ХРУСТАЛЬНЫЙ

Гоpод сказка, гоpод мечта,
Попадая в его сети, пpопадаешь навсегда...

Вячеслав Петкун, гр. "Танцы Минус".

Наши дни, Хрустальный. Место преступления, дом "Просевича".

Смирнов сидел на корточках возле очерченного белым мелом следа, тела одного из убитых в доме мужчин, и разглядывал детали с присущим ему невозмутимым любопытством. Люди в форме, снующие туда-сюда, всё ещё проводили следственные действия, не обращая внимания на странного и молчаливого следователя из Москвы.

"Да..., здесь была настоящая бойня". — подумал он. "Видимо, этот бедолага был первым, кто встал на пути убийцы. Судя по обилию крови на полу, убийца не оставил ему никаких шансов!"

В своей работе, Смирнов любил тишину, и совсем не любил когда его, одолевали бесчисленными, ненужными расспросами. По части подобных случаев, у него всегда находилось, что ответить, чтобы от него отвязались.

"Как это удобно работает", — думал Сергей. — "Когда не хочешь, чтобы тебя донимали расспросами, всё что нужно сделать, это достать, и показать служебную ксиву, попросив при этом не беспокоить тебя."

— А куда увезли тела? — поинтересовался Смирнов.

Молчание, никто не ответил, делая вид, что не расслышали его вопроса.

"Ох уж мне эта провинциальная публика, обидчивые какие!!! Стоит лишь обозначить дистанцию, указав на то, что панибратство в моей работе не пройдёт, и вот они уже как малые дети щеки дуют!"

Не получив ответ на свой вопрос, он повернулся в сторону мельтешащих здесь и там людей, чтобы ещё раз задать его. Однако сам, осекся на полуслове. В гнетущем молчании, словно из другой, параллельной вселенной, на него взирали удивлённые глаза старшего брата. Не того самого Генки, образ которого он помнил из юношеских воспоминаний. Нет. Сейчас, на него смотрел другой человек, возмужавший, повзрослевший, располневший, уже без щегольской ухмылки на лице. И только одни глаза, и выразительно глубокий взгляд, выдавал в нём того юношу, которого Сергей знал когда-то...

— Оба тела в городском морге, заключение по характеру нанесённых ран, нам необходимо получить у нашего эксперта! — прервал молчание Гена.
— Хорошо. Где находится городской морг?
— Ты на машине? — переспросил брат.
— Да.
— Поедешь за мной, я как раз сейчас туда.

Сергей не чего не ответил, лишь утвердительно кивнул.

— Кто обнаружил тела? — спросил Смирнов.
— Следственно-оперативная группа, они прибыли на место где-то через пол часа после случившегося.
— Однако... — покачал головой Смирнов.
— Это тебе не Москва, у нас райотдел, в 45-и километрах находится. — как бы оправдывался Гена. — А этот дом, будь он не ладен, облюбовали местные тинейджеры и маргиналы, у них тут как мёдом намазано... Вот, на прошлой неделе одну такую парочку любителей острых ощущений приняли... Зато теперь, после устроенной тут бойни, все сразу вспомнили Просевича!
— Хм... — нахмурился Смирнов.
— Нам бы поговорить... — добавил Гена.
— Вот, на месте и поговорим. — ответил Сергей, поднимаясь с места и направляясь к выходу.

Гена, изумлённо посмотрел на младшего брата, вроде бы это он, а вроде бы и нет. От этого человека просто сквозило отрешенностью и безразличием.

"Как то, уж совсем не по-братски". — подумал Гена, но в слух конечно же не сказал.

Подойдя ближе к Гене, Сергей остановился напротив, и произнёс достаточно тихо, но внятно. Так, чтобы другие его не слышали.

— Гена, давай опустим эту прелюдию. Я тут исключительно по делу.

И немного помолчав, подбирая нужные слова, продолжил.

— Формально, главный я, но я примерно понимаю, как меня воспримут местные, и у меня нет не времени ни желания, строить твоих людей, поэтому работаем вместе. Здесь, моя задача, следующая: "я помогаю вам найти пропавшего мальчика, и обезвредить преступника" не более... При этом, мне четко дали понять, что это дело должны раскрыть местные... А я вроде как просто помогаю!

Гена, не чего не ответил, он понимал расстановку сил, «правила игры» и весь подтекст. А также, тот факт, что данный расклад его вполне устраивает.

— Ладно, — ответил он. — Поехали, проясним детали этого дела.

Истоми, невозмутимо проследовал к выходу и сев за руль своего видавшего виды Hyundai, поехал рассекая пыль грунтовых дорог в след за белым внедорожником старшего брата.

•  •  •

Уже на месте, они ознакомились с заключением эксперта криминалиста, в котором значилась следующая информация:

Глушко Валентин Богданович. Местный житель, мужчине 43 года, умер в результате потери крови и многочисленных колото, режущих ран не совместимых с жизнью. Всё произошло очень быстро, шанса спастись у него практически не было.

Второй, полицейский.

Бойко Степан Анатолиевич. Сотрудник полиции, мужчине 39 лет, на теле жертвы так же множество порезов, но всё же причиной смерти стало ранение в область сердца. Сравнивая оба эти убийства между собой, в случае с Глушко, здесь было очевидно, что убийца действовал решительнее, так как убийство полицейского явно не входило в его планы. Тут, преступник скорее действовал интуитивно, по ситуации. По характеру нанесённых ран и увечий, чувствовалась рука профессионала, ну или по крайней мере человека, который занимается этим не впервой.

Перед тем как уйти, Смирнов, задал ещё некоторые уточняющие вопросы, эксперту криминалисту.

