекратились.

Артур в недоумении переглянулся с Дианой, а после рывком поднял девушку и прислонил к себе спиной, приставляя нож к горлу.

— Тебе смешно?

Он надавил сильнее. Из ранки пошла кровь, струйкой спускаясь по шее вниз, под одежду.

София совсем не чувствовала боли. Раны от теней Дарклинга не зажили, но даже сейчас невыносимая боль доставляла Фрей удовольствие.

Она закрыла глаза, надеясь, что сейчас всё закончится

— Кровь за кровь, — прошептал Артур на ухо Софии.

Он хотел уже свершить задуманное, но внезапная вспышка света остановила его.

Фрей распахнула глаза, когда хватка парня ослабла. Она упала вперед на колени, уперлась руками об пол, не в силах подняться.

Когда свет погас, Фрей еле подняла взгляд. На пороге стояли Алина, Николай и Тамара.

— Что здесь происходит? — спросила Старкова, с ужасом смотря на Софию.

Она подошла к ней и присела рядом на корточки. Попыталась дотронуться до неё, но София оттолкнула её, продолжая стоять на коленях.

— Она не заслуживает находиться здесь, — сказала Диана, злясь на то, что не удалось довести дело до конца.

— Вы правы, — произнес Николай. София не посмотрела на него. — Пусть она живет с тем, что сделала.

Это не была обычная интонация Ланцова. Он явно задумал подмаслиться к гришам.

— Но вы сами понимаете, что в этой комнате она самый способный боец, чем кто-либо.

— А теперь, уходите, — приказала Алина, что удивило всех. — Это слишком низко, толпой на одного.

Перед тем, как уйти, Артур сплюнул рядом с Фрей.

София перевернулась и села, упираясь руками об пол. Её взгляд был устремлен в него. До этого она не знала, что её сердце может хранить столько боли. Ей очень хотелось плакать, кричать, но в данный момент именно молчание было её самым громким криком.

— София, — Алина снова предприняла попытку дотронуться до Фрей. Та снова оттолкнула её. Но Старкова была настырной. Она крепко сжала её плечо и не отпускала. — Нет! Посмотри на меня. Посмотри на меня!

София подняла голову. Всё лицо было в кровавых подтеках. Один глаз был залит кровью. Губа рассечена. Завтра София будет выглядеть просто ужасно, если не попросит помощи целителя.

— Пока ты дышишь, ты можешь исправить всё что угодно. А сейчас, Тамара подлечит тебя, хорошо?

Фрей перевела взгляд на шуханку. Та стояла со скрещенными руками на груди. В ее глазах была жалость. Потом она перевела взгляд на Николая. Тот явно хотел помочь ей. И он не мог поверить в то, что видит сейчас. Как благородно, — подумала София.

Она снова опустила голову, а потом, не без помощи Алины, встала. Она вся тряслась, руку прижимала к животу. А после она молча прошла мимо Николая и Тамары к выходу.

— София! — крикнула Старкова. Но та продолжала идти по коридору в свою комнату.

***

София сидела на своей кровати, раздетая до топа. Она нашла в себе силы умыть лицо от крови, но всё остальное тело просто уже не могла. Её хотелось соприкоснуться с подушкой и забыться навсегда. Закрыть глаза и больше не просыпаться.

Внезапно раздается стук в дверь. Кто-то подёргал за ручку, но Фрей закрыла дверь.

Она даже не повернула голову, не дернулась, чтобы закрыть все свои раны кафтаном. Просто сидела, уткнувшись взглядом в пустоту.

— София! — голос Алины. — Если ты не откроешь дверь, я расплавлю её и останешься без неё.

Фрей не отреагировала.

— Ладно, — раздраженно сказала Заклинательница. И она не шутила. Она действительно сделала задуманное, только не дверь расплавила, а замок.

Холод из коридора полоснул по коже Софии. Алина застыла на пороге, утыкаясь взглядом в спину девушки. Она вся была черных полосках. Одна из них была более широкой, чем остальные. Поверх были подтеки от недавнего избиения.

— Святые... — прошептала Старкова, закрывая за собой дверь. — Почему ты не сказала? Когда? Святые...

