ХРУСТАЛЬНЫЙ

И лампа не горит,
И врут календари,
И если ты давно хотела что-то мне сказать,
То говори.
Любой обманчив звук,
Страшнее тишина,
Когда в самый разгар веселья падает из рук,
Бокал вина.
И черный кабинет,
И ждет в стволе патрон,
Так тихо, что я слышу как идет на глубине
Вагон метро...

Александр Васильев гр. "СПЛИН"
• • •

"Прочему молчит жертва?"
Думала себе Соня Ковальчук.
Когда-то, вмести со всем миром она —полная надежд, молодая, красивая девчонка, воспитанная в детдоме, наблюдала за тем, как мировые селебрити, звёзды Голливуда, одна за одной, восстают против угнетения и несправедливости. Обвиняя в сексуальном насилии, одного из самых влиятельных людей в киноиндустрии, американского кинопродюсера, члена правления и сооснователя компании Miramax Films, печально известного Харви Вайнштейна.

Раньше, Соня не когда не задавилась вопросами харассмент*, даже не знала, что это такое. И только сейчас после того, как сама стала жертвой группового изнасилования, она стала понимать:
"Почему они столько лет молчали. Почему стали говорить только сейчас, после разоблачений Вайнштейна? Почему не пошли в полицию, не объявили о случившемся, не наказали подлеца сразу? Почему продолжали видеться с ним, работать? И наконец — ничего не утверждая, но такая мысль напрашиваелась сама собой, почему высказались одна за другой? Столько лет молчали, и тут на тебе — у всех прорезался голос.
Эти вопросы нельзя не задать.
Потому что жизнь — парадокс, а не порядок. Потому что мы люди, и мы ошибаемся. Потому что не все знают, что значит быть жертвой.
Жертва в нашем понимании должна быть идеальной. Мы отказываем ей в праве на слабость или ошибку. Если жертва — из-за стыда, страха, из-за непонимания, как жить дальше, — сразу не сделала все, что в таких случаях принято делать, — значит, сама виновата, время вышло.
Ведь жертва в большинстве случаев молчит, чем избавляет окружающих от ненужных конфликтов с тем, кто сильнее, а на случай, если жертва вдруг заговорит позже, ставит общество в морально выигрышную позицию, позволяя ничего не делать: если тебя изнасиловали, если к тебе приставали, что ж к ментам не пошла, что сидела, плакала, как дура? Есть про-це-ду-ра. А смолчала тогда — молчи и сейчас, всю жизнь молчи.

"Знаете, почему молчит жертва?" Потому что насильник выбирает слабых. Ему так легче. Он знает, они скорее сдадутся и будут молчать, а даже если и скажут, им не поверят, а его поддержат. Так что в известном смысле те, кто уверяет, что жертвы виноваты сами, правы — если, конечно, жизненной философией считать социальный дарвинизм. Ты слаб, а значит, подходишь на роль жертвы. Отращивай клыки, качайся, изучай самооборону с молодых ногтей, и тогда сможешь дать отпор насильнику, или он просто не полезет к тебе, увидев холодную уверенность в твоих глазах.
Он пойдет к тем, кто не готовился, кто представлял мир лучше, чем он есть на самом деле, кто ходил в розовых очках, — никто не будет жалеть их, лето красное пропели, время вышло.
Жертва молчит, потому что никто не хочет её слушать. Не хочет — даже те, кто призваны её защищать. Прости, милая, но мир жесток. Потому что жертва в нашем понимании должна соответствовать некоему идеалу и сразу после акта насилия бежать заполнять формуляры, проходить процедуру, а наши — не те жертвы: не так сидят, не так свистят, не там живут, не так одеваются.
Жертва молчит, потому что лучше быть жертвой, чем обвиняемой. Лучше договориться с собой, переболеть, задвинуть в темный угол памяти, забыть случившееся. Да только не получается.
Но тогда почему вдруг они начинают говорить?
Потому что, когда случается насилие, ты понимаешь, что ты одна. Ты грязная. Испорченная. Сломанная. И в этом твоя вина, говорит тебе общество, пусть не открыто, но ты чувствуешь этот темный океан общественного предубеждения. Они говорят, сама виновата, имея в виду — хорошо, что не я. И если ты молчишь, и глотаешь обиду, и забываешь травму, и улыбаешься, и живешь, словно ничего не случилось, — ты остаешься одной из них. И со временем, возможно, тебе удастся убедить себя, что ты справилась, и, может, услужливая память заблокирует мрачный эпизод, но, дорогая моя, если бы все было так просто. Подавленное воспоминание будет смотреть на тебя из зеркала; будет ждать тебя в каждой постели с незнакомцем; оно будет падать на тебя светом холодильника во втором часу ночи; оно будет вырываться криком на твоих ещё не родившихся детей. Так уж всё устроено — мы оставляем все в прошлом, а прошлое остается в нас.
Это все, конечно, интересно и местами трогательно, вставит скептик комментатор, — но в случае Вайнштейна, это никак не объясняет очевидно спланированные групповые атаки жертв на насильника, почему все одновременно, почему все — сейчас? Потому что услышали голоса других жертв и поняли, что не одни. Потому что, когда ты понимаешь, что твоя беда случилась с кем-то еще, тот другой становится для тебя близким, он тоже жертва и тоже слаб и испуган, разве что у него нашлись силы заявить о себе.
Как объяснить, что иногда больше нельзя держать это в себе? Однажды наступает время заявить об этом вслух, и ты не можешь иначе.
Тебя все равно не поймут: до конца этого не понять тем, кто не был жертвой.
Сложно сказать, что конкретно побудило Соню пойти в тот злополучный день на ДР подруги, которую она в целом недолюбливала.
То ли это была внезапно нахлынувшая потребность в живом общении, то ли просто, ей ещё юной пятнадцатилетней девчонке захотелось ярких эмоций. Ей, с самого детства нравилось внимание окружающих, вначале воспитателей, потом учителей, затем сверстников. Гиперактивность или как это ещё называют, "синдром дефицита внимания" было вероятно следствием отсутствия рядом близких ей людей. Об этом, синдроме Соня так же узнала из любимых ею телепередач.

Сейчас, ей было стыдно признаться себе в том, что помимо чувств обиды, унижения, подавленности и смятения. Её первый опыт настолько ярко и эмоционально запечатлелся в памяти, что, возвращаться к нему освежая события у себя в голове, помимо негативных эмоций, как ни странно, но доставило ей не малое удовольствие и массу волнующих сексуальных переживаний. По крайней мере сейчас, пока она восстанавливала в памяти события той ночи, Соня поймала себя на том, что пару раз так сильно возбудилась, что помастурбировала, в том числе бутылкой кока-колы 0,33 литра, кстати, после того самого случая, емкость 0,33 стала для неё излюбленным предметом для сексуальных утех...

Соня училась в девятом классе общеобразовательной школы интернат, после окончания которой, девочка хотела поступать в медицинский колледж. Вообще в свои юные годы, она уже была очень привлекательной девушкой, на которую мужчины всегда обращают внимание, если говорить в вкратце, то в свои пятнадцать, Соня была просто ангельской няшкой — красивые голубые глаза с необычным разрезом, придающим её внешности какой-то кошачий, образ. Длинные кучерявые тёмные волосы, прекрасная фигурка; грудь №3, маленькая талия и красивые бёдра, которые заметно выделяли её среди сверстниц, в общем, при росте 169 у неё была ярко выраженная фигура. Многие мальчики хотели подружиться с ней, но у Сонечки с ними как-то не складывалось, потому что при всех своих достоинствах, в обычной жизни она была немного застенчивой и не знала, как поддерживать романтические отношения со сверстниками.

Однажды Вика с Дашей — её подруги, пригласили Соню на день рождения к ухажеру другой девочке — Марине, которую Соня в свою очередь терпеть не могла, за её беспардонный, вздорный нрав. Олег, её ухажёр, был значительно старше самой Марины, состоятельный, холостой, он задаривал дорогими подарками свою юную пассию, чем на зависть подруг, несомненно вскружил ей голову.

День рождения праздновали в месте, под названием "ВАВИЛОН". Это — кофе, ресторан и ночной клуб, всё в одном, "ВАВИЛОН" — считался самым крутым местом в городе. Днём, сюда приходили чтобы пообедать, ну а вечером тут начиналась другая, более зажигательная программа, рассчитанная на молодую аудиторию. Для Сони, не привыкшей к подобным изыскам, выход в люди (поход на день рождение), воспринимался как хорошая возможность познакомиться с новыми людьми за пределами своего обычного круга общения, где у неё уже сложился имидж скромницы, недотроги, что обычно руководил ею, а не наоборот, который Соне всегда хотелось сменить, пользуясь случаем. Возможность весело "потусить" привлекала её, и наплевав на то, что ей весь вечер придётся улыбаться ненавистной Маринке, Соня конечно же, согласилась туда пойти.

В субботу, около шести вечера, подруги зашли за ней, и прихватив свой подарок — бритвенный набор, вызвав такси (к слову, предусмотрительно оплаченное щедрым Марининым ухажёром) девочки поехали к Олегу. В клубе, включая именинника, их дожидались трое других мужчин.
Двое из которых, крепко сбитые Валера, и Александр, третий солидного вида блондин с холодным расчетливым взглядом, представился как Семён Борисович. Уже в клубе, мужчины заботливо встретили девиц, расцеловав всех в щёчки. Для Сони, это было неожиданно и приятно, хотя и немного непривычно, правда она не подала этому виду, только лицо подёрнулось румянцем, слегка выдавая её застенчивость. Несмотря на то, что мужчины были много старше, все были довольно интересные и внешне, и по содержанию. Пока сидели в клубе, мужчины постоянно шутили, смеялись, предлагали выпить, в общем, не давали девочкам скучать. По началу Соня не хотела пить, отказывалась, но деваться было некуда, и после нескольких бокалов шампанского, её развезло. Что бы хоть как-то прейти в себя, девушка заставила себя пойти на танцпол, пытаясь таким образом прейти в чувства. Затем, их компания отправилась в гости к имениннику. Все разместились на просторной кухне вокруг маленького круглого стола, который конечно же ломился от яств, где всё необходимое для празднования ДР уже стояло на столе — салаты, торт, закуски и шесть бутылок красного вина, пиво, Кока-кола и 4 литра апельсинового сока, всё, конкретно, по-мужски. Без всяких предисловий началось празднование. Бокалы, наполненные вином, поздравления, пожелания, тосты, много шуток и смеха. Больше всего Соню привлекал именинник. Он был высокий, широкоплечий брюнет с накачанной грудью и большими бицепсами, а когда он вставал из-за стола, то становилось очевидно, что там, в мужском тайнике, у него явно нетривиальные аргументы.
"Ну и повезло же этой сучке Маринке..." — всякий раз, ловила себя на этой мысли Соня.
По ходу этой вечеринки в чью-то светлую голову пришла мысль поиграть в карты, мужчины против девушек, а команда проигравших должна будет исполнить роли в совместной игре, которую придумает команда победителей. Идея была воспринята на ура всей подвыпившей компанией. Тут же появились карты и началась игра в дурака, которую девушки благополучно проиграли со счётом пять-ноль, какая боль... Условия игры, придуманные мужчинами, были таковы: девочки поочерёдно заходят на медосмотр в комнату Олега, т. е. кабинет доктора, и выполняют все предписания врачебной комиссии. Войдя в кабинет, надо сказать: «Здравствуйте, можно пройти на осмотр?", — а выйдя, запрещено рассказывать подругам, что-либо об этом медицинском мероприятии. Всё это попахивало перспективой участия в пикантных сценах, но теперь это уже не обсуждалось и даже, в каком-то смысле, с нетерпением ожидалось. Первой пошла Вика. За пять минут её отсутствия Соня с Дашкой обхохотались, представляя, как Вике измеряют температуру ректальным способом. Вика вышла довольная, но ничего не рассказала, как и было условлено, хоть подружки и просили.