Его не отпускала мысль, что целью убийцы, если тот конечно действовал один, была вовсе не сакральная жертва в лице Глушко, и уж тем более не убийство полицейского. Но зачем, тогда, убийце столько смертей и шума? Если, целью было просто похитить мальчика. Однако, была ещё одна деталь, которая не давала ему (Смирнову) покоя, это случай, о котором поведал ему эксперт в их приватном разговоре. Как оказалось, пару месяцев тому назад, после сезона сильных дождей, в "Хрустальном озере", было обнаружено изувеченное тело мальчика, в возрасте от десяти до одиннадцати лет. На теле мальчика отсутствовали глаза, гениталии, были вырезаны, как и все внутренние органы, анализ ДНК не чего не показал, кроме одной странности, повышенного подкожного содержания соли! В то время, в городе проходили выборы мэра, поэтому случай этот с подачи высшего руководства, очень быстро замяли...

В это время, Гена ждал брата в коридоре. Он (Гена), спешил, ведь их с Сергеем уже ждал мер города, для личной, конфиденциальной встречи.

На встрече, с нынешним мэром города, Горюшко Артёмом Петровичем, слушая его, Смирнов, не как не мог привыкнуть к «птичьему языку» местного градоначальника.

"Почему нельзя называть вещи своими именами?"

Ему (Смирнову) конечно же не впервой было общаться с чиновником местного разлива, да что там говорить, по роду своей деятельности, ему много с кем приходилось общаться. Но, вот, сегодня, после двух суток за рулём, понимать эту степенно, витиеватую манеру речи, его воспалённый мозг просто напросто отказывался. Что, в свою очередь невольно вызывало, придурковатую улыбку на лице столичного следователя.

— Ситуация, Сергей... ну, сам понимаешь... Нет, ну не то чтобы мы тут это... Ну, как земляк... Я со своей стороны как мэр... Ты только скажи... Ну, и ты тогда, сам понимаешь...

Когда Смирнов уже совсем не мог сдержать смешок, до него наконец дошло. Что, находясь в кабинете начальника полиции, Горюшко, просто на просто боится сболтнуть лишнего. За что его, как должностное лицо (мэра города), в случае чего, могли шантажировать или привлечь к ответственности.

— Прости... Прости-ТЕ... — поправил себя Сергей. — Не понимаю вас.

В конец посрамленный мэр, в недоумение посмотрел на Гену, явно ища в его глазах поддержки. Но не найдя в глазах начальника полиции понимания, Горюшко зашёл уже по-другому.

— Через пару месяцев выборы, а цифры по региону, не туда, не сюда...  Так что если губера, того... То и нас, это самое... И меня, и брата твоего... Сам понимаешь. Так ясно?

Смирнов кивнул в знак согласия, невольно ловя себя на мысли, о том, насколько же здесь все повязаны.

После недолгих расшаркиваний с мэром, их встреча закончилась, и Сергей обратил внимание как много было фотографий у брата в кабинете. Вот, Гена стоит в компании с первыми лицами города, тем же самым мэром и другими, как показалось Сергею, многие персонажи были ранее ему знакомы. На столе, за рабочим местом брата, стояли семейные фото, по всему вероятно с отдыха, жена, дети (мальчик и девочка), все улыбаются. Мгновения счастья, запечатлённые на фото. Идеальная семья! Самообман, или иллюзия счастья и благополучия...

•  •  •

Затем, Гена, повёл брата по отделам, представляя его своим сотрудникам. Для Смирнова, эта формальность, была самой утомительной и неприятной из всех возможных.

— Опа, вот те раз... Ждали крутого следака Смирнова, а приехал Серёга Пронченко. — выдал развалившийся в кресле Толя Шкрек.

Сергей, ещё по своей прошлой жизни знал этого обрюзгшего, неприятного мужчину, источающего зловонный запах, тогда Толя Шкрек, ещё не был главным дознавателем в отделе полиции, где начальствовал его брат Гена. А был он обыкновенной «шестеркой» у Семёна Борисенко, или «Барса», ещё одного местного отморозка, по части которого, Сергей не питал никаких иллюзий.

— Я-то, фамилию сменил, а ты смотрю изменился до неузнаваемости. Но, вот только не в лучшую сторону, разве, что ещё в ширь раздался. — поприветствовал того Смирнов.
— Угу... дела. — только и ответил Шкрек.

Выпад Сергея, явно его задел. На подобном замечание, ядовитая улыбочка исчезла с физиономии Толи. Сменив, ухмылку на презрение. Это легко читалось у него во взгляде.

Находясь здесь, Смирнов испытывал чувство дискомфорта, ощущая на себе многочисленные любопытные взгляды, шепотки и смешки за спиной. Сергей, конечно же делал вид, что нечего этого не видит. Он, не питал иллюзий, о том, что случившееся здесь, с ним в детстве, забудется просто так. Он как никто другой знал, что детские травмы оставляют след на всю жизнь.

— Так внимание! — сказал Гена.

Пока Сергей, прикреплял фото пропавшего мальчика к доске.

