Глава 7. У него четверо учеников
Глава 7. У него четверо учеников, и ни один из них НЕ являлся экономичной лампой
*НЕэкономичная лампа, — Интернет-сленг , человек имеющий плохой характер, с которым трудно иметь дело [1]
Чанмин не ожидал, что кто-то протянет ему подушку, как только он задремлет.
Чтобы практиковать демоническую технику Чжиюй Няньюэ, необходим источник духовной силы. Это может быть совершенствующийся или нечто, обладающее обильной духовной энергией — благословенное место, напитанное сущностью солнца и луны, или же божественное оружие, обладающее духовным сознанием.
*洞天 - Небесные пещеры. Благословенное место [2]
Но найти такую благословенную землю не так-то просто. Все знаменитые горы и реки давно уже заняты. Остальные — либо труднодоступны и опасны, кишат демонами, либо истощены, и от них остались лишь следы. Потратить на поиски можно полжизни — и всё впустую. Здесь уже всё зависит от удачи.
Что касается божественного оружия, Чанмин знал одно.
Меч Сыфэй, с которым когда-то он не расставался ни на минуту.
Наполненный духовной энергией, обладающий собственным сознанием, Сыфэй был связан с Чанмином как продолжение воли. Но после того, как тот угодил в Желтые Источники, меч исчез. Чанмин не помнил, где оставил его. Скорее всего, он оказался у Юнь Вэйсы.
Далее в списке возможных идет Чжоу Кэи. Поскольку тот предпочитает нечестивые методы совершенствования, то меч, долгие годы подпитываемый духовной энергией и обладающий духовной силой, сопоставимой с уровнем мастера, легко мог стать объектом вожделения людей из демонических сект.
А еще был четвёртый ученик, Сун Наньянь. После того как он поднялся по карьерной лестнице, особенно увлёкся коллекционированием редкостей — артефактов, оружия, чего угодно, что могло бы укрепить связи с нужными людьми. После известий о гибели Чанмина Сыфэй вполне мог случайно попасть к нему в руки.
О втором ученике он даже не хотел вспоминать.
В общем, Сыфэй мог помочь ему восстановить силы, но поскольку меч затерялся невесть где, ему, вероятно, придется навестить по одному всех своих учеников.
Ранее Чанмин решил остаться в Цисяньмэнь, надеясь использовать удобный случай, чтобы попасть в Цзяньсюэ и попытаться разыскать меч там. И кто бы мог подумать, что теперь, когда его обвиняют в убийстве, Сюй Цзинсянь вдруг сама предлагает отправить его к Чжоу Кэи? Что это, если не подушка, протянутая прямо ко сну*?
* подушка, протянутая прямо ко сну - выражение сродни "небеса следуют желаниям человека". Человек получает то, что желает, и все развивается именно так, как ожидалось, как будто сами небеса помогают этому случиться
Беда лишь в том, что его третий ученик не был экономичной лампой.
Точнее говоря, ни один из его четырех учеников не являлся экономичной лампой.
Сюй Цзинсянь заметила его молчание и решила, что он растерялся от страха. Улыбнувшись, она протянула руку, чтобы коснуться его лица:
— Ты ведь слышал о нашем Главе, верно? Не переживай. Я замолвлю за тебя словечко — и он не только не тронет тебя пальцем, но, может, ещё и обратит особое внимание. Кто знает, может, однажды мне ещё и придётся рассчитывать на твою помощь!
Чанмин вежливо улыбнулся и чуть отстранился, уходя от прикосновения:
— Если бы я мог покинуть это место, я бы безмерно благодарил даже за возможность остаться рядом с сяньцзы и готовить ей еду, не говоря уже о том, чтобы встретиться с вашим почтенным Главой.
Сюй Цзинсянь фыркнула:
— Хватит уже с этим "сяньцзы"! Ведь в моем имени уже есть иероглиф "сянь". Иначе это выглядит, будто ты называешь меня ласково. Меня зовут Сюй Цзинсянь! Но ты должен называть меня Сянь-нян, понятно*?