— Перебьётесь, а то неинтересно будет! — урезонила их подруга.

Затем пошла Дашка, а Соня с Викой и Марина подняли пару тостов за медосмотр. Минут через пять вернулась и Даша. За ней пошла Марина. Настала очередь Сони. С замиранием сердца она открыла дверь кабинета.

— Здравствуйте, можно пройти на осмотр? — произнесла девушка условленную фразу.
— Конечно, садись на кресло — указал рукой Семён Борисович на небольшой стол, стоявший у стены.
— Кресло? — немного удивилась Соня.
— Да, да. Это наше спец-кресло. Запрыгивай попкой. — подтвердил Олег.

Повинуясь правилам игры, девушка подошла к столу задом и, слегка оттолкнувшись от пола ногами села на край.

— Чуть глубже заберись — сказал Олег.

И Соня отодвинулась дальше от края и слегка согнула ноги, так что целиком оказалась на столе. Коротенькое платье еле прикрывало её трусики. В такой позе мужчины могли видеть, что у неё там и девушка стыдливо натянул платье ниже на бёдра, прижав его к ногам руками.

— Нет, нет! Снимай платье — вдруг приказал Семён.

Испытав лёгкий шок, Соня попыталась было возразить, но мысль о том, что все её подруги уже прошли через это, взывала к женской солидарности. Кроме того, вино, как-то явно ослабило чувство стыда. Сняв платье, она положила его рядом, но при этом плотно сжала бёдра и голени, стараясь максимально скрыть интимные подробности своего тела. Лицо девушки полыхало и, очевидно, покрылось сильным румянцем.

— Теперь трусики — потребовал Семён.
— ЧТО?! — ужаснулась Соня.
— Да что с тобой?! Ты забыла где находишься? Ты же пришла на осмотр! Как прикажешь тебя осматривать? — негодовал Александр.
— "Действительно, я же приняла эти правила. Да и как я посмотрю в глаза подругам?" — думала девушка, стягивая трусики.

Положив бельё рядом, она продолжала сидеть в своей замкнутой позе, обхватив полусогнутые колени руками.

— Ладно, ложись на спину и раздвигай ноги — продолжал инструктировать Семён.

В общем-то, Соня уже поняла, что теперь, после Даши, Вики и Марины, и ей тоже придётся пройти через это обследование. Она покорно легла на спину и слегка раздвинула полусогнутые ноги.

— Да сильнее! Раскидывай в стороны на всю! — приказал старший гинеколог.

Девушка раздвинула ноги сильнее, но видимо Семёну это показалось недостаточно, и он повелел своим помощникам задать ей правильное положение. Валера и Александр подошли к ней с двух сторон, взяли за колени и развели ноги в стороны до упора, практически, прижав колени к столу. При этом попка девочки напряглась, и от природы пышный женский бутончик приподнялся вверх на всеобщее обозрение. Соня почувствовала, как её сомкнутые губки слегка раздвинулись и, вероятно, взору докторов предстали бы некоторые сокровенные нюансы её девичьей анатомии, если бы не пышная копна волос, маскировавших женское естество. Ей было стыдно себе в этом признаться, но не зная почему, невиданное бесстыдство ситуации привело её в какое-то внезапное возбуждение, и теперь Соня уже сама желала, чтобы доктора произвели тщательное исследование её женственности.

— Разве ты не знаешь, что на осмотр надо всё тщательно брить? — строго прокомментировал ситуацию Семён.
Затем он быстро вышел из комнаты и через минуту вернулся с бритвенным станком, гелем для бритья, подаренными ею имениннику, и литровой банкой тёплой воды.

— Сонь, ну ты прям угадала с подарком — прикольнулся Олег.

Положив причиндалы между её ног, он обильно выдавил гель на её киску, смочил руку и начал интенсивно вспенивать гель, круговыми движениями пальцев растирая лобок и гениталии. Его пальцы скользили, погружаясь в её девственные створки, и задевали набухающий клитор, отчего девушка приходила во всё большее возбуждение. Вспенив гель, Олег взял бритву и уверенными быстрыми движениями стал соскабливать волосики с её возбуждённого бугорка. Через три минуты её женский бутончик предстал перед докторами во всей красе. Проснувшийся от прикосновений клитор, бесстыже выглядывал из интимных складок, которые, подобно пышным кружевам, окаймлявшим его, покинули своё привычное убежище промеж больших долей девичьей плоти и, распахнувшись в стороны, опускались к периметру сокровенной пещерки.

— Вот это да, класс, красотуля! — возбужденно загомонили врачи.

Семён и помощники начали лапать её увлажнённые гелем гениталии. Сняли лифчик. Одновременно четыре руки щупали, то, что до сего дня оставалось сокровенным не только для всего мира, но и, отчасти, для самой девушки. Пренебрегая всяческой аккуратностью, мужчины беспардонно шарили по её киске, широко раздвигая губки, потягивая клитор, по очереди пытаясь засунуть пальцы в вагину. Пальцы упирались в девственную перегородку, отчего девушка испытывала лёгкую боль. Иногда, кто-то из них умудрялся просунуть мизинец сквозь небольшую дырочку в целке, и тогда волна какого-то неведомого доселе удовольствия распространялась по её бедрам и ягодицам. Некоторое время мужчины продолжали оттягивать её ноги и прижимать колени к столу, из-за чего поза девушки была мало естественной и излишне напряженной, а пися была как бы задрана вверх. Затем, увлёкшись помимо прочего ещё и грудями, эскулапы перестали держать Соню за ноги, однако, девочка поймала себя на мысли, что сама изо всех сил старается раздвигать ноги и как можно сильнее выставлять свою писю, напрягая ягодицы и упираясь наружными краями ступней о поверхность стола. Мало того, она ещё стала подмахивать навстречу движениям докторов, особенно, когда кто-то в очередной раз проникал через барьер её невинности.

— Ты посмотри какая горячая пациентка! — её эскулапы словно не верили, что бывают такие девственницы.

Всё изощреннее врачи исследовали каждый уголок её вульвы, то сильно растягивая губки в стороны, то сжимая их пальцами, как прищепкой, играя клитором и проникая внутрь. Сексуальная влага без остановки сочилась из девичьей щели наружу, а гинекологи с удовольствием размазывали её по ляжкам, лобку и анусу. Бесстыдное действо, которое должно было шокировать среднестатистическую девственницу, доводило её чуть не до исступления.
Затем насильники ненадолго отошли в сторону и начали шептаться, оставив Соню лежать на столе в её распущенной позе. Девичья киска горела от нахлынувшей в неё крови и действия чего-то, типа ментола, по-видимому, входившего в состав геля. Воспалённая плоть просила продолжения процедуры. Кратковременный перерыв показался девушке нестерпимым и быстрыми круговыми движениями пальцев она начала теребить свой до неприличия набухший клиторок. Никогда в жизни раннее Соня не дрочила свою писю. И вот теперь какая-то неуправляемая эксгибиционистка проснулась у неё внутри. Раздвигая что есть силы ноги, Соня дрочила перед четырьмя взрослыми мужиками, отчего волны блаженства одна за другой начали пробегать по её телу, распространяясь во все стороны от источника удовольствия. Заметив её инициативу, эскулапы оживились и немедленно вернулись к ней. Отстранив её руку, они переняли эстафету и стали по очереди надрачивать её горошину, разбухшую теперь до размеров большой фасолины. Правда делали это уже не так быстро, как сама девочка. Из-за этого волны удовольствия, пробегавшие по всему её телу никак, не могли достигнуть своего финального апогея.

— Сонька, сучка, какая же ты еб**вая — не в состоянии сдерживать свои эмоции, комментировали Александр и Валера, поочерёдно играясь с её набухшим уже до неприличия отростком, который почему-то занимал теперь всё их внимание.
Олег, тем временем, опять вернулся откуда-то с пустой бутылкой кока-колы 0, 33 литра. Подойдя к столу, он вставил горлышко Соне в щёлку и начал медленно пихать её всё глубже, 2, 3, 4 сантиметра. Малые губки бессовестно стали расползаться в стороны по расширяющему их горлышку. К ощущениям, идущим от теребимого ими девичьего отростка, впервые познавшего радость общения с противоположным полом, присоединилось новое чувство от проникновения относительно большого предмета в приёмную для членов. Однако, строгая секретарша встала на пути наглого горлышка. Осторожно Олег пытался впихнуть бутылку глубже. Однако почувствовав решительное сопротивление изнутри, остановился. Как ни странно, болезненных ощущений Соня больше не испытывала или, скорее, просто не замечала их, находясь под влиянием вина и экстатических гормонов, как под воздействием наркотиков. Наконец, полностью потеряв рассудок, растворившийся в пучине эротической страсти, она сама схватила руку Олега, направлявшую бутылку по пути истины и с силой надавила на неё в направлении заданной цели. Точно по приказу командира, девичья целка самоликвидировалась в ту же секунду, не выдержав неистового напора стеклянной гостьи, а бутылка оказалась на две трети длины у неё внутри.

— Ох ни х*я! Соня, да ты чё! — от неожиданности вскрикнул Олег. Не успел он выпалить своё «ты чё!», как дикая боль пронзила её лоно. На несколько секунд девушка забыла об удовольствии, но лишь на несколько секунд. Боль быстро начала отступать, отдавая первенство ощущениям страсти и осознанию того, что теперь она женщина. "Или почти женщина..." — мысленно слегка засомневалась Соня.

— Пусть твоя пиз***ка попривыкнет к бутылке, прежде чем узнает, что такое мужской член, да и кровь остановится — сказал Семён, сбрасывая с себя одежду.

Олег, Александр и Валера так же обнажились. Х*ры у всех стояли дыбом. Прибор Олега, как и предполагалось был особенно большой и изогнутый. Как будто читая её мысленную неуверенность насчёт женщины, насильники вознамерились довести начатое свершение до конца. Олег подтянул попу девушки на край стола поближе к себе и упёрся мясистой залупой в её разгорячённый гелем и размассированный пальцами сфинктер, обильно смазанный выделениями из вагины, гелем и немного кровью, тонкой струйкой, протёкшей к анусу от раскроенной бутылкой плевы к анальному входу. Влажная попка с лёгкостью поддалась сексуальной агрессии широко распахнувшись и глубоко приняв своего первопроходца. Неспешно Олег начал исследовать ректальное пространство девочки своим перевозбуждённым органом, стараясь задвинуть его вглубь по самые яйца. Широко растянутая бутылкой вагина вкупе с движением внутри попки изогнутого члена Олега доводили Соню до умопомрачения.
Не в силах сдерживать удовольствие, девочка начала громко стонать, практически орать. Его член плотно скользил в Сониной попе, стимулируя не только её, но и приводя изнутри в движение бутылку в вагине, которая слегка колебалась в ней туда-сюда, доставляя неописуемое наслаждение.