— Если по классике, то думаю, что у нас есть две-три недели, это максимум, до того, как он избавится от мальчика. В любом случае, если тот, кто устроил эту бойню, похитил и не убил Витю, значит, он преследовал какую-то иную цель. И именно это, нам с вами, и предстоит выяснить. Повторюсь... У нас есть возможность спасти жизнь Вити Баранова! Я хочу, чтобы все поняли, если он учует малейшую опасность, он избавится от ребёнка, поэтому, никаких контактов с прессой и подробностей близким...Кстати, кто родители?
— Неблагополучная семья, мать пьёт... Отец с ней не живет, убитый мужчина отец мальчика. Сейчас, мать мальчика живёт с другим. — ответил Гена.
— Понятно... Опросите местных, которые живут в окрестности пяти- семи километров. Люди, машины, которые видели за последние четыре дня. Они наверняка, что-то слышали... Может, кто-то что-то знает, того, чего не знаем мы.
— Уже опросили.
— Ещё раз. Люди часто забывают подробности, не звонят, не хотят связываться... Соберите все записи с камер на дорогах и заправках... Отдельно, отмечаем дома, где проживают одинокие мужчины, от двадцати до пятидесяти лет, с личным транспортом... Он, местный...
— А с чего такой вывод то? — поинтересовался Толя Шкрек
— Убийца гедонист*, он не вывозит тела и не избавляется от них на месте... —Невозмутимо, ответил Смирнов. — Обращаем внимание на одиночек, на работе скорее всего подчинённый, возможно, есть своё дело, не слишком удачное... Возможно, заниматься чем то, что позволяет ему находиться рядом с детьми. Пройдитесь по школам, он мог предлагать детям сигареты, сладости, покататься... Дети о таком болтают! Они вообще знают больше, чем мы думаем... Дальше, нужна информация о всех жителях станицы и области с криминальной историей. Отдельно, увечья повлёкшие тяжкий и тяжелый вред здоровью, убийства, преступления на сексуальной почве, и состоящие на учёте в психиатрическом диспансере по половым профилиям. Плюс к этому, нераскрытые тяжкие преступления, преступления против детей. И статистика по пропавшим детям, в этой и соседних областях за последние тридцать лет...
— Со времён Просевича что-ли? — поинтересовался кто-то из оперативников.

Смирнов ещё раз посмотрел на всех собравшихся, а затем, продолжил.

— Я пресекаю все разговоры о Просевиче, он давно уже в могиле. Отрабатываем только реальные версии, а не гоняемся за призраками! Тот, кого мы ищем, действует совсем иначе.
— Так, вводная часть закончилась, все за работу! — похлопал Гена, сподвигая всех преступить к выполнению своих обязанностей.

После чего, дождавшись пока все разойдутся, посмотрел на Сергея, и спросил.
— Ну и как нам его взять?
— Никак... Проверки, рейды, камеры, мы обычно по ДНК их ловим, если повезёт.
— Но, у тебя же чутьё! — возразил Гена.
— Чутьё... — усмехнулся Сергей.
— Да! Ты же "Ловкача" остановил.
— Просто я охотился, там же где и он, на вокзалах. Изучал жертв. Все были одинаковые, темные волосы, худые, не старше семнадцати лет. Нужно хотеть того же что и он, по-настоящему сильно... И я хотел, представлял, что сделаю с этими девочками, почувствовал его голод, и мы встретились...

Гена, не чего не ответил, лишь усмехнулся.

— Тебя Алёна пригласила, жена моя. — уточнил он.
— Куда пригласила?
— К нам в дом, на ужин, ты и так в гостинице поселился, люди не поймут...
— Знаешь, Ген, мне как-то до людей... Сам придумай что-нибудь, хорошо?
— Ну как знаешь, если вдруг передумаешь мой телефон у тебя есть. — ответил Гена, с досадой посмотрев на брата, после чего ушёл.
— Хорошо... — сказал ему в след Смирнов.

"Семья-это какая то общая ложь..." — думал Смирнов. Родственники почти всегда недолюбливают друг друга, и мир можно найти только среди незнакомых людей с близкими по взглядам, и не обремененными семейными лицемерными узами.
Ещё раз окинув взглядом кабинет, Сергей посмотрел на фото Вити Баранова, после чего на следователей, уткнувшихся в свои мониторы.

— А что здесь было раньше, детский садик? — поинтересовался Сергей, глядя на антураж помещения.
— Нет. Дом культуры. — ответил один из следаков.

Собрав на своём столе все необходимые материалы дела, Сергей ещё раз окинул взглядом кабинет и сотрудников создающих видимость работы.

— Принтер есть в кабинете?
— Да. — ответил, Анатолий с сознанием дела раскладывающий "пасьянс".

В этот момент в кабинет вошёл Гена, держа в руках листок формата А4.

— Экспертиза пришла!

Все оперативники мигом оторвались от своих дел, в ожидании новых вводных от руководства.

— Что там? — переспросил Смирнов.
— Как и предполагалось, не чего существенного...
— Дай мне, я на досуге почитаю — сказал Смирнов.

Гена, настороженно отнёсся к его просьбе, но всё же дал ознакомиться с материалом.

— Да, вот ещё что. Я принтер с собой возьму... Нужен для работы!
— Ну, возьми... — нехотя ответил Гена.
— Спасибо.

После чего собрав все свои вещи, Смирнов аккуратно упаковал их в картонную коробку, закинул в багажник авто, и уехал прочь.

• • •

Шёл апрель 2014 года, в некогда тихий и спокойный маленький город Липецк, стремительно загнивающая из-за всеобщего равнодушия провинция. Кстати сказать, подобных населённых пунктов на карте нашей страны предостаточно. Сюда, для расследования серии убийств, направили следственную группу во главе с Сергеем Смирновым, так как местная полиция, не могла решить задачу поимки убийцы. Жертвами маньяка становились молодые темноволосые девушки от пятнадцати до семнадцати лет. В масштабах города, дело липецкого маньяка приобрело большой общественный резонанс. Ему даже кличку придумали "Ловкач", настолько, дерзким и неуловимым его считали местные правоохранители...

"В вагон пригородной электрички на вокзале Липецка зашла девушка лет пятнадцати-шестнадцати. Обычная девушка брюнетка – с рюкзачком (на нем на шнурке болтался брелок-игрушка), с наушниками в ушах... её выделяло лишь одно: глаза у девушки были заплаканные. Но никто из пассажиров в вагоне не обращал на это внимания. Поздний вечер, вагон почти пуст – только женщина с сумками да бомж какой-то дремал в надвинутой на глаза кепке. Следом за девушкой вошел ещё один мужчина, и сел впереди. На следующей станции женщина с сумками вышла. Тогда мужчина встал, подошел к девушке и уселся рядом. Она с удивлением уставилась на него узнав в нем одного из оперативников, который был в УВД. Да, точно – он сидел прямо перед ней, во втором ряду! Кажется, ей даже называли его фамилию: Правда, сейчас он выглядел как-то странно. Хотя на улице было прохладно и шел мелкий дождь, он почему-то сильно потел – все его лицо блестело.