Алина села рядом на кровати. Посыпалось кучу вопросов.

— Уходи, Алина. Тебе нечего здесь делать. Я ужасный человек.

— Хорошие люди всегда говорят, что они плохие.

София едва хмыкнула. Это отдалось болью в лице. Старкова покачала головой и поднялась, потом она подошла к ведру с водой, намочила тряпку, присела на корточки перед Фрей, заставила ту выпрямиться, а после начала легонько смачивать её раны.

— Тебе всё равно придется обратиться к целителю. К Тамаре, если не хочешь, чтобы кто-то другой узнал.

— Кто-то другой не станет меня лечить.

Вдруг София зашипела. Алина едва дотронулась до кровоточащей черным раны.

— Извини. Ты не обязана нести это бремя монстра, София, зная, что во всём виновен лишь один человек.

Каждое прикосновение Алины к Софии отдавалось болью.

— Ты не обязана жить с болью из-за совершенных тобой поступков. Жизней, что ты отняла. И тех, кого ты потеряла. Ты обретешь покой, когда перестанешь себя мучить.

Фрей резко перехватывает руку Заклинательницы, державшую тряпку. Она взглянула в её глаза и прошипела, но скорее от боли, чем от того, что Алина не знает, о чем говорит:

— Я постоянно бегу от этого. И это не сработало. Ты хоть знаешь, какого это, — когда тебя избивают до полусмерти? Знаешь, что я чувствовала? Умиротворение. Меня будто куда-то унесло. Я стояла рядом, смотрела, как меня медленно убивают. А потом я резко очнулась, и ничего не изменилось. Я чувствую вину, каждый чертов прожитый день. Всех, кто умер от моей руки. Ни покоя. Ни мира. Мне никогда не смыть эту кровь, Алина.

София от злости отобрала тряпку и швырнула его куда-то к стене. Она отвернулась от Старковой. Слишком громкое откровение. Фрей злилась и за это на себя.

— И как ты живешь с этим? — аккуратно спросила Алина.

София покачала головой.

— Просто научилась.

— Тогда ты можешь научиться и другому.

Заклинательница снова заставила Фрей посмотреть на себя.

— В этом мире есть столько всего хорошего и это стоит того, чтобы бороться за него.

София не знала, как реагировать на эти слова. Но, казалось, Алина сказала именно то, что сейчас так нужно было девушке. Одна единственная фраза, и так метко. Снова найти то, за что бороться.

Когда Алина ушла, София всё же воспользовалась предложением Тамары. Та, ничего не говоря, ничего не спрашивая, излечила её. Также она залечила раны от теней Дарклинга, но шрамы всё ещё остались.

Завтра Фрей нужно выглядеть наилучшим образом. Она собирается подвинуть пешку прочь с шахматной доски. Учитель у неё был хороший.

***

Королевская чета прибыла в Прялку вместе с братом Николая, наследником трона. Сам король выглядел не наилучшим способом. Женя отравила его, а после сбежала. Сейчас король больше походил на мертвеца, а Василий уже во всю вёл себя, будто корона уже на его голове.

Они и правда отличались с Николаем. Глаза Василия были настолько тяжелые, что трудно сказать, скучен он или пьян. Сейчас же, сидя за столом рядом с матерью и Николаем, он излучал надменность и величие. На его фоне Николай выглядел невероятно юным.

Король же находился в своих покоях, сраженный ядом. По другую руку от Николая сидела Заклинательница.

Василий всё говорил и говорил, Алина и Ланцов не успевали раздражённо вздыхать. Благо, Софию обошло это стороной. Она заперлась в своей комнате, но ненадолго. Вскоре в её дверь постучались солдаты короля, грубо выволокли её из комнаты и потащили в зал празднования.

София едва передвигалась, так как солдаты вели её слишком быстро, но она не собиралась отбиваться. Представление скоро закончится.

В зале тут же прекратились разговоры, когда внутрь вошла Фрей. Алина с Николаем тут же вскочили с мест. Василий спокойно поднялся. Однако, всё же подпрыгнул. Он думал развлечься сейчас.

— Ах, полковник София Фрей, вот и вы.

— Что ты вздумал, брат? — спросил Николай.

