Сопротивление

Николь тянет меня за рукав вниз.
— Что ты собираешься делать? — по одному взгляду на нее можно понять, что ее удовлетворит только ответ "ничего".
— Ты мне очень помогла, Ник, спасибо.
— Не ходи на банкет.
Как же я могу, меня уже пригласили.
От этой мысли на моем лице возникает улыбка, и Николь беспокойно вздыхает.
...
Нудные лекции идут одна за другой, перетекают, словно специально растягиваясь во времени. Я бреду в сторону туалета. Чувствую, как глаза слипаются, нужно срочно умыться холодной водой. По пути роюсь в рюкзаке в поисках консилера, дабы скрыть мешки под глазами. Но вижу Остина, который своей фигурой полностью скрывает солнце в окне.
— Эй! — я подхожу к нему, продолжая копаться в рюкзаке.
– Хочешь снова шарахнуть меня о стену или сразу выбросишь в окно? — спрашивает он негромко, играючи откидывает голову назад, будто умирает.
Я поднимаю глаза на Остина с рукой по локоть в сумке. Он пожимает плечами, вполне довольный своей шуткой.
– Ты же играешь в Гловер? – мои глаза искрятся от радости, когда я нахожу тонкий тюбик консилера. – Тебя обычно зовут на банкет, правильно?
Остин чешет висок, наблюдая за тем, как я наношу консилер. 
– Не может быть, – он прикрывает рот рукой. – тебя пригласили на банкет? Кто этот слепец?
Я смиряю его неодобрительным взглядом и пальцами растушевываю по наитию светлый тон под глазами.
– Ты так загадочно молчишь, что мне страшно. Терри? 
Господи, это никогда не закончится.
Ловлю себя на мысли, что замутить с сыном мэра было бы неплохим ходом, будь я немного испорченнее. Коротко улыбаюсь.
– С Терренсом – не ходи, если не хочешь проснуться у него дома.
– Тайлер.
Остин отскакивает от меня, будто я его током ударила, и смотрит со стороны.
– Он не мог.
– Заканчивай, – я закатываю глаза. Шутка затянулась, я вообще надеялась на его поддержку.
Но Остин подходит вплотную и даже наклоняется, чтобы сказать мне это лично. Будто никто не должен слышать.
– Джен, – зеленые глаза тревожно дергаются из стороны в сторону. – это же Тайлер Далтон, ты о нем говоришь?
Я молча киваю и сглатываю комок напряжения.
– Он не, – Остин хаотично водит рукой в воздухе, подбирая слова. – Тайлер не приглашает никого на банкет, не заводит отношений с девушками.
– Он предпочитает парней? Мне так не показалось.
Веснушки расползаются под его нервной улыбкой.
– Нет. Он просто работает на Белфорда.
С меня спадает волна нервов, натягивающая мою спину по струнке. Боже.
– Это я итак знаю, ты меня напугал.
Я отворачиваюсь, собирая вещи в сумку. Но Остин берет меня за плечи, заставляя вернутся к разговору.
– Гибсон, ты очень умная или очень тупая, я понять не могу? – ч приподнимаю плечо, пытаясь вывернуться из хватки, но Остин крепко держит меня, показывая серьезность. – Ты пойдешь в дом Белфордов под руку с их, — Остин задумывается. Я заинтриговала, какое прозвище ты ему дашь. — да он убьет тебя, если прикажут.
— Он убивал?
Остин пожимает плечами.
— Не знаю я, но я бы с ним никуда не пошел.
Сплетни и нагнетание — лучшее средство для запугивания.
— Если Белфорды захотели сами привести меня в башню, они выбрали отличный запретный плод для искушения, — я подмигиваю Остину.
По взгляду Остина я понимаю, что он уже сделал вывод, что я всё таки очень тупая.
— Пойди со мной? — робко спрашивает парень, отворачиваясь к окну.
Сколько уверенности...
Он либо не хотел бы идти со мной, чтобы это видели остальные и сделали свои выводы, либо боится Тайлера. Я даже не знаю, какой была бы его реакция, если бы я сказала, что передумала и иду с Остином.
Думаю, он бы в ту же секунду забил бы на меня.
— У меня есть некоторые причины верить Тайлеру. Но если все так, как ты говоришь,  — я с наслаждением отрываю кожу губы. — воспользуемся друг другом. Кстати, мне нужна твоя помощь. Ты знаешь, где располагается кабинет Белфорда?