— Здравствуй, Анечка, – сказал мужчина, утирая пот с лица. — На прогулку?

Аня, пораженная его необычным видом, молчала, не зная, что ответить. Да он, кажется, и не ждал ответа.

— Поздновато, – произнес мужчина; глаза его возбужденно сверкали.

— Маньяк же в городе. А ты такая... Или с мальчиком встречалась? А что с лицом? Может чем обидел?

Аня по-прежнему молчала. А мужчина, закрыв её спиной, вдруг высвободил из руки спрятанный в ней шнурок и отработанным движением накинул его девушке на шею.
Аня пыталась сопротивляться, но руки лишь беспомощно молотили воздух. А Душитель резким движением развернул её спиной к себе и ещё туже затянул удавку.
Никто не заметил происходящего со стороны: эта сцена выглядела как страстные объятия влюбленной парочки.
Аня уже хрипела, теряя сознание. Как вдруг со своего места поднялся дремавший бомж. Он подошел к «обнявшейся» паре, достал из кармана перочинный нож – и резко вонзил его в шею Душителя. «Тот захрипел и отпустил удавку. Аня обернулась, все ещё задыхаясь и держась за горло, – и узнала в бомже следователя из Москвы. Сергей Смирнов, она говорила с ним, это он расспрашивал её про отца, который в очередной раз устроил дома пьяный дебош, из-за него им с мамой и пришлось вызывать полицию...

У Душителя из располосованной шеи фонтаном била кровь. Он зажал рану рукой, встал и, шатаясь, двинулся к двери, но, не дойдя, повалился на сиденье. А Смирнов аккуратно сложил нож, спрятал в карман и заговорил в своей обычной манере – то ли обращаясь к Ане, то ли к самому себе:

— В школе он носил фамилию матери. Когда она умерла, взял другую, отца. Поэтому в списке мы его не нашли бы. Знакомься: Виктор Билых, липецкий душитель "Ловкач". Болезненный и забитый в детстве мальчик, который очень хотел, чтобы его любили девочки. Но они "его не любили, а дразнили, били и не давали. Он вырос и пошел в милицию. Думал, девочки дают тем, у кого есть пистолеты. Не-а, не дают! Как ты первый раз понял, что тебе надо, а? Задерживал кого-то? Шлюху? Стал душить и вдруг кончил?
Душитель повернул к нему заплаканное лицо и прошептал одними губами:
— Прости...
— Да, в детстве тебе досталось! – продолжал Смирнов. – Но, Витя зачем столько — десять девчонок? Теперь ты не сможешь с этим жить. Не можешь жить — ну так пойди и сдохни.

И повернувшись к перепуганной Ане, добавил:

— Ты была бы одиннадцатой... Нет уж,
Вить, давай на десяти остановимся...

Поезд уже подъезжал к конечной станции, а когда вагон остановился, Душитель, собрав последние силы, поднялся, и вышел прочь в ночную тьму ж/д перрона, сел прямо на землю. И умер.

Потом, было ещё долгое разбирательство правомерности действий Смирнова. Его таскали на допросы, освидетельствование, даже временно отстранили от работы. Но, входе служебного расследования, (не без помощи высшего руководства СКА), всё же оправдали. Более того, наградили очередным званием. После этого дела за ним прочно закрепилась слава охотника за маньяками...

С тех пор Сергей должен был признать себе, что он был даже несколько восхищен. Психов он любит. Психи — его работа. А работа — вся его жизнь. Так что получается, что его жизнь — это выродки и маньяки. Печально, но факт. Утрись, Сергей, и работай хорошо, чтобы выродков и маньяков на пути нормальных людей стало меньше. Хоть какая-то от тебя польза будет.

• • •

Гостиница "Горняк" в которой поселился Смирнов, в Хрустальном являлась рядовым детищем-пережитка "советской эпохи", или как его ещё называют в простонародье "савдеп". Здание с мрачным антуражем снаружи, но вполне себе сносными номерами внутри. "Горняк" — считалась единственной гостиницей, находящейся в черте города, с более-менее качественным уровнем сервиса, относительно чистыми номерами, Wi-Fi, питанием и другими удобствами быта рядового постояльца. Основные посетители гостиницы, это дальнобойщики, автомобилисты, семейные пары, путешествующие на автомобиле на российский Юг.

Смирнов кое-как, сел на видавшем виды стуле, по всему видимо перекочевавшем из другой эпохи в нынешнюю, и, щелкнув зажигалкой, по обыкновению закурил. Позади висело распятие – предмет чужеродный и не вполне логичный для обители атеиста, – но находясь здесь, ему совсем не хотелось, что-либо менять.

Затянувшись, следователь выдохнул сизый дым, наблюдая за тем, как тот медленно кружится, поднимаясь к потолку. Раскрыв и включив некогда покоящийся в сумке ноутбук, Сергей подключился к местному Wi-Fi. Благо, это было сделать довольно легко. Зашёл в поисковик и вбил следующую интересующую его информацию:

"Дело Просевича"

Нажал, найти.

Через мгновение, на экране компьютера, отобразилась искомая информация с выцветшим фото его самого страшного детского кошмара:

Просевич В.Ф.
Прозвище:
"Маньяк из Хрустального"
Годы жизни 1953 - 1993

"Изнасиловал двух мальчиков, одного из них убил. При задержании, оказал сопротивление сотрудникам милиции."

