Нехорошие | 18+

Огромный булыжник, покрытый старым мхом, моргнул, будто Фата-моргана в пустыне, как только нога в тяжёлом кожаном ботинке поравнялась с ним. Хозяин обуви почувствовал, что воздух, обращаясь в тугую резину, обволакивает его, проталкивая вперёд. Защитный механизм лагеря пропустил его внутрь, и теперь лес впереди перестал быть лишь сосредоточением странного вида подземных елей и кустарников. Располагая базу в Мокром лесу, ещё много лет назад придумали сложную систему, распознающую метку.

Клеймо ставят всем, присоединяющимся к отряду сопротивления. Это небольшой перевернутый треугольник, похожий на тонкий шрам. Яд, который иглой вбивают прямо в кость за ухом, связан с заклинанием, наложенным на щит вокруг небольшой территории в самой чаще. Таким образом, отравление позволяет волшебникам попасть в общество освободителей.

Новоприбывший маг огляделся по сторонам. Между деревьями были натянуты шатры из толстой ткани, стояли столы из сухих пней; повсюду сновали люди. В этом месте никто не живёт на постоянной основе, чаще всего здесь собираются стратеги для разработки новых планов, также все разведчики и информаторы стекаются сюда буквально каждый день, проводя собрания и мозговые штурмы. В последнее время на поляне было особенно людно: устроили несколько наковален — создают новое оружие, которое впоследствии зачаруют или прокалят ядом; чуть поодаль и вовсе развернулся целый тренировочный центр. Используя мёртвые деревья как мишени, маги тренируют новичков; кто-то самостоятельно разучивает заклинание, кто-то осваивает атрибуты. В воздухе ощущается всеобщее напряжение и некая кровожадность. За магические щиты обычно не может проникнуть ни ветер, ни колебания магии, однако подобная концентрация сил создаёт свою замкнутую энергетическую систему. Внутри лагеря сосредоточилось слишком много потенциала, что высасывается из ближайшего источника. Несмотря на всеобщий боевой настрой, в глубине души каждый понимает, что их ждёт. Такой отток волшебства из всего Нижнего мира не может не почувствоваться, а значит, развязка не так уж и далека.

Из-под самого большого шатра вынырнул человек с длинными рыжими волосами. Волшебница по имени Вильтарин поспешила в сторону мужчины, который так странно замер в самом центре протоптанной полянки.

— Что произошло? Иландид! Где остальные? Вы нашли её? Где... — придерживая юбку, девушка неслась вперёд, совсем забыв о необходимости дышать. Хотя возможно, она просто не умела делать два дела одновременно. По натуре своей она была слишком эмпатична и впечатлительна по отношению практически ко всему. — Ну же, пойдём скорее, старейшины уже собрались. Что же ты молчишь?!

Тонкий голосок девушки угасал с каждым словом, ведь, приблизившись практически вплотную к волшебнику, она заметила, как болезненно заострились обычно мягкие черты его лица, а переведя взгляд выше, вовсе заметила кровь в светлых волосах. Мерзкое красное пятно уродливо выделялось на фоне практически идеальной белизны.

— У тебя кровь! Сейчас же садись, — насильно потянув всё ещё оцепеневшего Иландида в сторону ближайшего пня, она отметила, что по ощущениям обычно такая же холодная, как и у всех обитателей их мира, рука скорее напоминала осколок ледяной глыбы, чем живую плоть. Усадив товарища на твёрдую поверхность, Вильтарин потянула за верхнюю юбку, обнажая широкий кожаный пояс, закреплённый на бёдрах: в его прорезях были вогнан маленький кинжал, протянута верёвка с красными волчьими ягодами и закреплена волшебная палочка. Девушка вытащила именно последнюю, так как для целебной магии необходимы были артефакты — данный раздел волшебства слишком энергозатратный.

Для того, чтобы залечить раны различной степени тяжести, необходима энергия не только Источника, но и самого лекаря. Тот, кто пытается исцелить, отдаёт свои силы — ровно столько, сколько отняло у больного ранение. Всё существует в балансе.

— Успокойся, Виль, я в норме, — у мужчины наконец прорезался голос. Хриплый, надломанный, совершенно неприятный, он создавал впечатление того, что обладатель выплюнул эту фразу.

— Я уже достала палочку, отстань, — совершенно не обращая внимания на то, что Иландид заговорил впервые с момента их встречи, она начала выводить в воздухе сложные фигуры для того, чтобы затянуть кожу на голове как можно скорее, однако с концентрацией у неё возникли проблемы, и поэтому заклинания быстро сменились какой-то песенкой.

— Мне не нужна помощь! — практически мгновенно волшебнику надоели странные мотивы, поэтому он отпихнул от себя руку Вильтарин, остановив тем самым весь процесс заживления. Вскочив на ноги, мужчина помчался в сторону шатра, оставив шокированную девушку с волшебной палочкой позади.

В «помещение» он буквально влетел, не обращая внимания на то, что полоснул куском ткани, заменяющей дверь, прямо по рыжей, что помчалась за ним, пробыв в ступоре буквально мгновение.

— Она в замке, жива! — выкрикнул первое, что пришло в голову, остановив тем самым обсуждения между двумя людьми, предводителями сопротивления.

Первым отреагировал низенький немолодой волшебник, по имени Алюмир. В юности он попал в плен в подвалы Агдора и сбежал из очереди на казнь. Это был первый маг, который смог избежать смертную кару. Он был осуждён за торговлю запрещёнными зельями, да и в принципе являлся самым настоящим шарлатаном, прознавшим все лазейки законов.