Затем Александр взобрался на стол и начал тыкать своим членом ей в рот. Жадно проглотив сей перчик, Соня начала сосать его, стараясь проявлять максимум изобретательности. Стоны, вздохи, вопли блаженства, разного рода хлюпанье наполнили пространство комнаты. Помимо траханья девочки в попу Олег начал неистово накручивать пальцами её вконец потерявший стыд отросток, топорщившийся подобно члену маленького гнома. Волны приближающегося оргазма начали изредка сотрясать девичью плоть. Всё продолжалось довольно быстро. У неё больше ушло времени описать это в заявлении. Через минуту после того, как Олег влез в её попку он не сдержался и остатки разума девочки констатировали, что внезапно выросший и ещё сильнее растянувший её зад агрегат, произвёл несколько выстрелов горячей спермы в её начинающую оргазмировать плоть. Смешавшись с внутренним теплом разом взорвавшихся эрогенных зон, тепло его спермы породило мощнейшую волну экстаза, подобно цунами покатившуюся во все клеточки тела девочки. В этот момент не существовало уже ничего, кроме всепоглощающего блаженства. Соня громко взвыла, и лишь находящийся за щекой мужской член, не давал ей сделать это во весь голос.
Что происходило дальше, в течение последующей минуты оргазмической нирваны, Соня не помнила, но, когда разум вновь вернулся к ней, девочка поняла, что её продолжают трахать. Всё её лицо, волосы и груди были забрызганы спермой. Резкий запах спермы держался и во рту, но самой спермы не было. Очевидно, она проглотила её в момент эйфории. Бутылки в вагине уже не было. Вместо этого девочку уже тыркал Семён Борисович, наблюдавший до этого оргию со стороны. Олег и Александр голые сидели на диване и курили. На смену удовольствию вдруг пришло отвращение ко всему случившемуся. Она попыталась отпихнуть Семёна, ... но в эту секунду он захрипел, притянул её за бёдра и, оставаясь глубоко во чреве, наполнил стаканчик любви горячим семенем. Закончив, он присоединился к курящим друзьям. Следующим на неё залез Валера, развернув Соню на живот и поставив её раком, он проделал тоже самое с её раздраконеной попкой.
Теперь, после всего, произошедшее казалось каким-то нереальным кошмаром. Забравшись на стол, Соня опёрлась спиной о стену, крепко сжав ноги обхватила их руками и начала плакать.

— Да ладно, не переживай, никто не узнает об этом. Даём тебе слово — успокаивали Соню джентльмены.
— Да и если чё, можешь положиться на нас. Если кто обижает или проблемы какие, мы за тебя порвём кого угодно. А подружкам твоим скажем, что ничего не было, что ты нас отшила.

Её эскулапы оделись, положили на стол всю одежду девочки и вышли из комнаты на кухню. Соня быстро стерла с себя остатки спермы своими же трусиками т. к. рядом ничего больше не оказалось оделась, незаметно прошмыгнув в коридор, одела туфли и выбежала в подьезд, пряча в кулаке скомканные трусики. Двери лифта были открыты. Она забежала в лифт и нажала цифру один. Когда двери закрывались, распихивая их в стороны в лифт ввалилсяя запыхавшийся азербайджанец.

— Дэвушка, давай пазнакомимся! Красавица! Вакруг адни шалавы, а ты нэжный цветок. Я б жынился на тэбе! — начал отпускать он свои шутки. В этот момент из её щёлки по ногам потекла сперма.
— А што глаза у тэбя красный? Кто обыдел? Ты гавари я разбэрусь! — девочка стояла в углу пряча за спиной свои осквернённые трусики, опустив голову и скрестив ножки, чтобы сдержать льющуюся сперму. Но сперма просачивалась сквозь дефлорированную щёлку наружу и медленно стекала по ногам. Запах её наполнял лифт.
— От тэбя пахнет, как нэжный паливой цвэток, красавеца — продолжал отпускать комплименты азер, "видимо, он разбирался в запахах полевых цветов". В этот момент лифт спустился на первый этаж, двери открылись, и Соня бегом выскочила на улицу слыша вдогонку лишь какие-то слова о любви. Из-за активного движения сперма полностью вытекла наружу, растёкшись по внутренней поверхности бёдер до самых лодыжек. Соня никогда не думала, что сперма такая жидкая. Быстро забежав за ближайший куст, девочка вытерла ноги трусиками и побежала к ближайшему мусорнику, где брезгливо вышвырнула их.
В общежитие добиралась на автобусе. Ехала стоя, боясь, что кто-нибудь заметит отсутствие трусиков под коротким платьем. Держась за поручень, она стояла, скрестив ножки, чтобы сдержать внутри остатки спермы, вероятно напоминая сюжет картины Боттичелли «Рождение Венеры». Хотя сперма уже не текла по ногам сильно, её пися была вся мокрая. Через аналную дырочку тоже просачивалось семя Александра и именинника делая её совершенно скользкой. Казалось, что если она случайно сядет на какой-нибудь небольшой мячик, то он немедленно проскочит в её попку. Соне невыносимо хотелось побыстрее оказаться дома, чтобы поскорее смыть всю эту грязь.
Добравшись до двери общаги, девочка открыла ключом дверь.

— Соня ты что ли? — раздался голос толстушки соседки из своей комнаты.
— Да, Наташа, я пришла...
— Пицца в холодильнике, хочешь, разогрей себе — заботливо сказала соседка, смотря сериал на Netflix и не желая покидать насиженное место.
— Не беспокойся...
Соня прошмыгнула в свою комнату, достала из гардероба чистые трусики и немедленно закрылась в ванной. Включила на всю горячую воду, скинула платье и встала под душ. Несколько минут она натиралась гелем для тела, мыла голову шампунем, смывая с себя всю грязь. "Но эта грязь внутри!" Она выключила воду и открутила душ от шланга. Полулёжа разместилась в ванной, широко раздвинув ноги. Вставила конец шланга в свою проторённую щёлку. Хотя рана разорванной целки и оказалась весьма болезненной девочка намерена была стерпеть любую боль. Затем подала напор. Давление воды моментально усилилось у неё внутри. Не успела Соня испугаться, как вода фонтанами вырвалась наружу из её осквернённого лона. Давление стабилизировалось и всё прошло довольно гладко. Через пару минут, когда она наконец решила, что внутри всё чисто, девочка выключила воду. Осталась только попка. Теперь Соня встала на колени задрав попку вверх. Смазала дырочку гелем для тела. Вставила шланг. Напор. Тёплая вода быстро наполнила её попку. В животе что-то забурлило. Девочке показалось что воды надо много. Через минуту она почувствовала сильное головокружение. Сердце бешено колотилось. Испугавшись, она села в ванной. Через пару минут головокружение прошло. Подойдя к двери, Соня прислушалась и убедилась, что соседка у телевизора. В этот момент ощутила страшный позыв к опорожнению. Еле сдерживая в себе воду, она открыла щеколду и нырнула в соседнюю дверь туалета. Плюхнулась попкой на унитаз, как вода потоком хлынула из неё. Затем ещё и ещё. Вернувшись назад в ванную, Соня, наконец, успокоилась. Одевшись в чистое бельё, она закрылась в своей комнате и залезла под одеяло.
Заснуть оказалось непросто. Но зато, она теперь могла разумно оценить произошедшее. Что эти уроды проделали с её подругами? Они там были по 5-ть минут, а она 30-ть или даже более! И тут всё стало очевидно. Подруги были в сговоре с ними и развели её как лохушку! Вся эта игра была придумана, чтобы грязно использовать её! И эти их странные слова: "Подружкам скажем, что ничего не было, что ты нас отшила".
Если с девчонками проделали что-то похожее, зачем было её успокаивать, если это была игра, в которой каждой досталось? Глаза наполнились слезами. Тихо всхлипывая, Соня не заметила, как заснула.
Ночью ей приснился красивый мускулистый парень, почти принц. Он полюбил её, был нежен и заботлив. А когда в её сне настал момент, когда они оказались в её постели. Они целовались и нежно трогали друг друга в интимных местах. Соня, держала его за большой красивый пенис слегка подрачивая. Затем он проник рукой в её трусики. Сначала щупал её губки снаружи, потом просунул пальцы во влажную девичью щёлку. Его пальцы упирались в девственную перегородку, отчего Соня почти испытывала оргазм. Наконец, он расположился над ней и упёрся своим пенисом в истекающую соками девичью щёлку.
В этот момент она проснулась. Сонина рука была в трусиках. Пальцы касались возбуждённого клитора. Эта деталь её женского тела удивляла своими метаморфозами, поскольку таким большим он ещё никогда не был. Медленно, но постепенно ускоряясь девочка начала ласкать его. В ту же минуту её сознание оказалось в другой реальности, где Соня отдала свою девственность нежному принцу. И это было незабываемо, как первая любовь.

На следующий день после случившегося, она написала заявление в полицию о групповом изнасиловании...

• • •

Сегодня, как и всегда над Хрустальным озером, поигрывая в камышах преломляющимся светом, взошло утреннее солнце, ознаменовав всем о начале нового жизненного цикла...

Это утро, в полицейском отделении города встречали с тревогой, потому как не кто не знал о том, куда пропал Московский следователь Сергей Смирнов...

— В смысле нету? — переспросил Гена.
— Гена, да откуда я могу знать где он! — оправдывался треся массивным подбородком Анатолий. — Звонил в гостиницу, сказали, нет его... Сорвался среди ночи, бухой... Вскрыли номер, его вещи на месте, машины на стоянке нет!
— Гена, я в Ростов звонил, глухо! — добавил к уже сказанному другой оперативник.
— О! А вот и он, красавчик. — прервал коллег опер Коломиец. — указав в сторону вошедшего в кабинет Сергея.
— Гена, твою мать. Поговори с ним. — процедил сквозь зубы Анатолий. — глядя на истрёпанный внешний вид Смирнова.
— Ты где был? — кипя от негодования спросил Гена.
— Спасибо за беспокойство, — как ни в чем не бывало, спокойно ответил ему Сергей. — Но если ты не заметил, то я уже вырос.
— Так, ко мне в кабинет, быстро! — возмутился Гена.
— Не надо. — возразил Смирнов. — Я, кажется, понял про соли и всё остальное.
— Что понял?
— То дело полугодовой давности, с трупом ребёнка, что нашли в озере. Что, Гена не припоминаешь?
— Ты сейчас о чём вообще? — непонимающе потупив взгляд, переспросил Гена, переглянувшись с коллегами.
— Гена, да брось это! Я не вас судить приехал, а дело с похищением ребёнка и двойным убийством расследовать. То, что у вас тут рука руку моет, для меня понятно. Тут как раз выборы проходили, и чтобы шума не поднимать, вы замяли дело с телом что нашли в "Хрустальном озере". Но, с этим, к счастью, уже не я должен буду разбираться...

Матёрые "менты" и собственный брат уставились на Сергея, как стая голодных волков на затравленную жертву. Но, теперь, уж эта жертва была не так проста, а сама была с клыками...

— Поделишься мыслью? — переспросил Гена.
— Да. Мне кажется, он пытался его мумифицировать...
— Чего? — иронизировал Анатолий.
— Того! — возразил Сергей. — он из него мумию делал.
— Зачем? — спросил Гена.
— Любоваться, вспоминать, мы все так делаем...

Ответ Сергея, явно позабавил развалившегося на стуле Толю Шкрека.