"По решению суда был направлен на принудительное лечение, в спецучреждение. Находясь на принудительном лечении, покончил с собой (по другой версии был убит) в 1993 году"...

Смирнов знал не понаслышке, что когда сталкиваешься со страхом, который не можешь побороть, а все вокруг твердят тебе, что этот страх не настоящий, "что в скорости всё пройдёт, забудется". Он то знал, что эти слова, не более чем самообман. Страх, никуда не уходит. Он продолжает жить внутри, ища для себя благодатную почву, подпитываясь фобиями и далее. И так, ты сидишь в мрачном заточении собственных страхов, где есть одна заветная дверь с "выходом", но когда открываешь эту дверь, то сталкиваешься с другим страхом. Затем, ещё одна дверь, и ещё. И монстры, что за ними прячутся, они все настоящие!

• • •

Лето 1993 года, Серёже Пронченко (Смирнову) семь лет, они с братом стоят в толпе других зевак, что собрались у дома, построенного в стиле викторианской эпохи. Некоторое время назад, из дома доносились выстрелы, но сейчас, всё стихло. Звуки стрельбы и многочисленные автомобили со спец. сигналами, привлекли внимание людей. Милицейский УАЗик и несколько человек, из группы быстрого реагирования дежурили возле дома. Остальные оперативники были уже внутри. И Серёжа знал, за кем они сюда приехали. Город не большой, и слухи здесь разносятся довольно быстро...

Здесь в Хрустальном, призраки прошлого всегда напоминают ему о себе...

Через какое-то время из дома начали выводить скованных в наручники людей. Первой, правоохранители вывели грузную женщину в рваном домашнем халате. Собравшиеся негодовали, в её адрес из толпы летели оскорбления, угрозы. Женщина гримасничала, и сыпала в ответ уже свои проклятия, угрозы, но все собравшиеся стихли, когда её посадили в милицейский УАЗик.
Следом, правоохранители вывели окровавленного мужчину с разбитым в кровь лицом, и окровавленной одежде. Сергей, застыл столбом.

"Это младший Петька Просевич! Родная кровь, братец этого "упыря" ...

Разнесся гулкий шепот в толпе собравшихся.

"Этот тоже ещё тот отморозок".
"Говорят уже сидел".
"А за что сидел то?"
"Да, пёс его знает...
"Вроде как за грабеж и хулиганку!"
"А-а-а".
"Ну, теперь надолго присядет, после бойни, что они тут устроили".
"Двух сотрудников чуть не завалили, одного вон на скорой увезли"...
"Мда, Семейка!"

Сергея, изнутри, сковал дикий ужас, когда он увидел, как правоохранители выводят из дома " маньяка из Хрустального" — Просевича. Сергей не помнил деталей произошедшего с ним насилия, его сознание предусмотрительно стёрло эти воспоминания из памяти. Как жертва, которой посчастливилось остаться в живых, не в силах оторвать взгляд, мальчик смотрел на своего мучителя. Это был худой, долговязый мужчина, 47-50 лет. Изможденное лицо, с угольками чёрных, горящих безумием выпученных глаз. Только вот глаза, выдавали в нём в некотором роде несоответствие. В остальном, мужчина был как все. Темные взъерошенные волосы, короткие Гитлеровские усы, белая засаленная майка, спортивные трико. Милиционеры тащили его под руки, держа с обеих сторон. Собравшиеся люди, кричали ему в след проклятия, мужики в порыве злости срывались с места, бросаясь к подследственному, стараясь прорваться через оцепление людей в форме. Местные, хотели устроить самосуд...

И Просевичу, было страшно. Это читалось по глазам. Всё происходило, словно в замедленном кадре, остановившись в тот момент, когда задняя дверь милицейского УАЗИКа захлопнулась, и перепуганный, загнанный "зверь" оказался заперт в клетке...

Маньяки, убийцы, насильники... "Простое" бытовое насилие, которое окружает людей. Кто твой сосед, кто твой родственник, кто те подростки за окном? — люди порой видят лишь внешнюю картинку, а мир полон ежедневных маленьких и больших трагедий, которые ломают детей и взрослых, искорёживая их жизнь навсегда...

От собственных гнетущих воспоминаний, Смирнову захотелось выпить. Забыться!

Выключив ноутбук, он поднялся с места, оделся и вышел в фойе гостиницы. Там, за ресепшн, девушка-администратор беседовала с кем-то по телефону.

— А где у Вас можно поужинать? — поинтересовался Смирнов.
— В кафе за углом...

Он кивнул ей в знак благодарности направляясь к выходу.

— Простите...

Послышалось позади.

— Да... — отреагировал Смирнов.
— Хотела Вам сказать — затараторила девица. Что у нас после девяти, спиртное не продают. По всему городу. Распоряжение мэра.
— Правильно. В здоровом теле, здоровый дух. — сказал Смирнов, понимая, что "строгость российских законов, в каких-то моментах компенсируется необязательностью их исполнения".

Он уже знал, где можно будет раздобыть спиртное после девяти. По тому то, он и позвонил своему брату...

Гена с женой встретили Сергея на пороге, как издревле было принято встречать гостей. Если, где и можно использовать выражение "дом, полная чаша", то жилище четы Пронченко, в полной мере тому соответствовало. Большой двухэтажный дом, выполненный в английской кладке, с мансардой, садом в стиле модерн и домиком для гостей, а вся отведённая прилегающая территория, огорожена от внешнего мира, высоким забором. Для Сергея, дом с ранних лет — вовсе не крепость, а место, где 24/7 ему не было безопасно. Именно с дома началось его знакомство с насилием и его оправдание как одного из вариантов «нормы». Здесь же, Смирнов сразу подумал о том, что к дизайн проекту, этого жилища явно приложила руку женщина.