— Отдали послание? — самым главным для старика являлось именно достижение результата, а вот состояние и чувства людей были где-то в конце списка важных вещей. В понимании Алюмира, волшебники — это ресурс, который нужно верно использовать на пути к основной цели.

— Да, — Иландид очень быстро пришёл в себя, полностью разгруппировавшись. Его тело вытянулось по струне в силу привычки военной выправки. Однако стена в виде его тела чуть пошатнулась, когда в его спину врезалось угловатое туловище Виль. — Успокойся уже! — девушка ойкнула, неуклюже выскочив вперёд. Однако она на удивление быстро сообразила, поравнявшись с Иландидом. Молодые люди синхронно уставились прямо перед собой, стараясь сделать как можно более почтительный вид. Как малолетние хулиганы, они ждали, что их отругают или даже накажут за неподобающее поведение перед главными. Также перемена не была безосновательной из-за тяжёлого взгляда их Лидера, при виде которого сложно не превратиться в статую. Донатан Конрад, сам по себе очень серьёзный и грубый человек. Вырос в простой семье, не блистал манерами или сдержанностью — злить его не хотелось вдвойне.

— Где все? — от тона, с которым были произнесены всего два слова, у всех присутствующих, включая Алюмира, пробежался холодок по спине. Этот голос не был похож на человеческий, нет. Он больше звучал как лай разъярённой собаки, готовой в любую секунду наброситься на каждого, чьё существование её не устраивает. Донатан обратился именно к Иландиду, ведь молодой волшебник вернулся с вылазки один, хоть и с ним было направлено не менее тридцати соратников (ибо по-другому в замок не пробиться).

— Мертвы или в плену, сэр. Всё пошло не совсем по плану: младший Агдор всё-таки решил ответственно подойти к своей работе, на удивление... — волшебник склонил голову как можно ниже, не столько показывая уважение и вину, сколько боясь смотреть в глаза своему непосредственному начальнику.

На самом деле, несмотря на всю ту мораль и гуманность, что проповедуют Отступники, порядок внутри самого сопротивления довольно строгий. Донатан, являясь главой повстанцев, считает, что новое строение Нижнего мира можно достичь лишь переворотом, для чего нужна сильная армия из людей, верных своей идее и готовых на всё ради установления новой идеологии. Однако армия не может существовать без строгой дисциплины. Поэтому, собственно, наказания существуют и здесь, хоть подобные вещи близки скорее Агдорам, чем приверженцам мыслей о свободе.

Соответственно, оставшись единственным из товарищей, кто практически невредимым вернулся в лагерь, Иландид понял, что сам будет отвечать за непрофессионализм и слабость соратников. В нём действительно поселился страх.

— Как же тебе удалось сбежать? — в голосе Главы послышалась некая ирония, совершенно не сочетающаяся с его видом. Сам по себе невысокий, но довольно жилистый, в данную минуту он казался огромным и непомерно сильным, способным задушить одним лишь гневным взглядом. Его и без того грубые черты лица вытянулись ещё сильнее, а крылья чуть приплющенного носа расширялись с каждым вздохом, что наталкивало на мысль о том, какая же ярость в нём кипит.

Иландид осознал, что, несмотря на сарказм Конрада, ответить придётся. Игнорируя клокочущую где-то в груди нервозность, он поднял наконец голову, расправляя плечи. Отвага внутри него была куда сильнее глупой боязни трудностей и наказаний.

— Я ускользнул после того, как явилась сама Леди Агдор, сэр. Я посчитал нужным вернуться и сообщить Вам, что передал записку, — умение подбирать слова никогда не было сильной стороной волшебника, что часто ставило его в неловкие положения.

— То есть, ты посчитал нужным бросить команду и сбежать как крыса, с предлогом? — насмешка в голосе Донатана резко сменилась на откровенную сталь. На этот вопрос, очевидно, не требовался ответ, ибо мужчина выдержал лишь небольшую паузу перед тем, как продолжить. — Я жду письменный отчёт обо всём, что там произошло. После этого отправляйся в лабораторию на испытания новых ядов. Ведь крысам место именно там, — последнее своё высказывание он буквально прорычал, что придало указаниям ещё большую угрозу. В лаборатории действительно часто испытывали новые разработки на людях, однако чаще всего это было на добровольной основе. Некоторые люди, что восхищались этой сферой магии, были готовы на то, чтобы их подвергали воздействию опаснейших веществ. Однако кого-то особо провинившегося тоже отправляли на «опыты» прямыми приказами.

Иландид поджал губы, сдерживая ярость и полнейшее неприятие собственной вины. Внутреннее «я» буквально кричало о том, что он не сделал ничего, что заслужило бы даже упрёка. Да, сбежав, он оставил команду, однако кто бы тогда передал информацию о записке и обо всём произошедшем? Видимо, в этот раз его постигла судьба «гонца с плохими вестями».

Всё тело волшебника затряслось от напряжения, но тем не менее пришлось глубоко вдохнуть и, молча покинув шатёр, отправиться выполнять задания.

Вильтарин, до этого момента буквально замершая, затравленно проследила за удаляющейся фигурой, после чего перевела взгляд на оставшихся в помещении. Алюмир давно уселся в глубокое кресло рядом со столом у дальней «стенки» шатра; его взгляд, устремлённый в одну точку на полу, явно выражал задумчивость, однако хитрая ухмылка на тонких губах не сулила ничего хорошего. Донатан же, раздражённый и в какой-то степени потерянный, переключил внимание на Виль.

— Приведи сюда Клода. Нужно подготовить ещё один отряд, который пойдёт к Ренегейд.