— Ты любовь свою первую вспоминаешь? — обратился Смирнов к старшему брату.
— Ну а это, тут причём? — сконфуженно переспросил Гена.
— Ну а ты, когда жена надоедает, тягаешь "гуся" на былые подвиги? — поинтересовался Сергей у Шкрека.
— Нет, у меня с бабами всё в полном порядке, могу тебя познакомить... — ехидно улыбаясь, замотал головой Шкрек.
— Спасибо, но я пас...
— А че так, не по бабам?
— Я однолюб!
— Так прекратили! Ближе к делу! — выкрикнул Гена пресекая ненужные разбирательства в своём отделе.
— Я думаю, он делает из них мумии чтобы проводить с ними время, это его компания. Думаю, что у него большые проблемы с общением, возможно какой-то физический изъян, мешающий коммуникации. Возможно, заикание, заячья губа, да что угодно, галитоз...
— А это что такое?
— "Это" запах изо рта. Мумии его семья, а это значит, что обычной у него нет, либо в ней у него проблемы...
— А у кого их нет? — добавил кто-то из оперативников.
— У него, они особенные... У него нет нормальной семьи... Ну, вот той которую принято называть нормальной? — пояснил Смирнов.
— Опять за своё... — возразил Гена, памятуя их вчерашний неприятный разговор у него дома.

Подобные выяснения отношений, всегда его тяготили. Сейчас. В его новой семье, с Алёной в их общении почти нет острых углов, никаких конфликтов; они движутся по жизни будто сросшиеся медузы — инстинктивно расширяются и сжимаются, плавно перетекая в полости друг друга. Но с возвращением Сергея, вся эта тихая и размеренная жизнь Геннадия, закончилась.

— Соль, она замедляет процесс распада, он сохраняет этих детей, поэтому он удаляет органы, глаза, язык. Ткани наиболее подвержены гниению. — достав из кармана, фото тела мальчика, что ранее нашли в озере, Сергей указал на характерные признаки. — вот, посмотрите, он подшивает рот, чтобы челюсть не провисала. Помимо, соли в теле того ребёнка были найдены следы краски, это так же было в заключение, как и в материалах дела...

— Хорошо, но причём тут краска? — недоумевал Гена.
— Я думаю, он делает другие глаза, из ткани пластика, рисует зрачки...
— У найдено в озере мальчика, подобного не было. — вмешался в разговор опер Коломиец.
— Правильно, выпали в озере... Для мумификации, главное помещение с низкой температурой, хорошо проветриваемое. Эти характеристики, сложно устроить, его бы заметили.
— Ну, тогда не бьется. — предположил Коломиец. — Если он пытался их сохранить, тогда зачем выбросил тело в озеро?
— А он его не выбрасывал. Мы бы не когда не обнаружили труп, если бы не то наводнение, о котором в новостях ещё рассказывали. Помните?
— Ну...
— Помещение, с низкими температурами, с уникальными характеристиками воздуха, куда не кто не когда не сунется... Мумии... Не чего не напоминает?

Всё присутствующие молчали, понура пряча теряющийся в догадках взгляд в пол, лишь изредка многозначительно взирали на Смирнова. Сергей же, взял со стола маркер и нарисовал на доске геометрическую фигуру, напоминающую треугольник.

— Может сейчас у кого-то есть предположения? — поинтересовался следователь.
— Телеком... — предположил кто-то из собравшихся.
— Личная пирамида с рабами, которую никто и никогда не найдёт... — возразил Смирнов. — Возле реки только одна шахта 8 БИС, и я спустился туда...
— В шов? — спросил Коломиец

Сергей, кивнул.

— Там, внизу вода. Тело вынесло подземным течением.
— Это там, ты так изгваздался? — поинтересовался Гена, глядя на перепачканную одежду младшего брата.
— Да. Там всё на соплях, на меня подъёмник упал, я еле отпрыгнул, всю ночь выбирался. Там, для спуска верёвка привязана, если будем искать, то только ночью! — заключил Сергей.
— А чё не "в полнолуние, на лысой горе"? — иронически спросил Анатолий.
— Он не должен ни чего заподозрить, если он поймёт, что мы вышли на его след, он избавится от Вити!
— Хм... 8 БИС.
— Угу, шахта подтоплена, и находится в аварийном состоянии, не кто из местных туда не полезет. — подметил Гена.
— Да, нужны профессионалы спелеологи*. — подтвердил Смирнов.
— Вызовем. — утвердительно ответил старший Пронченко.
— В какой школе учился Витя? — потирая затёкший затылок спросил Сергей.
— Учится. — поправил его брат. — В 4-ой, мои тоже в ней!

Упоминание Геной школы номер 4-е, напомнило Сергею, о их школьном детстве:

Как после уроков, сбросив тяжелые, опостылевшие ранцы, они гоняли с братом в футбол прямо там, на школьном стадионе. И не было на свете ребёнка счастливее чем он!

• • •

Не в пример своего брата Гены, который часто молчал, даже тогда, когда следовало бы высказаться. Сергей, отличался тем, что сдерживал в себе весь гнев, постепенно нагреваясь до точки кипения. В погребах его души хранились сотни бутылок ярости, отчаяния, страха, но никто и никогда не догадывался о том, глядя, на его внешнее спокойствие. Однако, сегодня, когда он подъехал на авто к воротам своей бывшей школы, где помимо него, учился и его старший брат. Чувство ностальгии, накрыло Смирнова с головой! Подарив сонм* различных, противоречивых воспоминаний, затронувших самые потаённые струны его души, с её многослойной болью. Сейчас, ему казалось, что он попросту потерялся в промежутке где-то между прошлым и настоящим.

Над входом в школу висела выцветшая от времени надпись: "Мы рады видеть Вас." Чуть ниже, красная табличка: "Средняя образовательная ШКОЛА номер 4 г. Хрустальный".

"Как когда-то в прошлой жизни, когда они ещё были детьми". — подумал Сергей.

С чувством глубокой ностальгии, он ступал по школьным ступенькам и поднявшись на самый верх, открыл заветную дверь, и шагнул в этот портал: ведущий из настоящего в прошлое. В его родной школе, с тех пор, мало что изменилось.
"А может и впрямь, время тут идёт иначе, либо время здесь и вовсе остановилось". — ностальгируя подумал внезапно проснувшийся в нём Серёжа Пронченко.

Белые, местами потрескавшиеся потолки, изъеденные временем стены, выкрашенные в нейтральный весенний зеленоватый цвет. Всё здесь казалось будто бы знакомым, и в тоже время нет. Внутри, всё было таким маленьким, даже пространство внутри как-то неестественно сократилось. Когда-то, в детстве, Сергею всё казалось многим больше.

— Добрый день, вы к кому? —Поднявшись со своего места, поинтересовался школьный охранник.

Сергей достал из внутреннего кармана служебное удостоверение и развернув его, продемонстрировав потупившему взор седовласому мужчине.

— Я осмотрюсь...
— Хорошо, проходите.
— Спасибо.

Ещё при входе, Смирнов сразу же обратил внимание на доску почета преподавательского состава школы. Среди, многообразия лиц, взиравших на него с фото на доске, его внимание привлек лишь один из педагогов: Сеньков Вячеслав Игоревич, учитель истории и географии. Много воспоминаний, как хороших, так и не очень, связывало Серёжу Пронченко с этим человеком...

Сейчас, как и тогда, в его детстве, всё было в точности также: на стенах, местами, облупившаяся краска. Откуда-то со стороны школьной столовой, тянулся приглушённый шум радио, напевающего сиплым меланхоличным фальцетом руикса. Там же, утопая в потоке других звуков, свойственных школьной столовой, таких, как шум льющейся воды из крана, где мыли грязные столовые приборы и посуду, сопровождая это действо перезвоном ударяющихся друг о друга предметов.
И конечно же, ну как же без этого: Специфический аромат школьной столовки. "Царство запахов", что напомнило Серёже Пронченко о пережаренных котлетах, холодных слипшихся макаронах и разбавленном компоте.
Подобные невнятные воспоминания поддёрнутыми краешками губ вызвали на его лице непроизвольную улыбку.

И здесь, в панорамном окне школьного коридора, он впервые за много лет увидел знакомый силуэт. Всё та же копна поддернутых сединой густых волос, клетчатая рубашка с короткими рукавами, серые брюки.

— Эй, оболтусы! А ну стоять! Стоять... Стоять, я кому говорю!? — крикнул крепко сбитый мужчина, небольшого роста, группе подростков на заднем дворе школы.

Ребята остановились в недоумение, переглядываясь друг с другом.

— А ну сюда подошли... Сигареты мне!
— Да, я только взял... — оправдывался один из ребят.
— Что у вас тут есть? Давайте... давайте.

Юноша протянул пачку сигарет, и отдал мужчине.

— Молодцы, всё валите на урок...

С умилением, Сергей наблюдал за методами работы, своего учителя, воспитывающего новое нерадивое поколение учеников...

Оставшись как ему казалось наедине с собой, в этом импровизированном укрытии на заднем дворе школы, сооружённом из старых ненужных предметов школьного инвентаря. Вячеслав Игоревич, достал из кармана, только что отобранную пачку, из которой извлёк одну сигарету, и чиркнув зажигалкой, закурил её. Втянув в легкие сигаретный дым, он поправил очки и с нескрываемым любопытством посмотрел на картинку, нанесённую на пачку сигарет. Как заслуженному педагогу с многолетним стажем, ему слабо верилось в то, что устрашающие картинки способны кого-либо напугать, заставив отказаться от курения. Но, услышав приближающиеся шаги у себя за спиной, он отвлёкся от своих мыслей.

— Ооо... — улыбнувшись, деланно протянул учитель, когда увидел того, кто посмел нарушить его перекур.

Он, картинно повернулся к гостю спиной, таким образом, что Вячеслав Игоревич мог видеть в отражении ветрового стекла, своего повзрослевшего и возмужавшего ученика, Серёжу Пронченко (ныне Смирнов), которого он не видел долгие годы ...

Сергей, подошёл ближе и постучал костяшками пальцев по стоявшей в углу столешнице старой парты.

— Что за переполох, кто там стучит, что тебе надо? — шутливо улыбаясь, процитировал учитель строки из книги "Приключения Тома Сойера и Гекльберри Финна".
— Открывайте скорее и я вам всё расскажу.
— Кто же ты такой?
— Гекльберри Финн, открывайте скорее!
— Ты думаешь если ты назвал своё имя, я тотчас открою перед тобой дверь? Ну, хорошо, проходи, и расскажи, что у тебя там приключилось!

Калейдоскоп его детских воспоминаний чередой винтажных картинок, крутился в сознании Смирнова. Этот человек — его учитель, всегда был рядом с ним. Как в минуты радости, ровно так же как и в мгновения отчаяния, и самые трагичные моменты его детства.

Сейчас, Сергей не стал сдерживается от нахлынувших на него чувств, и сорвавшись с места, он заключил в свои могучие объятия Вячеслава Игоревича.

— Серёга, приехал! — прослезился, учитель, обнявши своего бывшего ученика. — Ой... прости, прости... — вытирая скупую, мужскую слезу, сказал расчувствовавшийся педагог.

Сергей, не чего на это не ответил, лишь ещё раз заключил в объятия Вячеслава Игоревича.