— Сергей, познакомься, это моя жена...
— Алёна! — перебив мужа, протянула руку девушка.

Застыв на месте, и стоя как вкопанный Смирнов, не знал, как ему реагировать. В итоге, просто аккуратно взяв Алёну за руку, пожал её.

— Гена, говорил, что вы заболели.
— Выздоровел. — улыбнулся Смирнов. — дым отечества.
— Ну да, дома и стены помогают — подыграла Алёна, после чего, любезно пригласила пройти к ним в дом.

За столом, все чувствовали некоторую неловкость. Смирнов, за своё столь позднее вынужденное вторжение. Гена, за брата, с которым кроме общего прошлого, их уже давно не чего не связывает. При этом, Гена понял для чего Смирнов явился к ним сегодня...
Алёна, из-за Гены, чувствуя всю неловкость мужа, но по стечении обстоятельств, она просто не могла вести себя иначе. Как мужняя жена, она была вынуждена играть эту столь утомительную, раздражавшую её роль, гостеприимной хозяйки. Дети, молчавшие весь вечер, напряженно вглядывающиеся в незнакомого дядю, так бесцеремонно нарушившего их семейную идиллию.

— Как тебе город, после стольких лет? — спросила Алёна, поддерживая разговор.
— Маленький...
— Когда ты уезжал, всё ещё работало. — вмешался в разговор Гена. А сейчас, шахты позакрывали, молодежь разъехалась. У нас убыль населения, за пять лет - 30%.
— Ну, скоро всё изменится, — вмешалась уже Алёна. Ты ещё не рассказал?
— Нет, а что? — поинтересовался Смирнов.
— Ааа... — запамятовал Гена. — Стройка! Водохранилище! — разливая алкоголь себе и брату, ответил старший.

Чокнувшись, они оба выпили.

— Угля больше нет, всё... А оставшееся после перестройки наследие, некому не надо. Рекультивация, стоит дорого! Зато, сельское хозяйство на подъеме.
— Хм... даже так — подивился Смирнов.
— Губернатор, пробил федеральную программу, в Малаховке будет водохранилище, третье по величине в области, возвращаемся к истокам, восстанавливаем некогда забытое "Хрустальное Озеро". Ну это инвестиции, новые рабочие места, в общем через год, город не узнаешь. — увлечённо рассказывала Алёна.
— Через год, я сюда не собираюсь... — наливая себе ещё стопку, усмехнулся Смирнов. — А «Хрустальное Озеро» — это там, где много лет назад девчонка утонула?
— Ага... "Дева". Помнишь? Нам про неё, в детстве рассказывали. — поддержал Гена.
— Да, помню. А стройка эта где?
— Дамба. Территория "Барса". Строительная компания Борисенко, — поправил себя Гена. Ты его помнишь. Алёна в его холдинге работает...
— Кем? — поинтересовался Смирнов.
— Бухгалтером. — ответила Алёна. — На пол ставки... Дети. — кивнула она в сторону молчаливо сидевшей за столом малышни. А ты женат?
— Можно и так сказать. — невозмутимо ответил Смирнов. — Гражданский брак... — добавил он, внеся ясность.
— Понятно, а чем она занимается?
— Меня пилит в основном...

Сказанное в шутку Смирновым в некотором смысле всех позабавило. Вызвав на лице улыбки.

— У вас хороший дом. Неплохо платят?
— Ну, платят как везде платят. Есть где заработать. А что в Москве, с этим туго?
— Ты же сам это знаешь, тут дело не в месте, а в человеке. — ответил брату Сергей.

Но, заметив, что его слова, явно задели старшего брата, Смирнов поправился.

— Стоп... Так... Ген, не бери в голову, я прекрасно знаю зачем меня сюда отправили. Чтобы вони не поднимал, чтобы брата не заложил, значит есть, что закладывать. Ваши "мутки" здесь, не моя тема... Я убийцу поймаю, и всё! — разгоряченный алкоголем, весело обратился Смирнов к притихшей детворе.

Но, никакой реакции за его шуткой не последовало. Ребятишки как сидели настороженно, глядя на незнакомого, им «дядю», так и продолжали молчаливо сидеть, сверля его обезоруживающим взглядом.

— Так, дети! Уже поздно. Ну ко встали, пошли умылись и ложимся спать! — скомандовал Гена.
— Ну, пап...
— Что пап, бегом...

После чего, дети беспрекословно встали и не попрощавшись ушли к себе. А Гена, пошёл следом, чтобы проследить за тем, как они лягут спать. Оставшись наедине с братом мужа, Алёна чувствовала себя не в своей тарелке. Глядя на то, как Сергей закидывал в себя один стакан за другим.

— Покурю? — доставая сигарету спросил Сергей, чиркнув зажигалкой.
— Ну, ладно — нехотя разрешила Алёна.

Затянувшись, Смирнов окинул взглядом семейные фото, что висели на стене и стояли на комоде. Особенно, его внимание привлекло фото пожилой седовласой женщины, строгий взгляд и черты лица которой были ему смутно знакомы.

— Это, кстати, последнее фото Марины Михайловны... — сказала Алёна. Она очень хотела, ТЕБЯ увидеть... У неё через неделю, будет восемь лет... ОСТАНЕШЬСЯ...?
— Не знаю... — пожал плечами Смирнов. — Не уверен...
— Дети зубы чистят, САМИ. — сказал вернувшийся Гена.

Сергей, посмотрел на фото счастливого семейства.