*Имя Сюй Цзинсянь содержит в себе иероглиф 仙 (Бессмертный, небожитель), Чанмин обращается к ней как сяньцзы, потому что она прекрасна как небожительница. Но также это созвучно с Сянь-цзы, что со стороны звучит, как будто у них близкие взаимоотношения. Она просит называть ее Сянь-нян, где суффикс 娘 (нян) - формальное обращение к молодой девушке или "матушка", как почтительное обращение к старшей
Чанмин невозмутимо:
— Сюй-сяньцзы*, "треножный котел" звучит как-то странно. Никогда о таком не слышал. Почему это совсем не кажется порядочной работой для очень близкого прислужника?
*Чанмин назвал ее по фамилии и все же добавил "небожительницу"
Сюй Цзинсянь:
— Порядочнее не бывает! Посмотри на меня — разве я похожа на того, кто станет обманывать?
Чанмин колебаясь:
— Могу я сказать, что похожа?
— Не можешь, — отрезала она.
Сюй Цзинсянь не стала прикасаться к нему, отводя руку, но затем внезапно изменила траекторию и ущипнула его за подбородок, прежде чем удовлетворенно убрать руку.
Чанмин: ...
Он прожил столько лет, многое повидал, но впервые столкнулся с таким нахальным домогательством. К несчастью, его физическая реакция сейчас не такая, как раньше, и он не успел вовремя отреагировать. Им действительно воспользовались!
Раньше за такое человек бы уже умер... раз десять.Чанмин даже не сразу нашёл, что сказать.
Сюй Цзинсянь, щурясь от удовольствия, продолжала улыбаться:
— Мин-лан*, если Глава секты откажется от тебя, может ты останешься со мной, а?
*Имя + 郎 мужчина, молодой человек (также в обращении); вежл. сударь, господин (напр. слуга к хозяину); муженек (жена ласково о муже)
Он ожидал, что его ещё подержат в подземелье несколько дней, но не мог предположить, что Сюй Цзинсянь окажется такой быстрой. Уже на следующий день люди из Цисяньмэнь вывели его из темницы и передали ей.
На передаче присутствовал и сам Чжан Цинь. Его взгляд был чересчур сложным: смесь ненависти, раздражения, досады и чего-то едва сдерживаемого. Это были настолько сложные чувства, что Чанмин едва не подумал, будто он увел у него жену.
Чжан Цинь изо всех сил не хотел отпускать его, но под давлением Сюй Цзинсянь и всей секты Цзяньсюэ у него не осталось выбора. С учетом смерти Лю Сиюя, Цисяньмэнь не могла позволить себе потерять еще одного ученика, а случайно выбранный ученик со средними способностями явно не удовлетворил бы интересы Цзяньсюэ.
Сюй Цзинсянь с лёгкостью взяла Чанмина под руку, лучезарно улыбнулась и произнесла:
— Глава Чжан хорошо понимает суть вещей*. Я доложу об этом нашему Главе, думаю он это оценит.
*深明大义 - глубоко разбираться в высоких принципах. Глубоко понимать общий смысл; четко знать, что нужно делать , а что нет, поступить мудро
— Постойте! — окликнул он.
Увидев, как она достаёт золотой колокольчик, Чжан Цинь резко повысил голос:
— Сюй-даою! Мы же договорились — ты обещала помочь нам найти убийцу Лю Сиюя...Сюй Цзинсянь, не меняясь в лице:
— Глава Чжан может быть спокоен. Вернувшись, я тут же доложу всё нашему Главе и попрошу, чтобы он выделил людей на расследование. Мы обязательно постараемся дать вам достойный ответ.
Чанмин почувствовал, что ее слова сквозят уклончивостью.
Ещё не договорив до конца, Сюй Цзинсянь уже встряхнула своим золотым колокольчиком. Его перезон разрывал барабанные перепонки, вызывая головокружение, а сияние было настолько ослепительным, что сразу заставляло закрыть глаза.
Голоса Чжан Циня и Сюй Цзинсянь постепенно отдалялись.
Когда Чанмин вновь открыл глаза, перед ним была уже не Цисяньмэнь, а круглая платформа из белого мрамора, где его встречала группа прелестных девушек в нежно-лиловых одеждах.
— С возвращением, Глава вершины!
Увидев, что Чанмин даже не бросил взгляда на встречающих девушек, а лишь внимательно рассматривал золотой колокольчик у неё в руке, Сюй Цзинсянь довольно прищурилась:
— Это мой артефакт перемещения Колокольчик Юйлинь*. В этом мире таких всего три. Даже выдающиеся именитые школы, вроде школы меча Куньлунь, вынуждены использовать целые формации перемещения вместо подобных уникальных артефактов.