— Вдруг, дети увидят? — указал Сергей, на не потушенную сигарету.
— Ааа... ты про это! — отозвался учитель. — Да, пускай видят, получат хороший урок, что все взрослые лицемеры. Я их этому как раз и учу! А ты знаешь, что ты у нас герой! Я тебя детям в пример привожу, рассказывая о том, что наш земляк Шерлок Холмс.
— Нет, я не такой...
— Эээ... Я-то знаю, какой ты. — довольный собой, покачал головой Вячеслав Игоревич. — Но, детям нужен положительный пример! А знаешь, я искал тебя в соцсетях...
— Меня там нет...— отрицательно покачал головой Смирнов, затем продолжив. — Вячеслав Игоревич, я должен был вам написать...
— Не надо, не оправдывайся! Уехал, так тому и быть. Нужно резать по живому. Здесь Серёжка жизни нет, здесь всё умирает. Ну... рассказывай, что там стряслось?

Сергей, выразительно молчал поглядывая на учителя. А затем спросил.

— А вы, что слышали?
— Слышал, про двойное убийство ... А ещё слышал, что нашли мальчика, изуродованного, выпотрошенного, все сразу стали вспоминать Просевича...

Сергей помнил, как Вячеслав Игоревич, забрал их вместе с Генкой в тот, страшный день оставивший неизгладимый отпечаток в его юной душе. Когда они с братом стояли в толпе других людей, наблюдая за тем, как милиционеры увозят Просевича в тюрьму. Наверное, именно в этот день, глядя на мужественных людей в форме, юный Серёжа Пронченко, внутренне понял, кем он станет, когда вырастет.

— Просевич, умер... И умер давно. А того, кто это сделал, мы найдём. И я здесь именно для этого.
— Ну, что стоим пошли, альма-матер тебя заждалась. — похлопывая Сергея по плечу предложил Вячеслав Игоревич.

Мирно беседуя по дороге, Смирнов с учителем уже вернулись обратно, в корпус учебного заведения, где во всю шла перемена. Школьные коридоры были заполнены многочисленными учащимися, суетливо снующими то туда, то сюда. В этом бесконечном потоке мельтешащей то тут, то там ребятни, преподаватели кучковались где-то отдельно, в стороне.
И в этом нескончаемом потоке лиц, Сергей, как в прицеле сфокусировав свой взгляд на одном объекте. Этим самым объектом, стала она, его видение из детства. Когда -то в его прошлой жизни её звали Ира...

И эта девочка, сейчас, шагала к нему прямо из детства. Ира, олицетворяла всё самое хорошее, что когда-либо было в его прежней жизни. Её светлые локоны, что струились золотым блеском, притягивая взгляды как магнит. По началу, она не смотрела в его сторону, но, подняв глаза на вверх она увидела его, и в этот миг, Сергей застыл как вкопанный, под пристальным взглядом её холодных синих глаз. Где-то в глубине души, он понимал, что сейчас на него смотрит не его прежняя Ира, его первая, школьная любовь!

Сейчас, на него смотрела, взрослая женщина, одетая просто и не броско, как полагается одеваться учителю в школе. Её нынешний образ школьной учительницы, дополняли очки в роговой оправе. Она что-то сказала женщине стоявшей напротив, и не сводя с Смирнова удивлённых глаз, грациозно вышагивая между колонн, подошла к Сергею, стоявшему вместе с Вячеславом Игоревичем.

— Да, да, да... это он, я сам вначале не узнал. — одобрительно кивал учитель географии, указывая на Сергея.

Выразительно молча, Смирнов был не в силах отвести от неё глаз. И каким бы пошлым штампом ни выглядела эта сцена. Но, сейчас Ирина, тоже не могла отвести свой взгляд от этого мужчины.

— А... ну, ладно, пойду уже... — понимая, что он тут лишний, сказал Вячеслав Игоревич и быстро удалился.
— Привет... — одновременно поздоровались Ира и Сергей, что вызвало кроткую улыбку на лицах обоих.

Не зная, как ещё можно поддержать диалог, Сергей перешёл прямо к делу.

— Ира, я расследую исчезновение Вити Баранова, можешь мне рассказать о нём всё, что тебе известно?
— Да, хорошо... Витя, самый тихий мальчик в параллели, учится средне. Мог бы лучше, но не старается. Ходит всегда один...
— Я сейчас как на родительском собрании. — улыбнулся Сергей.

Его замечание, вызвало смущённую улыбку на лице Ирины.

— Прости, это привычка... — мило улыбаясь, ответила Ира.
— Давай так, если его нужно каким-то одним словом описать, какое ты выберешь?
— Тихий, ну больше не чего на ум не приходит... — пряча смущение за улыбкой, ответила Ирина.
— Хм...
— Вспоминала тебя все эти годы... Часто думала, чтобы было если бы ты тогда не уехал...
— Я думаю, что всё было бы точно также. — ответил Сергей.
— Может быть... — пожала плечами Ирина.
— У своих остановился?
— Нет, в гостинице.
— Мда... Ясно... Что делаешь вечером после работы?
— Работаю... А ты?
— Нечего сверхъестественного, работы проверяю. В этом мы похожи...

Сергей, хотел спросить о том, как сложилась её жизнь, но решил этого не делать. Судя по отсутствию кольца на безымянном пальце Ира Крупенникова была не замужем. Остальное это уже детали. Но тут прозвенел звонок на урок.

— Тебе пора? — спросил Сергей.
— Нет, — помотав головой ответила Ирина. — это последний... Эй, вы там, не бегаем! — крикнула Ирина не в меру расшалившийся детворе.

Смирнов, в свою очередь отвлеченно смотрел по сторонам, словно пытаясь что-то разглядеть в этом бесконечном потоке учеников.

— Мне, пора. — сказала Ирина, чувствуя неловкость и раздражение, видя, что Сергей сейчас не обращает на неё никакого внимания.
— Прости... — переспросил он.
— Надеюсь, что ещё увидимся до твоего отъезда... — скорее уже из вежливости сказала Ирина, прежде чем уйти.

Сергей, не чего не ответил, лишь одобрительно кивнул в знак согласия. Сейчас, его воспоминания, связанные с Ирой, уносили его далеко далеко назад, в прошлое, когда им обоим было около 13-и лет, когда Ира Крупенникова и Серёжа Пронченко, сами ещё были учениками школы номер 4-е...

В тот день проходила школьная дискотека. Со своим новым хитом "Крошка моя", звучащим почти из каждого утюга звучала группа Руки-Вверх. Все ученики кто как умел, отплясывали на танцполе. И только, они одни с Ирой кружились в медленном танце, не сводя глаз с друг друга.

"Крошка моя, я по тебе скучаю.
Я от тебя, письма не получаю.
Ты далеко, но даже не скучаешь.
Но, я вернусь, вернусь и ты узнаешь..."

Разрываясь в мелодичном, танцевальном ритме, пел из динамиков Сергей Жуков, но в этот вечер не кто не мог заставить Серёжу, оторваться от пленительного взгляда Иры...

— Ладно, я пойду. — уже в настоящем времени сказала Ирина, и развернувшись к нему спиной, пошла прочь по коридору.
— Ира, я только сегодня занят. Правда! Но, завтра, если ты сможешь... — крикнул ей в след Сергей.
— А я смогу. — уверено сказала Ира, обернувшись и посмотрев на него.
— Хорошо.

После разговора с Ирой, Сергей вышел на улицу, и ещё раз окинул взглядом все окрестности, по близости со школой. Местность была чистой, не каких домов, и каких-либо иных сооружений, откуда можно незаметно наблюдать за учащимися. Если допустить, что, в двойном убийстве в доме Просевича, целью было похищение Вити, то, тот душегуб, что устроил эту бойню, с большой долей вероятности наблюдал за мальчиком, выбирая и выслеживая свою жертву. Действия, убийцы с похищением Вити, были четко продуманны, но вмешательство патрульного внесло свои коррективы. Внутреннее чутьё подсказывало Смирнову, что именно здесь, со школы, ему следует начать копать, для того чтобы выйти на след маньяка. Он ещё раз бросил взгляд на окрестности и единственным местом, что привлекло внимание следователя. От куда, в теории преступник мог наблюдать за Витей и другими детьми, была проезжая часть, что находилась в километре от учебного заведения разделённая полем, линиями ЛЭП и лесополосой. Без лишних слов, Сергей сел в машину и отъехав на приличное расстояние, остановился на обочине дороги. Включив аварийку, вышел из авто, выставил знак и ещё раз огляделся. Небрежно брошенные мусорные пакеты, как нельзя кстати характеризовали отношения людей к себе и окружающим: "Нас...ать, на всех, главное, чтобы не у меня во дворе". Но, вот с этим тут как раз, всё было понятно, и следователя с профессиональной точки зрения в целом, сильно не беспокоило. С того места, школа была как на ладони, вокруг никого, только проносящиеся мимо авто. Скорее всего, отсюда преступник и следил за мальчиком. А что? Вполне себе удобный наблюдательный пункт. Почти никого нет. Почти...

Разве, только остановка на перекрёстке в полукилометре, и размытый женский силуэт где-то там вдали, возле старой остановки. "Постой-ка... Постой-ка... " Смирнов поднёс бинокль к глазам и посмотрел на женский силуэт вдали... Не может быть! Уж слишком много было сегодня этих, "пасхалок*". Грузом вины, из прошлой жизни, на него смотрела Катя! В жизни юного Серёжи Пронченко, эта девочка занимала особое место, так как была в некотором смысле недостижима, как зелёный огонёк на причале, что находится на другом конце берега.

Катя, была влюблена в его брата Гену, а Сергей был по уши влюблён в Катю. Да, наверное, тогда по отношению к Ире, с которой младший Пронченко водил дружбу, это было бесчестно. Но, что есть то есть. В любом случае, нынешняя Ира, выглядела многим более обнадеживающе чем, та Катя, представшая перед ним сейчас. Та картина, что увидел Сергей, повергала его в уныние, некогда красивое, юное лицо Кати, обрамлённое пышной копной густых кудряшек, выглядело измождённым, густые, длинные волосы острижены в некое подобие каре. Эта безликая, женщина, стоявшая вдоль трассы, провожая безразличным взглядом "потасканой шалавы" проносящиеся мимо авто.

Что же должно было случиться в жизни, заставившее Катю выйти на панель? — Подумалось Сергею.

Узнай она его сейчас, или окажись он сейчас рядом с ней, Сергей наверняка бы провалился сквозь землю. Но, к счастью для обоих этого не произошло. Рядом с этой одиноко стоявшей женщиной, остановилось проезжавшее мимо авто, та подошла к пассажирской двери, с предусмотрительно опущенным ветровым стеклом. Катя нагнулась ближе к водителю авто, облокотившись корпусом на дверь, отчего её и без того короткая мини-юбка неприлично задралась вверх, уже совсем бесстыже обнажив по самые бёдра точеные ножки. После непродолжительного разговора с водителем, Катя запрыгнула в машину, после чего авто скрылось в неизвестном направлении. Оставив Сергею, очередную порцию теорий и догадок в части того, что могло бы быть, останься он здесь!

• • •

Этой ночью на заброшенной шахте 8 БИС, было многолюдно. Наверное, с тех самых пор, когда шахта ещё работала полноценно, тут не было столь много людей как сегодня ночью. Весь отдел городской полиции, усиленный группой спелеологов, все находились сейчас тут, объединённые общей целью, найти улики о которых говорил московский следак Сергей Смирнов.

— Спуск слишком опасный. — сказал старший из группы спелеологов. — Мы, конечно, вниз спустимся, но в забой не пойдём. — отрицательно кивнул головой мужчина. — Да, там и стены, и опоры уже неустойчивые...
— Хорошо, сделайте, что сможете. — ответил ему Гена.