— Ну а вы как планируете? — неожиданно спросила Алёна.
— ДЕТЕЙ? НЕТ... — выдыхая сигаретный дым, иронично ответил Смирнов.
— А почему нет? — не унималась Алёна.
— Гены... — многозначительно ответил Сергей.
— Жена не может? — недоумевая продолжала расспрос Алёна.
— Да, нет почему... Может, наверное — иронически заметил Смирнов. Просто, вот рожать ребёнка в этот мир, сомнительная услуга, как для одного, так и для другого...
— Так, понеслась... — почесал затылок Гена, наблюдая за тем, как его младший брат, опрокидывает в себя очередную стопку. — Сергей, может хватит уже? — Не выдержал старший.
— Ну ладно, пусть рассказывает. Мне сомой даже интересно. — добавила Алёна ухмыляясь.
— Да, че рассказывать то? Я просто на себя смотрю, на родителей, — кивнул Сергей на фотографию матери. — На их родителей, и продолжать мне совсем не хочется... Я в паспорте, конечно, Смирнов, но внутри то я Пронченко... — наливая себе ещё стакан, сказал Сергей, продолжив. — И Гена, тут фотографии развесил, "мама папа я, счастливая семья"... Ну это, же мягко говоря, совсем не так... Ты, позолотце сколупли, там такая грязь полезет... МЫ, весь наш род — Пронченки... МЫ, этот мир, точно лучше не делаем... Наоборот, МЫ, что-то плохое несём, я серьезно... Поэтому я сделаю всем людям одолжение. На мне всё и закончится! — заключил Сергей.

Гена, удивлённо смотрел на совершенно "чужого" для него брата и не верил своим ушам.

— Алён, это он перебрал и просто неудачно шутит... — глядя на смятение на лице жены, успокаивал её Гена.

Не в силах больше слушать весь этот вздор, Алёна не чего не ответив, лишь скривив подобие улыбки, помотала головой, встала с места, и вышла прочь.

— Неловко вышло... — опрокинув очередную стопку, констатировал Смирнов, в след удаляющейся прочь Алёне.
— Пошёл нах...й отсюда! — поигрывая желваками, сдержано, но твёрдо заявил Гена.

Не чего не ответив, Смирнов кивнул в знак согласия, с теми словами, что в сердцах бросил старший брат. Он лишь молча встал со своего места, и всё так же не говоря ни слова, вышел прочь из дома...

Человек человеку действительно волк. Полностью осознать справедливость этой мудрости Смирнову довелось, живя в этом городе. Наверное, так было всегда. Все люди, каждый, готов в любой момент ударить другого в спину. Каждый из них печётся только о своём благополучии, и плевать хотел на добро, справедливость. Но теперь они — те, кто никому не доверяет — слушают его, Смирнова. Вынуждены слушать. Они, ЭТИ люди, выполняют его распоряжения. Потому что знают, что только он, Сергей Смирнов может найти убийцу, тем самым решив ИХ проблемы. Только он знает всё, что необходимо знать для того, чтобы выследить душегуба.

• • •

В гостиничном номере, где остановился Сергей Смирнов, работал телевизор. В этот час, показывали местные новости погоды, где рассказывали о сезонных осадках, выпавших в городе, и ставших причиной серьезных подтоплений, сбоя в работе коммунальных служб и городского хозяйства. Сергею, почему-то вспомнился его разговор с судмедэкспертом, и рассказ последнего о том давнем случае с изувеченным телом мальчика, что нашли в озере. Сергею, ещё в детстве было доподлинно известно, что "Хрустальное Озеро" имеет множество притоков, и подводных течений. — "Подводные течения". — искрометной вспышкой, пронеслась мысль в голове следователя. — "А что, если тело этого мальчика, изначально, не было выброшено в озеро? Вдруг, оно, оказалось там, иначе, чем, мы полагали"? — прикинул Сергей. "Откуда, повышенная подкожная концентрация соли, если тело находилось в воде?" — терзался догадками Смирнов. — "Если конечно, тело ребёнка не было вынесено в озеро течением, после очередного сезонного подтопления". А что? Такая версия, вполне себе рабочая. И её необходимо проверить!

Он взял карту города, и росчерком карандаша, прочертил все известные притоки, "Хрустального озера". Состояние алкогольного опьянения, не когда не мешало Смирнову думать. Иногда, даже наоборот, способствовало этому. Алкоголь, действовал на него иначе, чем на других. Да, он (алкоголь) замедлял реакцию и когнитивные функции мозга. Но, вот дедукция и соображалка, в этом состоянии, работала намного лучше, чем на трезвую голову. — "Что ж, не плохо особенно после пары лет нахождения в завязке". — подумал следователь, а затем ещё раз взглянул на карту, и увидел, где предположительно могли удерживать погибшего мальчика, а возможно там же, и лишили его жизни.
Окрестности заброшенных шахт...
Ну, конечно же! Шахты... Его зона отчужденная. Кто из местных, находясь в здравом уме, сунется туда? Ответ. Да никто. Вот и тот, другой, так думает. Используя, заброшенную инфраструктуру окрестностей города, в своих зловещих целях". – предположил следователь.