*雨霖 [юйлинь] затяжной дождь
Чанмин "не поскупился"* на похвалу:
— Да, хорошая вещь.
*сленг: не проявлять интереса; все равно
Намереваясь хорошенько отдохнуть, прежде чем строить дальнейшие планы, Сюй Цзинсянь с хорошим настроением направилась к служанке, чтобы та разместила Чанмина. Однако заметив, что навстречу ей торопливо вышла ее любимая ученица с мрачным лицом, она остановилась:
— Что случилось, неужели шайка бесстыдников с вершины Сянцзи снова пришла искать неприятностей?
— Глава, — ученица заговорила вполголоса, — Глава Чжоу вышел из уединения. Он в крайне дурном настроении. Уже несколько раз посылал людей с вопросом, почему ты до сих пор не вернулась и не привела того, кого обещала...
Она бросила взгляд на Чанмина:
— Это тот, которого вы собираетесь предоставить Главе Чжоу?
Он был ей интересен. В нём ощущалось что-то загадочное. С тех пор как она подобрала те два бумажных талисмана-лисицы, она почти не сомневалась, что это его работа — только сам Чанмин всё отрицал. Улики она пока не нашла, но надеялась, что сумеет со временем вытянуть из него больше, прежде чем отдаст Главе.
Кто бы мог подумать, что Глава выйдет из уединения так скоро?
Похоже, что очередная попытка прорыва провалилась, и теперь ему срочно нужен "треножник" для восстановления Ци.
Сюй Цзинсянь была несколько разочарована, но, как и положено, ничем этого не выдала. Наоборот, с милой улыбкой повернулась к Чанмину:
— Давай, следуй за мной к Главе. Получить возможность лично встретиться с нашим господином — это великая удача, выпадающая далеко не каждому.
Чанмин опустил голову и взглянул на свое запястье — его важная акупунктурная точка* была полностью заблокирована.
*手腕命门 акупунктурная точка. В данном случае на запястье [3]
— Если бы Сюй-сяньцзы не действовала подобным образом, я бы, возможно, охотнее поверил в её добрые намерения.
Сюй Цзинсянь улыбнулась:
— Я просто боюсь, — беззаботно ответила она, — что наш Глава настолько красив и талантлив, что ты тут же потеряешь голову. Разве я не должна поддержать своего подопечного, чтобы он твердо стоял на ногах?
На этот раз она не воспользовалась Юйлинем для перемещения, а скромно втиснулась в паланкин вместе с Чанмином. После того, как слуги спустили их вниз с горы, они сменили паланкин на повозку, чтобы отправиться на другую вершину. Следуя извилистыми горными дорогами, они добрались до середины склона, где вновь сменили повозку на паланкин, чтобы достичь вершины.
Уже по одному этому было видно: Сюй Цзинсянь вовсе не жаждала встречи с Чжоу Кэи, хотя на ее лице не отражалось ни малейшего намека на это.
— Сюй-сяньцзы столь сильна и искусна — почему ты подчинилась вашему Главе, а не основала собственную секту, как, например, Цисяньмэнь? — поинтересовался Чанмин.
Сюй Цзинсянь рассмеялась:
— Ты правда считаешь, что Цисяньмэнь лучше моего положения? Стоило мне сказать слово — и Чжан Цинь, сколько бы ни кипел от злости, всё равно послушно выдал человека. Разве ты сам не видел?
— Хоть они и вассалы, но, по крайней мере, горы высоки, а император далеко*. . Это не то же самое, что быть под самым носом у Главы, — спокойно ответил Чанмин.
*山高皇帝远 горы высоки, император далеко. Китайская пословица, используемая для обозначения отдаленных территорий, находящихся вне контроля правителя
Будучи задетой за живое, Сюй Цзинсянь молчала некоторое время. Затем, не желая признавать поражение, упрямо возразила:
— Когда Глава зовёт — я должна явиться. Наш Глава достигает неба* и я признаю это сердцем и устами*.
*通天 достигать (доходить до) неба. Быть великим, величайшим, выдающимся
*心服口服 признать сердцем , признать устами. Искреннее признание величия, мастерства, умений или лидерских качеств другого
Но если бы ты действительно признала, ты бы так не колебалась, — подумал Чанмин, но вслух ничего не сказал. Вместо этого сменил тему и заговорил о здешних порядках. Сюй Цзинсянь охотно поддержала разговор.