Глядя в монитор планшета, бригадир группы спелеологов руководил поисковой операцией. А собравшиеся оперативники, наблюдали на экране как продвигаясь вперёд, по колено в тёмной, мутной воде спецы исследуют заброшенную шахту, на предмет наличия там чего-то особенно подозрительного.

— Виталь, что видишь? — обратился главный к тем, кто был сейчас в шахте.
— Стены, вода везде...
— Сколько?
— Сантиметров сорок внизу, но грунт не ровный.
— Пока, ничего... — заключил Гена.
— Если, был потоп, то ничего не найдём. — Предположил Смирнов.
— Отойдём... — предложил брату Гена.

Сергей, одобрительно кивнул и они отошли в сторону.

— Тогда, может объяснишь какого лешего мы тут яйца морозим? — негодуя поинтересовался Гена, когда они отошли подальше.
— Рад, что ты спросил... «На меня вчера подъёмник упал», —достав из пачки сигарету сказал Сергей.
— Ты говорил...
— Так вот, я думаю ему помогли. — закурив предположил Смирнов.
— Кто?
— Он...

Изумлённо глядя на младшего брата, Гена повёл глазами, озираясь по сторонам.

— Спокойно. Не надо, не смотри... Он сейчас здесь... На подъезде, машина с выключенными фарами, это он. Следил за мной, вчера и сегодня. И сейчас за мною наблюдает...

Обескураженный Гена, хотел было сорваться с места и дать команду оперативникам к задержанию.

— Не дергайся. — скомандовал Сергей. Мы возьмём его вдвоем, ты и я. Не кто не должен догадаться, о том, что мы о нём знаем... Пускай все продолжают работать, медленно и печально. Я сейчас пойду выманю его, а ты, через пять минут садись за руль и гони его в лоб на меня.

Гена, согласно кивнул и пожав руки, братья сделали вид, что они будто бы попрощались. После чего, Смирнов сел в машину и поехал прочь, с места проведения следственных мероприятий. Следивший за ним человек, также запрыгнул в авто, и последовал за ним.

— Я его вижу... — информировал брата Гена, преследуя незваного гостя. Наблюдая где-то в полукилометре два красных огонька
— Гони его на меня...
— Хорошо. — сказал Гена и вдавил педаль в пол.

Машина в доли секунды сорвалась с места и два красных огонька впереди, стали стремительно приближаться. Но, затем, что-то пошло не так, вероятно поняв, что его преследуют, неизвестный погасил свет, оставив своего преследователя в недоумении.

— Да. — ответил на входящий звонок Смирнов.
— Я не вижу его, не знаю куда он мог свернуть. — констатировал Гена.
— Ищем, он где-то здесь. — процедил Сергей, озираясь по сторонам в кромешной темноте.

Здесь было всего два возможных пути, для отступления. Если, конечно, этот кто-то не свернул на бездорожье. Но этот сценарий, был маловероятен. Поэтому понимая, что здесь, в случае чего его подстрахует Гена, Сергей свернул на менее популярную грунтовую дорогу и был таков.

— Гена, я на грунтовке, а ты давай гони к переезду. Деваться ему некуда. Других путей отхода, у него нет!
— Хорошо...

Чутьё и в этот раз, не подвело Смирнова. Через каких-то несколько сот метров, он увидел несущейся к спасительному переезду черный седан с выключенным светом фар. Действовать нужно было быстро и решительно, и решение пришло в моменте, само собой. Ударив по газам, понимая, что это единственная возможность взять, "подозреваемого" пока, тот не свернул на оживленное шоссе. Где уже и поминай того, как звали, Сергей, не сбавляя скорости, следуя с противоположной стороны проезжей части, протаранил по касательной авто заходившее на поворот. Седан, круто развернуло, и вынесло на обочину. Потерявший управление автомобиль следователя, по инерции проехал ещё пару сотен метров, и лишь потом остановился, ударившись в ограждение. Удар не был достаточной силы, чтобы сработали подушки безопасности, но ударившись грудной клеткой о руль, Сергей был не в форме продолжать преследование. Не в силах, выбраться из машины, Смирнов мог отчётливо видеть, как подозреваемый в чёрном балахоне выбирается из покорёженного седана. И только одна мысль в этот момент затмила собой всё сознание следака. Ну вот и всё, я упустил его!

— СТОЯТЬ! — послышался окрик Гены, где-то позади. — Эй... ты как в порядке?

Брат подоспел вовремя. Помогая Сергею открыть боковую дверь.

— Я нормально... Гена, давай за ним. — выбираясь из салона, слабым голосом сказал Сергей.
— СТОЯТЬ! — выкрикнул Гена ещё раз, и бросился вдогонку за человеком в чёрном балахоне.

Понимая, что тягаться в скорости с подозреваемым он не сможет, Гена выхватил табельное оружие и ещё раз крикнул тому в след.

— СТОЯТЬ! Стрелять буду!

Подозреваемый не как не отреагировал на предупреждение Гены, всё продолжая взбираться вверх по склону, и тогда прозвучал один, единственный выстрел, что заставил неизвестного, упасть лицом на землю. Стрелял Гена, однако, это был предупредительный выстрел в воздух. Но, этого выстрела, оказалось достаточно для того чтобы подозреваемый остановился, тем самым выполнив указание полицейского.

— СТОЯТЬ!
— ВСТАЛ!
— РУКИ ЗА БОШКУ!

Человек в чёрном балахоне следуя указаниям, медленно выполнял все распоряжения Гены.

— РАЗВЕРНИСЬ!

Неизвестный развернулся к нему лицом и снял с головы капюшон.

— Тфу, ты бл***ть! — выругался Гена.
— Что, такое? "Что-то не так? " —недоумевая спросил Сергей, подоспев к брату, тяжело дыша и откашливаясь от всей этой погони.
— Я его знаю, "папарацци" местный... Ты какого хрена там делал?
— Гулял... — ответил мужчина.
— А бежал чего?
— А вы чего гнались?
— Ща как дам тебе... — не сдержался Гена, надевая наручники на мужчину.
— А чё ночью ищите? Днём же удобнее... Или, вы, его выманиваете? —
— Я думал ты с прессой договорился! — возмутился Сергей.
— Это не пресса. Это Вова "телек"! — проводя обыск задержанного раздраженно ответил Гена. — Он блоггер местный... Работал на местном кабельном телеканале. Потом, его оттуда поперли. Он обиделся, блог свой завёл, теперь ху***ню всякую снимает, про губернатора, про Хрустальное Озеро. Я ведь защищал его, чтобы башку ему не проломили... Всё "телек" закрылась твоя лавочка. "Садись! "—сказал Гена, усаживая в машину задержанного блогера.
— Ладно, поехали в отделение. — сказал Смирнов, усаживаясь в машину брата.
— Не переживай за свой автомобиль, утром я наберу ребятам. Они всё сделают, будет как новая. — сказал Гена.
— Ну, спасибо. — скривившись от головной боли после столкновения ответил Сергей.
— Пожалуйста. — сказал Гена, трогаясь с места.

Утром, находясь уже в отделе, Сергей наконец посмотрел записи, что сделали спелеологи, исследуя шахту. С технической точки зрения, бригада отработала на совесть, но у Сергея Смирнова всё равно остались к ним вопросы. А особенно в части того, почему они остановились у самого входа в забой...

Оправдания спелеологов, о том, что мол "там хлипкие опоры, и аварийные конструкции" его явно не устроили. Успокаивать всех участников спора, пришлось Гене...

Закончив с видео поисковой операции, Сергей, чувствуя себя немного подавлено. Приступил к допросу подозреваемого.

— Может хоть наручники снимите? Жмут, сильно. — показывая скованные руки, попросил "телек".
— А это, как договоримся! — заключил Смирнов.
— Давай рассказывай...
— Что рассказывать -то?
— Правду...
— Какую правду?
— Прошлой ночью, ты пытался убить меня пока я находился в шахте. Зачем?

Потупив удивлённые глаза на следователя "телек" ошарашено спросил следователя:

— Чего..? Какой убить..? Я просто следил за тобой... Пошёл до входа в шурф,* потом, сел в машину, и уехал. Всё... Какой убить..? — запротестовал Вова.
— Где его камера? — поднявшись с места спросил Смирнов, других оперативников.

Ему принесли видеокамеру, где на видео, было отчётливо видно, что "телек" не врет.

— Вот, видишь... — комментировал снятое видео блогер. — Хочешь дальше промотай, и сам всё увидишь...

Коломиец прокрутил запись ещё вперёд, где было отчётливо видно, что блоггер не врёт.

— Ну вот, а дальше ты полез в шурф. — не унимался "телек". — Я же не псих, чтобы лезть в аварийную шахту... Сел в машину и уехал. Вот и всё...

Поняв, что его подозрения на счёт "телека" беспочвенны. Смирнов достал ключи и самолично освободил задержанного.

— Спасибо... — потирая затёкшие запястья произнёс Вова "телек".
— Пожалуйста, можешь быть свободен.
— Чё, мне даже по почкам не насуешь? У вас в Москве, все такие деликатные? — иронично спросил "телек".
— Вот они бы настучали... — кивнул Сергей, в сторону кабинета своих так сказать "сослуживцев". — А вот я, немного по-другому работаю. Ты мне, а я тебе... Я уже пятнадцать лет тут варюсь, и знаешь, что я понял? Все всё видят, всегда. Только не хотят говорить, не хотят лезть, но всё всегда вылезает. Так что давай дружить... — заключил Сергей.
— Подожди. — озираясь по сторонам начал Вова "телек". — Они все тут повязаны брат твой, губер и "Барс". Бизнес, нелегальный... Они не любят две вещи, шум и чужих. Была бы у них возможность, они бы этого пацана несчастного, закапали и забыли. Поднимешь шум, грохнут обставив всё так, что никто не кто не подкопается...

В коридоре послышались чьи-то оживлённые шаги.

— Спокойной... Просто, сидим. — предостерёг собеседника следователь. — Ладно, спасибо. А теперь иди домой Вова...
— Хорошо.

Вернувшись в кабинет, Сергей сел в кресло и задумался, над тем, что сказал ему Вова "телек". В сущности, то, о чем рассказал ему "телек" не как его не удивило. Ровно с тем же самым, Сергей уже сталкивался ранее. Меняются лишь люди на местах, уклад же остаётся неизменным...

— Вот, статистика за тридцать лет как ты и просил. — неуклюже семеня, подошёл к нему хмурной Анатолий, передавая Сергею папку с материалами. — Пропавшие дети по области, двести семь душ. До, Просевича и после... — добавил Шкрек, косвенно указывая Смирнову на его личную драму пережитую Сергейм, когда-то в детстве.

Следователь, взял папку и мельком глянул материалы.

— Выдели мне потенциальных жертв, мальчики и в теории девочки, в возрасте от восьми до пятнадцати лет. — протянул обратно папку с материалами Сергей.

Анатолий нехотя, взял папку и скорчив недовольную гримасу, удалился к себе.
Как раз в этот момент, в кабинет зашёл Гена, вместе с бригадиром команды спелеологов.

— Завтра продолжаем! — как не в чем не бывало сказал тому Сергей.

Мужчина вновь, резко вспыхнул.

— Я же вам уже говорил, что дальше не пройти!
— Я наберу. — вмешался Гена хлопнув по плечу, спелеолога.

Тот молча кивнул и пожав Гене руку, попрощавшись с остальными, удалился прочь.