Остин уже пожалел о том, что пришел тогда к дому моей матери и принёс фотографии, что не ушел, хлопнув дверью, когда я начала задавать дурацкие вопросы. Мне так кажется.
Но после долгого молчания, он говорит на выдохе:
— Я отвлеку Тайлера, надо все продумать.
Обрадовавшись, я легко бью его кулачком в плечо. Не оставит, не предаст. Моя мама в тебе не ошиблась.
— Не думаю, что Тайлер будет не отлипать от меня весь вечер, — хихикаю я.
— Тоже очень-очень сомневаюсь, — наиграно говорит Остин, я толкаю его. — но, если он вдруг предложит тебе уединиться или выпить подозрительный коктейль...
Боже правый.
...
Я провожу руками по черному бархату, который облегает талию. Он мягкий, но одновременно напоминает о бесчеловечности. Его сняли с мамы перед вскрытием, хоронили ее в совершенно другом наряде. Но это платье хранит ее последний вздох, ее падение. Я нахожу застежку на шее и застегиваю под самое горло. Трогаю бедро, именно это место растекалось багряной лужей на асфальте. Идти в нем – сумасшествие. И вовсе не из-за одежды покойницы, никакие суеверия не сравнятся с опасностью, которая исходит от реальных людей. Хочу видеть их лица.
Сегодня я должна войти в башню Белфордов, и со мной происходит что-то странное.
Я наношу помаду того самого темно-алого оттенка, мама его любила. Дженни стирается, растворяется в её одежде и косметике. Я пытаюсь миловидно улыбнуться, как раньше, но из зеркала на меня смотрит холодная, мстительная, очень похожая на мою мать девушка. Она заворачивает волосы в пучок и туго закрепляет его, не оставляя места для волнистых волос у лица.
Добрая Дженни не сможет победить Белфордов, наивная Дженни боится громких звуков, милая Дженни просит прощения у Майка за его же тупость, и только самая безжалостная моя часть может спасти Дженни. Вся надежда на нее.

Башня Белфордов — черный дворец, пронзающий низкое вечернее небо. Собралось уже много народу, но тонированные машины продолжают привозить людей. Мужчины протягивают руки своим дамам, ведут себя по всем правилам высшего света. Холодная галантность, от которой меня бросает в пот. За безупречными масками скрываются хищники, изучающие жертву.
У входа я замечаю Тайлера. Я замираю, внутри меня закручивается маленький ураган из азарта и восхищения. Я впервые вижу его в костюме. Ему идет черный. Цвет ночи полностью поглощает Тайлера. Даже рубашка и ботинки... ему идет черный.
Он хлопает по плечу Терренса. За ним в башню заходят другие парни из команды, и каждый сегодня выглядит так великолепно, что я не могу сделать и шаг в их сторону. Хотя на мне и не рваные джинсы. Но этот банкет проводится каждый год, они в башне — свои. Я — чужая.
Остин здесь. Он здоровается с Тайлером и поднимается по ступенькам, бросив на меня короткий взгляд. Я выдыхаю. Он прикроет меня.
Я крадусь к Тайлеру. Но останавливаюсь, когда его внимание обращается на меня. Взгляд скользит по мне намеренно медленно. Будто оставляет следы на моем декольте, едва прикрытым черным бархатом, затем на бедрах, облитых вельветом. В ожидании комплимента, мои губы расходятся в улыбке.
– Долго выбирала?
Голос ровный, даже холодный. 
Тайлер отводит глаза, его заинтересованность исчезает.
Конечно, он помнит это платье. Он помнит ее в этом платье в мельчайших деталях.
– Надела, чтобы оценить реакцию присутствующих.
Тайлер усмехается.
Оценила? Именно такой взгляд он бросает в мою сторону.
Меня пронизывает дистанция, которую Тайлер внезапно создает между нами. Я по инерции отхожу, но Тайлер берет меня за руку, его прикосновение электричеством проносится по всему телу.
Мы поднимаемся по ступенькам, словно пара. Я замечаю, как он склоняет голову в мою сторону и едва заметно вдыхает. Мой запах? По шее проносятся мурашки.
В груди раздается знакомый толчок. Моё секунду назад спокойное сердце уже пульсирует в каждом пальце, в висках и веках. Твою мать.
Мы заходим в арочного вида двери башни. Нас встречает дворецкий и провожает искусственной улыбкой. Моему взору открывается тот самый зал из видео, где мама отдает что-то Гилберту. Стены с картинами в золотых рамках, переходящие в потолок барочного вида. Я визуально нахожу ту колонну, обвитую змеями, словно плющом.
Винтовая лестница с каменными львами, восседающими у ее подножья, провожает гостей на верхний этаж, напоминающий балкон. Свет хрустальных люстр играет бликами на мраморном полу. Глазам не верю, точно такой же пол, что и в актовом зале университета, Белфордского университета, напоминаю я себе.
Мой обтягивающий наряд совершенно не вписывается в сказочную атмосферу этого вечера, девушки вокруг парят в пышных бальных платьях. Я расправляю ладонями бархат.
Закрываю глаза, кажется, я сейчас услышу цокот копыт и подъезжающие кареты, но раздается лишь перемалывание булыжников колесами машин. Мужчины во фраках обсуждают политику и собственные сделки. Раскатывается чей-то заливистый смех, я открываю глаза.
Это и есть бал.
Первое, что я вижу – Тайлера. Его янтарные глаза подрагивающе бегают по моему лицу. Останавливаются на губах и поднимаются к глазам.
– Тебе идет черный, – говорит он.
Одна минута забвения, и я забыла, где нахожусь и зачем.
Он отводит взгляд в сторону, не оставляя мне и шанса, чтобы рассмотреть эту его часть.
– Ты напряжен, — подмечаю я.
Тайлер приближается к моему лицу, почти не оставляя между нами пространства. Теперь я чувствую и его запах, могу рассмотреть неровный изгиб бровей, огибающих карие глаза.
– Я чувствую большую ответственность за тех, кого привожу в это место.
– Изначально меня позвала Хизер, просто я должна придти под ручку с мужчиной, — я шепчу ему прямо в губы. — это не твоя ответственность.
Моя дерзость конфликтует с волнением под моей кожей.
Поверить не могу, что вошла в это здание спустя несколько дней в Олдберге. Поверить не могу, что меня за руку держит приближенный Ричарда. Но что хуже, во мне что-то просыпается, давно забытое, задушенное состояние. Желание.
– Внутри совсем не так, как снаружи, – подмечаю я.
Черный дворец с четырьмя башнями, окруженный каменным забором, а внутри светло и тепло. Словно я сделала шаг в беспросветную бездну, а там оказалась лужайка с цветочками.
Я продолжаю оглядываться, но Тайлер берет меня за подбородок и поворачивает лицо на себя.
– Ни за что не ходи на задний двор, там Ричард держит доберманов, поняла?
Он отчетливо выговаривает каждое слово, напрягая пальцы. Я недовольно одергиваю голову, чувствуя, как на лицо выпадает кудрявая прядь.
– Не обращайся со мной так, будто я твоя девушка.
Он делает вид, что переживает. Дала бы себе волю, так и расплылась здесь от нежной заботы. Но мы едва знакомы. И он знает, зачем я здесь, просто следит за мной. Капля моего доверия не будет отдана за пару ласковых.
Тайлер сжимает губы в тонкую линию.
— Мне сейчас нужно будет общаться со своими, я сам тебя найду.
Давай, иди.
Я улыбаюсь ему в уходящую спину. Посмотрим, найдешь ли.
На втором ярусе расположилась баскетбольная команда. Я нахожу глазами Остина, который не отходит от Гилберта. Это то, что он мне пообещал.