Она и прежде отправляла "треножники" Главе, но Чанмин был не совсем таким, как остальные. Может, всё дело в его внешности, а может, в том, как он держался — спокойно, без паники и слёз, в отличие от других, кого сюда доставляли насильно.
— В секте Цзяньсюэ девять вершин и тринадцать долин. Из них шесть вершин охраняются людьми, защищая центральную вершину Лундин*, где располагается наш Глава. А я проживаю на вершине Линбо. Как уладишь свои дела, не забудь заглянуть ко мне повидаться, хорошо?
— Если я попаду к Главе, будет ли у меня ещё шанс увидеть Сюй-сяньцзы? — с лёгкой иронией спросил Чанмин.
*龙鼎 [лундин] Треножник дракона
*我去了宗主那里 Я отправлюсь к Главе , где 我去了 также фраза, выражающая беспомощность и отсутствие альтернативы
Сюй Цзинсянь игриво подмигнула:
— Если ты будешь себя хорошо вести и завоюешь благосклонность Главы, возможно, он даже передаст тебе уникальные техники и тайные искусства. Даже если у тебя сейчас отсутствует духовная основа и Ци в меридианах, Глава сможет помочь тебе стать выдающимся мастером! Посмотри, как с тобой обошлись в Цисяньмэнь — не отличив красное от синего, а черное от белого* — бросили в темницу. Если хочешь отомстить — я обеими руками и ногами за!
*不分青红皂白 - не отличать красное-синее и черное-белое. Не отличать правильное от неправильного, не разобраться, что к чему; огульно
Эта девушка жаждала зрелищ и не боялась вмешиваться в серьезные дела. Хотя она была холодной и безжалостной, проявляла горячий энтузиазм. Впрочем, для человека, работающего под началом Чжоу Кэи, это неудивительно.
Всю дорогу болтая, они достигли вершины горы.
Чанмин поднял глаза. На табличке перед ним были начертаны два слова: "Вершина Лундин".
Знакомый почерк напомнил ему о прошлом.
В те годы, когда Чанмин принял Чжоу Кэи в ученики, тот даже не знал иероглифов. Ежедневно Чжоу Кэи усердно переписывал письма, написанные учителем, поэтому со временем его почерк приобрел изысканность и красоту, приближаясь к идеалу.
Но в то время Чжоу Кэи был лишь угрюмым ребенком с низкой самооценкой, а не мощным ветром, пугающим со всех сторон*, как говорила Сюй Цзинсянь. Он еще не был тем Главой Цзяньсюэ, который заставлял Цисяньмэнь дрожать от страха, не рискуя противиться.
*威风八面 мощный ветер со всех сторон. Впечатляющая демонстрация власти, устращающий
Воистину, день на небесах как тысяча лет на земле [4]. Не успеешь оглянуться — и даже самый безнадёжный ученик стал великим.
Ученик у ворот подошёл первым и с уважением поприветствовал Сюй Цзинсянь. Его тон был вежливым, особенно в сравнении с тем, как до этого они выгнали одного известного мастера средних лет, нагрубив ему так, что тот позорно сбежал, прикрывая лицо. Контраст был наглядным — видно, что Сюй Цзинсянь пользовалась у Главы особым расположением.
— Приветствую, глава Сюй! Вы так скоро вернулись из Цисяньмэнь?
Сюй Цзинсянь мягко ответила:
— А как же! Глава ждал, спешила, как могла, и привела человека.
Он смерил Чанмина взглядом:
— Это и есть тот самый гениальный ученик Цисяньмэнь, Лю Сиюй?
— Лю Сиюй мёртв. А это подозреваемый в его убийстве, — спокойно отозвалась Сюй Цзинсянь.
Выражение у ученика стало странным — он явно не понимал, что у неё на уме.
— Вы что, хотите, чтобы Глава лично разбирался в этом деле?
Сюй Цзинсянь:
— Да ну! После смерти Лю Сиюя в Цисяньмэнь остались только кривые арбузы да треснутые финики*. А этот подозреваемый, пусть и не обладает духовной силой, хотя бы на лицо красив. Даже если он не сгодится как треножный котел, он все равно сможет утешить и согреть Главу, верно?