— Из-за одного твоего чутья, я людей в шахту не поганю... — подойдя к Сергею совершенно искренне сказал Гена.
— Гена, но ведь там кто-то был... — возразил Сергей.
— Дай мне ещё что-нибудь, и тогда я подумаю!
— А может ты что-то другого боишься, может у тебя свой интерес в шахтах? — не сдержался Смирнов, от подобной постановке вопроса старшим братом.
— Дай мне, за что зацепиться, и я тогда подумаю... — сдерживая подступающий гнев и возмущение, чеканя каждое слово, глядя в пылающие гневом глаза брата, произнёс Гена.

• • •

Лёжа в своей кровати Алёна, проснулась посреди ночи, от постороннего шума внизу. Мужа рядом не оказалось, что было очень странно для Гены, так как он редко когда задерживался настолько долго на работе, что даже не приходил домой переночевать. Понимая, что, кроме неё, в доме ещё дети. Женщина не стала испытывать судьбу, а встав с постели, тихо на мысочках, проследовав в гардеробную. Ввела пароль от сейфа, и когда тот отворился, Алёна достала пистолет. Живя в большом роскошном доме, нужно быть всегда готовой к тому, что кто-то из тех кому в этой жизни повезло чуть меньше, решиться покуситься на твоё имущество! Проверив наличие патрон в барабане, Алёна, стала спускаться вниз к источнику посторонних звуков. И когда достигла кухни, услышала знакомый уставший голос мужа.

— Не стреляй, пригожусь...
— Ну, ты даёшь. — потирая глаза, сказала Алёна

Гена сидел за столом, на котором стояла недопитая чекушка. Раньше, муж не когда не пил в одиночку. Такое, состояние мужчины, не могло не насторожить Алёну. Она поставила оружие на предохранитель и села рядом не сводя обеспокоенных глаз с мужа...

— На выезде всю ночь. — устало пожал плечами Гена, и опрокинул в себя чекушку.
— Ты раньше не когда не пил один... Из-за него нервничаешь?
— Алёна, он мой брат! — не сдержался Гена.
— Тише... тише... детей разбудишь.

Гена замолчал, вопросительно глядя на жену.

— Гена, ну я же о тебе сейчас думаю.
— Если думаешь обо мне, то мы можем этой темы больше не касаться?
— Ладно. — согласно кивнула женщина.
— Спасибо. — ответил Гена, и положив свою руку поверх её.

Алёна одобрительно кивнула, и встала с места. Тем временем, Гена налил себе ещё и не желая, чтобы муж пил в одиночку Алёна взяла со стола наполненный стопку, и зажмурившись, опрокинула жидкость в себя. Ядреное пойло, растеклось жаром по горлу и она, чуть было не закашлялась, сдержав в себе этот позыв.

— Ладно, хватит тут сидеть, пошли уже спать...

И повинуясь просьбе супруги, Гена встал с места, и проследовал в их спальню на второй этаж.

• • •

Утром следующего дня, ранний телефонный звонок разбудил Гену. Звонил его брат Сергей.

— Алло...
— Гена, вставай. У нас совпадение по ДНК, мальчика, тело которого нашли в Озере. Повезло...
— Кто?
— Дмитрий Лисовец, был в базе по разбою, с применением оружия. Амнистирован в 2016-м, живёт с сыном десяти лет. Со слов Лисовца, сын уехал... Думаю, его тело вы и нашли в Озере. Угол Космонавтов и Пятидесятилетия Октября, присоединишься?
— Да... — нехотя ответил Гена, и положил трубку.
Они встретились в условленном месте, больше походившем на заброшенное захоронение, ветхого жилья полуразвалившегося советского наследия. Дома, были ветхими настолько, что казалось, будто единственными обитателями всего этого унылого "социализма" с яркой эпитафией из красного кирпича, могли быть лишь крысы, шнырявшие то тут, то там, но уж не как не люди.

— Как с машиной разобрался? — поинтересовался Гена, памятуя о старом милицейском УАЗике, что дал брату взамен его покорёженного авто.

— Главное ездит. Что с моей?
— Ну, сказали, что постараются починить как можно быстрее. Но, ты тоже, поосторожней пожалуйста. Да... У меня здесь полиция, а не таксопарк...
— Удивительно, как здесь ещё люди живут... — дивился Смирнов уведённому здесь.
— Крысы, живут... Есть крысы, значит есть и люди. — подметил Гена.

Они подошли к покосившемуся дому, больше походившем на барак, чем на жилое помещение.

— Не уверен, что здесь кто-то живёт?
— Вот, за одно и проверим. — ответил Гена и несколько раз постучал в старую деревянную дверь, выкрашенную ярко синим цветом, местами отлупившейся за давностью лет краской. Тишина...

— Ну... Что я тебе говорил... — вмешался Сергей, наблюдая за безуспешными попытками брата достучаться.

Но тут, внутри, послышался тихий шум. Заскрежетал дверной замок, и дверь с режущим слух скрипом отворилась. На пороге возник, неопрятный мужичок, средних лет, по всем внешним признакам, глубоко пьющий. Из одежды на мужчине были семейные трусы и тельняшка, свидетельствующая о том, что её обладатель некогда служил в вооружённых силах.

— Здравствуйте, Дмитрий Лисовец?
— Да... — прохрипел мужчина.
— Мы, из полиции. По поводу сына вашего. Можем войти?
— Ну, проходите...

Они вошли внутрь, в затхлое и ещё более унылого вида помещение, чем то, что было снаружи.

— Что он ещё натворил? — по-хозяйски, уперев руки в боки спросил Лисовец, а затем добавив. — Я за него не отвечаю, полгода не видел...
— А кто отвечает? — осматриваясь переспросил Гена.
— Все вопросы к ней...
— К кому?
— К матери его, супружнице моей дорогой!
— Дмитрий Андреевич, дело в том, что... — начал говорить Гена, но Сергей жестом прервал его.
— А почему вы думаете, что он у вашей супруги? — поинтересовался Смирнов у мужчины, нелепо натягивающего на себя штаны.
— Его здесь явно нет... Смотрите сами. — окинув воспалённым взглядом, своё жилище ответил Лисовец.
— А где нам её искать?
— Откуда мне знать, вы же полиция. Я за вас должен искать? Вот и ищите...
— И всё таки...? — спросил Сергей, окинув взглядом ряд пустых бутылок из под дешёвого крепкого алкоголя. — Может намекнёте нам... — достав свою фляжку "для горячительных напитков", и наполнив в пустой стакан Лисовца, спросил того следак.
— Она, конченая... Мефедронщица, она раньше здесь жила, а потом свалила, не знаю куда...
— Тогда, почему же он к ней ушёл?
— Потому, что папка плохой у него, я с него спрашиваю, за учебу, за спорт, за поведение...
— Когда вы его видели последний раз?
— Уже полгода не видел, говорю же... А что случилось-то...? — спросил мужчина, отхлебнув из стакана.
— А как он ушёл? — спросил Сергей, сознательно пресекая расспросы.

Гена, с пониманием взглянул на брата, который параллельно проводил осмотр жилища Лисовца.

— Взял ушёл... — раздраженно выпалил мужчина. — Да, обыкновенно, как обычно уходят, днём погулять пошёл велик свой взял и поминай как звали. Ночью не вернулся. Ну тут всё понятно, к ней свалил ...
— Когда это было? — поинтересовался Гена.
— Да, вроде семнадцатого апреля, я на следующий день, День Рождения праздновал, мне ещё получку дали, отметили с мужиками...
— А почему в полицию не заявили?
— Ааа, вот я заявил бы, и вы прям бросились его искать...

От сказанных мужчиной слов, у Смирнова на душе словно когтями по живому скребли. Он представил себе картину: как маньяк, тащит оцепеневшего от ужаса, напуганного ребёнка. И Сергей, словно сам, сейчас переживал весь этот дикий ужас, что довелось пережить мальчику. В то время как его с позволения сказать "папаша" бухал с друзьями и праздновал свой чертов День Рождения...

В то время, пока Гена допрашивал хмельного мужчину, Сергей осмотрел жилище этого индивида. Его внимание привлекла небрежно скомканная лежанка в самом углу комнаты. Постелено было как собаке... Скорее всего здесь и спал ребёнок. Смирнов опустился на лежанку, и прилёг, представив себя на месте этого бедного мальчишки, которому не повезло родиться в такой ужасной семье как эта.
Просунув руку под подушку, следователь извлёк оттуда перочинный ножик. "Зачем, десятилетнему пацану держать под подушкой ножик? " Ответ напрашивался сам собой. Смирнов как не кто другой, знал, что это такое, когда испытываешь первобытный страх перед тем, кто тебя угнетает. Поднявшись с лежанки, Сергей обратил внимание на армейский ремень, что демонстративно весел на стене, напротив.

— Раньше сбегал, но всегда возвращался... И в этот раз, думал вернётся, как бегать надоест. — продолжал оправдываться Лисовец.
— Ты его бил? — спросил Смирнов.
— Твое какое дело! А..? — возразил мужчина. — Иногда, за двойку, ну это так, не то, чтобы прям бить... Человека из него делал...
— А что ты ещё с ним делал? — требовательно спросил следак.
— На что, ещё ты нах***й намекаешь!? — подскочив с места и схватив Сергея за грудки, выкрикнул Лисовец.

В этот момент, планка рационализма Сергея Смирнова, с треском пала, выпустив наружу его демонов...

Смирнов, схватил за шею явно уступающему ему в габаритах Лисовца, и прижав того к стенке, стал, что было сил душить того.

— Сергей, что ты делаешь? Прекрати! — кричал Гена, пытаясь оттащить брата.

Но, младший брат не как не реагировал! Он словно впал в ступор.
В этот момент, Сергей, душил не тщедушного забулдыгу Лисовца, который применял силу, считая, что таким образом он воспитывает ребенка, он душил своего личного демона, имя которому Марат...

Когда-то, для тринадцатилетнего Серёжи Пронченко, этот демон был вполне себе реален...

Когда Гене всё же удалось оттащить брата, Сергей словно вновь, упал вниз ударившись о твёрдую землю, и лишь после этого удара он сумел вновь прейти в себя.

Лисовец, медленно сползал по стене, держась за шею, откашливаясь, и ловя губами воздух.

— Всё, иди, подожди меня на улице... — попросил Гена, младшего брата. — Дмитрий Андреевич, мы здесь по тому, что мы думаем... — поправил себя он. Вернее, мы уверены в том, что нашли тело вашего ребёнка. — наконец выдавил из себя эти страшные слова Гена.

Страшный, нечеловеческий крик родителя, узнавшего о том, что его единственного ребёнка, больше нет в живых, сотряс стены этого захудалого жилища. Это был крик душевной боли, отчаяния и гнева, перерастающий в безутешный плач...

• • •

Собрав сейчас в отделе всех оперативников края, и области, начальник полиции Геннадий Пронченко и его родной брат, Московской следователь Сергей Смирнов, проводили подробный инструктаж сотрудников.

— Женя Лисовец, предположительно пропал семнадцатого апреля. Наша задача, восстановить этот день полностью. Его маршрут по картам, по минутам. Где был, что делал? Запись с камер видеонаблюдения, по маршруту его следования...
— Они столько не хранят. — вмешался в инструктаж, проводимый Смирновым, опер Коломиец.
— Значит, где остались. — сказал Гена.
— Взломать страницу в соцсетях, если, конечно, она у него есть. — продолжил Смирнов. — Соседей, друзей, одноклассников, учителей всех опросить. Тот, кого мы ищем, не рискует. У него всё продуманно до мелочей, он мог наблюдать не один день, как за Женей, так и за Витей Барановым, и его могли видеть...
— Так, вопросы? — поинтересовался Гена.