Накануне вечером:

– Твоя главная опасность – это Гилберт, — Остин подкидывает печеньку в виде звездочки и ловко ловит ее ртом.
Не Тайлер?
– Меня это не пугает, — я храбрюсь.
Белесые ресницы Остина содрогаются от смеха. Он вертит в руках телефон, похожий на мой. У него тоже синий чехол?
– Джен, не обижайся, но даже усилий прилагать не нужно, чтобы обкрутить тебя вокруг пальца.
Я тянусь в карман за телефоном. Моя рука прощупывает джинсы, я сдаюсь и наклоняю голову.
— Отдай.
Остин протягивает мой телефон с самодовольной улыбкой. Этот урок с ним я прохожу бесконечно, иногда я жалею, что связалась с ним. Я тяну телефон на себя, но он не выпускает его.
– Гилберт в сто раз умнее меня и тебя, — бережно произносит Остин. — не недооценивай его.
Телефон остается у меня в руках, он сводит внимание к карте башни, которую мы рисовали полвечера. Художники из нас так себе, но Остин дорисовал некоторые места башни, о которых я не имела понятия. Теперь я хотя бы знаю, в какой стороне находятся залы для гостей, а где кухня.
– В остальном, мы все обсудили, не разочаровывайся, если ничего не найдешь, — Остин встает из-за кухонного стола, покручивая перегоревшую лампочку. — главное, не попадаться.
– Можно, спросить еще кое-что? — я смотрю ему в спину, Остин уже стоит в дверях. Я поджимаю губы, жалея, что не сдержалась.
– Спрашивай.
– Тайлер, — как только Остин слышит это имя, он тяжело вздыхает.
Я прерывисто поглядываю на него, ожидая, что он волшебным образом догадается о моем вопросе. Но своим ожиданием Остин заставляет меня набраться смелости и продолжить.
– Иногда мне кажется, он хочет мне помочь. Знаешь, он кое-что доверил мне, одну тайну, – мои мысли крутятся вокруг браслета.
И не вопрос вовсе получился, а просто предположение. Я неистово жду, когда Остин опровергнет или подтвердит.
– И зверю дикому не чуждо состраданье.
Я скептически пялюсь в ожидании нормального объяснения.
– Я знаю Тайлера очень долго, и он никогда не подводил меня и команду. А еще он никогда не подведет Хизер и Гилберта, они ему, как семья, понимаешь? Он работает на Белфорда – это все, что нужно о нем знать. Кто он такой, на самом деле, никто никогда и не узнает.
Остин чуть пошатывается, с грустным видом. Он пытается меня утешить слабой улыбкой.
– Ты прав, просто. Думаешь, он знает, что произошло с мамой?
– Если он и знает, то никогда не скажет тебе. И не думай, что для Тайлера это было событием, выходящим за рамки его будней. Очередное устранение врага Белфорда.