*歪瓜裂枣 - кривые арбузы и треснутые финики. О непривлекательных людях или вещах
Собеседник горько усмехнулся:
— Моя дорогая цзецзе*, уединение Главы прошло не столь успешно и ему теперь срочно требуется "человеческий эликсир". Он сейчас просто в ярости — только что убил несколько человек, поглощая их чистую Ци, но и этого оказалось недостаточно. И ты присылаешь обычного человека без капли духовных сил? Ох, это уже не в моей власти, тебе придется самой пойти и объясниться перед Главой!
* 姐姐 [цзецзе] старшая сестра; сестрица
Выражение лица Сюй Цзинсянь немного изменилось, но затем она внезапно улыбнулась:
— Если Глава сейчас не в себе, я не стану тревожить его своим почтением. Подождем, пока уважаемый господин успокоится. Пожалуйста, помоги мне передать этого человека Главе! Цзецзе запомнит твою доброту и будет рада приветствовать тебя на Вершине Линбо!
Сказав это, она кокетливо взглянула на ученика, зазвенела золотым колокольчиком, и, прежде чем кто-то успел возразить, уже улизнула.
Оставшиеся Чанмин и ученик молча уставились друг на друга.
— Вот же не повезло, — вздохнул тот. — Глава Сюй сбежала и Глава Чжоу, вероятно, выместит свой гнев на тебе. Следуй за мной.
Хотя его слова звучали с сожалением, он не собирался проявлять сострадание. Моментально схватив Чанмина за руку, он не оставил ему ни малейшего шанса сбежать.
Если бы Чанмин сейчас завопил, к нему бы применили талисман молчания.
Но Чанмин не завопил — наоборот, в его глазах появился живой интерес.
Ученик подумал про себя: Опять один из тех, кто не знает жизни и смерти*, боюсь он до конца не понимает, что его там ждет.
*不知死活 - не знать смерть и жизнь. Поступать/ действовать опрометчиво; не разбирая, что полезно, что вредно; безрассудно
— Наш Глава не в лучшем настроении. Когда войдешь, будь послушным и прояви покорность. Может быть, у тебя будет шанс выжить, — увидев, что Чанмин оказался довольно сговорчивым, он не удержался и добавил ему еще несколько напутствий.
— Я давно восхищаюсь вашим Главой . Не могу дождаться встречи, — искренне произнёс Чанмин.
Тот сразу всё понял: слабоумный. Неудивительно, что его отправили искать смерти.
Он уже начал размышлять, сколько времени пройдет, прежде чем этот человек будет растерзан и на сколько частей будет разрублено его тело.
______________________
Автору есть что сказать:
В следующей главе учитель и ученик встречаются на поле битвы асуров с Индрой!*
*修罗场 поле битвы асуров с Индрой. Ужасная картина бойни
Примечания:
[1] Экономичная лампа - обозначает человека, с которым легко иметь дело, который прост и не имеет запутанных мыслей. Китайская поговорка: «Это не экономичная лампа» - в эпоху, когда еще не было электрического освещения, люди могли использовать только масляные лампы. Если масляная лампа потребляет больше масла, значит, лампа дорогая и хлопотная. Поэтому все используют слово «неэкономичная лампа» для описания людей, у которых много мыслей и с которыми трудно иметь дело;
[2] Благословенная земля Дунтянь - считается местом обитания даосских божеств. "Небесные пещеры" - это особые реальные пещеры, расположенные на священных китайских горах с сильной благоприятной Ци. Считается, что это лучшие места для практики.
[3] В китайской медицине акупунктурные точки обычно относится к "воротам жизни" или "воротам энергии". Это анатомические места, которые, согласно традиционной китайской медицине, являются ключевым для поддержания Ци и общего здоровья.
[4] Оригинальная поговорка такова: В горах (в некоторых версиях говорится «в пещере», автор же использовала "на небесах") в Китае семь дней (в некоторых версиях говорится «один день»), а миру уже тысячи лет. История взята из китайской книги «Гора Ланке». Рассказывающая, как лесоруб пошел в горы рубить дрова и увидел двух богов, играющих в шахматы, забыл про время, а когда игра была закончена , обнаружил, что рукоять топора в его руке уже сгнила. Поговорка приобрела смысл - находиться в изолированном месте и не осознавать изменений внешнего мира, время течет очень быстро.