Никто, не чего не ответил.

— Тогда, работаем. — заключил Гена, и все сотрудники стали расходиться.

Тем временем, кроме Гены и Сергея, в кабинете остался ещё и Коломиец.

— Я по поводу отчима Вити Баранова...— начал свою речь опер.
— Так, проверяли его, он же чистый.
— Гена, ты учился бумажки смотреть, а я факты. Он приехал сюда семь лет назад из Лесичанска. Я позвонил им, и они сказали мне, чист действительно... Но рассказали за него, не знаю, может злятся на него за то, что он свалил оттуда... — опер замялся, но затем продолжил. — На него подавали за развратные действия, в отношении несовершеннолетнего, двенадцать лет назад. Дело закрыли, так как родители забрали заявление, но как мне сказали, что он откупился...
— Замещение объекта. — произнёс Смирнов, поднимаясь с места.
— Чего? — переспросил Коломиец.
— Переезжает сюда, женится на разведёнке, усыновляет мальчика, растит, чувствует тягу, понимает, что, если возьмёт близко погорит. Заходит из далека, работает по такому же типу. Мальчик худой, проблемный, возраст десять лет...
— Мда... Чтобы свой интерес скрыть, берёт жену. — заключил Гена. — Ну а потом, уже берет пасынка...
— А ты почему при всех сотрудниках не сказал? — поинтересовался Сергей у Коломийца.
— Он, мой сосед... Ну, слухи то разные ходят. А если это не он? В этом случае, получается, что я просто сдам человека. А мне здесь жить...
— Скажись больным, иди домой и наблюдай за ним. Куда едет, куда ходит, что делает. Ясно...?
— Вполне.

Гена согласно кивнул, и Коломиец ушёл.

— Гена, я ушёл... Будем на связи. — закуривая сигарету сказал Сергей.
— В смысле... Ты куда? — возмутился Гена.
— В школу.
— Вернёшься ещё?
— Нет... — ответил Сергей, выпуская сигаретный дым из лёгких. — У меня потом ещё дело. — ответил следователь, захлопывая за собой дверь кабинета.

• • •

Подъехав на служебном УАЗике к школе, Сергей Смирнов остановился неподалёку, таким образом, ему был виден весь школьный дворик. Вначале, тот пустовал, но после шестого урока прозвучал звонок и учащиеся школы номер четыре, гомонящей толпой выскочили на улицу. На улице, было уже тепло и девчонки ходили в форме и легких курточках. Мальчики в рубашках с короткими рукавами и брюках...

Липкий страх, пробежал у него по спине, и Сергей почувствовал легкое возбуждение. Он надвинул бейсболку на глаза, и представил картину из своего детства.

Когда, он как бы случайно встав под лестницей и незаметно подняв голову вверх, разглядывал белые трусики, мелькающие между аппетитных женских ножек. В старших классах длина всего этого одеяния была таковой, что платья девочек, как правило едва доходили до середины бедра и открывали голодным взорам ребят, округлые коленки и крепкие бедра их обладательниц. Для лучшего понимания особенностей полового воспитания в 90-е годы, (время смуты и падения культурных ценностей — где как известно, "секс" уже был, и во всю популяризировался). В это время, школьная форма девочек, представляла собой следующее сочетание. Черное или коричневое платье с белым или черным передником. И многие, сексуальные фантазии мальчишек, были связаны именно с этой школьной формой...

Ровно как тогда, так и сейчас, Сергей, воспользовался своей богатой фантазией, пытаясь довести себя до нужного градуса возбуждения. Это состояние, было сродни тому, в котором пребывает тот, кто выходит на "охоту", хищным взглядом наблюдая за резвящейся детворой, выбирая себе вожделенный объект...

И Сергей, почувствовал это состояние. Ослабив ремень, он запустил руку в штаны, и сжимая плоть, ощутил, как напрягся член в штанах. Однако, для поддержания этого состояния, ему нужны были и другие образы, те самые, что заставили бы его, выйти из себя, разозлиться, и они прешли сами собой. Ему вспомнилась Милана, и их порочная связь...

Как закатив глаза от удовольствия и, не имея возможности стонать, она ласкала язычком головку его члена. Быстрыми движениями щекоча уздечку и снова возвращаясь к головке. Потом заглатывала его глубже, насколько позволяло строения её горла, не забывая, даже в такой момент работать язычком. Сергей представил себя, как в порыве гнева и желания, закончить эту сладостную пытку, жестко насаживал её голову на член. Где Милана, не имея возможности сопротивляться, захлебываясь и тяжело дыша, с размазавшейся тушью по глазам, покорно выполняла всё, что он с ней делал в тот дождливый вечер...

Достигнув нужного психологического состояния, Сергею осталось лишь одно, выбрать подходящий объект в качестве "наживки"! Сделать выбор было не сложно, ведь он уже «охотился», используя подобный метод — когда ловишь "зверя" на "живца".

Ждать ему пришлось не долго... Потенциальная жертва, нашлась сама собой! Ей оказалась, светловолосая девчушка одиннадцать-двенадцать лет, одетая в синюю школьную форму. Девочка была одна, рядом с ней не было ни друзей, одноклассников ни взрослых, она беззаботно шла по асфальту болтая ранцем, перекинутым через одно плечо...

Проехав немного вперёд, он обогнал идущую по асфальту девочку, и остановившись неподалёку, вышел из авто, надвинув бейсболку на глаза, открыл боковую дверь, всем видом изображая, что он увлечён наведением порядка в салоне авто. Но, как только девочка поравнялась с ним, Смирнов, резко развернувшись схватил её, и зажав рот ладонью стал запихивать оцепеневшую от страха школьницу в салон УАЗика. Прохожие, на глазах которых происходил подобный беспредел, среагировали быстро! Кто-то из женщин закричал, а какой-то мужчина, ещё и бросились на перерез автомобиля следователя. Смирнов, отпустил девочку, и сев обратно в машину, по добру, поздорову, уехал прочь с места происшествия. Возможность беспрепятственно, при свидетелях схватить ребёнка была упущена. У него не получилось... Следовательно, подумал Смирнов, преступнику тоже было бы не с руки похищать ребёнка средь бела дня, на глазах у такого количества свидетелей. Поэтому, сделав большой круг по шоссе, он вернулся обратно к школе, и стал высматривать другую жертву.

Кучерявый мальчишка, примерно того же возраста, что и та девочка, привлёк его внимание. Главным образом тем, что мальчик был один, и держался в стороне от других ребят. Только в этот раз, Смирнов решил действовать иначе.

— Привет, что изучаешь, флору или фауну? — поинтересовался мужчина, подойдя к сидящему на траве мальчику.
— Да, ничего я не изучаю... Просто сижу... — ответил мальчик, опасливо глядя на незнакомого мужчину.
— Ты тут далеко живёшь?
— Да нет, на Липнихта...
— Серьезно?
— Да...
— Слушай, мне там дом нужно один найти, не поможешь? А я тебя подброшу...

Мальчик ещё раз посмотрел на незнакомого мужчину в бейсболке и отрицательно покачал головой.

— Из-за них идти боишься? — спросил Смирнов, указав в сторону кучки старших по возрасту ребят, расположившихся у стадиона на противоположной стороне поля.

Мальчик, посмотрел в сторону их компании и опустил глаза.

— А знаешь... У меня тоже такие же проблемы в детстве были, я ведь тоже в этой школе учился. Правда, давно это было... Ну, вот вырос, и теперь всё тоже самое... Ну, правда теперь, я с училкой одной встречаюсь... Ирина Владимировна Крупеникова, может знаешь...?
— Хм... — улыбнулся мальчик. — Химичка...
— Угу... Ну чё, поехали? Вон там машина. — кивнул Смирнов, указав в сторону стоявшего неподалеку УАЗика.

И на этот раз, мальчик согласился.
Смирнов сопроводил его до машины и предусмотрительно открыл боковую дверь. Мальчик сел, на переднее пассажирское сидение, и захлопнув за ним дверь, следователь бросил взгляд на бесцельно слоняющегося возле школы охранника. Тот их не видел, он даже глазом не повёл, когда взрослый незнакомый мужчина усаживал в машину ребенка. Сев за руль, Сергей, включил зажигание, и завёл двигатель.

— Ты только пригнись, чтобы они тебя не видели. — сказал Сергей, мальчику.
— Угу... — отозвался тот, и пока мужчина выруливал с прилегающей к зданию школы дороге, мальчик сполз вниз на переднее сидение, так чтобы его не кто здесь не увидел.
— Вылезай... — улыбнулся ему мужчина, когда они выехали на шоссе. — Ну ка, дай пять! — протянув ученику ладонь, улыбаясь сказал следователь.

И довольный собой, мальчик отбил пятюню своему новому знакомому.

— А если бы они тебя поймали, чтобы тогда сделали? — улыбаясь спросил Смирнов.
— Эх... Деньги бы отобрали... Подсрачников надовали бы... — ответил мальчик.
— Сурово... А знаешь что?
— Что?
— А я тебя отвезу в лес... И закую в цепь... И такое творить буду, что ты будешь молиться, о тех, как ты говоришь подсрачниках, думая о том, зачем я сел в эту машину, и какого черта не выпрыгнул! — продолжая ехидно улыбаясь сказал мужчина.

Ни живой ни мёртвый от страха, бледный мальчишка был даже не в силах закричать. Он мог лишь плакать и жалобно скулить, с низу вверх глядя на этого страшного незнакомого мужчину в серой бейсболке.
Мужчину, что сейчас, увозил его в пугающую неизвестность...

Но, вдруг машина неожиданно остановилась, и в этот миг, мальчик по-настоящему понял, что ему пришёл конец! Вся жизнь как миг пронеслась у него перед глазами, как вдруг мужчина ровным тоном сказал.

— Вали от сюда... Бегом! — скомандовал Смирнов.

Но мальчишка не среагировал, он всё продолжал плакать и скулить вцепившись в сидение. Тогда мужчина вышел из машины и обойдя авто, рывком открыл пассажирскую дверь, схватил ребёнка за руку и выволок из салона.

— Проваливай отсюда! Проваливай отсюда на...уй!!! — кричал мужчина в след улепётывающего со всех ног ребёнку.
— Ты что тут делаешь!? — откуда ни возьмись выскочил школьный охранник.
— Я-то бл...ть работаю! — сорвав с головы бейсболку, и швырнув в подбежавшего к нему мужчине, орал Сергей. — А ты!?

Охранник застыл на месте, выпучив растерянный взгляд на Сергея, распознав в том полицейского, что ранее приходил в их школу.

Харассмент — приставание. Поведение человека, причиняющее неудобство или даже вред другому человеку, нарушающее неприкосновенность его частной жизни.
Спелеологи — это исследователи пещер. Они открывают новые подземные ходы, добывают образцы воды, породы, насекомых, проводят под землей эксперименты.
Сонм — м. сонмище ср. также церк. сонмица ж. (от соимать, сойм, суем, сейм и пр., см. снимать) сход, съезд, собор, собрание, сборище, сходбище; либо толпа, куча народа.
Пасхалки — это секретные послания в фильмах, видеоиграх, компьютерных программах и даже в технике. Найти их может только внимательный и любознательный человек.
Шурф — небольшой или пробный раскоп в археологии или почвоведении. Во взрывном деле шурфом называют подкоп под взрываемый объект, стену или дамбу, для закладки заряда взрывчатого вещества.