— О, братец, должно быть до тебя не дошли указания по поводу ареста этой женщины.

София выдернула руки из рук солдат, сверкнула на них взглядом, те послушно и со страхом больше не рисковали прикасаться к ней. Фрей выпрямилась и твёрдо смотрела в глаза Василия. Делала так, чтобы он остановил взгляд лишь на ней. Только смотрел на неё. Чтобы он следил за каждым её движением.

— Вы все прекрасно знаете эту женщину, — Василий указал на Софию пальцем. — Правая рука Дарклинга. Убийца. И сейчас она здесь. И я обещаю вам, — принц приложил ладонь к сердцу, — она будет наказана самым ужасным способом.

— Она больше не с Дарклингом, — не выдержала Алина. Василий посмотрел на неё, но тут же вернул взгляд к Софии. Он просто не мог отвести от неё глаз. Трофей у него. Любовь людей тоже.

— Она под моей защитой, — твердо сказал Николай.

Раздались стоны недовольства.

— Ох, боюсь, не сегодня. Я вижу, ты забыл свое место.

— Мы, младшенькие, научены довольствоваться тем, что имеем, — ответил Ланцов-младший. Затем окликнул солдата, стоящего по стойке смирно сзади Софии. — Сержант Печкин, я помню вас по халмхендской кампании. Я так понимаю, ваша нога уже в порядке, раз вы стоите тут, как каменная глыба.

На лице сержанта проступило удивление, но он почтительно ответил:

— Так точно, мой царевич.

— Достаточно просто «ваше превосходительство», сержант. — Губы Василия снова дрогнули. Как и большинство детей из дворянских семей, он формально получил почетное звание и прошел военную службу в уютной офицерской палатке, далеко от линии фронта. Но Николай служил в пехоте. Он заслужил свои медали и звание.

— Так точно, ваше превосходительство, — ответил сержант. — Дает о себе знать только в дождливую погоду.

— Тогда, надо полагать, фьерданцы ежедневно молятся о бурях. Насколько я помню, вы положили конец страданиям многих из них.

— Помнится, вы были заняты тем же, ваше превосходительство. — Солдат улыбнулся.

София чуть не хмыкнула. Всего парой фраз Николаю удалось отобрать бразды правления у брата.

— Брат, — обратился Николай к Василию. — У меня есть керчийское виски, которое давно пора бы выпить, и я хотел посоветоваться с тобой насчет жеребца, которого приметил в Кеттердаме. Мне сказали, что он — отпрыск Дагреннера, но я в сомнениях.

Василий попытался скрыть свое любопытство, но тщетно.

— Дагреннера? А у них были подтверждающие документы?

— Поехали, и посмотришь.

— Мы обязательно этим займемся, — Василий улыбнулся. Отвлечь его не удалось. Но зато, когда София едва дерганула взглядом влево, его настроение тут же улетучилось.

Он проследил за ним. Стакан в его руке чуть бы не выскользнул. Среди гостей и гришей стоял молодой человек. Он был одет по-парадному. Никто не знал, кто это. Королевские солдаты думали, что он один из гришей. Гриши же думали, что этот молодой кудрявый парень — один из королевских солдат. Но никто не знал истинной правды.

Василий метнул взглядом сначала к парню, потом к Софии. Не шутит ли она? Но она смотрела на него холодным взглядом, с высоко поднятым подбородком. Василий сглотнул, поставил стакан на стол.

— Брат, ты в порядке? Ты побледнел.

Николай сделал лицо, будто обеспокоен.

Ещё тогда, когда они приземлились в озеро после крушения «Колибри», София тайно отправила письмо.

Этот молодой человек, который вызвал такие эмоции у Василия, был шуханским конюхам. Работал на границе с Равкой. Ежемесячно Василий посылал некому Амину Хату большие суммы. Если бы равкианские шпионы проследили за нитью, то нить бы привела в дом конюха, который снабжал Василия шуханским алкоголем и запрещенными препаратами. А самое главное, Василий жульничал на скачках. Все всегда удивлялись, как его лошадь выигрывала шуханского скакуна.

— Отведите её обратно и освободите.

Все в недоумении переглянулись друг с другом. Так София и ушла, сделав шах и мат наследному принцу.