Время было позднее, и телевизор работал уже без звука, потусторонний голубой свет скудно освещал гостиную. По углам расползлась густая темнота. Влажный, горячий воздух лежал неподвижными слоями: в комнате работал кондиционер. Смирнов, сжавшись как пружина, сидел за столом, понимая, что ему не следует сидеть на месте, а нужно действовать. Действовать, решительно и быстро, не привлекая к себе внимания. Без лишних слов, разжавшись как пружина, он встал с места, не забыв попутно взять со стола ключи от машины и гостиничного номера. Выйдя из гостиницы, мужчина поёжился, ночи, в это время года были довольно прохладные, Смирнов бросил взгляд на горевший на углу фонарь, желтый круг света падал на асфальт. Сергей стоял на самой его границе, пошарив в кармане, он достал пачку сигарет, извлёк одну и чиркнув зажигалкой, закурил. Он ждал. Присматривался, нет ли здесь кого по близости. Ночью в городе — было тихо, вдали на проспекте шумели машины, а здесь только неясные тени, тихие звуки работающего телевизора из соседнего окна и шаги редких прохожих. Время, казалось, замерло. Вокруг ничего не менялось: черный контур домов со светлыми окошками, бурое небо, перекресток. Перекресток ничего с ничем. Смирнов проверил телефон и вернул его обратно в карман. Мысли в голове замерли, внутри стало как-то странно неподвижно и ясно — этот момент, когда он осознал пустоту внутри, и невозможность её заполнить, потому что девушка, которую как ему казалось он любил, ушла и теперь ему более не о ком заботиться, некого обнимать, целовать на ночь, никто не ждёт его дома, пусть бы и ругаясь на ненормированный график работы и маленькую зарплату. Просто, у него никого нет. Пустота... А тут ещё этот город, где всё напоминает ему о том, что он так хотел забыть. И вроде бы у него получилось забыть. Но, вернувшись сюда, все его застарелые занозы внутри ныли, не усиливаясь и не утихая — привычно, так же привычно, как досада на этот бестолковый мир вокруг, только того и ждавший, чтобы ударить тебя под дых. Каждый раз это было так внезапно. Каждый раз, он убеждался в том — что он действительно полное ничтожество. Но, от этого совсем уже не больно. Просто неразличимая тупая боль внутри, на которую Сергей почти не обращал внимания, только в такие моменты, когда бурлящая суета внешне и внутри успокаивалась, и всё становилось болезненно ясным. Не докурив сигарету, Смирнов отбросил в сторону бычок, сел в автомобиль, включил зажигание и тронулся с места. В черно-буром небе мелькали красные огоньки невидимого самолета, заходившего на посадку. Автомобиль, ехал ровно. Сергей ждал, когда свет фар выхватит полосу зебры и дорожной разметки, и круг под старым грязным фонарем потеряет свою контрастность в сравнении с ярким синеватым свечением фар его авто, когда к белому шуму городской ночи перемешиваются и другие звуки.

Асфальт уже отдал дневное тепло, и Сергей успел подзамерзнуть, поэтому пока ехал, включил печку. За городом ночью холодно, а заброшенная угольная шахта, как раз располагалась за городской чертой. Вечные крайности — утром жарко и вечером холодно. Его жизнь такая же — либо плохо, либо хуже некуда. К этому Смирнов тоже уже привык. Карма такая, видимо. — "С...ка, карма". — Вот и шелест покрышек по грунтовой дороге, так как асфальтированная её часть осталась где-то позади. "Через пятьсот метров, поверните налево" — скомандовал, монотонный женский голос в его навигаторе. Всю дорогу, что он ехал по шоссе, Сергея не покидало чувство, что автомобиль, который ехал позади, аккуратно следует за ним. Но, свернув на грунтовку, хвоста он не обнаружил. Возможно, ему просто показалось? Ещё пара сотен метров, и вот следователь, остановил авто. В галогенном свете фар, высветился некогда административный корпус здания с надписью "8-БИС". В конце 1980-х шахта "8-БИС" входила в ведение угледобывающих предприятий имени XXV съезда КПСС. Открыв, боковую дверь, Смирнов выбрался из авто, и пока доставал из багажника всё необходимые принадлежности, ещё раз огляделся, убедившись, что его никто не преследует. Достав поисковый фонарик, и трос, закрыв багажник, пройдя вдоль Ж/Д путей, Сергей поймал себя на мысли, что он оказался в какой-то другой, искаженной реальности, больше напоминающей фильм ужасов. В кромешной ночной тьме, вооруженный табельным оружием и ручным фонариком, он шёл вдоль обветшалых, изъеденных, временем заброшек. Как и миллионы людских жизней, так же, брошенных на произвол судьбы, не упокоенное "народное достояние", советских времён бесславно загнивающее, в назидание потомкам. Прогорклый, тяжелый, ударяющий в нос влажный воздух был гуще похлебки гумбо. Меж тем, перед Сергеем, словно распахнутый зев, огромного, мертвого, безглазого чудовища, высился полуразвалившийся корпус угольной шахты. Делать нечего, нужно всё здесь осмотреть!

Распаленный действием не до конца выветрившегося алкоголя, Сергей шагнул вперёд, в непроглядную ночную тьму. Всё оборудование, что ещё осталось здесь не тронутым, сильно проржавело и не работало. — "Если и спускаться вниз, то только самому" — подумал следователь, глядя на ржавый, покосившиеся подъёмник. Посветив, фонарем в зияющий котлован, ему почему-то вспомнилось библейское сказание, о "чистилище" — месте, где находят пристанище, все неприкаянные души. Если верить всему, что пишут в книгах, после смерти, вероятно и его душе так же предстоит пройти через "чистилище". Прикинув на ходу, что терять ему не чего, Смирнов закрепил трос к остову отмостка. Надел на голову налобный фонарик, и ещё раз проверив надёжность закреплённого им троса, и только лишь затем, начал спуск вниз. Его спуск, сопровождался различным скрежетанием и другими посторонними звуками, заброшенного шахтенного ангара. В обилие всего этого шума, Сергею даже показалось, что он слышит чьи-то шаги. Вначале он подумал о том, что ему это послышалось. Но когда звук усилился, а за тем послышался металлический лязг, падающего вниз "подъёмника". Было уже поздно...

Гедони́зм - (др.-греч. ἡδονή «наслаждение, удовольствие») — аксиологическое учение, согласно которому удовольствие является высшим благом и смыслом жизни, единственной терминальной ценностью (тогда как все остальные ценности являются инструментальными, то есть средствами достижения удовольствия). Применительно криминалистических характеристик. Гедонист — это убивающий из удовольствия. В ходе жизни вырабатывают убеждения, которые помогают им оправдать тягу к насилию, заглушить чувство вины полностью.